Гнев. Забытый род

      

***

             Интерлюдия. Красный замок.       Эйрис II Таргариен.       Стены Красного замка давят на меня. Здесь нельзя и шага сделать без чьего-либо ведома. Всюду сплошные запреты. «Эйрис, тебе нельзя покидать стены Красного замка», «… нельзя присутствовать на Малом совете», «… нельзя выходить в город и шляться по борделям».       — Нельзя… нельзя… нельзя! — бормотал я, говоря все громче и, в итоге, переходя на крик, в гневе кинул кубок в стену. — Все нельзя! Словно я не принц, а какой-то проклятый паж!       Крик был единственным способом выплеснуть мой гнев, который копился в последнее время. Возможно, слуги даже слышали меня, но они ничего не расскажут. По крайней мере, если не хотят лишиться своих голов.       — Сплошные запреты, — уже спокойнее произнес я, устало опускаясь на край своей кровати.       Прикрыв лицо руками, я тяжело вздохнул и попытался взять эмоции под контроль, как учил меня дядя Дункан.       Внезапно раздался стук в дверь. Она распахнулась, и на пороге появился один из Белых плащей, которого ко мне приставил отец.       — Чего тебе? — раздраженно спросил я, посмотрев на массивную фигуру рыцаря.       — Ваше высочество, — немного склонив голову, проговорил гвардеец, не обращая внимания на мои слова. — К вам милорд Тайвин.       Слова гвардейца меня удивили, и я даже не сразу поверил ему, посчитав все это глупой шуткой. Но, на его счастье, сразу после его слов в мои покои действительно зашел мой друг.       — Тайвин? — не поверил я своим глазам и, встав с кровати, подошел ближе, чтобы рассмотреть его лучше. — Что ты здесь делаешь? Тебя ведь отправили подавлять восстание в Западных землях.       В ответ друг слегка поморщился, что говорило о многом. Даже такое слабое выражение эмоций — это что-то невообразимое для скупого на эти самые эмоции Тайвина. Обычно его лицо холодное и застывшее, словно маска, и трудно понять, о чем он думает. Меняется оно лишь тогда, когда друг злится.       — Я и отправился, — тихо и вкрадчиво проговорил Ланистер. — Да только отец вновь все испортил и отослал меня обратно… работать виночерпием при дворе.       Теперь становилось немного понятнее состояние Тайвина. Его гордость задели, и весьма сильно, но обычно этого мало, чтобы вывести его из себя. Наверняка, есть еще что-то, о чем друг мне не поведал.       — Этот идиот не видит назревающей проблемы, — словно отвечая на мои мысли, продолжил говорить распаленный Ланистер, расхаживая по моим покоям. — Он считает, что бунт мелких лордов ничего не значит. Простое недовольство, ничего более.       Последние слова он сказал совсем иным голосом, будто пытался изобразить кого-то. Скорее всего, собственного отца.       — Он раздает земли направо и налево, — продолжал говорить друг. — И все этим пользуются. Над нами уже открыто насмехаются эти ублюдки Рейны. Я более чем уверен, что именно они стоят за всеми этими «недовольствами». Не удивлюсь, если и это раздолье разбойников тоже их рук дело.       Наблюдая за Тайвином, который, похоже, решил высказать все, что в нем копилось в последнее время, я отошел к столу, на котором стоял кувшин с соком. Все же вино, по словам великого мейстера, нежелательно в моем возрасте. Не знаю, что это все значит, но отец настрого запретил слугам подавать мне вино, даже сильно разбавленное.       — Но последняя его выходка, — тем временем продолжал говорить Тайвин, пока я разливал по кубкам напиток, — перешла все границы.       — О чем ты? — заинтересованно спросил я, отпивая из своего кубка.       Видимо, мой голос привел друга в чувство, потому что он резко посмотрел на меня, словно впервые увидел. После чего его лицо вновь приобрело холодное выражение лица, будто и не было никакой вспышки. Возможно, он даже не ответил бы на мой вопрос, но, похоже что-то про себя решив, он заговорил.       — Все равно скоро об этом узнают во всех Семи Королевствах, — тихо произнес он, отвернувшись в сторону. — Отец отдал руку моей сестры Фреям.       Признаться честно, после слов друга я чуть ли не выплюнул весь напиток, который уже успел набрать в рот.       — Дженну? — откашлявшись, слегка хрипло спросил я. — Фреям?       Тайвин молча кивнул и нахмурился.       — Но это же неравный брак, — шокировано произнес я, уставившись на друга. — Это ведь…       — Идиотизм, — продолжил за меня Ланистер. — Вот и я так же сказал, за что отец и отправил меня служить виночерпием.       В покоях наступила тишина. Тайвин устало сел на один из стульев и молча смотрел в сторону. Зная друга, я понимал, что он явно недоволен своей вспышкой и тем, что рассказал слишком многое.       Я же, в свою очередь, думал о том, как я могу помочь будущему Хранителю Запада. И сколько бы я не думал, в голову ничего не приходило. Не имея никакой власти в своих руках, я мало что мог сделать. Даже попросить отца запретить брак между Дженной и одним из многочисленных Фреев я не мог. Кто вообще будет слушать ребенка?       «Хотя кое о чем я все же могу попросить», — промелькнула у меня мысль.       Окрыленный идеей, я поставил кубок на стол и, положив руку на плечо Тайвина, сказал:       — Пойдем.       Тот недоуменно уставился на меня.       — Куда? — спросил он, все же поднявшись со стула и послушно идя за мной.       — Куда-куда, — передразнил я его. — К отцу.       Будучи уже в дверях, я обернулся и ободряюще улыбнулся другу.       — Все же, не к лицу будущему Хранителю Запада служить виночерпием, — с улыбкой сказал я. — Попрошу отца что-нибудь придумать.       — А если он откажет? — спросил скептически настроенный Тайвин.       — Если отец откажет, — проговорил я, стараясь не обращать внимания на последовавшего за нами гвардейца, — значит придется попросить помощи у дяди Дункана. Он уж точно не сможет мне отказать.                     

