Не та

14:26 Дорога как всегда была долгой, но хорошо что сейчас было светло и не было так страшно рассекать по трассе когда вокруг тебя лес. С каждой минутой машин на трассе становилось все меньше, а все потому что Манобан заезжала все глубже лес. Хоть и ей не впервой ездить домой, но обычно она делала это на машине, иди же на машине с родителями, а последние два месяца ей приходиться добираться до дома на мотоцикле, где твое тело открыто со всех сторон. Нет, Лиса не боится леса. Но порой, ощущение что ты совсем один в гуще леса заставляет тело броситься в резкую дрожь. Уже через две минуты она увидела последнюю машину по встрече и дальше на дороге была одна Лалиса на своем мотоцикле. Лиса начала нервничать. Глубже дышать и суетливо бегала глазами, переводя взгляд с спидометра на дорогу. Вскоре она увидела знакомый поворот и тяжело выдохнула. Заезжая во внутрь и проведя ещё несколько десятков метров, она увидела те самые ворота. — она уже приехала — со злобой произнесла Сы Ныль скрестив руки у груди у монитора компьютера. — пойдём встречать нашу гостью — расслабила руки та и вышла из кабинета. Мужчина последовал за ней, но перед этим посмотрел в монитор, куда и смотрела его жена, и как раз увидел как горит свет в гараже на одной из камер. Поправив пиджак он спустился также вышел и спустился вниз. Звонок в дверь и Сы Ныль спросила как ей лучше сделать: — думаешь мне улыбаться или с таким же лицом её поприветствовать? — если хочешь ей устроить эмоциональные качели, можешь счастливо улыбнуться, а за столом перейти уже к делу. Или же сразу подготовь её к разговору. — хочу чтобы она поела, мне ее жаль, кажется она питается раз в день. — сказала женщина и провела руками по груди мужа, прогладив ещё раз его строгий кардиган. Обернувшись, она открыла дверь и отошла, чтобы гостья зашла в дом. — привеет! — счастливо улыбнулась Манобан распахивая руки чтобы обняться. — привет дорогая — улыбка на лице женщины появилась намного быстрее чем она думала. Она ее крепко обняла, понимая как сильно любит. Улыбка на лице мужчины тоже не заставила себя ждать. Лиса, отпустив маму, сразу обняла и отца, кладя голову ему на грудь и ключицы. Мужчина погладил её по спине и отпустил, приглашая за стол. На столе стояли различные блюда, а также любимый торт дочери. Красный бархат и Моцарт. Прекрасный, нежнейший красный бархат, пропитанный малиновым соком и восхитительная гармония шоколадной глазури с темными коржами абсолютно пропитанными до каждой крошки. Слюни со рта Манобан так и капали. — я пойду руки помою! — не отрывая взгляда со стола, сказала она и побежала в нужном направлении. Снова прибежав на кухню, она была уже озадачена. — а где все? — по занятиям, братья на борьбе а другие на вокале и скрипке. — о..ясно, странно, в воскресенье? — вот так вот, садись) — сказала мать и сама села за стол. Мужчина уже расставлял тарелки. — как то резко вы меня пригласили.. но говорите что просто соскучались.. Женщина нервно стиснула зубы отводя взгляд в свою пустую тарелку. — ты есть не хочешь? — недоумевала Сы Ныль, начиная злиться. — ну вообще нет, я только поела и поехала, но могу и обчистить столик) — Манобан либо и в правду не понимала взгляда матери, либо просто притворялась дурочкой. — возьми себе в тарелку чего хочешь — сказал отец не зная что сказать. На лице девушки все же появилась не положительная эмоция, но все же она встала и наложила себе в тарелку разных блюд. Мать смотря на это вдруг поняла что ей и самой следует так поступить. Внутри у Лисы все сжалось, будто внутри нее скомкали лист бумаги и его острые углы давят прямо изнутри. Она поняла что та наивная улыбка и нервное хихиканье не в чём не поможет, и все же насторожилась. Руки, что заметно тряслись без опоры, держали серебристую ложку покрытую серебром. Руки она пыталась как можно дольше держать на столе, чтобы этой тряски было невидно. Аккуратный маникюр подчеркивал красоту рук и пальцев. Суетливо бегая глазами с рук на вилку и с вилки на мать с отцом, что ели еду в стоит тарелках, брюнетка осознавала