Волны судьбы.

Проснулась я рано, солнце еще не встало. Из окна на меня смотрит темно-серый Капитолий. Тяжело вздохнув, я встаю с кровати, надеваю белую кофту и синие штаны, уже приготовленные для меня. Убеждаюсь, что ожерелье с жемчугом и ракушкой по-прежнему на мне и выхожу из комнаты. Рань несусветная, поэтому я бреду по коридорам, мимо пока пустого стола в общей гостиной, к лифту. Тут, в Капитолии, начинается моя миссия как ментора. От нас будет зависеть очень многое, любая ошибка может привести к катастрофе. Нервы мои на пределе, и я спускаюсь вниз в катакомбы под тренировочным центром. Среди этих катакомб находится комната для менторов, откуда можно день и ночь следить за происходящим. В самой комнате находятся 3D-карта арены, индивидуальный экран для каждого ментора, чтобы все могли следить за своими трибутами без скачков во времени, и мини-компьютеры, с помощью которых можно отследить информацию об арене, количество денег, поставленных на трибута, и плюс функция отправления подарков. Комната находится в левой части центра, с несколькими ответвлениями, похожими на некие подземные ходы. Если менторам нужно устроить совещание или просто поспать, они выходят в один из ходов и направляются в специально подготовленные комнаты отдыха. Таких комнат всего четыре, и они тоже снабжены экранами, которые показывают то, что видят зрители. Менторы выбывших трибутов отсылаются в апартаменты над землей, но те, чьи трибуты еще участвуют, обязаны оставаться под землей. Выходить наружу можно лишь на встречу со спонсорами, на которую обычно сопровождают миротворцы. Все встречи четко запланированы и разрешены только по команде главных распорядителей. В эти комнаты под землей я и спускаюсь. К моему удивлению двери не заперты, и я спокойно прохожу через петляющие коридоры к главной точке. Все оборудование, конечно же, выключено, раньше, чем в день игр даже менторам не положено видеть арену. Однако в комнате я не одна. Посередине стоит человек, известный мне не только по имени. - Мистер Хевенсби? - неуверенно спрашиваю я. Мужчина, плотного телосложения, наряженный в ярко зеленого оттенка формальные одежды, оборачивается на меня. - Мисс Эванс? - удивленно поднимает брови человек. Я настороженно киваю. - Не ожидал увидеть вас тут в такой час, - говорит он мне, достав из кармана часы на цепочке. В голубом освещении комнаты я заметила, что на крышке часов была выгравирована маленькая сойка пересмешница, совсем как на брошке Китнисс. Однако я также знала, что ношение подобных вещей может поставить Плутарха в опасное положение. Так почему же он так открыто показал мне часы? - Да и я не думала встретить кого-либо, - признаюсь я. - Да, видите ли, последние дни перед играми, нужно проверить все детали, - уклончиво отвечает Плутарх. - Понимаю, - киваю я в ответ. - Готовы ли вы к предстоящим играм? - спрашивает Плутарх. - Я всего лишь ментор. Самая жуткая часть выпала на плечи трибутов, - отвечаю я. - Возможно, вы правы в одном, - говорит мне Плутарх, - участь трибутов и правда жуткая, однако и вы, менторы, не на курорт приехали. Я бы даже сказал, что в этом году Голодные игры объявлены для всех победителей сразу, вне зависимости от того, где они находятся. - Да, и вы не придумали ничего лучше, чем стать распорядителем, - брякнула я. Плутарх у меня симпатии не вызывал, но я знала, что он в курсе наших планов. Он - часть восстания. - Да, печальная роль мне выпала, признаюсь, - грустно вздохнув, говорит Плутарх. - Я тоже этим не особенно горжусь, вы не подумайте. Однако же мне очень хотелось посодействовать нашему маленькому плану, а статус мой подошел идеально именно под распорядительство, так что выбирать было особо не из чего. Пожав плечами, Плутарх снова уставился на свои часы. Я молча смотрела на него, пытаясь