Ice on my teeth.

***

      Страдания — это часть пути. Наверно, если бы мы не знали боли, мы бы не знали счастья. И если бы в мире не существовало ненависти, люди не знали бы о любви.

      Хон держал за руку спящего Сонхва. Две недели назад его близкого друга (а может и вовсе не просто друга) ранили во время перестрелки. Пришлось зашивать наживо прям на обеденном столе. Во время операции Хва держался как настоящий герой. Складывалось такое впечатление, что из них всех страдал больше всего Хонджун. Внутри все горело от ненависти к тем, кто позволил себе причинить боль члену его семьи. Все это время Ким ни разу не отошел от больного. Он кормил его, подносил стакан с водой к бледным пухлым губам, вытирал лишние капли и менял марлю, которая то и дело пропитывалась сукровицей. Сердце Хона сжималось каждый раз, когда Сонхва морщился во сне от боли, пронзающей его худое тело. Лидер даже спал, сидя в кресле рядом. Жизнь продолжалась. Но для Хонджуна она будто бы остановилась в момент, когда он увидел страдающего Сонхва. Но он понимал, что лучше он будет мучаться, чем просто стал бы бездыханным телом. Поэтому он даже был рад, что все обошлось именно так. Потому что могло быть хуже. Уён наблюдал все это время со стороны за двумя друзьями. Он приходил две недели подряд и стоял за дверью, не решаясь войти в спальню Пака. Хонджун, казавшийся ему до этого очень холодным и отстраненным, показался в его глазах совсем иным. Переживающим. Трепетным. Человечным. Уён ковырял вилкой остывшую еду. Аппетита не было вообще. Последние недели не то, чтобы травмировали Чона, но точно заставили его понервничать. В университете он взял отгул. Все время он проводил в особняке. И даже не виделся с Минги.

***

Mingitop Чон Mingitop Ты меня пугаешь Чон Mingitop Типа Mingitop Блять иди нахуй

Wooyoung69

???

Mingitop Я скучаю и переживаю чмошник

Wooyoung

Надо почаще от тебя сваливать

Mingitop Забудь что я говорил Mingitop Вернись :( Mingitop Я даже коллекцию твоих крышек достал

