Дорога "Безумца".

Летний день в Каньоне постепенно подходил к концу. Яркое алое солнце, казавшееся немного расплющенным, висело почти у горизонта, а воздух дрожал от испарений – камни отдавали накопленный за день жар. Жаркий ветер, пахнущей сухой травой, ерошил волосы, шаловливо забирался под вязаную безрукавку, целовал голые руки. Заку было немного грустно – почему, он сам не понимал толком. Точно не от Клауда – Клауд сейчас сидел за столом в гостинице и наслаждался обществом Тифы. Зак даже отгородился от него немного, незачем лезть (даже нечаянно) в такое личное. Нанаки и Эльфи остались у старика Бугенхагена – им было о чём поговорить, а Зак при первой же возможности распрощался и слинял, очень уж въедливо и подробно учёный его выспрашивал. Наверное, причиной грусти было то, что путешествие вместе с Рэдом-Нанаки подходит к концу. Рыжий зверь останется дома. Он может здесь остаться, Зак же… Зак домой только заглянул. И снова в путь, дорога без конца, вечно прячась, вечно настороже. Солджеру вспомнилась старинная песня про солдата удачи, наёмника – печальная и протяжная. Герой странствовал всю свою жизнь, и в его мечте всегда была любимая девушка и возвращение домой – но, оглядываясь вокруг, он понимал, что это только мираж, и быть ему наёмником до конца своих дней. Может, и судьба Зака обернулась бы такой, если бы они не встретили Тифу на мидгарском вокзале. Что же, он был счастливее наёмника из песни – стоило спуститься вниз и хорошенько поискать (или просто подождать до ночи), как ему улыбнётся Аэрис, возьмёт за руку или обнимет. Смотря, сколько народу будет вокруг. «В самом деле, пойду Аэрис поищу. Чего их ждать, может, они вообще тут ночевать останутся». Но чуткие уши солджера уже уловили хруст камешков под подошвами старых армейских ботинок. Зак обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Эльфи, перешагнувшую символический низенький штакетник, отгораживающий обсерваторию от дикой степи. Он невольно отметил, что девушка выглядит более спокойной, не такой напряжённой, как раньше. Смог Бугенхаген, наверное, что-то правильное ей сказать. - А Нанаки? Остался? - Да. Сказал, что вечером придёт к костру попрощаться. Эльфи устроилась на том же плоском куске скалы, выступающем из-под тонкого слоя почвы, что и Зак – только немного в стороне от солджера. Солнце светило в бок и немного в спину, под ногами уступами уходил вниз Космо-Городок, змеились лестницы-улицы, крутились пёстрые лопасти ветряков. Расчерченный вечерними тенями, уходил вдаль Каньон, постепенно сужаясь. - Не ожидала увидеть среди наших солджера. - Ага, - Зак сорвал былинку и принялся вертеть её в руках, обдирая созревшие, невесомые семена. – Ладно-ладно. Расскажу, почему. Хоть и неприятно это. - Я догадываюсь, - нахмурившись, пробормотала Эльфи. – Клауд говорил про библиотеку Нибельхейма, а узнать про неё можно, только побывав внизу. - Побывали – это мягко сказано, - солджер непроизвольно поёжился. – Четыре года там провели, это если по приблизительным подсчётам. Зак постарался изложить историю их злоключений сухо и коротко, не вдаваясь в подробности. Про Сефирота вообще двумя предложениями упомянул – она же не о том спрашивала. Эльфи слушала внимательно, сосредоточено, не перебивая. - …А потом нас подобрала Тифа на железнодорожной станции и спрятаться помогла. Рассказала, что им помощь нужна, ну мы и согласились. - Понятно, - Эльфи испытующе посмотрела на него. – Но почему не ушли, выполнив задание? Только из-за того, что в «Лавине» была ваша старая знакомая? Прости, но мне казалось, что солджер скорее ушёл бы в вольные наёмники, а не к врагам. Нечего гадать – вспоминала она о той стычке в районе пресловутого Айсикла, в которой двое солджеров погибли. Зак насупился, мучительно подбирая слова для выражения своих чувств. - Вы честными врагами были. А эти… они… своих