Frog in a well

Глава 44: Порой стоит уступить, чтобы обрести настоящую победу.

      Киришима должен был измениться. UA должен был изменить его, и он говорит не только о своем так называемом школьном дебюте, когда ученики средней школы попадают в «новый мир», перекрашивая волосы в другой цвет и пытаясь казаться новыми людьми. (Киришима тоже так поступил. В глазах окружающих он может выглядеть и вести себя довольно глупо, но это далеко не так. Он считает, что, помимо упорства, его самое сильное оружие – это самосознание. Он знает, что по внешности, росту и силе он совершенно обычный и непримечательный, и знает, что его причуда не такая яркая и, если подумать, может даже показаться кому-то злодейской. Подмечая все эти аспекты, он постарался исправить своё положение ярко-красными волосами и своей жизнерадостной личностью. Его друзья из средней школы всегда говорили то, что он веселый и доступный, желающий угодить всем людям сразу). Киришима должен был стать кем-то новым, когда поступил в UA. Он должен был стать кем-то большим, чем тот темноволосый мальчишка, который не мог сделать даже такую простую вещь, как помочь кому-то.       Киришима уже говорил себе об этом. Он должен был оставить позади того темноволосого ребенка, который даже не смог ничего сделать перед лицом злодея, а ведь он даже перекрасил волосы в рыжий цвет. Он должен был измениться. Он должен был стать кем-то большим, но громоздкая фигура Влада Кинга блокировала выход из здания, качая головой, пропуская мимо ушей всё, что говорили Киришима и остальные. Его плечи трясутся от досады.       — Они охотятся за нашим другом! — восклицает он. И он знает, что в этот момент его слова были справедливы, особенно когда Иида – самый рассудительный человек, которого знает Киришима, – также настаивал на том же.       И вот, из-за того что он завалил этот глупый тест, он застрял здесь, вынужденный ждать новостей, пока все остальные сражаются за свои жизни. К тому же, там ведь Фушигуро и Кугисаки! Фушигуро и Кугисаки, которые без колебаний ослушались прямого приказа и побежали в лес, как только им представилась такая возможность; Фушигуро и Кугисаки, которые всегда были по уши в опасности, Фушигуро и Кугисаки... всегда только они. Это заставляет его чувствовать себя так же, как и в средней школе, когда его одноклассники унижали его за то, что он всего-навсего пытался помочь ребенку, над которым издевались, в то время как Ашидо просто зашла к ним, заставила всех помириться и решила проблему прежде, чем он успел хоть что-то сделать. Всегда что-то делают именно Фушигуро и Кугисаки, всегда Бакуго и Мидория, всегда Тодороки. И он прекрасно понимает, почему. Он знает, что они в разы лучше его, но...       — Пожалуйста, сенсей, — практически умоляют они с Ашидо. Он понимает, что, возможно, со стороны они выглядят так, словно отчаянно желают что-то сделать, чтобы не сидеть на месте, жаждут того же опыта, что и остальные, но впервые Киришима думает только о том, как громко бьется его сердце и насколько серьезна ситуация. Это как в USJ, только хуже. Намного хуже. Иида, стоящий позади них, продолжает:       — Мы даже не знаем, сколько там Злодеев, сенсей! Чем больше людей будет сражаться, тем лучше!       — Разве Айзава-сенсей не разрешил нам вступать в бой? — пытается возразить Киришима, но Влад остается непреклонным. Остальные, находящиеся в нескольких метрах от них, похоже, тоже хотят что-то сказать. Монома, на удивление, молчит, лишь нахмурившись сильнее, чем обычно. Он открывает рот, почти вмешиваясь в их спор, но в конце решает этого не делать. Киришима снова поворачивается к Владу-сенсею. —Айзава-сенсей сказал нам "Сражайтесь!", так ведь?! — позже он извинится за то, что накричал на учителя и проявил неуважение, но он никогда не извинится за то, ради чего он это делает.       Влад Кинг качает головой.       — Ластик имел в виду самооборону. Чтобы все могли вернуться сюда... — он внезапно прерывается, а его взгляд устремляется к двери позади него.       Киришима настораживается, увидев тень.       — Айзава-сенсей вернулся! Давайте просто спросим его напрямую.       — Нет, это не он...! — внезапно темно-синие огненные всполохи разрывают дверь, легко сжигая её. Киришима видел такое пламя только у Старателя и Тодороки, но ни у одного из них не было синего пламени! И даже Киришима знает, что для огня цвет имеет немалое значение, а синий – самый горячий, цвет, который он никогда не видел ни у Старателя, ни у Тодороки. Влад Кинг толкает Киришиму и Ашидо вниз, прежде чем пламя успевает их достать. Предупреждающий крик Ииды едва был слышен на фоне громкого взрыва.       Влад Кинг едва успевает подняться после того, как повалил Киришиму и Ашидо, когда какая-то фигура, появившаяся словно из ниоткуда, повалила Злодея на землю, надавливая ногой ему в спину. С момента нападения прошла всего какая-то секунда, а кто-то уже... кто-то...? Киришима осторожно встает, но Влад выходит перед ними, заслоняя их, вместо того чтобы бежать к врагу, которого он не узнал. Не к тому огненному злодею, которого одолели Фушигуро и Айзава-сенсей ранее, а к тому, кто был... немного знакомым? Киришима прищурился:       — Кто...?       Женщина, скорее студентка, поставила ногу на спину Злодея, держа в руке длинное оружие, которое Киришима узнает как... Нагинату! Темное лезвие нагинаты было направлено прямо в голову Злодея. Она поднимает голову и встречает их взгляды, и Киришима не может понять, кого она ему сильно напоминает. Девушка поднимает бровь.       — Вы знаете этого парня?       Влад Кинг хмурится.       — Зависит от того, кто вы? — требовательно говорит он. Киришима почти бросается вперёд, чтобы сказать, что эта девушка буквально только что решила их проблему, но Ашидо тянет его назад.       — Зенин Маки, — представляется она и, словно вспомнив о чем-то, фыркает, запоздало добавляя: — Из Комиссии Героев.