Wooyoung69

Уууууу Минги совсем поплыл

Mingitop Я поймаю твоего Юнхо и дам ему пизды

***

      В университете без Уёна было спокойно. Преподаватели даже успели выдохнуть, надеясь, что отпуск наглеца-подлеца закончится нескоро. Но Минги весело не было. Он приходил на пары, смотрел на пустой стул и грустил. Зато стал лучше учиться. Это даже Юнхо подметил. Хотя они особо не разговаривали. Сон молча злился на того, потому что его друга захватили темные умы. Ебаная мафия.       Да и Юнхо делал вид, что не знает, что Минги все знает. Вот такие дела. Да и Минги не знал, что Чон старший знает все. Об эти предложения можно сломать мозг. Но это была их реальность, похожая на сборище сумасшедших в одной временной петле. Сон начал вскипать и мысленно отсчитывать дни до того, как схватит Юнхо за шиворот и потребует вернуть Уёна на место. Блондин злился, потому что из-за этой чертовой мафиозной компашки его друг постоянно находится в опасности. Опустим тот момент, что уёнова задница сама влипла в эти приключения. И не суй он свой нос в чужие дела, сидел бы сейчас рядом и спал на очередной лекции по экономике. Ну или доставал бы всех вокруг. В один момент Минги понял, что размышляет так будто бы уже похоронил своего друга. Но тот, похоже, только радовался такому разнообразию в жизни в виде совместного проживания с шестью сексуальными мужиками в костюмах. Что ещё больше раздражало Сона.       Ждать долго не пришлось. Минги сказал — Минги сделал. После пар он все-таки схватил Юнхо и завел его за угол университета. На улице уже было темно. Лишь свет тусклых фонарей освещал университетский двор. Юнхо такого поворота не ожидал. Но позволил быть прижатым к стене. Он выдохнул пар в лицо Минги и прожег его взглядом. — Что такое, Минги? Это с каких пор мы имеем такую наглость прижимать к стене преподавателя? — Преподаватель ты в стенах университета, а здесь просто Юнхо.       Чон звонко рассмеялся, застав этим Минги врасплох. Но тот не растерялся. Юнхо даже нравилась такая наглость. Ох, эти обычные мирные. — Я знаю, что ты мафия и вы держите Уёна у себя в темном логове. — Я знаю. — В смысле?..       Минги сделал шаг назад, складывая руки у груди. Он нахмурился, осматривая Юнхо с ног до головы и ища в нем хоть намек на объяснение. Но тот не спешил оправдываться. — Откуда ты знаешь?! — процедил Минги. — Он сам мне рассказал,— Чон пожал плечами. — Еще вопросы? — Да ты…       Минги настолько разозлился на Юнхо, что захотел ему прописать в лицо. Да так, чтоб тот в себя пришел и перестал быть таким нарочито наглым. Стоило ему только замахнуться, как Чон схватил его за кулак, заломал руку и опрокинул прямо в снег. Ладонью Юнхо сильно прижал Минги к холодной земле. Тот тяжело дышал, расширяя ноздри от злости. Повисла тишина. Глаза в глаза. Сбитое дыхание. Мороз. Но внутри пылал огонь ненависти. — Минги… Я понимаю, что ты переживаешь за друга. Но давай будем честны. Каждый несет свое бремя. Он наделал делов, теперь расплачивается за них. Вина не за нами. Его никто насильно не втягивал. Мы должны позволять другим нести ответственность за свою жизнь. Нравится тебе это или нет. Не будь спасателем.       Минги продолжал зло смотреть на Юнхо, хотя внутренне он был согласен с каждым сказанным словом. Он действительно очень любил друга и хотел защитить его. Неожиданно Чон протянул ему руку. Минги не хотел принимать помощь, но затем недоверчиво протянул в ответ. Когда они сцепили ладони, Сон резко потянул Юнхо на себя и оказался сверху, перевернув препода на спину. Чтобы ему не прилетело, блондин схватил запястья Чона и прижал их к земле. — А теперь ты послушай. Я не собираюсь оставаться в стороне. Потому что это мой друг. Нравится тебе эта мысль или нет. Но он мне ничего рассказывать не хочет. И я знаю, что не будет. А ты.. Ты будешь мне все рассказывать, чтоб я был спокоен. Юнхо, я умру с вашей тайной и утащу её в могилу. Но не нужно лишать меня близкого человека. Поэтому я буду писать тебе. И если я узнаю, что ты не сохранил ему жизнь в случае чего, я своими руками придушу тебя. Я надеюсь, ты меня понял. И мне плевать, что ты мафия. Хоть блять Бог. Тогда я стану Сатаной для тебя.       После этих слов Минги резко поднялся, теперь подавая руку удивленному Юнхо. Тот схватился и встал. В глазах Чона даже проскочило некое восхищение. Мальчишка, ничего не знающий о жизни, на первый взгляд, оказывается, понимал даже больше, чем он сам. Из-за судьбы, выпавшей Юнхо, в нем притупились все чувства. Но Минги будто бы напомнил о чем-то настоящем. О том, о чем обычно люди забывают говорить. Его это удивило. И ему безумно было приятно, что кто-то видел в нем не опасного преступника, а обычного человека. Юнхо не боялись. И это располагало к себе. — Курить будешь? — куда-то в сторону сказал Минги, доставая пачку сигарет и протягивая одну из них преподу. Юнхо не курил. Но этот день был исключением.       Сон поднес к его лицу зажигалку, позволяя Чону подкурить. Дым заполнил легкие Юнхо и устремился наружу. Синеволосый прокашлился, вспоминая свою юность и гаражи, за которыми всегда приходилось курить в тайне от учителей и родителей. Минги тихо рассмеялся, профессионально затягиваясь и впуская дым удлвольствия в свои внутренности.       В этот день Юнхо зауважал Сона.

***

Mingitop Ну привет, курильщик Mingitop Как там дела?

