Hololive Альтернатива

Солнце медленно поднималось от горизонта, что очерчивал в бликах образ горящего города. Пожар был неостановим и распространился на добрую треть, где только и успевал, что хвататься за деревянные строения. Другая треть подверглась беспощадным бомбардировкам. Руины зданий покрывали улицы и площади, разрушенные мосты лежали обломками в реке, а кратеры покрыли поверхность города, словно нарывы. Не было более улицы или района незатронутого разрушительной силой артиллерии. Но ничто не могло сравниться с тем, с чем столкнулась оставшаяся треть. Этой части более не было. Не было даже тел, обыденно лежащих среди руин, ни узнаваемых черт города. Это была ничейная земля — зрелище, что, казалось, давно должно было остаться в далеком прошлом, ибо даже последний Темный поход не видел подобных разрушений. Когда от города не оставалось ничего. Белый рыцарь устало водил взглядом по вереницам людей, покидающих город. Среди них были не только местные, но и авантюристы и купцы. Острийская армия предоставила всем больным и раненым всю посильную помощь, ожидая подмоги. К городу уже направлялись сразу несколько крайне назойливых групп, среди которых были делегации соседних князей, церковные службы, имперская армия, бесчисленные шпионы, скрывающиеся в толпе зевак, путешественников и авантюристов. Если граф не поправится, то ему, Тэмме собственной персоной, всенепременно придется иметь дело со всеми ними, в подробностях увиливая от неудобных ответов и вопросов. Лучшим способом избежать неприятностей, как всегда, было бы заставить их спорить меж собой. Однако Тэмма подобными способностями, увы, не обладал. Опасаясь, как бы он своим языком не развязал некую войну, Тэмма оставил все дела старым магам, а сам устремился в больничную палату. Впрочем, не лишним было бы сказать, что волновало его не только это. Его юношеское сердце желало окончательной победы над врагом, и первый шаг он уже сделал. Тэмма отдал найденный им дневник в руки магов-целителей, дабы те могли воспользоваться ценной информацией о недуге, сразившем и превратившем в зомби такое количество рабов, что Тэмма уже в ближайшие дни ожидал услышать о принятии нового имперского акта о запрете рабства. Инцидент подобных масштабов было невозможно скрыть, так что, Тэмма был почти что уверен, восточный гигант в виде Содружества Ямато обязательно погрозит пальчиком Империи, может даже наложит новые ограничения на торговлю, кто знает. Что было точно ясно, так это то, что пронырливым Китассцам это не придется по вкусу. Все сулило легкий, но эффективный сдвиг политического маятника в пользу Острии в будущем балансе сил. А вспоминая то, как далеко простирались амбиции его Короля, Тэмма вновь и вновь взирал на раненных солдат в больничных палатах, что стонали от боли и горя, источая дурманяще противный запах смерти. Не каждую рану было возможно излечить. Но Тэмма продолжал рубить мечом, нанося следующую. Отбросив тревожные мысли, рыцарь дошел до сизой палатки, стоящей особняком от крови и нечистот простых солдат. Едва он вошел внутрь, как встретился лицом к лицу с графом, спокойно ожидающим гостя с чашкой в руке. На его руке не было видно и следа страшного ожога, который еще совсем недавно служил напоминанием о подлой атаке врага. Тэмма хмыкнул. — Я вижу вы в полном здравии, сэр. Хотелось бы доложить об успешном завершении нашей хирургически точной военной операции. Если ваша светлость изволит ознакомиться с результатами, то в моих возможностях доложить вам лично, либо предоставить письменный отчет. Однако позволю себе упомянуть несколько крайне важных гостей, незванных, но ожидаемых. Так, посмотрим, — Тэмма быстро развернул список у себя в руке. — О, делегация Его Светлости графа Монт Крист, князя Риверфрома, мэра Киринтайма, церкви Чистого Неба, имперская армия, даже, о, Имперская служба, это я еще не всех перечислил, вы знаете. Как интересно, что же они ищут здесь в этом городе, где армия соседней страны просто проводит