You got me feeling like a Psycho

Сегодня был также день, когда все 6 из них стали полноценными психопатическими неуравновешенными монстрами. Не обычный садизм, который они всегда демонстрируют, это было по-другому. Это было неконтролируемо, необузданно, дико и бесчеловечно. Прошло всего несколько дней, и теперь Джейк полностью доверяет им всем, а остальные любят его за это. Но, конечно, в этом мире нет такого понятия, как вечное состояние блаженства. Даже если у Джейка теперь 6 зараженных, очень заботливых бойфрендов. Это не гарантия того, что неинфицированный он будет вечно защищен от всего того, что вселенная решила устроить во время апокалипсиса. Сегодня был именно такой день. Предполагалось, что это будет очередной поход на разведку, где они найдут все, что смогут найти, а шестеро из них убьют всех, кто представляет угрозу для Джейка. Конечно, атмосфера значительно изменилась. Исчезли нервозность и недоверие Джейка, исчезли отстраненность и угрозы Хисына, Джея, Сонхуна, Сону, Чонвона и Ни-Ки, появились любовь и доверие Джейка ко всем и всеобщая защита и привязанность к своему парню. Все они думали, что смогут защитить Джейка от всего, в них все еще жило желание убивать, но оно было направлено на что-то лучшее. Бывало и такое, но все они успевали вовремя остановиться. Но на этот раз они не смогли остановить это. Они проходили мимо того, что приняли за труп, но не заметили, что он не выглядит гнилым, а его кожа слишком розовая, чтобы быть мертвой. К несчастью, Джейк оказался впереди, когда труп внезапно вскочил, обнаружив зараженного, который вел себя как мертвый, и ударил Джейка осколком стекла в живот. — ХА-ХА-ХА! Я поймала тебя! Зараженная женщина исходила пеной изо рта, ее глаза были окнами в самую глубокую часть безумия, в которую мог погрузиться разум. И Джейк стал его несчастной жертвой. Вскоре многие из предполагаемых мертвых тел вокруг них зашевелились. Это была группа зараженных, изображающих мертвые тела, чтобы устроить засаду на любого выжившего или зараженного, который войдет на их территорию. Они окружили группу с маниакальными улыбками, как стая львов, думающих, что они настигли группу вкусной добычи, чтобы полакомиться их кровью и криками, не зная, что вскоре им будет доказано, что они ошибались, когда добыча, которую они окружили, оказалась настоящими хищниками. — Р-Ребята? Джейк трясущимися руками хватается за живот, пытаясь остановить кровотечение, и падает на землю, а безумная женщина, которая ударила его ножом, смеётся над ним. Черные точки начали появляться в его глазах, пока он пытался оставаться в сознании, несмотря на боль. Все шестеро в шоке смотрели на происходящее, пытаясь осмыслить случившееся. Хисын ошеломлен, его глаза, как и у остальных, широко раскрыты. — Д-Джейк…? Он заикается, пока его мозг осмысливает происходящее. Джейк смотрит ему в глаза: — М-Мне больно… — ему удается прохрипеть, в его глазах появляется страх, когда он видит диких инфицированных, окружающих их с различными видами окровавленного оружия и безумными выражениями счастья. Хисын первым оправившийся от мгновенного шока, издал страдальческий рев: — Я убью вас всех нахуй! Его глаза сверкнули вновь обретенной дикостью, и он бросился на зараженную женщину, ранившую Джейка. Звуки рвущейся плоти и отчаянные крики наполнили воздух, когда Хисын обрушил на нее шквал насилия. Он уже отрывал голову и позвоночник зараженным, и, конечно же, может сделать это снова. Знакомый и приятный запах крови разнесся по округе, когда Хисын оторвал женщине голову. — Ты сука! Обычная садистская ухмылка Джея превратилась в яростное рычание, когда он замахнулся своим топором на