***

      «Маки Зенин из Комиссии по Общественной Безопасности Героев» не существует. Но ей это и не нужно. Проходит несколько часов, прежде чем Годжо Сатору появляется неизвестно откуда после последнего её звонка. Она не знает почему, но злится настолько, что пытается нанести ему удар за ударом одним из своих многочисленных оружий, и, конечно, терпит неудачу. Пусть физически она и была самая сильная в своей группе, но Годжо Сатору по-прежнему остаётся Годжо Сатору.       Эти последние восемь дней миссий дались ей нелегко. В основном потому, что большая часть её арсенала находится у Мегуми. Маки пришлось довольствоваться на последних миссиях одной лишь нагинатой и носить пряжку для катаны на поясе. Хотя это никак не сказывается на ее боевых возможностях и нисколько не замедляет ее движения, это всё же было неудобно, и она отмечает про себя, что, как только найдёт Мегуми, больше не упустит его из виду. И вот теперь она находится в одной из многочисленных комнат Техникума, покрытых печатями по всем его углам. Прямо перед ней была крошечная, крошечная тёмная дыра, парящая в воздухе. Если бы Маки была хоть на каплю слабее, чем она есть сейчас, она бы и не заметила эту малюсенькую вещь, и, нахмурившись, она приблизилась к этой парящей… чем бы это ни было, став на уровень глаз с ней. Она наклоняется ближе и закрывает один глаз, чтобы лучше рассмотреть то, что было внутри.       — Это портал, — раздаётся знакомый голос.       Маки даже не нужно оглядываться, чтобы узнать этот голос. Она понятия не имеет, как Годжо удалось затащить Нанами в эту, по сути, самоубийственную миссию, но ей становится немного спокойнее, зная, что с ними будет Маг Первого Класса, так еще и такой компетентный, как Нанами. Но, зная Нанами, он бы не стал так безрассудно нарушать правила, всегда оставаясь строгим человеком со своими принципами. Теперь, когда Маки задумалась об этом, она действительно слышала слухи о том, что Нанами был слишком мягок со студентами, особенно с Итадори, с которым он якобы сблизился после его «смерти». Нобара жаловалась ей на это, в основном осуждая и ругая Итадори за то, что он ведёт себя так, словно и не умирал вовсе, когда им пришлось тащить его труп обратно в школу.       Нанами появляется перед ней без своего фирменного пиджака, и Маки признается, что всегда чувствует себя неряшливо рядом с этим человеком. Годжо как-то в шутку сказал, что привычки Нанами как офисного планктона никогда не исчезнут, но такие люди обычно носят темные костюмы, а не такие броские, как у Нанами.       — Думаете? — ворчит Маки. — Он такой крохотный. И что собирается делать с ним Сатору? Растянуть его, что-ли? — Нанами ничего не отвечает, и Маки хмурится. — Он правда собирается это сделать?       Трое Магов идут на задание по возвращению четырёх человек из совершенно другого измерения. Честно говоря, одного Годжо с лихвой было бы достаточно, но, конечно, он просто обязан был втянуть в это и Маки с Нанами. Не то чтобы Маки жаловалась на это, но, если посмотреть под другим углом, разве отправка лишь одного Годжо Сатору в подобное место не было бы слишком? Она бы предпочла пойти с собственной командой – Пандой и Инумаки, но Маки не знает, как отреагируют вышестоящие, заметив их внезапное исчезновение, особенно если учитывать тот факт, что они не знают разницы во времени там и здесь. Маки должна была бы волноваться больше по поводу этого «путешествия между измерениями». Откуда вообще Годжо уверен в том, что это портал в другое измерение? Откуда он знает, что существует другое измерение, и что именно там находятся эти трое?       — Вы что, предаете меня? — излишне преувеличенный вздох Годжо гулким эхом разносится по комнате.       — Хочешь, чтобы мы сделали это прямо перед тобой? — с сарказмом парирует Маки, и прежде чем у Годжо появится шанс ответить, она указывает на парящий «портал» за собой. — Это он? Тот портал?       Годжо ухмыляется и шагает вперёд. Он беспечно суёт палец в портал, шевеля им из стороны в сторону, пока тот не начинает расширяться, расширяться, и расширяться. Маки бросает на него настороженный взгляд. Бывают моменты, когда она всё ещё не может до конца осознать силу Годжо Сатору. Он только что расширил портал одним лишь указательным пальцем прямо перед ней, и это даже не самое удивительное, что он когда-либо делал в этой жизни.       — Та-да! Наш собственный портал, — щебечет он и подносит к губам вытянутый палец. — Только никому не говорите, хорошо? Я сказал начальству, что избавился от него.       — И как тогда мы будем объяснять исчезновение первокурсников?       — Эх, — Годжо пожимает плечами, — В конце концов, они всё равно будут благодарны.       Не то чтобы они могли что-то сделать, когда в дело вмешивается сам Годжо Сатору, думает Маки, всё ещё не отрывая глаз от вихрящейся тёмной массы. Она осторожно засовывает рукоять нагинаты в портал на несколько секунд, затем вытягивает её обратно. Ничего. Годжо смотрит на неё с самодовольным видом.       — Ты уже пробовал заглянуть, что там внутри? — спрашивает Нанами, подходя к порталу с такой же осторожностью, как и Маки. Похоже, только у них в этой комнате был здравый смысл. — Ты говорил, что кого-то затянуло туда?       — Нет, этот "кто-то" уже был здесь, — Годжо указывает прямо за портал. — Наверное, искал палец Сукуны. Они не знают, что все пальцы находятся на их стороне. Странно, правда?       Неудивительно, что высшие чины не хотят иметь ничего общего с поисками Итадори. Те, кто схватил Итадори и остальных, нацелились на пальцы и не знали, что все пальцы связаны между собой, продолжая действовать как часть единого целого. Они понятия не имели, что, забрав один, это притянет за собой остальные пальцы, что делает их поиски в этом месте изначально бессмысленными. Вероятно, они нацелились на Итадори первым, потому что он уже съел несколько пальцев Сукуны, как бы странно это ни звучало.       — Ладно, — решает Маки. — Я зайду первой.       Нанами делает шаг вперед.       — Маки...       — Мое тело прочное, — говорит она. Это единственное преимущество, которое она имеет перед Нанами. А Годжо это... Годжо. И если этот портал окажется неудачным, то лучше всего будет, если попробует первой именно Маки. Ей не нравится это признавать, но она более расходный материал, чем эти двое. Она поворачивает нагинату, указывая остриём на Годжо и Нанами. — Держите за рукоять. Я буду держаться за другой конец, чтобы вы могли меня вытянуть, если что. Если я дёрну один раз, входите. Если дважды – тяните меня обратно.       — Веревка подошла бы для этого лучше, — протестует Нанами. — Мы явно плохо подготовлены для этого путешествия.       Годжо застонал.       — Ты живешь только один раз, Нанами! Расслабься немного.       — Маги – буддисты.       — Детали, детали.       Маки снова машет нагинатой, и Нанами хватает дерево прямо перед лезвием. Отбрасывая все сомнения, промелькнувшие в голове, Маки ставит ногу в портал. Всё, что она чувствует, – это лишь прохладный воздух. Рассматривая это как хороший знак, она движется дальше вперёд, пока всё её тело не оказывается внутри. И... это оно?       Она оглядывается вокруг и видит заброшенное здание. Настолько заброшенное, что стены, где должны быть окна, представляют собой открытые балконы, а яркие рекламные щиты приветствуют её, где... это что, косатка в костюме? Прежде чем она успевает что-либо сделать, чтобы сообщить другой стороне о портале, она слышит чьи-то шаги позади и то, как у кого-то замирает дыхание. Быстро развернувшись в сторону звука, она замечает все тот же портал, откуда и вышла. Маки отступает на шаг в сторону, и...       — Маки-сан!?       Группа людей в чёрном начинают окружать портал, выставив баллистические щиты перед двумя людьми с блондинистыми волосами, заспанным на вид мужчиной и ей самой. И одна из этих блондинок...       — Нитта? — Маки удивлённо раскрывает рот, не ожидая, что миссия по спасению окажется настолько простой.       Нитта Акари – та самая Нитта Акари, о которой она беспокоилась последние дни, – извиняется перед толпой мужчин. Другой блондин (это что, настоящие крылья?) хватает её за запястье. Акари что-то говорит в ответ, похоже, пытаясь его успокоить.       Прежде чем Нитта успевает подойти ближе, если это, конечно, действительно Акари, Маки, почти не прилагая усилий, вынимает катану из ножен. Её другая рука крепко сжимает нагинату, и люди с другой стороны, должно быть, чувствуют, как она напрягается. Она направляет катану в сторону Нитты. Крылатый мужчина оттягивает её назад, а ряды щитов сжимаются плотнее. Почему здесь гражданские лица? Её подозрения только усиливаются.       — Докажи, что ты Нитта Акари, — требует она.       На мгновение блондинка кажется взволнованной, и это усиливается еще больше, когда крылатый мужчина продолжает тянуть ее за спину, возможно, защищая. Нитта все еще одета в то, что Маки считает «тем, что могла бы носить Нитта Акари», то есть в дешевый темный костюм. Ее волосы ничуть не изменились – всё те же темные корни и та же длина. Она выглядит точь-в-точь, как Нитта, за исключением символа школы на пуговицах.       — О, эм, — Нитта на секунду замялась, а её щеки покраснели. — Р-раньше я была янки, и у меня есть Кансай-бен.       