В темпе вальса

      Весь третий отряд находился в подвешенном состоянии после своего первого задания. Все новоиспеченные офицеры показали себя хорошо, даже лучше ожидаемого, но полумертвая Касуми Хара, находившаяся уже вторую неделю на реабилитации, не давала расслабиться. Её нашли почти выпотрашенную, с колоссальной потерей крови и дырами насквозь по всему телу. Соширо Хошина не жалел всех средств на её лечение, заставляя врачей сутками следить за ее состоянием. С тех самых пор на вечно веселом замкоме не было лица. Он усилил тренировки всех в три раза, заставляя трудиться в поте лица с утра до вечера. Сами офицеры были не против, оставаясь в тренировочных залах чуть ли не до самого утра.

***

      Легкие пронзила режущая боль, заставляя кашлять без передышки. Все тело ныло, знакомая рваная боль проходилась по всем конечностям, напоминая о той схватке с гуманоидом. Рука невольно потянулась к животу, на удивление нащупав кожу, хоть и стянувшуюся большим шрамом.       Открывать глаза пока не хотелось, стоило хотя бы понять, где я находилась. Но ощущения были все те же: ноющая и режущая боль по всему телу, горящие от сухости легкие и непривычно, что то теплое, обволакивающее все тело. Только сейчас в голову пришло осознание, что я не лежала на койке, а находилась в непонятной жидкой среде.       В мыслях вспомнилась фраза того грибоголового об экспериментах над людьми. Я ужаснулась, начиная выдумывать, что этот хмырь смог сбежать от Кафки и прихватить меня с собой. Все тело завибрировало, сердце забилось быстрее, тревожность начала нарастать с неописуемой силой. Хотелось вырваться, снять с себя все провода, так ощутимо вколотые в вены на руках и сбежать. Сбежать к Кикору, к ребятам и замкому.       Открыв глаза я увидела перед собой прозрачный купол, как я поняла, я находилась в какой-то капсуле, наполненной непонятной жидкостью. Игнорируя боль я стала срывать с рук все катетеры, а когда добралась до маски у рта, неприятно скривилась. Тонкая трубка шла прямо мне в легкие, подавая кислород прямиком к ним. Доставать ее было сущим адом, перекрывшим боль всего тела. Кашель вырывался сам собой, заставляя глотать эту жидкость вокруг. Она была неприятно соленой, сравнимой с какой-нибудь микстурой, наполняющей легкие. Когда преградой осталось только стекло перед лицом, неожиданно вода стала уходить, опуская меня на холодную и гладкую поверхность капсулы. Ранее приглушенный свет, из-за затемненных стекол, становится ослепляющим, заставляя зажмурить глаза и на рефлексе выставить перед лицом блок руками. Шумы вокруг становятся все громче, от непонятных перешоптываний, криков, до пищащих, словно в больнице, аппаратур.       - Касуми, все в порядке, все хорошо.       Стоило только чьим-то рукам прикоснуться моих плеч, как я сразу же запустила кулак вперед, не раздумывая. Но когда мозг обработал, кому мог принадлежать столько знакомый голос, я на секунду расслабилась, открывая глаза.       Замком Хошина стоял рядом, явно не пытавшийся защищаться от моего хиленького, от усталости, удара. Его крепкие и горячие руки продолжали держать меня за плечи, не давая снова упасть на холодную стенку капсулы. Кажется я продолжала смотреть на него, не понимая, что все таки происходит. Но сейчас как будто бы это и не было важно. Что, где и когда. Главным было то, что я все-таки осталась жива и он, стоящий передо мной, был прямым тому доказательством.       Слезы сами подступили к глазам, начиная скатываться и так по сырому лицу. Крепко обняв Соширо, я не хотела его отпускать, до конца не веря, что тогда, после ухода Кафки, я не оказалась в лапах гуманоидного кайдзю. Я бы не простила себя, подставив всех так ещё больше.       - Все хорошо Хара, все хорошо, - замком обнял меня в ответ, поглаживая по голове и сырым волосам. - мы вылечим тебя, не волнуйся.       Это уже было не так важно.