работу по стабилизации региона. Постойте... немыслимо, вы смеетесь? Если почивший князь не отнял ваше зрение, то вы сможете воочию убедиться в катастрофичности нашего положения, едва вашей светлости заблагорассудится выглянуть из уютной палатки, обращая светлый лик к миру. Граф, судя по всему, никоим образом не тронутый тирадой своего подчиненного, медленно допил чай и отложил кружку на стол. — Катастрофический успех. — Что вы сказали? — Катастрофический успех. Можешь записать эти слова, Тэмма. — Простите, сэр, но я бы не изволил шутить. Наши потери исчисляются сотнями. Чистыми цифрами в четыресто двадцать четыре человека. Мы даже не выполнили миссии по уничтожению верхушки культа, а просто истребили некогда живой город, следуя моему плану. Столько крови, только чтобы сдвинуть пешку на шахматной доске. Равная ли это цена? Граф некоторое время задумчиво смотрел на рыцаря, прежде чем ответить. — Чего же ты хочешь, Тэмма? — Я хочу избавить мир от зла. И готов за это сложить свою голову и свой меч. Прошу вас, дайте мне возможность это сделать, и к весне я вернусь. Сципий еще некоторое время наблюдал за серьезным взглядом Тэммы. Рыцарь в белых доспехах стоял все так же крепко, как и день тому назад, когда эта битва только началась. Сципий прекрасно знал, что чувствует этот молодой рыцарь, ведь он напоминал ему о самом себе. Граф прикрыл глаза и вздохнул. — К весне. Ни единым днем позже, к самому ее началу ты будешь тут, под моим началом, служить мне так же верно, как и всегда. А теперь ступай, рыцарь. Ступай, пока я не передумал. — Повинуюсь вашей воле, сэр. Тэмма быстро выскочил из палатки, чтобы тут же метнуться к целителям. Оставалось последнее дело, которое он был обязан завершить до своего отбытия. Он зашел в палатку, отмахиваясь от поклонов. — Как идет работа над дневником? — Здесь записаны более шести месяцев изучения недуга, я заверяю вас — это бесценная находка. С этим создание лекарства не станет проблемой. Наша вам благодарность, сэр. — Все хорошо, можете не кланяться. Я рад слышать это. Однако, можете исполнить мою небольшую просьбу? — Что пожелаете. — Назовите лекарство в честь Эллен. Не дожидаясь положительного ответа, Тэмма направился к конюшне. Отозвав конюха, он беспрепятственно вошел внутрь, где перед ним стоял ослепительно белоснежный, гордый статный жеребец. — Умазо... Потеребив гриву старого товарища, Тэмма взобрался в седло и взял в руки поводья. Один аккуратный хлопок и рыцарь на коне мчался по дороге прочь, пока его белый силуэт не скрылся далеко за горизонтом. *** Шион безвольно шла посреди колонны людей. Она тащила за собой повозку — в ней без сознания лежала Мацури. Несмотря на то, что ее рану удалось частично излечить с помощью Мико, она так и не пришла в себя, в отличие от Пекоры, которая хромала, опираясь на Астеля с Мико. «Ха! Повезло-пеко,» — приговаривала она и тут же замолкала. Может сложившаяся атмосфера была слишком тяжела даже для нее, а может потому что Мико строила при этих словах надутое лицо. В конце-концов, она истратила огромную кучу своей жизненной энергии только чтобы излечить ее. Время от времени Шион оглядывалась по сторонам в надежде заметить хотя бы мельком близнецов. Но тщетно. Лишь тот же серый фон, дома, люди и обломки. Они сливались в единую массу. Казалось, что все вокруг поглотили руины опустошенного города. Шион тихо сглотнула подступающий к горлу ком, чтобы оглянуться на тележку. Мацури недвижно лежала в ней, укрытая неплотным слоем ткани. На ней не было доспехов, лишь обычная рубашка, что слегка сбивало с толку Шион. Без них она выглядела непривычно слабой, самой обычной девушкой, которую можно было повстречать где-нибудь на празднике, задорно поднимающей очередной бокал, а теперь тихо спящей после долгой пьянки. Однако кровавое пятно, растекшееся по тряпкам, разбивало какие-либо иные образы, напоминая об ужасном испытании, сквозь которое Мацури прошла. Мико заверила Шион, что исцелила ее, прежде чем вернуться в