Один из мужчин, держащих щит, смотрит на нее с недоверием.       — Что? В самом деле, Нитта-сан?       Крылатый мужчина выражает ту же реакцию.       — Правда?       Маки не может сдержать смешка, вырвавшегося из её уст. Она опускает катану, не чувствуя угрозы от окружающих её людей. Нитта воспринимает это как сигнал и пробивается сквозь баррикады. На мгновение кажется, что она собирается обнять Маки с мокрыми от слёз глазами и протянутыми руками. Девушка поднимает бровь прежде, чем Нитта успевает подойти к ней вплотную. Старшая женщина тут же опускает руки, практически дрожа.       — Ма-Маки-сан! Вы... вы не... вау. Вы настоящая... можно, — облегчение льется из голоса Нитты. — Можно обнять? Хотя бы разок? Я... — Нитта внезапно бросается к Маки, и её вес случайно заставляет Маки потянуть нагинату, однако девушка была слишком занята Ниттой, чтобы заметить это. — Вы не представляете, как долго... — Нитта, наконец, отпускает ее, но ее руки всё еще дрожали, как будто она хотела обнять ее еще раз. — Я... правда... о, боже... мы можем наконец-то... Нобара-чан и Мегуми-кун, они...       — О? Акари-чан уже на «ты» с Мегуми-куном и Нобарой-чан?       — Го...Годжо-сан?! — Маки резко поворачивается, услышав в чужом голосе трепет волнения. Вибрация портала за спиной Маки вызывает у неё неприятное ощущение. — Нанами-сан?! О, боже... вы, ребята... мы наконец-то... я хочу... — Нитта вся покраснела, а её рука всё еще слишком крепко сжимает руку Маки. Девушка полагает, что сейчас не самое лучшее время сказать Нитте о том, что та сильно потеет. — Мне нужно многое вам объяснить... я даже не могу нормально говорить... вы не представляете, как я рада! Я шла к Мегуми-куну и Нобаре-чан, но потом Комиссия сказала, что почувствовала новую активность, и я... я должна была, так что я... нет, Мегуми-кун и... — она меняет диалект на кансайский, продолжая сбивчиво говорить.       Годжо кладёт обе руки на плечи Нитты, чтобы успокоить её. Нитта подпрыгивает, инстинктивно отстраняясь от него, но хватка Годжо остаётся крепкой. Маки замечает, как крылатый мужчина наконец-то пытается подойти ближе, пробираясь сквозь толпу, несмотря на протесты другого светловолосого мужчины рядом с ним.       — Воу, воу, Акари-чан, ты...       Нитта опускает голову, начав копаться в кармане, полностью игнорируя Годжо перед собой, что вызывает у него ожидаемую реакцию. Нитта быстро исправляется, протягивая телефон всей группе, прежде чем Годжо успевает как-нибудь прокомментировать это.       — Я не смогу добраться туда так же быстро, как и вы, и не могу вам сильно помочь, но в заметках... я готовила их с тех пор, как мы сюда попали восемь месяцев назад... — восемь месяцев? Маки перекидывается взглядом с Нанами. — ...Я знала, что не смогу это хорошо объяснить, так что... это как объяснение... сценарий, понимаете? Но я... я объясню всё подробнее позже, но Мегуми-кун и Нобара-чан находятся в месте... просто пролистайте вниз до конца и там будет адрес, я просто скопировала его из их сообщения... я... я же займусь со всем остальным. Обязательно все объясню, только, пожалуйста, они...       — Нитта-сан, — вмешивается Нанами, как всегда ответственный и прямолинейный. — Кугисаки и Фушигуро нуждаются в помощи?       — Да, — Нитта быстро берёт себя в руки после вмешательства Нанами. Маки признаёт, что Нанами всегда вызывает чувство профессионализма у всех, с кем он работает, в том числе и у Нитты, которая всё ещё разрывается между желанием разрыдаться прямо здесь и рассказом о предполагаемых восьми месяцах (Маки должна была пораньше надавить на Годжо... восемь месяцев в другом мире, восемь месяцев, когда не на кого было полагаться, кроме себя), которые они провели здесь. — Адрес... он в конце заметки. Они... пожалуйста. Дети... они работают слишком усердно. Слишком усердно.       Маки возвращается к наблюдению за приближающимся крылатым мужчиной. На первый взгляд, она могла бы обвинить его в том, что он один из тех странных Магов, с чертами, напоминающими Проклятия. Если это тот тип людей, с которыми столкнулись первокурсники здесь, они наверняка были больше напуганы, чем, скажем, второкурсники, которые уже встречали немалую долю эксцентричных Магов.       — Акари-чан, — протягивает мужчина, звуча так, как если бы Годжо произносил имя Нитты. Первая мысль, которая приходит Маки в голову, когда он подходит достаточно близко, помимо проблемы с крыльями: коротышка.       — Твои инопланетные друзья?       