Эхо Крови

      Как давно он решил уйти за пределы Темницы? Когда он пришёл к выводу, что без необходимого риска невозможно осуществить то, что он задумал. Александр прекратил есть и посмотрел на стопку бумаги, что стояла на столе. Ужасы. Именно их способности окончательно убедили в том, что нужно идти за пределы клетки. За границами скрываются многие ответы, в том числе и на один из самых важных — кто он? Александр воткнул вилку в недоеденное мясо и устало откинулся на спинку стула. Если бы Шмидт знал о своём происхождении, если бы кто-то мог сказать ему хотя бы немного, всё стало бы куда легче. Когда знаешь своё прошлое, то хотя бы имеешь ориентир для того, чтобы идти вперёд, а не топтаться на месте или уйти в дебри.       Алекс встал из-за стола и начал бродить кругами. Ноги требовали пройтись, да и он не мог спокойно сидеть из-за своих мыслей. Многие, практически все, ревенанты не помнят своей прошлой жизни. По крайней мере важных её кусков. Коко помнила о собственным сыне и причинах, почему их разлучили. Яркое и важное воспоминание, которое серьёзно повлияло на её жизнь. То, что впивается в мозг и остаётся навсегда. Другие же стираются. И Шмидт не мог сказать: это результат смерти и последующего воскрешения или паразит специально это делает, чтобы ревенант не получил травмы. Скорей всего первое. Второе имеет место быть в случае потерянных, но там паразит избавляется от всего разума.       И если ты не можешь вспомнить прошлое, это значит одно: ты умирал достаточно раз, чтобы при рассеивании растерять много дымки, в которой и хранились воспоминания. И самое обидное — ты никогда не вспомнишь точное число смертей. Они тоже пропадают, и создаётся впечатление, что «теряются» они специально… Возможно, Александр и помнил свою прошлую жизнь, но практически смертельный удар в сердце мог вызвать достаточно стресса, чтобы потерять остатки.       Было упование на кристаллы воспоминаний, благодаря которым удалось восстановить целостность Хранителей, а также вернуть товарищам важные воспоминания. Но свои он не находил, кроме одного, очень важного. Про то, как проводилась операция «Убийца Королевы». Нейтрализация сошедшей с ума Круз, которая должна была стать их спасением.       Шмидт сел обратно за стол и принялся доедать свой ужин. План по успокоению паразита и его эволюции посредством скармливания крови всех существ на планете может и прошёл, но на тот момент Ужасы уже были, а значит их кровь тоже перелили. И, возможно, это и привело к трагедии. Другая биология, другое происхождение и совершенно иное строение. Да, Круз усвоила такую кровь, получив невероятные способности, которые потом перенесли следующим поколениям, но… Результаты на лицо.       Такое ощущение, что любые попытки человека выжить, превращаются в очередную гонку со смертью. — Открыто! — произнёс Александр, когда в его дверь постучались. Остатки мяса отправились в рот, а тарелка отодвинулась к стене. Еда не даёт никакого насыщения, но всё ещё имеет вкус и позволяет ревенантам помнить, что они всё ещё люди… Где-то внутри. — Привет ещё раз, — Миа улыбнулась и помахала рукой. — И тебе привет. Что-то случилось? — Александр решил сразу перейти к делу, потому что ничего простого никогда не было. У них всегда были проблемы и беды, с которыми нужно было разбираться очень быстро. — Нет! Всё отлично, — Шмидт выдохнул после фразы Мии. Да, как-то он позабыл, что после смерти Ио в Темнице стало полегче. — Тогда о чём ты хотела поговорить? Я свободен, по крайней мере полторы недели точно, — с небольшой улыбкой спросил Алекс. Он никогда не был против того, чтобы провести время со своими товарищами. Именно такие связи демонстрируют, что они всё ещё люди. Несмотря ни на что. — Я думала прогуляться и посмотреть, как дела в окрестностях. Сходишь со мной? — спокойным голосом спросила Миа, при это потирая свои руки. — Конечно! — кивнул Шмидт, получив в ответ улыбку от Мии, которая выглядела слишком довольной для такого простого ответа. Интуиция подсказывала: только что была совершена ошибка. — Тогда собираемся и вперёд! — Карнштайн схватила его за руку и потащила из комнаты. Она часто так делала со всеми, если требовалось идти как можно быстрее. Скорей всего привычка от поведения со своим братом… Но он не её брат! — А тарелка?! — Потом.