понять, что он за человек такой. Моя интуиция с годами стала еще сильнее, и на данный момент я чувствовала, что Плутарх опасен. Не то, чтобы он смог сейчас же задушить меня цепочкой от своих часов, нет, он опасен другим. От него так и веяло хитростью и навыками манипуляции. Его глаза светились озорными искрами, а выражение лица наталкивало на мысль, что он знает обо мне всю мою подноготную. - Раз уж вы здесь, не будете ли вы так любезны передать своему напарнику о намеченной мной встрече завтра в десять утра? - говорит мне Плутарх. - Завтра? - удивленно спрашиваю я. - Да, завтра, когда все трибуты должны будут присутствовать на тренировках, ну или же останутся валяться в своих постелях, - с усмешкой отвечает Плутарх. - Что же, передать я смогу, но где пройдет эта встреча? - спрашиваю я. - Прямо тут и пройдет, - говорит Плутарх, показывая руками на комнату, в которой мы стоим. Мне показалось весьма странным то, что он так открыто мне об этом заявил, точно так же как показал мне часы. - Видите ли, мисс Эванс, у нас большие неполадки с техникой. Нужно срочно заменить старое оборудование на новое, для того чтобы все менторы были в поле нашего зрения. Поэтому пока что в этой комнате нет ни единой камеры, - договорив свою речь, Плутарх слегка улыбается мне. - Ох, - вырывается у меня. Так вот в чем дело. Он хочет, чтобы мы встретились тут, пока меняют камеры и систему прослушивания. - Отлично, я все передам. - Благодарю вас, мисс Эванс, - отвечает Плутарх. Поняв, что больше мне тут делать нечего, я выхожу сквозь приоткрытую дверь. В коридоре я сталкиваюсь с двумя капитолийскими рабочими; у одного из них в руках маленькие камеры и отвертки. Сделав вид, будто меня это ни чуть не удивляет, я прошла по коридору, вышла в комнату отдыха, из нее перешла в другой коридор и направилась обратно к лифту. Оставшиеся трибуты и их менторы из дальних Дистриктов приехали этим же утром. Финник с Мэгз ушли на подготовку к проезду по улицам Капитолия к президентскому дворцу. Это означало, что у меня и Тритона есть целый свободный день. Так как на этих играх наши наставления никому не были нужны, а странная встреча, намеченная Плутархом, была только завтра, мы оба вышли на нулевой уровень встретить приехавших менторов. В образовавшейся толпе было легко заметить наших союзников. Легко, потому что я так хорошо знала все эти лица. Из 3 Дистрикта приехали Фаун Одиншут, бабуля 70 лет, очень напоминающая Мэгз, и Йохан Фэйрбэйн, победивший за два года до моих игр, худощавый парень в очках. Из 6 был только один ментор, мужчина по имени Иво Локхарт. Он пытался вести себя уверенно, но то и дело оглядывался по сторонам и неловко переминался с ноги на ногу, не зная, к какой группе болтающих между собой победителей примкнуть. Из 7 были уже знакомые мне Эро Нитья и Элис Миллер, которая, как обычно, стояла в стороне, мрачно рассматривая толпу и, в отличие от Иво, совершенно не волнуясь о своей отстраненности. От 8 Дистрикта тоже приехал только один ментор - Индиго Рэвью, нервная женщина, чем-то напоминающая Энни. Из 11 были Фолстрик Ивори, победитель первой квартальной бойни с протезом на ноге, и Пэрри Огилви, темнокожая женщина с добрым лицом, победившая за семь лет до меня. Вот и все наши «друзья». Менторы 5, 9 и 10 Дистриктов держались обособленно, немного отстраненно, будто чувствуя, что нашу группу объединяет нечто большее, чем просто дружеские отношения. Кажется, они этому были не особенно рады. Менторами Глосса и Кашмиры, брата и сестры из 1, победивших два года подряд, были Гай Флэмстид и Рендвик Кин. Это был единственный Дистрикт, от которого приехали два победителя мужчины из-за дефицита женских трибутов. На секунду мне представилась Кашмира, стоящая на сцене с лишь одним листочком в стеклянном шаре, где было написано ее