Путешествие в другом мире

Слабый свет пробивался сквозь шторы, заливая простую больничную палату тусклым свечением. Воздух был пропитан запахом медикаментов и стерильной чистоты. На столике рядом с кроватью стояла ваза с полураспустившимися цветами, оставленными кем-то из посетителей. Миюки сидела на старом стуле, который скрипел при каждом движении, и не сводила глаз с неподвижной фигуры на кровати. В её взгляде читалась смесь усталости, тревоги и надежды. На постели лежал Боруто, его лицо было неестественно бледным, а волосы, обычно торчащие в разные стороны, теперь прилипли к коже. Перевязанный живот скрывал тяжёлую рану, оставшуюся после того самого боя. Его дыхание, хоть и ровное, казалось слишком тихим. Это беспокоило её больше всего. — Как же ты умудрился, — тихо проговорила Миюки, пытаясь выдавить улыбку. Но её голос выдал: внутри неё всё ещё шло сражение — с чувством вины и страхом за его жизнь. Её пальцы невольно потянулись к краю одеяла, машинально поправляя его, словно это могло хоть немного помочь. Взгляд её скользнул к окну, где за стеклом едва слышно шумел ветер. Она ненавидела эту тишину, заполняющую комнату. Её собственные мысли были громче любого шума. — Миюки... Едва слышный, хриплый голос заставил её вздрогнуть. Сердце замерло на мгновение, и она резко обернулась. Боруто открыл глаза. Они были затуманены, но в них была жизнь. — Боруто! — воскликнула она, вскочив со стула. Её голос дрожал, но в нём прозвучала радость, смешанная с облегчением. Она быстро наклонилась к нему, опираясь руками на кровать. — Ты наконец-то очнулся... Он попытался улыбнуться, но вместо этого его лицо исказилось от боли. — Сколько... прошло времени? — спросил он слабо, голос был едва различимым. — Две недели, — ответила Миюки, опуская взгляд, её голос стал тише. — Доктора сказали, что ты выжил чудом. Боруто попытался привстать, но резкая боль пронзила его тело, заставив поморщиться. — Эй, не смей! — строго, но с беспокойством сказала Миюки, мягко, но твёрдо положив руку ему на плечо. Её прикосновение было неожиданно нежным. — Ты едва не умер. Тебе нужно восстанавливаться. Он закрыл глаза, с трудом подавляя стон, и вздохнул. Его лицо выражало смесь разочарования и усталости. — Как деревня? — спросил он после паузы. — Восстанавливается, — ответила она, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть эмоции, которые просачивались в её голос. — Многие пострадали, но шиноби справились. Ооцуцуки не успели нанести серьёзного ущерба. Боруто долго молчал, переваривая её слова. Наконец, его взгляд снова нашёл её. — А ты? — тихо спросил он. — Ты в порядке? Её плечи слегка напряглись, но она быстро ответила, пытаясь звучать спокойно: — Я в порядке. Просто... беспокоилась. Эти слова, хоть и звучали сдержанно, несли в себе всю её искренность. Боруто это почувствовал. Его губы едва заметно изогнулись в слабой благодарной улыбке. — Спасибо, — выдохнул он, его взгляд был наполнен теплотой. На несколько мгновений в комнате воцарилось молчание. Тишина была обволакивающей, лишь шум ветра за окном разрывал её, напоминая о том, что жизнь продолжает идти своим чередом. — Теперь всё будет по-другому, — вдруг сказала Миюки, нарушая молчание. Её голос стал твёрже, в нём зазвучала уверенность, словно она говорила это не только ему, но и себе. — Мы оба должны быть готовы. Это было только начало. Боруто слабо кивнул. Его силы таяли, и усталость снова начала брать верх. — Отдохни, — мягко сказала она, снова садясь на стул рядом. Её голос был теперь спокойным, почти шёпотом. — Я здесь. Его веки медленно опустились, и вскоре он снова провалился в сон. Миюки продолжала сидеть у кровати, её взгляд был внимательным, почти защитным. Её рука всё ещё лежала на краю кровати, как будто она хотела убедиться, что он всё ещё здесь. На этот раз она была готова ждать столько, сколько потребуется. Мягкий свет лампы освещал палату, заливая её тёплым золотистым светом, который приглушал холодную стерильность больничной обстановки. За окном струился мягкий шелест ветра, время от времени разбавляемый едва слышным шумом далёких машин. Боруто медленно открыл глаза, чувствуя, как его тело вновь наполняет слабость. Ему казалось, что каждый вдох был подвигом, но сознание становилось всё яснее. Его взгляд упал на фигуру у окна. Миюки сидела, задумчиво глядя на ночное небо. Её силуэт в свете луны выглядел особенно хрупким, но в нём была скрытая сила. Свет подчёркивал изгибы её плеч и линию