Дети леса. Потерянное солнце

Дверь в кабинет открылась, и в проем просунулась голова директора. Он что-то сказал Анне Евгеньевне и кивнул головой в нашу с Сашей сторону. Я нервно сглотнул. Учительница посмотрела на нас и кивнула Артемию. — Пошли, — равнодушным тоном шепнула девочка-овчарка и встала из-за парты. Я неловко встал тоже и пошел за ней. На меня вопросительно смотрели все, кроме Саши-шиншиллы. В коридоре стоял также Джеймс Бриджер, скрестив руки на груди. Мы поздоровались друг с другом. Я все еще ничего не понимал. — Идите за мной, — сказал Артемий и пошел на второй этаж. За ним шла Саша, за ней я, и мистер Бриджер замыкал шествие. Директор завел нас в свой кабинет и закрыл дверь. Мне стало немного жутко — сколько еще меня будут держать в неведении? Он сел за стол, с другой его стороны были три стула, наверняка для нас. Артемий пригласил нас сесть. Саша слева, я по центру и мой любимый учитель справа. Директор "Листы и корни" превратил маленькую часть своего лица в мордочку лисы. Только хотел спросить, какое у него второе обличье! — Я сообщу вам все мысленно, потому что по-русски не поймете вы, Караг и Джеймс, а по-английски не поймет Саша. Книга Чероки сейчас спрятана у Саши в комнате... — Извините, — перебил я, — но почему мы можем ей доверять? — Потому что я рисковала жизнью ради этой книги! — фыркнула обиженно Саша, — Я потом все расскажу. — Так вот, после урока географии встречаемся в комнате Саши. Ваши вороны предупреждены и тоже будут там. Проконтролируйте, чтобы за вами не было хвоста, сами понимаете, много оборотней не могут знать об этой книге. Идите, а с вами, Джеймс, мне еще нужно поговорить кое о чем. Мы с Сашей покинули кабинет директора. В отличие от меня, девушка с красно-желтыми волосами была относительно спокойна. Я почувствовал, как в мою нижнюю губу впиваются клыки пумы и поспешно взял над собой контроль. Саша ничего не заметила, кажется. Когда мы подошли к кабинету географии, мой телефон в кармане завибрировал от звонка. Саша обернулась на меня, я одним взглядом сказал ей идти, и вопросов она не задавала. — Алло? — Здравствуй, Караг, — поздоровался со мной немного хриплый голос. Дэвид Джонсон! — Ну что, как там в России? — Здравствуйте, мистер Джонсон, — поздоровался я в ответ, — очень красивая страна, и школа тоже неплохая, ребята добрые. Ну, хотя бы трое из них. — Это они так тебя тревожат? — Нет, меня больше беспокоит книга. О ней должно знать как можно меньше лиц, а в "Листы и корни" уже одна девочка знает! Утверждает, что рисковала жизнью ради нее. — Насчет этого не знаю, Лисса мне сказала, что Артемий сказал ей, что пошлет за книгой Чероки их преподавателя борьбы. Я вообще ничего не понимал. Если за книгой отправился учитель борьбы, то почему же Саша мне врет? — Ладно, Караг, мне пора на совещание Совета. Если найдешь что-то подозрительное, сразу сообщи, не молчи. И наслаждайся поездкой! — Дэвид Джонсон сбросил трубку. После урока географии меня много спрашивали, куда же я уходил с Сашей и Артемием Никифоровым, но я молчал, а в мыслях поставил блок. Мы шли мимо некоторых незнакомых мне русских ребят, многие смотрели на нас, как на инопланетян, а какая-то троица как будто недоверчиво. Вообще-то мне надо было с Сашей идти к ней в комнату с учителями, но у кого-то были на нас другие планы: — Это что, кошка?! — воскликнула девушка из той троицы и я остановился. У нее были ненасыщенного русого цвета волнистые волосы до плеч, серьги в виде больших золотых колец, грязно-синем топе, поверх которого была красно-черная в клетку расстегнутая рубашка и черные джинсы. На ногах ботинки. Ее свита была из двух парней, среди которых я узнал того, который выглядывал из окна, когда мы заселялись в гостевой корпус. Второй был самую малость ниже ростом, черноволосым и враждебно смотрел на нас. — А что такого? — выговорил я по-русски. — Одного мы можем перетерпеть, но двух — нет! — рявкнула девушка, — А если их будет трое?! — она выговорила это с особой интонацией, парни рядом с ней зажались. Я принюхался: волки! Совиный помет, неужто в каждой школе для оборотней, где есть волки, они будут мне солить?! — А что, какие-то проблемы с его вторым обличьем? — мрачно спросила их Тикаани, прижавшись плечом ко мне. Троица с отвращением отошла на шаг. — Ты что, дружишь с ним? — Еще лучше, — появился Клифф с другой стороны от меня, — она его любит. Девушка с огромными