Потерянный

- Ты ничего не знаешь, Джон Сноу, - истинность ответа Меридии, на его вопрос, что такое Цветные Комнаты, не ускользнула от него. Что вообще представляет собой план Меридии? Изначально он предполагал, что скалы, парящие посреди многоцветной пустоты, чьи яркие узоры постоянно менялись, смешивались и циркулировали подобно океанским течениям – это и есть все измерение даэдрической принцессы. Драконорожденный ошибался. Это все была только окраина. Безопасная зона, для обитателей измерения и редких гостей. Измерение имело свой жуткий центр, где цвета пустоты не смешивались, а упорядочивались и равномерно чередовались. Подобно радуге, пустота разделялась на семь цветов, за которыми следовал последний – черный цвет. Каждый из цветов, представлял собой определенный этап жизни души, а черный – смерть. Это и есть Цветные Комнаты. Смертный, проходящий через Цветные Комнаты, направляясь в центр измерения, увидит себя на разных этапах жизни. Смертный, забредший в красную комнату, внезапно обнаружит себя ползущим, как младенец, он же будет хромать мимо фиолетовой комнаты, как старик, а когда он забредет в черную комнату, он умрет, навсегда. Посреди измерения Меридии, находилась черная дыра, вокруг которой искажался свет, где наступала полная и окончательная смерть для души. Не было никакой загробной жизни или возможности воскреснуть, для тех, кто ступил туда, поскольку именно там было небытие, несуществующая реальность. Драконорожденный догадывался, что Меридия может использовать это расщепление времени, чтобы заглянуть в прошлое и будущее смертных, и не только. Это также может объяснить, почему она презирает нежить, потому что они находятся за пределами ее спектра. - Когда некромант использует вашу мертвую семью в качестве рабов, вы увидите Свет, - ответил ему один аврорианец, на вопрос, почему он так предан Меридии. Как оказалось, даже окраина Цветных Комнат представляла нечто большее, чем просто скалы, парящие посреди разноцветной пустоты, от завораживающей красоты которой захватывало дух. Это место, помимо кораллов и цветов, так же населяли аврорианцы - младшие даэдра. Аврорианцы, в те редкие моменты, когда ему удавалось увидеть их без доспехов, представляли собой гуманоидную расу, напоминающую меров, то есть эльфов, а конкретно растворившихся среди других народов айлейдов, из-за их золотистого цвета кожи. Когда он заметил эту схожесть, между аврорианцами и айлейдами, то все стало понятно. Поклонение Меридии, если проследить историю, являлось наиболее распространенным в эпоху айлейдов, поскольку ее сфера включала Свет, который айлейды особенно почитали. Так что, Драконорожденному стало ясно, отчего даэдрическая принцесса послала своего предыдущего Чемпиона, Умарила, на помощь этой эльфийской расе. Разговор же, с этими младшими даэдра, окончательно поставил все на свои места. Аврорианцы, во множестве случаев, являлись обращенными айлейдами. Не все, конечно, поскольку помимо обычных аврорианцев и аврорианских боевых коней, существуют также гигантские аврорианцы, напоминающие воздушных атронахов или скорбных эгид. Но множество достойных и могущественных айлейдов, под волей Меридии, превратились в аврорианцев, чтобы служить вечно своей госпоже. Эти младшие даэдра обитали в величественных и прекрасных городах, что расположились на парящих среди красочной пустоты скальных массивах. Иерархия внутри их общества была ему непонятна и совершенно чужда любой смертной логике, но она существовала, что немаловажно. - Сосредоточься, Джонатан, - сказала даэдрическая принцесса Света и Жизни, раздражающе улыбаясь. - Меня зовут Джон! - Драконорожденный стиснул челюсти, вытирая кровь из разбитой губы. - Хватит уже называть меня этой ублюдской версией моего имени! - Прости, Джонатан, но ты сам попросил называть тебя по имени, - Меридия направила на него руки, из которых вырвался поток золотых молний. Совершенно неподготовленный, Драконорожденный не успел ни применить технику, которой она его обучала, ни просто уклониться. Молнии настигли его, опрокидывая на землю, на мгновение, оглушая и приводя в шок. Чувствуя, как горит его тело от невыносимой агонии, он кричал и корчился, катаясь на земле, пока его легкие не опустели. - Мне нравится, когда ты лежишь у моих ног Джонатан, - сказала она, прекратив пытку и подходя поближе, глядя на струйки пара, что поднимались из его тела. - Уверена, что и тебе нравится вид на меня снизу вверх. - Д-да, вы прекрасны и сиятельны, госпожа, с любого ракурса, - отчаянно выдавил из себя Драконорожденный, задыхаясь от болезненных ощущений после молнии. Отчетливый привкус крови во рту, заставил его обратить умоляющий взгляд на даэдрическую принцессу, которую он едва различал среди пространства, от двоения и расплывчатости