всех зараженных, оказавшихся поблизости. Тела зараженных падали, как тряпки, под натиском его неумолимых ударов. Сону, как обычно, вспыхнул яростью, набросившись на ближайшего зараженного, его руки с остервенением рвали и когтили его плоть. — Я вырву тебе глотку! — прорычал он, его глаза пылали первобытной яростью, от которой по спине врагов пробегали мурашки, пока Сону не схватил их за горло и не вырвал его. Выражение лица Чонвона превратилось в маску холодной решимости, и он выхватил серп, сверкающее лезвие которого отражало охватившее его безумие. Быстрыми, точными ударами он со смертельной эффективностью прорезал орду зараженных, превратив свои движения в смертельный танец смерти и разрушения. Глаза Ни-Ки горели яростным огнем, он со смертельной точностью размахивал своим оружием, его движения были плавными и грациозными, он расправлялся со своими врагами с безжалостной эффективностью. — Вы все, мать вашу, заплатите за то, что причинили боль Джейку! — прорычал он, выплескивая свою ярость на ничего не подозревающих зараженных. Обычно спокойное поведение Суонхуна разбилось как стекло, когда он издал первобытный вопль ярости. Его кулаки разлетелись с костедробительной силой, и он набросился на всех зараженных, которые осмелились приблизиться к нему. — Я убью вас всех к чертовой матери! — прорычал он, и его голос эхом разнесся по хаосу поля боя. Ему даже не нужно оружие, оно не позволит ему почувствовать теплую кровь и кости, которые его руки будут сжимать и превращать в кашу, пока он будет продолжать пробиваться сквозь зараженных, как Хисын. С каждым ударом их ярость усиливалась, и они с неудержимой свирепостью обрушивали на своих врагов потоки насилия. Они сражались с единодушной решимостью, их единственная цель — защитить Джейка и отомстить тем, кто посмел причинить ему вред. Но среди хаоса и кровопролития в их головах ярко горела одна мысль: они не остановятся ни перед чем, чтобы обеспечить безопасность Джейка, даже если для этого придется выплеснуть на мир всю свою безумную ярость. После резни их окружают мертвые тела. Они немедленно окружают Джейка. Он все еще истекал кровью, и его тело начинало остывать. Осколок стекла в его животе затыкал рану, предотвращая кровотечение. Хисын трясет Джейка, не давая ему уснуть или закрыть глаза. — Черт, черт, держи свои чертовы глаза открытыми, Джейк! Не смей их закрывать! — восклицает Хисын. Его голос пробивается сквозь хаос, руки дрожат, когда он поднимает с земли обмякшее тело Джейка. Паника разливается по его венам, сердце колотится от страха, а он отчаянно пытается привести Джейка в сознание. — Оставайся с нами, Джейк! Ты слышишь меня? Ты нас не бросишь! — умоляет Сону, с отчаянием сжимая в руках бледное лицо Джейка. Руки Сонхуна трясутся, он прижимает рану Джейка, пытаясь сдержать поток крови с помощью импровизированных бинтов. Его обычно твердые руки выдают его страх и тревогу, когда он пытается сохранить Джейку жизнь. — Давай, Джейк, — шепчет он, его голос захлебывается от эмоций. — Ты не можешь оставить нас сейчас. Только не так. Ни-Ки крепче сжимает руку Джейка: — В нескольких кварталах отсюда есть заброшенная клиника. Нам нужно отвести его туда, — говорит он, указывая на улицу, и все мгновенно кивают ибегут к клинике. Почему не в убежище? Это было слишком далеко с тех пор, как они отошли от своего обычного района, где занимались отхожими промыслами, чтобы попытать счастья в поисках лучшей добычи. Группа двигалась быстро, их обычно хаотичные и непредсказуемые движения теперь были направлены на достижение одной цели — спасение Джейка. Впереди маячила заброшенная клиника — ветхое убежище среди