подставили, - наконец, смог он сформулировать. Что делать, не привык солджер Зак Фэйр самокопаться и самозакапываться. – А почему к вам… понимаешь, у вас есть цель. Я сначала думал о том, чтобы уйти – как ты сказала? – в вольные наёмники, но понял, что не могу. Не могу сражаться только потому, что мне за это заплачено, не могу жить, ни к чему не стремясь, меня не так Анжил воспитывал! - Понятно, - повторила Эльфи. – Знаешь, Зак, спасибо, - неловко пожала плечами и пояснила: – Раз такие, как ты, даже в Шин-Ра встречаются... может, наше дело не совсем безнадёжно. - Может, - согласился он. – Только знаешь, что? Я тоже удивляюсь, что ты так легко лидерство другому человеку отдала. Тем более мне. Эльфи посмурнела, опустила голову и с явным трудом – откровенность за откровенность – выговорила: - Я не могу. Сейчас, сразу после поражения, я не смогу начать заново. Посоветовать что-то, чтобы вы не упали в ту же яму – могу, но… - замолчала и обречённо мотнула головой. Заку тоже стало неловко. В самом деле, не видно разве, что она измучена до предела не только болезнью, но и душевно. И, чтобы замять нехорошую тему, спросил: - Значит, поход за Сефиротом одобряешь? - Да. Реакторы, Шин-Ра – это грозит гибелью неизбежной, но не немедленной. А Сефирот… если он действительно сошёл с ума, это страшная опасность. Неведомая, но это ещё хуже. С известным, по крайней мере, знаешь, как бороться. - Э, неведомого тоже не стоит опасаться – оно само тебя не знает! Эльфи на собеседника посмотрела изумлённо, и впервые с их встречи попыталась неуверенно улыбнуться. * * * Аэрис Зак нашёл, когда совсем стемнело, и огонь на площади стал ярким – теперь его не затмевал солнечный свет. Нашлась она в местном баре, куда приходили не столько за тем, чтобы выпить, сколько за разговорами. Аэрис не отступила от местной традиции, засыпав вопросами бойкого старичка, коричневого от многолетнего загара. Старичок с девушкой прощался едва ли не со слезами на глазах, умиляясь любознательности юной леди и стремлению отделить легенды от исторических фактов. На Зака он только махнул рукой, приговорив: «Эх, молодость… костры, звёзды – романтика!». К костру на нижней, самой большой, площади они пришли последними – не было только Нанаки. Аэрис по дороге рассказала, что это не простой костер – он горит сам по себе, и, если верить местным преданиям, пока он горит, Космо-Городку не угрожает никакая опасность. Легенды легендами, но от яркого рыжего огня не пахло ни дровами, ни дымом, ни каким другим топливом. «Газ какой-нибудь сюда провели» - решил про себя Зак. Но вслух ничего не сказал, не хотелось разрушать очарование красивой сказки. Весь ныне действующий состав «Лавины» расселся кругом огня. Юффи чесала за ушком Кейта Сита, бурча вполголоса, что тут скучно и даже Материю не продают. Кейт жмурился и в ответ мурлыкал, что это место навевает мысли о седой древности. - А я этой древности накушалась ещё дома. А когда мы дальше поедем? - Когда командование скажет, - цыкнул на неё Ведж. Юффи надулась и замолчала. Биггс, что-то мурлыча, крутил колки гитары. Джесси нетерпеливо вертелась рядом. Удивлённый Зак еле слышно присвистнул – он даже не знал, что парень в ладах с этим инструментом. Когда-то гитара была одним из символов аристократии Мидильских Островов, но её благородство кануло в небыль вместе с высокородными семьями. Теперь на ней брякали, кому не лень – но, судя по тому, с каким знанием дела Биггс возился с настройкой, он не брякал, а именно играл. «Послушаем, это интересно. И главное, раздобыл же где-то!». Тифа прислонилась к плечу Клауда, а тот сидел истукан истуканом, как всегда, боясь обнять её на людях. - Костры... они всегда на странные мысли наводят, - вполголоса делилась Тифа. – Мне они детство напоминают. Когда ты ещё не ушёл… Клауд? - У? - Мне иногда кажется, что ты уходишь куда-то