Винная соната

      Проводив Кли с бардом в Вольфендом и обратно, Кэйя вернулся в Мондштадт. Благо было время для отдыха, к тому же новое увлечение брата удивило. Про Венти он знал как и все, немного. Отличный бард, любитель выпить, милая внешность и не больше. Вот только те слова в спальне Дилюка, удивили. Такой поверхностный бард открылся с новой стороны. Пробраться в Инадзуму почти невозможно. А откуда он знал что творится в дворце Архонта электро стихии? Вопросов было больше, чем ответов. Но была в этом городе личность, которая могла рассказать очень много. Благо эта барышня приняла его предложение выпить как обычно.       — Венти? Почему интересуешься? — Розария рассматривала вино в бокале.       — Да так. Видел его недавно на винокурне. Возле брата. Вот и любопытно, как так вышло.       — Возле Дилюка? — Розария хмыкнула. — Странно. Мне казалось, они не слишком ладят.       — Мне тоже.       Розария сделала несколько глотков, задумалась. Кто такой этот бард ее интересовало давно. Уж больно неожиданно в городе появился, и мало о нем известно. Казалось бы, личность самая банальная и все же, порой он заставлял насторожиться. Он явно говорил меньше, чем знал, вел себя достаточно неосторожно, но неприятности будто обходили его стороной.       — Все в чем я уверена, он не простой бард. Порой он заставляет задуматься и меня о том, откуда он взялся. Он умен, но предпочитает делать вид бестолкового. Он талантливее любого барда, которого я видела в Мондштадте. В то же время он невнимателен, любит выпить и чудом выходит сухим из воды, его ни разу не поколотили в таверне или ограбили. Хотя на язык он остр, порой настолько, что даже мне хочется спросить, не самоубийца ли он.       — Вот как. С кем-то серьезным ссорился?       Розария отставила бокал.       — Он как-то влияет на магистра. Возможно шантажирует ее, однажды я видела их возле дерева Венессы. Он сказал ей, чтобы она подумала о будущем. А наш магистр побледнела, как школьница перед учителем, и быстро удалилась. Бард же остался у дерева. Больше ничего не знаю.       Кэйя хмыкнул. Вот это да. Чтобы Джинн повела себя так, на это нужны веские основания. Что же скрывает бард? Дилюк очевидно знает больше, но понимает ли он, насколько опасен Венти, если Джинн от него сбежала, хотя трусливой не была. С другой стороны и брат не дурак, далеко не дурак. Забавная ситуация.       — Теперь я задам пару вопросов. Утолишь мое любопытство?       — Когда я тебе отказывал? — ухмыльнулся монахине Кэйя.       — Действительно ли правда то, о чем болтают люди? Архонт и хранитель Вольфендома на винокурне? Действительно ли Джинн не помогла, а пришла позже, словно желая подстроить несчастный случай в Спрингвейле, чтобы волчья стая уничтожила Дилюка и людей, а значит избавилась от потенциально опасного человека?       — Едва ли мой брат опасен для Мондштадта, ты это понимаешь, — улыбнулся парень. Розария хмыкнула, ответ был верным, хоть и имел двойное дно, Кэйя ясно дал понять, Дилюк уже считает Джинн врагом.       — Верно, и все же, — хмыкнула Розария, намекая, чтобы Кэйя ответил не так уклончиво.       — Архонта действительно видели. Так же, как и хранителя Вольфендома. Архонт успокоил волков, напуганных бомбами Кли, и напомнил всем о перемирии. Сегодня я был с Кли в Вольфендоме, она убирала последние бомбы. Так вот никто из волков не отнесся к нам враждебно, напротив, сам Борей нормально отнесся к гостям, хоть и попросил больше ничего не взрывать.       Розария хмыкнула. Как любопытно складывается, чудеса в прямом смысле этого слова. Интересно, что будет дальше.       — Вот как. Значит наш Архонт существует. И иногда даже помогает своему региону. Забавно. В церкви переполох, все надеются, что он и на служении появится. Я бы посмотрела на эту личность. Про него слишком много баек сложено и сказок рассказано. Полагаю, реальность будет разочарующей для многих.       Кэйя пожал плечами. Сейчас он думал только о том, откуда взялся бард. Остальное его интересовало мало.

