Проклятая кровь

К ночи вновь натягивает тонкую вуаль тумана, которая укрывает могучие корни деревьев серебристой дымкой. Она легким кружевом стелется над темной гладью озер, по краю которых плотным ковром растет белокрыльник. Кое-где еще виднелись его запоздалые, белоснежные, с единственным лепестком цветы, но в основном озера пестрели крупными фасолинами соплодий, налившихся за лето до ярко-бордового цвета ягод. За спиной остался серый, затянутый паутиной лес, а перед ними раскинулась сложная система больших и мелких озер с заболоченными берегами. Заросли тростника и камыша скрывали топкие перешейки между водоемами, кое-где виднелись коричневые початки рогоза. От того места, куда их вывела Мира из леса, вглубь озер уходили зигзагом деревянные мостики, петляя над водой. Скользкие доски, местами прогнившие и поросшие мхом, не вызывали доверия. — Ты куда? — в последний момент хватает ниндзя за плечо Нимрог. — В смысле? — Фугаку демонстративно переводит взгляд на озера, в глубине которых, похоже, скрыт дом Юна. — По мостикам надо идти! Ты чего?! — кивает на деревянную тропу демон, поясняя: — У нас как-то так повелось, что самый безопасный вход в жилище — это главный. А если ты решишь залезть в дом через окошко, как вор, то это гарантирует тебе собрать на задницу все ловушки, на которые только хватит воображения у хозяина. Так что не выпендривайся и смотри под ноги, а то наебнешься! Развернув Фугаку за плечи к выходу на мостик, Нимрог хлопком в спину подтолкнул его вперед. Впрочем, первой на деревянный настил все равно заходит Мира. — Я не ребенок, чтобы меня водить за руку, — дергает плечом Учиха, огрызаясь на фамильярность демона. — Давай-давай не тормози, — подгоняет его демон, оглядываясь. — Проблемы твоей самоидентификации мы обсудим попозжее! Стоит самому Нимрогу покинуть берег, как влажный воздух внезапно становится ощутимо тяжелее. Где-то вдалеке раздается глухой всплеск, будто невидимая сила шевельнула гладь воды. “Рыба?” — впрочем, в этом выводе Фугаку не сильно уверен, слишком громкий звук, возможно, какой-то зверек или страж Юна. Доски под их ногами поскрипывают, предупреждая хозяина этих мест о гостях. Скрываться смысла нет, но ниндзя привычно пытается сделать шаг мягче. Только как бы он ни старался, предательские мостки не желают ему подчиняться. Взглянув под ноги через шаринган, Учиха убеждается в правильности своих подозрений. Каждое их движение порождает рябь, как от брошенного в воду камня. Волны чакры мерцают тусклым серебристым отблеском, словно разлившийся лунный свет, и расходятся вдоль досок, перекладин и опор, убегая далеко за пределы видимого пути. Туман стелился все гуще, впиваясь холодом в одежду и кожу. Фугаку уже не мог сказать, что больше угнетает — тяжесть местного воздуха или то, что каждый шаг казался отголоском чего-то древнего и зловещего. Мира уверенно идет впереди, ее силуэт временами растворяется в тумане, но неизменно появляется вновь, когда болезненно-бледная луна вырывается из-за пелены завесы. Идти приходится довольно долго, пока впереди не показывается остров, в глубине которого сквозь молочную взвесь виднеется дрожащий отсвет костра. Деревья на этом острове почерневшие, безжизненные. Редкие елки выглядят жалко, кажется, стоит их слегка тронуть — и оставшиеся иголки с шелестом опадут, оставив лишь высохшие скелеты. Тропка от мостика уводит вглубь острова, змейкой петляя между крупных валунов. Узкая настолько, что едва хватает места для одного. Приходится идти гуськом, огибая гладко обтесанные камни. В их форме Учиха остро чувствует какую-то скрытую неправильность. Это явно не творение природы, неведомый скульптор кропотливо обтесал их по своему замыслу. — Отличное место для дома, — голос Фугаку в тишине звучит хрипло, будто туман забил горло. — Да, — тут же подхватывает