Ice on my teeth.

      

***

      Минги не мог понять, почему Уён не отвечает. Хотя нет, мог. Потому что на часах было уже около двух часов ночи. Просто обычно Чон не спал в такое время. Поэтому блондин решил, что нужно действовать оперативно, не откладывая ничего на потом. А именно звонить Юнхо. Но как только он хотел нажать на «вызов», в его кабинет ворвались. Да, у Минги был собственный кабинет, так как он за достаточно короткое время успел стать начальником отдела охраны. А это, знаете ли, дает тебе некие преимущества. Секунда — и на него налетают два больших амбала, его коллеги. Сон ничего не понимает. Хотя… Делает вид, что не понимает. Ведь он точно знал, что если сейчас его связывают — значит их план провалился. А самое ужасное — он даже не может предупредить об этом остальных. Минги понимал, что Хон, скорее всего, не спит. Вся надежда была на то, что тот успеет быстро уладить ситуацию, если вдруг что-то произойдет.       В кабинет следом влетел Чан. Он времени не терял и со всей мощи ударил Минги прямо в живот, заставляя того согнуться от боли. Глаза пылали яростью. Странно, что его не застрелили сразу. Слова были не нужны. Сон и так понимал, что Чан знает. Даже оправдываться не хотелось. Самое важное — он выполнил свою часть и смог помочь ребятам найти Лёд. Но оставался среди наемников, чтоб хотя бы немного узнать об их дальнейших планах на мафию. — Ты, чертов ублюдок! — заорал Чан, ещё раз ударив Минги, только теперь ногой в живот. Тот свалился на колени, пока охранники держали его за руки. Сон поднял глаза на лидера наемников. Но уже через секунду вновь получил удар. Только теперь в лицо. Блондин собрал во рту кровь и выплюнул на холодный кафель бордовую жижу с примесью слюны. — Думал, я не пойму?! Я специально рассказал из охранников только тебе про Лёд. Но решил понаблюдать пару дней за твоими дальнейшими действиями. — Очень рад за тебя, но не от чистого сердца. Гореть тебе в Аду, Чан. — ухмыльнулся Минги, сплевывая вновь в сторону. — Вариться в адском котле тебе и твоим друзьям, Сон Минги. И, поверь мне, сегодня все будет гореть синим пламенем. Только вряд ли вы восстанете из огня, как чертов Феникс. Я разберусь с тобой, как только вернусь. И молись, чтоб меня не было как можно дольше.       После этих слов Чан вышел за дверь. А Минги закрыли в кабинете, привязанным к стулу. Сон действительно молился. Но на то, чтобы Уён проснулся и смог предотвратить неминуемое.

