Катарсис любви

      За спиной и под ногами раздавался тихий хруст. Над землёй оседал немного сырой, но холодный воздух. Седой старичок маленького роста глядел в белую даль из-под круглых очков, а следом за ним катилась большая карета на тройке сивых коней в сопровождении конвоя в масках и чёрных и белых шубах.       Среди высоких заснеженных елей и сугробов на дороге впереди показалась небольшая, но богато убранная усадьба, широкая территория которой была окружена невысоким забором. У ворот же стояла такая же стройная охрана в шубах и масках. Увидев старичка в два раза ниже них, они, встав ровно, как две сосны, отдали ему честь.       Старичок же кивком головы приказал завезти карету с лошадьми во двор, а сам остался стоять у ворот. Проглядев сквозь снегопад ещё одну карету уже на... механических конях, он хмыкнул и постучал тростью о землю. Вскоре карета приблизилась к воротам и остановилась. Старичок увидел на месте кучера ещё две фигуры — мужчину и женщину, державших за узды этих механических коней — и в знак приветствия приподнял шляпу. Те же кивнули этому старичку в ответ.       — Посмею вас задержать, — выговорил он.       — Пульчинелла... Ты опять хочешь проверить экипаж? Пф, пожалуйста, — с недовольством бросил ему Дотторе.       Пульчинелла тут же отдал оставшимся подчинённым приказ, и те собранно подошли к карете и открыли дверь. Пятый Предвестник подошёл и заглянул внутрь.       — Так и знал... — на разочарованном выдохе выговорил Пульчинелла, — Опять везёшь в свою лабораторию заблудших в снегах? И что вы затеваете вместе с Сандроне?       Дотторе надменно хмыкнул на это:       — На этот раз не в снегах. Но какое тебе дело до того, чем занимаюсь я в этой лаборатории и что затеваю с другими Предвестниками, Пятый? — последнее же слово он выговорил сквозь зубы.       — Во-первых, я мэр Снежной, — ответил Пульчинелла, — и я должен заботиться о безопасности горожан. А во-вторых, я, опять же как мэр Снежной, стою во главе отряда спасателей, ищущих заблудших в снегах, среди которых есть и жители Снежной. А некоторых заблудившихся перехватывает один доктор и увозит в свою лабораторию... Где ставит на них опыты, а впоследствии вводит их в свои ряды, чтобы те ставили опыты уже на других! Но я, Пульчинелла, считаю, что вступление в Фатуи должно быть полностью добровольным. А потому я хоть по рангу и ниже тебя, Дотторе, но, имея соответствующие полномочия, могу потребовать закрытия этой лаборатории!       Но сам Дотторе на это лишь усмехнулся:       — А ты разве не понимаешь, Пульчинелла, что я таким образом спасаю жизни людей? Лучше уж в мою лабораторию, чем оставлять их замерзать в лесу, не так ли? — и надменно усмехнулся.       Пульчинелла же в ответ лишь хмыкнул:       — Лучше бы сотрудничал с отрядом спасателей вместо того, чтобы противостоять им, губя людям здоровье своими экспериментами.       Дотторе в ответ продолжал раздражённо вздыхать:       — Вот вы жалуетесь на разногласия между Предвестниками, а сами же семена раздора и сеете, — и с показным и надменным недовольством скрестил руки.       Однако Пульчинеллу не смутила эта фраза. Напротив, он выглядел всё так же рассудительно.       — Но ты должен понимать, Дотторе, что я, опять же как мэр, имею полное право закрыть эту лабораторию, если дела, связанные с ней, противоречат законам Снежной или уставу Фатуи и её подразделений.       — Пф... — недовольно задрал голову Дотторе, — моя лаборатория закроется только тогда, когда из неё выйдет последний заключённый, — и нервно заскрипел острыми зубами.       