зрения. - Хороший мальчик, - сказала она, направляя на него потоки исцеляющей энергии, от ощущения которых он едва не расплакался. Затяжная агонии исчезала, острота зрения и разума возвращалась. - Знаешь, Джонатан, иногда мне кажется, что ты испытываешь извращенное удовольствие, когда я причиняю тебе боль. Как еще объяснить, что ты никак не можешь усвоить такой простой урок? Драконорожденный много чего хотел ответить на это, но прикусил язык, представляя последствия. Тут уже никакая лесть не поможет ему купить немного исцеления. - Вставай, мы еще не закончили, - приказала она, и он вынуждено подчинился, зная, что наказание за неподчинение хуже, чем за дерзость или медлительность. - Очисти свой разум, наконец! Твои жалкие мысли об этой дочери Хладной Гавани не дают тебе, как следует сосредоточиться! Драконорожденный устало взглянул на даэдрическую принцессу Света и Жизни, что выглядела невероятно взбешенной, уловив мимолетный образ Сераны в его мыслях. Как оказалось, Меридия невероятно алчная и собственническая личность, не терпящая конкурентов и посягателей на то, что, как она считает, принадлежит ей. Он не имел четкого представления, кем конкретно княгиня даэдра его считает, своим питомцем или просто вещью, но знал, что она определенно считает его своим и напрочь не горела желанием делиться. Так что никаких благословений от других даэдрических принцев, если он не желает провести следующие несколько тысячелетий в Цветных Комнатах, под непрекращающимися, интенсивными пытками. - Ты действительно такой наивный? - Меридия, как, оказалось, слишком близко воспринимает к сердцу, его влюбленность в Серану. - Неужели ты действительно веришь, что из этого что-то выйдет? Тебя так возбуждают хладные тела? - Знаешь, дорогая, мне кажется, что ты просто ревнуешь, - когда эти слова слетели с его языка, то Драконорожденному захотелось вырвать свой проклятый язык без костей. Когда ожидаемые, и вполне заслуженные, потоки золотого электричества устремились на него, то Драконорожденный был готов. Выставив руки перед собой, он выдохнул, одновременно, используя свою волю, направляя энергию через свое тело, сосредоточив ее на кончиках пальцев, создавая, невидимые невооруженному глазу, энергетические поля на своих ладонях. Концентрация и контроль, которая понадобились ему, чтобы сделать что-то подобное, находились за пределами смертного ума, и только душа дракона позволяла ему достичь этого. Когда молния достигла его, то Джон стиснул челюсти, чтобы не потерять концентрацию, от такого неожиданного прилива мощи. Используя рассказанные ранее наставления Меридии, он втянул потоки электричества, поглощая энергию, используя ее, чтобы полностью исцелится от полученных за тренировку травм. Излишек же, Драконорожденный выпустил из своего тела, в виде теликинетических волн, что своей мощностью раздробили скалу, на которой они стояли. - Ты неплохо справился, - похвалила его Меридия, за спиной которой выросли два белоснежных ангельских крыла, с помощью которых она поднялась в воздух. Драконорожденный же, был вынужден показывать чудеса акробатики, перепрыгивая из одного обломка скалы на другой, прежде чем добраться до другого массива, который имел равновесие. Там он мог наблюдать, как обломки скалы, на которой проходил урок, закружились в красочной пустоте, потеряв свое устойчивое положение. - У меня был хороший учитель, - решил он сделать комплимент. Джон и не врал. Меридия была, безусловно, жестоким, но хорошим учителем. Напоминая ему инструкторов из ордена Стражи Рассвета, которые тоже считали, что боль и кровь помогают лучше усвоить урок, чем мягкая рука и разжевывание материала. Меридия была нарциссом, по своей натуре, которая любила, когда ей поклонялись, восхищались и любили, так что от такого простого, но искреннего комплимента сияла от довольства. - Но не думай, что я забыла твою дерзость, - даэдрическая принцесса резко стала максимально суровой. - Следующий урок, мы начнем со спарринга. Драконорожденный поморщился, понимая, что она, скорее всего, снова выбьет ему несколько зубов, а возможно и все, если он будет сильно сопротивляться. Как ни странно, но он предпочитал все что угодно, кроме этого, поскольку выращивание новых сопровождалось крайне неприятным зудом десен. - Как пожелаете, госпожа, - поклонился он. Когда Меридия улетела, предварительно величественно кивнув ему, он вздохнул и закрыл лицо руками, чувствуя не физическую, а моральную усталость. Цветные Комнаты не имели привычного в его понимании дня и ночи, отчего Джон не имел ни малейшего представления, сколько он уже здесь находился. Драконорожденный не чувствовал ни голода, ни жажды, ни потребности во сне, научившись поглощать энергию из различных источников, чтобы заменить все это. Как