Нитта шмыгает носом, но кивает, кажется, чувствуя себя комфортно рядом с этим мужчиной. Она и глазом не моргнула, когда её назвали «инопланетянкой». Маки смотрит на Годжо, ожидая его реакции, но тот был слишком занят чтением телефона Нитты. Его лицо как всегда оставалось непроницаемым. Она думает, что это вполне логично, учитывая, что буквально половина его лица была скрыта, но необычная тишина с его стороны заставляет её беспокоиться.       — Сатору? — неуверенно зовет она.       — Хммм, — протягивает он задумчиво. — Маки, ты идёшь со мной. Помни одно, хорошо? Маки-чан из Комиссии Героев! Приоритет: найти первогодок! Радужный спандекс – это хорошие парни!       — О чём ты говор... — она слышит хлопок, и внезапно её охватывает знакомое ощущение, будто её сжимают до предела и тут же выплёвывают наружу. Прямо как в её первый год обучения, думает она с раздражением, едва удерживаясь на ногах, потому что её буквально выбросили в случайный коридор. Тёмный коридор, к тому же. Ей не нравится, когда Годжо делает это: телепортирует кого-то туда-сюда, словно это легко и так же комфортно, как ему кажется. Её начинает тошнить от его Проклятой Энергии, которая нависает над ней, словно паразит. Брр.       Осмотревшись вокруг, она крепче сжимает свою нагинату, ощущая дискомфорт в незнакомой обстановке. Похоже, это то самое место, где находятся Мегуми и остальные – локация, которую дала им Нитта. Вернее, дала Годжо, потому что он забрал телефон себе, а она осталась без какой-либо информации, кроме этой. Но она точно знает, как выглядят «плохие парни». Определить плохого парня довольно просто, особенно если ты работаешь с Магами и сражаешься с Проклятиями большую часть своей жизни. Конечно, её друзья тоже могут выглядеть эксцентрично. Панда — тому пример, но когда ты находишься в тёмном коридоре и прямо перед единственной освещённой дверью видишь тёмную фигуру с ожогами по всему телу, с рукой, протянутой как будто для чего-то явно недоброго, Маки не нужно иметь учёную степень в «опознавании плохих парней», чтобы чётко распознать злодея.       Маки верит в принцип «изгнать сейчас, спросить потом».       В тот момент, когда она замечает ярко-синее пламя, вспыхнувшее из рук мужчины, при этом не чувствуя никакой Проклятой Энергии от него, лишь нечто похожее на кровожадность, Маки полагается на свои инстинкты. Она, прежде всего, Маг, и побеждать Проклятия, или, как в данном случае, Пользователей Проклятий – её задача. Игнорируя дискомфорт от полного отсутствия ощущения Проклятой Энергии, даже от мужчины, который, по идее, должен иметь Проклятую Энергию, учитывая мощь его пламени, Маки несётся по коридору, хватает ошеломлённого мужчину за воротник и валит того на землю, действуя так, будто огонь её вовсе не беспокоит. Её нога вдавливается в спину мужчины, а острие нагинаты направляется прямо к его лицу. Ни капли Проклятой Энергии, и ощущение казалось таким... чуждым. Она цокнула языком. Годжо хотя бы мог дать чуть больше информации, чем... оу.       Маки поднимает взгляд и видит… тот самый «радужный спандекс», о котором ей говорили. Огромный мужчина, преграждающий путь подросткам примерно ее возраста, не совсем подходит под категорию «радужного спандекса», но теперь она понимает, что имел в виду Годжо. Его наряд... Маки затрудняется подобрать слова для того, чтобы описать его, и не может отделаться от ощущения, что вот-вот кто-то появится вдруг из ниоткуда и осудит её за то, что она воспринимает этот «розыгрыш» всерьез. Всё кажется до боли странной шуткой: явно злой на вид парень с чем-то, что не похоже на Проклятую Технику, и мужчина в костюме из спандекса и торчащими клыками. Красный облегающий костюм с глубоким вырезом на груди. Маки ждёт, когда наступит момент, где все начнут смеяться, но вместо этого на нее смотрят множество подозрительных взглядов. Один из подростков, по крайней мере, набирается смелости, и, заикаясь, произносит:       — Кто ты…?       Она задумывается, пытаясь придумать наименее угрожающую фразу.       — Вы знаете этого парня?       Мужчина в красном спандексе хмурится.       — Это зависит от того, кто вы? — ворчит он.       — Зенин Маки, — автоматически отвечает она. Здесь её никто не узнает... Это действительно другое измерение и ей до сих пор сложно это осознать. Она добавляет, следуя указаниям Годжо, несмотря на своё замешательство: — Из Комиссии Героев, — это не вызывает хорошей реакции у человека в спандексе, и он хмурится еще сильнее.       