имя. Из 2 явились Эбигейл Джексон и Уэйд Рэнкин - богато одетая женщина с длинными темными волосами и темнокожий парень с важным видом. Все мы делали вид, что весело проводим время, спрашивая старых знакомых как жизнь и что нового, но на самом деле безгласые официанты, работающие на Плутарха, передавали всем коротенькие записки. Всем, кроме меня и Тритона, которые уже знали о встрече. Пообщавшись с победителями из 3, я подошла к Эро Нитье. - Давно не виделись, - говорю я, улыбаясь. - Здравствуй, Селин, ну что, постарел я? - спрашивает Эро. - Ничуть, - смеясь отвечаю я. - Последний раз я видела тебя три года назад, но на мой взгляд, стареть ты перестал еще с наших первых совместных игр. Эро довольно улыбнулся. - Наверное, в этом стоит винить активный образ жизни и свежий воздух, - отвечает он. Я снова улыбаюсь и искоса смотрю в сторону Элис. - Не думала, что она приедет, - тихо говорю я. - Не смогла отпустить Джоанну одну, - так же тихо отвечает мне Эро. - По-моему уж Джоанне точно нянька не требуется, - с сарказмом подмечаю я. - Нянька может и не требуется, а вот тормоза жизненно необходимы, - усмехнувшись говорит Эро. - Серьезно, Эро, зачем она здесь? Она же ненавидит Капитолий, - спрашиваю я. - Я же говорю, ради Джоанны, - снова повторяет Эро. - Не думала, что они такие хорошие друзья, - подмечаю я. - Дело не совсем в дружбе, Элис думает, что должна опекать Джоанну от всех неприятностей. Сама Джоанна из-за этого иногда сильно бесится, но иной раз возьмет да послушает совета. Она ведь была ментором Элис, как раз в тот год, когда казнили всю ее семью. Элис до сих пор думает, что от части виновата в произошедшем, вот и пытается отплатить ей чем может, - быстро и тихо говорит Эро. Я поджала губы. Вот значит как, Элис, как и я, приехала в Капитолий не столько как ментор, сколько как друг трибута, пытающийся облегчить чужие страдания. - А почему ты сама ее не спросишь? - вдруг спрашивает меня Эро. - Я? - с усмешкой говорю я, отведя глаза от Элис. - Эро, тебе ли не знать, как она ко мне относится. - А как она к тебе относится? - с вежливой улыбкой повторил за мной Эро. - Ты серьезно? Да она же меня на дух не переносит, - говорю я. - Уверенна? - спрашивает Эро. - Ну да, - отвечаю я. - И как часто ты с ней общалась за эти три года? - спрашивает мой собеседник, продолжая вежливо улыбаться. - Ну-у, - протянула я. - Пару раз мы пообщались на мероприятиях, а потом она огрызнулась на меня, и больше я с ней не разговаривала. По-моему это было два года назад. - Селин, Элис так и не оправилась от психологической травмы, которую получила на арене, - чуть слышно говорит Эро. - Когда она только вернулась, все было совсем худо, но она изо всех сил пыталась прийти в себя. Так и не пришла. Эмоциональное потрясение никуда не делось, вот она и стала скрытной, замкнутой и, чего уж таить, как и Джоанна, она в карман за словом не полезет. Однако, в отличие от Джоанны, Элис осторожна. Конечно, было бы странно, если бы все было иначе, ведь у нее был четкий пример того, как вести себя не стоит, если хочешь сохранить жизнь своим близким. Я молча уставилась на Эро. Подобные мысли мне и в голову прийти не могли. Элис так хорошо строит непроницаемые лица, что кажется, что она просто недружелюбная. - Будь она психологически более устойчива, Капитолий бы прибрал ее к рукам точно так же, как и Финника с Джоанной, так что в какой-то степени 'ненормальность' спасла ее от дальнейших страданий, - добавляет Эро, грустно смотря в даль. - Тебе ведь тоже досталось, - почти прошептала я, чтобы сверхчувствительные камеры и жучки не уловили моих слов во всеобщей шумихе. - О да, мне досталось, - так же тихо и печально отвечает Эро. - Я говорил, что у меня была дочка? - вдруг спрашивает он. - Нет, не говорил, - печально вздохнув, соврала