"Любовь со вкусом никотина"

Твои глаза цвета бездонности,

Цвета паники, бешенства, скорости.

Меня тянет на дно твоей пропасти,

Передам привет своей гордости.

________________________________________________ Кацуми сидела на своей кровати, всем телом вжимаясь в стенку. Ноги предательски дрожали. Дверь продолжали насиловать, и девушка уже слышала скрип, от чего на душе леденело, но она лишь сильнее сжала в руке визитку с заветным номером. Ран ехал домой после тяжёлого дня. Сегодня он посетил несколько клубов, после чего пять часов сидел за отчётами, что сильно его вымотало. Время перевалило за полночь, и он очень устал, но один звонок заставил его резко сменить маршрут. Он набирал номер подчинённого, пока в голове крутилось одно: «Лишь бы успеть». Он боялся, очень боялся. Руки сильнее сжали руль на повороте, и костяшки побелели. Наплевав на все правила дорожного движения, он мчался на предельной скорости, пролетая на красный свет. «Лишь бы успеть.» Он приехал уже по выученному наизусть вдоль и поперек адрес. В этот же момент, у подъезда остановилась ещё одна машина, и из нее выскочило несколько человек. Они были одеты в черную форму, из-за чего внешне напоминали спецназ. Ха, если бы это было так… Миновав домофон, Ран широкими шагами бежал по лестнице вверх — ждать лифт было слишком долго. Подчинённые спешили за ним. «Лишь бы успеть, лишь бы успеть». Вот он, девятый этаж. Ран остановился напротив знакомой квартиры. Выбитая дверь, со сломанными петлями, лежала на полу. Сердце пропустило удар. Ран забыл, как дышать ."Неужели опоздал?» — мелькнуло в голове у Рана, но он с надеждой ворвался внутрь, прошагав по металлической двери. Посреди гостиной стояла Кацуми в одной футболке. Она была белая и доходила девушке почти до колен, прикрывая бедра, видимо принадлежала брату. Ткань красиво контрастировала с черными волосами, слегка переливающимися на тусклом свете из окна. Девушка тяжело дышала, а на белоснежной ткани были капли алой крови. Глаза бегали из стороны в сторону и никак не могли сфокусироваться. В опущенной руке был пистолет, а перед девушкой три трупа и лужа алой крови. Ран подбежал к ней, заключая в крепкие объятия. Парень готов был расплакаться. Он осмотрел ее с головы до ног на наличие травм. Снова крепко обнял, прижимая к себе. Облегчение обдало его с головы до ног. Его девочка жива и невредима. Он аккуратно достал из ее ладони оружие, и поставив его на предохранитель, вернул забеспокоившейся хозяйке. Девушка под его крепкими руками дрожала. Он подхватил ее на руки. — Приберитесь здесь, — сказал он подчинённым. — Есть. — Кей! — позвал он одного парнишку. — Да? — он подошёл поближе, внимательно изучая лицо маленькой Госпожи. — Собери все документы на фамилию Хитто и привези мне завтра, — отдал он приказ и покинул квартиру. Он аккуратно посадил девушку в машину и пристегнул ремнем безопасности. Он накрыл ее голые ноги своим пиджаком. Сев на водительское сиденье, он первым делом включил подогрев. На улице хоть и март, но ещё не настолько тепло. Кацуми подтянула ноги к груди и обвила тонкими руками свои коленки. Ран завел мотор, и они поехали прочь от неприятных воспоминаний. Теперь страх в груди Рана сменился злостью и беспокойством. Если с первым он сейчас ничего не мог поделать, то решил хотя бы убедиться, что Цуми в порядке. — Ты как? Девушка подняла голову, но повернулась в окно. Несколько минут тупо попялив в окно, она повернулась к нему лицо, и заякаясь, переспросила: — Что? Рану реакция не понравилась. Девушка продолжала недоуменно смотреть на него, слегка дрожа, но парень не знал, то было от страха или от холода. — Ты в порядке? — произнес он, стараясь говорить как можно более спокойно и размеренно. Но Кацуми его не слышала. Дрожь в руках усилилась. В ушах звенело, а голос Рана доносился откуда-то издалека, и слова было не разобрать. — А.аку.стико.фобия… — заикаясь, произнесла девушка. Ее новой волной накрыла паническая атака. — Акустикофобия? — переспросил Ран, но ответа не последовало. Продолжая вести машину одной рукой, свободной он достал из кармана телефон и зашёл в поисковик. «Акустикофо́бия (acusticophobia; др.-греч. ἀκουστικός «относящийся к слуху»[1] + фобия[2], син. фонофобия) — боязнь громких звуков. Сюда также может относиться боязнь голосов, включая и собственный голос.