Между двух миров

      Братья-ящеры и Рокки встали как положено — не рано, не поздно. Сразу же после своего подъëма они принялись приводить себя в порядок и начинать делать стандартные утренние дела: Мрай взялся за завтрак, Рокки отправился на задний двор к бане, а Маршалл пошëл к Гончику, чтобы посмотреть, встал тот или же нет. Аккуратно заглянув в комнату, он заметил сидящего на кровати парня, шире приоткрыв дверь. Кареглазый обхватил колени руками и положил на своеобразную конструкцию голову, устремив взгляд в стену. Сидел он неподвижно, лишь переведя свой взгляд на далматина, как только тот пришëл, после этого вновь посмотрев на стену. В воздухе чувствовалось напряжение, исходящее от младшего. — Доброе утро, — уже без улыбки сказал пятнистый, увидев странное поведение Гончика. — Что-то произошло?       Рассказать что-либо голубоглазому мешал комок в горле, сглотнуть который не удавалось. Казалось, что как только парень что-либо скажет, чувства нахлынут с головой и вырвутся наружу, поэтому, выдохнув и вдохнув несколько раз, когда уже голубоглазый сел рядом на кровать по левую сторону от парня, овчар сказал: — Меня и Люцифера, кажется, кто-то похитил в том мире, — не зная, что точно случилось, было трудно говорить о произошедшем. — В каком смысле? — удивился Маршалл. — В прямом. Я проснулся ночью здесь и не смог заснуть, а значит в том мире мне что-то мешает проснуться, и я почти уверен, что мне вкололи сильное снотворное через дротик, — проговорил рогатый, опустив левую ногу и покрепче обхватив оставшуюся поднятой, после чего объяснился. — Просто, единственное что я помню, это как у Люцифера что-то торчало из шеи, похожее как раз на дротик, потом он упал, а я нащупал что-то точно такое же и у себя в шее, попытался вытащить, но потерял сознание. Как только я проснулся тут, то начал пытаться что-то придумать, как попасть назад, но всë было без толку. А вас будить не было смысла, вы бы всë равно ничего не смогли сделать… — Но мы могли бы вместе подумать, как разбудить тебя или попытались бы связаться с Люцифером в этом мире. Раз вы оба мироходцы, и он тоже, как и ты, просыпается тут, когда засыпает там, то он бы мог получить письмо и отправил бы ответ. Он всë-таки подольше таким является, наверняка сталкивался с подобным, — проговорил Маршалл. Он пододвинулся чуть ближе, приобняв со спины кареглазого. — Ты, наверное, прав. Стоило ему написать, — подумав, рассудил овчар. — Ещё не поздно это сделать. Стоит только найти в городе птицу для отправки письма. Но, наверное, это будет лучше сделать уже в столице Огненной Империи, оттуда будет ближе, но всë же долговато. Мы уже успеем к тому времени добраться до моего дома, может даже раньше, — продолжил далматин. — Просто укажем отправлять ответное письмо сразу ко мне домой. — А если он не ответит? Вдруг он там смог проснуться и занят нашим освобождением? — спросил овчар. — Тогда позже ответит, как только встанет, — проговорил Маршалл. — Ты лучше скажи, у тебя нет догадок, кто мог вас похитить? — Есть, и, кажется, Люцифер говорил, что те, кто схватил нас, охотятся за мироходцами, — выдал всё, что знает кареглазый. — Я надеюсь, что в скором времени смогу проснуться там, если, конечно, со мной не сделали что-то. — Всë будет хорошо, не волнуйся, — продолжил пятнистый. — Спасибо, — ответил младший, полноценно обняв далматина. Тот сильнее стиснул парня в своих объятиях, одной рукой держа того со спины, а вторую запустив в волосы. Недолгие объятия вскоре прервались, а ящер, встав с кровати, сказал: — Что ж, нам всем нужно подкрепиться перед выходом, так что идём на кухню, там Мрай уже во всю работает. — Хорошо, — овчар последовал его примеру, согласившись с тем, что перекус и вправду не помешает. — Да и нужно рассказать парням о том, что произошло в том мире… Пусть будут в курсе некоторых событий.       Дуэт вышел в короткий коридор, который привëл их на кухню. Там Мрай уже было хотел спросить, что Маршалл так долго делал в комнате у овчара, но, увидев их немного серьëзные лица, воздержался. Дождавшись возвращения Рокки, Гончик рассказал всë повторно крылатому и старшему их компании. Те безусловно сначала выразили свои комментарии по поводу везения рогатого, а после согласились с тем, что не помешает отправить письмо в этом мире. Мало ли что произойдёт, вдруг красноглазый не спит тут и точно так же просто не знает, что делать?       Завтрак был, как всегда, вкусным, и вскоре после него весь квартет отправился в лесную чащу, подальше от чужих глаз. Уже там, найдя скромную опушку, где буквально вчера без ведома гуляли и обжимались Гончик с Маршаллом, они создали портал, который привëл их вновь в столицу. Оказавшись за чертой города, они неспешно продвигались вперëд, параллельно переговариваясь, а братья ещё и восстанавливали силы после создания портала.       