Yunou._.u

Как заблокировать пользователя так, чтоб он этого не понял

Yunou._.u

Ой, это не поисковик

Mingitop Ха-ха-ха Mingitop Я жду ответ

Yunou._.u

👌

Mingitop 🖕🏻

***

— Ты че улыбаешься как дурак?       Юнхо чуть инфаркт не заработал, когда увидел перед своим лицом табло нахмуренного Уёна. Он сразу же заблокировал свой телефон и положил его вниз экраном. За все время их обещания с Минги, ни один из них не проговорился об этом Уёну. Он даже не подозревал, что те переписываются каждый день. Но вот что заметил Чон младший — Минги перестал его доставать с вопросами о том, что происходит. Но он всё это списывал на то, что Сон просто успокоился и понял, что это бессмысленно. — Так че ты так улыбался? Я тоже хочу посмотреть с тобой мемы. — Тогда посмотри в зеркало.       Уён цокнул, пихнул того в плечо и удалился с зала. Но перед самым выходом, он обернулся к Юнхо и со словами: «смотри, какой у меня для тебя подарок» — показал ему средний палец и был таков. Юнхо лишь наигранно закатил глаза и улыбнулся собственным мыслям о том, что Уён стал приятной частью его повседневности, как и общение с Минги по телефону.       Может показаться, что жизнь стала спокойной. На самом деле, это было затишье перед бурей. Им пришлось взять небольшой перерыв, пока Сонхва не придет в себя окончательно. Пак уже мог спокойно вставать с кровати и даже выглядел довольно жизнерадостно, каждый раз убеждая Хонджуна, что с ним все в порядке. Уён каждый вечер зависал с Ёсаном, с которым они могли провести несколько часов за разговорами. Кан передал очень много знаний пронырливому чонову носу, удовлетворяя его интерес к истории мафии и их семьи. — Мы все познакомились ещё будучи маленькими детьми. Наверное, нам было по лет 10. Мы жили все очень бедно. И нам ничего не оставалось, как сплотиться. Мы с очень криминального района. Неудивительно, что из нас получилась хорошая группировка. Мы все самоучки. Никто не обучал нас искусству убийства или борьбы. Обычно титул мафии передается из поколения в поколение. Мы были исключением. В 17 мы уже покорили квартал и заправляли в нем всеми делами, — Ёсан смотрел на горящее полено, трескающееся в камине. Он любил вспоминать прошлое, думая о том, насколько же ему повезло связать свою жизнь с этими парнями.       Уён внимал каждому слову, смакуя их на слуху. Ёсан был прекрасным рассказчиком, если ему доводилось быть выслушанным. Чону очень нравилось общество шатена, потому что с ним было спокойно. Создавалось такое впечатление, что рассудок Кана всегда оставался холодным. Но когда он улыбался — весь мир играл совершенно иными красками. Его улыбка озаряла все, что находилось вокруг. Он часто смущался, отводил взгляд и не был из тех, кто любил физический контакт. Да и подпускать каждого тоже не желал. Это заставляло Уёна чувствовать себя особенным, потому что Ёсан позволял ему находиться с ним часто по вечерам, проводя их за глубокими разговорами обо всем и ни о чем одновременно. Кан был единственным человеком, с которым Уён хотел быть слушателем, а не говорящим. К ним часто присоединялся Сан. Но он предпочитал просто сидеть рядом и тихо потягивать свой виски из граненого стакана. Он называл их неразлучниками и часто стебал их тесную дружескую связь. Но, на самом деле, в душе очень радовался тому, что дома перестало быть пусто. Хоть Уён порой очень раздражал своим громким поведением и экспрессивностью, а еще он до сих пор считал его придурком, Чхве понимал, что сердце каждый раз пропускает кульбит при взгляде на непоседливого брюнета. — Я жду вас за столом через полчаса. Не опаздывать.       В зал заглянул Хон, который торопился куда-то в сторону оружейной. Все встрепенулись, непонимающе переглядываясь. Дело пахло жареным. Обычно Ким не был таким взволнованным. Но последние события заставили его быть как на иголках каждый день. Следом фурией пронесся Сонхва. После этого Сан уже перестал просто сидеть. Он только хотел подняться, как Уён закинул свои длинные ноги на него. — Стоять, Чхве Шкаф. Сказано было через полчаса.       