далеко-далеко… - пожаловалась девушка. – Хотя только что был тут. Не уходи, хорошо? - Ни за что, - заверил Клауд, и, поймав суровый взгляд Зака и его же мысль, что неужели любимая девушка страшнее всей гвардии, наконец-то обнял Тифу. Счастливая Тифа сразу же забыла обо всех своих потусторонних мыслях, пристроилась в объятиях Клауда поудобнее и едва не замурлыкала на пару с Кейтом. Тем временем Зак, держа за руку Аэрис, наконец-то добрался до свободного места у костра – рядом с Барретом, за которым его легендарную соседку было практически не видно. Забавно эти двое смотрелись рядом – высокий и крепкий мужик, словно бы вытесанный из гранита, и маленькая полупрозрачная Эльфи. Днём это выглядело куда забавнее, сейчас же, у костра, её призрачная бледность скрадывалась отблесками пламени. - Да, именно здесь всё и началось, - что-то негромко рассказывала Эльфи. Зак заметил, что все у костра невольно понижают голос, чтобы не мешать другим. - А мне парни рассказывали, - смущённо гудел Баррет в ответ. – Я даже пообещал, что вот, когда победим, то вернёмся сюда и отпразднуем. - Хорошая идея, - с горькой усмешкой согласилась Эльфи. Нетрудно было догадаться, что для неё этот праздник будет не праздником, а больше поминками. «Может, и они трое тоже так думали? Ну, теперь им меньше народа поминать придётся…». Аэрис, ревниво посмотрев на Тифу, устроилась под рукой Зака, а тот с улыбкой прижал её к себе. - Ну что, чудо зеленоглазое, много узнала? - Ой, Зак, ты не представляешь, они тут такие интересные вещи рассказывают, - Аэрис восторженно шептала, щекоча его шею дыханием. – Только мне теперь грустно… - Да почему, солнышко? – сейчас Заку очень хотелось наговорить Аэрис чего-нибудь ласкового и нежного, чтобы она забыла про печаль. Чтобы забыла даже про мысли о том, что могла его не дождаться. - Потому что… - Аэрис положила голову ему на плечо. – Потому что я – последняя Сетра. Вообще последняя… больше никого не осталось. - Ах, вот что… ничего, была последней, будешь не последней. Вот разберемся с Сефиротом, - Зак понизил голос до шёпота, чтобы даже соседи по костру не услышали. – Потом свергнем Шин-Ра, а потом займемся возрождением народа Древних. - Зак, ты невозможен! – сквозь сдерживаемый смех приговорила девушка, приподняла голову и легонько поцеловала Зака в подбородок. Эльфи посмотрела на них очень мрачно, замолчала, прервав и без того вялый разговор с Барретом, и уставилась в огонь, положив подбородок на согнутые колени. Клауд и Тифа тоже молчали, но уютно и умиротворённо, перестав замечать окружающих. Юффи умудрилась задремать с Кейтом в охапке, прикорнув на коленях Веджа. А там и Биггс закончил возиться со своей гитарой. Зак почему-то ни капельки не удивился, когда услышал мастерски исполненное вступление «Солдата удачи». …Незаметно подошёл Нанаки, вынырнул из темноты, растянувшись между Эльфи и Заком. Его появление отвлекло девушку от печальных мыслей, которые не могут не появиться, когда жизнь, сделав круг, возвращается в исходную точку. Всё-таки Эльфи родилась здесь… родилась, заняв место папиной дочки, безвозвратно погибшей в лабораториях Нибельхейма. «Зря отец пытался вернуть свою Фелицию. Невозможно воскресить мёртвых. - Эльфи дёрнула уголком губ. – Сумели бы мы понять друг друга, не разлучи нас навсегда? Не знаю. Но…». Она услышала, как Аэрис тихонько шмыгнула носом. Покосилась и заметила, как Зак утешающе гладит Сетра по стянутым в толстую косу волосам. В отличие от своего лохматого побратима, этот умел ценить отпущенное судьбой время и не считал нужным скрываться. Эльфи сжалась в комок и уставилась под ноги, чтобы никто не видел её глаз. Ну и пусть она больше не лидер, не глава «Лавины». Она по-прежнему их легенда, их знамя... если уж не способна на большее... не нужно, чтобы все знали, как ей больно. - Эй, Нанаки, - шёпотом окликнул Зак, когда Биггс