В городе было несомненно шумно, впрочем, чего ещё ожидать, когда сегодня запланирована коронация? На неë захотят взглянуть все, как будут короновать их нового императора, поэтому, стоит только надеяться, что четвëрка сможет что-то разглядеть, ведь тут явно большее число ящеров, а, следовательно, и высоких персон, загораживающих весь вид. Видимо, придëтся использовать ту же тактику, что они использовали на фестивале. Ну или тихонечко подкрадываться к Нгаи до начала и выпрашивать места, где они смогут что-то разглядеть, по дружбе, так сказать. — До коронации у нас достаточно времени, так что пока мы можем немного прогуляться, а заодно найти, куда можно пойти и перекусить чуть позже. Всë-таки, после церемонии будет много людей и на поиски почти не останется времени. Всë раскупят, — проговорил Мрай. — Да, это хорошая идея, так мы хотя бы сможем ориентироваться и быстрее доберëмся до места, — сказал овчар, задумавшись. — А ещё мы можем зайти в какие-нибудь магазинчики посмотреть вещички. Тут есть много всего, чего нет в Хотвиле и его окрестностях, — предложил Рокки. Он, как-никак, по большей части закупается именно там, и некоторые вещи проблематично находить из-за их малой доступности, но высокого спроса. — Да, но сперва напишем письмо, — напомнил далматин. — Тогда давайте разделимся. Мы с Рокки пойдëм поищем местечко для перекуса как можно ближе к главной площади, где это будет проходить, а вы найдёте лавку, где продают птиц, и отправите письмо. Потом можно немного погулять по рынку и магазинчикам, но встречаемся за час до начала около того фонтана, — он указал на заметную постройку через пару домов по улице. Все согласились и были не против такого расклада. — Ну что, пойдём искать место, где тут можно прикупить почтовых птиц, — сказал пятнистый, осматриваясь. Подумав, что будет проще идти вдоль главной улицы, голубоглазый протянул рогатому руку, немного покраснев. Кареглазый тоже смутился, но положил свою лапу на широкую ладонь в ответ.       Идя вдоль красивых домов с различными вывесками, парни пытались найти то, что им нужно, даже периодически заглядывая в переулки, где тоже располагались прилавки. И вот, спустя достаточно продолжительное время поисков, они нашли скромную лавку почти в конце оживлëнной улицы. Там в клетках сидели различных окрасок и видов птицы, а прямо на против входа находился мужчина в причудливой одежде. — О, здравствуйте! Желаете приобрести птицу? — спросил он, подойдя к зашедшим в здание парням. — Да, нам нужна почтовая, — сказал Маршалл, в то время как овчар отпустил его руку и принялся рассматривать всех пернатых в клетках. Начиная от совсем крошечных, и заканчивая самыми массивными, некоторые птицы рассматривали новых посетителей, некоторые спали, некоторые прыгали по всей клетке, а некоторые переговаривались и пели какие-то свои песни. — Что-то срочное или нет? — переспрашивал мужчина, подходя к тем или иным птицам, а Маршалл отвечал на каждый вопрос, после чего ему протянули клетку с серой птичкой. Далматин рассмотрел еë, а после достал мешочек с монетами, отсчитав нужную сумму, что была указана на маленькой бумажке, прицепленной к прутьям клетки. Мужчина пересчитал деньги, а после убрал их к себе. — Вам клетка нужна? — Нет, думаю, что нет, — задумался голубоглазый. — Тогда, позвольте, я еë оставлю здесь, — мужчина открыл маленькую дверцу, после чего поднëс к выходу свой палец. Птица послушно прыгнула на него, чуть позже переместившись на плечо ящера. Клетку продавец вернул на место, а после сказал покупателям слова на прощание. — Приходите ещё!       Рогатый оторвался от птиц, услышав данную фразу. Он вернулся к пятнистому, а после и вышел за ним на улицу. — Нужно зайти в какой-нибудь переулок. Там будет значительно меньше народа, так что мы сможем спокойной написать письмо и отправить его, — далматин прошëл немного вперëд, уже приметя подходящее местечко.       Уйдя ещё дальше по главной улице от большого скопления толпы, голубоглазый завернул за угол, а овчар спокойной шëл около него, мельком посматривая на птицу, сидящую на плече. Она сначала внимательно смотрела на рогатого, а после перепрыгнула на его рога, оставшись там сидеть, как на ветке. Остановившись у скамейки, Маршалл снял сумку со спины. Там он сначала порылся, а после отыскал маленькую стопку весьма маленьких листов бумаги и чернильницу с пером. Опустившись на скамейку, он похлопал рядом, предлагая овчару присесть. Тот не стал отказываться от такого предложения. — Держи, — пятнистый протянул кареглазому один листок и перо, уже обмакнув перо в чернильнице. — Подумай, как можно правильно и кратко всë сформулировать, а потом начинай писать. На всякий случай, указывай всех в письме по прозвищам, как мы указывали во время первого розыска. — Хорошо, я понял, только как писать пером? — спросил он, рассмотрев предмет. — А чем вы пишите в том мире? — поинтересовался старший, правильно положив перо в лапу младшего. — Вот так, держи его под таким углом, иначе текст будет грязным и слишком толстым. — Ну, если в целом, то у нас есть для этого самые разные ручки, и для них уж точно никакие углы рассчитывать не нужно, ну и в чернила макать тоже, — проговорил рогатый, задумавшись над содержанием письма. Нужно уместить все переживания, наблюдения и мысли на маленьком клочке бумаги, что было весьма трудно. — Но письма мы пишем редко, потому что у нас для этого есть другие вещи. Сложно объяснять, здесь даже аналога не найдëшь. — Интересно, — улыбнулся голубоглазый, посматривая на пока что пустой лист бумаги. Уже скоро на нëм начали вырисовываться первые слова, образующие целые предложения. Переместив чернильницу себе на ногу, поближе к паху, чтобы ничего в процессе не упало, и периодически смачивая перо в еë содержимом, овчар сконцентрировался на своих мыслях.       