Нимрог. — Тут прямо так и тянет поселиться. Миленько! — Заткнитесь оба, а! — осаживает их Мира. — Личная территория — это не просто дом. Это отражение ее хозяина. — Да-да, — вновь чихнув, соглашается Нимрог. — А это, интересно, для кого? Или просто декоративный элемент для уюта, так сказать? Подняв глаза, Фугаку замечает клетку. Она висит на высохшем дереве, едва покачиваясь. Такие обычно используются для пыток или казней. Вогнутая, узкая форма щетинится шипами, запорного замка не видно, но, похоже, открывается она снизу. Дальше их становится все больше. Костер впереди горел ярким оранжевым светом, как маяк среди мертвого леса. Дым от него поднимался вверх, но вместо того, чтобы исчезнуть в небе, он задерживался, создавая плотный слой над лесом. На почтительном расстоянии от сложенного шалашиком костра, на низенькой скамеечке их ждал Юн, тяжело уперев предплечья в колени и гипнотизируя пламя. Рядом стояли два раскладных хучуан с плетеными сидениями и тонкими спинками. Видимо, кресла предназначались для гостей. Мира останавливается на самой границе поляны, достает из-за пояса чохи. Положив на землю, делает пару шагов назад, вставая рядом с Фугаку. Юн, сменивший наряд на более традиционную рубаху с широкими рукавами и просторную таоку, скрывающую нижние штаны, встает навстречу. — Рад приветствовать вас, Великие! — уважительно склоняется фан-ши. — Позвольте мне, Юну ученику Кумо из рода Тсучигумо, Хозяйки Золотой башни, пригласить вас в мой дом. Прошу вас, будьте моими гостями. На приветствие первым ему отвечает Нимрог, затем представляется Мира. На Фугаку вновь происходит заминка. Тот снова представляется кодовым именем, чем вводит Юна в растерянность. Фан-ши переводит взгляд с одного аякаши на другого и явно ждет продолжения. — Да расслабься ты, — пытается внести ясность Нимрог. — Он вроде как сам по себе… ну, почти. Мы друзья! Последнее замечание демона заставляет хозяина нахмуриться, но, все же справившись с удивлением, отвечает гостям широким оскалом и очередным поклоном. Фугаку уже было собирался повторить приветственный поклон, но наткнулся на выставленный вперед локоть Нимрога. Кратко качнув головой, демон подсказывает воздержаться от этого элемента этикета. Скосив на них глаза, Мира лишь выгибает бровь. Выпрямившись, Юн подходит к ним, забирая оставленный ведьмой чохи. Затем, приветственно поведя рукой, приглашает демонов сесть. Кресла для Фугаку не приготовлено, но Нимрог вновь подсказывает, подтолкнув ниндзя в нужном направлении. Учихе только и остается, что злиться на спутников за то, что те не предупредили об особенностях здешних переговоров заранее, и все приходится улавливать на ходу. Мира, притормозив, пропускает мужчин вперед, а затем, как ни в чем не бывало, садится на подлокотник кресла Фугаку, заставляя того гадать, как эта хлипкая на вид конструкция выдерживает вес змеи. — Я могу предложить вам вина? — заискивающе улыбается Юн, усаживаясь напротив них и чинно складывая руки на колени, выпрямляясь чуть ли не до прогиба в спине. — Нет, — опережает Нимрога с ответом ведьма. — Мы по делу. — И чем я могу вам помочь? Мирайши не спешит с ответом, вместо этого она небрежно пристраивает локоть на плечо Фугаку. Нимрог безмятежно улыбается, развалившись в кресле и расположив руки на подлокотниках. Похоже, в этот раз переговоры отданы на откуп человеку. — Над Касайсо у вас? — опуская часть с расшаркиваниями, пытается перейти к делу Учиха. — И что это несносное дитя натворило в этот раз? Юн, кажется, нисколько не удивлен вопросом, либо хорошо умеет держать лицо. “А скорее всего и то, и другое”, — заключает Фугаку. — Это неважно. Где он? — Ну не скажите, господин Шонкор, если негодник провинился серьезно, то найти его будет весьма сложно. Более того, хотелось бы обозначить сразу: за его проказы я