Великий Древний

      — Славно у тебя это вышло, дитя. — Довольно оскалилась Эммир. Ветер путал ее волосы и звенел чешуйками ее одеяния, сияние звезд отражалось от светлой кожи, и стоявшая на краю крепостной стены Богиня казалась похожей на неупокоенного призрака. — Удачно, что он так верит тебе. Если бы он сунулся в твои мысли и узнал бы правду, это разбило бы ему сердце. А там уже и биться нечему. Бедный, бедный мальчик. — Произнесла она с напускным сожалением. — Ну а ты, истинный наследник Итреда, не жалеешь о своей присяге? — Спросила владычица с легкой издевкой. — Служение Госпоже Мечей — это путь по обнаженным лезвиям. Не каждому дано пройти его достойно.       Финан склонился как полагается перед особой выше статусом, но промолчал. Он был уверен в своем решении и не сомневался в его правильности. Он не жалел о сделанном выборе, хотя и знал, что за него придется расплачиваться. Но иного выхода для себя он не видел, и оказавшись в тяжелом положении воспользовался редким правом участника малого совета — обратиться к эрцгерцогине напрямую. Она снисходила до избранных потомков, и случалось в самом деле помогала, но никогда и ничего не делала просто так. За каждым ее вмешательством следовала расплата, и Финан это принял. Он понимал, что отец настолько боится его мятежного брата, что положит все силы на то, чтобы не позволить ему дойти до Кастильи, и может даже попытается убить его единственного возможного союзника. Но дело было не только в союзе против тирана, на который Маркус еще мог не согласиться, дело было в тяжелом чувстве вины перед ним, которое мешало Финану нормально существовать. Он много лет поддерживал отца и очнулся только после смерти новорожденной дочери, фактически подписав младшему приговор своим молчанием. Потому на его поиски он отправился сразу же, как ему донесли о том, что тифлинг со своим отрядом пересек границы Мирны. Вот только где среди лесов и пастбищ искать маленький отряд, идущий прямо в засаду, он не знал, но допустить их поимки не мог. Здесь и пришло на помощь божественное вмешательство, обойтись без которого не получилось бы, несмотря на высокую цену.       — Молчишь? — Насмешливо глянула на Финана эрцгерцогиня. — Значит не жалеешь? И тебя совершенно не задело то, что твоя душа в моей власти в обмен не на жизнь брата, а всего лишь на шкуру его возлюбленного отродья? О, дитя, — покачала она головой, — должно быть ты думал, что пленят моего нерадивого воспитанника, а схватили всего-то его вампира. Но поверь, он и без тебя бы справился. Если ему не хватило ума задать тебе вопрос, как ты смог отыскать его так быстро, это еще не значит, что ему не хватило бы изворотливости разобраться с этой досадной неприятностью. Вознес бы пару другую душ к моему трону, и на том бы все и решилось. Но теперь уже поздно. Хотя ты мог махнуть рукой в последний момент. Убедиться, что малышу Маркусу напрямую ничего не угрожает и уйти. Но тебя настолько выедает вина за твое позорное молчание, что ты и душу отдать готов, лишь бы глас совести наконец умолк. Так ведь, наследник?       Финан выдержал ее взгляд, но ощутив легкое удушье, будто тонкая цепь сжала горло, опустил голову ниже. К оковам Госпожи Мечей сложно было привыкнуть, но он намеревался пройти это испытание с достоинством. В конце концов на кон было поставлено слишком многое, и его брат, много лет скитавшийся по свету, даже не представлял, что было уготовано им обоим.       — Все уже решено. — Сказал он тихо. — Наш с вами договор подразумевает лишь одно поручение. Я исполню его, как вам будет угодно, Su Poderio . А после вы отпустите мою душу на свободу. Недаром у вас репутация божества, всегда выполняющего договоренности.       — Безусловно. — Согласилась Эммир с ухмылкой. — А ты не из пугливых. Матиас и тебя обделил даром своей крови, но не обделил совестливостью и умением принимать ответственность за свои решения. Любой разгневался бы, кричал бы, что был обманут, ведь целью была великая миссия — спасти дорогого братца, а не вырывать из лап глупых смертных его любовника! Но ты принимаешь свой долг со смирением. Из тебя выйдет славный душеносец. — Финан повел бровью, но на провокацию не поддался, Госпожа Мечей оскалилась шире. — Конечно, я бы и сама не дала им замучить это несчастное существо до смерти. Он не так бесполезен, как кажется. В нем есть нечто особенное, похожее на узы договора, но более тонкое, неподвластное вмешательству иных сил. Он достаточно наивен, управляем, но главное — этот смазливый стервец еще нужен мне. И если в Навилете он не сложит свою красивую голову, то я возможно укрою его от других напастей. Моему пасынку, к слову, этого знать не обязательно. Его излишне развращает мое благоволение, и как удачно, ты, Финан Хэллсторм, попался мне под руку. Все-таки, мое снисхождение до спасения какого-то отродья, выглядело бы излишне неестественно. — Госпожа Мечей презрительно скривила губы, Финан, поняв, что его обманули дважды, отвел глаза. — Ну а ты другое дело. Тебе мой клинок хотел верить. И даже гнев его Богини за то, что предпочел ей тебя, не остановил это отчаянное дитя. А это, Финан Хэллсторм, стоит очень многого. И теперь, став моим душеносцем, ты поймешь насколько. О, сын Итреда, ты непременно поймешь.

***

      Вдали виднелся купол. Он скрывал земли у Заснеженных Пиков плотной завесой, и лежащий у их подножия город четко выделялся на фоне уходящей к небу непроницаемой теневой стены. Запорошенные хрустким снегом холмы на границе великого герцогства и проклятого Навилета были последним рубежом перед входом в покалеченное чумой и бедностью графство. Уже отсюда хорошо просматривались заброшенные поля и покосившиеся дома захолустной деревни, занесенные колкой снежной порошею. Создавалось впечатление, что тут давно никто не живет, и только ледяной ветер с залива, гудящий в лабиринтах узких улиц, обитает здесь, подвывая призракам прошлого. Когда-то это место процветало, славилось редким металлом и уникальными самоцветами, что лежали в каменистой земле и особо ценились высокородными семьями за чистоту граней. Но потом пришла чума, а за ней множество смертей, закрытие границы и разделения Навилета на два анклава. Один из них теперь был населен обедневшим людом, лишившимся возможности добывать драгоценные камни и промышляющим разве что рыбалкой и скудными посевами. Второй был скрыт магической стеной, и что творилось за ее пределами простым смертным было неведомо.       — Дай угадаю с сорока раз, моя радость. — Сказал Астарион, сложив руки на груди. — Вот именно туда нам и надо. — Маркус отрешенно пожал плечами, Несс, уловивший его движение, отшатнулся в сторону.       — Есть некоторая вероятность что не туда, — ответила за него жрица. — Но зная нашу везучесть, я бы особо не рассчитывала.       — Глянем и разберемся. — Отмахнулся тифлинг. — Все, что у нас есть, это размытые предупреждения о жрецах и рассказы сумасшедшего друида о дьяволе, охотного до чистых душ. Так что спускаемся к деревне и за разведку. Может гость из снов еще объявится. Смотрите в оба.       Деревня оказалась обитаемой, но местные жители не торопились выходить ночным гостям на встречу. Астарион, идущий замыкающим, то и дело замечал взгляды в спину, ощущал хорошо различимый в холодном воздухе запах страха, и видел нечто зловещее в том, что селяне не спят в такой час, а высматривают сквозь щели в ставнях пересекающие безжизненные улицы тени. Перед ним крадучись шагал Несс, удерживающий дистанцию между собой и погруженным в раздумья Маркусом, рядом, спрятав лицо под капюшоном шел Гейл, у которого от повышенной влажности ныли кости, но он не жаловался, ограждая себя от дурацких шуток. В авангарде их настороженной процессии двигалась Шэдоухарт, подсвечивавшая путь лучистым всполохом в своей ладони.       — Несс… — зашипел на барда вампир, в очередной раз чуть было не столкнувшийся с его впадающей в ступор фигурой, пытавшейся держаться от тифлинга минимум в десяти шагах. — Шевелись быстрее! Или иди в конце!       — Не… нет. — Замотал головой тот. — Боюсь…       — Боги! — Сверкнул оскалом Астарион. — Чем дальше, тем хуже! Кто тебя так зашугал, что ты каждой тени шарахаешься!       — Я. — Не оборачиваясь бросил Маркус. — Надрезал его случайно. Вот и дергается.       — Как можно надрезать кого-то случайно? — Спросил Гейл участливо. Вампир удивленно приподнял бровь.       — Ты когда успел?       — Утром. — Ответил тифлинг сухо и повернувшись к волшебнику добавил. — Случайно.       — Стойте! — Вздернула руку Шэдоухарт. Отряд остановился, Маркус прислушался и заметив длинные тени впереди зажег потусторонние молнии в ладонях. Тени качнулись и навстречу путникам вышли одетые в магическую броню воины. Выглядели они внушительно и дружелюбием явно не отличались. В подтверждении этого, не дав чужакам сообразить грозные воители пошли в атаку, обрушив на головы пришедших мощь светового заклинания.       — Asylum! — Успел среагировать Гейл, укрыв союзников щитом. Вспышка света взорвалась о купол, ослепив спрятавшийся за под ним отряд. — Мы не враги! — Попытался объясниться он, но воины света, явно паладины какого-нибудь местного ордена его не слушали.       — Смерть приспешникам ложного Бога! — Рявкнул один из них и выставив вперед алебарду побежал противникам в лоб. Влетевшая в окружающую его ауру стрела, вспыхнув сгорела, не нанеся паладину вреда. Его соратники, не давая пришлым опомниться сыпали в них заклинаниями.       — Поножовщина не выход, да, Гейл? — Поддел волшебника Маркус, и отшвырнул идущего на них паладина потусторонним разрядом.       — Колдун! — Возопил раненный, и поднявшись на ноги снова устремился в бой.       — Gaida trabam! — Срезала его заклинанием жрица, оставив на лице воителя тяжелый ожог. Паладин замедлился и упал на колени, и его соратник, воззвав к целительной силе тут же его излечил. — Да гадство! Гейл, сделай что-нибудь!       — Да, Гейл. — Расплылся в улыбке тифлинг, из-за спины которого в паладинов летели стрелы. — Или ты или я. Но потом не высказывай мне за пытки мирного населения.       — Ладно! — Волшебник сбросил щит, и не дав противникам перегруппироваться снес их ряды громовым заклинанием. — Tonitrua fluctus!       Оглушающая волна, одетая в сплетение истинной магии, отбросила готовящихся к очередной атаке паладинов на двадцать шагов, но не нанесла им серьезного вреда. Гейл щадил воинов света и не желал им смерти, в отличие от загоревшегося этой идеей тифлинга. Он вышел вперед, и оценив, насколько точно волшебник пришил их к земле, размял пальцы. Он не то чтобы хотел всерьез их добить, скорее попортить им шкуры, чтобы было неповадно кидаться на первых попавшихся на пути странников. Обратившись к договору, он принялся за воззвание к плану мертвых. Если что и убеждало врагов осторожничать с нечестивцем, так это разложение заживо. Но его прервал звон колокола с городской башни, разнесшийся тяжелым эхом в укрытой туманной дымкой долине, звучащий как предупреждение об истинной угрозе.       — Жрецы! — Донеслось издалека. Вражеские воины зашевелились, бодро поднимаясь на ноги. — Отходим! — В воздух взмыли магические щиты. Противники сдавали позиции покидая место стычки.       — Ну теперь жрецов ждем! — Послышался из-за спины встревоженный голос Астариона. — А я думал Мирна нас недружелюбно встретила!       Эльф вытянул из колчана тяжелую стрелу и занял позицию для атаки. Шэдоухарт вспоминая последнюю стычку с мертвецами схватилась за булаву. Маркус рассеял концентрацию на потустороннем воззвании и ухватился за призванную глефу. Из-за угла послышался свист.