Закончив своеобразное сочинение, он перечитал всë вновь, а после протянул письмо далматину. Тот уже приготовил один маленький кусок плотной нити, чтобы перевязать скрученное в трубочку письмо и привязать его к лапке купленной птицы. Та спрыгнула по плечам на колени старшему, который аккуратно привязал груз, а после подержал птицу в лапах. С виду ничего не произошло, и уже скоро она улетела. Кареглазый сначала посмотрел на птицу, что улетела в небо, а после перевëл свой взгляд на далматина. — Теперь можно идти, — сказал он, встав с места. Немного наведя порядок в сумке, далматин взял у младшего чернильницу с пером, а после вернул сумку на исходное место. — Куда? — поинтересовался рогатый. Письмо они написали, и важных дел у них больше нет. — Походим по лавкам, посмотрим, может что-то нужно для дома, — проговорил парень, идя вперëд, к самому началу главной улицы. Кареглазый шëл с боку, а после аккуратно взял пятнистого за руку, который почти сразу покрепче и поудобнее ухватился за неë.       Толпа вновь начала расти, и просто смотреть на магазины по сторонам стало трудно, так что приходилось иногда менять сторону, около которой шли парни, и уже там рассматривать разные товары. Таким макаром далматин повëл ничего не подозревающего овчара в сторону лавки с одеждой. Когда кареглазый заметил это, то непонятливо посмотрел на старшего, на что тот ответил: — У тебя всего лишь два набора одежды, и то один отдал Рокки, потому что он ему не нравился, да и этот лентяй не хотел делать прорези для крыльев, так как купил он его не в Королевстве Ветров, а второй неизвестно где побывал, поэтому тебе не помешает прикупить что-то новое, — отказы явно не принимались, поэтому рогатый промолчал, что у него ещё была данная далматином одежда для занятий, ведь он только и мог, что смотреть на приближающийся магазинчик с одеждой. — Главное, чтобы нам не пришлось долго искать нужный размер.       В помещении находились милая женщина и улыбчивый мужчина, которые уже помогали некоторым с выбором одежды. И пока пару не заметили, парни решили сами посмотреть, что тут есть. Не без труда найдя отдел для тех, кто ростом не два метра и более, дуэт начал перебирать все экземпляры. Выбрав несколько понравившихся рогатому, они без раздумий их приобрели и сложили в рюкзак далматина, отправившись далее на улицу. Они провели своё свободное время за прогулкой до нужного места, уже там сели на свободную лавочку у фонтана, всё также держась за руки и параллельно поедая взятую в небольшом заведении еду на палочке. И тут пришли Рокки с Мраем, подозрительно ехидно улыбаясь. Завидев их издалека, овчар и далматин перестали держаться за руки, но, видимо, сделали они это слишком поздно. — Ой, да ладно вам, не стесняйтесь, голубки, — проговорил Мрай, стоя напротив Гончика и Маршалла, как и Рокки. — Мы прекрасно видели, как вы двое тут мило ворковали и держались за ручки, — скорее всего дворняга подразумевает под «ворковали» то, как они откусывали друг у друга еду, просто потому что она была разных вкусов. — Быстро вы, конечно. Все рекорды бьёте! — Завидуй молча, — проговорил с гордой ухмылкой Маршалл, снова взяв младшего за руку, раз их маленький секрет раскрылся. — Да ладно вам, лучше скажите, отправили ли письмо? — усмехнулся старший, только привыкая к новой картине и набдюдая за смущёнными парнями. — Конечно отправили, — сказал Маршалл, с улыбкой закатя глаза. — Ну вот и славно, — проговорил ящер. — А мы уже нашли местечко, где можно будет перекусить. Оно достаточно близко к месту коронации. — Ну тогда чего мы ждём? Давайте идти к площади, — сказал Гончик. — А то нам места не хватит с таким потоком народа. — И то верно. Давайте поспешим! — сказал крылатый.       Компания уже скоро двинулась, но как и положено, под разговоры. — Да такими темпами мне уже скоро и племянников нянчить нужно будет готовиться, — всё подкалывал новоиспеченную в своих глазах парочку Мрай. — Размечтался. Спустись с небес на землю, старпёр! — закатил глаза Маршалл. — Мне вот интересно, почему ты так печёшься о личной жизни Маршалла, если у тебя самого нет девушки? — уже прямо поинтересовался Гончик. — Кхм, а ему кое-что мешает в этом деле, помимо шрамов и устрашающего внешнего вида, — усмехнулся Рокки. Гончик же непонимающе уставился сначала на него, а следом и на Мрая. — Ну и что же? — спросил овчар в нетерпении. В это время дворняга уже чуть ли не открыто смеялся на всю улицу. Старший ящер немного пихнул его, дабы тот сбавил обороты и утихомирился. — А он в воинской академии был слишком буйным, вот и кастрировали, — сказал младший далматин. Удивление овчара было не передать словами, но уже скоро оно перетекло в прикрытый смех вместе с извинениями по поводу вопроса. — Да, ничего страшного, ты ведь не знал, — пожал плечами голубоглазый, дав подзатыльник идущему рядом дворняге. Тот потёр затылок, после чего перестал смеяться. — А мы точно хоть что-то сможем увидеть? — проговорил сомнительно овчар, увидев уже почти собравшуюся толпу. Многие начинали протискиваться в самую кучу или пытаться продвинуть толпу вперёд, дабы хотя бы слышать что-то. — Ого, что-то все рано, — смутился Мрай. — Ну что ж, давай попробуем пройти вперёд!       