Секретарь босса Подземелья

      Идзури лежал на траве в лесу. Сквозь густую и пышную листву пробивались золотые лучи солнца, щедро лившиеся с высокого синего неба. Припекало. На этом хорошее заканчивалось. Голова отчаянно болела. Кажется – последствия недавнего удара по затылку. Скорее всего этот удар и отправил к предкам прежнего владельца этого тела. Вместо журчания ручейка и пения птиц – крики и лязг оружия. Какие-то устрашающего вида громилы – грязные и небритые — в кожаных доспехах и при коротких мечах – атаковали охрану торгового каравана. Охранники выглядели менее устрашающе, вооружены были лучше, но оказались в меньшинстве и потому проигрывали. Участь их была фактически решена – дело нескольких минут или чуть больше.       За счет загруженных Системой данных Сэф «припомнил» недавние события в жизни прежнего хозяина тела. Идзури недавно исполнилось восемнадцать. И вот всего пару дней назад он по традиции своего народа – малого народа кельн – покинул родное поселение и отправился в странствие, чтобы посмотреть мир и набраться опыта. Юный путник присоединился к торговому каравану – для больших комфорта и безопасности. Но увы – на караван напали бандиты. Эти промышляли не только тканями и специями, но и угоняли людей в рабство. Здесь – в стране под названием Тануш – рабство было под запретом. Но в соседних живого товара не гнушались. Красивые и изящные рыжеволосые кельны – соплеменники Идзури — ценились особо – экзотическое украшение любого гарема…       «Вот же я попал! Ничего себе травматичный эпизод. Это же кошмарище!» — испуганно думал Идзури.       Но посокрушаться и дальше по поводу своей разнесчастной судьбы юноша не успел – он заметил, что прочь от места сражения убегают несколько женщин и подростков – из мирной части караванщиков. Один из бандитов схватился за иллум – местное оружие, метающее сеть. Негодяй рассчитывал «спеленать» беглецов, не позволив уйти ценному товару.       Прежний Сэф наверняка продолжил бы смирно лежать на траве и изображать труп – самая верная и безопасная тактика. Может и правда примут за покойника и не тронут. Но Идзури был не таков.       «Активация запрошенной ранее Решительности!» — объявил уже знакомый голос в сознании юноши – торжественно и немного с издевкой.       Юный кельн вскочил с земли, подобрал камень и уверенно метнул в разбойника, целившегося в убегающих мирных. Камень угодил в спину. Много вреда не причинил по причине наличия брони, но хотя бы сбил выстрел. Сеть опутала кустарник, а не беглецов. На второй выстрел времени уже не оставалось – жертвы скрылись из виду. И тогда бандит в гневе обернулся к тому, кто посмел ему помешать.       Идзури издал испуганный вскрик и припустил бегом. Новое тело было более, чем здоровым и бегало отменно. Ни усталости, ни одышки – явно сказывались молодость и вольная жизнь на свежем воздухе. Но увы – работорговец был выше, сильнее, выносливее и опытнее. Он привык ловить беглецов и бегать по лесу. Громила настиг и повалил юношу, а затем связал руки и ноги – крепко и надежно – не освободиться.       — Шустрый, гаденыш. Но ценный. За тебя одного дадут в двадцать раз больше, чем за весь тот сброд, что успел сбежать по твоей вине. – осклабился негодяй.       Работорговец больше не гневался, радуясь славной добыче. Идзури попробовал протестующе верещать и брыкаться. Но добился лишь того, что ему заткнули рот кляпом. Разбойник без заметных усилий поднял пленника, перекинул через плечо и понес обратно на поляну, где уже завершился бой, и бандиты собирали награбленное.       — Ты где пропадал, Хану? – поинтересовался один из товарищей у пленителя Идзури.       — Раздобыл настоящего кельна – причем отменного – внешность загляденье. Большая ценность! Заплатят минимум несколько сотен. Раз добыча моя, то половина прибыли с продажи – мне. – отозвался бандит, опуская жертву на траву.       — Твоя-твоя. Зато из-за того, что покинул сражение – с остального товара получишь на четверть меньше. – строго ответил собеседник – чернобородый тип – судя по всему главарь.       — Справедливо. – кивнул Хану.       Разделив хабар, грабители направились в свой лесной лагерь. Идзури снова тащили как мешок – перекинув через плечо, верно полагая, что, если развязать ему ноги и позволить идти самому – он даст деру.       — Красивый. – протянул щербатый и лысый соратник Хану, глядя на добычу, — Попользуемся сегодня?       Последняя фраза была произнесена с надеждой и похотью во взгляде.       Но за Хану отозвался главарь: — Совсем мозги пропил, идиот? Это ж кельн. Да еще и высшего качества. Такое только для самых богатых и знатных господ – может даже в гарем правителя. За него непорченного дадут золотом. А порченного – после нас – только в бордель и пристроишь. Совсем иные деньги. Купцы скан-камнем мигом определят «свеженького». Так что продадим в Бьярро – получим весьма хорошую прибыль. А для развлечений сойдет и кто попроще, чать мы не герцоги.       — Этот паршивец в меня камнем кинул, и я его даже не ударил. – пояснил Хану, — Потому как синяки и раны снижают цену товара. На момент показа покупателям он должен быть чистый и бодрый, а не еле живой, голодный и избитый.       — Ну вот – хоть послушанию научим негодника. – предложил щербатый.       — Новый хозяин сам и научит – если захочет. С кельнами – как с породистыми жеребцами – характер тоже ценится. – пояснил главарь, — Так что и не приближайся. Замечу что – руки оторву!       Лысый разбойник недовольно проворчал что-то себе под нос, но спорить не решился, враз угомонившись. Атаман не шутил, и перспектива лишиться рук страшила преизрядно.              Лагерь разбойников являл собой множество больших шатров с костром в центре. Пахло выделанными шкурами, дымом, снедью и сталью. В лагере обнаружилось еще больше бандитов – не меньше нескольких сотен. Они приводили в порядок оружие и доспехи, играли в кости. Несколько рабов под их приглядом готовили еду и стирали одежду. Рабов на перепродажу держали взаперти – в отдельном строении вроде амбара.       Но Идзури устроили отдельно – в закутке одного из больших шатров, за тканевой перегородкой. Его развязали, наконец вытащили кляп и нацепили ошейник с маячком и кандалы, запирающие магию. Вещи были явно артефактные, так что расходовать их на обычных пленников работорговцы считали излишним, а вот на ценного кельна – как раз.       Юноше обеспечили воду для помывки, после чего выдали одежду – вместо прежних пообтрепавшихся дорожных рубахи и штанов – нечто яркое и излишне открытое. А затем принесли еду – плошку густого варева с овощами и мясом, а также кружку травяного чая.       В ходе приведения себя в порядок Сэф успел выяснить следующее. Он теперь небольшого роста, смуглый – причем с приятным чуть золотистым оттенком кожи. Он строен, гибок и изящно сложен. Мускулатура едва наметилась – явно не силач. Волосы – медно-рыжие. Примерно до плеч. Густые и блестящие. В прядях на затылке при помывке обнаружилось немного запекшейся крови – последствия удара. Но никаких ран или иных повреждений не имелось. Система явно подлечила тело прежде, чем помещать в него душу Сэфа.       «Зеркал или гладкой воды нет – лица не рассмотреть, но, кажется, я теперь весьма привлекательный. А еще – намного здоровее и моложе.» — оценил попаданец, — «Бить и насиловать меня не собираются. А спасение должно прийти через три дня. Главное – не нарываться, не паниковать и попробовать выдержать!»       Тюремщик велел Идзури сидеть в закутке и никуда не высовываться.       — Маячок сообщит, если ты куда выйдешь! За ослушание — прикую к стене, как вернусь. – пригрозил бандит.       Кельн молча кивнул. Он старался не смотреть работорговцу в глаза и не провоцировать его на гнев.       