В день, когда сошлись звёзды

      Тусклый лунный свет с трудом пробивался сквозь узкую прорезь полога. Амулет слабо поблёскивал в полусумраке. Паймон и Артур тихо сопели под боком. Наша с Аяксом пропажа осталась для всех незамеченной. Либо же мне так отчаянно хотелось верить в это. Предвестник сидел напротив, хмуря брови и вертя в руках монету. Изредка я ощущала его пристальный взгляд на себе, в котором наверняка читалась целая сотня вопросов, однако заговаривать тот не решался. Тишину снаружи тревожили только редкие птичьи крики да шорох кустов.       Монетка в пальцах Аякса внезапно замерла. Его взгляд вновь впился в меня, а тихий вопрос разорвал долгое молчание.       — Так и просидишь всю ночь в обнимку с этой штуковиной? — Он многозначительно посмотрел на амулет, что я прижимала к груди.       — Да, — коротко отозвалась я, вновь настороженно косясь на прорезь в пологе.       — Если предложу поспать, пока буду дежурить, откажешься?       Я уже было хотела кивнуть, как широкий зевок сказал всё за меня. Глаза неприятно засаднило, веки давно потяжелели, обещая вскоре закрыться на долгие часы. На лице Аякса показалась мягкая улыбка. Его ладонь похлопала на месте рядом, и он добавил, заметив моё сомнение: «Исключительно в целях безопасности. Если кто-то появится, а я засну, то точно почувствую, как он тянется к тебе». Звучало убедительно, как бы противоречивые мысли ни пытались убедить в обратном. Недолго помявшись, я несмело подползла к Предвестнику.       — Даже несмотря на всё пережитое нами продолжаешь держать дистанцию, — тот попытался вновь улыбнуться, однако на сей раз улыбка вышла печальной. Настолько, что совесть внутри меня дала о себе знать, ощутимо вонзив острые клыки в самое сердце. Извинения и оправдания застряли где-то в горле, не решаясь выпорхнуть наружу, и я только отвела взгляд. Очередные заверения, что так будет лучше и пора бы заняться делами, облегчения не принесли. Да и смогло бы хоть что-то принести то самое облегчение? Взгляд Аякса, пойманный украдкой, намекнул, что в его объятиях станет чуть лучше, мысли же обрисовали его истерзанное тело и опустевшие мутные глаза. И причиной тому стану лишь я, и никто кроме меня.       — Разбуди, если что-то случится, — коротко попросила я и обхватила колени, надеясь, что неспокойная голова не станет помехой сну.       Некоторое время страхи и сомнения вперемешку с отрывками воспоминаний прогоняли его, но усталость взяла своё: веки потяжелели, и тьма предложила свою мягкую вуаль.       И без того сбивчивый сон прерывался частыми острыми вспышками, вырывавшими в действительность. В какие-то из таких моментов чудилось, будто бы в прорезь полога бесшумно проникает нечто зловещее и тянет длинные пальцы ко мне или Паймон; в другие — что к горлу уже приставлено холодное остриё. Одно резкое движение — и на скрипучие доски под ногами хлынет тёплая кровь.       Наконец, болезненные наваждения развеял первый робкий луч солнца. Тело откликнулось протестом в ответ на попытку пошевелиться, коря за выбранную неудобную позу. Руки же потянулись проверять драгоценную заезду, а нащупав, стиснули со всей силой. Глаза судорожно пробежались по спящим детям и склонившим голову Предвестнику рядом. Ресницы последнего изредка подрагивали, намекая на неспокойный сон. Снаружи не раздавалось голосов, шагов и иных признаков жизни. Разве что всё те же неугомонные птицы распевали трели, приветствуя утро.       Напряжённые мышцы требовали хоть какой-то разгрузки, и я со скрипом и колотящимся в преддверии недоброго сердцем приподняла полог. Всюду, куда падал взгляд царствовала пустота, призывая успокоиться, однако заветного успокоения не наступало. Предчувствие вынудило потоптаться в нерешительности возле повозки и выждать ещё некоторое время, прежде чем двинуться вперёд. Сознание требовало холодной струи в лицо, реальность же повелевала мириться с очередным душным днём. Спина отчаянно заныла, стоило только наклониться — отсутствие глаза вновь давало о себе знать. Сомнения вновь принялись одолевать со страшным натиском. Мысли закружились вихрем вокруг манящей идеи попытаться пробудить тот вновь.       «В конце концов не ради себя, но ради Паймон», — бормотал внутренний голос, сбивчиво и надрывно, — «туго придётся, если лишимся всякой защиты».       Правоту его оспаривать было глупо, однако нечто внутри ещё сдерживало порывы поддаться желанию. Нечто, что напоминало о сожжённых пальцах и шипящих языках пламени повсюду.       — Доброго утра.       Вкрадчивый голос заставил вздрогнуть и спрятать руку с Амулетом в длинном рукаве. Улыбка Дотторе как всегда темнела призрачной тенью на его белом лице. На сей раз сложно было сказать, знает ли тот хоть что-то о прошлой ночи, либо же попросту скрывает это?       — Доброго, — невнятно отозвалась я, чувствуя, как уголки моих губ пытаются натянуть ответную улыбку.       — Ночь выдалась на редкость спокойной, не находите? — Рука Дотторе замерла по направлению к узкой тропке между лесом и вереницей повозок. Недвусмысленное предложение пройтись. И разумеется, отказать я не в праве.       — Кажется, — я лишь повела плечами, изо всех сил стараясь придать себе непринуждённый вид, — я легла рано, так что ничего сказать не могу.       — Экономите силы перед важной экспедицией? Похвально. — Предвестник одобрительно кивнул, ширя улыбку, мне же едва удалось сдержать гримасу отвращения, так и рвавшуюся на лицо. — Однако перетруждать вас лишними хлопотами я не планирую. Наша с вами работа будет зиждиться исключительно на труде интеллектуальном, а грязь оставим более подходящим для такого… особям. К примеру, раскопки. Ими займутся мои клоны, либо наш дорогой Одиннадцатый Предвестник. С его боевыми навыками вспороть пару древних могил не составит труда.       В горле застрял крупный ком, на висках проступили капли пота. Я мысленно порадовалась капюшону и остановила потянувшиеся к опущенной маске пальцы. Очередное доказательство того, как мало зависело от меня и как много было повязано незримых ниточек на запястьях и голенях. Без сомнения, Дотторе уже был в курсе ночной вылазки: уж слишком двусмысленными были его слова о прошлой ночи. Да и стал бы тот тратить драгоценное время на пустую болтовню о здоровом сне и расплывчатых планах?       — Что с вами? — Дотторе развернулся ко мне, не сбавляя шаг. Приветливая улыбка на его лице отчего-то превратилась в оскал дикого зверя.       — Проголодалась, наверное, — кое-как слетело с моих губ, а глаза судорожно уставились под ноги. Острое понимание происходящего вонзилось вдруг в сознание. Догадки и раньше витали где-то рядом, но всё не решались обнажиться, сейчас же те превратились почти что в утверждения: всё это — часть огромного плана, центральную роль в котором предстояло занять мне. Вспомнились и слова Доктора о Дендро Архонте. Предвестник отчего-то давно не упоминал его, что настораживало ещё больше.       — Тогда не смею вас задерживать. — Улыбка Дотторе вновь приняла прежний призрачный вид. Тот коротко кивнул мне, остановившись, затем повернулся, глядя на кого-то позади меня. — К тому же вас уже разыскивают.       Обернувшись, я с некоторым облегчением заметила приближающегося Аякса. Тот слегка вздёрнул бровь, заметив меня и поприветствовал Доктора.       — День явно будет долгим, — туманно протянул последний и скрылся между повозок.       — Что это было? — Аякс вопросительно посмотрел на меня. — И почему ты опять белее снега?       — Всё в порядке, — пробормотала я, понимая, что вряд ли смогу впихнуть в себя хотя бы кусок за завтраком.