ни странно, но лучше всего подходило пламя, поскольку из-за особенностей биологии было безвредным для него. Молнии, как показала сегодняшняя практика, все еще тяжело поддавались его контролю, скорее всего, из-за инстинктивного страха предстоящей агонии. Но яркое измерение начало давить на его психику. Он чувствовал себя драконом, запертым в клетке, но не мог отрицать результатов, которых достиг под руководством Меридии. То, чему даэдрическая принцесса Света и Жизни его обучала, отличалось от привычного ему магического искусства, поверхность которого он поцарапал во время своего недолгого пребывания в Коллегии Винтерхолда. Все виды магии в Мундусе сводятся к контролю потоков магической энергии и их изменении разумом и силой воли заклинателя. Магическая энергия существует в двух основных формах: та, что рождается духовными силами любого живого существа, будь то человек, мер или животное, так как душа есть у всего, называется маной. Другая существует вокруг них и протекает незамеченной – энергия мировоздания. Если магические академии Тамриэля учили магов манипулировать своими внутренними духовными силами, то есть маной, то Меридия обучала его манипулировать энергетическими потоками мировоздания. Как Госпожа Бесконечных Энергий, она смыслила в этом побольше остальных. Также его обучали магии Света, приемы которой охватывали несколько магических школ. Примечательно, что подобная возможность манипулирования световыми потоками, приходит только от благословения самой Меридии. Конечно, если сильно постараться, то можно создать несколько аналоговых заклинаний, что могут скопировать некоторые из способностей, полученных от княгини даэдра, но они будут лишь пародией, не дотягивающей по мощности и изяществу до оригинала. Драконорожденный покачал головой, прогоняя воспоминания. Сделав небольшой пасс руками, направляя световые потоки, приходящие через душевную связь между ним и Меридией, он сформировал сияющую золотым светом прозрачную фигуру коня, что тут же принялась фыркать и трясти мордой, пародируя повадки живого. Запрыгнув на коня, сотворенного из жесткого света, Драконорожденный погнал его через всецветную пустоту, по которой он мчался, словно по твердой поверхности. Меридия... Сколько мыслей в последнее время, возникает о ней. Смертным ее сфера влияния не познана, но Драконорожденный имел свои теории, сделанные через наблюдение за даэдрической принцессой, а также через изучение Цветных Комнат и различных забытых временем трактатов. Возможно, он единственный в Нирне, кто познал некоторые тайны этой загадочной сверхъестественной сущности. «…таким образом Мерид-Нунда [скакала? скользила?] по радужной дороге из конца в конец, на одном ее конце растягивая дракона, а на другом сжимая его…», - строчка из экзегезы Мерид-Нунды, что вызвала множество откровений. Мерид-Нунда - старое имя Меридии. Дракон, о котором шла речь, очевидно, Акатош – Бог Времени. На одном конце «растягивает» его, как всадник тянет поводья лошади. На другом – сжимая его, и Цветные Комнаты – ее стремена. Как бы странно это ни звучало, но Меридия буквально едет на Акатоше. «Лорды Хаотических Миров упрекали Мерид-Нунду за нарушение границ и велели ей вернуться в Аурбис, объявив все существующие сферы своей собственностью. Но Мерид-Нунда сотворила из своей сущности огромные драк-линзы, изогнув тем самым свет Магнуса. Лучи [вырезали? сфокусировали?] из хаоса новую сферу, которую Мерид-Нунда, [смеясь? искрясь?], объявила своей», - отрывок, описывающий создание Цветных Комнат. Ее сфера – энергия, ее приливы и отливы. Ее часто ассоциируют со светом, но свет тоже энергия. У света же, есть время, как свойство. Что наводило на довольно невероятный вывод. Меридия могла манипулировать самим Акатошем. Вот почему, Драконорожденный проводил в Цветных Комнатах, возможно, уже не один месяц, или год, проходя обучение, а Мундус так и застыл на месте, терпеливо дожидаясь его возвращения. Меридия говорила ему, что в ее измерении все подчиняется ее воле, даже время? Что же, не так далеко от истины. И вот почему, Цветные Комнаты имеют это расщепления во времени, где она может наблюдать за прошлым и будущим не только душ, как он подозревал. Впереди, на одном из плавающих скальных массивов, расположился величественный город аврорианцев, сделанный в типичном для айлейдов стиле, который в Сиродиле можно было встретить только как руины. Чрезвычайно высокие белокаменные строения, казалось, могли пронзить облака, остротой своих шпилей, находись они в Мундусе. - Очередной спарринг, господин? - спросил его один из аврорианцев, когда Джон подъехал к тренировочным площадкам и спешился с лошади. - Действительно, - просто ответил Драконорожденный, доставая из ножен Сияние Рассвета, которое гудело от