Дохрабрился

      — Не знаю, назвать тебя твердолобым или идиотом? А может сразу твердолобым идиотом? — Венгрии уже не было жаль своего друга, который раз пятнадцатый пытается добиться невозможного. Он ему сразу сказал, что ничего у поляка не выйдёт, будь он хоть трижды польским королём или яблочным магнатом. И не только венгр об этом утверждал, но Польше, как об стенку горох — всё-то он уверен, что при должных усилиях любая гора уступит ему дорогу.       Польша звонко фыркнул и пригладил буйную шевелюру. Он сегодня особенно над собой постарался, ну, в меру возможностей упёртого парня, которому чуждо слово «косметический уход». Умылся, причесался и готов красавец! Вот всем бы хотелось с ним поспорить, но самоуверенный поляк вобрал в себя всё самое лучшее от предков и при минимальных усилиях действительно выглядел хорошо, даже иногда завидно хорошо. Хотя, венгр иногда посматривает на его родственников, и вопросов о внешности Польши вновь нет. Все хороши собой, черти. Не то, чтобы это нечто необычное для воплощений стран, но всегда же найдется ещё более выделяющийся кусочек общества.       — Как дам тебе сейчас, — угрожает лучшему другу поляк, помахав кулаком. Венгрия не впечатлился, выглядя всё так же устало отчуждённо.       — Да, давай ещё подерёмся перед началом рабочего дня, это же будет лучше кофе, — венгр отлипает от стены и проходя мимо друга, пакостливо взъерошивает его волосы под недовольный возглас поляка. — Пошли уже, страстный влюблённый, а не то за опоздание нам твоя любовь головки-то пооткручивает.       Спорить смысла нет, им в самом деле стоит поторопиться.       Вообще, некоторые могут посчитать странным то, что Польша всячески пытается добиться расположения одной не безызвестной немки. Дескать, как же так, их род чуть ли не от первых веков не в ладах, так уж сложилось, что кровью окроплена их общая история. Но такими глупыми мыслями могут озадачиться только простые граждане, у воплощений стран всё намного проще, а может глубже, никто ещё не проверял. Кровавая история ещё никому не мешала в будущем поладить, самый прекрасный тому пример Великобритания и Франция, а чем другие хуже? Вот и умненький Польша решил, что имеет право любить кого захочет. А прекрасная в своей строгости немка, с колким взглядом и хваткой прадеда вызывала как раз те возвышенные чувства внутри парня. И что, что её отец вместе с русским коммунистом воевали с его матерью? Когда все трое ушли в увольнение и перестали быть действующими воплощениями, Польская Республика с лихвой вернула и немцу, и русскому должок, станцевав не на их могилах, а костях. Фигурально, конечно же, но оба бывших захватчика ещё не раз пожелали, что когда-то обидели его мать. Она у него тоже женщина строгая, но справедливая, наверное поэтому младшего поляка тянуло к девушкам именно такого характера. Скучно ему без каблука над головой, как шутят некоторые старшие страны.       Польша ни в коем случае не подкаблучник и почему-то уверен, что справится с немкой, когда та примет его ухаживания. И он ни в коем случае не тиран, чтобы пытаться морально или физически воздействовать на сильную девушку. Как когда-то сказала ему прабабушка, Великое Княжество Литовское, «В любви нет места главенству», непрозрачно так намекнув, что вторая половинка твой партнёр, а не соперник. У Польши нет поводов сомневаться в её словах, учитывая, сколько веков она живёт со своим супругом душа в душу. Вот и Польша хочет так же. Жаль только, что Германия всё не поддаётся ни в какую, а с другой стороны, так ведь интереснее!       Дождавшись обеда, поляк уверенной походкой направился в кабинет Германии. «Просто поговорить», всё как всегда. Бывалые Казановы иногда смотрят на него с жалостливым пониманием. Немку сможет охмурить разве что ей подобный, а такие в действующих странах у них не водятся. Самоуверенный и бойкий Польша вряд ли является эталоном немецкого вкуса.       