серьезность. Перед глазами сейчас могло пролететь все что могло не понравиться родителям, но в голову ничего не лезло, внутри тела и головы была пустота. Даже будто через голову звук влетал и вылетал обратно. Вокруг стола будто образовалось облако в котором нету воздуха, будто ничего нельзя вдохнуть. Видя как все заняты едой, и смотрят только в тарелки, ей становилось страшно. Словно ее не замечают. Быстро моргая она подняла руку с вилкой со стола и попыталась наколоть ровный кусочек куриной грудки, но рука весила кажеться что все двадцать килограмм. Ловя панику и тревожность внутри себя, она начинает все больше нервничать и чувствует что ее лицо и тело нагревается все сильнее, и чудиться что вот вот она упадет в обморок. Во все мочи поднимая руку она медленно накалывает кусок трясущимися рукой и кладет в рот, где чувствует сухость как и горла так и мяса. — м-мам, дай пожалуйста воды или сока — выговорила Лалиса. Передав сок и чистый стакан дочери, та снова ела, что заставило Манобан ещё больше нервничать. Чуть не пролья вишневый сок мимо стакана из-за тряски, она ставит картонную коробку сока снова на стол и около себя, выпивая до дна красную жидкость. На этом прием пищи у Манобан, кажеться закончился. — Так, дочь — выдохнула мать, что у Лисы все тело покрылось мурашками. — можно у тебя спросить, для каких целей..ты это делаешь? — манерно спросила Сы Ныль. — ..делаю что? — уже боялась та. — что это было? Для чего ты висела на трубке разговаривая таким образом? — уже без манерности говорила мадам, но ее тон был спокоен. Это значило то, что она неимоверно зла. — тогда можно спросить, зачем вы лезите в мою личную жизнь? Зачем вы прослушиваете мой телефон? Зачем вам это нужно? — на глазах накапливались слезы. — Я не понимаю что вам от меня нужно! — а дело в том, милочка, что у тебя был секс с девушкой, это как минимум против правил нашей семьи, ты понимаешь?! — кричала дама. — вообще то мне уже не 16 и не 17, я сама могу принимать решения, и какие вообще правила семьи? Никакой речи об сексе с мужчиной или женщиной в нашей семье никогда не было! — повышала тон девушка. — эта беседа ни к чему. Хочу тебе сказать чтобы ты побыстрее возвращалась домой. Тебе не придется ходить на работу, убираться в квартире, ездить на общественном транспорте и покупать наверняка самую дешёвую еду. Ты будешь жить в своих хоромах в этом особняке. Все 150 кв.м — твои. — ... — между ними образовалась пауза. Лиса смотрела в глаза матери ожидая что та скажет дальше. — ну конечно если ты хочешь ты можешь и ходить на работу и покупать ту еду, но главное что у тебя всегда будет два дома и неограниченный счёт). Мы наймём твоего личного слугу и повара, улучшим твои условия. .. Но конечно это все тебе достанется если ты сделаешь одну несложную для тебя вещь. Если ты скажешь нет, у тебя не будет ни единой машины или мотоцикла, нашей финансовой помощи и поддержки. Если ты скажешь нет, уже с завтрашнего дня ты будешь приходить сюда в гости. У тебя не будет связи с братьями и сестрами а также ничего из купленного нами. А это — твоя одежда и все все все что у тебя есть. — явно мать была довольна собой. На лице Лалисы Манобан так и был нарисован скол, а треск прозвенел в ушах. — Хорошенько подумай, дорогая. — И-и что сделать нужно? — в глазах горели огни печали и одновременно азарта. — Все что тебе нужно, оборвать все связи с этой Дженни. Но и не только связи,...оборви ей жизнь. ...Тебе же не привыкать) — из бокала женщина начала выпивать красное вино. — ч-что? — ужас в её глазах все говорил. — Ты все прекрасно понимаешь). — что? — резко дернулась Манобан, подвинув голову назад. — Покончи с ней, я сказала. — улыбка моментом пропала с лица дамы. — хорошенько обдумай все за и против, и пойми, что такого, что есть у нас, тебе никогда не найти и не получить. Жду твой звонок максимум в среду. А теперь, будь добра, поработай над своим выражением лица, с минуты на минуту придут твои младшие. Поешь если хочешь, а потом встреть их вместе с нами. Лиса оставалась за столом с приоткрытым