Призраки потерянного города

      

***

Вторник. Сеул. Госпиталь Анам, кардиологическое отделение, палата 165.       — Господин Ким, что вы делаете? Вам категорически нельзя вставать!       — Юджун, ты с ума сошёл? Что ты творишь? Остановись, пожалуйста!        Хёрин пыталась остановить мужа, который выдернул капельницу из вены и сейчас же хотел встать. Но жена и медсестра удерживали его в кровати. Он бы с лёгкостью справился с двумя хрупкими женщинами, если бы не инфаркт, подкосивший его несколько дней назад. Остановить его смог лишь крик Хёрин, которая расплакалась от бессилия:       — Остановись, ради всего святого! Юджун! Остановись! Пожалуйста…       Она, рыдая упала на колени рядом с кроватью мужа, так и не отпуская его руку. Всегда ухоженная, весёлая женщина за последние несколько дней превратилась в бледную, ссутулившуюся, грустную тень. С того момента, как ей позвонила секретарша мужа и сказала, что нашла его в кабинете без сознания, Хёрин почти не спала и не ела. Сутки Юджун не приходил в себя. А как только открыл глаза и смог говорить, то начал повторять одни и те же слова, напоминающие бред сумасшедшего: «Я должен спасти Тэхена, пока они его не забрали».       Звонить и тревожить сына, который каждый день исправно писал ей, она не стала. И неизвестно, как отреагировал бы муж, увидев его, потому что последние шесть лет он полностью игнорировал сына. По крайней мере так все думали. Но после того, как Юджун оказался в больнице, Хёрин узнала столько нового, что была в шоке. И теперь не сомневалась, что не стоит беспокоить Тэхена, пока она не узнает, что творится с мужем.       Паника, тревога, растерянность и непонимание в одних глазах. И дикий страх, отчаяние, беспомощность, мольба, раскаяние и обречённость в других. Именно это они видели в глазах друг друга. Хёрин осторожно погладила руку Юджуна:       — Юджун, я напугана, я в растерянности. За эти несколько дней я думала, что сойду сума. Я не узнаю своего мужа, с которым прожила тридцать лет. Сначала я думала, что потеряла тебя. Это невероятно, что ты жив. Врач сказал, что это чудо, не иначе. А потом я узнала столько всего… Зачем? Зачем ты столько лет мучил сына, не подпуская с себе, если нанимал людей для его безопасности? Не смотри на меня так. Твой адвокат мне всё рассказал. И то, как ты пытался устроить перевод Тэ на другой факультет, то, как ты подкупил нескольких преподавателей, чтобы они загружали его разными курсовыми и держали подальше от практики. Оплачивал круглосуточное наблюдение за его квартирой, нанял профессионалов, которые ходили за ним везде. Оплатил ремонт лифта в доме, где живёт Тэхен. Адвокат ещё много чего рассказал. Потому что мы думали, что потеряли тебя. Что ты скрываешь? Юджун! Говори!       Юджун слушал её с закрытыми глазами, внутреннее готовясь к самому трудному разговору в своей жизни. Он собрал всё свое мужество и, наконец, посмотрел в глаза женщины, которую так сильно любил:       — Я расскажу, я расскажу, Хёрин, — часто замотал головой Юджун. Но сначала хочу сказать. Ты и Тэ, самое важное и дорогое, что у меня есть. Я бы никогда не хотел навредить вам. Ради вас двоих я готов умереть, если надо. Просто знай это. Если бы я мог изменить прошлое…       — Черт тебя подери, Ким Юджун! Или ты сейчас же всё расскажешь, или я сама тебя убью! — не выдержали нервы Хёрин, которая и так еле держалась.       — Хорошо, — обречённо кивнул головой Юджун. — Ты знаешь, мой отец был геологом. Хорошим, востребованным геологом. Он был в группе специалистов, которые по поручению правительства искали месторождения полезных ископаемых. И не только тут, в Корее. Он часто ездил в командировку и в другие страны. После смерти матери отец брал меня с собой в долгие поездки. Мне тогда было девятнадцать лет . Я учился на архитектора и работал в строительной фирме деда. Тогда это была скорее бригада строителей, которая только-только начала превращаться в маленькую фирму. Ректор был армейским другом отца, и поэтому я мог отпроситься, когда нужно. — Его голос дрожал от волнения и слабости, но он продолжил.        — Однажды ему предложили работу в Мьянме, в штате Качин, у подножия Гималаев. Они искали месторождения нефрита.       Его голос срывался, рука, которую все ещё держала Хёрин, задрожала. Глаза бегали по комнате, словно он вернулся в то время. Лицо побледнело ещё сильней. Хёрин поняла что разговор дошёл до самого важного момента.       — Мы жили в палатках прямо у подножия гор. Работники компании проводили разные исследования, что-то копали, что-то проверяли в мобильной лаборатории. Таких ребят как я, там было четверо. Я был самым старшим, младшему — около четырнадцати. Те тоже приехали с родителями. Мы целыми днями ходили по окрестностям, помогали геологам со сбором образцов горных пород, минералов. А остальное время просто отдыхали, читали, пытались занять себя как могли. Однажды один из работников сказал, что недалеко, в часе ходьбы от нашего лагеря, археологи ведут раскопки. Мы вчетвером решили присоединиться к археологам. Других развлечений не было, и это нам показалось более интересным занятием. О, Боже… — Юджун замолчал, закрыв глаза. Он схватился руками за волосы. Хёрин забыла, как дышать, при упоминании Качин, о котором каждый день писал Тэхен.       — Археологи нашли какой-то дневник, в котором описывался день работника на руднике и жизнь в маленьком городке, где тот жил и куда возвращался после работы. Судя по дневнику, городок был построен рядом с рудниками и, скорее всего, являлся поселением работников. — Юджин взглянул в глаза жены. — Но дело в том, что вокруг, на расстоянии нескольких десятков километров, не было ни одного населённого пункта. С одной стороны раскинулись дикие джунгли, которые заканчивались у речки, а дальше была небольшая равнина. И с другой стороны — горы и скалы. Никакого городка или намёка на то, что он вообще когда-то был там. Местные рассказали нам легенду о том, что очень давно в этих местах была деревня, но она исчезла после землетрясения. Её просто не стало. С тех пор прошло почти пятьсот лет, и никто уже не знал, было ли это правдой или нет. Но старожилы не любили это место, называли его нехорошим, проклятым. Говорили, что там пропадают люди. И не любили, когда кто-то начинал копаться там. Считали, что после этого случится что-то плохое. Болезни, наводнения, засуха, пожар… Археолог рассказал нам, что их долго уговаривали не начинать раскопки. Люди готовы были даже заплатить за то, чтобы чужаки ушли.       Вход в склепе нашли случайно. Вокруг него были какие-то надписи. Один из археологов сказал, что это предупреждение, что никому нельзя идти дальше, но никто не обратил на эти слова внимания. Дальше мы попали в небольшое помещение. Это был длинный коридор. Нас не пустили дальше этого коридора, потому что никто не знал, что находится внутри самого склепа. Те, кто прошли по коридору до конца, рассказали, что в конце этого туннеля открывается очень большое пространство, которое похоже на подземный город, и что даже при свете фонаря видны очертания улиц и домов. В длинном коридоре, в стенах, были квадратные ниши, в которых стояли сосуды. Много ниш, много сосудов, до самого потолка, на стенах с обеих сторон… Как оказалось, все они были заполнены небольшими кусочками нефрита. Все ёмкости были запечатаны, кроме одной. Археологи стали выносит сосуды наружу и вскрыли несколько из них. Во всех были куски нефрита. Нам с ребятами они подарили по паре кусочков каждому, сказали, что мы принесли им удачу. Камни были измазаны какой-то коричневатой жижей. Мы пытались отмыть их, но всё было напрасно. Они снова местами покрывались ею. Потом рабочие нашли что-то ещё, и в лагере археологов разгорелся спор. Мы так и не поняли, что стало причиной, но слышали, как трое из них говорили о проклятии камней. Что эта жижа на самом деле кровь, и камни словно истекают кровью. Одни предлагали свернуть всё и вернуться домой. Другие не были согласны и говорили о деньгах и славе, которые принесут им эти раскопки. Дело дошло до драки, и трое недовольных тем же вечером ушли из лагеря в сторону ближайшей деревни. Мы испугались, бросили камни вблизи раскопок и вернулись к лагерю геологов. Наш рассказ старшие слушали внимательно и сказали, что утром пойдут туда и посмотрят на камни. Что, возможно, они ищут месторождение не в том месте.       