сережками глядела то на Тики, то на Клиффа, я заметил, как периодически расширяются ее ноздри: принюхивается. — А-а, вы тоже волки! Наконец-то мы с вами познакомились, — а по их лицам было похоже, что они в них видят конкурентов. — Не думаю, что вы этому рады, — скрестил руки на груди Клифф. — Ну что ты, очень даже рады, но мы хотим кое-что вам сказать. Миша? Брюнет вышел вперед. — Это наша территория, мы здесь не терпим других волков. Поэтому держитесь от нас подальше! И вообще, что у вас за стая в два волка? — Считать научись, — ответил очень мрачно и максимально враждебно Джефри, который протолкался сквозь толпу и вышел к своей стае. Я сделал шаг назад. Это были волчьи разборки. — Никто не спорит, что это ваша территория, но мы гости, поэтому проявите к нам всем хоть немного уважения, или вы выросли в животном мире и не знаете базовых правил этикета? — сказал Клифф. — С чего бы нам быть гостеприимными к тем, кто является нашим потенциальным соперником? — спросил шатен с кубышкой на голове. — Ну, раз вы видите в нас соперников... — начала Тикаани, а Джефри продолжил, по-братски приобняв своих друзей: левой рукой Тики, правой — Клиффа. Они смотрели на русских волков с вызовом, — Сегодня в полночь в лесу. Троица округлила глаза, парни посмотрели на девушку. Ага, понятно, кто для них авторитет. — Альфа против альфы, беты против бет. — Они — беты? — Джефри притворился, будто очень удивился, — А я-то думал, оба омеги. Хорошо. Мои красавцы против твоих слюнтяев. И я против тебя. — Я думала, вожак — она... — призналась волчица, глядя на Тикаани. Моя снежинка ухмыльнулась. — Нет, вожак тут я. Как тебя зовут? — Марьяна. А это Леша и Миша. А вас? Наши волки переглянулись и что-то мысленно обсуждали. Затем залыбились и вернулись к соперникам. — Фастпау Бейкер. — Блуклауд, — следом отозвалась Тикаани. — Йейтс, — ухмыльнулся Клифф, обнажив частично превращенные клыки. Зачем они представились своими фамилиями? Марьяна прыснула от смеха: — Какие у вас имена в Америке странные, я бы даже сказала уродские. Ладно, в полночь так в полночь. Еще свидимся. Русская волчья стая ретировалась, а наша — возбужденно переговариваться. Я не стал им мешать, мне нужно было срочно быть у Саши, а эти волки задержали меня. Я улыбнулся Тикаани в знак благодарности, что они все заступились за меня, она послала в ответ волну теплых чувств и я убежал в синий корпус. Чтобы найти нужных мне оборотней, я ориентировался по запаху и вскоре нашел их на втором этаже. Планировка была та же, только комнаты девочек были справа, а мальчиков слева, в то время, как у нас наоборот. Как только я вошел в комнату, на которой по-русски были написаны имена Саши и какой-то Наташи, дверь за мной захлопнулась, как в страшных фильмах. Я дернулся, но это была моя знакомая овчарка. Она серьезно смотрела на меня и прошла в центр своей комнаты (она была такой же, как и комната Тени, Тики и Холли), где сидели Джеймс Бриджер и Артемий Никифоров. — Почему опоздал? — спросил меня мой любимый учитель. — С волками русскими стычка была, — признался я. — Что, и до тебя докопались? — вскинул брови Артемий, — Ни одной кошке не дают покоя, мы уже лишились так одной рыси и двух домашних котов. Один только Рома дал им отпор и теперь они его не трогают. Я слегка нахмурился, усаживаясь на противоположную кровать. Уже второй раз за день я слышу это имя, у меня складывалось впечатление, что с этим Ромой лучше не связываться, но со слов директора я понял, что он тоже из семейства кошачьих. Но сейчас не было времени разбираться с проблемными учениками, были дела намного важнее. — Саш, доставай. Саша открыла шкаф с одеждой и вытащила завернутую в пленку книгу из-под груды одежды. Она что-то сказала, но я не особо понял. — Она ее спрятала под своей одеждой, чтобы Наташа не увидела, — перевел нам Артемий. — Кто такая Наташа? — спросил я из чистого любопытства. — Белая лебедь. Это сейчас не важно. Саша присела на пол и стала разматывать пленку, которой оказалось намного больше, чем я ожидал. В конце концов перед нами лежала древняя и уже уставшая от времени книга, которую я уже видел во время полета с Бриджером и Тенью к хозяйке этой книги. Саша встала и села рядом со мной, потому что на другой кровати расположились учителя. — Мы перевели одну страницу, содержание нам не понравилось. Там действительно формулы превращений и подобные вещи, которые ни в коем случае не