Мандрагора

Его глаза с большим трудом открылись - веки были тяжелее курса патологической анатомии. Его пробивало ознобом и тошнило так, как не тошнило после первой пьянки в медицинском институте. Она же свернулась калачиком в кресле напротив, прижимая к себе "Нейропсихологию памяти", и мирно посапывала. На ее красивом лице застыла блаженная безмятежность, отчего ему на секунду показалось, что голова и вовсе перестала болеть. Хотелось остаться здесь навсегда и бесконечно смотреть как сквозь сон подрагивают ее ресницы. Или он ещё не проснулся? Она медленно открыла глаза и улыбнулась. - Мы, боюсь, упустили этот день. - сказала Лили, потягиваясь. - Сторожила, чтобы я не вынес столовое серебро? - Или не наблевал мне на ковер. Его смех был как удар молотом - так сильно от него болела голова. Словно почувствовав это, Поттер потянулась к кофейному столику протягивая ему очередное снадобье. - Твою мать, что за дерьмо я вчера пил. - откинулся на подушку Малфой, чувствуя как все его тело вновь наливается свинцом. - Я однажды пыталась выяснить, но не смогла выцепить ни одного компонента. - пожала плечами девушка. - Только провалялась в постели три дня... - ТРИ ДНЯ?! - вскочил Скорпиус. - Мне завтра в ночь на дежурство, какого черта?! Он не может оставить отца так надолго. - Не волнуйся. - вновь села на край дивана Поттер, укладывая его на подушку. - Будешь хорошим мальчиком - утром вернёшься в строй. "Будешь хорошим мальчиком..." Только бы, блять, у него не встал... - Раз есть мой дивный суп ты отказываешься - спи. - погладила его по голове Лили. - Лучше этого никакое зелье не помогает. Скорпиус накрыл своей ладонью ее руку. Будь у него чуть больше сил, не лежал бы как тряпичная кукла, а поцеловал ее. - Спасибо. - почти сквозь сон сказал он девушке. - Потеряли котятки На дороге перчатки И в слезах прибежали домой: Мама, мама, прости, Мы не можем найти, Мы не можем найти Перчатки... Это сон? - Потеряли перчатки? Вот дурные котятки! - звучала из пустоты старая детская песенка, выжженная на его сердце. - Я вам нынче не дам пирога. Мяу-мяу, не дам, Мяу-мяу, не дам, Я вам нынче не дам пирога! Какой дивный сон...

***

Он был один. В квартире было тихо. Так привычно тихо, словно он проснулся у себя. Он плохо помнил эту ночь, не понимая, было ли все это бредом или он то и дело просыпался от неутихаемого жара, такого сильного, что, казалось, плавилась кожа. Просыпался ли он, чувствуя как ее прохладные ладони касаются лба, вливая в него зелья и снадобья, то и дело протирая влажным полотенцем его лицо. А теперь тишина. Ни единого звука не говорило о том, что он здесь не один. К его лбу была крепко приложена охлаждающая чуть влажная повязка. Тем же заклинанием фиксировали капельницы на руках у отца. Скорпиус чувствовал себя зверски уставшим, но от той дикой головной боли и свинцовой тяжести не осталось и следа. - Здорово ты меня напугал. - тихо, стараясь сдерживать зевок, сказала Лили откуда-то снизу. Малфой приподнялся и наконец увидел ее: гриффиндорка только проснулась и ещё сидела на полу, сложив голову на диван где-то на уровне его живота. Он упал обратно на подушку, сгорая от стыда за собственную беспомощность. От него столько проблем. - Прости. - сказал мужчина. - Ничего. - махнула она рукой, потирая сонные глаза. - Пара чашек эспрессо и вперёд. Спящую комнату пронзил первый луч рассвета, рассыпаясь сотнями огненных бликов и танцуя на ее изящных запястьях и бледном после бессонной ночи лице. Устанет ли он когда-нибудь восхищаться тем, как она прекрасна? Лили поднялась на ноги, убирая назад спутанные волосы и улыбнулась ему. - Можешь ещё подремать. Я разбужу тебя после того как приму душ. Малфой сиюминутно представил, как они вдвоем стоят под обжигающими струями воды, прижимаясь телами так близко, что кожей чувствовали дыхание друг друга. Черт возьми, она будто каждое утро просыпалась с ним на работу - настолько будничными были ее слова. А он как дебил лежал и хлопал глазами. Гриффиндорка потянулась, купаясь в утреннем солнце и вышла из гостиной. Скорпиус поправил топорщащееся между ног одеяло и выдохнул - мысли о том, как горячие капли воды скользят по  ее телу бодрили сильнее любого существующего энергетика. Он слышал как шумит вода за дверью ванной и сходил с ума от желания, вот только не мог же он ввалиться к ней, выпрыгивая из штанов на ходу. Впервые в жизни Малфой с таким трудом себя контролировал. Хотя. Даже эти мысли о контроле были иллюзией, так он не терялся в чьем-то присутствии и тем более не чувствовал ни к одной из своих пассий - он не горел желанием общаться с девушками за пределами кровати. Не хотел ни к кому ни привязываться, ни опекать. Это больно. И обрекает на боль всех вокруг. - Слушай, нам нужно ускориться, если хотим позавтракать... - сказала она, возвращаясь в гостиную, вытирая волосы полотенцем.