Юджун замолчал. Было видно что ему очень трудно даётся этот разговор. Но Хёрин хотела знать правду. Она налила ему воды из бутылки, Юджун выпил её залпом и продолжил свой рассказ.       — Той ночью мы проснулись от грохота и тряски. Это было землетрясение. Все выбежали из палаток и побежали в сторону равнины. С горы вниз катились камни. Всего пару минут и всё остановилось. Никто не пострадал. Но лагерь был разрушен. Утром мы до полудня наводили порядок, спасали вещи, ставили запасные палатки. И только потом решили пойти к месту раскопок, узнать, не нужна ли им помощь. Отец, два человека из команды геологов и мы, четверо ребят, — глубоко вздохнул мужчина. — Это было ужасно… Огромные куски скал просто раздавили палатки, где спали археологи. Другие палатки также были завалены камнями. Трое из группы, которые вчера ушли, почувствовав землетрясение, вернулись назад и теперь отчаянно пытались помочь выжившим, но у них не получалось сдвинуть каменные глыбы. Из-под груды камней доносились крики и зов о помощи. Мы бросились им помогать и вытащили четверых. Все были ранены, а один вообще находился в очень плохом состоянии. Он был последним, кого нам удалось спасти. У этого человека была пробита голова, но он был в сознании. Мужчина все время говорил, что теперь мы все прокляты, все, кто был на раскопках. Что мы нарушили то, что они строили столетиями для искупления вины. Они почти закончили, но пришли мы и все разрушили. И теперь они придут за душами каждого из нас. И смерть наша будет мучительной. Он скончался через двадцать минут. И до последнего вздоха твердил, что за нами придут… Я до сих пор помню его крики перед смертью. Словно его резали на куски…       Слезы текли из глаз без остановки, но, казалось, Юджун ничего не чувствовал. Его кулаки сжимались всё сильнее, словно он цеплялся за что-то невидимое. Хёрин была потрясена рассказом мужа. Когда она требовала рассказать правду, ей даже в голову не приходило такое. Это звучало слишком безумно и неправдоподобно.       — И что было потом? — все же задала вопрос поражённая услышанным женщина.       Хёрин боялась услышать продолжение. Но оставаться в неведении тоже не могла. Её мысли путались. То, что рассказывал Юджун, напоминало пересказ какого-то фильма ужасов. Или неудачную шутку. Но её муж был слишком серьёзным, благоразумным человеком, чтобы придумывать такие небылицы. Тем более пугать её он бы точно не стал.       — Спасатели прилетели через два часа. Нас всех доставили в ближайшую больницу. Даже геологов, на всякий случай. Утром, когда мы проснулись, у меня и остальных ребят, а также у всех шести выживших археологов, на плече появились пятна. Как у Тэ. И только у нас. У геологической группы все было в порядке.        Хёрин подняла руку вверх:       — Так, стой! О чем ты говоришь? У тебя же нет никакого пятна. А у Тэхена оно с рождения.       — Потому что я уже умер один раз, — воскликнул Юджун, хватаясь за волосы двумя руками, как будто хотел их вырвать. — Через год после того события на меня упала каменная плита на стройке во время проверки. Мои кости собирали буквально по кусочку. Я перенёс клиническую смерть. Именно тогда мы узнали, что у меня больное сердце. Когда я очнулся, пятна не было. Я был рад, думал, что заплатил за свою вину. Но когда я увидел пятно на крошечном плече своего новорожденного сына, которому ещё даже имя не придумал, мне показалось, что мой мир рухнул. Я рыдал ночами, посещал все храмы и церкви, которые мне попадались, молился как фанатик… Но ничего не помогало.       