Сан было опешил, но позволял этой заднице вот так вольничать. Он шумно выдохнул, придерживая ноги Чона, закинутые ему на коленки. Уён чувствовал, как все тело Чхве было напряжено. Каждая мышца. Они все понимали, что этот день рано или поздно наступил бы и схватил их, как говорится, за яйца.       Чонхо застрял в дверях, оглядывая друзей. А потом он осмотрелся по сторонам. — А че типо происходит? Я немного не вкуриваю. Я вообще спал. Пока Хонджун-хен не начал орать на Сонхва. — Чего? — Ёсан нахмурился, не веря своим ушам. — Может тебе приснилось? — О нет, такое присниться не может. Это я тебя уверяю.       Послышался громкий треск разбившейся вазы. Уёна аж передернуло от этого звука. Отношения с ними у него не складывались. Только вот сейчас никто не понимал, что происходит. Ведь это не очередные терки между Чоном и его заклятыми фарфоровыми врагами. Чонхо округлил глаза и побежал на звук. Это же сделал Сан, а затем Уён. Ёсан же спокойно встал с места и аккуратно проследовал за всеми.       Хонджун был в ярости. Он стоял около окна и тяжело дышал, не желая смотреть на Сонхва. Потому что, он был готов поклясться, секунда — и он бы стер прекрасного Пака с лица Земли. — Успокойся. — Успокоиться? Ах… Успокоиться. Конечно. — причитал Хон, проводя рукой по кудрявым волосам и сжимая локоны между пальцев. — Да что здесь происходит? — Сан влетел в комнату, прикрывая своей спиной Уёна, который то и дело пытался подсмотреть за происходящим. — Я. Сказал. Через. 30 минут. За. Столом. — зло отчеканил лидер, метнув бешеный взгляд в сторону Чхве.       Сонхва подошел к Хонджуну и попытался докоснуться до его плеча. Тот лишь резко увернулся от Пака. Ему было противно. Нет. Не противно. Он просто очень злился. — Джун, тебе стоит остыть. — тихо проговорил старший, продолжая смотреть на Хонджуна, который не удостоил чести даже мимолетно взглянуть в его сторону. — Вон отсюда все. Кроме Сонхва.       А что оставалось делать — пришлось послушаться. Все вышли за дверь и накрепко прикрыли её. Но далеко уходить они не собирались, делая вид, что ушли дальше по коридору в сторону столовой. Но на самом деле они лишь потоптались на месте и отправили Ёсана в другую комнату. Чтоб было правдоподобнее. — Чем ты только думал, когда делал это?! — Я думал о нас. Ты понимаешь, что это было стратегически верно? Это сейчас ты пылаешь от ярости. Но позже ты ведь сам согласишься со мной. — Ты блять ходил на встречу с Чаном! Ты чем думал вообще? Чем ты блять думал?! — Успокойся. — Ты понимаешь, как это было опрометчиво?! Ещё и не сказал никому! Ты, блять, еще и без оружия был. Напомню, тупой ты придурок, что в твоем боку две недели назад красовалась дыра от пули, выпущенной в тебя Чанбином! И вот ты идешь в самое пекло, один, без всего, а главное без меня, к ебучему Чану! Ты вообще… Ты вообще подумал о том, что я почувствую? — Хонджун, — голос Сонхва смягчился и стал тише. — Нет, Сонхва, ты подумал? Скажи мне. Какого хуя вообще ты не посоветовался со своим лидером? Нет. Не так. Почему ты не посоветовался со мной как с близким человеком? Ты… Ты… Я же… Я же не простил бы себе, если бы с тобой что-то случилось. Я от тебя ни на шаг не отходил, пока ты был прикован к кровати, как инвалид! — Джун-ни… — Молчать. Нет, я сказал молчать! — Хон вновь отпрянул от Сонхва. — Блять, я просто с ума сошел, когда ты мне это сказал. Плевать мне на эти стратегии. Даже если они верные. Я… Ты…       На этом моменте голоса прервались. Уён, Сан и Чонхо переглянулись между собой и решили мигом ретироваться, пока их не обнаружили.       Это был самый странный поцелуй. Он был одновременно неловким и настойчивым. А ещё безумно чувственным. Сонхва накрыл мягкие губы Хонджуна своими. Тот в ответ лишь обмяк в нежных руках Пака. Хва аккуратно гладил лидера по спине, успокаивая, почти убаюкивая. После он тихонько отпрянул от Хонджуна и заглянул ему в глаза. — Я понимаю всё. Понимаю. — на одном выдохе произнес брюнет, коснувшись запястья лидера. — Я знаю, как это было опасно. Но никто кроме меня не смог бы это сделать. И ты это понимаешь. Так что давай ты успокоишься. И мы пойдем обо всем расскажем ребятам. Потому что сейчас, я уверен, они в шоке от увиденного.       