энергии. Его руки держали клинок увереннее, чем раньше, сказывалась многочисленные сражение против аврорианцев. Стража Рассвета обучала владеть несколькими видами оружия, но двуручный меч всегда был его предпочтением. Чтобы перестроиться на одноручный клинок Меридии, потребовалось много часов практики, во время которой аврорианцы мотали его по площадке, словно ребенка, впервые взявшегося за оружие... Немного, правда, изменилось, но теперь он проигрывал с большим достоинством. Для него действительно стало откровением, настолько он слаб на самом деле. Поскольку сила ту'ума сидит от души, то чем сильнее твоя душа, тем сильнее твой Голос. Джон, поглощая, или правильнее сказать, пожирая, драконьи души, неосознанно увеличивал могущество собственной души. Чем сильнее становилась его душа, тем больше изменений происходило с сосудом, что вмещал его душу, то есть телом. Медленно, постепенно его тело перестраивалось, чтобы выдержать метафорический вес его души, отчего он ставился сильнее, быстрее и прочнее, чем может кто-то добиться, даже с помощью темных ритуалов. Но всего это оказалось недостаточно. Сколько он уже пожрал драконьих душ, а его сила, всего лишь, была на уровне младших даэдра. Поскольку, в основном, он побеждал своих смертных врагов, используя свое преимущество в улучшенной скорости и силе, то не сильно оттачивал свои навыки фехтования, за что сильно поплатился. Аврорианцы, в первое время, едва давали ему возможность нести удар, используя отточенную до совершенства технику, они игрались с ним, опрокидывая на землю больше раз, чем он осмелился признать. Они стали друг напротив друга, приготовившись. Драконорожденный занял стойку формы соперничества, или как ее еще называли - Путь Хамелеона. Эту форму можно было описать, как элегантную, мощную, требующей от бойца высокой точности движений, взамен позволяющей атаковать и защищаться с минимальными усилиями, при этом изматывая противника. Характерной чертой для формы, была техника сражения одной рукой, обеспечивающая плавность движений и большую свободу перемещения. Свободная рука, предназначалась для формирования заклинаний. Это была одна из уникальных форм сражения аврорианцев, основана на их уникальном телосложении и силе младших даэдра. Их клинки сошлись, внезапно и практически молниеносно, для постороннего наблюдателя. Форма, которую принял Джон, основывалась на парированиях, выпадах и точных, коротких ударах – в противовес блокам и грубым ударам формы аврорианца. Джон перемещался по площадке, балансируя между резкими выпадами и внезапным отступлением. Поскольку он хотел отточить именно свои навыки владения мечом, то магия не использовалась, из-за чего шансы, выйти победителем из схватки, были почти равны нулю. Уникальные стили, которые сражаются закованные в золотые доспехи, воины Меридии, а также одноручное оружие в его руке – не давали ему много преимуществ. - Кажется, что госпожа сегодня чрезвычайно довольна вами, господин, - сказал аврорианец, усиливая свой натиск, заставляя Джона отступать. - Она вся сияла, пролетая над городом. Драконорожденный стиснул челюсти, бросив предупреждающий взгляд на воина в золотых доспехах. Он не видел его лица, скрытого за забралом шлема, но мог представить, эту раздражающую улыбку на его лице. - Мне интересно, сможешь ли ты, бросить что-то подобное перед самой Меридией? - он попытался провести контратаку, но та быстро была парирована даэдра, да так мощно, что Драконорожденный на мгновение потерял равновесие. - Вы жестоки, господин, - диктуя грубыми и невероятно мощными взмахами меча сражению свой волю. - Я просто передаю то, что видел и, что говорят остальные. - И что же говорят остальные? - Драконорожденный почувствовал, как рукоять Сияния Рассвета выскользнула из его руки, от чего он мог только устало вздохнуть, что довольно часто делал в последнее время. Его утешало только то, что на этот раз, его рот не был полон песка. - Что она наша Госпожа, а вы теперь наш Господин, - сказал аврорианец, на мгновение, приставив лезвие своего меча к горлу Чемпиона Меридии, прежде чем убрать его. - О-хо-хо, ты был бы поаккуратнее со своими словами, что-ли, - Драконорожденный ошеломленно покачал головой на дерзость воина перед ним. - Очень смелое заявление ты сделал и очень далекое от истины. - Так ли оно далеко? Чемпион Меридии недоверчиво уставился на аврорианца. Неужели он действительно не понимал, что услышь сама Меридия, что-то подобное, то черная дыра посреди Цветных Комнат покажется ему милостью? - Знаешь, мне кажется, ты серьезно так нарушил все границы дозволенного. Наглее тебя, только сама Меридия, - Драконорожденный едва не рассмеялся на собственное дерзкое заявление. - И как ты вообще представляешь что-то подобное? Смертный и Божество? - Такое