должны попасть в руки к нашим врагам, а тем более к простым людям! — говорил мистер Бриджер. Я кивнул, Артемий мысленно перевел Саше его слова. Я вдруг понял, что даже если мы с ней поладили, то без переводчиков не сможем общаться, кроме как в мыслях, если мы не подучим наши языки. — А есть какая-то комната, в которой Тень и Сумрак могли бы переводить дальше и чтобы никто не узнал об этом? — спросил я, директор прикусил изнутри щеку, отведя взгляд. Вскоре он начал разговаривать с Сашей. В итоге они решили выделить нашим близнецам чердак гостевого корпуса, куда никто не залезает. Джеймс Бриджер пошел оповещать воронов, так как мы хотели бы, чтобы они занялись переводом прямо сейчас, если их это не затруднит. Артемий же что-то сказал по-русски и тоже покинул комнату. Мы остались с Сашей одни и я решил, что это идеальный момент, чтобы узнать все, что хочу. Я превратил когти, чтобы поддерживать мысленную связь. — А теперь расскажи, как ты связана с этой книгой, будь добра. — Ну хорошо... Александра Урок алгебры начался тогда, когда вошла наша немолодая учительница Виктория Альбертовна. — Прежде чем начать урок, хочу сделать объявление, — весь класс навострил уши, — Через пару дней к нам приезжают оборотни из американской школы "Кристалл" по обмену на неделю... Мы с Сашей заулыбались и посмотрели друг на друга. — Американцы?! — удивленно втянула воздух Влада. — Вот ништяк! — хлопнул в ладоши Давид. — Тише! — хлопнула по столу Виктория Альбертовна, — Это не значит, что уроки отменяются! Так как в классах у нас много ребят, у нас просто не хватит мест, чтобы разместить их в любом обличье. Поэтому они будут учиться своим составом с нашими учителями, а те, что приедут с ними, заменят вам некоторые уроки. Насколько мне известно, это два учителя: превращений, поведения в особых ситуациях, математики и физики. Так как вы уже взрослые и самостоятельные, Артемий Вячеславович хочет, чтобы несколько человек из вашего класса были своеобразными гидами для наших гостей. Кто может предложить свою кандидатуру? Класс забухтел и потерял интерес к этой новости. Конечно, они же вообще никогда ничего не хотят! — Мы хотим! — поднял руку Саша, одновременно подняв и мою. Что ж, на самом деле я была не против, но я плохо знаю английский, а он еще хуже. — Это, конечно, хорошо, но Саши, вы не знаете языка как следовало бы, вы не сможете выйти с ними на контакт. Я огляделась, пытаясь вспомнить, кто же хоть как-то знает английский. Мой взгляд с надеждой остановился на второй парте первого ряда, у окна, где сидел наш самый светлый оборотень в классе — Никита Агеев, во втором обличье безобидный ужик. — Никита! — крикнула я. Он повернул голову, и я посмотрела в его небесные, но вечно грустные глаза, — Ты же учишь английский, будешь нашим переводчиком! Никита начал беспокойно отнекиваться: — Нет, нет, Саш, я его же только начал учить, я не смогу ничем вам помочь! Ладно, его уговаривать бесполезно, сделает страдающую физиономию и станет жалко. Он всегда так делает. Кто же еще... — Валентина! — сказала Виктория Альбертовна, — Ты уже несколько лет учишь, сможешь переводить? Наверное, Валя была самой скромной нашей одноклассницей, однако у нее была социофобия, она не могла просто взять и заговорить с незнакомым человеком. Я все еще помню, как мы с Вероникой уговаривали ее спросить консультанта в "Магнит Косметик" цену помады, так как такая, которую она хотела, была только в виде тестера. В итоге простояли несколько минут, я уже начала злиться, но Валя так и не подошла. Мы могли бы сами подойти, но мы хотели, чтобы она хоть немного приблизилась к социализации, она же не может вечно учиться в "Листы и корни"! — Похоже, нет выбора... — произнесла Валя, снимая наушники на шею. Она сказала это так, словно она собиралась на похороны. — Тогда зайдите втроем после урока в кабинет к Артемию Вячеславовичу и скажите, что вы готовы взять на себя эту ответственность. А сейчас открываем тетради, пишем число, классная работа... Мы с Сашей просидели всю алгебру как на иголках и стоило звонку прозвенеть, мы схватили рюкзаки и пулей понеслись к директору. Его дверь была открыта, но Саша, бежавший впереди меня, постучал с той стороны и вошел, я вбежала следом. — Здравствуйте, Артемий Вячеславович, мы тут с Саньком решили стать гидами для американцев! — выпалила я, пытаясь отдышаться. Наш светловолосый директор (очень похожий на