Удивительно, но спустя продолжительное время группа смогла зайти за сцену. Идя около стены, они планировали пройти таким образом в условно первые ряды, которые находились на небольшом расстоянии от сцены, ведь прямо около неё несколько метров было выделено для знати, что было ясно по расставленным красивым стульям. Не успели они отойти, как к ним подошёл Нгаи, приближение которого они не сразу заметили. — Приветствую, ребята, — сказал он. Наряд его, безусловно, был парадным и безупречным, не хватало только короны. — О, привет, Нгаи! — поздоровался Гончик. Император протянул руку для рукопожатия сначала Мраю, Маршаллу и Рокки, а после уже легко и аккуратно пожал лапу овчару, ведь хватка у кареглазого явно не такая сильная для настолько крепких приветствий. Едва закончив это дело, он приметил сцепленные лапы далматина и рогатого, искренне удивившись. — О, феникс! Мои мальчики выросли! — проговорил он, указав на находку и положив одну лапу на грудь. — Да мы сами с них в шоке, — сказал крылатый. — Я лично думал, что ещё несколько месяцев ломаться будут. — Неужели это настолько удивительно? — спросил младший голубоглазый. — Да! — выпалила троица. — Ну, ладно, — усмехнулся Гончик, всё же немного смущаясь. — Что вы делаете за сценой? — вернулся к изначальной задумке Нгаи. — Мы просто таким образом пытаемся пройти в толпу, потому что идти через всё сборище напролом — нереально, — объяснился парень со шрамами. — Неужели там настолько много уже собралось? — спросил император. — Не то слово, — сказал Рокки. — Ну что ж, я был бы рад предложить вам сидящие места, так как мы с вами довольно близки, но есть одно но, — остановился он, явно взволнованно глянув назад. — Тёмный король тут, и он должен будет меня короновать, а значит и выходить на сцену. — Что?! — тихо удивились парни. — Да, как бы я не хотел этого, но отца нет в живых, как и моей матери, а значит в империи нет достойного человека, которого все примут. Если взять любого аристократа, то меня в любом случае станут заваливать вопросами «а почему он, а не я?!». Ну а просить других королей и королев — не по обычаям, — объяснил ситуацию некоронованный император. — Тогда нам не стоит тут присутствовать, в принципе, — начал было Маршалл, но его прервали. — Нет, теней рядом с ним не было, вся стража говорит одно и тоже, что с ним только его личная охрана, — добавил Нгаи. — Вы можете стоять в толпе, но только не садите Гончика себе на плечи, чтобы Коготь его не увидел. Да и сами сильно не светитесь, так что сразу после моей коронации, а она не должна затянуться на долго, уходите за город и создавайте портал до Хотвиля. — Мы поняли, спасибо за информацию, — поблагодарил парня Мрай. — Ну, что ж, мне пора идти проверять, все ли на месте, а вы идите найдите себе места в толпе. И главное, старайтесь сильно не привлекать к себе внимание, вдруг кто-то ещё не забыл сами знаете о чём. Я всё, что мог, сделал, но это не даёт больших гарантий на полную безопасность.       Догадаться, что он не стал говорить вслух о приказе тёмного короля, не составило труда. Ребята попрощались, а после пошли протискиваться в толпу. Сама она гудела от разговоров и криков, поэтому первое время находиться в ней было невыносимо, но уже после уши привыкли к шуму, поэтому стоять в ожидании начала было не трудно. Как только на часах оставались считанные минуты, Гончик и Рокки оказались на спинах у ящеров, чтобы быть на одной высоте с братьями и не сильно выглядывать из толпы.       Но вот на сцену вышла стража с горнами, встав в две линии: первая на одном конце сцены, вторая на противоположном, а после одновременно сыграла незамысловатую торжественную мелодию. Уже после этого на середину сцены, почти к самому краю, чтобы его было видно, вышел глашатай, с речью в одной руке. Относительно быстро и почти незаметно применив какое-то заклинание с касанием шеи, после чего его голос стал слышен всем, он начал говорить стандартные речи про то, что он рад сегодняшнему собранию такого количества жителей. В это время овчар поинтересовался, что же он сделал, чтобы его все слышали. — Глашатаи на чемпионате применяли точно такую же магию, но, очевидно, перед выходом на балкон. Чары громкоговорения. Лёгкая магия, но нужная отнюдь не всем в жизни. В основном важным лицам на огромных собраниях, мероприятиях, ну или чтобы просто утихомирить кого-то, — объяснил младший ящер. — Как-нибудь научу тебя такому.       Уже после перекинутых слов они вернули свой взор и внимание на сцену. — …а сейчас, поприветствуйте наследника престола — Нгаи Си Ше! — огласил опытный оратор. После его слов на сцену поднялся сам далматин, которого все повстречали аплодисментами. — И для его коронации сюда прибыл сам верховный король — Коготь Тень Фаерлайт.       