уже случалось в нашей истории. Умарил, предыдущий Чемпион, например, плод такого союза, - аврорианец, казалось, слишком разошелся. - Несмотря на бессмертие и всемогущество, порой, Боги и Принцы ничем не отличаются от смертных в своих желаниях. - Передай остальным, чтобы не болтали подобное, - Джон помассировал переносицу, чувствуя раздражение. Он бы в жизни не подумал, что аврорианцы такие любители посплетничать. - Для их же блага, надеюсь, вы так и сделаете. Решивший, на данный момент, покончить с фехтованием, поскольку наглые намеки аврорианца не слишком способствовали его настроению, Драконорожденный направился во дворец, надеясь воспользоваться небольшой библиотекой, которую ему милостиво организовала даэдрическая принцесса. Именно там его, через некоторое время и отыскала Меридия, что успела сменить свое белое платье на золотое, что демонтировало не самый скромный вырез, от которого его мысли на мгновение запутались. - Время для очередного урока? - спросил он, отложив кого-то неизвестного происхождения тракт о боевых искусствах, весьма интересный, если вникнуть в суть. Поскольку у него не было возможности измерять время, то он понятия не имел, сколько времени потратил на чтение. Драконорожденный знал только, что это было не так уже и много, учитывая, что за это время он только единожды использовал энергию из близлежащего источника, чтобы утолить свой голод. - Не урок, скорее практическая работа, - Меридия села на свободный стул, напротив него. Джон на мгновение уставился на ее соблазнительные длинные ноги, вспоминая недавние слова аврорианца. - Чтобы посмотреть, как ты усвоил материал. - Испытание? - он перевел взгляд на лицо даэдрической принцессы, стараясь подавить все свои похотливые мысли, чувствуя, что если Меридия решит прочитать его, то добром это не кончится. - Испытание, - она кивнула. - Тебе нужно будет уничтожить алтарь Молага Бала, расположенный в одном из заброшенных домов Маркарта. Используй все, чему научился, но если чувствуешь, что этого недостаточно, то можешь использовать и свой Голос. Я бы предпочла, чтобы ты не умер в процессе. - Так заботишься обо мне, моя прекрасная госпожа? - Нет, просто слишком много вложила в тебя, мой Чемпион, было бы очень обидно за зря потраченное время и усилия, - Меридия бросила на него снисходительный взгляд, за которым, как он мог поклясться, скрывалось что-то большее. -------------------------------------------------------------------------------------- - Ты что-нибудь знаешь об этом доме? Драконорожденный удивленно уставился на человека перед собой, одетого в смесь доспехов и колдовских мантий. Он, признаться честно, не ожидал, что встретит остатки Дозора Стендарра, но видимо судьба имела другие планы. Дозорный, решил он, возможно, и пригодится, во время его испытания. - Живет тут кто-то? Может кто-то заходил, или выходил? - продолжал допытываться дозорный. - Никто здесь не живет, - Джон покачал головой, подходя к двери. - И раз ты здесь, то примерно понимаешь, что находится внутри? - Да, - дозорный медленно кивнул, подозрительно глядя на Драконорожденного, чьи элегантные золотые доспехи, легкие и подвижные, блестели под лучами солнца. - Местные рассказали, что происходят странные вещи по ночам. Мол, доносится изнутри какой-то шум, топот и скрежет, но дом уже как десять лет нежилой. - Внутри находится алтарь даэдрического принца, - Джон вставил отмычку в замок, прокручивая ее и слыша характерный щелчок, от которого на его лицо непрошено наползла улыбка. Все-таки, навыки он не растерял. - Откуда ты это знаешь? - дозорный напрягся, положив руку на рукоять своего меча, готовый атаковать. - Мне поведала моя Богиня, - немного приврал Джон, зная негативное и презрительное отношение всех дозорных Стендарра к даэдра, даже таким милым и добрым, как Азура. - Она дала мне задание очистить этот дом от тьмы, обитающей глубоко под ним. Я был бы признателен за твою помощь в этом деле, дозорный. Что скажешь? - Возможно, - дозорный неуверенно посмотрел на него. - Но хватит ли нам сил, вдвоем, уничтожить алтарь целого даэдрического принца? Тут явно не обойтись без группы магов, в поддержке. - Богиня благословила меня силами, - Джон покачал головой, толкая двери, открытие которых сопровождалось противным скрежетом. - Принимай решение сам, но знай, что алтарь будет уничтожен мной сегодня. С твоей помощью, или без. Войдя внутрь, Драконорожденный осторожно обвел взглядом внутренности дома, которые выглядели так, будто хозяин дома всего на минуту вышел. Здесь было на удивление чисто, все аккуратно сложено, а в камине и вовсе горело пламя, над которым стоял котелок, заполненный водой. Для нежилого дома, это выглядело до жути неправильно. - Все таки, я считаю, что нам бы не помешала