***

             253 г. от З.Э. Астапор.       Ират Рексарион.       Прошел уже практически месяц с момента, как я получил послание Джона. Хотя вернее будет сказать, что это послание капитана Араино, а мой подчиненный выступал лишь в качестве посредника.       За это недолгое время изменилось немногое. А если точнее, то практически ничего не изменилось. Кроме того, что к нашему кружку по интересам присоединился тот наемник, который меня заинтересовал — Александр Сэнд. Дорниец и бастард Айронвудов — пожалуй, это единственное, что достоверно о нем известно. Если, конечно, не считать того, что Сэнд сам о себе рассказал.       Во всяком случае, я, хоть и позволил ему присоединиться к нам, еще не сошел с ума настолько, чтобы сходу доверять первому встречному. Поэтому приказал Берику не спускать с дорнийца глаз и докладывать обо всем лично мне.       — Ну, по крайней мере, этот Сэнд неплохой боец, — пробормотал я, отпивая вина и вспоминая бой, который они устроили с Саррой. Все же продержаться дольше, чем он, против этой машины для убийств смогли только Росс и Магок, а это уже дорогого стоит. Думаю, поставь я его против Роба, победитель будет не столь очевиден. Может это даже станет стимулом для Роба, чтобы совершенствоваться дальше.       Других же изменений послание не принесло, только большее количество хлопот. В число них входит и заверение капитана, что целая тысяча Золотых мечей готова встать на мою сторону. Казалось бы, с чего должны возникнуть хлопоты, если целая тысяча хорошо обученных воинов готова пойти под мое начало. Вот только среди этой своры наверняка найдутся и те, чья верность окажется под вопросом. Или же, что еще хуже, те, кто захочет использовать меня в своих неясных целях.       Хотя цели-то у них как раз-таки ясные, как день: все они хотят, чтобы на троне сидел король, которым они смогут управлять, давя на чувство долга и благодарности за помощь. Жаль их огорчать, но я не из тех, кто может испытывать эти чувства.       Да и не выгодно мне бороться за власть, апеллируя тем, что во мне также течет кровь потомков Таргариенов. Ведь в этом случае начнутся разговоры на тему моего происхождения. А оно, по меркам Семи Королевств, не самое лучшее.       Я более, чем уверен, что мой папаша не вступал в законные отношения с моей матерью, ведь, будь иначе, она не осталась бы в борделе. И следуя из этого, для всех в Семи Королевствах я не более, чем бастард Блэкфаеров. Ублюдок, рожденный от рода ублюдков. Посему мне совершенно невыгодно, чтобы кто-то знал о моем происхождении больше необходимого.       «Я Рексарион и никто иной. И я отрицаю наличие в себе любой иной крови!», — подумал я, уже выстраивая в голове план по избавлению от всех, кто знает о моем биологическом отце, но при этом недостаточно верен для этого знания.       Но, что бы там не думали другие, цели мои остались неизменны — уничтожить все, что так кропотливо строили Таргариены, и всех, в ком течет кровь этих предателей. Теперь у меня появилось лишь больше оснований для своих действий.       — Одни проблемы с этими «законными» правами на престол, — вздохнув, проговорил я, поднимаясь со своего места и выходя на каменную площадку, которая играла роль балкона в моих покоях.       Отсюда открывался отличный вид на участок города, где проводились тренировки безупречных. А также на личную тренировочную площадку, на которой Магок и Роб часто гоняют наш молодняк. Вот и сейчас летниец решил показательно выступить против Аммиса и Герваса одновременно. Парни, явно воодушевленные тем, что у них есть шанс на победу, смело вышли на песочную площадку.       — Идиоты, — хмыкнул я, понимая, что на самом деле у них нет и шанса против летнийца.       В этот момент рядом раздалось утробное рычание, которое отвлекло меня от наблюдения. Повернув голову, увидел Антараса, который за это время еще прибавил в размерах. Ящер с какой-то тоской смотрел в небо, явно желая размять крылья. Но мой запрет на полеты над городом его останавливал. Мне ведь не нужно было, чтобы каждая шавка в городе знала о наличии живого дракона. Это неминуемо породит слухи, которые рано или поздно дойдут до моих врагов.       «Пока не время давать миру знать о драконе», — подумал я, подходя к ящеру поближе.       — Ничего, парень, — успокаивающе проговорил я на валирийском, потрепав дракона по его чешуйчатой морде. — Завтра выйдем за город, и там налетаешься вдоволь.       