закончил петь и только перебирал струны, наигрывая что-то неопределённое, рваное. - Когда мы были маленькими, - рыжий зверь шевельнул ушами. – Мы бегали вокруг этого огня… А потом... а впрочем, неважно. - Что-то случилось? – настырный Зак не отставал. - Да, - буркнул Нанаки. – Это касается моих родителей. Моя мать… когда я вспоминаю её, мое сердце полно гордости. Но когда я вспоминаю отца, - он рассерженно посопел. – Я злюсь. Я очень злюсь. Из темноты донёсся вздох. Это «Ох-хо-хоо» Эльфи не могла не узнать. Бугенхаген тоже спустился к костру. - Ты по-прежнему не можешь простить своего отца? – огорчённо спросил старик. - Да! – рассерженный Нанаки вскочил, яростно хлестнул затлевшим хвостом. Компания у костра оживилась, все с недоумением, а кто и с любопытством, смотрели на взбешённого Нанаки. – Когда напало племя Джи, он оставил мать и других жителей Каньона одних! Он бросил её погибать! Старик покачал головой и сурово произнёс: - Пойдём со мной, Нанаки. Я думаю, теперь ты готов узнать кое-что. Рыжик недоумённо дёрнул ушами, но привычно промолчал, полагаясь на мудрость наставника. А Бугенхаген продолжил: - Там может быть довольно опасно. Зак, я могу попросить тебя… - Да конечно! – солджер легко вскочил. – Я запросто. Клауд, пойдёшь? - Пойду. Эльфи понравилось их желание защитить мудрого старика, но она столько раз получала тычки от судьбы, что не думать о неприятностях не могла. - Если сюда опять доберутся Турки, мы можем воспользоваться укрытием? – Эльфи спрашивала скорее для приличия, она знала, что Дедушка никогда ей не откажет. - О чём речь, конечно, можете. Но сейчас я бы рекомендовал всем выспаться. Если вдруг появятся преследователи, вас предупредят… * * * Проводка в скальных коридорах пролегала в нише под потолком, через равные промежутки висели неяркие лампочки – электричество здесь берегли. Света, чтобы не споткнуться на крутых ступеньках, хватило бы, тем не менее, и обычным людям, не то что двум солджерам. - Я буду защищать Каньон Космо, как моя мать, - взволнованно рассказывал Нанаки Клауду. Клауд серьёзно слушал. - Ох-хо-хоо, Нанаки, за тобой самим присмотр нужен, - добродушно проворчал Бугенхаген. - Дедушка! Я не ребёнок, мне уже сорок восемь лет… Старик тихонько рассмеялся и пояснил идущему рядом Заку: - На самом деле, племя Нанаки живёт очень долго. Очень. И в пересчёте на человеческие годы ему около шестнадцати. - Шестнадцать? – изумился солджер. – Нанаки, да ты у нас, никак, младший в команде! Рыжий зверь обиженно расфырчался, Клауд хмыкнул. - Он очень спокоен и серьёзен, но на деле почти что ребёнок, - Бугенхаген остановился на площадке, откуда лестница, сделав поворот, поднималась выше, а наружу вела арка. – Нам сюда. Вы готовы? Солджеры дружно кивнули. Зак с любопытством разглядывал мощную железную дверь, без видимых снаружи запоров и замков: - Что там? - Пещеры, - Бугенхаген повозился, раскрыв секретную нишу и подёргав какие-то рычаги в ней – Когда-то через эти пещеры в город пытались прорваться наёмники из племени Джи… это было чуть больше сорока лет назад. - И говорят, что их на нас натравили, - авторитетно заявил Нанаки, нетерпеливо трогающий лапой дверь. - Возможно, - не стал спорить Бугенхаген. – Доказательств у нас не было тогда, нет и сейчас. Нанаки, не мешай. С меня взяли слово, что я закрою эту дверь и не открою до тех пор, пока тебе не придёт время узнать правду. Ох-хо-хоо, это оказалась не просто просьба, в пещерах творятся страшные и странные вещи. Я уже упоминал при вас «тёмный Лайфстрим», - учёный кивнул солджерам. – Теперь вы сможете увидеть сами, что происходит в местах, где эта субстанция застаивается. К сожалению, немного истинного Лайфстрима здесь смешивается с «тёмным», давая возможность появиться причудливым и очень опасным созданиям. Бугенхаген повернул последний рычаг, и железная дверь с натужным скрипом