поддержка, - сказал дозорный, входя вслед за Джоном и разглядывая помещение. Внезапно входная дверь захлопнулась. Тени начали двигаться по комнате, повинуясь собственной воле, а в ушах появился странный гул. - Так-так-так, кто тут здесь? - жуткий голос исходил отовсюду и нигде одновременно, отражаясь от стен. - Дозорный Стендарра? Ха-ха-ха, что ты здесь забыл здесь, маленький звереныш? Неужели решил поиграть в охотника на то, чего не понимаешь и от чего дрожишь по ночам? Дозорный Стендарра напоролся и вытащил оружие, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Драконорожденный же не обращая внимания на голос, вытащил Сияние Рассвета, разгоняя тени, что так и норовили сформироваться во что-то жуткое и неправильное. - Что? А ты второй значит новый питомец Сияющей Дряни? - голос теперь звучал не насмешливо, а недовольно. - Неужели она настолько обнаглела, что решилась послать тебя сюда? Кажется, ее Сияние ослепило ее саму, раз она думает, что последствий на подобное не будет! Двери соседней комнаты резко распахнулись и из нее повалили полусгнившие трупы, на которых множились личинки и по которым ползали черви. Недолго думая, Драконорожденный размашисто взмахнул Сиянием Рассвета, проводя через него силу Меридии, идущую через их связь, отчего из лезвия вырвалась ударная волна ослепительного света, от действия которой трупы обратились пеплом. - Какой ты грозный, смог убить парочку бесполезных трупов! - насмехался голос, но в нем слышалась злоба и недовольство. - Знаешь, действительно странно, что такой ярый почитатель даэдрической принцессы, находится в компании Дозорного Стендарра. - О чем он говорит? - спросил дозорный, направляя на Джона свое оружие, которым так и не успел воспользоваться против трупов. - Сейчас это не так уже и важно, - отмахнулся Джон. - Важно то, что он хочет нас настроить друг против друга. Не ведись на его попытки манипулировать тобой, дозорный. Кажется, он не слишком успокоил опасения дозорного, но тот, молча, согласился подождать, пока они не разберутся с этим алтарем. Дозорного явно напрягала вся эта ситуация, судя по тому, как он бегал глазами по помещениям, пока они продвигались вперед, и его глаза постоянно то и дело задерживались на Джоне, который двигался слишком легко, учитывая его полный комплект доспехов. - Чем тебя соблазнила Сияющая Сука? - голос внезапно стал допытываться. - Ты ведь понимаешь, что ее не заботят жизни смертных? Что она, рано или поздно, превратит тебя в одного из своих «Очищенных»? Пустоголовое создание, что будет вечность обречено сидеть в ее зверинце? Ты всего лишь пешка для ее целей, оглянись, и ты увидишь это! Драконорожденный едва успел уклониться, когда из тени выпрыгнуло гуманоидное серокожое создание, размахивающее черным клинком, от зазубренного лезвия которого исходило пламя. Увидев рога на голове, он моментально понял, с кем имеет дело и, судя по сдавленному звуку дозорного за его спиной, тот тоже узнал своего врага. Дремора атаковал, но его клинок наткнулся на полупрозрачный щит из жесткого света, который взорвался при ударе, отбросив его в стену. Понимая, что трюк, который он провернул с нежитью не работает на низшем даэдра, Джон выпустил из руки поток золотых молний, от действий которого нечеловеческий крик агонии наполнил заброшенный дом. - Чего ты ждешь? Добей его! - крикнул Джон дозорному, что только наблюдал. Повинуясь его приказу, дозорный ледяной шип, длиной в его предплечье, который пронзил рогатую голову даэдра, прекратив его мучения. - Впечатлен, признаю, - голос Малага Бала заскрипел в их разумах. - Ты стал бы неплохим хранителем для моего артефакта. Убей дозорного, и я милостиво забуду, тот факт, что Сияющая Дрань уже коснулась тебя. Не бойся, я смогу выжечь ту заразу, что она тебе привила! Драконорожденный уже был готов двинуться дальше, не обращая внимания на слова хозяина Хладной Гавани, как дозорный внезапно направил на него свое оружие. - Только один из нас выйдет из этого дома, - дозорный начал трястись, пока по его лбу начали стекать капли пота. Его глаза стали дикими, подобны звериным, когда он начал приближаться, готовясь нанести удар. - Убей дозорного! И я подарю тебе могущество, которое ты никогда не сможешь получить от Цветастой Уродины! - Вот тебе и хваленый Дозор, - фыркнул Драконорожденный, парируя обрушившийся на него удар, - даже небольшого ментального влияния вытерпеть не может. Готовясь уже прикончить съехавшего с катушек дозорного, он был вынужден отступить, когда из тени выскочил еще один дремора и полоснул его по животу, оставив неплохую такую царапину на его доспехах, своим зачарованным клинком. Когда в его сторону полетела волна холода, вырвавшегося из рук дикого дозорного, Драконорожденный поднял вокруг своего тела золотой