Однако мальчик в очках оживляется:       — Вы с Кугисаки и Фушигуро? — Маки напрягается. Она прищуривается, а мысли в её голове скачут туда-сюда, но она сосредотачивается на одном: только с Кугисаки и Фушигуро? Никто обычно не называет первокурсников парой, особенно после возвращения Итадори. Да и раньше, когда Нитта приветствовала их, она ничего не говорила об Итадори. У Маки официально появляется плохое предчувствие по поводу этого мира. Ей не терпится вернуться к Годжо и хотя бы раз ударить его по лицу. Она знает, что ни разу не попадёт по нему, но попробовать не помешает, особенно после того, как он отправил её сюда с каким-то непонятными «заданием», «спандекс – это круто» и «от Комиссии Героев» – два из которых она едва ли понимает.       — Ты...       — Ты уже отстаешь, знаешь ли, — заметил мужчина под Маки. — Вы проигрываете эту битву. UA, вершина образования героев, и Всемогущий, Символ Мира; два самых надежных символа общества героев, собранные в одном месте... — Маки официально сбита с толку, но монологи означают «плохие парни», и, несмотря на резкий взгляд, который мужчина в спандексе посылает ей, когда она приближает остриё к щеке плохого парня, она все равно делает это. — Если мы сможем сделать что-то, что поколеблет это доверие к символам, то, несомненно, трещины начнут распространяться по всему обществу, не так ли? Например, небрежная администрация, которая позволяет себе неоднократно подвергаться нападению, достаточно слабая, чтобы допустить похищение студентов бандой преступников, и лучшие студенты, открыто осуждающие героев…       — Значит, Бакуго был...       — Лучшие студенты ведь Кугисаки и Фушигуро...       Маки вздрагивает.       — Вот как!? Да вы издеваетесь!       Маки мало что понимает из происходящего, и внезапно появляется ещё один человек, кого она бы приняла за еще одного «злодея», если бы не радостные крики «сенсей!» со стороны гражданских. Он владел лентой, что так искусно обхватила шею злодея под ней, едва коснувшись лезвия нагинаты Маки. Она настороженно наблюдает за всем этим, внутренне проклиная Годжо прямо сейчас.       — Не стоит пытаться, — говорит предполагаемый учитель «студентов». — Этот парень просто пытается разозлить тебя. Ты не получишь от него никакой информации, смотри, это подделка. Он уже был здесь ранее, — Маки прищуривается, когда тело под её ногами начинает таять. Она ненавидит Годжо. Ненавидит его. Это уже официально. Она всерьёз собирается... — А ты...?       Она резко взмахивает нагинатой, а её конец с глухим стуком ударяется о землю.       — Маки из Комиссии Героев, — она понятия не имеет, что это значит, но, несмотря на отвращение, промелькнувшее на лицах всех присутствующих, они, кажется, легко принимают это. — Я здесь ради Кугисаки и Фушигуро.       Лицо мужчины мрачнеет, прежде чем он кивает.       — Сотриголова, — он... представляется? Маки не уверена в этом. — Кугисаки и Фушигуро все еще в лесу. С кем ты еще пришла? С Ниттой?       Он знает Нитту?       — Нет, но она уже в пути, — отвечает Маки, стараясь говорить как можно более спокойно. У неё никогда не было миссий под прикрытием, даже тех, которые требовали от нее столько разговоров, сколько она ведет сейчас. Даже в расследованиях не требуют такого количества разговоров. — Я здесь с коллегой.       — Ластик, — окликает мужчина в спандексе. — Где ты был?       «Ластик» обеспокоенно хмурит брови.       — Извини. Я собирался выдать разрешение на бой, но сначала пришлось защитить Коту. Ты мог бы позаботиться о нем за меня? Я отправлюсь на передовую. А пока я рассчитываю на тебя, Влад, что ты защитишь это место. Маки, — он переводит на нее взгляд. Маки чуть не скривилась от того, что незнакомый человек вот так запросто назвал её по имени, но не то чтобы она была против – ей гораздо больше нравится, когда к ней обращаются по имени, чем по фамилии, однако она все равно не может избавиться от чувства тревоги. — Ты идёшь со мной. Мы сражаемся с неизвестным количеством злодеев. Приоритет – спасение студентов. Кугисаки и Фушигуро среди них.       — Поняла, — Маки даже не знает, с чего начать.       — Подождите! Ластик! Кто знает, сколько раз они ещё придут и снова атакуют это место!? — воскликнул один из подростков.       — Одного Влада вам будет достаточно, — как поняла Маки, это имя того мужчины в спандексе, и, признаться честно, оно идеально подходило к его внешности. — Гляньте на эту подделку. Оба раза они присылали только одного. Они просто хотят отвлечь нас, прогеров, здесь.       «Влад» кивает в знак согласия.       — Это тактика, которую они применяют, чтобы компенсировать нехватку численности.              