Увы – благие намерения сидеть тихо и не высовываться продержались не больше двух часов. Снаружи – за плотной тканевой драпировкой, отделявшей «комнатку», где держали невольника от общей части шатра, то и дело доносились голоса – самых разных людей. Но в какой-то момент один голос стал особенно громким и яростным. Идзури осторожно приподнял полог и выглянул наружу. Огромный черноволосый разбойник с грубым щетинистым лицом – из числа ранее не виденных пленником, орал на девчушку-рабыню – растрепанную сероволосую пленницу с бесформенной робе из грубой дерюги.       — Неумелое отребье! Кто же так стирает?! Пятно не вывелось. Неумеха. Тебя следует высечь. – грохотал негодяй.       Девочка испуганно сжалась, прижимая к себе стопку постиранной и высушенной одежды.       — Простите, господин. Вода очень холодная. Вот если бы ее погреть хоть немного. И взять мыло из сока дерева шут, а не из травы гинум… — лепетала она.       — Тратить дрова на то, чтобы согреть воду для стирки? Ишь придумала, нахалка! Еще и мыло ей подавай не за одну медную монетку, а за три. – в ярости отозвался работорговец.       Он замахнулся на девчушку, намереваясь ударить – и довольно сильно. Девочка вздрогнула и вся сжалась. Наблюдавший за сценкой Идзури снова ощутил странный прилив смелости. Его словно бы подхватила и несла вперед океанская волна – никак не воспротивиться.       «Режим Решительности активирован!» — произнес в сознании голос Системы. Правда не такой холодный и бесстрастный как обычно. Сэф готов был поклясться, что тон был весьма ироничным. Что-то вроде — «Хотел быть смелым? Получай по полной программе! Теперь ты не в силах стоять в стороне. Должен во все вмешиваться. Зато скучно не будет и жизнь точно не пройдет мимо тебя! Всегда будешь в эпицентре событий.»       Ведомый навыком Решительности, Идзури и сам не помнил, как нарушил запрет, покинув закуток и оказался между бандитом и его жертвой. Иных идей, кроме как прикрыть девочку собой, у юноши все равно не имелось.       Работорговец вовремя сообразил, что удар может прийтись по ценной добыче и остановил замах.       — Ты что творишь?! – заорал бандит на этот раз на Идзури.       — А ну живо обратно в камеру! – добавил он и за шиворот поволок пленника обратно. – Будь ты моей добычей – отстегал бы за такое жгучей травой монк, чтобы сидеть не мог. А перед продажей отпоил целебным зельем – никаких следов бы не осталось. Живо отучился бы ослушничать.       Идзури не сопротивлялся, позволив дотащить себя до закутка и грубо швырнуть на ковер. Негодяй ушел. Выплеснув гнев на кельна, он немного остыл.       — Перестирай все. – бросил он рабыне уже более спокойным тоном, — Можешь взять немного мыла шут. Но чтоб через час все было готово и чисто!       — Слушаюсь, господин. – девочка шустро ретировалась выполнять приказ.       Вскоре появился Хану. Он исполнил угрозу и приковал пленника к стене за ошейник тонкой, но прочной магической цепью. Так что можно было перемещаться только в пределах закутка. Но Идзури ни о чем не жалел. Он считал, что поступил правильно. Хоть и безрассудно.       В любом случае на следующее утро две дюжины бандитов, включая Хану, с отборным товаром в виде специй, тканей и раба-кельна покинули лагерь и выдвинулись в путь. Судя по разговорам, они шли к подземелью Альтарсо в дне пути отсюда. Внимательно слушая и «вспоминая» то, что знало тело, Идзури выяснил, что подземелий в мире довольно много. И они – точно как в компьютерных играх – состоят из множества уровней, на которых на путников нападают разнообразные монстры. Монстры тем сильнее, чем глубже этаж подземелья. От Подземелий в этом мире имелось три вида пользы. Во-первых, там добывались редкие ресурсы, оружие и доспехи. Либо выпадали из поверженных монстров, либо находились в сундуках. Во-вторых – там можно было поднять свой уровень, не рискуя погибнуть. Нет, умереть окончательно в подземелье оставалось возможным – при сражении с некоторыми боссами уровней, от некоторых ловушек, от некоторых видов монстров. Но в большинстве случаев при гибели тебя просто отбрасывало обратно – к началу последнего «сохраненного» этажа. Правда сохраняться можно было лишь на каждом десятом. Ну и в-третьих, Подземелья служили порталами. Пробился на второй этаж и прошел его – получи телепорт в пределах страны (если страна большая, то в ближайшие города). Добрался до пятого – можно переместиться в соседние страны – из числа ближайших. С пятнадцатого – в несколько далеких стран – список доступных в разных подземельях разнился.       