куполообразный щит, который, помимо волны холода, спас его так же от внезапно появившегося еще одного низшего даэдра, чьи глаза сверкали голодом, отнюдь не битвы. Щит прогибался под ударами двух зачарованных клинков и магического мороза, так что Джону пришлось прибегнуть к другому трюку. Предварительно закрыв глаза, он потянулся за своей связью с Меридией, распространяя по своему телу ее силу, отчего постороннему наблюдателю могло показаться, что кровь в его венах внезапно заменилась на раскаленный метал, так сильно она засияла. Издав рычание, он выпустил из своего тела взрывную волну света, которая превратила всю мебель внутри комнаты в щепки. Дозорный отлетел и сильно ударился об стену, отчего послышался отчетливый хруст костей. Дреморы же начали вопить от боли, хватаясь за обожженное лицо, из которого начала слазить серая кожа, обнажая красное, дымящееся мясо под ним. Не задерживаясь, чтобы полюбоваться результатами, Драконорожденный быстро прикончил отвлеченных даэдра и не обращая внимания на бессознательное тело дозорного, отправился вглубь дома. - Ах, какая забава! - Молаг Бал, кажется, совсем не расстроился гибелью своих слуг. - Кажется, на этот раз Меридия не прогадала, когда выбирала себе новую игрушку. Поскольку ты такой славный, я даю тебе последний шанс отвернуться от Дряни! - Кажется, ты обещал мне силу, если я убью дозорного, но, не дожидаясь его гибели, уже послал за мной своих слуг, - фыркнул Джон, аккуратно пробираясь через двемерские руины, что вели куда-то глубоко под землю. - Так ты держишь свое слово? - Не суди меня строго, у меня были сомнения насчет тебя, но после того шоу, что ты устроил, думаю ты станешь неплохим кандидатом на пост моего Чемпиона! - Что-то в последнее время, я прямо лакомый кусочек для даэдрических владык, - хмыкнул Драконорожденный. Джон открыл двери и увидел алтарь, таким как его описывала Меридия. Вот только помимо ожидаемой крови, что лилась из черепа на алтаре, стекая вниз, сотворяя какую-то жуткую версию фонтана, он неожиданно обнаружил ржавую булаву. - Видишь булаву? Это артефакт невероятной силы, проводник моей мощи! Выброси свой сверкающий клинок и возьми по-настоящему могущественное орудие, что обрушиться на твоих врагов всей мощью Тьмы! Словно завороженный, Джон подошел к алтарю, не отрывая своего взгляда от ржавой булавы. Его рука потянулась, чтобы схватить рукоять. - Да-да, возьми ее! С ней, все твои враги познают на своей шкуре всю жестокость, что причинили тебе! Вот только, в последний момент, Чемпион Меридии резко поднял и вонзил лезвие своего сияющего клинка в череп алтаря, направляя энергию Меридии через него. - Что ты делаешь?! Остановись, сейчас же! Я приказываю тебе! На лицо Драконорожденного наползла ухмылка, когда череп на алтаре пошел трещинами, которые излучали губительное для тьмы сияние. Вот только, внезапно его правую руку пронзила агония, от которой он потерял концентрацию и отпустил Сияние Рассвета. Левая рука, отсеченная по локоть, так и осталась сжимать меч, смешивая его кровь к крови, что лилась из черепа на алтарь. В ужасе, он уставился на кровоточащую культю, где еще мгновение назад была его рука. Его шок дорого ему стоил, поскольку на его торс обрушился второй удар топора, чье лезвие застало между пластинами доспехов. Пересилив шок, Драконорожденный уставился на дозорного, чье лицо перекосило от кровожадной ухмылки. Из-под капюшона мантии, глаза дозорного сверкнули красным, когда они встретились взглядами. - Что не ожидал, смертный? - спросил дозорный, но из его гола доносился отчетливый голос Молага Бала. - ЙОЛ-ТОР-ШУЛ! Пройдя сквозь множество смертей, подаренных ему Сангвином и Шеогоратом, Джон, полагаясь на этот опыт, сумел отвлечься от боли и собраться достаточно, чтобы испепелить одержимого дозорного своим ту'умом. Вид его шокированных глаз, прежде чем пламя поглотило его, доставил ему немного удовольствия. Понимая, что опасность еще не миновала, Драконорожденный, не обращая внимания, на то, как начал расплываться мир вокруг него, схватился целой рукой за рукоять Сияния Рассвета и продолжил вливать энергию Меридии, под крики владыки Хладной Гавани. Прежде чем мир окончательно почернел для него, он увидел, как алтарь начал рассыпаться, прежде чем взорваться волной тьмы, от которой он отлетел и ударился головой об стену. Он очнулся лежа на роскошной кровати, от ощущения, как кто-то нежно проводит рукой по его волосам. Раскрыв глаза, он мгновенно отыскал источник исходящей ласки, которые лежал возле него, не прекращая гладить его, даже заметив, что он проснулся. Подняв к лицу отсеченную ранее руку, то заметил на ее месте конечность, словно сделанную из жидкого золота, что, казалось, излучала потустороннее сияние. - Молаг Бал отсек тебе руку