***

      Миа поправила свою маску, продолжая идти позади Александра, не опуская своего штыка. Руины города всегда нагоняли тоску и обиду от того, что когда-то дом для миллионов душ обратился в ничто из-за Ужасов. Она сама настигла момент нападения, но не помнит никаких подробностей. Сначала нападают монстры, а потом она просыпается как ревенант. Жизнь очень сильно поменялась с того момента. Приходилось бродяжничать вместе с братом, чтобы найти себе Слёз, приходилось иногда драться за жизнь против других ревенантов… Миа хмыкнула от своих мыслей, продолжая следовать за Алексом. Не очень радужное прошлое.       И эти руины напоминали ей об этом. Обломки зданий, разрушенная дорога, ржавые автомобили, ржавые фонарные столбы… Всё напоминает о Старом Мире, который они потеряли из-за Ужасов, о которых мало кто знает. Взгляд сам переместился на Шмидта. Карнштайн нахмурилась. Вот он точно знает. О его самоволке не знает разве что глухой и слепой, но никто ему ничего не высказал. Непринято так делать: раз ты выжил, значит хорошо. Но ей очень хотелось устроить головомойку одному идиоту, несмотря на большие знания. — Никаких потерянных, хотя обычно тут их полно, — произнёс Александр, медленно заглянув за угол. Его алебарда — Гранатовый Разделитель — покоилась на плече, но девушка сама видела, что скорость удара у её друга невероятна. Учитывая тот факт, что он попросил Рин убрать всё и просто сделать оружие прочней и тяжелей… Наверно, только у Якумо с его тяжёлым мечом удар выйдет страшнее. — Действительно. И миазм практически нет, — сообщила Миа. Её спутник остановился возле старых ящиков и приложил алебарду к ним. — Предлагаю остановиться здесь на небольшой перерыв, — он указал пальцем им за спину, а потом вперёд. — Улица просматривается отсюда практически идеально, а на нас можно выйти только сзади и спереди. — Не забывай, что потерянные очень любят прятаться на стенах, перепрыгивать через здания и ползать через щели, — усмехнулась она, получив в ответ тяжёлый вздох. Алекс очень часто попадался на такое, но чудом всегда уходил целым и невредимым. Хотя страха он натерпелся за время их путешествий. — Спасибо за напоминание. Что я такого сделал, а? — Александр снял с пояса пистолет и прокрутил его в руках. Он не знал, откуда, но у него имелся сувенир из Старого Мира, который учёный поддерживал в рабочем состоянии. — Ты ушёл в самоволку, никому ничего не сказал, а потом вернулся как ни в чём не бывало, — осуждающе посмотрела Миа на Шмидта и прищурилась. — Рин сказала, что твоё оружие участвовало в горячей схватке не с ревенантами или потерянными. — Я даже комментировать не стану, — произнёс потерянным голосом Алекс после нескольких секунд. — Но ты ведь ходил в Глубины, да? И нашёл там что-то? — Карнштайн не планировала отступать, поэтому подошла к Александру в упор и посмотрела прямо в лицо недовольным взглядом. Тогда она очень сильно переживала, как и все остальные. Взял и сразу после смерти Ио ушёл в неизвестное место, чтобы что?.. Никто не знал, поэтому нервы были на пределе! — Да, я ходил туда. И больше я ничего не скажу, — нейтрально произнёс Александр и взялся за свою алебарду, но Миа отошла от него, развернулась, прицелилась в идущего потерянного и выстрелила тому прямо в голову, отчего тело упало без движений, а затем рассеялось. Это была рутина, к которой они привыкли, поэтому никто никак не отреагировал. — Ладно, как хочешь, — Карнштайн поняла, что не смогла сдержать обиду в голосе, но как-то оправдываться тоже не собиралась. Она имела полное право на это. Уйти куда-то! Не сказать! А потом вести себя, будто ничего не случилось! — Я знаю, что это звучит неправильно, но так надо, — Александр медленно выдохнул и посмотрел на неё. По крайней мере Миа почувствовала на себе его