Эхо Крови

      Сакаки стучал по столу костяшками пальцев и хмуро смотрел на монитор компьютера. С одной стороны они добились больших результатов в плане изучения ревенантов и их взаимодействия с клетками оракула, с другой же — вопросов стало только больше. Какой именно механизм отвечает за это? Можно ли его воспроизвести? Если да, то насколько будет сложным этот процесс? Возможно ли, даже в теории, воспроизвести ту самую «адаптация» Александра? Или это настолько уникальная вещь, что она может существовать только одна в мире? Пейлор пытался найти ответы на вопросы, но постоянно натыкался на стену из непонимания некоторых процессов. Они были настолько отличны от всех тех, что он изучал! Даже подвести какие-то выкладки невозможно из-за огромной разницы в подходах и создании! Тем более мешал ещё один фактор: отсутствие данных до. Клетки оракула не являлись чем-то новым, когда они только появились. Люди раньше изучали их, но клеток было мало и никто не считал их угрозой мирового масштаба. По крайней мере так говорят старые архивы…       А вот про БОР-паразитов нет никакой информации до конца света. Возможно она имелась, но всё происходило на территории, что ныне скрыта от них непроходимой стеной. Да и там внутри бурлил такой котёл, что, скорей всего, ничего и не осталось. Так что приходиться работать с тем, что у них есть… То есть почти ни с чем. Но ничего, Сакаки привык к таким стеснённым условиям. Либо нет времени, либо ресурсов, либо данных. И ведь выход всегда есть! Его просто нужно постараться найти!       — Способность Александра к резонансу означает, что, технически, он является Пожирателем второго поколения… — Пейлор похмыкал и и прикрыл глаза. — То есть количества клеток оракула в его теле достаточно для подобного.       Учёный чуть нахмурился. Ладно это, это объяснимо, но как в теле ревенанта безо всякого селективного фактора существует такое большое количество?! Притом крайне стабильных и спокойных клеток, которые кажутся больше новой микрофлорой, чем чем-то чужеродным! Это одновременно беспокоило, пугало и интриговало! Но найти механизм в крови Сакаки не мог, даже с помощью Александра. Тот тоже не сидел без дела и пытался раскрыть секреты внутри него самого, но все они упирались в тупик. Не то оборудование, не тот путь исследования, не те способы исследования. Они делают что-то не так, это точно, но что? Пейлор бы с удовольствием вскрыл паразита, но Александр хочет поддержать его до последнего момента, тем более давать он его не станет ради безопасности.       — Как много проблем…       — Пейлор, ты на месте? — выкрикнули снаружи, в дверь постучали, а затем открыли её. В кабинет зашёл хмурый Шиксаль. Весь его вид показывал, что он одновременно обеспокоен и раздражён.       — Как видишь, я тут. И ты мог вызвать меня по внутренней связи, если что, — напомнил доктор о такой возможности, которую сам Иоганн и создал собственными усилиями.       — Да, но мне как раз на этот этаж. В лазарет, если быть точным, — мужчина тяжело вздохнул. — Я бы мог и проигнорировать, но это звучало как какое-то требование, тем более из уст Александра.       — И? Я тут при чём? — Пейлор вопросительно выгнул бровь. Когда между ними случился… Разлад, Сакаки отошёл от любых политических дел, погрузившись с головой в изучение арагами и клеток оракула. Потому что политика только мешает им достичь светлого будущего. И даже конец света не смог до конца объединить человечество. Всегда найдутся подонки, а некоторые из них спокойно сидят в директорских креслах.       — Он звал и тебя, — раздражённо ответил Шиксаль, на что Сакаки удивлённо хмыкнул и поднялся со своего места. Что же, возможно Александр нашёл что-то невероятное, о чём необходимо рассказать.       — Мы идём в лазарет.       — Лазарет?.. Он же буквально пару метров отсюда.       — Да. И меня беспокоит, что именно туда.       Пейлор нахмурился и поправил очки. Да, ему тоже это не стало нравится. Но по совершенно другим причинам. Резонанс вещь теоретическая, способная, также в теории, просматривать воспоминания друг друга. И часто те, которые дали наибольший эмоциональный отклик. Или сильно повлияли на взгляды и жизнь индивида… Беспокоило учёного то, что теория могла оказаться реальностью, и Александр увидел что-то в воспоминаниях Алисы, что тому не понравилось…