оружием, сделанным из проклятой тьмы, самой его сути, - в ее голосе слышалось недовольство, когда она смотрела, как он двигает пальцами новой конечности, нечем не хуже оригинала. - Это все, что я смогла сделать. У тебя так же навсегда останется ужасный шрам на торсе и никакая магия не сможет отрастить тебе новую руку. Лежа так близко возле Меридии, он мог только несколько мгновений вдыхать ее сладкий цветочный аромат и молча любоваться ее прекрасным обликом, прежде чем решиться действовать. Она ничего не говорила, когда он резко сменил положение, чтобы нависнуть над ней, только глядя на него пытливым взглядом своих небесных глаз. Когда Джон наклонился, чтобы поцеловать ее, она охотно ответила. -------------------------------------------------------------------------------------- Верховная жрица Дибеллы упала на колени перед статуей своей Богини, сложив руки в молитвенном жесте, она подняла полный надежды взгляд на алтарь. В тени, предвкушающее улыбаясь, за этим действием наблюдал Шеогорат. - Милостивая Богиня, прошу тебя, укажи мне путь. Укажи мне, как поступить с детьми, что являются плодами чистой любви! Вырастить ли их, посвятив их жизни служению тебе, или дать им выбрать собственный путь? Внезапно пространство перед жрицей потемнело, прежде чем взорваться ослепительным светом. Среди сверкающего сияния она увидела его - мужчину, что оплодотворил ее. Рубиновый Трон возвышался за ним, пока на его чело надевалась корона, пока гремели молитвы и гимны, пока он торжественно клялся служить Империи и ее народу. Могущественные мира сего падали на колени перед ним, произнося слова верности. Перед ней предстал Маркарт, где она, Верховая жрица, и остальные жрицы рожали детей Императора. Через муки и боль, на свет явились двадцать младенцев, двадцать сыновей Драконорожденного, что унаследовали его кровь и душу. Она видела, как четыре коварных даэдрических принца сговорились, прежде чем похитить детей Императора, разбросав их по всему Тамриэлю, действуя по одному им известному мотиву и замыслу. Сияющий Император объявил крестовый поход, желая подчинить, восставший Скайрим, во время которого натыкается на одного из своих детей. Узнав о замысле коварных принцев даэдра, он посылает своих агентов найти и доставить ему его детей, любой ценой. Восемнадцать из двадцати сыновей Императора были найдены и доставлены их отцу, который тут же распознал, что они такие же Драконорожденные, как и он, и принялся обучать их силе Голоса. Уже взрослые, они смогли перенять знания от своего отца. Могущественные морские флоты рассекали океаны, пока Император вел свои бесчисленные армии на острова Саммерсет, только чтобы наткнуться на огромный магический шторм, который смог развеять только объединенной силой своего и сыновей Голоса. Она видела, как четыре коварных даэдра развратили и соблазнили половину сыновей Императора ложными обещаниями и пророчествами, настроив против отца. Драконорожденные сыновья, предатели повернули свои легионы против Императора, желая свергнуть его и его правление. Жрица могла только плакать, когда брат пошел на брата, проливая реки крови. Их могущественные Голоса меняли ландшафт Тамриэля, когда гремели сражения между ними. Старший сын Императора оказался подле отца, направив на него свой клинок, окропленный кровью его дорогого брата, что лежал рядом, за то, что решился защитить их отца. Битва Императора и его сына отгремела, оставив после себя лишь огромные выжженные земли и расколотые горы. Отец победил сына, ценной смертельного ранения, что стремительно уносило его жизнь. Верные Императору, доставили своего правителя на Рубиновый Трон, что был превращен в специальную магическую конструкцию, которая сохраняла ему жизнь, пока льется кровь. Сотни жертвоприношений стали проводиться ежедневно, чтобы сохранить Императору жизнь. Империя озлобилась на нелюдей, уверенные, что именно они ответственны за предательство половины из сыновей Императора. Началась война невиданных до этого времени война, где люди, согласно их новой политике, начали истреблять все нечеловеческие расы. Император превратился в Бога-Императора, Десятое Божество, Бога Льда и Пламени, гниющий труп на троне, что являлся покровителем всех людей и их единогласным правителем. Когда Верховая жрица очнулась перед статуей Богини, то могла только схватиться за кинжал, направив его на свое чрево, где, как она знала, рос старший сын Императора, он же Архипредатель. Со слезами на глазах она надавила, прежде чем резко отбросить кинжал и полноценно зарыдать. Шеогорат разочарованно вздохнул, когда жрица не порезал себя. Усмехнувшись коварной улыбкой, он снова проник в ее разум, внушив ей, чтобы она распространила свое видение. Вот будет веселье, когда слухи дойдут до Драконорожденного!