***

      Косые взгляды Паймон участились. Аякс, впрочем, тоже не отставал. Один лишь Артур продолжал протяжно рассуждать об опасностях окружавших лесов и изредка сравнивать местную флору и фауну с земной.       — А Дионея мусципула у вас растёт? — едва дожевав хлеб, спросил тот.       — Что это? — растеряно отрывалась от созерцания выглядывающего из рюкзака края Амулета.       — Растение, похожее на гигантский рот, — с готовностью отозвался Седьмой, — стоит только ничего не подозревающему существу забраться внутрь, как тот схлопывается.       — А, венерина мухоловка, — пробормотала я. — Да, есть. Только ест она максимум мух. Что и из названия понятно.       — Почему венерина?       — От богини Венеры, кажется. — Мозг отказывался думать трезво, то и дело норовя включить тревогу и закрутить и без того неспокойные мысли бешеным хороводом. Остатки здравости вцепились в мелькавшие обрывки утренних и ночных событий, стараясь выстроить цельную картину. Всё, что тем удалось выудить, так или иначе не давало ничего нового. Очевидно, что Дотторе был в курсе нашей с Аяксом вылазки, и та, судя по реакции первого, отлично вписывалась в его планы. Иначе Амулет уже давно бы покоился не в моём рюкзаке, а под надёжной защитой Второго Предвестника.       Воспалённое сознание требовало тишины и покоя, предупреждая, что в противном случае ничего путного я от него не получу. Предчувствие недоброго же призывало сосредоточиться не предстоящем, советуя взять себя в руки. Прошедшего не воротить, а значит, нужно приготовиться к предстоящему. Дельный совет, вот только как?       — И всё? — Паймон окинула меня хмурым взглядом, намекая на катастрофически скромное количество съеденного.       — Не хочу больше, — отмахнулась я.       — Тебя так скоро и ветер унести сможет, — усмехнулся Тарталья, мне же от его слов вдруг стало не по себе. Поток воспоминаний хлынул в сознание, и я с трудом сдержала натиск, взяв себя в руки.       Артур вновь принялся выуживать информацию о растениях, не обращая никакого внимания на недовольные взгляды Паймон, однако после просьбы Аякса притихнуть замолк.       — Поиграйте пока, — предложил Предвестник, — мы пока поговорим о своём взрослом и скучном,       Паймон скривилась, Седьмой же сперва встрепенулся, но тут же поник, понимая, что его к разговору никто не приглашал. Полог за ними плотно сомкнулся, и наши с Предвестником взгляды встретились.       — Я подозреваю, ты понимаешь, что происходит. — В его тоне не было вопросительных нот.       — Ты и сам вполне можешь сложить два и два, — хмуро пробормотала я, с неудовольствием предвкушая неприятный разговор. — Дотторе знает, что мы делали прошлой ночью, — пришлось мне добавить после недолгой паузы.       — А я ведь предупреждал, — Аякс вздохнул и покачал головой, — с ним шутки плохи.       — С ним не только шутки плохи, — отозвалась я, прикусывая губы от разгорающегося раздражения.       — Вряд ли он задумал нечто трагичное в отношении тебя в ближайшее время. Мы с ним не особо хорошо знакомы, да и я в организации не так давно, но могу сказать, что обычно он действует сразу. Быстро и чётко. Сейчас же всё выглядит иначе.       — Да, будто бы намечается долгое и не самое приятное сотрудничество, — задумчиво пробормотала я. Недавние догадки вновь наводнили голову. Мой взгляд поднялся на Предвестника напротив, отчего тот вопросительно изогнул бровь и с улыбкой подметил:       — Смотришь так, будто оцениваешь риски, если вдруг сболтнёшь нечто ценное.       — Отчасти.       — Спешу напомнить про контракт. — Ловким движением Предвестник подцепил край торчащей из нагрудного кармана бумаги и помахал той перед моим носом.       С ответом я не торопилась, разрешая немой тишине опуститься плотным пологом между нами. И та не спешила развеиваться случайным словом или неловким движением. Отчаянное желание вывалить всю подноготную последних месяцев тесного сотрудничества с воплощением Зла всего Тейвата вступило в схватку с не менее острым страхом за будущее. Как бы гложущая паранойя ни пыталась наскрести аргументы против Аякса, логика напористо подсовывала все его прошлые заслуги. За время нашего знакомства он успел выведать много ценного, однако я по-прежнему не томилась в подвалах Снежной, а свободно разгуливала по Тейвату. Учитывая же, насколько безобразно беззащитной я стала, связать меня по рукам и ногам и отправить бандеролью в Северную столицу Предвестнику не стоило бы ровным счётом ничего.       — Ладно, — рвано кивнула я, всё ещё не до конца уверенная в верности принятого решения, — я расскажу тебе, но не здесь.       — Разумно. — Моя внезапная откровенность явно удивила Аякс. И в какой-то степени обрадовала: тот всё никак не мог спрятать улыбки, даже когда мы обозначили тайное место и выбрались из повозки.       Паймон, мявшая от скуки листья в руках, изогнула бровь при нашем виде. Артур же только как-то странно посмотрел на Предвестника, однако с расспросами не пристал.       Вокруг слышались громкие голоса и грохот чего-то тяжёлого.       — Дотторе во всю готовится, — озвучил мои мысли Аякс, напряжённо разглядывая сновавшие туда-сюда стайки клонов. В их руках изредка мелькали лопаты и прочие очевидно-для-чего-предназначавшиеся инструменты. Я хмуро проводила одного из клонов, тащившего нечто, напоминающее щётку для пыли. Дотторе и впрямь готовился, причём, готовился к масштабным раскопкам основательно.       — Если не тронул до сих пор, то точно есть планы на тебя. — Аякс явно хотел тем самым подбодрить меня, однако вызвал лишь ещё бóльшую хмурость. На неловкое похлопывание по плечу я ответила самым тяжёлым взглядом, на который только была способна. — Ладно, не переживай ты так. Придумаем что-нибудь. Не впервой ведь.       Очередная попытка поднять мне настроение также пролетела мимо. Пальцы коснулись края Амулета, и я тихо выдохнула, найдя тот на прежнем месте в кармане. Не самое удачное укрытие для подобной вещички, однако всяко лучше, чем оставить в повозке.       Впереди показалось несколько фигур. Дотторе неторопливо вышагивал среди мечущихся копий самого себя, что-то втолковывая Пустынникам. По полузакрытым лицам последних сказать что-либо было крайне трудно, однако улыбок не было видно ни у одного из них. Несмотря на то, что глаза их прятали маски, я почти что кожей ощутила взгляды, стоило их группке приблизиться.       — А вот от этих я бы держался подальше, — шепнул мне Аякс и встал чуть впереди, будто готовился прикрывать от удара. Его лицо вмиг приобрело приветливое выражение. Тот даже обменялся с Пустынниками парой фраз, похоже, приветственных и больше формальных, нежели деловых.       — Наши проводники согласились задержаться в этом месте подольше. — Дотторе, будто белая тень, возник рядом, с неизменной призрачной улыбкой наблюдая за беседой Тартальи и Пустынников. — Места Первого Призванного священны для них, ведь он был тесно связан с Алым Королём. Вам должно быть известно о распрях между кочевыми народами пустыни и оседлыми горожанами Сумеру.       — Что-то на тему религии, — коротко ответила я, не упустив возможность услышать версию Дотторе.       — Именно. Вечно люди спорят не о том и совершенно не во благо. — В его голосе послышалось неприкрытое презрение. Редкость — проявление Предвестником эмоций. — Но это не столь важно для нас с вами. Нам следует использовать подобные события исключительно для собственной выгоды. К примеру, сейчас Пустынники, окрылённые перевесом в собственную сторону, потеряли бдительность. И горстка из них, что стоит перед нами, согласилась по сути дела на настоящее преступление за пару-тройку мешочков золотых. Порой происходящее вокруг приобретает столь юмористический оттенок, что я едва сдерживаю смех.       — Я бы не отбрасывала вероятность того, что они просто следят за нами, — осторожно предположила я, не веря ни единому слову якобы «беспечного» отношения Дотторе к Пустынникам, — возможно, они понимают, что ваше влияние как Предвестника Фатуи слишком велико, чтобы оказывать вам сопротивление. Значит, в их случае выход только один — примкнуть и постараться минимизировать ущерб.       Доктор повернулся ко мне. Уголки его губ медленно поползли вверх, и тот вдруг вновь напомнил хищную птицу, замершую перед броском на добычу.       — Порой я всё чаще испытываю сожаление, что вы не попали в Снежную, — тихо произнёс тот, от чего по телу неожиданно побежала волна мурашек. — И с каждым таким разговором это чувство становится сильнее.       Коротко кивнув, намекая, что разговор окончен, Предвестник направился к Пустынникам. Те прервали беседу с Тартальей, поспешив следом за Доктором.       — Снова не самая приятная беседа? — Аякс попытался улыбнуть, но тут же отбросил всякие попытки ободрить меня. — Что, настолько неприятная?       — Такое чувство, будто он видит меня насквозь. И знает наперёд каждый шаг.       Позади раздался топот двух пар маленьких ножек. Паймон и Артур успели сбегать за едой и теперь жевали ярко-красные похожие на яблоки фрукты, пирожки и конфеты.       — На. — Мне в руки легла завёрнутая в шуршащую бумагу булка и две конфетки, вызвавшие у меня невольную улыбку. — Что? — Бровки Паймон поползли вверх. — Всё равно ведь не ешь ничего.       — Спасибо, — ответила я и поймала настороженный взгляд Аякса. На сей раз Предвестник обошёлся без комментариев относительно моего здоровья и веса.       Детская болтовня, изредка разбавляемая шутками Аякса, медленно, но верно погружала в собственные раздумья. Паника чуть поосела, и причиной тому явно служил Тарталья. Вновь я ощутила спокойствие от его близости, кроткий намёк на безопасность. Прошлое, в котором тот кутался во тьму и сверкал дикими голубыми глазами, казалось уже совсем далёким, почти что нереальным. Воспоминание осторожно увлекли в Ли Юэ, обнажая образ некогда того, чьё имя вызывало лишь смесь ужаса и ненависти. Теперь же передо мной будто бы сидела его полная противоположность, светлая и мягкая. Навязчивые тревоги мечущейся паранойи удалось подавить с огромным трудом. И всё же удалось. Впервые я не сорвалась и не отмахнулась от Аякса за долгое время. Очнувшийся в груди стыд припомнил и всё то, что срывалось с моего языка в сторону Предвестника. Стоило бы попросить прощения у него. Хотя хватит ли простых слов, чтобы искупить накопившуюся вину?       — Снова тяжкий мыслительный процесс? — Улыбке Аякса вдруг невольно захотелось вторить, и я ощутила, как уголки моих губ тянутся вверх.       — Что-то вроде того. Всегда есть над чем подумать.       — И то верно. Я вот, например, давненько не практиковался. Ты меня слишком расслабила.       — С твоей-то раной? — Мой взгляд упал на прикрытый плащом бок Предвестника.       — Не будь занудой, лёгкая разминка не повредит. К тому же мне уже значительно лучше. Во многом не без твоей помощи.       Он подмигнул и потянул было руку ко мне, как вдруг одёрнулся. И неожиданно удивлённо обернулся ко мне, когда моя ладонь легла на его.       — Если только лёгкая, — отозвалась я, глядя, как теплеют голубые глаза напротив. — Заодно потренируешь меня стрелять из лука.