Толпа явно была не в восторге от этой новости, но чтобы никому не отрубили голову, захлопали так же громко, как и Нгаи. На сцену действительно вышел доберман, встав рядом с пятнистым. И пока речь произносил сам император, тот вглядывался в толпу, будто бы оценивая её взглядом. На ком-то одном его взгляд долго не задерживался и шустро перебегал на другого, поэтому розыскиваемым стало весьма не по себе, что даже приходилось немного пригинаться и прятаться за головами тех, кто стоял впереди.       Но вот доберман прекратил это действие, когда дело дошло до него. Нгаи встал на одно колено передним, и вот голубоглазый начал говорить: — Нгаи Си Ше, готов ли ты взять на свои плечи ношу быть правителем империи? — Готов. — Клянёшься ли ты защищать империю, жители которой присягнули тебе на верность? — спросил Коготь, на что далматин невозмутимо ответил: — Клянусь.       Видимо, это клятва, которую каждый правитель должен давать перед официальным взошествием на трон. — Клянёшься ли ты совершать благие и только благие намерения, не поддаваясь искушениям и отрицательным чувствам? — продолжил он. — Клянусь.       Только сейчас овчар заметил стоящего рядом с Когтем парня, что держал бархатную подушку, на которой лежали корона, держава и небольшой скипетр. Верховный король аккуратно взял корону, а после продолжил свою речь: — Ты принёс клятву, и отныне ты полноценно являешься императором Огненной Империи.       Уже через секунду на голове Нгаи оказалась корона. Он поднялся с колена, а после взял с подушки два предмета, что там лежали. Вскоре, в правой руке оказался скипетр, а в левой держава. Толпа ликовала и кричала лишь одно: — Да здравствует император!       Ещё некоторое время далматин находился на сцене, и лишь после удалился, а за ним направился и Коготь, последний раз кинув быстрый взгляд на толпу. — Пошлите, тут больше делать нечего, — начал Мрай, повернувшись от сцены. Рокки на его спине быстро сполз на землю, встав на свои ноги. — Хорошо, тогда быстро перекусим, и мигом за город. Не хватало наткнуться на кого лишнего. Пока толпа будет, легко убежим в крайнем случае, — сказал Маршалл, в то время как Гончик слез с его спины, ухватившись за руку, что бы не потеряться в массе народа.       Расталкивая всех на своём пути, парни вышли за пределы кучи, заглянув в почти пустое заведение, где их быстро и вкусно обслужили. Они успели всё доесть до того, как в дверях показались целые кучи ящеров и демонов, которые тоже хотели перекусить, расчитывая найти свободный столик. После еды они нырнули в самую кучу, направляясь за город.       После главной улицы, где толпы стало значительно меньше, идти стало легче, а когда по разные стороны дороги показались редкие скромные домишки, она почти пропала. Редкие прохожие направлялись либо в город, либо шли из него, заворачивая к своим домам.       Уже за городской чертой, ребята искали подходящее, укрытое от лишних глаз место, и долго не находя такого, даже намеревались свернуть в самую чащу, создав портал где-то среди деревьев. Вокруг был лишь густой непроглядный лес, полюбоваться которым они могут и в окрестностях Хотвиля.       Но вот квартет идёт и мирно переговаривается, как вдруг возле ноги младшего далматина, едва в сантиметре от неё, в землю вонзается стрела. Быстро взяв себя в руки, парни поняли, что это была явно не случайность, и целились именно в них. Медленный шаг быстро сменился бегом, ведь смысла прятаться в чаще не было: они там не ориентируются, да и бежать станет гораздо сложнее, уже умалчивая о риске провалиться в какую-нибудь яму, где их и схватят явно не безобидные охотники. Ну а что уж говорить о повороте назад в город… Они сами себя загонят в ловушку, если пойдут туда.       Топот их ног и свист стрел были единственными звуками в округе. Все птицы молчали, ни шороха в лесу. На дороге показалась тень, которую отбрасывали отнюдь не парни. Это в небо взлетел мужчина, лицо которого было закрыто тканью. Он был огненной птицей с янтарными крыльями, что ему позволяло не прятаться в кустах, а целиться из лука прямо над дорогой.       Дворняга быстро это заметил, после чего, на свой страх и риск, взлетел в небо, встретившись взглядом с одним из головорезов. Оголив меч, он успешно сумел отбить одну стрелу, которая чуть не задела его. Направляясь к своей цели, Рокки пропустил одну стрелу, которая вонзилась ему в крыло. Парень коротко взвизгнул, но закончил своё дело, оказавшись достаточно близко с мужчиной. Лук полетел на землю, а в грудь огненной птицы вонзился длинный меч, который так же быстро, как и вошёл в плоть, вышел. Тело полетело вниз, а крылатый, уже не выдерживая адской боли, которая становилась лишь сильнее с каждый взмахом крыла, приземлился вниз, продолжив бежать чуть впереди парней.       А троица, что не могла летать, лишь высматривала фигуры между деревьев, иногда слыша звуки прыжков и шорохи между деревьями. Их сердца колотились как бешеные, заставляя забыть об усталости и понемногу наростающей боли в конечностях, что не привыкли к таким длительным и опасным пробежкам.       Вот одна стрела попала в плечо Мрая, который не обратил на это почти никакого внимания, на бегу выдернув её из плеча. Не спеша выбрасывать, ящер мельком осмотрел предмет, заметив на нём странное пятно, что, наверное, растягивалось от самого наконечника стрелы, но до её половины точно. Пусть кровь мешала в самом начале стрелы рассмотреть находку, но средняя часть не могла обманывать, так что уже через секунду пятнистый выпалил: — Стрелы отравлены!       