Парень дошёл до заветной двери и, перед тем, как войти, ещё раз пригладил волосы. Вот есть такая у него привычка, ничего не может с ней поделать! И сейчас она сослужила ему интересную службу. В коридоре тишина, все убежали компаниями кто куда, одна Германия всегда предпочитает обедать в кабинете, но в этот раз она явно осталась с кем-то. Если хорошо прислушаться, можно услышать её до жути недовольный и усталый голос.       — Я не понятно изъяснилась? Неужели так сложно оставить меня в покое? — немка не изменяла своей строгости и, судя по всему, отчитывала какого-то бедолагу, рискнувшего побеспокоить её во время обеда. Польша даже немного позлорадствовал, а потом запоздало понял, что этим же бедолагой сейчас мог быть он.       — «Нет, она так со мной не разговаривает», — успокоил сам себя поляк, неосознанно прислушавшись, желая узнать, кто же всё-таки такой смелый.       Однако другого голоса он расслышать не смог. Кто-то явно отвечал девушке, но настолько тихо, что надо просто беспардонно ворваться в кабинет к немке, чтобы воочию увидеть смельчака.       — «Аж голос потерял от страха», — хихикает мысленно поляк, представляя кого-то вроде Италии в кабинете его несомненно большой симпатии. Итальянец всегда не умел спорить с девушками, с Германией и подавно, уж так он воспитан. — «Зайти что ли да спасти неудачливого смельчака?» — мысль-то хорошая, но не в нынешнем случае. Польша всё-таки хотел провести время с понравившейся девушкой наедине, а сколько ещё будут отчитывать того неизвестного? — «Да, надо прогонять, а то мне и так редко удаётся застать Германию одну».       Едва постучав, уважив любовь немки к хорошему воспитанию, парень быстро открывает дверь в кабинет. Германия резко обернулась, стоя до этого у окна, и уставилась на внезапного гостя, как на восьмое чудо света. Девушка точно не рассчитывала, что к ней кто-то заглянет на огонёк.       — А? Так ты тут одна? — Польша почти разочаровался, не увидев воочию того, кого ругала немка. Видать по звонку всё проходило, а поляк уж было решил, что у них в офисе действительно есть тот, кто докучает немке в обед. Ну, кроме него самого.       — Польша, — устало трёт переносицу Германия, прикрыв глаза. Названный с готовностью приосанился, уже занеся ногу, чтобы войти, как полагается, но немка резко посмотрела прямо ему в глаза, да заговорила таким холодным тоном, что у обычного сотрудника могут побежать мурашки. — Я занята, будь добр, иди на обед и не беспокой меня.       А что Польша? А он млеет от такой немки. Ну где вы ещё увидите, чтобы голос столь прекрасной девушки прорезался сталью? Что от неё аж мужики бегут сверкая пятками, стоит только ей чуть повысить голос? А у него вот сердечко ёкает, а инстинкт самосохранения машет белым флагом.       — Может отчёты подождут и ты сходишь на обед вместе со мной? Я угощаю, — парень не послушался и всё-таки плавно вошёл в кабинет, улыбаясь. Вот не хватает ему природной харизмы, чтобы одной лишь улыбкой сражать дам, но парень другим старается компенсировать сие неприятное недоразумение. Германия чуть сжала зубы, зыркнув куда-то за спину поляка, но сам Польша этого не заметил. — Или хочешь я помогу? Кого отругать за место тебя? Только пальцем ткни, я ему и зубы пересчитаю, — бахвалится парень, слегка посмеиваясь.       Германия сдержала рвущийся наружу тяжелый вздох. Как же не вовремя польский ухажёр решил напомнить о себе! Девушка стояла напряжённая, как струна, хотя виду и не подавала. Взгляд уставший, под глазами залегли небольшие тени, но внешний вид красавицы не портил. Вот будь поляк творцом, может и своял бы пару строк. Но может лишь любоваться молча, ожидая вердикта.       — Выбирай выражения, Польша, ты в офисе, а не дома, — качает в итоге головой девушка, но её слова ничуть не расстроили Польшу. Она ведь права, он понимает, но вслух это произносить необязательно. — Я сама со всем справлюсь, иди.       — Но я же вижу, что ты устала, — пытается проявить заботу поляк, подходя ещё ближе и желая поддержать на вид хрупкую девушку. Хотя о её не хрупкости знает весь Евросоюз. — Будет плохо, если наше руководство резко сляжет с простудой, потому что не заботится о своём здоровье.       