Никиту) усмехнулся и растянулся на спинке стула, отложив работу. — Насколько я знаю, вы оба не блещете в английском. Шимерова, ты последнюю контрольную на тройку написала, Самира Фанилевна недовольна тобой. Да, в английском я была полный ноль. — С нами еще Валя! — пытался спасти ситуацию Саня. — А вот Вале как раз не помешает провести время с англоговорящими, и пообщается, и язык попрактикует. Ей я разрешаю, передайте. — Но она же боится! — возразила я, — А мы с Саней поможем ей! — Я знаю, что у вас нет проблем в общении с людьми, но вы же совсем плохо учитесь! Лебедев, ты когда в последний раз получал хотя бы четверку? Саня цокнул, закатив глаза. — Но староста одобрил! — я соврала: Илья знать не знал, что мы реально побежали к директору. — Так, вы что, все еще не смыли этот цирк?! — повысил голос Артемий Вячеславович, — Я вам что сказал? Или вы хотите, чтобы ребята с Америки подумали, что русские совсем ку-ку?! Теперь мы оба надулись. Мы не просто так покрасили волосы. И не только мы. — И Веронике тоже передайте, чтобы как можно скорее смыла свой фиолетовый! Мне некогда, ребят. Извините, но вы не подходите на эту роль. Спросите у Давида, может, он захочет. А, и позовите-ка ко мне кого-то из учителей борьбы. Мы с Саней ушли злыми, не понимая, как плохая учеба повлияет на наши способности в работе с иностранцами. Там нужен только переводчик, и он у нас есть! Нам навстречу шла Валя и, увидев наши побагровевшие лица, не стала спрашивать и прошмыгнула мимо. — Несправедливо, — буркнул Саня. — Не говори-ка. Это, может, наш единственный шанс пообщаться с оборотнями из другой страны, а он!.. — Я в туалет зайду, ты иди пока. Мой лучший друг ушел в мужской туалет, а я пошла за учителем борьбы по просьбе директора. Они часто были в физкультурном зале на первом этаже, туда я и направилась. Уже хотела зайти, как, проходя мимо открытого кабинета физруков, увидела там Жанну Олеговну, нашу преподавательницу борьбы и выживания. Она сидела в углу и что-то набирала в компьютере, как всегда в спортивном костюме и собранными в пучок темными волосами. Я постучала во внутреннюю сторону двери. Ее зеленые глаза поднялись на меня. — Вас Артемий Вячеславович зовет, — пробормотала я. — Ой, мне тоже к нему надо, — ответила Жанна Олеговна, встав и открыв стеклянный шкафчик, стоящий за ней. Она вывалила оттуда несколько папок с документами и вновь обратилась ко мне: — Шимерова, помоги-ка мне, чтобы за раз все унесли. Я закинула рюкзак получше и взяла две папки из трех, и мы пошли вновь на второй этаж. Дверь в кабинет директора была по-прежнему открыта. — Вызывали? — спросила его учительница, поставив папки ему на стол, — Это вам, личные дела наших дошкольников. Я тоже поставила на стол директора синюю и красную папки. — Спасибо, Саш, иди на урок, — сказала мне Жанна Олеговна и я вышла. — Закрой дверь, пожалуйста! — крикнул мне вслед Артемий Вячеславович. Зачем это вдруг, он же всегда держит ее открытой? Я недоверчиво фыркнула и закрыла, но не до конца, оставила малюсенькую щелочку. Туалет и кабинет директора были рядом, поэтому я села на мягкую скамейку где-то между этими помещениями и достала телефон, ожидая Санька. Через несколько минут вновь прозвенел звонок, оповещающий об окончании десятиминутной перемены. У меня должен был быть урок русского языка с Максимом Николаевичем, но я все еще сидела. Где там Саня, в унитазе утопился, что ли?! Я открыла Телеграм, чисто из-за нечего делать и увидела там сообщение от моего друга. Он спрашивал, куда я подевалась, в классе все, кроме меня. А, так он уже вышел из туалета давным-давно! А я и не заметила, пока ходила за Жанной Олеговной. Я уже печатала ответ, как услышала голос директора: — Жанна, у меня для тебя задание. Ты ведь, как и все учителя, в курсе происходящего и произошедшего в Вайоминге. В общем, дело так: эта львица вновь не дает тамошним оборотням спокойно жить и хочет освободить Миллинга, вернув ему его первое обличье. — Но это же невозможно! Мои пальцы застыли над экраном. — Как выяснилось, возможно. Есть некая книга, в которой записаны формулы превращения, возвращения того или иного облика и прочее об оборотнях. К сожалению, Янгблад прознала о ней и написала владелице, но она доверилась североамериканскому Совету оборотней. Эта книга написана на языке какой-то югозападной, вроде как, народности. Трое из школы отправились за ней, но решили перестраховаться