Студенты протестуют, что очень раздражает Маки. Несмотря на то, что некоторые из них обладают неплохим телосложением, на их лицах было буквально написано «гражданские». Маки не понимает, что является источником их дилеммы, но ясно было одно: эти дети (которые, вероятно, всего на год или два моложе её) совершенно не в состоянии сражаться, особенно против… клонированных существ с чем-то, что не было похоже на Проклятые Техники, но что являлись столь же разрушительными.       — Абсолютно нет, — повысил голос Ластик. — Более того, их настоящая цель – студенты. Бакуго лишь один из многих, за кем они могут охотиться. В плане информации мы находимся в абсолютном невыгодном положении...       — Так, значит, эти студенты – ваши?       Многое происходит одновременно: Сотриголова и Влад действуют сразу же, и лента мужчины протягивается через всю комнату, но Маки реагирует не менее быстро, разрезая ленту своей нагинатой и позволяя ей обернуться вокруг рукояти, резко дергая Сотриголову до того, как лента достигает своей цели. Снова взмахнув нагинатой, она ударяет тыльной стороной рукояти по Владу, с силой сбивая его с ног. Студенты даже не успевают среагировать на появление новых гостей. Единственное, что сдерживает Маки от нападения на этих самых гостей, — это знакомая пульсация Проклятой Энергии.       — Сатору, — шипит она. — Он со мной.       И тут среди студентов...       — Маки-сан! — воскликнул до боли знакомый голос. Нобара выглядит хуже, чем Маки когда-либо видела ее, а ведь она видела ее после той злополучной битвы, в которой «умер» Итадори, и тогда, когда ее сестра выстрелила в нее всего в нескольких секундах от ее победы. И даже тогда она не выглядела также, как сейчас. Маки облегченно вздыхает, когда Нобара, в отличие от Нитты, не колеблется и обнимает её. — Маки-сан, я...       Годжо, эта заноза в заднице, лениво потягивается, присев на колени. Другие студенты в комнате кидаются помогать прибывшим детям, которые появились вместе с ним, и все они выглядели намного хуже, чем Нобара... в особенности один из них, выглядящий так, будто прошел через весь ад и обратно.       — Ура! Воссоединение!       Маки была буквально на волоске от того, чтобы убить кое-кого.

***

      Нобара почувствовала это. Она почувствовала, как Фушигуро схватил её, когда кто-то пытался затащить её в тот чертов портал, и как его большая сила утащила её от его досягаемости. Она ощутила, как его Проклятая Энергия внезапно исчезла. Как тогда, когда она первой дотянулась до Итадори, со свежими ранами в виде цветочных узоров на руках, и когда утащили Фушигуро за собой, потому что она инстинктивно потянулась к нему. Нобара не из тех, кто чувствует вину. Она зачастую не чувствует себя виноватой и даже редко извиняется. «Вина» бесполезна перед лицом последствий и она не решает проблемы. Важно то, что ты делаешь потом. Она знает это. Этому ее научила бабушка.       Но чувство вины сдавливает её горло и не дает ей нормально вздохнуть. Она даже не может отпустить сенсея – ни Айзаву-сенсея или Влада-сенсея, которых она едва знает, пусть одного из них она уважает больше, чем другого, просто потому, что знает его дольше, – а её настоящего сенсея. Она всегда знала, что Айзава-сенсей сделает всё возможное и даже поставит себя на кон ради студентов и ради неё тоже, несмотря на всю её подозрительность и донельзя грубые слова. Она всегда это знала. Но Айзава-сенсей обладает тем самым чувством человечности, которого она не находит в этом богатом ублюдке Годжо-сенсее, которого она хочет обвинить в том, что он прибыл к ним слишком поздно. Годжо-сенсее, который должен был быть всесильным и похожим на самого настоящего Будду с голубыми глазами. Годжо-сенсее, который наконец появился здесь... и одного присутствия которого было достаточно, чтобы убедить ее, что все остальное больше не имеет значения.       Это смущает её. Нобара стыдится того, что она испытывает такое облегчение от его появления. Проклятая Энергия Годжо-сенсея была настолько яркой, что ослепляла, и хотя Маки пришлось уйти из-за своего «обещания» и их «прикрытия», где она должна была помочь Айзаве-сенсею с эвакуацией других студентов, Годжо-сенсей остаётся с ней и после того, как доставил её к медикам, которые прибыли чуть позже. Или, если быть точнее, Нобара просто не может отпустить его рукав. Годжо, как и ожидалось, широко улыбается, и, если бы его верхняя часть лица была видна, Нобара уверена, что увидела бы, как он играет бровями.       — Нобара-чан не хочет, чтобы сенсей её оставлял? Ничего страшного, сенсей никогда не бросит...       