Дворняга ужаснулся, но достать стрелу на бегу не мог, ведь до крыла ещё нужно умудриться дотянуться, поэтому оставил всё как есть, рассчитывая, что яд, в который макают стрелы лучники, не сильный.       Ещё через секунду стрела оказалась в бедре у Маршалла, который едва не упал, начиная хромать. Вытащив быстро предмет, голубоглазый закусил губу, продолжая бежать.       План отряда головорезов был ясен: избавиться от защиты и схватить цель, за которую дают не малые деньги, живой и невредимой.       Ещё одна стрела влетела в предплечье Рокки, который сразу же вынул её, резко дёрнув и запихав куда-то около меча. — Давай, ещё пару метров, — приговаривал один головорез на ветке высокого дерева, целясь в голову Мрая, который бежал впереди рогатого, заслоняя его собой. И вот лапа отпускает тетиву, стрела летит прямо в лоб жертве, но та в последний момент отбегает в сторону, уклоняясь от смертельной атаки. Но предмет всё-таки не влетает в землю.       Стрела встретилась с грудной клеткой овчара, который и пискнуть не успел, как упал на спину из-за скорости предмета. — Гончик! — закричал Маршалл, быстро затормозив и побежав назад. Подхватив буквально на бегу рогатого, и не сделав остановки, он свернул в лес, ведь иного выбора у него не было, да и атаки, судя по всему, прилетали лишь с противоположной стороны, давая возможность для экстренного побега.       А Рокки и Мрай не знали что делать, тоже свернув в сторону, но гораздо позже, когда осознали, что же произошло и решились на такое действие.       Отряд головорезов явно не предвидел такой ошибки, перестав атаковать и даже не пытаясь бежать за ними. Идеальный вариант миссии провален, а за жалкие сто золотых, они не готовы терять ещё большее количество своих воинов, ведь этими деньгами они, со стольким количеством участников, смогут лишь подтереться, и то, если ранение у цели задания не станет опасным.       А Маршалл в то время лишь бежал. Поворачивая снова и снова, он прислушивался к звукам кареглазого, которого нёс на руках. — Больно… — едва шевеля губами, прошептал Гончик. Громко дыша с открытым ртом, он попытался до тронуться до стрелы, но сил не хватало даже пошевелить пальцем. — Потерпи ещё немного, сейчас, сейчас я, — заикался далматин, путаясь в словах.       Всё произошло слишком быстро: вот голубоглазый нашёл маленькую опушку, остановился, положив слабое тельце на землю, ведь деревянный корпус стрелы согнулся и треснул пополам, встретившись с землёй ещё во время падения овчара, не мешая этому сейчас. Сам ящер сел на колени рядом. Что-то нужно было делать, и быстро, но выбор был не велик: вытаскивать стрелу, что вонзилась чудо, если не в сердце, и открывать большое кровотечение, которое будет чрезвычайно трудно остановить, но не давая яду возможности продолжать отравлять тело, или же оставлять стрелу и не допускать кровопотери, но в этом случае яд будет продолжать воздействовать на тело. И проблема заключалась больше в неизвестном яду, установить который будет почти невозможно.       Далматин немного приподнял тело, отломив и так висевший кусок стрелы. Предмет вскоре полетел в сторону, ведь был не нужен. Вернув тело в исходное положение, голубоглазый дотронулся до торчащей из левой половины груди стрелы, а овчар на это болезненно простонал, зажмурившись от подкатившего чувства боли. Аккуратно схватив предмет, голубоглазый что-то пробормотал, а после выдернул длинный кусок изделия, откинув его в ту же сторону, куда откинул и первый раннее. Рогатый закричал, но почти сразу же умолк, ведь новая боль встала поперёк в горле. В это время далматин развязал одежду парня и приготовился использовать целебную магию, направив все свои силы туда, но сколько бы он не пытался, рана не заживала и только больше кровоточила, пульсируя.       Поняв, что это яд блокирует магию, Маршалл вспешке снял рюкзак со спины и начал искать маленькую сумочку с различными склянками, полезными от любых болячек и болезней. — Я должен был положить универсальное противоядие, я помню, — приговаривал ящер, быстро перебирая всё содержимое. Вот микстура от боли в горле, от сильной температуры, от боли в животе, от рвоты, просто раствор для обезораживания раны, даже повторяющиеся банки, но не то, что так нужно младшему сейчас.       Не найдя ничего подходящего, голубоглазый почти беспомощно посмотрел на рану кареглазого. Шерсть всё больше пачкалась в горячей крови, которая уже успела отпечататься и на свобственной одежде, и на траве, и на ладонях далматина. Взгляд пострадавшего начинал затуманиваться, а дыхание становилось всё прерывестее и тяжелее. — Гончик… — сказал далматин, одной рукой докоснувшись до его щеки. Кареглазый спокойно посмотрел на пятнистого, заметив в глазах ящера слёзы. Это для него было неожиданно, но даже сказать слово было невыносимо больно, что уж говорить о банальном коротком словосочетании, которое способно было бы выразить все эмоции пса. Глубоко вдохнув, что сделать было не просто, парень проговорил: — Не плачь, пожалуйста… — тело трясло мелкой дрожью. Овчар закашлялся, слабо прикрыв рот рукой, но поспешно взвыл от жгучей боли, убрав лапу назад. На ней отпечаталась собственная кровь.       