и отправили книгу к нам, потому что подозревали погоню. — Конечно! — фыркнула Жанна Олеговна, — После того, что произошло, было бы очень подозрительно, если бы погони не было! — Ты права. Учителя едва не похитили, но он в последний момент смог выбраться и бежать. Наш совет отправил Семена за книгой, он доставит ее в указанное место. Я хочу, чтобы за ней пошла ты. — Я? Артем, почему ты так уверен? — Потому что ты преподаешь борьбу и выживание, к тебе и Дамиру у меня больше всего доверия в таких делах! — Аргумент. Хорошо, когда и куда? — Книга будет доставлена этой ночью в парке Якутова. Когда приедут американцы, они сами разберутся. Поедешь? — Да, потому что Дамир не сможет, он к брату на день рождения уехал и вернется только к понедельнику, — сегодня была суббота. Я нахмурилась. Жанна Олеговна, конечно, хорошо учит драться и выживать, но она же во втором обличье — лошадь! У нас в школе было много лошадей, наверное, из-за того, что в нашей республике, а именно в ее истории эти животные играли большую роль. А я немецкая овчарка! У меня нюх лучше, бегаю тоже достаточно быстро в обоих обличьях, я тоже должна участвовать! Я убрала телефон в карман и ушла на русский. Думала о том, чтобы договориться с Жанной Олеговной о том, чтобы побыть на ночь ее телохранителем, но она мне сразу отказала: — Слишком опасно, Саша! К тому же ты еще ученица и не очень хорошо борешься. И вообще — ты все подслушала! За это вдвойне нет. Я пыталась ее уговорить, но ничего не вышло. Саня спрашивал, что случилось и почему я такая тусклая, но я ничего не отвечала, умом понимала, что эта таинственная книга должна оставаться тайной. Неужто придется сидеть сложа руки? Такая перспектива мне была совсем не по душе. Ближе к вечеру я сидела в холле одна, к Сане приехали родители перед долгим отъездом. Со мной рядом никого не было, многие были на улице, только пару человек находились в корпусе. Я услышала шаги с улицы, прибрижавшиеся ко входу и отвлеклась от игры, направив взгляд в его сторону. Это были две подруги Лиля и Наташа. — Ты слышала, что Жанна Олеговна умчала в город? — спросила Наташа. — Нет конечно, ты же меня знаешь, — отвечала Лиля, — а почему? Я навострила уши во второй раз, пока они разувались. — У нее сестра, кажется, в аварию попала, уехала в больницу. — Какой ужас... Когда они ушли в комнату Лили, я запереживала: если Жанна Олеговна в больнице, то кто же отправится за книгой? И словно дар с небес, мне пришло сообщение от учительницы: Саша, я не смогу забрать книгу, сестра под машину попала. Я сейчас еду к ней. Передай Артемию Вячеславовичу, чтобы искал другую замену, он почему-то не берет трубку. Ага, значит, директор не знает? Это мой шанс. Я, ничего не ответив, побежала к себе в комнату переодеваться. Я оделась в фиолетовые штаны, оранжевую майку и темно-серую кожаную куртку, вечером холодало. А время уже близилось к 20 часам вечера, пора бы выезжать. Я взяла на всякий случай сменную одежду, — а вдруг превращусь? —положила ее в рюкзак, который оставила почему-то в коридоре, закинула рюкзак на плечи, обулась в кроссовки и вышла из корпуса. Огляделась: ближайшими оборотнями были только Давид и Илья, играющие в карты в беседке. Они меня не видели, но даже если бы заметили, не обратили бы внимания. До остановки минут 30 пешком и минут 5 на транспорте. Добраться это еще полбеды, главное пробраться мимо нашей охранницы Любы. Но она обычно в такое время смотрит фильмы или сериалы, многие уже сбегали по ночам из школы. У меня тоже получится. Когда я добралась до шлагбаума, я повернула направо, где и была остановка и пешеходный переход. Вслед мне никто не крикнул, значит, я прошла. Ура! Фонари вдоль трассы горели, машин не было, но я все равно посмотрела по сторонам и перешла через дорогу. Я села на скамейку под остановкой. На стеклянной стенке была реклама грузчиков и расписание автобусов. Ближайший был в 20:19, я глянула в телефон, сейчас было 20:17. Две минуты. Я снова открыла Телеграм и обнаружила, что Санек ничего не написал за все это время. Я бы не удивилась и подумала, что он все еще с родителями, но когда я уходила из "Листы и корни", машин не было. Значит, они уехали. Он уснул там или как? Ладно, в любом случае я не стала ему писать, где я и куда направляюсь, это тайна, опять же. Вскоре приехал 253 автобус и я села в него. Свободных мест было больше половины, ехали тут преимущественно бабушки. Я