***

      Персефаль Лис сразу его признал. Сложно не признать этого дьявола, который, не изменяя своим привычкам, носил вычурную темную одежду, скрытую развевающимся тяжелым плащом. Этого породистого гада было видно за милю, и не менее чем за милю чувствовалась его подавляющая аура. Как он вообще мог не заметить эту силу в вечер их знакомства, молодому контрабандисту было неизвестно. Возможно, сказывались литры алкоголя, а может глаза затмевало желание поразвлечься, но о том, насколько он тогда мог влипнуть, спутавшись с колдуном, думалось до сих пор.       Персефаль высунулся из-за угла и тихо свистнул. Конечно, окликать старого знакомого, непонятно как оказавшегося в этих забытых краях, да еще и не остывшего после недавней битвы следовало с опаской, но это все равно было лучше, чем пересекать ему дорогу из тени. И тифлинг его заметил, но прежде, чем Персефаль успел показаться в круге света, исходящего из рук полуэльфийки, в его сторону прилетела лихо спущенная стрела.       — Тихо, тихо! — Вздернул руки он. — Уйми своих, я с миром!       — Нас с миром уже пару раз чуть не прихлопнули! — Рявкнул эльф с луком. Тифлинг выглянув из-за спины настороженной жрицы, придирчиво изучил явившегося из ниоткуда гостя.       — Персефаль? — Ошалел рогатый. — Ты?       — Я, кто еще! — Отозвался контрабандист. — И не знаю, какого черта ты тут забыл со своей шайкой, но давай-ка за мной. Тут опасно, особенно ночью.       — Что еще нахер за Персефаль?! — Взвинчено выпалил лучник. — Паладины, жрицы, дружки? Это место и правда проклято!       — Ну этот точно не жрец. Он давний знакомый. — Улыбнулся тифлинг. — Спокойно. Он свой.       Маркус не ожидал его здесь увидеть. Он вообще не думал, что его чуть ли не единственный друг, появившийся до событий с наутилоидом, умудрился выжить в той заварушке с Абсолют. Но он не просто выжил, он смог обосноваться там, где навыки контрабандиста действительно могли пригодиться. Таская товары через пролив из Мирны в Навилет, Персифаль заработал состояние, которое просаживал так же увлекательно, как делал это во Вратах Балдура. Наслаждаться жизнью он умел, и его скромное жилище на берегу изобиловало предметами старины и оружием из звездного металла, охранные заклинания, купленные у одного волшебника, скрывали его дом от посторонних глаз, запах благовоний окутывал помещение цветочным ароматом сбивая все следы. Шэдоухарт, поглядывая на хозяина заваленной мешками с неизвестным грузом обители, улыбалась своим мыслям, но не произносила их вслух. Астарион и так выглядел напряженным, и изучал внезапного знакомца тифлинга придирчивым взглядом. Он знал историю их знакомства, и она была совершенно дурацкой, но от того не менее бесящей. Остальным о событиях того вечера рассказал сам Персефаль, беспечно уволившись на расстеленную лежанку.       — Дурость это была. — Улыбался он. — Я тогда редкий груз протащил и рвал когти от ищеек Горташа. Ну а где еще прятаться, как ни на самом видном месте? Ну я и пошел значит в салон мадам Шале, а там он. Сидит, с лицом таким вдохновленным, вино лакает. Я тогда подумал, ничего себе бордели Верхнего Города мотыльками закупаются! Где только выдрали такого?       — То есть… — замялся Гейл, — ты принял Маркуса за…       — За проститутку. — Вклинился Астарион, и сделав вид, что вообще не заинтересован, уставился на чучело кабана с торчащими из туши стрелами.       — Так и я его за проститутку принял. — Усмехнулся Маркус. — А утром, когда он спросил меня, сколько мне должен, я чуть не умер от смеха. С тех мы с этим дураком подружились, правда он бесследно пропал, когда мы город штурмовали, и я уж думал цветы его матери послать.       — Так и не послал, гад. — Одарил его улыбкой контрабандист, заправив прядь пшеничных волос за острое ухо. Несс, жмущийся в уголочке, глянув на жрицу обреченно улыбнулся. Она была чертовски права, говоря, что у их лидера есть типаж, и бард в последнее время всерьез жалел, что родился эльфом. — Ну да неважно! Друзей-то своих представишь? Прямо интересно, как зовут тех, кто умудрился сойтись с твоим конченым характером. Безысходность? Безумие? Отвага?       — Астарион. — Скрипнул зубами вампир. — Меня зовут Астарион. Рад. Знакомству.       Маркус вздохнул и мягко ему улыбнулся.       — Он мой возлюбленный. — Уточнил тифлинг, и Персефаль по-идиотски оскалился. — А это Шэдоухарт, она селунитка и моя сестренка, осторожнее с ней. А это у нас Гейл из Глубоководья…       — Да иди ты! — Подскочил на ноги контрабандист. — Сам Гейл из Глубоководья!       — Честь имею. — Кивнул волшебник.       — Ну и Несс. Просто Несс. — Представил барда Маркус. Несс, уловив его интонации, которые теперь казались ему угрожающими, неосознанно передернул плечами.       — Забитый он какой-то. — Фыркнул Персефаль, и снова обратился к тифлингу. — Славную компанию ты собрал, даже возлюбленного найти умудрился! Вот только зачем ты притащил их сюда? Здесь края гиблые, и ночью как у себя дома не расхаживают!       — Я везде как у себя дома хожу. — Заявил Маркус хвастливо. — Дело у меня тут, и горсть дохлых жрецов с каким-то недопаладинами меня не пугают. Мы парочку мертвяков упокоили уже, между прочим.       — Впечатляет. — Закивал контрабандист. — Да жрецам ты и не нужен. Они детишек за купол таскают, а ты как-то на ребенка не похож. Скорее вашего маленького эльфа упрут, вы б за ним приглядывали что ли.       — С маленьким эльфом мы разберемся. Ты лучше расскажи, что в городе делается? Про какого-нибудь оракула или часом, лорда Уилла Рейвенгарда слышно что?       — Уилла? — Удивился Персефаль. — Он-то что здесь забыл?       — Понятия не имею. — Не вдаваясь в подробности ответил тифлинг. — Ты давай выкладывай что знаешь, я-то в долгу не останусь, понимаешь же.       — Ой ну ты-то не останешься. — Улыбнулся контрабандист игриво, и вампир очень нехорошо на него посмотрел. — Ну а что выкладывать? В Новом Навилете нищета и разруха. Я последним зажиточным говнюкам товары из Мирны таскаю, а они и рады скупать. Отсюда остатки самоцветов переправляю, ничего особенного в общем. Знать берегут паладины Ордена Зари, они же местность патрулируют, но до реальных побоищ обычно не доходит. Старый Навилет окутан туманом, плотным таким, и в нем жрецы эти обитают. В Новый они не ходят особо, видишь ли, душонками местных брезгуют. Ошиваются у гор и на трактах. В деревни бывают заходят, но все реже. Никаких оракулов и венценосных лордов не замечал. Только вот. — Он сунул руку за пазуху и вытащил скомканный лист. — Послание тебе. Я как увидел, думал шутит кто-то. Ну не заявится же Маркус Хэллсторм в это захолустье в самом деле?       — Чего молчал-то! — Возмутился тифлинг и вырвал послание из рук Персефаля. — Как оно попало к тебе вообще?       — Сунул в руку кто-то, — зевнул Персефаль. — Дня два назад или около того. Я с тех пор тебя на улицах и высматриваю.       Маркус развернул пожелтевший пергамент так, чтобы всем было видно написанное, и быстро пробежался глазами по закорючкам. Любопытно, что гость из снов решил найти им провожатого, и учитывая стратегические замашки этой сущности, делалось это неспроста.       «Персифаль Лис! Ищи калдуна Маркуса, жритсу, валшебника и вампира. Пусть идут в Старый Навилет. Я там. Мы там. Пусть распросят Нифиля Краста. Он был там.»       — Мы. — Хмыкнул Гейл, вчитываясь в кривые строки. Маркус задумавшись смотрел в пустоту.       — Что за Нифиль Краст еще? — Спросил Астарион, не глядя на контрабандиста. Персифаль ухмыльнулся.       — Ушлепок один из Нового Навилета. Борделем владеет. Всюду с охраной таскается. Болтают, будто он за купол ходил и вернулся. Стырил там что-то, что может теперь исчезать в неизвестность, так от жрецов и ныкается. Они его вернуть порывались, да куда там!       — Есть вероятность его расспросить? — Подал голос тифлинг. Персефаль ответил с усмешкой:       — Близко не подойдешь. Тот еще параноик. Почует опасность и сбежит. Так что и не знаю…       — Персифаль, — вздохнул Маркус. — Все ты знаешь. И я тебя давно знаю, так что не ломайся. Разнюхай все, а я заплачу. Ты же за этим меня высматривал? Ну не потому, что скучал же.       — Как знать. — Растянул тонкие губы контрабандист. — Я не шпион, вообще-то. Но за звонкую монету стану для тебя кем угодно.       — Неудивительно, что ты спутал его с проституткой, милый. — Съязвил Астарион. — Ну я пойду, пока вы тут милуетесь. С этой крыши хорошо видны окрестности, может зверушку какую примечу.       Он развернулся и демонстративно направился к лестнице. Маркус тихо вздохнул. Душа его души злится, и еще обязательно все это припомнит. А значит надо непременно его умаслить, чем он и решил заняться, как только договорится со старым другом.       — Ну так что? Возьмешься? — Спросил он Персефаля. Контрабандист махнул рукой.       — Ну конечно возьмусь. Товар возить, конечно, прибыльно, но с тебя всяко больше стрясти можно. Располагайся, а я своих пташек в городе навещу. И вот еще что. — Сказал он с хитрой улыбкой. — Мальчика своего в лобик поцелуй. Птички напели, что он вампир, и мне просыпаться со вскрытой глоткой как-то не хочется.

***

      С крыши открывался вид на спящий город и стоящую за ним туманную стену. Слева лежали полузаброшенные поселения, навевавшие тоску видом оставленных хозяевами домов. Казалось, что вокруг ни души, и только шум волн, разбивавшихся о скалы, доносился до чутких ушей эльфа. Вскоре к ним добавился звук тяжелых шагов, и Астарион, обернувшись, увидел тифлинга, виновато ему улыбавшегося. Он чувствовал, что что-то натворил и раскаивался сам не зная за что, и это даже немного умиляло строго поглядывающего на него эльфа.       — Ну что, договорился? — Спросил он с холодком в голосе. Маркус, покачав головой, аккуратно взял его за руку.       — Ну вроде как. Злишься?       — На прошлое? Нет. Просто некоторые твои дружки меня бесят. И что за фетиш у тебя такой? Всех эльфов в Фаэруне перетрахал? Это можно за расизм считать, как думаешь?       — Не всех. — Ответил тифлинг спокойно, и прикоснувшись губами к щеке вампира, прикрыл глаза. — Да и конкретно с Лисом это была случайность. Но друг он неплохой в общем-то. И разведчик неплохой, выделывается больше.       — Вот и увидим на что он способен. — Хмыкнул Астарион недовольно. — И пусть поторапливается и копает как следует. Мне вот это вот не нравится. — Он кивнул в сторону купола и нахмурился больше прежнего. — Без разведки шагу туда не сделаем, пусть Уилл хоть на границе стоит и руками размахивает!       — И оракул вместе с ним. — Согласился Маркус, потеревшись щекой о его щеку. — Не волнуйся, любовь, и я не думал вести нас в неизвестность. Во всяком случае в этот раз.       — Утешил. — Фыркнул эльф, и вдруг задал вопрос, заставивший тифлинга напрячься. — Слушай, а что с Нессом? Ты настолько сильно его ранил, что он дара речи лишился? Как-то он совсем от тебя шарахается, а мне еще слово свое держать и к оракулу его тащить. Ну а как его тащить в таком состоянии? Что ты сделал вообще такого?       — Ну… — Маркус закусил губу. Врать Астариону дело гиблое, но говорить правду не хотелось. И дело было не в ревности, а скорее в чувстве вины за свое ненормальное увлечение. И еще за что-то, что могло вылезти, если любимый вампир начнет расспрашивать. — Да так, я его не заметил и среагировал… меч в общем соскочил. Не надо ко мне подкрадываться. — Пробубнил он и отвернулся. Астарион сощурился.       — Ладно. Пусть так. — Сказал он недоверчиво, но быстро оттаяв в теплых объятиях, отпустил ненужные мысли. — Пусть так. — Повторил он не слышно, позволив прижать себя к плечу.