Нобара даже не удосуживается ответить своим обычным колким языком. Она ужасно устала. Она смутно помнит, как уверенно бежала через лес, пока не наткнулась на Ному, которого уже смело можно было называть ее новым «лучшим другом». Она сражалась с ним слишком долго, и сбежать у нее вышло только тогда, когда пришли Яойорозу и парень из класса 1-Б, едва успев увернуться от атак монстра. Конечно, она проигнорировала настоятельные просьбы Яойорозу вернуться обратно, потому что Нобара не убегает ни от чего, с чем столкнется, особенно когда она так близка к своей цели... так близка к тому, чтобы эти восемь месяцев наконец закончились поездкой домой. Так что она продолжает идти вперед, несмотря на травмы и угасающую Проклятую Энергию, ругая себя за желание покрасоваться перед Мускулом, за эмоции, которые затуманили её взгляд, в то время как первый урок становления Магом с большим количеством Проклятой Энергии, как у неё, заключается в контроле своих эмоций. Урок Итадори был именно об этом. Все это знают. Нобара знает об этих установках намного дольше, чем Итадори и Фушигуро.       Она должна была знать больше. Она должна быть намного лучше.       — Сенсей, — с трудом выдавливает она из себя. Бабушка всегда говорила, что её роковая слабость: её высокомерие и отказ признавать свои ошибки. Всё начинается с малого – отрицание пролитого кофе на безумно дорогую рубашку сенсея. — Я... это была моя... это моя вина, — потому что она схватилась за Итадори в первый раз, потому что она не смогла схватиться за Итадори в Хосу, и потому что ее чуть не затянуло обратно в портал. Нобара знает, что она не может соревноваться с Фушигуро и Итадори в плане более гибких техник, несмотря на то, что гордится своим мастерством. Она знает, что физически не так сильна и не так быстра как остальные... Знает, что сильна по-своему, ведь её даже рекомендовали на звание Мага Первого Класса вместе с Итадори, но прямо сейчас Нобара впервые сомневается, что «сила» – это всё, что ей было нужно.       — Знаешь, что всегда говорит наш дорогой старый директор? «Ошибки — это...»       Нобара чувствует, как кровь приливает к её лицу.                    — Это не шутка, сенсей, — раздражённо рычит она. Её рёбра болят от резких движений. — Вы... — её раздражение не ослабевает, даже когда ладонь Годжо опускается на её голову, растрепав ей волосы, как у собаки. Она пытается отмахнуться от него, но он только сильнее копается в ее волосах, весело заявляя:       — Эй, не заморачивайся по таким мелочам. Сенсей здесь, чтобы всё исправить. Ну же, Нобара-чан, для того, кто так долго в этом деле, ты не ведешь себя соответствующе.       — Что вы...       Нобара ненавидит то, как сильно её это успокаивает. Ненавидит, что она чувствует такое облегчение, из-за чего её больше ничего не волнует. Она правда ненавидит это. Ненавидит то, как вдруг восемь месяцев, проведённых в этом дурацком, дурацком мире, более не имеют какого-либо значения, потому что этот глупый, вечно опаздывающий, вечно беспечный, вечно невозмутимый сенсей наконец-то здесь. Внезапно стало так неважно, что Фушигуро схватили или что Итадори все еще находится в руках Лиги Злодеев, потому что Годжо-сенсей пришел к ним. И это все, что имеет значение прямо сейчас.       — Итак...       — Что?       — Я слышал, что последние несколько месяцев ты живешь с Мегуми?       — А что?       — Он спит как убитый, правда? Очень странно. Но довольно мило.       — Я всё время говорю ему, что он храпит, как черт знает кто. Кажется, он начинает в это верить.

━━━━━━━━━━━━━━━━━

Заметки автора о главе: мой японско-филиппинский зад чувствует себя так неловко, потому что Маки называет Годжо по имени:""D В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ! так много фанартов и мемов?? я буквально умираю от восторга <3 если хотите что-то прислать, не стесняйтесь!! чтобы я могла запостить их и упомянуть об этом хехехе в общем, POV Мидории должен был быть в этой главе, но, видимо, будет в следующей. разъярённый Годжо появится как-нибудь в другой раз. Фушигуро, Итадори и Бакуго... ну, скоро. очень скоро. POV Айзавы тоже будет, чтобы лучше понять, что происходит вокруг! И ЕЩЁ! вы знаете, что в трио-командах всегда есть параллели. думаю, их можно сопоставить вот так: Годжо-Нобара, Мегуми-Сёко, Гето-Итадори. точка. я буду настаивать на этом. спросите, какие вообще есть параллели между Годжо и Нобарой?? ОНИ ВЕДЬ БУКВАЛЬНО НА ЛАДОНИ. оба сильные и целеустремлённые, но их роковая ошибка — их самоуверенность/безрассудство, упс, арка Сибуи. И, КАМОН, РЕБЯТА, в этой главе конечно же не будет много экшена<3 это глава проходняк, в которой вы сначала получите немного флаффа, расслабляясь, а она же, в свою очередь, как затишье перед настоящей бурей. возможно, в следующей главе мы увидим маленькую речь Нитты в её записях. она очень старалась.