безлюдного пейзажа. Когда они вошли внутрь, спертый воздух и ветхое окружение послужили призрачным фоном для их безумных попыток сохранить Джейку жизнь. — Черт, черт! — ругается Хисын, укладывая Джейка на стол и прижимая к ране тряпку. — Нам нужно больше! Найдите что-нибудь! Что угодно! — кричит он, заставляя всех разбегаться по клинике в поисках чего угодно. Пачка марли, лента, рубашка, что угодно, лишь бы помочь Джейку. Они все любят запах крови. Они купаются в нем. Фантазируют об этом. Но не кровь Джейка. НИКОГДА не кровь Джейка. Из шкафа выбегает Чонвон с небольшой коробкой в руках. — Я нашел швейный набор! — кричит он, быстро кладя коробку на стол и открывая ее, а затем роется в ней, чтобы подобрать иголку и нитку для зашивания раны. Вскоре и остальные вернулись со своими находками. Сонхун и Сону побежали обратно, держа в руках более важные вещи. — Мы нашли салфетки, бутылку дезинфицирующего средства для рук и канцелярский скотч, — сообщает Сону, сразу же используя салфетки и спирт для очистки и дезинфекции раны, и Джейк вскрикивает, когда спирт жжет ему рану. Джей и Ни-Ки вернулись с кучей одежды в руках: — Мы нашли еще немного одежды, — сказали они, бросая одежду на землю. Одежда была в пластиковой упаковке, похожей на безвкусные футболки для благотворительных акций, которые люди раздают бесплатно во время организованных мероприятий. — Джейк? Детка? Мне нужно, чтобы ты прикусил вот это, — говорит Джей, засовывая ремень Джейку в рот. «Детка» казалось таким ПРАВИЛЬНЫМ, когда оно слетало с его языка. Но нынешние обстоятельства делали это слово просто душераздирающим. Сознание Джейка колебалось, он изо всех сил старался не заснуть, боль пульсировала в его теле, как неумолимый барабанный бой. Джейк стиснул зубы и вцепился в ремень, с каждым мгновением его контроль над сознанием ослабевал. Но среди дымки боли и страха один голос прорезал темноту, как маяк надежды. — Сонхун, Чонвон… ребята… — прохрипел он, едва слышно шепча, и потянулся к руке возлюбленного. —Я не хочу умирать, — говорит он со слезами на глазах, они стекают по его лицу, смешиваясь с кровью! Сердце Сонхуна сжалось при виде слез Джейка, его глаза заблестели от непролитых эмоций, когда он взял дрожащую руку Джейка в свою. — Ты не умрешь, Джейк, — твердо сказал он, его голос успокаивал их на фоне суматохи. — Мы не позволим тебе. Выражение лица Чонвона смягчилось в ответ на мольбу Джейка, его обычная маска безразличия растаяла, открыв глубину его заботы. Он наклоняется ближе к Джейку, его голос звучит мягко, но в то же время твердо, и он встречает взгляд Джейка с непоколебимой решимостью. — Мы справимся с этим, Джейк, — обещает он, убирая со лба Джейка прядь волос. Руки Хисына тряслись, когда он пытался остановить поток крови из раны Джейка, а в голове у него крутился вихрь паники и страха. Но среди этого хаоса в его голове ярко горела одна мысль: он сделает все, чтобы спасти Джейка, даже если для этого придется столкнуться со своими самыми темными страхами. — Держись, Джейк, — пробормотал он, в его голосе звучала решимость, и он сосредоточился на задаче. Он осторожно вытащил осколок стекла из живота Джейка: после того как стекло было извлечено, рана стала кровоточить гораздо сильнее. Ни-Ки быстро схватил марлю и рулоны бинта, чтобы остановить кровотечение. Руки Ни-Ки двигались с отработанной точностью, когда он перевязывал рану Джейка, а в голове у него проносились тысячи мыслей и страхов. Но среди всей этой суматохи одна мысль оставалась ясной: он сделает все, чтобы защитить Джейка, даже если для этого придется столкнуться с самыми темными глубинами своей души. — С тобой все будет в