ушла в стену. …Пещера неожиданно была сырой. Если помнить, какая сушь стояла в каньоне, то сердито ворчащие подземные ручьи, мелкие лужи по углам и зловеще «кап-кап», доносящееся из углов, очень удивляли. Зак смутно припоминал из школьных уроков, что пещерам такой влажности полагались причудливые наплывы по стенам, а также всяческие сталактиты и сталагмиты. Вот что из последних росло на пололке, а что – на полу, Зак уже вспомнить не мог. Однако никакой каменной растительности вокруг не наблюдалось, только голые стены с резкими, острыми сколами, заросшие настоящим ковром плесени. То и дело по дороге попадались каменные «занорки», заглядывать в которые категорически не тянуло. - Ну и где все обещанные страшилища?.. – шёпотом спросил стенку Зак. - Радуйтесь, если мы их не встретим, - суровый ответ Бугенхагена оборвал начинающийся трёп. – Теперь налево, Зак. - Налево так налево, надеюсь, Аэрис об этом никто не расскажет? Идущий рядом с Заком Нанаки фыркнул. Клауд позади молча усмехнулся. - Я такую плесень уже видел, - Клауд заговорил неожиданно даже для себя, очень уж гнетущим было молчание под аккомпанемент надоедливого «кап-капа». – В Мидгаре, в канализации. И она так же светится… - Так же? - Почти. Там – бледнее, белее, а эта… зелёная. Фосфоресцирующая плесень, и правда, освещала длинную извилистую пещеру бледно-зелёным мерцанием, немного напоминавшим сияние Мако. Появилась она тогда, когда ведомые Бугенхагеном «юные спелеологи» спустились по системе лестниц на нижний уровень пещеры, и с тех пор сопровождала путешественников, исправно освещая дорогу. - Отлично, - Бугенхаген остановился у низкой арки, уводящей из первой пещеры в другой подземный зал. – Пока всё хорошо, но… Нанаки!! Солджеры слаженно обернулись на громкий хруст. Нанаки, поджавший хвост, медленно попятился от небольшой кучки гальки, оседающей и рассыпающейся на глазах. Между камешков просачивалось нечто дымно-чёрное, неприятное…. - Я думал, это просто камень… Из занорков, из тёмных углов, в которых не росла плесень, медленно выплывали тёмные фигуры. Чёрные провалы вместо глаз, ломкие движения, иссохшая кожа… - Вашу ж мать!.. – ошеломлённый Зак оборвал фразу и перехватил Бастер, готовясь к драке. Но арсенал ругательств Баррета на языке так и вертелся. - Что это было? Опасность я чуял, но… - старший вопросительно взглянул на Клауда, тот согласно кивнул. – Но я готов был поклясться, что там никого нет. - Мстительные духи Джи, которые не могут вернуться в Лайфстрим, - устало пояснил Бугенхаген. – Мы сами не до конца понимаем механизм их появления. - Ничего себе духи, - Клауд пошевелил мечом мелко нарубленные останки. Крови из них не вытекло ни капли, появлялся только этот странный чёрный дым – Кого же мы рубили? - Потоки Тёмного Лайфстрима позволяют им сформировать некое подобие тел, - учёный покряхтел, перевёл рычаг на «движение» - Пойдёмте, мы одолели едва треть пути. Солджеры сумрачно переглянулись. Треть пути… что же там дальше быть должно?.. …Только выбравшись наружу, они поняли, насколько душно и затхло было там, внизу, в пещерах. А здесь ночной воздух приятно холодил лицо, и полная луна любопытно заглядывала в узкое ущелье, освещая загромождённое камнями дно. - До такого бреда даже в тренировочной комнате не додумались, вот честно, не вру. - Верю… - успокоил побратима Клауд. – Такое даже Ходжо вряд ли в голову придёт. - Нет такого кошмарного сна, который был бы страшнее реальности, - процитировал Бугенхаген. – Но я вас вёл не для того, чтобы показать, насколько страшен Тёмный Лайфстрим. Я хотел показать вам кое-что другое. В первую очередь тебе, Нанаки. Видите, эти пещеры ведут прямо в сердце Космо-Городка? Их нужно было защищать в первую очередь, вряд ли от наёмников Джи нас бы спасли бронированные двери. - Да, - Нанаки пошевелил тлеющим хвостом. Гасить кисточку он не спешил, да и солджерам после пещер не хотелось выпускать из рук оружие. - Тогда посмотри наверх!.. Все трое дружно задрали головы. Там, на одном из утёсов, нависающих над всем ущельем, можно было рассмотреть чей-то чёткий силуэт. И Нанаки, и Заку с Клаудом вполне хватало лунного света, чтобы разглядеть скульптуру гривастого зверя, очень, очень напоминающего Нанаки. Каменный зверь, пронзенный несколькими стрелами, щерился в грозном рыке. Скульптуру?! - Это… это… - Нанаки взвился в прыжке, приземлившись на ближайший валун. - ...