***

      После второго насыщенного дня, Кли уснула прямо за ужином с ложкой в руке. Аделинда осторожно забрала посуду у малышки, а Дилюк отнес ее в детскую, чтобы та отдыхала. Наконец основные насущные проблемы были решены. Дела винокурни улажены и можно было выдохнуть с облегчением.       Венти ждал его за столом. Довольный, кажется визит в Вольфендом поднял ему настроение.       — Мы все бомбы нашли. Но если вдруг Кли о какой-то забыла, я сделал так, что они не взорвутся. Над Вольфендомом плотный щит.       — А над винокурней такой нельзя? — хмыкнул винодел.       Венти закатил глаза. Какая мрачность.       — Будет заметно. Тот же Альбедо может понять, что здесь что-то не то и будут лишние вопросы.       Дилюк тяжело вздохнул. Верно, использовать серьезную магию опасно. Либо алхимик, либо Минчи могут что-то заподозрить и начать следить во благо научного интереса.       — Барбара приезжала и уже всем раструбила, что здесь места священные, хотела тут тебе памятник поставить и паломников водить.       Венти поежился. Хватит с него церкви, это полнейший перебор. Конечно приятно, что люди несмотря ни на что его любили, но порой они заходили слишком далеко.       — Твоя рана все еще не затянулась?       Венти мельком посмотрел на бинты, слегка пожал плечами. Он уже забыл о своей проблеме.       — Я понял что случилось. Облик Архонта естественно цел и почти невредим, но облик смертного из-за отсутствия резонирования с артефактом не может исцелиться. Я пытался призвать лук, но барду он являться не хочет. Могло бы исцелить и дерево, но оно не отзывается без лука или лиры.       — Не хочет появляться твой же артефакт?       — Пока мое сердце бога не со мной, все будет куда сложнее. Большое чудо, что сам облик Архонта подчиняется. Это значит, что сердце бога все еще считает меня своим хозяином, и я все еще хранитель стихии.       Дилюк вздохнул. Порой он себя проклинал за то, что дал Синьоре уйти, что допустил то, что Барбатос утратил сердце бога, ведь тогда, если бы не глупая ссора, Архонт не остался бы один у церкви, ослабленный и неспособный защититься.       — Хватит. Это не такая страшная потеря. Серьезная, но не страшная. Я бы с ума сошел, если бы с тобой или с городом что-то случилось.       — Она провела нас. Использовала людей как живой щит, выманила тебя, ослабила тем, что ты спасал Двалина, а я как идиот не сразу понял, чего она хочет.       — Да-да, я в курсе, зачем так переживать о том что случилось? Все наладится. Я уверен.       Венти беззаботно тряхнул растрепанной челкой. Положив голову на руки, улыбаясь, посмотрел на хозяина дома. Порой Дилюку казалось вот в таких, простых вещах кроется волшебство, не меньше. Люди говорят заезженные фразы, пишут об одном и том же, любовь в мелочах, но, не испытывая этого чувства, не понять, что творится внутри. Да и чувствуя, все равно описать сложно. Просто в какой-то момент, все меняется. Ты сам меняешься просто потому, что появляется некто, без чьего присутствия мир блекнет. Самое мерзопакостное, что в его ситуации, все совершенно сложно. Что в голове у Архонта, что в душе непонятно. Постоянные мысли, куда ушел Венти, вернется ли, нужно ли вообще было с ним связываться, заставляли теряться.       Но все это внутри. Изменить привычки сложно даже ради такого сильного чувства, научиться показывать эмоции, проявлять заботу не только в поступках, но и словах совсем тяжело. Ирония судьбы, болтуны почти никогда не способны на поступки, а молчуны редко учатся говорить, стремясь просто делать.       Венти встал из-за стола, подходя ближе. Забавно, у человека с ужасной аллергией на кошек, порой пробивалась самая настоящая кошачья грация. Юноша улыбался краем рта, глаза хитро блестели. Глядя на него сейчас, внутри все обрывалось к чертям из бездны, забывалось совершенно все и хотелось только радоваться, что он рядом.       Рагнвиндр мысленно назвал себя олухом. Нельзя себя вести как влюбленный подросток. Мужчина притянул Венти к себе, целуя в щеку, бард заворчал, он явно хотел чего-то другого.       — Все, давай ужинать. День тяжелый был. И не вздумай отвлекать меня от еды, тебе самому полезно нормально питаться.       Венти закатил глаза с недовольным видом и плюхнулся на свое место. Дилюк талантливо срывал любое романтичное настроение.       — Как скажешь, я так и знал, что тебе до меня и дела нет, лишь бы я не пил, не пропадал и меня можно было тискать по ночам как подушку.       Дилюк отрезал кусок стейка и положил в рот. Венти опять закатил глаза принимаясь за суп.       «И как его любить можно, с таким-то характером?» — пронеслась в голове Дилюка совершенно грустная мысль.

***

      Мужчина сжал худую талию юноши крепче. Венти буквально дрожал в его руках, сонный, все еще глаза полуприкрыты, но какой же сейчас он красивый. От его тихих стонов прямо на ухо, окончательно сносило крышу и становилось плевать на все.       Совершенно на все. На то, что раннее утро, нужно заниматься работой, скоро должен приехать кто-то из заказчиков.       На то, что они ведут себя громко, что определенно кто-то из слуг услышит, если Аделинда всем не найдет работу подальше, а потом на Венти опять какая-то сволочь коситься будет, явно представляя в самых неприглядных видах.       На все.       Венти вжатый в постель выгибался от каждого толчка. Зависимый, послушный, искренний, от одной этой картинки перед глазами все плыло от возбуждения, а самое главное, именно в такие моменты Дилюк мог с уверенностью сказать, Венти только его. Жаль, что это распространяется, только на подобные ситуации.