порядке, хён, — успокоил он, его голос был ровным и в то же время наполненным эмоциями, когда он сосредоточился на поставленной перед ним задаче. Глаза Сону горели яростным огнем, пока он очищал и дезинфицировал рану Джейка. Его руки двигались с быстрой точностью, когда он сосредоточился на задаче. Но среди хаоса в его голове громко звучала одна мысль: он сделает все возможное, чтобы Джейк был в безопасности, даже если для этого придется пожертвовать всем, что ему дорого. — Оставайся с нами, Джейк, — призвал он, и его голос стал надежным якорем в буре страха и неуверенности. Руки Джея дрожали, когда он пытался закрепить импровизированную повязку на ране Джейка, а в голове крутились миллионы мыслей и страхов. Но среди этого хаоса одна мысль оставалась непоколебимой: он сделает все, что потребуется, чтобы спасти Джейка, даже если для этого придется столкнуться с самыми темными глубинами своей души. — Ты справишься с этим, Джейк, — поклялся он, его голос был полон непоколебимой решимости, и он сосредоточился на поставленной перед ним задаче. Остальные собрались вокруг Джейка, в их лицах смешались решимость и озабоченность, и они вместе принялись обрабатывать его раны. Хисын вдевал нитку в иголку трясущимися руками, его движения были точны, несмотря на дрожь, сотрясавшую его тело. Джей и Ни-Ки разрывали одежду на полоски, их руки двигались с практической эффективностью, когда они готовили импровизированные повязки, чтобы остановить поток крови. Джейк теряет сознание от боли и помнит только приглушенные слова остальных. Джейк не знает, что в следующие несколько дней, пока он был без сознания, для остальных начался ад. Им удалось закрыть рану и вернуть его в убежище. Но он не приходил в себя. В убежище было тихо, прошло уже несколько дней с тех пор, как им удалось остановить кровотечение, но Джейк не приходил в себя. Единственное, что успокаивало, — это его неглубокое, затрудненное дыхание. Сону прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди. — Вы не собираетесь спать? — спросил он, глядя на их изможденные позы и взъерошенный вид. Он выглядит изможденным, но, по крайней мере, он все еще достаточно хорошо соображает, чтобы знать о состоянии здоровья всех остальных, и он хочет, чтобы все они были лучше и сильнее для Джейка, когда тот в конце концов проснется. Джей и Ни-Ки озабоченно постукивали ногами, повторяя друг друга. Ни-Ки вертел в руках нож, но от тряски несколько раз выронил оружие из пальцев. Взгляд Сонхуна неотрывно следил за бессознательным Джейком. Хисын сидит рядом с кроватью Джейка, не сводя глаз с его лица. Выражение его лица — смесь страдания и решимости, когда он протягивает руку, чтобы смахнуть со лба Джейка прядь волос. — Я не могу, — признается он, его голос едва превышает шепот. — Я не могу спать, зная, что он такой. Ни-Ки сидел у постели Джейка, и на его лице отражались беспокойство и усталость. Его пальцы нежно прослеживали узоры на руке Джейка, его прикосновения были легкими и в то же время наполненными скрытой настоятельной необходимостью. — Я тоже не могу, — признался он, его голос едва превышал шепот. — Я боюсь, что если закрою глаза, то проснусь и обнаружу, что его нет. Сонхун расхаживал взад-вперед, сжимая руки в кулаки. — Мы сделали для него все, что могли, — пробормотал он с нотками разочарования и беспомощности в голосе. — Почему он не просыпается? Ни-Ки кивает в знак согласия, его челюсть решительно сжата, когда он смотрит на бледное лицо Джейка. — Мы перепробовали все, кровотечение остановилось, — говорит он, его голос тяжел от поражения. — Но, похоже, ничего не помогает. Что, если он никогда не очнется? Что, если он… — его