***

      Суматоха вокруг постепенно переместилась в лес. В ожидании сигнала Дотторе выдвигаться я нарезала круги вокруг повозок, выискивая и самого Предвестника. Однако тот будто бы провалился сквозь землю. Изредка мелькали Шестой и Второй, но на все мои вопросы те либо вежливо отмахивались, ссылаясь на загруженность, либо попросту спешили скрыться из виду. Очевидно, Доктор оценивал масштаб трагедии. Без сомнений, тот уже знал о нашей ночной вылазке. Возможно, даже догадывался о том, что было нагло украдено из святого места.       Пустынники также на глаза не попадались. Вероятно, предпочли следить за Дотторе, дабы уже тот не нарушил покой их святыни.       — Забавно получается, не находишь? — Аякс усмехнулся, оборвав уже сотый мой круг между повозками и услышав мои догадки о творившемся где-то в глубине леса. — Попробуй угадать, кто кого предаст первым.       — Дотторе будет последним в списке, — отозвалась я и добавила, увидев удивление на лице Тартальи, — он ждёт развязки. А без меня её не будет.       — И разумеется, для тебя всё должно быть естественно, будто вокруг лишь друзья и ни единого намёка на врага.       — Это было бы идеальным исходом для Дотторе, но сейчас… он понимает, что о доверии здесь говорить не стоит.       — Знаешь, в какой-то степени мне даже нравится то, во что мы ввязались. От всего этого пробуждается азарт, но не такой, какой обычно ощущаю в битве. Другой. Более… спокойный?       — Тихий, я бы сказала, — подметила я и увидела одобрительный кивок Предвестника.       — Значит, вот что тебя так манит во всех этих подковёрных играх. — На его лице показалась коварная ухмылка, из-за которой вдруг отчаянно захотелось начать всё отрицать. И всё-таки я сдержалась, ловя странные мысли, соглашающиеся с услышанным. В том риске, от котрого я прежде бежала, — или делала вид, что бегу — крылось иное удовольствие. Оно бередило мой разум в боях закалённым остриём, в политических распрях же находило меня постепенно, уводя всё глубже в собственные недра.       — Не так уж ты и проста, какой пытаешься показаться. — Пальцы Аякса осторожно коснулись моей щеки, проведя мягкую линию до уха и заправив выбившуюся прядь. — Порой даже и не понимаю, какая сторона тебя в этот момент говорит со мной.       — Тогда называй меня Билли Миллиган, — пробурчала я и отвела взгляд, ощущая, как вспыхивают щёки.       — Что?       — Шутка для своих, — коротко пояснила я, — сторон, — пришлось добавить в ответ на растерянный взгляд.       Смех Аякса прервало появление Паймон и Артура. Первая с подозрением покосилась сперва на меня, затем на пытающегося сохранять серьёзность Предвестника.       — Долго мы ещё будем тут торчать? — раздражённо спросила та.       — Не знаю, — призналась я и вгляделась в лес, откуда доносился шум. Клоны упорно работали, пока мы томились в неведении.       — Готовится к торжественной экскурсии. — Аякс выглядел подозрительно спокойно, даже весело. — Что? — Заметив мой взгляд, тот вопросительно изогнул бровь, затем шутливо подметил: — любуешься?       — Удивляюсь твоему спокойствию.       — Не всем же быть такими паникёрами, как ты.       Отвернувшись от лучившегося озорством лица, я вновь погрузилась в раздумья. И несколько удивилась переменам внутри себя. Думать стало будто бы легче, как если бы паника и тревога, прежде перемешивающие мысли, неожиданно притихли. Не исчезли совсем, но заметно ослабли под присмотром здравого разума. С моих губ сорвался выдох облегчения. Сомнения в собственной вменяемости уже не атаковали с прежней силой. Неужели мне наконец-то… полегчало?       Прорвавшиеся сквозь шум из леса голоса постепенно начали нарастать. В одном из них — неторопливом, сдержанном — с лёгкостью узнавался Дотторе. Переглянувшись с Аяксом, мы замерли в напряжённом ожидании. Процессия во главе с Доктором показалась среди высоких стволов. Тот разговаривал с одним из Пустынников, вероятно, бывшим их предводителем. Крупный широкоплечий мужчина явно был вовлечён в беседу, Доктор же лишь делал вид. По тому, как брезгливо кривились губы последнего, было очевидно, что разговор тому был крайне неприятен.       — Прошу прощения за задержку, — Дотторе одним жестом оборвал мужчину и направился к нам. — Необходимо было убедиться в безопасности окружающей территории. Теперь же, когда всё готово, хочу пригласить вас, госпожа Призванная, увидеть колыбель Арктура собственными глазами.       Он услужливо поклонился и протянул ладонь, указывая направление. Сглотнув, я было сделала шаг, когда почувствовала, как крохотная ладошка Паймон стискивает мои пальцы. Её глаза посмотрели на меня с затаённым испугом и толикой сомнения, однако та решительно кивнула, намекая, что не оставит меня.       Под ногами зашуршали листья. На сей раз путь оказался более свободным от веток и кустарников — те безжалостно вырубили, небрежно разбросав вокруг. Мысли о том, как легко Пустынники приняли подобное обращение со святым местом сменились иными, куда более насущными: нашёл ли Дотторе могилу Далии или хотя бы догадался о её наличии? Обрывистые воспоминания сменялись одно за другим, однако всё бестолку — мне никак не удавалось вспомнить, было ли в дневнике Первого хотя бы малейшее упоминание о местонахождении захоронения его возлюбленной. Я помнила сокрушения Арктура по поводу отсутствия бумаги, сомнения о реальности прошлой жизни, его попытки не влюбляться в дочь вождя и скорбь после её смерти, однако ни единого намёка о самой могиле. Могли ли быть намёки спрятаны в тех вырванных кусках? Кто знает.       Знакомая поляна показалась впереди. Взгляд молниеносно отыскал холмик, пытаясь найти следы раскопок. Всё было тихо. Цветы, росшие рядом с могилой, красовались каплями росы на лепестках; трава не была примята или вырвана. Сам холмик выглядел так же, каким я оставила его ночной вылазки. Лишь одно могло выдать чужое присутствие здесь недавно — неровную трещину по нижнему краю холмика. Та была заметна лишь при тщательном осмотре, я же обнаружила её сразу, вспомнив, как прикрывала ту зеленью.       С трудом, но всё же удалось оторвать глаза от места преступления и сосредоточиться на шуме впереди. Дотторе поравнялся со мной, одарив привычной призрачной улыбкой, и я мысленно взмолилась, прося теперь уже не Богов, а Бездну, одарить меня удачей.       — Прежде это место не представляло для меня особого интереса, — неожиданно произнёс Доктор, растягивая в задумчивости слова, — в конце концов все свои великие деяния Арктур вершил после ухода отсюда. Из ценных вещей здесь вряд ли что сохранилось спустя столько веков, и как исторический объект эта деревенька значимости не имеет. Разве что только оказалась годна для святыни Пустынников. — Он вновь криво усмехнулся, не пряча в голосе откровенного презрения. — Крайне глупо использовать нечто подобное в качестве места поклонения, но опустим это. Всё же кое-что заставило меня пересмотреть собственное мнение. Далия. — Затаив дыхание, я ощутила, как напрягается каждая клеточка моего тела. Слух обострился, взгляд с опаской скользил по чаще впереди, будто бы вот-вот — и из той выбегут сотни клонов, чтобы поволочь меня обратно и вынудить раскапывать то, что закапывала совсем недавно. — Вам ведь известно, о ком я? — Тон Дотторе звучал подозрительно буднично, словно предметом нашего обсуждения было нечто совсем уж банальное.       — Да, — коротко кивнула я, приготовившись ловить малейший подозрительный намёк. Желание обернуться на Тарталью крепло с каждым новым словом Доктора.       — Трагичная любовь Арктура, ставшая отправной точкой его великого странствия. Сложно сказать, злая ирония ли судьбы то, либо нечто иное, но в случае Первого Призванного эта любовь, — Предвестник вновь криво усмехнулся, особенно подчеркнув презрительной интонацией «любовь», — принесла хоть какую-то пользу. Вполне вероятно, он остался бы в деревне, предпочтя странствиям оседлую и спокойную жизнь. Та бы разрослась со временем, превратившись в столицу Сумеру, но был бы Тейват таким же, каким мы знаем его сейчас? Сомневаюсь.       — При чём здесь Далия? — осторожно поинтересовалась я, тщательно следя за Предвестником.       — Арктур оставил после себя множество секретов. И один из них мне так и не удалось разгадать. Точнее будет сказать, у меня нет последнего необходимого кусочка для того, чтобы закончить пазл. Сперва я планировал найти его собственными силами, однако с вашим появлением подумал, что объединить наши силы было бы весьма полезно нам обоим. Вам ведь тоже хочется узнать судьбу Арктура, не так ли?       Ухмылка Доктора вновь приобрела уже знакомый призрачный оттенок. В ответе тот не нуждался, и всё же я нехотя проронила скомканное «Угу». Паймон стиснула мою ладонь сильнее, явно ощущая растущее внутри меня беспокойство. Последнее же разрасталось отнюдь не просто так. Дотторе плавно и крайне методично подводила меня к тому, чтобы обнажить перед ним ночное преступление. Будто бы ещё со вчера знал о нём.       Мысли вновь зароились нестройным гудящим вихрем в голове. Вывод напрашивался сам, без всяких прикрас и утешительных сомнений. Дотторе знал. Нет, не просто знал — спланировал заранее и моё согласие присоединиться к нему, и появление Аякса, и нахождение могилы Далии. Отчего же тогда сам не смог раскопать Амулет?       «Не догадался, где зарыто тело?» — предположила на первый взгляд нелепая мысль. От неё впору бы расхохотаться и повертеть пальцем у виска, и всё же внезапное предчувствие внутри вдруг насторожило. В остроте ума Дотторе сомневаться не приходилось, чего никак нельзя было сказать о его эмоциональной составляющей. Сопереживать — впрочем, как и испытывать иные схожие чувства — Предвестник не умел, а значит, проследить за тонкой ниточкой между Далией, её любви к цветам и Арктуром попросту не смог.       Всё вдруг стало на свои места. Дотторе руководствовался исключительно наукой и практикой, пренебрегая тем, что никак не вписывалось в его мир логики и последовательности — любовь и прочие чувства. Сочтя те бесполезными и времязатратными, он, вероятно, не сразу понял, что ответ крылся именно в них. А кто бы смог помочь разгадать такую сложную и одновременно простую загадку? Только я, ведь из всех живущих в Тейвате я была единственной, читавшей дневник Первого. За исключением самого Доктора, разумеется.       Логическое объяснение отчасти успокоило — теперь по крайней мере я знала причину потребности Дотторе во мне. Не только как в источнике ценных знаний. Ситуация также развернулась и предстала передо мной в ином свете — не я нуждалась в Дотторе, а он во мне. Стоит ли перечислять все вытекающие отсюда последствия, манящие приличной выгодой?       Однако было и ещё кое-что, о чём стоило бы помнить. Предвестник по-прежнему не внушал ни грамма доверия. Напротив, от него можно было ожидать всего, чего угодно, за исключением помощи без корыстной подоплёки.       «Значит, готовимся к предательству и подставе в финале?» — усмехнулся внутренний голос, мне же не оставалось ничего, кроме как согласиться с ним.       Лес впереди поредел: клоны успели повалить добрую часть деревьев вокруг, и теперь последние понуро выглядывали из густой травы. Деревня преобразилась. Не в лучшую сторону. Неаккуратный след присутствия человека сразу бросился в глаза: разбросанные инструменты, примятые кусты и поломанные ветви, вытащенные из домов остатки прежней жизни в лице истлевшей мебели. Покосившись на Дотторе, я заметила, как напряглись в неудовольствии уголки его губ. Хоть тот и бросался пренебрежением в сторону деревни Арктура, однако же понимал, что помимо религиозной ценности, так несёт и ценность материальную. Что сейчас отчаянно крушили его же детища.       Позади послышались гневные выкрики. Обернувшись, я увидела в руках Аякса клинки и гневные оскалы на лицах Пустынников.       — А вот это уже проблема, — пробормотал себе под нос Доктор. Затем тот перешёл на сумерский, явно рассчитывая хоть как-то успокоить проводников.       — Об этой кучке беспокоиться не стоит, — самодовольно подметил Тарталья, небрежно закидывая один из клинков себе на плечо. — Мне хватит и пары минут, если они вдруг позабудут кто есть кто.       — Не все проблемы решаются насилием, — устало выдохнула я.       — Согласен, но процентов восемьдесят из них так точно.       На задиристое подмигивание Предвестника я ответила хмурым взглядом и вновь повернулась к Доктору и группке наёмников. Постепенно те начали успокаиваться, что вызвало у меня недоумение и интерес, о чём те всё же говорят.       — Сперва о сохранении исторически значимых мест в целости, на сколько это возможно, конечно, — ответил Аякс, — затем об увеличении оплаты. Иногда гибкость Дотторе в переговорах поражает. Он будто бы меняется на кого-то другого.       — Всё просто: когда дело касается выгоды, ему нет равных, — пояснила я, понизив тон.       — И не поспоришь.       