А Пульчинелла же, пользуясь тем, что разговор затягивается, мимолетным взглядом приказал своим подчинённым... незаметно высвободить пойманных Дотторе и Сандроне.       — Тогда с этих пор, — продолжил разговор Пятый, — вы больше не имеете права завозить туда новых людей.       Дотторе злобно ухмыльнулся:       — Эти двое будут последними. А теперь давай, закрывай карету. А то замёрзнут ещё.       Пульчинелла понял, что нужно поспешить. А потому понемногу пытался поторопить своих подчинённых, которые уже успели вытащить Джинн... Другой подчинённый же беззвучно вошёл внутрь тесной кареты и попытался взять Дилюка, однако замер, услышав голос Дотторе, с очередной усмешкой спросившего:       — Ну чего ты там возишься, Пятый?       Пульчинелла тут же взглядом отозвал подчинённого вновь на улицу. В этот же миг Дотторе... обернулся.       Они не успели вытащить его... Ведь если бы вытащили на глазах — конфликта на месте было бы не избежать... тем более с таким человеком, как Дотторе...       — Ну же, закрывайте, — всё тем же пренебрежительным тоном говорил Предвестник, — чего вы ждёте?       Пульчинелла, разочарованно вздохнув, захлопнул дверь кареты, после чего, слегка обернувшись, увидел строй подчинённых, скрывавших других, взявших Джинн, от глаз Дотторе, который, лишь по-обыкновенному ухмыльнувшись, кинул Предвестнику вслед, вновь взяв под уздцы механических коней:       — Ну что же... До свидания, Пульчинелла, — и уехал вместе с каретой, оставляя за собой лишь след поблёскивающей белой пыли.       Сам Пульчинелла лишь взохнул, глядя на удалявшийся экипаж. Приказав подчинённым поскорее занести Джинн в дом, он пошёл за ними следом по широкой заснеженной тропе сада... И в этот трудный час ни ветер, ни падающие с неба белые хлопья не говорили о том, будто сейчас около этой усадьбы что-то произошло. Даже оставленные экипажами следы скоро заметёт тысячами снежинок...

***

      Что-то мягкое вдруг начало ощущаться под весом спины. На плечах лежало что-то тёплое. Однако сейчас ни то, ни другое не смогли предотвратить подкативший к голове шум.       Джинн разомкнула веки, едва не склеившиеся от долгого сна. В глазах вдруг резко зарябило, и Гуннхильдр осторожно приподняла корпус, потирая глазами переносицу. Первой мыслью Джинн стало то, что ей бы сейчас не помешал лёгкий массаж головы. Но, разомкнув веки вновь, она тут же прервала эту мысль другой: «Так, какой ещё массаж? Пора уже на работу...»       Однако, решив оглядеться, Гуннхильдр поняла, что здесь что-то не так...       «Точно..! — вспомнила она, — У Дилюка же был поединок с куклой Сандроне... Он одержал победу, а потом... на нас напал Дотторе. А потом... — она глубоко вздохнула, — не помню...»       Джинн вновь огляделась, присматриваясь к каждой детали в комнате.       «Я... у Дилюка?.. Нет, это не дом Дилюка... — думала она, — Интерьер совсем иной...»       И вправду. В комнате преобладали в основном синие оттенки, тогда как в доме Рагнвиндров всё было красным, коричневым, золотым или молочно-белым.       Джинн осторожно встала с кровати, откинув тёплое одеяло. На неё кроме мундира была ещё надета симпатичная белая шуба почти что в пол... Это заставило Гуннхильдр задуматься. Она в смятении подошла к одному из окон и распахнула плотные синие шторы. Комната тут же залилась ярким солнечным светом, из-за чего Джинн пришлось немного сощуриться. Но стоило ей привыкнуть к свету, как вдруг она увидела перед собой... Падающие с облачного неба снежинки. Взгляд её недоуменно опустился: даже земля была покрыта снегом, на которой росли высокие темно-зелёные ели...       «Где это я? — не могла понять Гуннхильдр, — Неужели..? — она вновь оглядела сначала комнату, потом улицу, — В Снежной..?»       Джинн поторопилась к двери. Она хотела убедиться, так ли это, или, напротив, разубедить себя... Открыв её, Гуннхильдр оказалась в небольшом коридоре, в который вдруг выскочила какая-то девушка с накинутой на плечи светло-голубой шубе, напоминавшей одежду Фатуи.       — Ах, вы уже проснулись? — несколько удивлённо и неторопливо спросила она, — Отлично, сейчас расскажу господину Пульчинелле, — и повернулась, чтобы идти обратно.       Но Джинн в смятении окликнула её:       — Подождите!       Та остановилась.       — Кто вы? И где я? И что я здесь вообще делаю? — нервно продолжила спрашивать девушку Джинн.       — Ну... я — сержант Фатуи; вы сейчас в Снежной, а об остальном вам господин Пульчинелла сам хотел рассказать за обедом. Так что когда будете готовы — спускайтесь, — девушка напоследок едва заметно улыбнулась и убежала.       «Что же я всё-таки здесь делаю? Неужели меня отвёз сюда Дотторе? Я... зачем-то нужна Пульчинелле?» — вопросов было больше, чем ответов. Но их она надеялась найти у Пульчинеллы... за обедом?       Джинн посмотрела на часы, висевшие на стене в коридоре. И вправду: уже было время обеда. Так как Гуннхильдр уже ничего не держало, она спустилась по лестнице. Внизу её встретил какой-то дворецкий с символом Фатуи на лацкане пиджака и открыл перед ней дверь в большую комнату с длинным прямоугольным столом с белой скатертью. Как поняла Джинн, это была столовая. И по трём краям этого стола сидели три человека — одна из них — девушка со светло-русыми волосами и с изумрудными глазами, радужка которых напоминала ряды веток зелёных елей; напротив неё сидел парень с голубыми глазами, чем-то похожими на покрывающий озёра Снежной лёд с белыми трещинами. На голове этого парня росли слегка кудрявые, почти чёрные волосы, в холодном свету комнаты отливавшие тёмно синим оттенком, а на носу были еле заметны маленькие веснушки. И наконец на длинном конце стола сидел старичок с длинным носом и крупными очками на нём. Джинн сразу узнала этого человека: Пульчинелла.       — Ох, ну наконец-то вы пришли, — вдруг добродушно заговорил Предвестник, — а то мы вас уже заждались... Присаживайтесь, — и взглядом указал на противоположный длинный конец стола.       Как только он это сказал, Джинн осторожно подошла к свободному стулу, а дворецкий вежливо и аккуратно отодвинул стул, после чего жестом пригласил отдавшую ему шубу Гуннхильдр присесть. Та недоверчиво прогладила стул... после чего, убедившись, что Пульчинелла не хочет ей навредить, села.       — Хорошая у вас наблюдательность, — без единой капли злобы похвалил её Предвестник, вложив однако в свою фразу долю иронии, — я бы на вашем месте тоже так сделал. И да, перед тем как мы начнём, — Предвестник встал, — разрешите представить вам двух спасателей из одной из дочерних организаций Фатуи, ищущих заблудших в снегах: Ксению и Матвея!       Двое человек, сидевших друг напротив друга у края стола, встали и, глядя на Джинн, кивнули в знак приветствия. Гуннхильдр робко кивнула им в ответ.       — Сегодня они будут обедать вместе с нами, — закончил свою фразу Пульчинелла.       После этого все решили начать обедать и взяли приборы в руки. Но Джинн вдруг в этот момент подумала: «Дилюк ведь не стал бы сразу есть еду, данную Фатуи... Он бы сначала убедился, что это безопасно... Но вот только... где же он?»       Гуннхильдр сразу пришёл на ум её любимый... Она решила спросить об этом в ходе разговора. Ей ведь обещали всё рассказать...       И Джинн вновь с некоторым недоверием обратилась к Предвестнику, прежде чем все принялись бы за еду:       — Извините...       