ртом и не понимала что это происходит в реальности. *От лица Манобан* Какого черта? И почему отец так спокойно на все реагировал? Как я раньше не могла замечать что они одинаковы, одинаково хитрые и до жути противные. Я провела в трауре ещё пару минут пока сидела за столом. Кусочки филе уже давно остыли, но приборы все ещё оставались в моих руках. Только я почувствовала что моя слеза капнула на лист салата в моей тарелке, я услышала звон в дверь и успокаивая цунами из слез я пошла к двери. Обняв моего младшего брата что пришел с борьбы, он спросил: — я так рад тебя видеть, но почему ты плачешь? — его славный детский голосок ласкал мои уши. — потому что рада твоему возвращению) — через слезы улыбалась я и обнимала его. Вдруг мама говорит чтобы он пошел раздеваться и мыться в душ. Он ее слушается и прощаться со мной, идя наверх в свою комнату. Вот он уже не видит моих слез и больше на меня не оборачивается. Я продолжаю сидеть на корточках и рыдать. Вдруг мама меня поднимает и говорит эти мерзкие слова: — не плачь доченька, это вовсе не сложный выбор, будь с нами, и ты будешь каждый день встречать их с занятий и ходить в рестораны. Я смотрю на неё и вижу только распоывшуюся картинку. Она вытирает мне слезы своими нежными руками и проходиться по глазам, вытирая и с них слезы. — успокойся дорогая, все будет хорошо, не надумывай. — говорила мне мама. Но какого хера она смеет так говорить?! Я продолжаю рыдать в коридоре и уже присев на диванчик в прихожей я понимаю что все разошлись по комнатам и этажам.

***

Все эти пятнадцать минут она сидела на этом маленьком диванчике и пыталась успокоить слезы, но все никак не получалось. Только она успокаивалась, из ее глаз вот уже льется очередной литр воды. — "возьми себя в руки, Манобан" — говорила сама себе девушка собирая все боль в кулак а затем отпуская. Потихоньку вставая с мягкой седушки она разгибала онемевшие холодные ноги, и накидывая на себя лёгкую кофту, что забыла взять из дома в прошлый раз, идет на кухню. После она начала обуваться, где ее замечает мать. — я наверное поеду — с расплаканым лицом говорила Манобан маме. Перед этим Лиса закинула в рот еду из своей тарелки, хоть она и была холодной. — ну хорошо, удачной дороги, жду звонок до среды, а чем раньше тем лучше, ты знаешь. — не совсем серьезно сказала мама, обнимая. Отец стоял рядом и также обнял дочь. — хорошо доехать, будь аккуратна. — Ге Нук поцеловал старшую дочь в макушку и отпустил. Закрыв дверь она стояла на крыльце и снова начинала плакать, а после рыдать. Сев на мотоцикл она стерла слезы и пообещала себе что будет плакать только по приезду домой. Она надела шлем и помчалась уже чувствуя заход солнца. Стоя на светофоре она видела что до дома осталось буквально четыре минут, но вдруг опять из глаза полились слезы. Подкладка в шлеме все впитала, но Лиса волновалась чтобы из ее глаз не потек ручей этих слез. По приезду домой она поставила мотоцикл на парковку на начала подниматься по маленькой лестнице ведущей в лифт. Ещё идя к этой лестнице по парковке раздавалось громкое эхо от шагов в красовках и тихого плача, что являлось началом предстоящих всхлипов и рыданий. Поднявшись домой и кинув кофту просто на диванчик в прихожей, она пошла помыла руки и решила что ей следует поесть, так как уже было пять. Наложив себе чего-то в тарелку из пакетика с недорогого кафе, девушка начала есть, но только юная леди положила себе в рот кусочек топпоки, она изменилась в лице и опустила голову в низ. Пока у нее появлялся жар, еда во рту размокла и нагревалась. Хныкая и капая слезами на свои джинсы, она понимала что ей предстоит осознавать и принимать последующие несколько дней. 17:26 Когда Лалиса зашла в свою комнату, она сбросила с себя всю одежду и переоделась в домашнюю. Оставшись только в черных свободных шортах, трусах и оверсайз футболке, брюнетка заплела волосы в крабик и села за кухонный стол, поставив перед этим на него большую бутылку виски Jack Daniels. Теперь она садиться за стол и огорченно смотрит на виски объемом в три литра.