ответственности не несу. — Мы здесь по просьбе его семьи, — пытается успокоить подозрительность фан-ши шиноби. — Они беспокоятся о нем. — Да?! — Юн вежливо кивает на слова Фугаку. — Какая трогательная и редкая забота о потомстве. Можете передать им, что у Нада все хорошо. Он отлично себя чувствует и хорошо кушает. — Где он? — потихоньку закипая, давит Учиха. — Где-то здесь играет. Разговор выходит нудным, как поиск упавшей на илистое дно монетки. Фан-ши не отвечает прямо ни на один вопрос, изворачиваясь ужом на каждое слово Фугаку. Это не столько выматывает, сколько раздражает своей бессмысленностью. — Господин Юн, — вконец устав от бесконечного перебрасывания вопросами, обрывает хозяина на полуслове ниндзя. — Если вы не отдадите мне Нада, вы не сможете выполнить условия договора с Таюрой. Ее брат у нас. Разве вы ещё не поняли этого? — Он не может отдать нам то, что ему не принадлежит, — внезапно в разговор вмешивается Мира. — Но я могу организовать вам встречу, если позволите, — тут же откликается Юн. — И даже готов оказать содействие в поиске малыша. — То есть вы не похищали Нада из семьи? — прокрутив в голове их беседу, догадывается Фугаку. — Нет, мелкий гаденыш сам увязался за мной. А теперь от него сплошные проблемы, но и прогнать я его не могу! Вам придется самим уговорить его вернуться к семье. — Вы на договоре? — полуутвердительно спрашивает Нимрог. — Затмение омрачило мой разум, когда я принял луну за солнце. — Мелкий его надул! — фыркает в ответ Нимрог. — Я думал, он старше, — тяжело и как-то обреченно вздыхает фан-ши. — С нашей мелочью почти невозможно иметь дело, — уже для Фугаку поясняет Нимрог. — Наглые, прожорливые и крайне агрессивные щенки плохо ориентируются в том, что можно, а что нельзя. Выпустишь такую тварь на волю — потом проблем не оберешься. — И похоже, господин Юн, даже готов приплатить нам, лишь бы избавиться от столь обременительного соседства, — задумчиво играясь, Мирайши наматывает на палец локон Фугаку. — Вы, Великая Госпожа, кажется, хотели отобедать… и да, платок! — Юн, запустив пальцы в рукав, вытаскивает коробочку. — Не, — забрав протянутое, Нимрог разглядывает подарок. — Этого мало, этот шкет нам не настолько нужен, чтобы так заморачиваться. Сколько ему лет-то? — Двадцать пять, Великий Господин, — заискивающе улыбается Юн. — Право, такая мелочь для вас. Я уверен, Над будет счастлив с вами познакомиться, и вам это не будет стоить ничего. — Зато вам это будет стоить достаточно, — подстраиваясь под чужой торг, вмешивается Фугаку. — И чего же вы хотите? — чуть приподнимая брови, уточняет Юн, впервые за весь разговор взглянув на Фугаку внимательнее. — Я хочу знать все, что ты сможешь узнать о Василиске. Я хочу знать каждый его шаг. Сможешь? — Мои хлопоты из-за Нада столько не стоят, — холодно открещивается Юн. — А твоя жизнь? Юн мрачнеет, вновь переплетая пальцы в замок и погружаясь в размышления. — Мне нужно время на обдумывание. — Пока будешь думать, не забудь передать достопочтенной Кумо, что я не забуду ее ответ. — Ваш род, Госпожа, славится своей памятью, — невесело усмехается в ответ на слова Миры Юн. — Пока вы ожидаете ответа, почту за честь предоставить вам ночлег. — Мелочь-то где ловить? — напоминает про цель их визита Нимрог. — У него норка на Чистых ключах, там он прячется после проказ. Юн встает, ведя рукой, словно откидывая невидимую завесу. Тьма за его спиной расступается, открывая вид на его дом. Небольшой двухэтажный особняк расположен на платформе между деревьями, он больше напоминает паучье гнездо или гигантский кокон, из которого выступают элементы жилища фан-ши. Вместо лестницы к платформе ведет натянутая от самой земли паутина, она же поддерживает платформу на весу. — Хорошо, — за всех соглашается Нимрог, вставая следом за Юном. — Учти, на размышления тебе времени