***

      - Как ее состояние?       Доктор Морио оборачивается ко мне, выдавливая на своем лице неприятную мне физиономию. Он все так же отрицательно качает головой, уже намекая, что сподвижек не появилось.       - Её состояние стабильно, мы успешно вернули все органы на свои места, однако телу по прежнему нужно много времени для балансировки нынешнего состояния. Сейчас она находится в коме. Мозг пытался спастись от того ужаса, что ей удалось пережить, чтобы в конечном итоге она осталась жива. Когда она придет в сознание неизвестно, но ей же лучше, если этот процесс произойдет гораздо позднее. Чтобы тело успело заново вспомнить как оно работает.       Внимательно вглядываясь в лицо Хары, за темными стенками стекол, я все больше жалел, что не успел тогда догадаться, что что-то пошло не так. Она была готова умереть, лишь бы удержать кайдзю номер девять, она ждала нас. А мы не успели.       Подхожу ближе, почти в плотную, кладя ладонь на стекло рядом с её лицом. Оно спокойное, без эмоциональное.       Перед глазами вспыхивает картина двух недельной давности. Я вижу ее тело, лежащее на койке скорой помощи, без части живота и всю в дырах от множественных ранений. Крови было много, через чур много, казалось, что бледные губы Касуми испустят последний вздох прямо там.       Как я мог не винить себя после такого? Я не успел, не уследил, подвел… и это бесило. С того самого дня я не мог спокойно спать, не думая и не вспоминая то безжизненное лицо Хара.       Ладонь сжимается в кулак. Черт знает откуда взялся этот кайдзю и что он замышляет, но одно было точно ясно в его судьбе - смерть от моих рук.       - Ладно, завтра я тоже зайду.       Морио кивает, чуть сильнее сжимая папку в своих руках, делая пару поклонов.       Мысли путались, совершенно не зная, что делать с Хара после ее пробуждения. Ей было необходимо наверстать упущенные недели, но напрягать ее, когда она только проснется от комы и будет полностью осушена… явно была не самая лучшая идея. Хорошую фору ей давал ее процент совместимости с костюмом, из-за этого, бесспорно, она могла лежать хоть целый месяц и даже тогда бы ребята еле еле могли бы нагнать ее. За исключением Кикору.       Двери позади меня начинают закрываться, когда уши улавливают непривычный звук. Аппаратура вдруг начала пищать, экраны залились красным цветом, а все мед работники забегали кто куда. Что-то было не так.       Вернувшись, я лицезрел такую картину: Касуми отцепляла от себя все катетеры, в то время как все датчики пищали о повреждениях приборов. Подойдя в плотную к капсуле я наконец понял, она очнулась. И явно была не рада обстановке вокруг нее.       - Чего медлите, сливайте воду! Нужно открыть капсулу!       Медики в быстром темпе подлетели к панели управления капсулой, печатая команды на открытие. Касуми тем временем уже разобралась с кислородной маской, достаточно наглотавшись воды. Мой взгляд бегал от ее лица по всему телу, боясь как бы она не навредила сама себе. Сердце казалось забилось сильнее.       Стенки отодвигаются, впервые за долгое время я вижу как Касуми щурится, сводя брови к переносице. Она инстинктивно закрывает лицо руками, сгруппировавшись.       - Касуми, все в порядке, все хорошо, - руки сами тянуться к ней, обхватывая плечи.       В мою сторону тут же летит кулак, нацеленный точно в лицо. Я сам приходил в шоке от всего случившегося, немного не веря, что она наконец проснулась.       Она открывает глаза и кажется я впервые тону в этих голубых омутах, наполненных невероятно кричащей надежой. А затем всё растворяется, уходит вместе со слезами, накатывая облегчением. Она плачет и тянется, обнимая меня. Вся сырая и такая дрожащая Хара вызывала у меня бурю эмоций. Руки не отпускают ее, не хотят. Держат крепко, словно боясь вновь отпустить. Я и не отрицаю, поглаживая ее по спине и голове, хотя честно признаться, так боюсь сделать ей больно. В голове промелькает множество мыслей, меняясь словно в вихре, но одна выбивается, заглушая остальные.       - Все хорошо Хара, все хорошо. Мы вылечим тебя, не волнуйся.       