Воин, боровшийся против Джи. Он не подпускал их ни на шаг к Космо Каньону. Но он никогда не смог вернуться в город... Смотри, Нанаки. Смотри на своего отца, на воина, Сето. - Да что ж с ним сделали? – не выдержал Зак. От этого ущелья с каменным стражем на утёсе, от луны и пещер за спиной веяло чем-то древним и настолько жутким, что даже его, закалённого солджера, чего только в жизни не видевшего, ознобом пробирало. Всё, что Зак видел до сих пор, было… если не привычно, то понятно, даже на корабле, когда они дрались с Дженовой. Или может, там просто некогда было размышлять и ужасаться?.. - Окаменение. Секрет, к счастью, канувший в Реку Жизни вместе с последними наёмниками Джи. - А мама... мама… она это знала? – сдавленно мявкнул Нанаки, заворожено глядя на то, что осталось от его отца. - Знала. Это она попросила меня закрыть пещеры и не рассказывать никому и никогда… Мальчики, - солджеры недоумённо воззрились на учёного, до этого он никогда не обращался к ним так ласково. – Мальчики, вы можете оставить нас наедине? Я должен кое-что объяснить Нанаки… - Конечно… Дедушка. * * * - Лучше всего ехать не прямо в Нибельхейм, а сначала остановиться вот здесь, - Эльфи провела пальцем по линии дороги на карте и постучала по значку небольшого городка – Горы проходимы лишь пешком, джип нам в любом случае придётся бросить. Здесь же его можно продать без лишних вопросов. Дешевле настоящей цены, но денег на то, чтобы закупить продуктов и после договориться с пилотом, нам хватит. - Ух ты, - приплясывающая на утреннем холоде Юффи сунула в карту любопытный нос. – Знаю это местечко! Тут можно таа-а-акую редкую Материю достать… - Живо в машину, пока не простыла! – шуганул принцессу Зак. Юффи надулась и покорно полезла внутрь, бурча под нос что-то неодобрительное. – И откуда она такие вещи знает, скажите мне… - Подслушивала деловые разговоры отца, - пожала плечами повстанческая легенда. – Императору Годо с кем только не приходилось договариваться… Так что? - Согласен. К Нибельхейму оттуда пешком за полсуток выйдем, не так далеко. Зак принялся сворачивать расстеленную на капоте карту. Объяснять закончившим погрузку Клауду, Баррету и Биггсу дальнейшие действия он предоставил Эльфи. Вполуха прислушиваясь, как она ровным голосом говорит о маршруте, солджер напоследок оглядывал стены Каньона и лестницу, ведущую к городу. Какое же всё-таки спокойное и умиротворённое место. Тут не захочешь, а задумаешься о вечном, причём в… позитивном ключе. Зак невольно улыбнулся – и заметил бегущего вниз по лестнице Нанаки, за которым неторопливо спускался в своём кресле-шаре Бугенхаген. - Подождите меня! Я тоже иду! Запыхавшийся рыжик затормозил разбег у самого джипа, остановился, тяжело поводя бокам, и с вызовом оглядел изумлённых лавинников. - Но ты же так хотел остаться дома! – озвучила всеобщее удивление высунувшаяся из джипа Аэрис. – Что случилось? - Думаю, я… повзрослел, вот что случилось, - Нанаки чихнул сквозь усы, после чего тише и спокойней объяснил. – Сражаться надо там, где ты нужнее, а не там, где тебе приятнее. - Приглядите за Нанаки, хорошо? – негромко попросил Бугенхаген, остановившийся у начала лестницы. – Его здесь очень ждут. Как и вас… приходите в любой момент, если вам вновь потребуется мой совет. И если не понадобится, тоже. Возвращайтесь, дети мои.