Девушка иронично приподнимает бровь. Причём тут простуда? Польша придумывает уже сказки на ходу, желая хоть как-то помочь немке.       — Польша, — предупредительно произносит имя коллеги немка, выразительно глянув на него из-под тонких очков. — Мне не нужна сейчас помощь, ты можешь быть свободен.       «Сейчас». Специально ли девушка выразилась именно так, но одно лишь слово давало поляку целую надежду! Значит в будущем он точно сможет ей помочь и, того гляди, немка увидит в нём не просто коллегу, а мужчину? Шире улыбнувшись, Польша понятливо закивал.       — Ты только позови, если вдруг что! — радостно просит поляк и тянется показать большой палец вверх, но Германия, наверное, всё-таки правда чересчур устала и растолковала резкий жест иначе, отпрянув чуть в сторону. Её тень на мгновение пошла рябью, на короткий миг став ощутимо больше, но то лишь миг, этого и не заметишь, если не знаешь, куда смотреть. — Ты правда отдохнула бы, так ведь можно нервный тик заработать, — по-настоящему заботливо советует поляк и идёт на выход.       Как только за ним захлопнулась дверь, девушка устало прислонилась ладонью к подоконнику, а второй сняла очки. Покуда рядом нет свидетелей, её тень вновь приобрела более массивные черты и расползлась вокруг немки, словно большое одеяло.       — Ещё бы чуть-чуть, — тихо молвит себе под нос девушка, потирая пальцами закрытые веки. Ей срочна нужна чашка кофе, желательно двойного эспрессо. Тень на её слова среагировала, как живая, и слегка сжалась над ней, словно нечто большое склонилось к немке ближе, чтобы слышать лучше. — Вот видишь, почему нельзя? — обращается уже конкретно к этому нечто девушка, не глядя.       Тень покачнулась и стекла обратно девушке под ноги.       — Так-то лучше, — совсем слабо приподняла уголок губ немка. Поводов для радости немного, на самом деле, но ей удалось сохранить тайну. Точнее тайна вовремя среагировала на внезапного гостя. — Больше никакой самодеятельности.       Несогласный рык пророкотал по всему кабинету, но Германию этим не впечатлить.       — Вообще никакой, — ставит окончательную точку девушка, выпрямившись и поправив пиджак. Рабочий день ещё не окончен, ей нужно выглядеть презентабельно до конца всей смены. Желательно ещё макияж обновить, но это чуть позже.       Польша бестией ворвался в ближайшую кафешку, где его терпеливо ждал Венгрия, как прекрасная принцесса своего принца. Поляк шустро нашёл взглядом друга и плюхнулся к нему за столик, чуть не снеся все столовые приборы и тарелки. Венгр даже глазом не моргнул, давно привыкнув к столь бурному характеру друга. Только стакан с кофе вальяжно приподнял и сделал первый глоток, пока горячий польский парень собирался с мыслями.       — А ты говорил, что у меня нет шансов! — громогласно заявил довольной при довольный Польша, светясь не хуже ясного солнышка. Венгрия с малым пониманием изогнул брови, хотя понимал сейчас совсем ничего. — Угадай, кто сейчас поговорил с Германией и получил весьма интригующее обещание? — парень упёрся локтём в стол, выразительно улыбнувшись.       — Очевидно тебе пообещали дать хорошего пинка под зад за нарушение личных границ девушки? — чуть ли не прихрюкнул от смеха венгр, прекрасно зная, как красиво умеет давать от ворот поворот немка. Может поляк в этот раз неправильно всё понял? Однако Польша продолжал улыбаться и постепенно в мысли Венгрии стали закрадываться подозрительные теории. — Да быть того не может… — венгр аж стакан на стол поставил, приблизившись к лицу друга, словно так он ему точно правду скажет. — Брешешь! — не выдерживает держава, взмахнув рукой.       — Да не ори ты! — тихо шипит на друга поляк, пристукнув по столу ладошкой. Получилось даже громче, чем возглас венгра, что аж все посетители вздрогнули, но на двух воплощений не обернулись. — Не буду пока что вдаваться в подробности, а то мало ли, удачу спугну твоими криками, — ехидненько хихикает Польша, решивший сохранить интригу до лучших времён. А то вдруг ничего всё-таки не получится? В подобный исход поляк не верил, но запасной план иметь надобно!