Ящер склонился над телом, уже не контролируя эмоции. Он ничего не мог сделать: противоядия, что сможет снять эффект самого яда нет, использовать магию невозможно, а, следовательно, и залечить рану. Возможно, можно было её перетянуть чем-то, чтобы остановить кровь, но слишком много времени утекло ещё до того, как они нашли опушку, да и такую рану перекрыть было бы довольно сложно. Холодные пальцы коснулись тыльной стороны ладони, и далматин охотно переплёл их со своими, смотря на уставшее родное лицо, по щекам которого тоже катились непроизвольные слёзы. Парень слабо улыбнулся, последний раз посмотрев в голубые глаза Маршалла.       Умирать вновь было не так страшно, ведь встретившись лицом к лицу с самой смертью однажды, она не страшила так, как в первый раз. Была лишь боль. Но не было такого чувства, что вот-вот оборвётся вся его жизнь и бессмысленное существование.       И вот боль ушла. Всё погрузилось в темноту.       Тело рогатого обмякло. Улыбка сползла с лица, глаза, будто стеклянные, начали смотреть в никуда, а без того слабая рука окончательно отпустила кисть старшего.       По лесу пронёсся истошный крик боли. Нет, отнюдь не физической. На свою рану далматину было плевать. Это была моральная боль. От его сердца будто бы оторвали большой кусок, швырнув в пропасть, где его нельзя будет никогда найти. Он едва смог обрести новое счастье, столько лет убиваясь по своей семье, виня себя в шрамах брата, ведь не смог убедить его сидеть в том подвале. Но вот он снова лишается всего. Навсегда и безвозвратно…       Из ближайших кустов выбежали Мрай и Рокки, которые смогли найти полянку исключительно по крику Маршалла, ещё даже не подозревая, что произошло в их отсутствии. Увидев фигуру брата, который склонился над, очевидно, овчаром, ящер подбежал к нему, а дворняга прикрыл рот лапой, застыв на месте.       Быстро сев на колени рядом с голубоглазым, Мрай потребовал объяснить брата, что произошло, не веря собственной догадке, но увидев пустой взгляд рогатого и окровавленное всё, что можно, около, он остановился. Крылатый медленно сел рядом, смотря на безжизненное тело друга.       Любые звуки вокруг заглушал плач младшего ящера, который всё не стихал и лишь нарастал.

* * *

      Белый свет.       Первое, что увидел Гончик после прекращения боли, был лишь белый свет. Быстро вскочив с такой же белой поверхности, на которой он лежал, пёс тронул грудь, где не было ни стрелы, ни крови, ничего из того, что он запомнил.       Встав без каких либо трудностей, парень посмотрел вперёд, ничего не увидев. Кажется, это место похоже на то, где он появляется во время сна… — Эй! — крикнул он, но никто не ответил. — Где я?! — В своей голове, — ответил совершенно идентичный голос где-то со спины. Рогатый быстро повернулся назад, увидев сидящую на коленях, спиной к, собственно, парню, фигуру. Та же одежда, те же руки, те же рога, те же волосы… Да это же вылитый он сам! — Кто ты? — более спокойно спросил кареглазый. — Время ещё не пришло, тебе следует вернуться, — проговорил неизвестный, не поворачиваясь. Едва Гончик смог что-то понять, как всё вокруг снова потемнело.

* * *

      Троица парней молчала, сидя возле бездыханного тела. Для старшего далматина и дворняги это стало потрясением, ведь тот, кто недавно веселился с ними, кто наконец-то смог растопить толстый слой льда на сердце Маршалла, лежит перед ними, не дыша и не моргая. Кто же знал, что всё закончится вот так?       Тогда уже Мрай положил свою лапу на плечо брату, дабы без слов дать знать, что нужно выдвигаться, тот никак не отреагировал, утирая с глаз слёзы. — Маршалл, мы уже ничем не можем ему помочь, — тихо сказал Мрай.       А парень и не пытался, он всё равно ничего не мог сделать. Одной рукой опустив веки кареглазого, ящер замер, опустив голову на его грудь. Пусть кровь оставляла следы, но его это не волновало.       Вдруг быстро подняв голову и посмотрев на лицо младшего, далматин, в то время как его брат и дворняга просто смирно сидели, давая Маршаллу время проститься с умершим, заметил едва заметное шевеление ресниц. Нет, ему не могло показаться! Прислонив ухо к сердцу парня, он услышал слабые толчки, которые уже через секунду заглушил судорожный кашель. Не находя слов, все трое с удивлением посмотрели на кашляющего друга, который, казалось, вот-вот умер. — Рокки, дай противоядие! — хриплым голосом попросил, нет, потребовал далматин. Крылатый в полном шоке залез в свою сумку через плечо, найдя там маленькую склянку с мутной жидкостью. Вылив её всю на рану, голубоглазый поспешно начал использовать магию, которая, наконец-то сработала, ведь большее количество яда, что собралось на ране, было обезврежено. Придя в себя, к лечению подключился и Мрай, с удивлением касаясь движущейся от дыхания и кашля груди.       