[3]» «Так, ладно. Для начала нужно отвезти ее домой» — решил Ран. Отложив телефон, он положил ладонь на ногу Цуми, успокаивающе поглаживая. Он не знал, что ему делать в такой ситуации. Но вскоре всхлипы стихли, и девушка немного успокоилась. Оставшуюся дорогу они ехали молча. Ран перестал задавать вопросы, что роились в его голове. Цуми все равно была не в состоянии ответить. Когда они приехали, особняк встретил их гробовой тишиной. Ран вновь подхватил Кацуми на руки. Охрана на входе поздоровалась в низком поклоне. — Здравствуйте! Девушка на руках дернулась и снова посмотрела не туда. Ран шикнул на парней и прошел внутрь дома. Кажется, он начинает догадываться в чем проблема. Он отнес ее к себе. Поставив Цуми на пол в ванной, он включил теплую воду. Кацуми вновь встрепенулась. — Это течет вода, — словно маленькому ребенку, ласково объяснял он. Кацуми медленно кивнула. Значит она его слышит и понимает. Уголки губ Рана дернулись в лёгкой улыбке. Он все делает правильно. Взяв ее маленькие ладошки в свои, он помог ей отмыть капли чужой засохшей крови. Выключив воду, он, взяв ее за руку и слегка приобняв, провел ее в спальню. Он аккуратно подцепил подол футболки и потянул вверх. Кацуми не сопротивлялась, наоборот подняла руки вверх, чтобы Рану было удобнее снять испачкавшуюся вещь. Быстрым рывком он стянул футболку с головы, и ему открылся вид на небольшую татуировку в виде крыльев, как у ангела, под седьмым шейным позвонком. В следующий миг рисунок скрылся под волнистыми волосами. Ран осмотрел девушку. Внешних повреждений не было, значит она успела убить раньше, чем до нее добрались. Несмотря на пышные формы, девушка была очень худая. Из-под кожи выпирали ребра, а ключицы были острые, как будто, стоит притронуться и порежешься. На животе, в районе печени виднелся едва заметный шрам. Слегка нахмурившись, Ран достал из шкафчика свою чистую футболку и надел на девушку. После он укутал ее в теплый плед, и обняв, сел на кровать так, что Цуми оказалась сидя на его коленях. Он медленно поглаживал ее по спине. Кацуми немного поднялась, отцепляясь от его немного намокшей рубашки и смотря ему в глаза. — Легче? — спросил Ран. — Да… — ответила Кацуми. Она сжимала рубашку на его плечах своими ручками. — Расскажешь, что случилось? Цуми медленно кивнула. — Я спала, как вдруг… — Нет, я про эту… как ее… Акустикофобию! — перебил ее Ран. У него в голове уже случилась примерная картина нападения, а сбор улик и информации он оставил подчинённым. Куда больше его интересовало состояние малышки, чтобы знать, что же ему делать в следующий раз. Хотя, Ран очень надеялся, что следующего раза не будет. Ему не нравилось, когда в ее алых глазах плескалась тревога и отчаяние. — У меня акустикофобия… — начала Цуми, делая небольшие паузы между словами. Ей все ещё было трудно говорить. Ран кивнул. — Это боязнь громких звуков? — Верно. У меня с детства тонкий слух, и я являюсь аудиалом… — Это люди, которые воспринимают информацию на слух? — спросил Ран, припоминая, что Риндо как-то рассказывал ему про это. — Да, — кивнула Кацуми, — а после внезапного громкого звука у меня звенит в ушах, и все звуки, как бы это сказать? Девушка слегка задумалась и закусила нижнюю губы, как делала это обычно при раздумьях. Ран признавал, что выглядело это ну очень миленько. — Звуки словно сплетаются в один огромный комок, и я перестаю понимать, что звучит и откуда, полностью теряя ориентацию в пространстве, — закончила свою мысль Кацуми. «Вот оно что. Как я и предполагал» — кивнул ей в ответ Ран. «Это объясняет то, что она смотрела в другую сторону, когда я пытался с ней заговорить.» — И что же делать в таких ситуациях? — Ну, наверно, мне нужно какое-то время побыть в тишине, чтобы слух пришел в норму, — сказала Цуми, и ее фраза отпечаталась на подкорке подсознания Рана. — У меня это с детства. Когда я была маленькая, родители часто… эм. — девушка замялась, подбирая нужные слова, — кричали на меня… — Тебя били? — в лоб спросил Ран. Он всегда был таким, грубым и прямолинейным. Он редко задумывался над чувствами других, поэтому ему было очень сложно правильно разговаривать с Кацуми, ведь он боялся ее задеть, знал, что может, но контролировать свои резкие вопросы и едкие фразочки, сразу у него не получится. Пальчики на плечах вцепились в рубашку, сквозь ткань царапая плечи. Губы сжались в тонкую полосочку. Цуми медленно кивнула. По щеке пробежала одинокая слеза, которую она поспешила вытереть. «Нет, плакать нельзя. Слезы — это слабость, а за слабость наказывают.» — так росла Цуми. Ран взял ее личико в свои большие ладони, вытерев слезинку большим пальцем. Он медленно приблизился к ней и накрыл ее, такие желанные губы своими, утягивая в поцелуй полный нежности. Он боялся ее спугнуть, целовал осторожно, будто она была сделана из хрусталя и вот-вот может разлететься на кусочки, будто она фантом, и ему все привиделось, и стоит лишь отпустить, как она исчезнет. Но нет, она настоящая, сидит на его коленях и робко отвечает на поцелуй. Кислород в груди закончился, и Кацуми первая оторвался от него. Девушка уткнулась ему в шею, то ли от смущения, то ли в попытке успокоиться после последних, не столь приятных, событий. Она лежала на его груди, шумно вдыхая такой необходимый ей сейчас запах вишни. Ран и не заметил, когда Цуми тихонько засопела, слегка сжимая рубашку на его груди. Заметив, что девушку уснула, он лишь отправил сообщение старшему Хитто: ~ Твоя сестра у меня.