голос прервался, но все знали, но все знали, чем закончится это предложение. Смерть Джейка. Джей сжимает кулаки, выражение его лица становится решительным. — Он очнется, — заявляет он, его голос тверд и непоколебим. — Мы не позволим ему ускользнуть от нас после всего, что мы пережили. Мы найдем способ вернуть его, чего бы это ни стоило. Но, несмотря на все их старания не терять надежды, груз неопределенности висел в воздухе, бросая тень на их коллективный дух. Ведь в тот момент, когда они стояли у постели Джейка, они не могли избавиться от ноющего страха, что могут потерять его навсегда. И вот они ждали, их сердца были тяжелы от беспокойства, а мысли поглощены неопределенностью того, что может принести завтрашний день. Хисын опускает голову на кровать, переплетает руки с Джейком, не сводя взгляда с его бессознательного состояния: — Где Чонвон? — спрашивает он, поправляя одеяло, и возвращается к наблюдению за Джейком, терпеливо ожидая, когда тот проснется. При упоминании о Чонвоне Сону мрачнеет, и по его лицу пробегает озабоченность, когда он обводит взглядом комнату. — Он отправился на разведку за припасами, — отвечает он, в его голосе звучит беспокойство. — Он сказал, что скоро вернется. Но, несмотря на его слова, в тоне Сону чувствуется тревога, молчаливое признание опасностей, которые таятся за пределами их убежища. Ни-Ки все крепче сжимает нож, костяшки пальцев побелели от напряжения, а сам он расхаживает взад-вперед. — Лучше бы ему поскорее вернуться, — бормочет он себе под нос, нервно бросая взгляд в сторону двери. — Мы не можем позволить себе потерять кого-то еще. Джей сжимает челюсть при словах Ни-Ки, его взгляд становится решительным, когда он смотрит на бессознательную фигуру Джейка. — Мы больше никого не потеряем, — заявляет он, его голос тверд и решителен. — Только через мой труп. Они ждут в напряженном молчании, минуты превращаются в часы, каждый миг кажется вечностью, пока они сидят у постели Джейка. Комната наполнена ощутимым чувством тревоги, тяжесть неопределенности давит на них, как удушающее одеяло. Внезапно в коридоре раздается звук шагов, и они обращают внимание на дверь. В комнату входит Чонвон с мрачным выражением лица. — Я вернулся, — объявляет он усталым, но решительным голосом. _ И я принес припасы, — говорит он, роняя сумку, полную припасов, его серп капает кровью, а тело с ног до головы залито кровью. Остальные смотрят на Чонвона, в их лицах — облегчение и озабоченность, когда они видят его растрепанный вид. — Что там произошло? Джей спрашивает, его голос напряжен от беспокойства, когда он делает шаг вперед, чтобы осмотреть травмы Чонвона. Чонвон морщится, стягивая с себя пропитанную кровью куртку, чтобы показать степень ранений. — Наткнулся на группу зараженных, — устало, но решительно произносит он. —Разобрался с ними, но не без того, чтобы самому получить несколько ранений. Он шипит, осторожно прикасаясь к ране на руке, из которой сочится кровь. — Ничего серьезного. Просто царапины. А вот их кровь и крики мне понравились, адреналин зашкаливал, — хмыкает он, а затем снова становится мрачным, глядя на неподвижного Джейка. Остальные обмениваются обеспокоенными взглядами, рассматривая травмы Чонвона, и их сердца тяжелеют от переживаний за своего парня. Сону выходит вперед и с мрачным выражением лица осматривает раны Чонвона. — Нам нужно очистить и перевязать эти раны, — говорит он твердым, но в то же время мягким голосом, показывая на раны Чонвона. — Они могут заразиться, если мы не обработаем их должным образом. Ни-Ки кивает в знак согласия, его челюсть решительно сжата, когда он берет аптечку с ближайшего стола. — Я