И вот, рана была залечена. Рогатый смог с трудом открыть глаза, пытаясь отдышаться. — Это было странно… — начал было очнувшийся, но его быстро заключили в объятия ящеры. Рокки упал в обморок, поэтому, временно был недоступен во всех смыслах этого слова. — Никогда больше так не делай, — пробубнил старший ящер. Маршалл ничего не мог сказать. — Ох, я оказался в каком-то белом месте, и там мне кто-то, точно я сам с виду, сказал, что мне нужно вернуться! Интересно, что это было? — спросил парень будто сам у себя. — Главное, что ты жив. Мы уже было подумали, что ты умер! — проговорил Мрай, потерев глаза. — Меня так просто в могилу не свести, не переживайте! — усмехнулся рогатый. Он медленно присел, дотронувшись до места ранения. Там ничего не было, кроме крови. — Мне кажется, одежде явно не здоровится. От светлого такие пятна не отстираются… — Даже не думай об этом. Это всего лишь одежда, — сказал Мрай, после чего глянул на крылатого. — Пожалуй, Рокки нужно вытаскивать из обморока.       И пока старший этим занимался, Гончик и Маршалл посмотрели друг на друга. Все чувства далматина было не описать словами. Кареглазый улыбнулся, после чего глянул на рану голубоглазого. — Маршалл, нужно залечить рану! — сказал он, указав на место, где кровь уже остановилась, запачкав не так много ткани одежды. — У нас нет больше противоядия с собой, можно просто перевязать, — тихим голосом ответил он, завязав пояс на одежде младшего.       Ещё некоторое время команда перевязывала раны друг друга, надеясь вывести не сильный, но вредный яд, уже дома у Маршалла. У него явно должно быть противоядие и многое другое. — Теперь нам нужно уходить отсюда, — сказал Мрай, поднявшись с земли. — Главное, чтобы нам хватило магии для портала.       Создав светящуюся воронку и быстро зайдя в неё, парни оказались перед домом младшего ящера. Там они нашли пару бутыльков с противоядием, но лечить раны не стали. Магии у братьев едва хватало наколдовать маленький огонь, так как частые порталы весьма выматывают, а до невозможности опасная рана младшего, которую нужно было полностью залечить, тем более.       Вопрос оставался вопросом, как они в таком виде собираются проводить младшему экзамен, но сейчас это их явно не волновало.       Расположившись по комнатам, они вскоре сели вместе на кухне, ведь не до конца понимали, что же произошло с Гончиком, и почему он сначала оказался мёртв, а через некоторое время буквально воскрес и сейчас чувствует себя совершенно нормально? Но найти разумного ответа они не смогли, сойдясь на мнении что это было чудо, совпавшее с тем, что увидел рогатый в неизвестном месте.       Таким образом подоспел и ужин, на котором встал вопрос об экзамене. Его решили провести, ведь сами парни чувствуют себя нормально.       Когда уже на улице начало темнеть парни поочерёдно направлялись в баню. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Гончик, едва заглянув в комнату Маршалла. Была очередь Мрая, поэтому больше никого в помещении не было. — Нормально, — ответил далматин сидя на кровати. Ногу ему нормально перевязали, поэтому сейчас ничего не мешало. — Не стой на пороге, проходи.       Овчар открыл дверь шире, войдя в комнату, которую раньше не видел. Она была довольно просторной и уютной. У одной стены был большой шкаф для вещей, а рядом находился письменный стол, над которым на полках стояли разные книги. На другой стене находилось окно со ставнями. По середине комнаты, головой к стене, была поставлена двухместная кровать, так что и не удивительно, как два ящера тут помещаются. С лёгкостью! А овчар уже себе навыдумывал, что они теснятся на маленькой кровати в обнимку. Собственно, около кровати были две тумбочки. — Нога не сильно болит? — поинтересовался рогатый. Он был в новой одежде, что ему купил ящер, ведь старую никто не смог избавить от крови, которая успела оставить хорошее пятно даже после стирки. — Нет, не сильно, не переживай, — овчар присел около далматина, а тот выставил руки для объятий, в которые кареглазый с удовольствием нырнул. Сидя на ногах пятнистого, совсем возле раны, младший спокойно положил мордашку на его плечо. — Я так за тебя испугался… — проговорил голубоглазый, зажмурившись. Рогатый ничего не сказал, сильнее обняв парня.       Они долго сидели, не в силах сказать ни слова, но посмотрев на подоконник, заметили серую птицу. Маршалл было хотел встать с кровати, но овчар остановил его и сам взял пернатого на руки, отвязав маленькое письмо. — Мы попали в лабораторию ищеек, которые схватили нас. Эффект мощного снотворного, которым нас накачали, у тебя уже должен пройти. Я очнулся значительно раньше и успел связаться по твоему жетончику с патрулём, чтобы они помогли нам спастись. Но сейчас я не знаю, что делать, так что иду к вам. Я окончательно сойду с ума, если не окажусь с вами в ближайшее время, — зачитал кареглазый. — А нам точно хватит места, чтобы разместить всех? — Из всего письма тебя волнует только это? — спросил далматин по-доброму. — Это уже радостная новость, что я смогу заснуть, и что ребята в пути, — проговорил рогатый. — В любом случае, поговорить с Люцифером я смогу там, надеюсь. — Иди тогда спать, мы встретим Люци и положим с Рокки, а ты и так сегодня достаточно повидал, — сказал заботливо пятнистый, поцеловав младшего в лоб. — Спокойной ночи. — И тебе, — ответил овчар, направляясь к себе в комнату. Уже там он наконец-то смог закрыть глаза, чтобы заснуть.