Подземелье, куда направлялись работорговцы было мелким, заштатным и полузаброшенным. Слишком простое для серьезных героев. Мирным жителям, желающим срезать путь до соседних городов, серьезно мешали обосновавшиеся на подступах разбойники – те самые, что захватили Идзури. Обычно первые два этажа лабиринта могли пройти крепкой толпой в пару дюжин человек местные охотники, ремесленники и крестьяне. Или же отряд авантюристов мелкого ранга. Но бандиты – крупная и матерая шайка – отпугнули и этих посетителей. Жители соседних стран не пользовались здешним телепортом, ибо местные не могли предложить на продажу ничего интересного. В Альтарсо не имелось ни редких монстров, ни ценных ингредиентов. Так что данж приходил в упадок…       Но порталы работали исправно – чаще всего. Если не считать небольших сбоев. Отряд бандитов рассчитывал добраться до пятого этажа и телепортироваться с товаром в соседнюю страну Бьярро и там выгодно продать добытое нечестным трудом.       На исходе дня показался вход в Подземелье Альтарсо. Он напоминал арку с прочными воротами прямо в серой глади скалы. К арке вела широкая, но ныне заросшая дорога. Когда-то по обе стороны от дверей стояли статуи из черного камня. Сейчас они искрошились и частично обрушились с постаментов. Да и сами ворота с рунами изрядно пообтрепались. Бандиты уверенно заломились внутрь.       Полутьма, холод, пыль. Шум капающей с потолка воды. Осветительные кристаллы под потолком скорее мигали из последних сил нежели светили. Они в большей мере оттеняли тьму, а не прогоняли ее. Везде грязь, разруха и запустение…       Почти сразу отряд атаковали странные создания, напоминающие прозрачные прыгающие капли.       «Это же слаймы или слизни – слабейшие монстры!» — припомнил Идзури, читавший про таких в книгах-фентези.       Работорговцы справились без труда. Каждый поверженный монстр исчезал снопом искр, оставляя после себя пучок лечебной травы.       Следующим препятствием оказалась ватага гоблинов. Зеленокожие и низкорослые жилистые создания с острыми ушами, гротескными лицами и острыми зубами, облаченные в грязные набедренные повязки и вооруженные дубинами, ринулись на бандитов. С ожидаемым результатом. Негодяи были опытными и умелыми воинами – посерьезнее низкоранговых авантюристов. Они не сильно рисковали, придя сюда. Пройти лабиринт до пятого уровня для них не было проблемой.       Гоблины после смерти тоже исчезали. «Лутом» с них оказались поделочные камни – не слишком крупные и прозрачные, а потому дешевые. За ночь отряд миновал три этажа, а утром устроил привал, выставив часовых и окружив место стоянки защитным барьером, созданным при помощи артефакта. Ужин, отдых, ночлег. Идзури было противно спать в столь грязном месте. Но выбора, увы, не имелось…       Кельн не помышлял о побеге. Он понимал – это вооруженные разбойники идут по данжу, как на прогулке. А его мигом убьет первый же встреченный монстр. Ценного раба тщательно оберегали, прикрывая в бою. При любой опасности он оставался за спинами работорговцев.       «Как странно! На исходе третьего дня – срок обещанного освобождения – я, скорее всего, еще буду в лабиринте. Меня спасут приключенцы?!» — с волнением думал Сэф, засыпая на куске ткани, служившем ему постелью.       Ответ на этот важный вопрос ему предстояло узнать лишь завтра. Вернее – уже сегодня, с учетом того, что недавно наступил новый день.