***

"Электролиты от судорог - ? Синдром отмены - ?" Перед ним лежал выпавший из медицинской карты отца обрывок пергамента. Чьи это, черт возьми, непутёвые заметки и почему, блять, он сам об этом не подумал - в этих пяти словах было решение, над которым он несколько дней ломал голову. Его кожа ещё пахла ее сладким душистым мылом, тело плавилось от усталости, а голова трещала от противоречивых мыслей. Ему было так хорошо с ней. Держать ее руку. Чувствовать ее прикосновения. Вот только это несло за собой слишком тяжёлый груз, который он поклялся на себя не взваливать. "- Я же говорил, что все получится. - сказал Скорпиус. - Вот, ты уже дома. Он открыл матери дверь и Драко помог ей подняться по лестнице. Она слабо улыбнулась сияющему от счастья сыну и кивнула. - Да, наконец-то я дома. Юноша настороженно посмотрел на родителей, отгоняя от себя ощущение какого-то подвоха. Неужели сплавят его к деду с бабкой?

***

- Мы столько надежд возложили на этот брак, а в итоге... - процедил Люциус. - Бедный мальчик, не видит ничего, кроме немощной матери и больничных стен, Драко, неужели ты сам... - заламывала руки Нарцисса. - Да помолчите вы. - строго предупредил в ответ мужчина. - А что ты рассчитывал услышать? - недовольно сказал Малфой-старший. - Вы уехали из семейного поместья, твои сын и жёнушка якшаются с маглами, словно они... - Мы, конечно, любим Асторию, но она... - поспешила прервать мужа миссис Малфой. - Прививает Скорпиусу не совсем верные ценности. - Я сказал помолчите. - закипал от злости Драко. - Это наш с ней сын и мы будем воспитывать его так, как считаем нужным. - Конечно! Продолжайте творить неизвестно что! Пусть растет среди этого отребья, потом приведет вам в дом грязнокровку... Вы чем думаете вообще?! Забыли, кто вы?! Драко устало вздохнул, и направился к двери. - Мы ещё не закончили! - Она умирает, как ты этого не поймёшь. - голос мужчины сквозил отчаянием. - Она столько сил и здоровья положила ради нашего ребенка, что приведи он хоть магла, хоть дементора, пускай, если это сделает Асторию счастливой, так и будет. Если вы не согласны с этим мириться и выказывать моей жене должное уважение, даже не подходите к моему дому, понятно? Он вышел из комнаты прочт и столкнулся в дверях со Скорпиусом, чьи глаза были полны слез. - Мама умирает? - спросил блондин. Драко не ответил. Не смог сказать эти слова ещё и ему. - Я ее вылечу. Стану самым лучшим целителем и вылечу. - Пошли отсюда.

***

- Иди ко мне. - улыбнулась Астория, когда светлая голова Скорпиуса высунулась из-за дверей спальни. Драко дремал в широком кресле, которое когда-то давно стояло у окна, а теперь было развернуто к кровати, в которой проводила практически все свое время хозяйка дома. Юноша улыбнулся матери и поспешил забраться в постель, на ходу скидывая с себя тапки. - С тобой наш дом снова стал прежним. - растворился он в теплых объятиях миссис Малфой. От нее больше не пахло целебными зельями, его мама была просто его мамой, ласково гладила по волосам, руками зачесывая челку на бок и напевала мелодию только для них двоих. "Я пою только когда очень счастлива." - говорила она когда-то давно, кружа его по комнате на руках. - When you kiss me heaven sighs And tho I close my eyes I see La vie en rose. - песня ее хорошего настроения вновь звучала для него. - When you press me to your heart I'm in a world apart A world where roses bloom... Он и сам не понял, как задремал во всей этой безмятежности, которой его окружила Астория. - Ты... Теперь... Останешься... С нами... - пробормотал сквозь сон юноша. - Я всегда с вами, котенок.

***

- Мам? - снова позвал ее Скорпиус, с каждой секундой ее молчания волнуясь все больше. - Мам?! Его словно погрузили в звуконепроницаемый шар. Оглушили. Обездвижили. - Мам, пожалуйста... - взмолился он, сжимая руку, которая вдруг стала слишком холодной. Она просто спит. Он просто проснулся первым. Она же обещала остаться. Он обещал, что ее вылечит, он не может не успеть. Знакомые руки мягко заключили его в объятия. Другие. Редкие и ценные. Говорящие сейчас больше, чем могли бы сказать слова. - Теперь... - тихо пробормотал Драко, - Теперь мы с тобой остались вдвоем..."