принесу все необходимое, — говорит он с нотками срочности в голосе, приступая к работе по подготовке необходимых материалов. — Мы не можем позволить себе рисковать, особенно учитывая все происходящее. Нам нужны все живые, если мы хотим выжить в этом дерьме. Хисын остается у постели Джейка, его рука все еще переплетена с рукой Джейка, и он наблюдает за ним со смесью любви и заботы. — Мы позаботимся и о тебе, Джейк, — бормочет он, мягко, но решительно сжимая руку Джейка. — Мы не позволим, чтобы с тобой что-то случилось. Тем временем Джей помогает Сонхуну снять с Чонвона испачканную кровью одежду, движения его осторожны и обдуманны, чтобы не усугубить раны Чонвона. — Тебе повезло, что не было хуже, — замечает он с облегчением в голосе, помогая Чонвону очистить раны. — Но нам все равно нужно убедиться, что в них не попадет инфекция. Чонвон кивает в знак согласия, его лицо мрачнеет, когда он стискивает зубы от боли. — Спасибо, ребята, — говорит он напряженным, но благодарным голосом, принимая их помощь. — Я ваш должник. Сону заканчивает чистить и перевязывать раны Чонвона, его руки двигаются с практической эффективностью, когда он закрепляет бинты на месте. — Вот так, — говорит он с нотками удовлетворения в голосе, отступая назад и любуясь своей работой. — Этого должно хватить. Просто следи за ними и дай нам знать, если что-то изменится. Чонвон кивает в знак благодарности, его взгляд на мгновение задерживается на бессознательной форме Джейка, а затем он возвращается к остальным. — Спасибо всем, — говорит он, его голос наполнен благодарностью. — Я не знаю, что бы я делал без вас, ребята. К тому времени, когда Джейк наконец проснулся, прошло уже 5 дней. Джейк издал стон, он чувствовал себя как в дерьме. Его тело словно горело, желудок, казалось, вот-вот взорвется, а шея просто убивала его! — Ч-Что? — внезапно донесся до него облегченный голос. — Боже мой! Ты жив! Сону закричал, упав на колени, чтобы обнять Джейка. Сону был не из тех, кто проявляет много эмоций, но сейчас его реакция говорила о том, как сильно он его любит и переживает за него. — Что случилось? — спрашивает Джейк хриплым голосом, в горле у него все пересохло. Но Сону хочет сначала сообщить остальным, громко крикнув: — Ребята! Джейк, блять, проснулся! Остальные вбегают в комнату, на их лицах написано облегчение и озабоченность, когда они собираются у кровати Джейка. Выражение лица Ни-Ки смягчается, когда он делает шаг вперед, его обычная бравада сменяется чувством искренней заботы о своем друге. — Ты заставил нас сильно волноваться, Джейк’хён, — признается он, и в его голосе звучит облегчение, когда он ободряюще улыбается Джейку. — Но теперь ты очнулся, и это главное. Сонхун подходит к Джейку с облегченной улыбкой, в его глазах блестят слезы радости, когда он видит, что его парень проснулся и бодрствует. — Я так рад, что с тобой все в порядке, — пробормотал он, задыхаясь от эмоций, и потянулся, чтобы смахнуть со лба Джейка прядь волос. — Мы так боялись, что потеряем тебя. Чонвон слегка отстраняется, его выражение лица — смесь облегчения и вины, он наблюдает за Джейком издалека. — Прости меня, Джейк, — тихо говорит он, в его голосе звучит сожаление. — Мне следовало быть более осторожным. Я должен был лучше тебя защищать. В его тоне сквозило отвращение к самому себе: он всегда считал себя способным удержать Джейка, и, видя, как тот страдает, он чувствовал себя неудачником. Но Джейк покачал головой, в горле пересохло, и он с трудом обрел дар речи. — Нет, ты не виноват, — прохрипел он, едва слышно шепча. — Я просто… рад, что остался жив. Сонхун осторожно сжимает руку Джейка, его глаза наполняются