Мои слова были подкреплены образами, которые я постарался передать через связь, объединяющую нас. И, судя по довольному низкому рычанию, до Антараса дошел смысл моих слов.       — Вот и славно, — уже на всеобщем пробормотал я, возвращаясь к наблюдению за тренировочной площадкой.       Но, к сожалению, к этому моменту все самое интересное уже закончилось. Гервас лежал в песке без сознания, а к горлу Аммиса был приставлен клинок летнийца. Спустя несколько мгновений Магок опустил меч и кивнул подопечному, указав на его бессознательного товарища. Похоже, как только его приведут в чувство, их будет ждать разбор их ошибок, который уже будет проводить Роб.       Развеявшись, я вернулся в свои покои, оставляя Антараса нежиться на солнце. Но, стоило мне только вернуться к рабочему столу, как раздался стук в дверь, после которого в приоткрывшемся дверном проеме появилась голова одного из рабов-слуг.       — Господин, — обратился он ко мне на вполне неплохом всеобщем, — пришел господин Варис, как вы и вызывали.       — Пусть войдет, — спокойно ответил я, откинувшись на спинку стула.       Не прошло и минуты, как дверь вновь открылась, только уже шире, и в дверном проеме показалась знакомая фигура подростка. Варис спешно прошел к моему рабочему столу и преклонил колено.       — Господин, — проговорил он, склонив еще и голову.       — Встань ты уже, — вздохнув, сказал я, стараясь не морщиться от столь явного раболепия. — А лучше возьми стул и садись. Разговор предстоит долгий.       Парень тут же поспешил выполнить указание. Подхватив ближайший стул, он поставил его напротив моего стола и уселся на него, с ожиданием уставившись на меня.       «И глаза его горели фанатичным блеском», — отчего-то вспомнились мне эти слова, но я быстро отогнал лишние мысли, настраиваясь на рабочий лад.       — У тебя хорошо получается расположить к себе сирот, — сказал я, пристально посмотрев на обрадовавшегося паренька.       — Благодарю, господин, — склонив голову, произнес Варис.       — Я еще не закончил, — помрачнев, сказал я, заметив, как подросток дернулся.       — Простите…       Он виновато опустил голову, пряча свои глаза. Мне же оставалось лишь слегка поморщиться на столь яркую реакцию на простое замечание.       — Так вот, — продолжил я, стараясь не обращать внимание на поведение Вариса. — Так как у тебя хорошо получается, у меня к тебе задание.       Парень моментально вскинул голову и подобрался, внимательно меня слушая.       — Через неделю отходит корабль до Лисса, — начал я издалека. — Мне нужно, чтобы ты вернулся к Джону и помог нашему однорукому другу подготовить город к моему приходу. Насчет сопровождения не волнуйся: я дам тебе отряд безупречных, которые обеспечат твою защиту.       Варис хотел что-то сказать, но я жестом остановил его.       — На выполнение задачи у вас два года, — продолжил я. — Мне плевать, какими методами вы этого добьетесь, да хоть купите всех в этом городе. Но чтобы к моему прибытию власти сами, добровольно, передали город в мои руки. Пока все ясно?       Парень серьезно кивнул, даже не пытаясь что-то сказать.       — Далее, — сказал я, удовлетворенный реакцией Вариса. — Продолжай расширять свою сеть. В идеале, твои «пташки» должны быть в каждом из Вольных городов. Особенно это касается Браавоса. Но также не забывай и Вестерос. Я хочу знать, что там творится.       В горле немного пересохло, и я отпил из кубка, в котором еще оставалось немного вина.       — В идеале надо, чтобы Джон стал торговцем информацией, — задумчиво пробормотал я. — Чтобы о нем разошлась молва. Это объяснит его столь агрессивное расширение сети борделей, которое наверняка уже заметили все, кому это надо было.       — Но…       — Только вам надо будет постараться, чтобы вас не могли связать вместе, — продолжал я размышлять вслух. — И, когда Джон заработает себе необходимую репутацию, нужно будет, чтобы он ненароком слил о тебе информацию Железному трону, когда место Мастера над шептунами станет вакантным.       — Но, господин, — все же смог встрять Варис, — насколько нам известно, старый Мастер над шептунами здравствует и не собирается умирать или уходить в отставку.       Я исподлобья посмотрел на паренька.       — Вот и подумайте, как это исправить, — ухмыльнулся я. — Убьете вы его или заставите короля ему не доверять — это уже вам решать. Мне важен только результат.