Паймон, прятавшаяся за мной, молчаливо наблюдала за происходящим. Поймав её напряжённый взгляд, я поняла, что думаем мы сейчас об одном и том же — как в крайнем случае выбираться из ситуации? Аякс вполне может защитить от Пустынников, более того я была уверена, что те и впрямь займут у него от силы пять-десять минут. С Дотторе же всё обстояло иначе. Мой взгляд невольно упал на бок Тартальи. Из прорези пиджака на животе выглядывали края бинтов.       — Мне гораздо лучше, но приятно, что ты беспокоишься. — Тот улыбнулся, явно пытаясь убедить меня в собственных словах, я же только вновь промолчала.       Наконец, голоса затихли. Переговоры подошли к логическому завершению, и Пустынники не спешили обнажать мечи. Дотторе, что-то бросив тем напоследок, вернулся к нам.       — Порой меня раздражает необходимость указывать каждой шавке её место, — процедил тот вполголоса и скорым шагом направился к снующим повсюду клонам. Те вмиг притихли и замерли, а после парочки слов хозяина, сказанных таким тихим голосом, что мне самой стало страшно, выстроились шеренгой.       — Какой же он жуткий, — проскулила Паймон, хватаясь за меня крепче, — и зачем только ты согласилась на всё это?       — Можешь вернуться обратно, — ответила я, чувствуя укол совести, — Аякс побудет с тобой, пока мы не закончим.       — Там и без меня хватит защитников, здесь я нужнее, — парировал тот.       Замолкнув, мы наблюдали за действиями Доктора. Покончив с отчитыванием клонов, тот принялся расхаживать среди останков домов. Пальцы его, сцепленные замком за спиной, то и дело напряжённо сжимались и разжимались. Наши с Аяксом взгляды пересеклись. По напряжению, застывшему в голубых глазах, не трудно было догадаться, о чём тот думает. Мои мысли, впрочем, ничем от его не отличались.       Наконец, Дотторе замер. Остановился почти что в самом центре останков былой родины Первого и обернулся к нам; кивнул явно мне, приглашая присоединиться.       — Побудешь пока с Аяксом? — спросила я Паймон, не желая втягивать ту в определённо не самую приятную беседу. Сперва та недовольно нахмурилась, предвещая ссору, однако затем неожиданно кивнула. То ли почувствовала моё беспокойство, то ли испугалась близости Второго Предвестника.       Взгляд Аякса молчаливо заверил: «Только подай сигнал, я готов». Кивнув, я направилась к Доктору. Незримая тишина окутала собою всё пространство вокруг. Клоны, среди которых затесались и Шестой со Вторым, неотрывно следили за мной. Один Дотторе пребывал в собственных мыслях, разглядывая что-то под ногами. Приблизившись, я вдруг похолодела от испуга. Предвестник задумчиво потирал подбородок, склонив голову над цветами. Стебли некоторых из них были примяты, недвусмысленно намекая на недавние присутствие человека. И мне оставалось лишь гадать, спишет ли Дотторе это на кого-то из клонов.       — Многие восхищаются цветами, — неожиданно проронил Доктор как бы невзначай, — меня же это восхищение удивляет. В мире существует куда более красивые и нужные вещи, нежели банальные растения. И всё же порой и они могут оказать помощь. Этот след, — его палец указал на след от подошвы, оставшийся с прошлой ночи, — отличается от тех, что оставляют мои клоны. До нас ту уже успел кто-то побывать. Этот мир полон сюрпризов.       На лице Предвестника вновь показалась фирменная улыбка, когда тот повернулся ко мне. Всё моё тело застыло в напряжении и ожидании неизбежного — прямого вопроса, чем я занималась здесь прошлой ночью. Всё вокруг неожиданно онемело, мои пальцы заледенели, задрожав. Сердце забилось в грудную клетку со всей мощи, желая унестись подальше и оставить меня разбираться со всем самостоятельно.       — Впрочем, это не столь важно. Здесь нет ничего, чтобы заслуживало внимания. — Дотторе отвернулся, вновь сцепив руки за спиной, и зашагал обратно. Клоны ожили, ровным строем последовав за хозяином. Одна я продолжала стоять, как вкопанная, провожая всю процессию взглядом.       Подбежавшая Паймон вернула способность управлять собственным телом. Та крепко стиснула мои ладони и подняла круглые глазёнки на меня.       — Всё в порядке, — кое-как пробормотала я, пытаясь натянуть улыбку.       Взгляд Аякса вновь сказал всё заместо слов. Он лишь осторожно подтолкнул меня вперёд, тихо шепнув «Поговорим позже».       Повозки ждали на прежнем месте. Среди них неожиданно появилась маленькая фигурка, и я вдруг поняла, что совсем позабыла про Артура. Так он был всё это время… здесь?       — Он разве не ходил с нами? — растерянно спросила Паймон, вторив моим собственным мыслям.       — Я совсем забыл про него, — пробормотал Аякс и вновь покосился на меня, — проверь, всё ли на месте.       Разумеется, ничего не пропало. Дотторе, как и его клоны, не были дураками, чтобы так глупо попасться. Однако же как бы сильно ни напрягалась память, вспомнить, как всё лежало перед уходом, я так и не смогла. Память хаотично подбрасывала различные варианты: дневник был под Глазами, затем над, после и вовсе где-то сбоку. И всякий вариант казался неверными. Как и тот, в котором находились вещи сейчас.       — Ничего не пропало, — покачала я головой, — но такое чувство, что что-то не так.       — Тс-с. — Аякс приложил палец к губам, призывая к молчанию. Снаружи послышались голоса и шаги.       — Вскоре выдвигаемся, — ровным голосом оповестил Дотторе, заглядывая в нашу повозку, — надеюсь, на следующей остановке улов не разочарует.       Как только полог закрылся, Паймон скривилась, буркнув что-то об омерзительнейшей липкой ухмылке.       — Наши догадки подтверждаются, — Тарталья неожиданно улыбнулся.       — Не вижу причин для улыбок, — сорвалось резкое с моих губ.       — Напротив, их предостаточно. Планы Дотторе теперь вполне прозрачны, а значит, мы можем предугадать его дальнейшие шаги.       Не ответив, я уткнулась в колени. Даже когда заскрипели колёса, и повозка размеренно закачалась из стороны в сторону, успокоение то не принесло. Мысли, успев немного поостыть от паники, нервно крутились вокруг вроде бы понятного поведение Дотторе. Очевидно, что тот вёл меня определённым путём. Тем, который так или иначе приведёт нас обоих к долгожданным ответам. Только какую цену придётся заплатить за них? Да и так ли очевиден Предвестник в собственных действиях? Права ли я, уверенно расписав все последующие его шаги недавно? Сомнения были необходимы, однако теперь те множились с огромной скоростью и силой.       — Не перегружай свою светлую головушку так сильно. —Ладонь Аякса легла на моё плечо, легко сжимая то. — Отдохни пока.       Ответив ему наверняка неуверенной улыбкой, я последовала совету и прикрыла глаза. Бессонная ночь дала о себе знать.