я. Эро встрепенулся и полез в карман за сложенной пополам пожелтевшей от времени фотографией. К моему горлу подступил комок. - Это Луиза, ей пять лет, - гордо указывая на маленькую девочку на фото, говорит Эро. - А это моя жена, Виктория. Кое-как выдавив улыбку, я принялась рассматривать фотографию, на которой были изображены высокая, стройная девушка с длинными каштанового цвета косами, обнимающая девочку, очень похожую на мать, но с карими глазами Эро в красном сарафане. Дата на фото говорила о том, что снимок был сделан 30 лет назад. Элис наконец заметила нас и тоже тяжело вздохнув, подошла к Эро. Взглянув на фото, она совершенно естественно улыбнулась. Кажется, то был первый раз, когда я видела ее не хмурой. - Дочку свою показываешь? - спрашивает она. - Таких красавиц грех не показывать, - добродушно говорит Эро, любуясь фотографией. Мы с Элис переглянулись. - Эро, думаю, нам пора возвращаться в апартаменты, - мягко сказала Элис, взяв Эро за руку. - Наверное, ты права, - вдохнув, Эро спрятал фотографию в карман и повернулся ко мне. - До встречи, Селин. Я молча улыбнулась в ответ. Элис лишь взглядом меня окинула и, взяв Эро под руку, повела его к лифту. Я шумно выдохнула. История Эро мне была известна не целиком, но некоторые детали я знала. Финник рассказал несколько лет назад. Точно так же, как и Джоанна, Эро был во власти Капитолия в свое время, и точно так же, как Элис, перенес психологическую травму, от которой до сих пор страдает, временами думая, что дома его кто-то ждёт. Финник и Мэгз вернулись с проката по площади весьма довольными. Спрыгнув с колесницы, Финник босой подбегает ко мне и, разведя руки в стороны, показывает мне свой костюм. - Ну как? Здорово? - спрашивает он. Я закатываю глаза. Ничего глупее и придумать было нельзя. - Я смотрю ты рад, что в этом году стилисты по достоинству оценили твою красоту, - спрашиваю я, едва сдерживая смех. - А что? Они не правы? - спрашивает Финник. - Да ты же почти голый, - говорю я. - Рыболовные сети в этом году точно станут пиком моды, - с сарказмом говорит Тритон. - Ну нет, - резко перестав улыбаться говорит Финник. - Вот кто снова привлек на себя все внимание. Закончив фразу, Финник кивает в сторону трибутов из 12. Китнисс и Пит в черных костюмах, юные и прекрасные, стояли рядом со своим ментором Хеймитчем и трибутами из 11. - Им повезло со стилистами, - говорю я. - Да они и сами ничего, - говорит Финник на этот раз серьезно. - Да ну? - подняв бровь спрашиваю я. - Да, правда, Китнисс не оценила моего гостеприимства, даже кусочек сахара не взяла, - наигранно вздохнул Финник. - Ты пытался ее соблазнить? - сменив тон спрашиваю я. - Пытался узнать, правда ли она влюблена в Пита, - нисколько не смутившись отвечает Финник. - И проверить это ты решил с помощью своего обаяния? - угрюмо уточняю я. Финник наконец-то заметил мой недовольный вид. - Я так, ради интереса, - попытался оправдаться он. - Я же не серьезно. - Хорошо, что Энни здесь нет, - буркнул Тритон. Финник побагровел от злости. - Тебе ли не знать, - начал он, но я его перебила. Совершенно не хотелось, чтобы они продолжили разговор, законченный в поезде. - Финник, ты ведь пойдешь завтра на тренировку? - спрашиваю я, стараясь разрешить обстановку. Финник нехотя повернулся ко мне. - Ну да, а что? - недовольно спрашивает он. - Мы с Тритоном должны будем отлучиться, у нас встреча с другими менторами, - говорю я. Финник с подозрением на меня смотрит, но ничего не говорит. Мэгз хлопает меня по плечу. Конечно, от нее то ничего не скроешь, даже причины, по которым я поспешила сменить тему. Мы все погружаемся в лифт, и я нажимаю кнопку 4. Зайдя в апартаменты, Финник и Мэгз идут смывать грим и переодеваться, а я и Тритон садимся на диван в гостиной. - Как тебе первый день в Капитолии? - спрашивает