подбородка, а тени играли на её лице, делая её выражение трудно читаемым. Она казалась погружённой в свои мысли, словно между ними простиралось что-то, что её тревожило. — Эй, — хрипло произнёс Боруто, его голос прозвучал чуть громче, чем он рассчитывал. Миюки мгновенно обернулась, её глаза вспыхнули мягким светом, как только она увидела, что он снова очнулся. Её губы дрогнули, и на мгновение на лице мелькнуло облегчение. — Ты опять проснулся? — спросила она, поднимаясь со стула и подходя к кровати. В её голосе сквозило нежное беспокойство. — Тебе нужен отдых. — Отдых надоел, — пробурчал он, слабо улыбнувшись. Его губы едва тронула улыбка, но в голосе чувствовалась усталость. — Сколько можно лежать? Миюки тихо усмехнулась, качая головой, но в её глазах всё ещё таилось что-то большее, чем просто усталость. Она опустилась на край кровати, её движения были лёгкими, но решительными. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она, слегка наклоняясь к нему. В её глазах читалась искренность, но взгляд не отрывался от его лица, словно она пыталась удостовериться, что он действительно здесь, что это не сон. — Лучше, — ответил он, задержав взгляд на её лице. Несколько секунд он молчал, словно обдумывая что-то важное. — Хотя голова всё ещё кружится. Возникла пауза. В тишине комнаты можно было услышать даже слабое тикание настенных часов. Их взгляды пересеклись, и Боруто почувствовал, как внутри него зарождается напряжение. Он хотел сказать что-то значимое, но слова словно застряли в горле. — Миюки... — наконец произнёс он, его голос был чуть хриплым, но серьёзным. Она слегка напряглась, но постаралась скрыть это. Её голос звучал спокойно, хоть в нём и сквозило лёгкое напряжение: — Что? Он отвёл взгляд, чувствуя, как щеки начинают предательски краснеть. Его руки нервно теребили край одеяла. — Я давно хотел тебе сказать... — начал он, голос становился всё тише. — Ты важна для меня. Даже больше, чем кто-либо... Миюки чуть приподняла бровь, её выражение стало удивлённым. Она не ожидала таких слов. — Боруто... — Я люблю тебя, — выпалил он, не выдержав напряжения, и тут же замер, чувствуя, как сердце забилось ещё быстрее. Молчание, которое последовало за его словами, казалось невыносимым. Она смотрела на него, словно пытаясь осознать услышанное. В её глазах мелькнули тень сомнения и что-то похожее на страх, но затем всё это сменилось тёплой мягкостью. — Ты правда так думаешь? — наконец спросила она, её голос звучал тихо, почти шёпотом. — Конечно, — твёрдо ответил он, поднимая на неё взгляд. Его голубые глаза светились искренностью, несмотря на слабость. Миюки медленно кивнула, её губы дрогнули, словно она пыталась сдержать улыбку. — Знаешь, — сказала она, слегка прищурившись, — ты, возможно, самый упрямый человек, которого я встречала. Боруто хотел было ответить, но замер, когда она неожиданно склонилась ближе и коснулась его губ своими. Её поцелуй был коротким, но в нём чувствовалась вся нежность и эмоции, которые она не могла выразить словами. — Я тоже люблю тебя, — произнесла она, отстранившись. Её голос звучал спокойно, но её щеки начали краснеть. В этот момент дверь резко открылась, и в палату ворвалась Химавари с подносом. Увидев их, она застыла на пороге, широко раскрыв глаза. На её лице быстро появилась хитрая улыбка. — Ой... — выдохнула она, прикрывая рот рукой. — Простите, я, кажется, не вовремя. Миюки и Боруто мгновенно отстранились друг от друга, их лица вспыхнули от смущения. — Вы продолжайте, продолжайте, — сказала Химавари, её улыбка стала ещё шире. — Я всё равно ждала этого момента. Ну, или хотя бы племянника! — ХИМА! — хором закричали они, их лица раскраснелись ещё сильнее. Химавари, не скрывая веселья, захихикала и быстро скрылась за дверью, напевая что-то себе под нос. Миюки тяжело вздохнула, спрятав лицо в ладонях. — Она это точно запомнит, — пробормотала она, покачав головой. — О, да, — ответил Боруто, закрывая глаза. Его губы снова тронула слабая улыбка. — Но знаешь, это того стоило. Миюки посмотрела на него, её лицо всё ещё горело, но улыбка, тёплая и искренняя, постепенно заполнила её выражение. Прохладный ветер, поднимаясь с долины, нежно обдувал лица Боруто и Миюки, стоящих на вершине горы Хокаге. Ветер шевелил их волосы, словно играя с ними, а звуки деревни, доносящиеся снизу, казались далекими и едва различимыми. Над головой небо переливалось всеми оттенками заката: алые, золотистые и пурпурные краски смешивались, превращая