Ким лишь кивнул, а затем упёрся любом в уютную ямочку на плече Сонхва, позволяя тому запустить руку в его волнистые волосы.       Через 10 минут они все-таки присоединились к остальным. В комнате повисла напряженная тишина. Никто не понимал, что и думать об этой ситуации. Сан рассматривал виски на дне стакана. Уён глупо смотрел по сторонам, делая вид, что он увлечен всем вокруг, а не сгорает от нетерпения узнать все подробности: о поступке Пака и о том неловком молчании, которое появилось между Хоном и Сонхва во время бурного обсуждения. Ёсан просто чертил что-то ручкой в блокноте. Чонхо сидел на стуле с прикрытыми глазами. А Юнхо вообще нихуя не понимал. Создавалось впечатление, что он один ничего не слышал и не видел — что, кстати, было правдой, потому что он только что вернулся с университета. — И долго мы так будем сидеть? — Чон старший поправил очки и посмотрел на каждого присутствующего в комнате. Все как-будто вынырнули из своих мыслей и занялись делом. — Я или ты? — Сонхва посмотрел на Хонджуна, на что тот лишь кивнул, намекая, что ветка повествования будет принадлежать Паку. — Ладно. Я расскажу.       Оказывается, Паку на месте не сиделось. Не одному же Уёну страдать от шила в залнице. Только старший свое шило направлял в правильное русло. Буквально сегодня утром он увиделся с Чаном, лидером группировки наемных убийц, в которой находились уже знакомые Уёну Чонин и Чанбин. Да, знакомство с ними было не из приятных. На самом деле, ребята никогда не враждовали открыто. До того самого дня, когда случилась перестрелка в доме одного знакомого богача.       Сонхва знал, что Чан пойдет на контакт только с ним. Именно поэтому отправился к нему, не предупредив никого. Иначе план бы обломался ещё на этапе его разработки. Хонджун бы просто не позволил. Пак многое делал за спиной лидера, принимая стратегически верные решения для семьи. Он был из тех, кто являлся серым кардиналом. Поэтому он отправился к Чану, зная, что ему удастся договориться на выгодных условиях. Он также понимал, что открытая вражда им ни к чему. И предложил ему перемирие, принеся извинение за тот инцидент. Они заключили сделку, выгодную, на первый взгляд, для одной из сторон — для группы Чана. Но, на самом деле, все было наоборот. Таким образом, Сонхва отвел подозрения и теперь они могли спокойно заниматься поиском льда. Об условиях сделки Пак всё же принял решение умолчать. Он даже не сказал об этом Хонджуну. Потому что тот бы точно вломился к Чану и убил его без задней мысли. Но теперь за Сонхва висел должок. И это лежало камнем на душе брюнета. — И к чему вы пришли? — подал голос Сан, озадаченно смотря на Сонхва. — Я сказал, что мы ничего не знаем. Я даже сделал вид, что ничего не знаю о новых наркотиках. — И он тебе поверил? — Ёсан усмехнулся. — Да. — Я спросил их: «вы аферисты?» — и они ответили «нет», — тихо прыснул в кулак Юнхо, удивляясь тупости наёмников. — Так, подождите, — Уён активно помахал руками, желая привлечь внимание к себе. — Я ниче не понимаю. Что за лед, о котором вы постоянно говорите? Что вообще происходит? — Лёд — это совершенно новый вид наркотиков. Его втирают в десна и они немеют. А после тебя дико вставляет. От него нет никаких побочек. И он безумно дорогой. — Сан посмотрел на Уена, пожимая плечами.— Ты, наверное, ничего тяжелее травки и не употреблял. Так что, я больше не знаю, как объяснить. Ice on my teeth, dude. — Ой-ой-ой. Посмотрите-ка на него. Профессиональный торчок. — парировал младший, дразня Сана, который напряг желваки от злости. — Я не употребляю, придурок. — Хватит, а. — прорычал Хон, закатывая глаза. — И зачем он вам? — Уён откинулся на спинку стула.       Он ожидал банальный ответ: деньги, хранение, поставка, употребление, шантаж. — Мы работаем на правительство,— повел плечами Ёсан. — Что? — Что?       Все что угодно в ответ, но только не это.

***

Wooyoung69

Одна новость ахуительннее другой.

Wooyoung69

Так я ебучий Робин Гуд!

***

Да, Уён, лучше и не скажешь.