достала из маленького отсека рюкзака свою проездную карту и оплатила проезд. — Прошло, — буркнул водитель и я села в кресло прямо за ним, убирая карту обратно и параллельно доставая наушники. Ехать мне до Уфы где-то час, а потом еще и с пересаживаться на другой автобус. Пока я слушала музыку, мне вновь пришло сообщение от Жанны Олеговны: Саша, не знаю, кому ты сообщила (директор все еще не берет трубку), но скажи ему, что встреча переносится в Дёму, на Новороссийскую улицу. Дёма?! Да это же вообще друго конец города! Я недовольно выдохнула и написала, что предупрежу. Но вместо этого я открыла 2ГИС, чтобы посмотреть маршрут до Дёмы. До парка Якутова я и так знала, как доехать, мы гуляли там с Саньком. Я нашла самый быстрый маршрут: это доехать до Южного автовокзала, оттуда сесть на 218 автобус и там без пересадок ехать час и семь минут. Я вышла на нужной остановке и стала ждать новый автобус. Время было 21:20. Начинало потихоньку смеркаться, но было все еще достаточно светло, людей на улицах не убавлялось. Мой собачий нос улавливал многие запахи: вкусная и аппетитная шаурма из малюсенькой кафешки прямо в остановке, в Уфе таких было много, Саня попробовал почти везде, а я еще нет, выхлопные газы транспортов, клубничная жвачка и духи рядом стоящей женщины, от которых меня чуть не вырвало. Но к счастью, она села на свой автобус и умчала, а ее духи быстро выветрились. Много ли, мало ли времени прошло, но мой автобус тоже приехал. Он был негосударственным, поэтому мой проездной здесь не проканает, но это не беда, ведь у меня были наличные. Я посмотрела на наклейку на перегородке между водителем и пассажирской частью: проезд стоит 40 рублей. Я села на свободное место у окна и вновь стала рыться в маленьком отсеке рюкзака, пытаясь надыбать мелочи. В противном случае придется потратить купюру в 50 рублей. Но я нашла четыре монетки в 10 рублей и вышла на нужной мне остановке. Стало еще темнее, но не так, как ночью. Я вновь заглянула в телефон: 22:38. Я забеспокоилась, ведь в 23 часа у нас был отбой и учителя ходили проверять нас, детей, все ли спят или как минимум на территории школы. Я уже думала, не совершаю ли я ошибку, но одернула себя. Саша, пень тухлый, ты на важной миссии! Нет пути назад! Новороссийская улица была совсем рядом, туда я и направилась. Проблема заключалась в том, что я не знала, где именно будет доставлена книга, но был и плюс: мало людей, ведь здесь были преимущественно старые дома, в которых живут бабульки, не выходящие на улицу после шести-семи вечера. Я гуляла по этой улице минут 10-15, пока не остановилась из-за входящего звонка. Звонила Наташа, моя соседка по комнате, но я не взяла трубку. Знаю, что меня наверняка потеряли, но сейчас это было меньшее, о чем я переживала. — Ты из "Листы и корни"? — услышала я чей-то мысленный голос и начала бешено вертеться, ища того, кто меня позвал. Не найдя никого, я послала мысленное "да", превратив кожу в шерсть на ноге. Ко мне навстречу с востока вышел мужчина лет 40 с завернутой в пленке книгой в руках. Кажется, она довольно тяжелая. Он просто вручил мне ее и скрылся. Теперь проблема следующая: как добраться до школы? Потому что уже наверняка автобусы не ходят в такое время. Есть вариант заказать такси, но цена за такое расстояние будет бешеная. Я думала слишком долго и не заметила, как на меня кто-то смотрит. Сначала я это почувствовала и сразу встревожилась: инстинкты никогда не подводили. Я повертела головой и увидела уже другого мужчину в белой маске и черными глазами и ртом. Мне стало страшно. Я побежала прочь и услышала, как он бежит за мной. Я понятия не имела, куда бегу. Спустя многочисленные повороты меня догнали и пытались притянуть к себе за рюкзак, но уроки Жанны Олеговны не прошли даром: я прокрутилась, освободившись от лямок и врезала ногой между ног маньяку. Я услышала глухой стон и рванула, прижимая книгу все ближе к себе. Легкие горели, я не знаю, сколько бежала, но когда совсем выбилась из сил, присела у забора какого-то очень старого дома, раз в 20 старше меня. Дрожащей рукой я достала из кармана телефон, который чудом не выпал, левой я по-прежнему держала книгу. Еле как открыв телефонную книгу, я набрала Наташу и прижала трубку к уху. Она взяла сразу: — Саш, наконец-то, где вас носит? — Наташа! — мне казалось, что я реально задыхаюсь, и говорила я, постоянно прерываясь, — Пожалуйста...скажи директору или хоть...