до следующей ночи. Торчать у вас тут вечность слишком скучно. Встряхнув платком, Баку трубно сморкается в него, шумно вытирает нос, а затем бросает в огонь. — А где же мой подарочек? — напоминает Мира, смерив взглядом жилище фан-ши. — Выбирайте, — вздохнув, Юн показывает на клетки. — Только штучки три мне хотя бы оставьте. А то после столкновения с последователями Матери Подземного Льда я несколько поиздержался на слуг. Зеленоватые светлячки вспыхивают один за другим, мягко подсвечивая клетки, внутри которых оказываются заперты то ли спящие, то ли потерявшие сознание дети. Сходу Фугаку насчитывает человек десять. Есть совсем крохи лет трех-четырех, есть постарше, лет десяти. — Вы хотите сделать из них своих слуг? — уточняет Фугаку, отчего-то вспоминая уродливых тварей, которых он видел в деревне Аксика. — Да, — кивает фан-ши. — До тринадцати лет скелет еще не до конца развился, легко подчиняется трансформации. Да и печати контроля легче накладывать — идеальный материал. Хотите посмотреть? Очень интересный процесс, мое личное изобретение! — Нет, — открещивается от столь заманчивой перспективы Фугаку, надеясь, что смог справиться с охватившим его отвращением и не выдать своего отношения к занятиям Юна. Нимрог в сопровождении предупредительного хозяина идет смотреть дом, а Мира, воспользовавшись щедрым предложением, отправилась к клеткам, оставив Учиху в одиночестве у костра. С минуту ниндзя следит, как ведьма бродит между деревьями, разглядывая детей, а затем решительно встает и идет следом. — Ты же не собираешься их жрать тут? — Собираюсь, — без всякого смущения отвечает ему тварь. — А что тебя смущает? — Это отвратительно! — Ты вот сам притаскиваешь в дом кошку, если у тебя в подполе заводятся мыши, — остановившись, усмехается ведьма, глядя на него. — И тебя это никак не смущает. Или когда твоя жёнушка хочет порадовать тебя вкусным обедом, она идет в курятник и выбирает цыпленка пожирнее. И, сдается мне, дружочек, лопаешь ты жаренного цыпленка за обе щеки и морду от отвращения не кривишь. М? — Это другое! — С чего вдруг? Поверь, с точки зрения мироздания, разницы между жизнью цыплёнка, мышонка или твоей никакой, — отвлекшись на спящую девочку, Мирайши стучит по клетке ногтем. — К тому же я подарю ей приятную смерть, а у Юна она будет мучиться еще очень-очень долго. Возможно, даже сохранив разум, тупые слуги никому не нужны. — Юн ублюдок! — огрызается Фугаку, грубо перехватывая руку Миры и отводя в сторону. — Все фан-ши такие, — пожимает плечами ведьма. — Человеческое в них быстро гибнет, в этом старый козел был прав. — Я его убью! — Ох, ты ж, бездна! Кого на этот раз? Зло сверкнув глазами, Фугаку молчит. — Даже не думай! — легко считав его, качает головой Мира. — Он может быть нам полезен. — Если договориться напрямую, то нет. — А платить ты за этот договор чем будешь, дружочек? На это у ниндзя ответа нет. Он просто смотрит на безмятежное чумазое личико ребенка и пытается придумать выход. Все внутри него противится такой сделке с совестью. До тошноты мерзко от сложившейся ситуации. Одно дело — необходимость, другое — чужой каприз. Он сам не святой, но такое пробирает даже его, оседая на губах кислой горечью внутреннего сопротивления. — Все, хватит, — прерывает его метания ведьма. — Иди отсюда, ты мне мешаешь! — Пускай он и мразь, но я не такой! — мрачно отрезает Учиха, решительно отворачиваясь от клетки и требовательно дергая тварь за собой. — Идем! Заинтересовавшись, Мира идет следом вглубь леса. Фугаку не выбирает дорогу, главное — просто отойти от дома Юна так, чтобы их не было видно или слышно. План складывается на ходу. Учиха вертит его и так и этак в голове, проверяя слабые места. И все же отчетливо понимает — это не план, это галиматья, сляпанная на коленке с кучей неизвестных. Но лучшего у него нет.