Путь к вечности

      Один как обычно сидел на своём троне в Гладсхейме, его единственный глаз горел яростью, а пальцы сжимали рукоять Гунгнира так крепко, что костяшки побелели. Весть о том, что Хейла прошла второе испытание, да ещё и с помощью Локи, разнеслась по Асгарду быстрее, чем молния. Всеотца это привело в бешенство. Его авторитет, его воля, его законы — всё это было поставлено под сомнение. Если даже Локи, вечный обманщик, может бросить вызов его решению, то что уж говорить о других?       Один ударил копьём о пол, и гулкий звук разнёсся по залу, заставив всех присутствующих богов замолчать.       — Кто посмел пойти против моей воли? — его голос гремел, как гром. — Кто решил, что мои испытания можно обойти с помощью хитрости и обмана?       Фрейя вошла в зал, её шаги были уверенными, а взгляд — спокойным. Рядом с ней шла Хейла, её лицо было бледным, но в глазах горела решимость. Локи, стоявший в тени колонн, подмигнул им, словно говоря:       «Не бойтесь, я здесь».       Фрейя остановилась перед троном и склонила голову, но её поза не выражала покорности.       — Всеотец, — начала она, её голос звучал мягко, но твёрдо. — Хейла прошла испытание, и это доказало её силу и волю. Разве не этого ты хотел?       Один встал с трона, его фигура казалась ещё более грозной.       — Я хотел, чтобы она прошла испытание честно, без помощи обманщиков! — он бросил взгляд на Локи, который, как всегда, выглядел невозмутимым. — Ты, Локи, снова вмешался в то, что тебя не касается. Ты думаешь, что можешь безнаказанно идти против моей воли?       Локи вышел из тени, его улыбка была лукавой, но в глазах читалась осторожность.       — Всеотец, я лишь помог деве проявить её истинную силу. Разве не в этом суть испытаний? — он развёл руками, словно предлагая всем оценить его логику. — И потом, разве не ты всегда говорил, что хитрость — это тоже оружие?       Один замер на мгновение, его гнев, казалось, достиг предела. Но прежде чем он успел ответить, Фрейя снова заговорила:       — Всеотец, Хейла доказала свою ценность. Она сражалась с Фафниром, и её победа — это победа Асгарда. Разве не это важно?       Зал затих, все боги смотрели на Одина, ожидая его решения. Всеотец медленно опустился на трон, его взгляд стал холодным и расчётливым.       — Хорошо, — наконец произнёс он. — Но пусть это будет последний раз, когда кто–то идёт против моей воли. Иначе последствия будут куда серьёзнее.       Локи снова подмигнул Хейле, но на этот раз его улыбка была немного напряжённой. Он понимал, что играть с Одином — это как ходить по лезвию ножа. Но разве не в этом заключалась вся его суть?       Один медленно поднял руку, и зал снова погрузился в тишину. Его голос, низкий и властный, прозвучал, как набат:       — Хейла прошла два испытания, но последнее будет решающим. Никакая хитрость, никакая помощь не смогут изменить то, что предначертано. Она поднимется на вершину Иггдрасиля, где её встретят Норны. Они — те, кто плетут нити судьбы, и их решение будет окончательным.       Локи, стоявший в стороне, слегка нахмурился, но быстро скрыл это за привычной улыбкой. Он понимал, что Один задумал нечто большее, чем просто испытание. Норны не подчинялись никому, даже Всеотцу, но их суждения были безжалостны. Если они решат, что Хейла недостойна, то никакие уловки не помогут.       Фрейя, однако, не дрогнула. Её взгляд оставался твёрдым, а голос — спокойным:       — Если Норны решат её судьбу, то пусть так и будет. Но помни, Всеотец, что даже они могут увидеть в ней то, что ты отказываешься замечать.       Один усмехнулся, его единственный глаз сверкнул холодным блеском.       — Пусть будет так. Но знайте все: если кто–то попытается вмешаться в это испытание, я лично позабочусь о том, чтобы они пожалели об этом. — Его взгляд скользнул по Локи, а затем остановился на Фрейе. — И когда всё закончится, мы сведём счёты.       Локи, как всегда, не удержался от последнего слова.       — Ну что ж, Всеотец, — сказал он, разводя руками, — если Норны решат, что Хейла достойна, то, возможно, тебе стоит пересмотреть свои взгляды. А если нет… — он усмехнулся, — ну, тогда я всегда готов к твоему гневу.       Один не ответил, но его молчание было красноречивее любых слов. Он знал, что Норны редко ошибаются, и был уверен, что их вердикт станет концом этой истории. А потом… потом он разберётся с теми, кто осмелился бросить ему вызов.       Фрейя, не отводя взгляда от Одина, медленно кивнула. Её спокойствие было подобно тишине перед бурей, но в её глазах горела непоколебимая решимость. Она знала, что Хейла — не просто ещё одна претендентка на милость богов. В ней была искра, которую Фрейя разглядела с самого начала, и она не собиралась позволить Одину или кому–либо ещё погасить её.       Локи, тем временем, уже отошёл в сторону, его мысли были заняты собственными планами. Он всегда находил удовольствие в игре на грани, и сейчас не был исключением. Норны, конечно, были непредсказуемы, но Локи знал, что даже они могли быть подвержены влиянию, если подойти к делу с должной изобретательностью. Его улыбка стала чуть шире, а в глазах загорелся знакомый огонёк азарта.       Зал, наполненный богами и богинями, замер в ожидании. Каждый понимал, что происходящее было не просто испытанием для Хейлы, но и проверкой сил, которые столкнулись в этом зале. Один, Локи, Фрейя — каждый из них вёл свою игру, и исход этой схватки мог изменить судьбы всех, кто был связан с Иггдрасилем.       Хейла, стоявшая в центре зала, молча наблюдала за происходящим. Её лицо было спокойным, но в глубине глаз читалась твёрдость. Она знала, что её ждёт, и была готова принять любой вердикт. Но в её сердце теплилась надежда — надежда на то, что даже Норны увидят в ней не только то, что предначертано, но и то, что она сама выбрала для себя.       Один, скрестив руки на груди, смотрел на Хейлу с холодной проницательностью. Его единственный глаз, словно пронзая время и пространство, искал в ней слабость, но находил лишь ту же самую искру, что заметила Фрейя. Он понимал, что Хейла — не просто пешка в их вечной игре. Она была переменной, способной нарушить баланс, и это заставляло его насторожиться. Однако Один не был бы Одином, если бы не видел в этом и возможности. Возможности, которую он мог бы использовать в своих целях, если бы всё сложилось так, как он задумал.       Фрейя, чувствуя напряжение в воздухе, сделала шаг вперёд. Её голос, мягкий, но полный силы, разнёсся по залу:       — Хейла доказала свою стойкость. Она прошла через испытания, которые сломили бы многих. Разве это не то, что мы ценим больше всего?       Её слова были обращены ко всем, но взгляд её оставался прикованным к Одину. Она знала, что её поддержка может стать решающей, но также понимала, что Один не так легко отступит.       Локи не мог удержаться от комментария.       — Ах, Фрейя, всегда такая благородная, — произнёс он с дружеской насмешкой. — Но разве мы не забываем, что судьба — это не только стойкость, но и хитрость?       Его слова повисли в воздухе, заставляя присутствующих задуматься. Локи знал, что его вмешательство добавит масла в огонь, но ничего не мог поделать со своей натурой. Чем больше неопределённости, тем больше шансов для его собственных планов.       Хейла, всё ещё стоявшая в центре зала, почувствовала, как напряжение вокруг неё нарастает. Она понимала, что каждый из богов видит в ней что–то своё: для Одина — угрозу, для Фрейи — надежду, для Локи — инструмент. Но она не собиралась быть ничьей пешкой. Её руки сжались в кулаки, и она подняла голову, встречая взгляды всех присутствующих.       — Я не прошу милости, — произнесла она твёрдо. — Я прошу справедливости. И если Норны решат мою судьбу, пусть они увидят не только то, что я есть, но и то, чем я могу стать.       Один медленно поднялся с трона, его единственный глаз сверкнул холодным светом, словно отражая далёкие звёзды. Его губы, тронутые едва заметной улыбкой, сжались в тонкую линию, когда он обвёл взглядом зал.       — Пусть будет так, как решат Норны, — произнёс он, и его голос, низкий и властный, прокатился по залу, заставляя даже самых гордых богов опустить взгляды. — Но помните, что судьба — это не только то, что нам дано, но и то, что мы выбираем сами.       Его слова прозвучали как предупреждение, и Фрейя, стоявшая рядом с Хейлой, почувствовала, как её сердце сжалось от тревоги. Она знала, что Один не простит ей попытки оспорить его волю, но ещё больше её пугало то, что он мог сделать с Хейлой.       Хейла, однако, казалась спокойной. Её глаза, полные решимости, встретились с взглядом Одина, и в них не было ни страха, ни сомнений. Она понимала, что её путь только начинается, и что Норны, возможно, уже плетут нити её судьбы. С лёгким поклоном она повернулась и направилась к выходу из зала, её шаги были твёрдыми, словно она уже знала, куда идёт. Фрейя хотела было последовать за ней, но Один поднял руку, останавливая её.       — Она больше не твоя, Фрейя, — произнёс он, и в его голосе звучала непреклонность. — Она принадлежит судьбе, и только судьба решит, что с ней будет.       Зал постепенно опустел, боги расходились, обсуждая произошедшее шёпотом. Один остался один, его взгляд был устремлён вдаль, словно он видел то, что скрыто от других. Он знал, что перемены неизбежны, но он был готов сделать всё, чтобы они случились на его условиях. Хейла, ставшая валькирией, будет служить ему, и через неё он укрепит свою власть. А Фрейя… Фрейя поймёт, что даже богиня любви не может идти против воли Всеотца.       Тем временем Хейла шла по длинному коридору, ведущему к обители Норн. Её сердце билось ровно, но в груди теплилась надежда. Она знала, что её ждёт испытание, но она была готова принять его. Ведь судьба — это не только то, что решают за тебя, но и то, что ты выбираешь сам. И она выбрала идти вперёд, не оглядываясь назад.       

***

      Хейла остановилась у подножия Иггдрасиля, великого древа, чьи ветви простирались в небеса, а корни уходили в самые глубины миров. Воздух здесь был наполнен древней магией, и каждый шаг отзывался эхом в её душе. Кора дерева, покрытая рунами, светилась тусклым светом, словно храня тайны, известные лишь Норнам. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и далёким журчанием ручья, текущего из источника Урд.       Она подняла взгляд и увидела их — трёх сестёр, сидящих у корней древа. Урд, Верданди и Скульд. Их фигуры были окутаны туманом времени, а лица, скрытые под капюшонами, казались одновременно молодыми и древними. В их руках мерцали нити судьбы, сплетаясь в узоры, которые не мог понять ни один смертный, ни один бог. Урд, самая старшая, держала в руках прялку, Верданди — ткацкий станок, а Скульд — ножницы, готовые в любой момент перерезать нить жизни.       — Ты пришла узнать свою судьбу, — произнесла Урд, её голос звучал как шёпот ветра. — Но знаешь ли ты, что судьба — это не только то, что мы плетём, но и то, что ты выбираешь?       Хейла кивнула, её глаза не отрывались от нитей, которые Норны держали в руках.       — Я готова принять то, что мне предначертано, — сказала она твёрдо. — Но я хочу знать, есть ли у меня выбор.       — Выбор есть всегда, — ответила Верданди, её пальцы ловко двигались, создавая новые узоры. — Ты можешь стать валькирией, служить Одину и вести павших воинов в Вальхаллу. Или ты можешь отправиться в Хельхейм, где тебя ждёт иная участь.       — Одину? — Хейла не смогла сдержать удивления, её голос дрогнул. — Но я всегда надеялась быть рядом с Фрейей, служить ей… быть с ней.       Урд наклонила голову, её капюшон слегка сдвинулся, и на мгновение Хейла увидела глаза, полные бесконечной мудрости и печали.       — Фрейя — богиня любви и красоты, но её путь не всегда совпадает с твоим, — произнесла старшая из Норн. — Один же видит в тебе силу, которая может служить его целям. Ты можешь стать валькирией, но это не значит, что ты потеряешь Фрейю навсегда. Судьба — это не прямая дорога, а переплетение множества путей.       