***

      Она более менее пришла в норму, спустя десять минут после того как проснулась. Обменявшись парой фраз, что сейчас ей нужно пройти небольшой осмотр у врачей, а затем мы поговорим, я ушел известить всех, что она очнулась. Стоило только собрать всех офицеров и вновь лицезреть их понурые лица, я невольно нахмурился.       - Я собрал вас всех здесь, чтобы сообщить одну прекрасную новость, - в глазах Синомии Кикору плескалась надежда, кажется она хотела услышать лишь одну новость. - Офицер Касуми Хара очнулась.       - ДА-А-А!       - УРА-А!       - Касуми наконец-то пришла в себя!       Вся комната тут же наполнилась восторженными криками, все радовались, переговариваясь и перекрикиваясь. Фурухаси даже подпрыгнул, начиная скакать, опираясь на плечи Итикавы. Эта картина заставила на какое-то мгновение порадоваться, а затем вспомнить о состоянии Хара. Она ещё не скоро сможет вернуться к службе, ей была нужна реабилитация.       - Однако спешу вас огорчить, ей необходимо полностью восстановиться, только тогда она сможет вернуться к службе.       - Это уже не так страшно, главное, что она проснулась!       - Ее можно будет навестить?       - Об этом я сообщу позднее, - отвечаю на вопрос Кикору, - вольно!       Сейчас, вернувшись к Касуми, я наблюдал как все проверки подходили к концу. Девушка спокойно сидела, рассматривая всё вокруг себя. Вид у нее конечно был измученный, оно и понятно, даже будучи в коме, ее тело не переставало работать.       - Что скажете? - смотрю на доктора Морио, в то время как он, слегка резко, поворачивает экран планшета ко мне.       - Честно признаться я нахожусь в ужасе, все датчики говорят, что её тело испытывает стресс от боли. Но девушка… она сидит так спокойно, словно этого ничего нет. Я поражен до глубины души, немногие способны выдержать нечто подобное.       Я перевожу взгляд с экрана на брюнетку. Кажется она и вправду одна на миллион, безупречный воин, готовый драться до смерти лишь бы одолеть врага. Готовая пойти на все, наплевав на боль. Ее выдержке можно только…       Наши взгляды пересекаются и все рабочие мысли уходят, стоит только попасть под взор голубых глаз. Она легко улыбается мне, а затем отворачивается, переводя внимание на подошедшую медсестру.       Боже, какой же я гандон. Она только очнулась, после прожитой миссии чуть не уйдя из жизни, а я думаю какой из нее хороший боец, и кто из нее может вырасти.       Мне становится противно от самого себя.

***

      - Как ты себя чувствуешь? - женщина врач тут же удаляется, стоит только замкому Хошине подойти к койке.       - Не сказала бы, что в порядке, но не жалуюсь. Кажется, мне ввели только что болеутоляющее, боль понемногу притупляется.       Взгляд замкома становится ошеломленным, но заметив мое недоумение, он тут же приходит в порядок. Я провожаю его взглядом, когда он мягко приземляется рядом со мной.       - Ты молодец, Касуми.       Эти слова слишком неожиданно вылетают из его уст, заставляя впасть в ступор.       - Но… я же никак не помогла, он сбежал, да, я нашла где находится его ядро, но…       - Хара, - он заставляет меня тут же заткнуться, - ты удерживала его все время, пока шла подмога, кто знает, что бы он успел сделать, если бы не ты.       В эти слова хочется верить, но для самой себя, я понимаю, что не справилась. Моей личной целью было избить его до полу смерти, а в итоге в могиле чуть не оказалась я сама.        Глаза опускаются, наблюдая за уложенным белой плиткой полом и моими ногами, истерзанными уже зажившими шрамами. Как же хочется домой.        - Не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но если до сих пор считаешь, что ты не справилась, - начал Хошина, словно читая мои мысли, - это не так. Все очень волновались за тебя, они все восхищены тобой. И все целы, благодаря тебе.       Сердце словно оттаивает, заставляя все таки поддаться сладким и приятным словам замкома. Я чувствую как постепенно расслабляюсь, переставая думать о Девятом, задании и своих ранах. Кажется меня клонит в сон, но я не уверена, только проснулась ведь. Возможно болеуталяющее настолько сильное? Легче становится тогда, когда чья-то рука осторожно берет меня за голову и укладывает на плечо. С опорой дремать намного удобнее, чем просто сидя.        Спасибо вам, замком. 

***

      Касуми мирно посапывала, обмякнув на моем плече. Я не переставал поражаться ее стойкости и выносливости, такая маленькая и хрупкая, но в ней столько силы.        Я отвел взгляд от спящего лица Хара, поймав себя на мысли, что начинаю восхищаться ею. Расскажи такое Кате, рассмеялась бы тот час.         Все внимание с мыслей плавно переходит к доктору Морри. Он медленно подошел, держа в руках планшет и что-то тыкая в нем.       - Это нормально, что она так быстро отключилась?       - Конечно, само уже то, что она очнулась так рано, поражает, - доктор снова уткнулся в планшет, что-то вычитывая, а затем бодро скомандовал паре медсестер принести какие-то препараты.        Я аккуратно повернул голову, стараясь не разбудить бедную Хара. Кажется сейчас она спала без задних ног, наконец отдыхая, а не находясь в коме. И эта мысль грела мне душу.