меня Тритон. - Могло быть и лучше, - буркнула я. - Не волнуйся, Селин, Финнику нет никакого дела до этой Китнисс, - чуть усмехнувшись говорит мой напарник. - Что? - чуть резче, чем нужно спрашиваю я. Тритон многозначительно на меня посмотрел. - Нет, - говорю я и мотаю головой. - Как бы Финник ни был хорош в наблюдениях, когда дело доходит до того, что происходит вокруг него, он полный чайник, - все так же шутливо говорит он. - Не надо, - обрываю его я, и улыбка сползает с лица Тритона. - Извини, - тихо говорит он. - Я не хотел тебя обидеть, наоборот… - Я знаю, - отвечаю я и закрываю лицо руками. - Просто не хочу это обсуждать. - Как скажешь, - чуть слышно говорит Тритон и делает вид, что сильно заинтересован в том, что показывают по телевизору. Мое настроение было испорчено. Мало того, что Финник зачем-то полез к этой Китнисс, так теперь и Тритон с чего-то решил, что может со мной обсуждать подобные темы. Может, он и хотел как лучше, но лишь надавил мне на больные раны. Раны. Вот правильное описание того, что я ощущаю. Раны не физические. Их не видно, но боль они причиняют такую, что проще было бы пережить телесные увечья. - Тритон, - говорю я, набрав в легкие побольше воздуха. - Что? - спрашивает он, отведя глаза от экрана. - Пожалуйста, не говори никому, ладно? - говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно безразличнее. - У Финника и так куча проблем, не хочу быть источником новых страданий. Тритон молча смотрел на меня. - Ты слишком сильно себя обесцениваешь, - наконец говорит он. - Где-то я это уже слышала, - бурчу себе под нос я. - Серьезно, Селин. Любой парень в Дистрикте, да и вообще во всем Панеме, отдал бы что угодно ради такой самоотдачи и невинности, - говорит Тритон, но я его перебиваю. - Вот насчет невинности я сомневаюсь, - говорю я, снова сменив тон. - Селин, все мы не без греха. Есть люди менее достойные, чем ты и они знают о Голодных играх лишь с экранов телевизоров, - Тритон запнулся и замолчал. Хорошая мысль, учитывая то, что все наши разговоры записываются. Поздно, он уже сболтнул лишнее. - Ты слишком строга к себе, - говорит он. - Пытаешься искупить то, что не было под твоим контролем. - А разве не в этом суть? - спрашиваю я. - Если я осознаю, что натворила, уже не важно, кто заставил меня это сделать. - Не стоит прибегать к крайностям, - спокойно говорит Тритон. - Все, что ты сделала, останется с тобой и плохое и хорошее. Однако это не значит, что ты должна теперь страдать всю жизнь за свои прошлые погрешности. Страдая сама, ты никого не спасешь, только себя погубишь. Таким людям, как Глосс или Энобария, пострадать не помешало бы, они поди и не задумываются о таких вещах, ведь для них цель оправдывает средство. Ты же достаточно умна, чтобы сделать верные выводы, а значит, более продуктивным вариантом было бы движение вперед. - Я это и сделала, будто ты не помнишь, как сильно я поменялась после своих игр, - говорю я. - Помню и совершенно не обесцениваю тех перемен. Однако ты винишь себя слишком сильно и кажется совсем забыла о своих потребностях, - говорит Тритон, но я его перебиваю энергично мотая головой. Как он не понимает? Я просто хочу, чтобы Финник был счастлив с Энни, чтобы Чарли, который пришел просить моей руки, не был обманут моими обещаниями. Нет тут по-сути ничего героического или сверх-альтруистичного. Это лишь дело чести и моральных понятий. - Селин, не все такие добрые и честные, как ты, - говорит мне Тритон, будто прочитав мои мысли. - Подумай об этом и о том, кого именно ты выбираешь для того, чтобы одаривать своими дарами. Я скептически на него посмотрела. - Финник ни разу, - начинаю я, но на этот раз Тритон перебил меня. - Необязательно он, просто подумай над тем, что я тебе сказал, - говорит он и снова поворачивается к телевизору.