***

      Повозка начала замедляться. Сон постепенно развеялся, выталкивая в шаткую реальность. Щека упёрлась во что-то твёрдое. До ушей донеслось размеренное дыхание. Аякс спал рядом, каким-то чудом умудрившись придерживать меня рукой во сне. Паймон посапывала напротив, видимо, поддавшись всеобщему настроению.       Когда колёса скрипнули последний раз, Аякс зашевелился. Сперва потянулся, затем обернулся ко мне. Его недовольное выражение лица и опухшие глаза вызвали тихий смешок.       — Это, знаешь ли, хамство, смеяться над только что проснувшимся человеком, — подчёркнуто недовольным голосом, затем вторил моей улыбке. — Погоди, — вдруг тот завертелся, — а почему мы, собственно, остановились?       Будто услышав его, в повозку заглянул Артур, сообщив, что поблизости имеется озеро и все желающие могут освежиться в порядке очереди.       — Сперва женщины и дети, — нарочито назидательным тоном оповестил тот, — потом все остальные. Так что идите с Паймон первыми.       — А ты с нами не пойдёшь? — Уголки моих губ против воли дёрнулись, растягивая улыбку.       — Я же сказал, сначала женщины и дети. Ни к первым, ни ко вторым я не отношусь.       — Какой-то он недовольный сегодня, — подметил Предвестник, когда Седьмой скрылся из виду.       Я промолчала. Кое-какие догадки относительно перемен в настроении клона у меня имелись, однако делиться ими желания не было. По крайней мере сейчас.       Вода оказалась приятной на ощупь. Паймон поскакала вперёд, плюхнулась и забарахталась у самого берега. Дальше мелководья та забираться отказывалась — сказывались последствия нашего с ней первого знакомства. Приготовившись немного посидеть в тишине, я с испугом приметила среди деревьев приближающуюся фигуру. Аяксу на сей раз было отказано в сопровождении нас, все прочие же были заранее предупреждены. Сердце пропустило удар, прежде чем застучать быстрее, я же глубже погрузилась в воду, не сводя глаз с неожиданного нарушителя. И удивилась, завидев ту самую единственную девушку среди Пустынников. При виде меня и Паймон та сперва остановилась, затем махнула в знак приветствия. Её немногочисленная одежда быстро оказалась на песке, и я с толикой смущения и зависти пробежалась взглядом по подтянутой загорелой фигурке. Девушка оказалась отличной пловчихой и сразу же устремилась к самой середине. Мои планы немного понежиться в тиши безмятежного озера рухнули. Отчасти недовольная и потерянная, я велела Паймон собираться.       — Уже? — удивлённо спросила та.       — Уже, — ответила я и поплыла к берегу.       Под взгляд девушки, глаза которой оказались приятного светло-зелёного цвета, мы наспех оделись. Обернувшись, я несмело махнула той и заметила на её лице странную улыбку. Мурашки охватили всё моё тело, будто бы на мне по-прежнему не было и клочка одежды.       — Почему ты так резко решила уйти? — Голосок Паймон то терялся, то возникал вновь среди хруста веток и шелеста листвы. — Побоялась эту с синими волосами?       — А разве есть другие причины? — отозвалась я. — Моя собственная тень может обернуться врагом, а уж едва знакомый человек тем более.       — Я подумала, она хочет с тобой подружиться.       — С чего бы?       — Ну-у-у… — Паймон неожиданно замялась, будто вспомнила нечто важное. — Она довольно часто смотрит на тебя. Или мне просто так показалось.       Внизу живота всё вновь свернулось тугим комом. Подозрения тут же перестали казать такими уж беспочвенными. Взгляд пустынницы насторожил не просто так.       Близость оставленного каравана придала сил. Я ускорила шаг, заслышав голоса, и буквально вылетела из кустов, вспугнув парочку клонов. Те что-то обсуждали в сторонке, а при моём появлении коротко поприветствовали и куда-то шмыгнули. Замечание Паймон об их надоедливой вездесущности я оставила без ответа, хоть и была согласна. Куда больше сейчас беспокоило наличие очередной подозрительной личности.       — Судя по твоему виду, на озере что-то пошло не так. — Аякс неуверенно улыбнулся, бегло оглядывая меня.       — Надеялась на уединение, а в итоге пришлось делить воду с ещё кое-кем, — хмуро пробормотала я и торопливо добавила, заметив, как вытянулось лицо Предвестника, — нет, не с очередным похитителем. Той девушкой из группы Пустынников.       — И… чем вы занимались? — Голос Аякса внезапно дрогнул, глаза округлились, а щёки покрыл странный румянец.       — Конечно же, тем, о чём ты подумал! — злобно прошипела я, сперва убедившись, что Паймон поблизости нет. Та успела найти Артура, и теперь те что-то чертили палками на земле. — Что за идиотизм, Аякс? Меня волнует, что в такой момент поблизости находился потенциальный убийца, а ты думаешь о всякой ерунде!       — Хорошо-хорошо, извини. — Аякс виновато улыбнулся и поспешил принять серьёзный вид. — Я же предлагал тебе постоять настороже, пока вы купаетесь.       — И так, и так приятного мало. — С моих губ сорвался долгий вздох. Взгляд неожиданно наткнулся на встревожившиеся кусты. Пустынница неторопливо прошествовала мимо, одарив нас лёгкой улыбкой. — Ладно, иди теперь ты, обсудим всё позже.       Драгоценное без посторонних глаз время я целиком и полностью посвятила дневнику, вывалив на тот очередной ворох забот. Как всегда на повестке последних дней значился Дотторе. Наспех набросанная схема демонстрировала очевидное:       тот определённо знал об Амулет, как знал и о том, где и у кого тот теперь находился. Некоторые сомнения относительно недогадливости Доктора в отношении чувств всё ещё витали где-то на краю сознания. Я попросту не могла поверить, что некто с такими аналитическим складом ума не смог увидеть очевиднейшую разгадку и без того простой загадки. Впрочем, всё то могло быть ещё одним витком хитросплетений и недомолвок. Однако в одном Аякс оставался прав: если бы Дотторе захотел, от меня бы не осталось и следа. Законы, как и мораль, тот попросту не признавал.       