взгляд, поэтому повернулась, чтобы недовольно на него посмотреть. Если идиот считал, что она как Якумо, то очень сильно ошибался. Так просто ситуацию Карнштайн отпускать не собиралась. — А ещё я планировал уйти за границы через недели две-полторы… — тихо произнёс Алекс, на что девушка снова подошла к нему, специально громко цокая каблуками, и даже поднялась на цыпочки, чтобы посмотреть в лицо. — Не могу поверить! И ты об этом тоже никому не сказал! — возмущённо произнесла Миа и покачала головой. — Мы все — одна большая семья, — начала она уже более мягким голосом. — Где проблемы одного — это проблемы всех остальных. Мы делимся своими переживаниями и радостями, чтобы разделить их всем вместе. Вы продемонстрировали это мне, а ты ещё сказал: «Добро пожаловать в семью», но теперь сам противоречишь себе, — Карнштайн выдохнула, выдавливая из себя остатки раздражения. — Почему? — Я собирался предложить каждому из вас пойти со мной, но… — Алекс печально отвёл взгляд и вздохнул. — У каждого из вас есть важные дела, и я не хочу стать тем, из-за кого вы будете жалеть, что ушли. — И какие могут быть дела… — Миа остановилась на середине предложения. — Оу, — тихо произнесла девушка и опустила голову. Не только потому, что осознала, в каком месте устроила разборки, но и слова Шмидта. В первом случае инстинкты отточены настолько, что она слышит и видит намного дальше, чем раньше. А вот второе… У неё есть брат. Технически, младший брат, хотя он «проснулся» намного раньше неё. У него большое и храброе сердце, но оставить его она не могла. Просто не могла. Он столько сделал для неё и всех остальных, что это было бы кощунством и предательством вот так бросить Николя. И Миа любит своего братика. Любит всем сердцем! — У всех вас есть то, что близко к сердцу, — медленно и спокойно произнёс Александр. — И я не буду тем, кто оторвёт это у вас. Я предлагаю пойти со мной, но если не сможете, я не обижусь. Пойму и приму, но уйду. — Но зачем тебе это? — спросила Миа, хотя глубоко внутри знала ответ. Но ей хотелось услышать от самого Алекса. Тот показал куда-то в сторону зданий, через которые виднелись стены Темницы. — Там — наше будущее. Здесь мы испробовали всё, но ничего не вышло, — Шмидт печально вздохнул и покачал головой. — А значит настало время уйти в большой мир и искать ответы там. — Это опасно. Это буквально авантюра со смертельными рисками! — Карнштайн ожидала увидеть страх, отрицание или даже гнев в глазах Александра, но там не было ничего, кроме принятия. — Я знаю. Это может стать билетом в один конец. Но это моя обязанность, — он хлопнул себя по груди. — Это то, что говорит моё сердце.       У неё не было слов. Алекс всегда болел наукой и стремлением сделать жизнь людей, ревенантов и даже потерянных лучше. Каждодневная работа и попытки создать что-то новое. Иногда выходило и даже невероятная, как та сыворотка, но часто Миа видела его подавленным. Это значило, что очередной эксперимент не удался. Но «герр Шмидт» не сдавался и продолжал, продолжал, снова и снова, даже терпя неудачи, потому что это его призвание. Такая целеустремлённость… Чего скрывать, Миа восхищалась этим качеством. Всегда вперёд и только вперёд, даже не ради себя, а других… Впрочем, она знала о его желании узнать, кто он. — Пойдём дальше. Надо проверить гнездо бабочки, вдруг она там появилась, — устало произнёс Алекс и поднял алебарду на плечо. — Заодно зайдём и в Собор. Вдруг там что-то изменилось, — Миа улыбнулась, когда Александр повернулся к ней всем телом и прищурился. — Это ужасная идея. — А как по мне — идеальная! Снова лестницы, снова коридоры… Романтика! — ехидно протянула Карнштайн ради того, чтобы развеять печальную атмосферу. И даже вышло: Шмидт покачал головой и начал ворчать, как всегда делал. — Да за что мне это, а?