Хейла опустила взгляд, её сердце сжалось от противоречивых чувств. Она всегда мечтала быть рядом с Фрейей, чувствовать её тепло, её любовь. Но теперь перед ней стоял выбор, который мог изменить всё.       — А если я выберу Хельхейм? — спросила она, поднимая глаза на Скульд, чьи ножницы блестели в тусклом свете рун.       — Тогда ты станешь частью мира, где царит вечный покой, — ответила Скульд, её голос был холоден, как лёд. — Но помни, что даже в Хельхейме есть место для выбора. Ты можешь стать хранительницей душ, проводницей для тех, кто не нашёл своего места в Вальхалле.       Хейла задумалась, её пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Она чувствовала, как древняя магия Иггдрасиля пронизывает её, словно пытаясь подсказать ответ. Но ответа не было. Только выбор, который она должна была сделать сама.       — Но если я стану валькирией, — спросила Хейла, — смогу ли я хотя бы иногда быть рядом с Фрейей?       Скульд, самая молодая из сестёр, улыбнулась, но в её глазах не было тепла.       — Судьба не гарантирует тебе счастья, — сказала она. — Даже став валькирией, ты можешь оказаться далеко от тех, кого любишь. Но помни, что у судьбы много дорог, и каждая из них ведёт к разным концам.       Хейла задумалась, её взгляд скользнул по нитям, которые Норны держали перед ней. Она видела, как они переплетаются, создавая узоры, которые казались одновременно прекрасными и пугающими.       — Я выбираю стать валькирией, — сказала она наконец. — Но я не откажусь от своей любви. Если судьба даёт мне выбор, я выберу путь, который приведёт меня к Фрейе, даже если он будет долгим и трудным.       Норны обменялись взглядами, и в их глазах мелькнуло что–то, что Хейла не смогла понять.       — Тогда так тому и быть, — произнесла Урд. — Но помни, что даже валькирия не может избежать испытаний. Твой путь будет полон боли и потерь, но если ты сохранишь верность своему сердцу, то найдёшь то, что ищешь.       Хейла кивнула, её решимость не поколебалась. Она знала, что её ждёт, и была готова принять это. Судьба, какой бы она ни была, была её выбором. И она не собиралась отступать.       Хейла покинула Иггдрасиль, её сердце было наполнено решимостью, но также и тревогой. Она знала, что прежде чем явиться к Одину, должна увидеть Фрейю. Её шаги привели её в Фолькванг, где богиня уже ждала её, словно предчувствуя её приход. Фрейя стояла среди золотых полей, её платье развевалось на ветру, а глаза светились мягким светом, полным тепла и понимания.       — Ты была у Норн, — произнесла Фрейя, её голос был тихим, но в нём слышалась тревога. — Что они сказали тебе?       Хейла подошла ближе, её взгляд встретился с взглядом богини. Она рассказала всё, что услышала от Норн: о выборе между служением Одину и Хельхеймом, о нитях судьбы, которые сплетались в узоры, не подвластные пониманию смертных. Фрейя слушала молча, её лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькала тень печали.       — Я знала, что Один захочет тебя, — сказала Фрейя, её голос дрогнул. — Он всегда замечает силу, которая может служить его целям. Но я не позволю ему разлучить нас. Даже если тебе придётся служить ему, мы найдём способ быть вместе.       Хейла почувствовала, как её сердце наполнилось теплом. Она знала, что Фрейя права. Даже если её путь будет трудным, она не откажется от своей любви.       — Тогда нам пора в Асгард, — сказала Фрейя, протянув руку. — Ты должна принять свою судьбу, но помни, что я всегда буду рядом. Даже если Один попытается разлучить нас, мы найдём способ быть вместе.       Хейла взяла руку Фрейи, и вместе они направились к Асгарду. Их шаги были твёрдыми, а сердца — полными решимости. Они знали, что их ждут испытания, но также знали, что ничто не сможет разлучить их. Судьба, какой бы она ни была, была их выбором. И они были готовы принять её вместе.