Хёрин слушала последние слова закрыв рот руками:       — Ааа… а что случилось с остальными? Как они справились?       — Никак, Хёрин. Никак. — Хёрин так надеялась что не услышит то, о чем подумала. — Я не общался с выжившими археологами. Через семнадцать лет меня нашёл один из них и рассказал что все его коллеги умерли в результате несчастного случая. Каждый по-разному, но мучительно. Только одного не стало по причине болезни. Его вдова сказала, что после смерти мужа пятно появилась на плече у их дочери. А из нас четверых двое погибли так же, в результате несчастного случая, один очень давно уехал в Штаты, и я не знаю что с ним. Это пятно как клеймо смерти, знак того, что ты помечен и за тобой придут. Если кто-то умирает своей смертью или как я, возвращается с того света, они заменяют его самым близким человеком.              — Эта фотография, что нашёл Тэ на чердаке… Она была сделана там?       — Да, в первый день, когда мы пришли на раскопки. Поэтому когда Тэ увлекся археологией, я испугался. Испугался, что это приведёт его в то место. Я всё время старался защитить его… Но не смог. И теперь он там. И даже понятия не имеет, в какой опасности находится. Прости меня, Хёрин. Прости меня. Я должен поехать туда. Только я могу остановить их. Им нужен я, а не он. Я не должен был выжить. —его голос задрожал. Он взял её лицо в свои дрожащие ладони. — Я безумно рад, что выжил и смог встретить такую замечательную женщину как ты. Смог стать отцом прекрасного сына. Но если с моим мальчиком что-то случится, я не переживу этого. Я не могу допустить этого, Хёрин! Каждый час моего нахождения здесь мой сын становится все ближе к опасности. Я должен сейчас же отправиться туда! Понимаешь?        Хёрин прижимала мокрое от слез лицо к ладоням, которые всегда дарили ей тепло, любовь и заботу. А теперь ей придётся отпустить их. И, возможно, навсегда. От этой мысли все внутри скручивало, как и от мысли что её единственный ребёнок находится в такой опасности.       — Мы! Мы должны отправиться туда! — воскликнула Хёрин.       — Что? Нет! Я поеду один! Это моё проклятие. Ты не должна пострадать.        — Мы семья. Ты мой муж, Тэхен мой сын. И ты думаешь, я буду сидеть тут и ждать вестей о том, кто из вас выжил? Ты бы смог? Не думаю. Я сейчас поговорю с врачом, мы возьмём с собой все нужные лекарства, и я закажу билеты на самый ближайший рейс.

***

Штат Качин. Мьичина       На заднем дворе отеля находилась небольшая терраса, утопающая в зелени. Оттуда вела тропинка в сад, так же расположенный на территории отеля, где были размещены несколько зон отдыха. Именно в одной из них сейчас сидели Саша и Тэхен. Они встретились в баре, взяли по баночке холодного пива и спустились в сад. Тэхен рассказал ей о встрече с гадалкой. Саша довольно скептически относилась ко всем предсказаниям, что и сказала парню:       — Тэхен, ты знаешь моё мнение. Мьичина маленький городок, сюда даже мы попали благодаря Адаму. Думаю, тут мы в центре внимания, и всем интересно, что мы собираемся делать. Наверное кто-то из персонала случайно услышал ваш с профессором разговор, и пока вы делали покупки, новость уже успела облететь весь город. Вот и гадалка воспользовалась случаем блеснуть своим «даром». Но Чон её обломал. — Она скроила смешную мину, сморщив нос и надув губы. — А он ничего. Ты заметил, какие у них татуировки? Теперь я тоже хочу такие же.       Тэхен сел на одну из подушек, разбросанных на футоне:       — Особенно у Хосока? Думаю, ты успела разглядеть их ближе, чем кто-либо.        Саша со смехом швырнула в него маленькую подушку:       — От тебя ничего не утаишь. Он действительно мне понравился. Такой весёлый и интересный.       — Ты тоже ему понравилась. И как я заметил, он не похож на бабника, это хорошо. Но все равно, если что, ты только скажи мне.        Саша положила голову ему на плечо:       — Не беспокойся, Тэ. Я уже большая девочка. Но все равно, спасибо.       Именно так их и застали подошедшие к ним Хосок и Чонгук. Хосок по-дружески поздоровался с Тэхеном и сел рядом с Сашей, с которой они сразу же начали что-то весело обсуждать. А вот Чон был почему-то скован и молчалив. Тот сел напротив них и бездумно следил за официантом, который принёс фрукты и напитки, заказанные Тэхеном в баре. Однако это не мешало ему рассматривать красивые черты лица странного парня напротив. Тэхен полулежал на подушке, закрыв глаза и подставив лицо вечернему ветерку. На нем была футболка без рукавов, и это открывало вид на накаченные руки парня, а на голове, как всегда, завязана бандана. Чон прикусил нижнюю губу и посмотрел на Тэхена сквозь длинную чёлку:       — А где твой приятель? Я думал, вы всегда ходите вместе? — Чон старался звучать как можно мягче, и только Хосок почувствовал, что тот на самом деле имел в виду.       — Чимин с Джесоном. Разбираются с дневником, — расслабленно ответил Ким.       — Ах, да. Профессор же говорил. Не знаю как вы, а я хочу погулять по вечернему городу. Кто со мной? Хо? — обратился Чон к другу.       Хосок уже давно научился читать Чонгука как открытую книгу и сейчас тоже понял все сразу и подмигнул ему:       — Э, нет, я пас! Нам с Сашей надо сверить списки и обсудить кое-что. Вот Тэхен скучает тут один. Идите вместе. Как думаешь, Тэ?       Тэхен посмотрел на закат, кивнул головой и встал с подушек:       — Я не против. Это лучше, чем сидеть и ждать, что там найдут в дневнике. Когда идём?        Чон еле сдерживал довольную улыбку. Тот уже хотел предложить пойти сейчас, как к ним подошёл Нед:       — Привет! Ух ты, хак хорошо устроились. — Мужчина взял кусок арбуза с тарелки. — Мм, какой сладкий! Тэхен, ты пробовал?       — Да, мы с Сашей попробовали и заказали все это сюда, сухо отреагировал Тэхен.       — Вы, кажется, куда то собирались? Я услышал, когда подошёл.        Нед протянул Тэхену кусок манго на палочке. Тэхен положил кусок в рот, и столкнулся с недовольным взглядом Чонгука.       — Ну, мы собирались с Чонгуком прогуляться по городу. У нас не так много времени осталось для отдыха.       — Это точно! Я тоже хотел пригласить тебя погулять. — Тут даже Хосок, который был увлечён разговором с Сашей, обернулся и с интересом посмотрел на Неда. А Чонгук чуть не подавился пивом. Нед продолжил смотреть Тэхену прямо в глаза. — Мне так понравилось, как ты рассказывал про ваши походы с профессором. Хотелось ещё послушать, — пояснил Нед.       Такой пристальный взгляд немного смутил Тэхена, но он умел скрывать свои эмоции. Он попытался сменить тему:       — Думаю, у нас ещё будет возможность для этого во время поездки. А вот для прогулки вряд ли. Наверное, в каждой профессии есть свои необычные истории. Особенно у дайверов.       — А кем бы ты хотел стать, если бы не выбрал археологию, Тэ? Ничего, что я так называю тебя? Просто у тебя очень красивое лицо. С таким лицом можно было бы покорять подиумы.              — А вот это точно не для меня. Извини, но я не хочу пропустить закат.       Тэхен встал на ноги и повернулся к Чонгуку:       — Ну что, идём?       Пока они шли по территории отеля, оба молчали. И только на оживленной улице Тэхён смог сбросить с себя чувство неловкости, вызванное неожиданным интересом британца. Тэ всегда привлекал внимание как девушек, так и парней и давно привык слышать комплименты. Но почему-то именно такое проявление интереса со стороны Неда ему было неприятно. Так и хотелось скривить лицо.       — Кажется, у тебя поклонник в команде.       