кому-то...за мной погоня...я в Дёме... — В Дёме? Никит, они в Дёме, звони Артемию Вячеславовичу! — Они...ты о чем?.. — Ну вы же с Саней вместе? — Нет... — В смысле "нет"? — Наташ...я одна... — Черт! — она сбросила трубку. Я убрала телефон в карман и додумалась застегнуть его. Я посидела некоторое время, пытаясь успокоиться и собраться с силами. Но как только я начала вставать, услышала с левой стороны стук каблуков, как будто кто-то в туфлях бежал. Я даже повернуть голову не успела, как услышала распыляющийся звук. А-АРГХ, КАК ЖЕ ЖЖЕТ!!! ТВОЮ МАТЬ! Я завизжала и выронила книгу, потому что пыталась успокоить руками кожу лица и глаза. Меня опрыскали перцовым баллончиком! Я терла глаза и когда открыла их, поняла, что вижу все ужасно размыто. Где книга?! Где я?! Что происходит?! Но если я плохо видела вовсе не значит, что я плохо слышала. Кто-то дрался с той, что на меня напала и, кажется, одержал победу. Меня схватили за руку и куда-то потащили бегом. Принюхаться я не могла, было слишком больно. — Это я, — я узнала Саню. — Саша?! Что ты тут делаешь? — Потом, Саш! Я понятия не имела, куда он меня ведет, но доверилась лучшему другу. Надеюсь, он сам видит, куда бежит, и он не отведал перцовки! Мне было горячо дышать, легкие неимоверно жгло и я попросила Санька остановиться. — Держи, — сказал он. Я просто вытянула руки и почувствовала в них книгу. Прижала к себе и уже думала вновь бежать, несмотря на боль во всем лице, как земля вдруг пропала из-под моих ног. — Сань?!.. — Мне и так тяжело!.. — прокряхтел он, я ощущала, как его кисти вжимаются в мой бок и левую ногу. Он взял меня на руки?! Логично, иначе зачем он всучил бы мне книгу? Он добежал до какого-то освещенного места и спустил меня на скамейку. Я услышала, как растегивается молния и поняла, что Саня взял мой рюкзак. — Протяни руки. Я протянула. На них полилась вода, очевидно, из моей бутылки, которую я всегда носила с собой. — Протри глаза. Я и сама догадалась, что должна была это сделать. Каждые несколько секунд Саша лил мне на руки воду и я терла глаза, лицо и немного попила. Вроде бы боль подутихла, в глазах постепенно начал проявляться окружающий мир. Мое дыхание наконец выровнялось и я успокоилась. — Как ты меня нашел? — спросила я друга. Он усмехнулся. — Я и не искал. Понимаешь, я хотел пошутить над тобой. Соврал, что родители приехали, дождался, пока ты уйдешь, превратился и залез в твой рюкзак. Когда ты с ним куда-то пошла, я думал уже спалиться, но мне стало интересно, куда же ты собралась и мне не сказала. А потом я просто уснул. Тут я поняла, что имела в виду Наташа, когда спрашивала, где мы. Саню в моем рюкзаке тоже посчитали пропавшим, ха. — Проснулся от того, что все вокруг тряслось. Лапками еле как приоткрыл рюкзак и понял, что тебя преследуют. Когда ты убежала без него, я моментально превратился и отправил в нокаут этого мужика. Потом — за угол и быстро оделся, нашел там, на глубине, свою одежду. Видимо, еще с нашей прошлой гулянки. Взял рюкзак, по запаху бежал за тобой и слышу, как ты визжишь. Смотрю: какая-то женщина в той же маске, что и мужик, перцовкой тебя прыснула, ну я и с ней поцапался. Кстати, что это за книга? Это ведь из-за нее весь кипеж? Я вздохнула и поняла, что он имеет право знать. Я рассказала Сане все, что знала сама, и под конец моего рассказа он сидел с шарами вместо глаз. — Капец...наверное, эти тоже были оборотнями, раз напали на тебя. Мы услышали визг шин, а потом увидели и саму черную Тойоту Артемия Вячеславовича. Нас даже просить не пришлось, я и Саня подскочили со скамеек и побежали к машине. Сели на задние сидения. Я не сомневалась, что сейчас начнется...но я была готова к этому. За рулем сидел наш молодой директор, а на переднем пассажирском сидении — Максим Николаевич. — Вы хоть осознаете, что натворили?! — прогремел необычайно грозно Артемий Вячеславович. — Да, — уверенно ответила я. — Александра, это было глупо и безответственно! — восклицал Максим Николаевич. Машина остановилась на светофорк, который горел красным. — Зато книга у нас! — Что?! — взвизгнул директор, резко обкрнувшись к нам. Саня показал ему завернутый пленкой прямоугольник, — Но...