горизонт в живописное полотно. Лица высеченных на скале Хокаге были залиты мягким светом уходящего дня, напоминая о прошлом и будущем. Прошел месяц с тех пор, как Боруто выписали. Сейчас Боруто стоял чуть впереди, опираясь на край скалы. Его руки были скрещены на груди, а взгляд сосредоточен на родном городе. Ему казалось, что весь мир на мгновение застыл в этой умиротворённой тишине. Но в груди всё ещё кипели мысли, которые не давали ему покоя. — Коноха выглядит спокойно, да? — произнёс он, нарушая молчание. Его голос был тихим, но уверенным. Миюки, стоявшая чуть позади, внимательно смотрела на него. Она медленно подошла ближе, её шаги были почти неслышны, но каждый из них казался уверенным. — Спокойствие, которого она заслуживает, — ответила она, став рядом. В её голосе звучала твёрдость, как будто она говорила это не только для него, но и для себя. Она обратила взгляд вниз, на деревню, где огни домов постепенно начинали загораться, создавая уютное свечение. Сверху Коноха казалась маленькой и хрупкой, но в этом было что-то особенно трогательное. — После всего, что произошло, деревня снова обрела мир, — продолжила она. Её голос был спокоен, но в нём ощущалось скрытое облегчение. Боруто кивнул, но взгляд его остался серьёзным. В глубине души он знал, что мир не бывает вечным. — Я всегда думал, что наша сила должна быть для защиты, — тихо произнёс он, не отрывая глаз от горизонта. — Но всё чаще понимаю, что этого недостаточно. Всегда будет кто-то, кто попытается отнять этот мир. Его слова прозвучали с горечью, словно он в очередной раз осознал неизбежность борьбы. — Это неизбежно, — согласилась Миюки, слегка склонив голову. Она посмотрела на него, а затем вновь обратила взгляд к закату. — Но разве это не причина бороться ещё сильнее? Её слова прозвучали просто, но в них была уверенность, которой он так часто восхищался. Боруто повернулся к ней, слегка приподняв бровь. — Ты всегда так уверена, — заметил он с лёгкой улыбкой. — Это помогает. Она чуть улыбнулась в ответ, скрестив руки на груди. — А ты всегда слишком много думаешь, — мягко ответила она, её взгляд стал насмешливым, но добрым. Боруто засмеялся, его голос разнёсся по вершине, растворяясь в прохладном воздухе. Смех был искренним, и, хотя он длился недолго, в нём было что-то освобождающее. — Может, ты права, — признал он, чуть улыбнувшись. — Но знаешь... я рад, что ты была рядом. Миюки удивлённо посмотрела на него, её глаза слегка расширились, но она быстро вернула себе спокойствие. — Если бы не ты, — продолжил он, глядя вдаль, — я бы, возможно, не справился. Она медленно отвела взгляд, и её голос стал тише, почти шёпотом: — Мы оба сделали то, что должны были. И будем продолжать это делать, пока есть ради кого сражаться. Слова прозвучали просто, но в них была глубина, которую они оба понимали. Боруто почувствовал, как лёгкая тяжесть покидает его сердце. Он снова посмотрел на неё, его лицо стало спокойным. — Ты права, как всегда, — сказал он, слегка улыбнувшись. — Спасибо. Миюки чуть приподняла бровь, её взгляд стал чуть любопытным. — За что? — спросила она. — За всё, — просто ответил он, и его голос прозвучал с необычайной искренностью. Несколько секунд они молчали, наслаждаясь видом. Время словно замерло, оставляя их наедине с собой и этим моментом. Лёгкий ветер поднимал пряди волос Миюки, а закат отражался в её глазах, добавляя им тёплого мерцания. — Ты ведь останешься здесь, правда? — вдруг спросил он, и в его голосе прозвучала едва уловимая тревога. Миюки повернулась к нему, её фиолетово-серебристые глаза мягко блеснули в свете заката. Она смотрела на него с лёгкой улыбкой, в которой скрывалась твёрдая решимость. — Пока ты здесь, я тоже останусь, — сказала она, её голос был уверенным и спокойным. На его лице появилась лёгкая улыбка, и он снова перевёл взгляд на деревню. — Хорошо, — сказал он тихо, словно успокаивая не только её, но и самого себя. Они стояли рядом, плечом к плечу, наблюдая за городом, который оба защищали. Ветер мягко обнимал их, словно обещая, что этот момент покоя останется с ними. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, оставляя небо в багровых тонах. Зажигались первые звёзды, и ночь мягко вступала в свои права. Они встретили этот закат как союзники, друзья и, возможно, нечто большее. И, несмотря на испытания, которые ждут их впереди, эта минута на вершине стала для них напоминанием: мир, за который они борются, стоит каждого усилия.