Ночь опустилась незаметно. Окутала тёмной вуалью небеса, разбросав по тем далекие звёзды, залила чернилами яркие листья и обесцветила Луну. Лик последней, бледный и сегодня особенно печальный, проступил призрачным ореолом среди горошинок-самоцветов. Невольно залюбовавшись открывшейся картиной, я прислонилась к повозке и не заметила, как рядом возник Тарталья.       — Чем-чем, но видами Сумеру всегда мог похвастать, — проронил тот непривычно тихим голосом, будто бы боялся нарушить незримую сумеречную тишину. С его влажных рыжих прядок на пиджак упало несколько капель, и я инстинктивно смахнула те. — Спасибо. — Улыбка Предвестника смутила и вынудила тут же отвести глаза. Сердце забилось, ускорило ток крови, и та мгновенно зажгла щёки.       Надеясь, что предательский румянец скроет тьма, я не спешила нарушать тишину. Изредка ту прерывали голоса кого-то поблизости; изредка — ночные птицы или случайный зверёк в кустах. Предложение Предвестника пройтись я приняла не сразу. Убедилась, что Паймон спит, а вещи нетронуты, немного помялась под натиском сомнений и трепета в груди, затем всё-таки кивнула.       Под подошвой захрустел песок вперемешку с мелкими камнями. Лес выстроился высокими стенами по обе стороны, угрожающе нависая над головой. И лишь бледнолицая Луна продолжала освещать путь.       — Знаешь, я много думал над тем, что происходит сейчас. — Аякс вдруг показался куда старше своих лет. Сосредоточенный взгляд и слетевшиеся к переносице брови придали тому непривычную красоту. — Такое чувство, словно нечто важное ускользает из моих рук. Словно я долгое время не видел изъяна, а теперь, когда нашёл его, понял, что время уже упущено.       — Ты о Глазах Порчи?       — Не совсем, — уклончиво ответил тот и затих ненадолго, прежде чем вновь продолжить. — Я начал сомневаться кое в чём. И мне это не нравится. Прежде меня не интересовало то, что скрывалось от меня, намеренно или же нет. Мысли занимали только битвы и поиски всё более и более сильного противника, а теперь и они так внезапно отошли на второй план. И во многом из-за тебя.       — Хочешь устроить обмен недовольствами? — Мои губы скривила нерадостная ухмылка.       — Нет, — тот задумчиво покачал головой, — наоборот, хочу поблагодарить тебя.       — Поблагодарить? — Мои брови стремительно поползли вверх.       — Да. Ты раскрыла мне глаза на многие вещи. Сначала это ощутимо ударило по мне, ведь пол под ногами оказался не таким уж и твёрдым. Сейчас же я понимаю, чего стоит ожидать и опасаться. И мне это нравится. Жизнь в неведении хороша, но только до определённого момента. — Между нами вновь опустилась тишина. Она вдруг стала неприятной, тяжёлой, и звуки ночных зверей лишь усиливали это ощущение.       — Поэтому ты так отчаянно кидался на меня в Ли Юэ? — Мне не удалось сдержать ухмылки. Аякс, напротив, помрачнел.       — Думаю, да, — ответил тот, и я отметила зазвеневшее в его голосе сожаление. — И я в сотый раз прошу простить за это.       — Ладно, я тоже была хороша. Пиро изрядно так подпортил мою психику.       — Надо же, извинения от самой госпожи Призванной. Да вас не узнать, барышня. — Тишину разорвал тихий смешок Предвестника. Вторив его улыбке, я невольно залюбовалась им. В лунном свете его глаза горели особенно ярко, рыжие пряди отливали тёмной медью, красный шарф — приглушенным багрянцем. — М? — Заметив мой взгляд, он растерянно поднял брови, возвращая меня в реальность. Поспешно отвернувшись, я пробормотала что-то о плохой видимости и умолкала. — Могу я поцеловать тебя? — Вопрос замер в воздухе, отзываясь громким эхом внутри меня самой. Сердце снова заработало, точно отбойный молоток. Кровь загорелась, стремительно побежав по телу. — В щёку. — Уточнение сперва сбило с толку, потом несколько успокоило. Вина за прошлое дала о себе знать, на пару с памятью вырисовывая все мои огрехи в отношении Аякса.       Проронив «как хочешь», я притворилась, будто скучающе разглядываю заросли вокруг. Шуршание одежды и сжавшие мою ладонь пальцы внезапно сковали всё тело. Щеки коснулись мягкие губы, оставляя влажный след. Поддавшись внезапному порыву, я повернулась, осторожно целуя Предвестника. Сердце сделало кульбит, распаляя по телу радостный трепет. На сей раз я не ощутила укора сомнения и вездесущей совести за близость с фатуйцом. Напротив, всё будто бы встало на свои места. В кои-то веке. Крепкие руки притянули меня ближе; избавившиеся от перчаток пальцы коснулись затылка, затем скользнули на спину, вызывая волну уже не ужаса — предвкушения. Аякс вдруг углубил поцелуй, и я почувствовала, как напряглись его мышцы под одеждой. Поцелуй вдруг оборвался, и спустя секунду горячее дыхание опалило шею. Тихий вздох вырвался из моего рта, когда губы принялись оставлять на той горячие следы.       — А-аякс, — с трудом пробормотала я, чувствуя усилившуюся хватку Предвестника, — п-погоди.       Прикосновение губ оборвалось, оставив чувство некой потерянности. Взгляд сосредоточился на собственных руках, боясь встретиться с пронзительными и наверняка пылавшими от нахлынувших чувств голубыми глазами.       — Касси, — охрипший голос Аякса пробудил волну мурашек, — давай поженимся.       Предложение застало врасплох. Оцепенение от возбуждения сменилось оцепенением от изумления. В растерянности я подняла голову, глядя сперва на часто-часто вздымающуюся грудь Предвестника, затем на пульсирующие вены на его шее, и, наконец, остановившись на его багровом даже в свете Луны лице.       — В тебе говорит не разум, а желание, — сконфужено отозвалась я и отвернулась. — И вообще для такого не время и не место. По крайней мере здесь и сейчас.       — Даже не хочется злиться на тебя, опять всё верно говоришь, — Аякс, вопреки моему ожиданию, широко улыбнулся. Захотелось пригладить его взлохмаченные пряди, но я остановила себя, понимая, что могу спровоцировать очередной всплеск возбуждения у того. — Только не прогоняй меня из вашей с Паймон тележки, — внезапно попросил Предвестник, меняя счастливую мордашку на виноватую. — Впредь буду следить за собой ещё внимательнее.       Пробормотав, что хочу спать, я устремилась обратно. Сердце постепенно начало успокаиваться, на губах же ещё долго оставался сладкий привкус.