слезами, и он наклоняется, чтобы нежно поцеловать Джейка в лоб. — Мы все рады, что с тобой все в порядке, — шепчет он, его голос густ от эмоций. — Мы любим тебя, Джейк. Очень сильно. Сону кивает в знак согласия, в его глазах блестят слезы, когда он наклоняется, чтобы заключить Джейка в крепкие объятия. — Мы думали, что потеряли тебя, — признается он, его голос захлебывается от эмоций. — Но ты здесь, и это главное. Мы позаботимся о тебе, Джейк. Мы обещаем. Джейк наконец-то разглядел их, и, боже, они выглядят ужасно. Джейк, несмотря на боль, не мог не усмехнуться: — Вы все выглядите как дерьмо. Кто-нибудь из вас хоть немного поспал? Чем вы вообще занимались, пока меня не было? — шутит он, но в его словах звучит нотка беспокойства за самочувствие любимых. Сону усмехнулся — сухим, лишенным юмора звуком. — Сон для слабаков, Джейк. Мы присматривали за тобой. Просто следили, чтобы ты не решил умереть за нас. В его черных глазах блестела необычная смесь усталости и затянувшегося напряжения, которое вскоре рассеялось. Чонвон протягивает бутылку воды, которую Джейк милостиво принимает и выпивает одним глотком, чтобы утолить пересохшее горло и жажду. Присутствие Джейка всегда успокаивало их. — Мы должны были присматривать за нашим маленьким драгоценным человечком, не так ли? — усмехается Сонхун, присаживаясь на край кровати и проводя рукой по волосам Джейка. Джейк оглядел всех присутствующих и заметил, что двух человек не хватает. Джея и Хисына не было. Джейк поднимает бровь: — Где… Хисын и Джей? — спрашивает он, любопытствуя, где еще двое зараженных. Осознав, через какое дерьмо он их заставил пройти, Джейк хочет увидеть их всех, чтобы проверить, как они себя чувствуют после возвращения в сознание. Вопрос заставил Ни-Ки вздохнуть: — Они… выпускают пар. Они не очень хорошо восприняли то, что с тобой случилось, так переживали, что не спали. Мы по очереди присматривали за тобой, пока нам не удалось убедить их сделать перерыв. Джей и Хи… наверное, выплескивают свой гнев и садистские наклонности на улице? Тренировали свои рефлексы и наносили удары ножом, пока тебя не было. — Можете отвести меня к Джею и Хи? Сонхун кивает с сочувственным выражением лица, осторожно помогая Джейку сесть в кровати. — Конечно, Джейк, — говорит он, его голос мягкий и обнадеживающий, когда он поддерживает вес Джейка. — Только полегче, ладно? Ты все еще восстанавливаешься. С помощью Сонхуна Джейку удается перекинуть ноги через край кровати, и он чувствует себя слабым и неустойчивым, пытаясь найти равновесие. Джейк делает глубокий вдох, готовясь к предстоящим усилиям, и кивает Сонхуну. — Я готов, — говорит он решительно, несмотря на затянувшуюся боль в теле. Сонхун ободряюще улыбается, его глаза наполняются теплом и лаской, и он обхватывает Джейка за талию, чтобы поддержать. Вместе они выходят из комнаты в коридор, и звуки их шагов разносятся по тускло освещенному коридору. Пока они плутают по коридорам святилища, похожим на лабиринт, Джейк думает о Хисыне и Джее. Джейк чувствует себя виноватым за то, что беспокоит их, зная, как сильно они о нем заботятся. Он мысленно записывает, что нужно извинится перед ними, как только увидит их, и твердо намерен все исправить. В конце концов они достигают двора, где находятся Хисын и Джей. Зрелище, которое их встречает, резко контрастирует с тихой торжественностью лазарета. Хисын и Джей ведут ожесточенный поединок, их движения плавны и точны, а удары наносятся с практической легкостью. Хисын, обычно спокойный и невозмутимый, издал первобытный рев, замахнувшись ножом с неумолимой силой. Джей, садистская ухмылка которого расширилась, выкрикивал ему подбадривающие