Тот поднял на голову и выглянул из-за стоявшего в центре стола подсвечника.       — Не могли бы мы... поменяться порциями?       Эта фраза заставила предвестника вновь искренне рассмеяться.       — Право, вы очень осторожны, ха-ха! Но я вас понимаю... Давайте, значит, поменяемся, раз уж вы мне так не доверяете, — и кивнул дворецкому. Тот тут же выполнит просьбу Пульчинеллы.       Джинн принесли блюдо Предвестника. Она поглядела в тарелку. Обеденный салат выглядел точно так же, как и её, который она отдала Пульчинелле. В смятении чуть подождав, она после начала есть вместе со всеми.       «Значит, и с едой всё нормально... — подумала Гуннхильдр, — но зачем я нужна этому Предвестнику?»       У Джинн из-за беспокойства пропал весь аппетит, хоть с момента последнего приёма пищи прошло уже немало времени... А потому она, чуть отъев из тарелки, спросила Пульчинеллу:       — Хотела спросить вас... а где Дилюк?       — Сейчас я вам всё расскажу, — ответил тот, вытирая тканевой салфеткой рот, после чего принялся рассказывать обо всём Джинн.       Та слушала его, вникая в каждое слово. Ведь ни одна деталь не должна быть упущена в такой тревожный момент... Слушала она внимательно, но беспокойно. Её сердце билось всё сильнее с каждым мгновением...       — Может, у вас остались вопросы после всего того, что я вам поведал? — спросил Предвестник, закончив рассказ.       Джинн поначалу задумчиво посмотрела из-под припущенных век на свой стакан с водой, поблёскивающий холодными оттенками, потом же медленно подняла глаза и спросила с печалью:       — А зачем мы вам были... нужны? Почему вы хотели нас перехватить у Дотторе?       Пульчинелла же ответил ей:       — Хотел лишь спросить у вас, заинтересованы ли вы в том, чтобы вытащить людей из этой лаборатории. И сейчас хочу спросить это же и у вас, Гуннхильдр. Там ведь находится и Дилюк Рагнвиндр...       — Да... я поняла... — отрывисто выговорила Джинн и глубоко вздохнула.       — Только вы не думайте, что я собираюсь вам помогать лишь по своей чистой воле, — предупредил её Пульчинелла, хитро прищурившись, — я лишь хочу как можно скорее закрыть эту лабораторию. Я желал бы вывести на свет всех привезённых туда людей, ведь почти все они — жители Снежной. А я, повторюсь, как мэр Снежной, должен их оберегать от подобного обращения!.. — и Предвестник отпил немного вина из бокала.       «И всё-таки Фатуи — это Фатуи... — с некоторым разочарованием, но не без надежды подумала Джинн, глядя на Пульчинеллу, — но, возможно, как мэр он и вправду неплох. И всё же...»       — А почему Дотторе решил завезти нас так далеко? Я слышала, у него есть несколько лабораторий по всему Тейвату, но... почему именно сюда? — решила напоследок спросить Гуннхильдр.       Предвестник задумчивым старческим тоном ответил:       — Думаю, на то есть несколько причин... Возможно, чтобы сотрудничать с Сандроне, ведь в том же месте находится одна из её мастерских, а возможно и то, чтобы увезти вас подальше от Мондштадта, — сказал он, отпив после ещё немного из бокала. Он немного задумчиво начал накручивать ус на палец и затем, снова выпрямившись, решительно вопросил, — ну так что, поможете ли вы мне в этом деле?       — Да, — твёрдо ответила Гуннхильдр, — ведь я хочу спасти Дилюка!.. И, безусловно, спасение местных жителей Снежной тоже очень важно! И я хочу помочь вам! Я, как магистр, понимаю, что вы чувствуете...       — Тогда... — Пульчинелла встал со стула, — раз все уже, как я вижу, наелись, то сейчас быстро собираем всё, что нужно, и идём к лаборатории!