Из круговорота раздумий, его вырвал голос Чона. Он огляделся и понял, что они уже достаточно прошли молча. Чон шёл рядом, засунув обе руки в карманы. Его, обычно собранные в хвостик, длинные, светлые волосы, были распущены. Тэхен словно только сейчас заметил, какое красивое и мужественное у того лицо. Сейчас находиться рядом с ним было комфортно? Однозначно. Тэхен ещё раз посмотрел на того.       — Скажешь тоже, — ухмыльнулся Ким. — Хм, поклонник…       Улица привела их на смотровую площадку, откуда открывался безумно красивый вид на горы. Завораживающая красота скал, которые последние лучи солнца окрашивали в удивительные тона. Сколько величия и умиротворения! Чон подошёл к краю площадки, раскинул руки в стороны и откинул голову назад. Тэхен совсем не ожидал увидеть такого Чонгука. «А он действительно ничего», —вспомнил Ким слова Саши и улыбнулся. Чонгук заметил его улыбку. Парень прислонился к парапету и пристально посмотрел на Тэхена, чуть наклонив голову в бок.       — Тебе нравится его внимание? Вы чуть друг друга с ложки не кормили, — неожиданно продолжил тему Чонгук.       — Очень смешно! Под солнцем долго гулял сегодня? Кажется, у тебя глюки.       Солнце полностью спряталось за горами. На площади зажглись фонари. Всё было так хорошо. Тэхен совершенно не хотел возвращаться к тому неловкому моменту. Просто хотелось ещё немного насладиться этой приятной атмосферой. Но кажется с Чонгуком у них спокойно и без подколов никак не получается.       — Или скорее ты ослеп, если не заметил, такой открытый подкат, — парировал Чонгук.       Тэхен, который и так был сегодня весь день напряжён и взвинчен, не выдержал. Он резко остановился и повернулся лицом к Чонгуку:       — А что? Сам хотел подкатить?       Он с вызовом посмотрел на Чонгука. Почему-то ему очень захотелось посильней задеть этого парня, с которым всегда разговор заходил в тупик. Но он точно не ожидал такого ответа:       — Угадал. Хотел. И сейчас хочу. — Чон ухмыльнулся, глядя на растерянного от этих слов Тэхена. — Но тебя невозможно застать одного. То Саша что-то шепчет тебе на ушко, то Чимин не отходит от тебя. А теперь вот этот нарисовался.              Тэхен стоял с широко открытыми от удивления глазами и не мог понять, это шутка или тот говорит серьёзно. И решил поверить в первый вариант.       — Ну и шуточки у вас в Австралии. Пошли обратно, аквамен. Дождь начинается.        И правда, с неба начали капать крупные капли дождя, и парни двинулись к отелю. Проходя рядом с кафе, где они с Чимином завтракали утром, Тэхен захотел купить булочки для Саши и Чимина. Чонгук вёл себя непринуждённо, словно между ними не было того непонятного диалога. За это Тэ был ему очень благодарен. Ещё одного стресса сегодня он бы не выдержал. По рекомендации Тэхена Чонгук тоже взял сладости себе и Хосоку. Пока парни делали покупки, дождь усилился, и работник кафе предложил им принести зонт. Они ждали того под навесом. Чону в этот момент позвонили, а Тэхен бесцельно разглядывал опустевшую из-за дождя улицу.               Вдруг дверь магазина напротив открылась, и оттуда вышел высокий мужчина, который привлёк внимание Тэхена своим нарядом. Тот был одет в длинный клетчатый сюртук, на голове — цилиндр, а в руке чёрная трость. Мужчина закрыл дверь, повернулся к Тэхену и поздоровался с ним молча, слегка склонив голову и прикоснувшись двумя пальцами к полям цилиндра. Тот точно был не местным, скорей всего — европейцем. А ещё этот тип обращал на себя внимание какой-то странной бледностью, что ли. И не только лицо, а как-будто весь был бледным. Затем тот повернулся и стал уходить. И с каждым шагом становился всё прозрачнее, пока не исчез, растаяв как туман.       — Эй, Тэ? Тэхен? Ты в порядке? — Чон потряс его за плечо. Чонгук завершил свой разговор по телефону и забрал зонт, который им принёс работник кафе. —Ты чего застыл? Почему не отвечаешь?       — Что? — Тэхен не мог понять, что он только что видел.       — Что что? Кроме нас на улице никого не осталось, говорю. Бежим в отель, пока совсем не промокли.