то полузабытье, в котором жрица пролежала до самого восхода солнца — настолько она истощила свои жизненные силы — и Шион была благодарна. Но Мацури так и не вернулась в сознание. Когда стало ясным, что этого не произойдет, Астель тайно поведал Шион о камне Лотаря — невероятной силы артефакте, который использовала Мацури, чтобы с его помощью слить воедино свои тело и разум, превращаясь в идеальное оружие, способное сражаться на равных с самим Модератором. Не каждый мог совладать с силой камня, что повелевал разумом и телом любого существа, но Мацури была редким исключением. И даже так, тот факт, что она отдала свой разум в его руки, не мог остаться без последствий. Никто не мог сказать, сколько времени Мацури проведет в коме. Сделав свое мрачное заключение, Астель вернулся к неестественной для него тишине. Когда они наконец вышли на окраины, где более не было ни следа острийских солдат, Шион последний раз глянула в сторону города. И, невероятно, но ей почудилось, что среди руин мелькнули знакомые светлые волосы. На мгновение ее лицо оживилось, привнося краски в посеревшую от пыли кожу. — Ребята! Они там! Шион осторожно опустила тележку и побежала туда. Она бежала в сторону руин, пока радость наполняла ее сердце. — Акай и Хаато! Я нашла их! Шион пробежала стену и другую. Они были совсем близко. Шион так хотелось извиниться перед ними, попросить прощения за то, что не пришла вовремя. Даже если они так и не стали друзьями, Шион невольно чувствовала вину. Казалось, если она найдет их, то ей станет легче. Однако то, что она увидела, заставило Шион лишиться слов. Хаато стояла посреди руин, покрытая кровью. Около нее лежало тело ее сестры, недвижное, с ее головы спадали распущенные пряди длинных светлых волос. Хаато стояла перед двумя уже знакомыми фигурами — строгий костюм и синее платье. Модераторы А и Суисей. Девочка обернулась в сторону прибежавшей Шион. В ее широко раскрытых глазах, сквозь всю кровь и ошметки плоти, слоем покрывающих ее лицо, читалась смесь ненависти и отчаяния. Она неотрывно наблюдала за Шион, что заставило ее невольно оцепенеть. Настолько был незнаком ей этот взгляд. Вскоре вслед прибежала и Мико с Астелем и Пекорой. Они тоже замерли, пораженные картиной. — Что..., — в мгновение после вопроса взгляд Мико сменился с обеспокоенного на шокированный. С дрожью в руках, она прикрыла рот ладонями. Астель отвел внимательный взгляд от жрицы и направил глаза к двум Модераторам, пока на лице Пекоры вырисовывался тихий ужас. Лишь Шион все еще неверяще смотрела на Хаато. — Что здесь... происходит? — Небольшая помощь, — девушка в очках ответила безучастно. — Помощь кому?! — яростно парировала Шион. — Что с Акай? Модератор А лишь приподняла бровь, пока Суисей рядом бессильно дернулась. — Любопытно, что ты это спросила. Ведь ты прекрасно видишь, что она мертва. — Она не мертва! Внезапный пронзительный крик со стороны Хаато заставил всех вокруг вздрогнуть. Ее тело внезапно задрожало, прежде чем она упала на колени, сжимая в ладонях землю. — Она все еще здесь... все еще со мной. И мы двое стоим против всего мира. Потому что он несправедлив. Так несправедлив и глуп, — последние слова Хаато почти что шептала. — Что не должен существовать. На мгновение наступила тишина. Шион не могла поверить своим глазам. Она сжимала и разжимала кулаки не в силах принять увиденное. Но труп Акай все так же продолжал существовать. Он был реален. — Может мы сможем помочь... Астель мгновенно одернул ее за руку. — Ты не в силах ничего сделать. — Но разве, но разве так бывает? Мы всегда можем сделать что-то, чтобы исправить все! Чем-то, чем-то помочь! Почему же сейчас не можем?! — Ты? Помочь? Казалось, этот голос прозвучал у Шион в голове, отзываясь эхом от стенок черепа. Шокированная, она мгновенно схватилась за волосы. — Вы ничем не поможете... Вы даже не понимаете. Никто из вас не понимает! Лицо Хаато обратилось к Суисей. Девушка в синем смотрела на свою подопечную с непередаваемой печалью. Идеальным выражением на ее прекрасном, словно кукольном лице. Хаато вспылила новым витком ярости. — Ты думаешь, я тебя прощу? Суисей молчала. — Я тебя ненавижу! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! В этот момент потяжелел сам воздух. Но это была лишь странная психическая иллюзия. Авантюристы рухнули к земле, сбитые внезапностью атаки. Хаато махнула рукой. — Мы вас никогда не простим! Мико протянула руку к Хаато в последний миг. — Вы... никогда не были одни... Хаато Это заставило девочку вздрогнуть. Но в тот же момент она взяла себя в руки и протиснула сквозь сжатые зубы. — Не называй меня так. Меня зовут Хаачама. Не хочу больше вас видеть. Психическая атака пронеслась по руинам, сбивая всех попавших под ее воздействие с ног. Шион хорошенько прокатило по земле и камням, прежде чем она смогла встать на ноги и снова устремиться к тому месту, где стояла Хаато. Но там ее больше не было. Посреди разрушенного остова здания лежал только безмолвный труп Акай. — Нет... как это... Модераторы стояли на том же месте. Суисей склонила голову к земле, пока А рассматривала Шион. — Девочка пробилась на второй круг при весьма неприятных обстоятельствах. Ее можно понять. Развернувшись, девушка в строгой одежде в том же беспринципном тоне обратилась к Суисей. Однако в голосе ее вещала злобная насмешка. — Вот он — результат твоего своеволия. Ты предала нас, считая, что избавляешься от цепей, но лишь обрела новые. Я знала чем все закончится, когда ты впервые скрылась от нашего взора. Но что же ты здесь приобрела, что ты нашла в этом мире, кроме боли и разрушений? Тебя ждет забытье, скорая смерть, и никто не придет тебя оплакать, ибо не дано нам обладать истинной душой. Суисей не стала отвечать. Она медленно направилась к телу, опускаясь рядом с ним на колени. Ее голубые волосы спадали вниз, скрывая лицо. Спустя мгновение Суисей заговорила. — Мой выбор не был ошибкой. Это не то, что возможно понять, пока не почувствуешь вкус жизни. Вечность без воли, без эмоций, без души, это ли не мука? Я пережила множество различных чувств, но только сейчас, когда я сбросила Их цепи, я все поняла по-настоящему. Я больше не призрак, не фальшивка. Я страдаю, но эти страдания реальны, они разрывают мое сердце и сжимают мою грудь, каждое мгновение моего существования доказывая, что я действительно жива. И даже если мне больно, это лучшее, что произошло в моей жизни за все эти тысячи лет... Суисей бережно и осторожно подняла тело Акай с земли, словно боясь, что оно развалится у нее на руках. На плаще, покрывающем труп, сверкнула лужица слез, тут же сокрытая прекрасными голубыми волосами. — Думаю, Там-Ю была действительно счастлива с тобой, Шион. Прости, это все, что я могу сказать. Суисей немедленно исчезла во вспышке голубого света. Модератор А еще некоторое время хмуро смотрела сквозь свои очки, но, в конце-концов, тоже, с небольшим хлопком, испарилась в воздухе. Однако Шион все никак не могла оторвать взгляда от пятна крови посреди разрушенных стен. Шион не помнила, как они вернулись на дорогу, как отправились в путь вновь, чтобы навсегда убраться из этого города, и хоть теперь она все так же шла вперед, ее голова склонялась к земле. Из чувства ли вины, либо из-за боли, что приносило поражение, но тяжесть сдавливала ее плечи и сердце невиданным ранее грузом. Она не могла даже оглянуться, ведь каждый раз перед ней появлялось безжизненное бледное лицо Мацури. Сжимая зубы, Шион то хмурилась, то щурила глаза. Пекора и Мацури оказались ранены, Мико с Астелем истощены, а Акай погибла. Слова, которым Шион сначала не придала значения, теперь жгли ее разум свежей раной. «Им очень нужна твоя помощь.» Сколько времени ушло на то, чтобы передать ей полные знания о прорыве на следующий круг? Сколько она стояла там, пораженная невиданными ранее образами, только чтобы понять очевидное? Если бы она отправилась к ним сразу, произошло бы все это? Ответ пугал ее своей простой истиной, а губы все шептали: — Нет.