крики, отвечая на каждый удар и блокируя удары Хисына своим топором. В воздухе стоял густой запах пота, и отголоски их ярости разносились по двору. — Эй, идиоты! Время перерыва! — воскликнул Ни-Ки, его голос прорезал хаос звуков. Зараженный дуэт замер, переведя взгляд с окровавленного оружия на Джейка, который стоял у входа вместе с остальными. Глаза Джея и Хисына практически сфокусировались на Джейке. — ДЖЕЙК! ТЫ ПРОСНУЛСЯ! Хисын и Джей бросаются к Джейку с облегченными улыбками, в их лицах отражается смесь радости и беспокойства. Они крепко обнимают Джейка, обхватывая его руками и прижимаясь к нему, как к спасательному кругу. — Ты очнулся, — вздыхает Хисын, его голос густ от эмоций, и он прижимается поцелуем ко лбу Джейка. — Слава богу, мать твою. Джей кивает в знак согласия, в его глазах блестят слезы облегчения, и он крепко сжимает руку Джейка. — Мы так волновались за тебя, Джейк, — признается он, его голос захлебывается от эмоций. — Но теперь ты здесь, и это главное. Джейк отвечает на их объятия, и сердце его разгорается от любви и благодарности к двум людям, которые значат для него весь мир. Несмотря на хаос и неопределенность, которые их окружают, он находит утешение в их объятиях, зная, что они всегда будут рядом, несмотря ни на что. — Простите, что заставил вас волноваться, — пробормотал он, слегка отстраняясь, чтобы заглянуть им в глаза. — Теперь со мной все в порядке, благодаря всем вам. Глаза Хисына блестят от непролитых слез, его сердце переполнено любовью к человеку в его объятиях. — Мы любим тебя, Джейк, — шепчет он, его голос дрожит от эмоций. — Очень сильно. Улыбнувшись, Джейк утешительно целует Джея и Хисына в губы. Он видит себя в их глазах — и потому, что они как черные зеркала, и потому, что от того, как они смотрят на него, Джейку становится тепло внутри. — Я знаю, и я тоже вас люблю. — Эй! Почему они получают поцелуи, а не мы? Сонхун рычит, оттаскивая Хисына и Джея от Джейка, и по-хозяйски обхватывает Джейка за талию. Ни-Ки, Сону и Чонвон стояли позади него, их темные глаза практически не сводили глаз с Хисына и Джея. Судя по их ревнивым взглядам, они представляли, как убьют их во сне. Джейк смеется над игривой ревностью Сонхуна, его сердце согрето лаской и собственничеством других партнеров. — Не волнуйся, Хун, — говорит он дразнящим тоном, обхватывая Сонхуна за плечи. — Любви хватит на всех. Он наклоняется, чтобы поцеловать Сонхуна в щеку, и тот удовлетворенно ухмыляется. Выражение лица Сонхуна смягчается от слов Джейка, его ревность исчезает в довольной улыбке, когда он склоняется к прикосновениям Джейка. — Да, ты прав, — признает он, прижимаясь к Джейку, его голос звучит с оттенком нежности. — Я знаю, что ты любишь нас всех одинаково. Ни-Ки игриво насмехается и закатывает глаза, делая шаг вперед и обхватывая Джейка за талию. — Говори за себя, Хун, — поддразнивает он, легким, но ласковым тоном, наклоняясь, чтобы поцеловать Джейка в другую щеку. — Я знаю, что я твой любимчик. Он подмигивает Джейку, в его глазах появляется озорной блеск. Сону и Чонвон обмениваются знающими взглядами, и их выражения лиц наполняются весельем, когда они присоединяются к игривому шутовству. — Да ладно, как будто кто-то из нас может соперничать с эго Ни-Ки, — подтрунивает Сону, делая шаг вперед и обхватывая Джейка сзади. — Но пока мы все получаем любовь, какая разница, кто из нас фаворит? — усмехается он и быстро целует Джейка в губы. Чонвон кивает в знак согласия, и выражение его лица смягчается, когда он наклоняется, чтобы нежно поцеловать Джейка в лоб. — Мы любим тебя, Джейк, — пробормотал он, глядя в глаза Джейку. — Больше всего на свете.