***

      Уён действительно проснулся. Только вот не от сообщения Минги. И не из-за собственной чуйки. Он почувствовал как дым наполняет его легкие. Его было немного, но ощутимо. Он резко подскочил и выбежал из комнаты. Первая мысль, которая возникла в голове — где Сан?! Коридор второго этажа был заполнен дымом. Ничего не видно. Рядом с его комнатой находилась комната Хонджуна. Он забежал к нему и обнаружил Сонхва и лидера спящими. Он подбежал к ним и начал будить. — Хон, в доме пожар! Проснись, проснись, проснись!       Хонджун сначала ничего не понял. Он открыл глаза и ему потребовалось 2 минуты, чтоб прийти в себя и понять, что Чон младший очень напуган. Его глаза буквально приняли форму двух огромных шаров. Лидер все осознал, как только почувствовал, что в доме действительно пахнет огнём. — Сонхва! — Хон старался как можно аккуратнее разбудить старшего. Хва почти сразу открыл глаза. — Мы горим. Пожалуйста, скорее поднимайся и собери всех. Я пойду за документами. Скорее!       Сонхва мигом подорвался, схватил Уёна и потащил его из комнаты, чтобы поскорее разбудить остальных и увести их из дома. Хон в это время побежал в свой кабинет, чтоб забрать все необходимые бумажки, а также взять ключ от оружейной. Ведь если их подожгли, то это явно западня — и снаружи кто-то есть. До кабинета путь был нелегким. Все было в дыму. Из своей комнаты выскочил Ёсан, надевая кожаный тренч. Он взглянул на Хонджуна и без слов все понял. Нужно было срочно бежать и брать оружие. Они вместе ворвались в кабинет, и лидер, схватив ключи со стола, кинул их Кану, который моментально их схватил и бросился прочь.       Хонджун сгреб все документы в кучу и неаккуратно сложил их в портфель. Если Хон хоть что-то делает неаккуратно — это значит, что ситуация совсем патовая. Он очень торопился. Ему сейчас было, на самом деле, плевать на документы и даже на Лёд, который уже завтра нужно было передавать в правительство. Его волновало только одно — все должны остаться живы без исключения. И он буквально был готов пожертвовать собой.       Ёсан тем временем взял пистолеты и вышел из оружейной. Первый этаж ещё не был в огне, но вот-вот это могло измениться. Он аккуратно выглянул в окно, увидев за ним несколько силуэтов, наблюдающих издалека за тем, как пылает дом мафии. В них он, конечно же, узнал наёмников. Чонхо аккуратно подошел сзади, почти напугав шатена. — Мы в западне, Чонхо. — Я знаю. И нам срочно нужно что-то с этим делать. — Иди в гараж и заводи машину. Я разберусь с ними здесь.       Чхве младший кивнул и удалился в сторону гаража. Ёсан был хорошим снайпером. Он аккуратно и совсем тихо приоткрыл окно, чтобы немного высунуться. Тело было напряжено. Пистолет выставлен вперед. Один глаз прищурен. Секунда — снят предохранитель. Ещё секунда — палец на курке. Раздался выстрел. Но в ответ почти сразу прилетела пуля. Прямо в плечо, выбивая из руки оружие. Ёсан прошипел, спускаясь на пол. Руки тряслись. Хлынула кровь. Видимо, была повреждена связка. Но сдаваться было рано. Эта ночь могла стать последней для каждого. Кан глубоко вдохнул воздух, а затем приподнялся и выстрелил. В этот раз прямо в цель. Чонин свалился замертво.       Для наёмников это стало еще одним спусковым крючком. Они рванули к дому, но неожиданно, прямо из гаража, на них вылетела машина, в которой сидел Чонхо. Феликс и Хёнджин стали стрелять прямо в колеса, пытаясь задеть бак с бензином. И у них это вышло. Секунда — и раздался взрыв, означающий конец этой ночи. И всё это на глазах Ёсана. Почти сразу он выскочил на улицу, босиком по мокрому снегу. Чем ближе он был к горящему автомобилю, тем меньше в нем сохранялась надежда на то, что с младшим все хорошо. Пылало все вокруг. Он увидел мертвых и растерзанных наёмников, а от машины осталась лишь груда металла. Кан приземлился на колени. И очень громко зарыдал, хватая руку Чонхо. Да, эта ночь стала последней.       Тем временем Сонхва и Уён разбрелись. Хва побежал в комнату Юнхо, пока Чон младший скорее-скорее стал пробираться сквозь дым в сторону комнаты Сана. Сердце вдруг пропустило удар, как только он понял, что дым выходит из спальни Чхве. Ноги стали ватными. Голова мутная. Внутри все жгло. Началась тахикардия. Реальность начала плыть. Если от огня и можно было убежать, то от внутреннего пожирающего изнутри страха — нет. Чон закрыл нос и рот кусочком одежды, а затем с ноги открыл дверь спальни. Все было в огне. Сан лежал на кровати без сознания. В углу комнаты лежала разбитая бутылка. Коктейль Молотова. Значит пожар устроили. Посоышались выстрелы, а затем рев машины и взрыв. Паника. Страх. Чон быстро подбежал к Сану, стянул его с кровати и повалил на пол, пытаясь разбудить.       Хотелось выплюнуть все свои органы наружу, настолько внутри всё сжалось от чувства безысходности и бессилия. Никакого контроля. На глаза выступили слезы. Уён взял его за шиворот и потряс, пытаясь разбудить. Не просыпался. Чон оглянулся по сторонам. Помощи просить было не у кого. Всё помещение поглотил едкий дым от пожара. Языки пламени подбирались ближе. Он не мог оставить его. — Пожалуйста, ну пожалуйста… — не оставлял попыток тот, хныча. — Просто приди в себя…       Гардина свалилась прямо рядом. Пожар усилился, почти не оставляя им шанса выбраться. Уён горько плакал, почти срываясь на крик. Он пытался дозваться его. Был готов молиться, лишь бы не оставлять одного сгореть заживо. Парень на его руках очень слабо дышал. Он не верил, что прямо сейчас может потерять Сана. Уён понимал, что очень вовремя пришел, ещё бы немного — и Сан точно бы сгорел заживо. — Уён! — послышалось вдалеке. — Уён, где ты?       Но Чон не отвечал, все внимание было обращено на Сана. В один момент Уён и сам начал понимать, что вырубается от тревожности и дыма, забирающего в нем последние силы. Все начало плыть. Последнее, что он увидел — бледное лицо Сана, огонь повсюду и вбегающего в комнату Сонхва с Юнхо. А затем поглощающая темнота. И много голосов вокруг.