как же вы... — Она, — поправил его мой лучший друг, ободряюще пихнув меня в бок. Я слабо усмехнулась. И заснула. Проснулась я в своей комнате, переодетая в пижаму. За открытым окном щебетали птички, где-то рычал какой-то зверь. Наверное, Рома. Я потянулась и осознала, что мое лицо почти не болит. Я собиралась пойти в ванную, как в мою комнату влетела (в человеческом обличье) Вероника, довольная и с улыбкой до ушей, что максимально не гармонировало с ее готическим образом. — Сашуль, не поверишь! Артемий Вячеславович только что хвалил вас с Санчесом! И разрешил вам быть гидами для американских оборотней! Да ладно?! Я заулыбалась, как дура и мы с Вероникой обняли друг друга, прыгая и кружась на месте. Было не очень удобно, когда она выше на полголовы с учетом небольших каблуков на ее ботинках. Я быстро привела себя в порядок, переоделась и, схватив школьную сумку, побежала из корпуса в саму школу, по пути собирая небрежный хвостик. Меня остановил директор на втором этаже: — Саша, должен признать, вчерашний поступок был безответственным и был порывом адреналина, но ты достала книгу Чероки! Я благодарен тебе и Лебедеву. Также мы посовещались с учителями немного и решили, что, раз вы достали книгу, то с американцами в два счета управитесь, да и Вале вы действительно поможете справиться с ее страхом людей. — Спасибо большое, Артемий Вячеславович! — да, из уст самого директора это было намного приятнее услышать. Но тут он посерьезнел: — Но у меня есть еще одно поручение для тебя: ты должна выйти на контакт с Карагом. — Караг будет здесь?! — опешила я. Мы все знали про мальчика-пуму, неоднократно ставшего героем среди оборотней. Я думаю, что каждый оборотень во всем мире слышал его имя. — Да, он же тоже еще ученик школы "Кристалл". Он, разумеется, посвящен в историю с книгой Чероки, но еще и два близнеца-ворона, которые знают этот язык и перевели одну страницу. Так как вы с Сашей тоже посвящены, я хотел бы, чтобы вы обсудили это с ними. Только не сообщайте об этом Вале! Никто не должен знать! Я кивнула, осознавая всю важность дела. Уже завтра к нам прилетят иностранцы! А до этого надо набраться сил и подтянуть английский, хоть немного. Караг Когда Саша закончила мысленную трансляцию, я смягчился. У них с другим Сашей — как там они его называли, Саня? — есть весомая причина знать про книгу. Саша действительно рисковала жизнью, тут она не соврала! Девочка-овчарка с виной в глазах смотрела на меня, но я всем своим видом давал понять, что все хорошо и что я все понимаю. В конце концов Саша улыбнулась. Наверное, они разделились: Саша-девочка говорит со мной, а Саша-мальчик с Тенью и Сумраком. В дверь постучали, это был лучший друг Саши. — У нас еще один урок, превращения. У них будет вести Татьяна Анатольевна! — радостно сообщил мальчик-шиншилла с бирюзовой челкой. В коридоре стояли мои друзья-вороны и, пропустив русских, мы заговорили: — Почему они знают? — возмутилась Тень. — У них есть причина, — твердо ответил я и брат с сестрой переглянулись. — Мы после всех уроков пойдем переводить, наверное, дальше, — чуть пригнулся ко мне Сумрак. Он был выше меня на два-три сантиметра. — Кстати, нам Саша еще рассказал, что завтра будет какая-то экскурсия по Уфе! — просияла Тень, — И что здесь есть какой-то район, который называется Зеленая роща! — Он же сказал, что это не значит, что там все зеленое, — закатил глаза Сумрак. Вороны о чем-то спорили, чуть не подрались, но все мы добрались целыми и невредимыми. Саши провели нас на задний двор, где начинался урок превращений. Мои одноклассники и Валя сидели на скамейках, а перед ними стояла стройная высокая девушка лет 20-30 с кубышкой на голове, рубашке и серых брюках. Я еще издалека удивился, что Тикаани лежит на скамейке. Да, лежит! Закинула обе ноги и лежит головой на коленях у Холли. Еще смеются так громко, я аж позавидовал, но лишь улыбнулся. — А вот и наши опоздавшие, — добрым голосом сказала учительница, заставив всех оглянуться. Тики просияла, увидев меня и села нормально, отряхнув ту часть скамейки, где только что были ее ноги. На этом месте я и сел, поняв, что это она так заняла мне место. — Очень незаурядно, — похвалил я ее, чмокнув ее в щеку. — Ты ведь придешь ночью? — Спрашиваешь, я не пропущу такое! Сначала меня отмудосили, теперь других волков. Тикаани погрустнела и я вспомнил, о чем мы говорили сегодня. Я обнял ее за плечи, притянув к себе: — Прости, Тики, больше не буду. Это все в прошлом, золотце. — Да сколько раз мне говорить, что ты — мое золото, — с улыбкой ответила она. — Тогда ты мое облачко, раз уж мы ориентируемся на фамилии. — Как скажешь, котик.