***

      — Раз, два, три… — нейтральным голосом посчитал Александр на практически идеальном русском языке. У него имелись знания о нескольких языках, но он их редко применял, потому что, технически, большинство из них мертвы. Французский, испанский, германский, русский, английский и даже итальянский. Как ни странно, они давались ему достаточно легко, да и скрашивали время во время учёбы. Всё-таки тот кристалл вернул много воспоминаний о его юности и студенческих годах. Самых лучших, по его мнению.       — Раз, два, три, — снова повторил Шмидт. — Судя по вашем глазам, вы узнаёте эту небольшую считалочку, да? — с усмешкой спросил Алекс уже на английском у Оругуми, держа того на мушке пистолета. Доктор не шевелился под дулом оружия, но вот его глаза демонстрировали страх одновременно с раздражением. Будто всё пошло через одно место и вот-вот что-то вскроется.       — Занимаемся гипнозом детей, чтобы убивать людей, да? — иронично протянул Алекс, но после вернул себе нейтральное выражение. Честно, ему всё равно на жизнь этого «врача». Его больше беспокоила справедливость, которая не торжествовала довольно давно. Настало время это исправить и помочь хоть кому-то.       — О чём вы вообще…       — Раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, — с глухим звуком Шмидт передёрнул затвор, отчего Оругуми вздрогнул. — Три. Всего лишь следую вашей считалочке, доктор.       В этот момент дверь лазарета открылась и в помещение быстро зашли, кого он приглашал на важный разговор. Если сначала Пейлор выглядел заинтересованным, а Шиксаль раздражённым, то увидев картину перед их глазами, они оба неприятно удивились и замерли. Алекс же только чуть улыбнулся им, свободной рукой предлагая сесть.       — Немедленно опусти оружие, — приказал Иоганн суровым голосом, на что Шмидт только перевёл взгляд на Сакаки.       — Резонанс подтверждён на практике.       — О? — Сакаки погладил подбородок. — И ты не увидел там нечто неприемлемое и связанное с доктором Огуруми?       — Гипноз пострадавшего от тяжёлой психологической травмы ребёнка на убийство Линдо Амамии, — Алекс сохранял нейтральный голос, хотя очень хотелось повысить его из-за кипящего гнева.       — Абсурд! Такое просто невозможно! — выкрикнул Огуруми. — И не пытайтесь свалить вину на другого из-за своего собственного бреда!       — В теории…       — Только в теории, Сакаки, — прервал доктора Шиксаль. — У нас нет никаких настоящих доказательств, чтобы обвинять врача, — Иоганн перевёл злой взгляд на Алекса. — Опусти оружие.       — Мои слова подойдут в качестве доказательства?       Все в лазарете замерли, когда единственная пациентка заговорила уставшим, но твёрдым голосом. Собравшиеся посмотрели на неё, пока девушка, укрываясь одеялом, садилась на кровать. Она с улыбкой посмотрела на учёного, а затем медленно перевела взгляд на «врача», мгновенно сменив милость на гнев. В ней не было большой ярости, но глаза явно говорили о том, что она разозлена.       — Я всё вспомнила. Несмотря на ваши попытки скрыть это, накачав меня препаратами.       — Да это он подбил её сказать это! — уверенно заявил Огуруми, пока Пейлор и Шиксаль хмуро наблюдали за сценой. Директор скосил взгляд в сторону «врача». — После потрясения очень просто манипулировать пациентом, если…       — Чем вы и воспользовались в тот раз, — прервала его Алиса и нахмурилась ещё больше. — Не так ли, доктор? И если вы не признаете свою вину, я лично выстрелю в вас. Может, я ничего не помнила до этого момента, но теперь отлично представляю, чего вы добивались в те дни.       — Серьёзное обвинение, — покачал головой Сакаки. — Двое против одного, Иоганн. И я склонен поверить пострадавшей.       — Всё из-за твоего «резонанса»? — мрачно спросил директор, на что Пейлор только улыбнулся.       — Он не мой, он является теорией нескольких учёных из разных уголков мира.       Именно поэтому Александр и позвал учёного. Чтобы тот подкрепил его слова своим опытом, весомой властью в филиале, иначе бы любые слова Шмидта о резонансе и клетках оракула были бы восприняты как пустой звук, и даже Алиса не смогла бы ничего сделать. Которая, видимо, лишь притворялась спящей, раз смогла так быстро среагировать и вообще понять, в чём дело. Честно? Он не ощущал, что она не спит, но, возможно, таковы последствия резонанса.       — М-да… — вздохнул Иоганн и потёр переносицу. Видимо, у того в голове перемешалось всё, и решить, что делать, для него очень сложно. Потому что ситуация абсурдная и полна кучи непонятных вещей, с которым потом ещё разбираться. Не хотелось обвинять врача, но и не хотелось плевать в лицо Алисе своим неверием. Это видно в позе и тяжёлым взглядом, ведь у Сильвы был точно такой же, когда он решал дилеммы на поле боя или же после победы над Королевой. Любой вариант — дерьмо, но и не выбрать он не мог. Поэтому тяжёлые раздумья Алекс понять мог, как и сложность веры в том, что он сказал и сказала Алиса. Люди вообще не любят, когда их привычный мир начинает рушиться. В этом все люди похожи, и даже самые стойкие не способны спокойно выдержать, когда старые привычки разрушаются под действиями мира вокруг.       — Необязательно решать всё прямо сейчас, — пожал плечами Сакаки, своими словами привлекая к себе внимание. — Собери побольше информации и тогда решай.       — Я так и хотел поступить, только думал, что делать с участниками этой ситуации, — хмуро заявил Иоганн, а затем чуть улыбнулся и посмотрел на Алекса и Алису. — Тогда мы поступим просто: никому нельзя покидать стен филиала ни под каким предлогом, пока это дело не будет решено. Александр отдаст свой пистолет, Оругуми предоставит все свои записи, а я запрошу у российского филиала всю возможную информацию.       — А сейчас мы с Оругуми пройдём в мой кабинет, где я допрошу его. Остальных я вызову по мере необходимости, — Иоганн недовольно посмотрел на врача, а затем вышел из лазарета. «Врач», вздохнув, махнул руками и тоже вышел в коридор, а Сакаки остался. Мужчина устало протёр свои очки тряпочкой и посмотрел на Александра.       — Никогда бы не подумал, что ты способен на нечто подобное.       — Разозлённый ревенант способен на многое. Будь Якумо на моём месте, у Огуруми давно был бы синяк вместо лица, если бы Луи, то случилось бы подобное, а если Миа, то… — Алекс усмехнулся и покачал головой. — Честно, я не хочу даже думать об этом.       — Спасибо тебе, — Алиса аккуратно положила свою руку на плечо ревенанта. Сакаки же только кивнул и быстро вышел из лазарета, прикрыв за собой дверь. — Если бы не ты, я бы так и жила в неведении. Или была бы вообще убита.       — Я поступил так, как должен был, — улыбнулся Александр. В мире, где правит жестокость и страх, необходима справедливость. Не его слова, а слова Луи. Его друг всегда старался помочь всем ревенантам, чтобы их страдания исчезли как страшный сон. Наверно, именно он и вдохновил Шмидта вернуться к исследовательской деятельности, чтобы найти решение их проблем при помощи науки. Иначе… Наверно, Алекс так и стал бы бесцельно ходить по Темнице и убивать потерянных, со временем присоединившись к ним.       — Но всё равно: спасибо. Не знаю, как тебя и благодарить, — вздохнула девушка, на что Шмидт только покачал головой.       — Мне ничего не нужно, но если ты действительно хочешь знать, то стань лучшей версией себя. Вот и всё, чего я попрошу в качестве благодарности.