***

      Кэйя ругнулся. На удивление вслух, но благо очень тихо. Хотя, судя по стонам из спальни, устрой кто-то на винокурне пожар или нечто в этом духе, Дилюку будет все равно, слишком уж занят, раз не заметил, что на балконе спальни слежка. Вот тебе и решил послушать, о чем эти двое разговаривают.       Альберих покосился в сторону постели. Хорошо, что он успел, так сказать, к финалу этой пьесы и сейчас выждав минут десять, пока парочка окончательно успокоится, можно будет эффектно появиться.       Капитан кавалерии хмыкнул. Все-таки брат нашел себе ну крайне хорошенького гостя для спальни. Смазливое сонное личико смотрелось на мужском плече совсем шикарно. Странно, но Дилюк вел себя на удивление бережно, вот обнял своего барда целуя в щеки и шею, буквально парад нежностей. Неужели влюбился? Забавно. Интересно, будет ли делать отрешенную мину, как обычно если он сейчас вломится в комнату, брат никогда не показывал что у него на уме, а поймать его на искренних эмоциях сложнее, чем таракана прихлопнуть тапком в пьяном виде.       Кэйя толкнул дверь в спальню. Венти просто его проигнорировал, он почти засыпал, обнимая хозяина дома.       — Если еще раз ты сюда вломишься, я клянусь, мне будет все равно, пару костей я тебе сломаю, — Дилюк укрыл Венти пледом, все еще обнимая за талию.       К угрозам брата Кэйя привык, характер у него не сахар, но и ситуация та еще. Вот только в отличие от всех ожиданий, Дилюк даже не шелохнулся, продолжая гладить по голове барда в своих руках. Больше того, его злость больше походила на ревность. И угроза сломать брату пару костей казалась далеко не пустой.       — Прекрати. Утро такое хорошее. Ну вот я опять хочу спать, — Венти открыл глаза, поцеловал мужчину в щеку и опять завозился в его руках, собираясь уснуть.       — Спи-спи. Итак, Кэйя, там революция или что-то такое же серьезное, что ты, в который раз приходишь сюда? Нельзя подождать внизу?       — Хватит ревновать, это даже смешно, — решил пошутить парень, но посерьезнев, протянул конверт брату, — сбылась твоя мечта. Смотри какие новости.

***

      Второй раз просыпаться пришлось не так удачно. Дилюк испарился, прочитав пару строк письма, оставил кучу распоряжений Аделинде и разумеется ничего не обьяснил. Венти облокотился об подушку, сонно моргая, пока надо было сообразить стоит ли вставать или можно поспать.       Планов на сегодня не было. Тащиться куда-либо желания тоже не намечалось, а отсутствие Дилюка хоть и не нравилось, но имело ряд приятных бонусов, например можно было позавтракать вином и шоколадом, а потом приятно поваляться на траве у выхода к Сидровому озеру рядом с винокурней, наслаждаясь хорошей погодой.       В комнату тихо постучали, и затем, не задавая вопросов, зашла главная горничная. Девушка заулыбалась, видя, что бард уже проснулся. Венти сощурился, уж больно виновато выглядела блондинка, явно что-то случилось.       — Я вам вина вечером принесу, самого вашего любимого.       — Что случилось?       — Понимаете, Кли, — Аделинда направилась к ящику с вещами, доставая чистый костюм для барда, — ей вероятно одиноко. К бомбам она не подойдет, но вот беда, теперь она скучает и, знаете, даже без взрывчатки она может натворить глупостей.       — Грустно, — понимая, что девочкой придется заняться ему, ответил бард, — странно, в Спрингвейле много людей, дети наверняка есть, почему у нее нет друзей?       Аделинда положила вещи на постель, улыбаясь еще виноватее. Бард закатил глаза.       — Боятся ее?       — Да. Причем многие родители ее и жалеют, девочка она хорошая, но вдруг кого-то из друзей подорвет? К тому же с простыми ребятишками ей скучновато, а они ее опасаются за странные игры. Помните, на озере она всю рыбу переглушила? Ели эту рыбу всем поселком, но пока восстановили популяцию форели, почти разорились.       Венти вздохнул. Ладно. В конце концов он обещал Алисе присмотреть за дочкой. Да и Кли, очень даже приятный спутник, несмотря на то, что ребенок и фанат динамита. В конечном итоге можно ее отправить к Борею, а самому посидеть на дереве в Вольфендоме, общаясь с старым другом.       — Я присмотрю за ней.       — Большое спасибо. Я очень рада. И так же рада, что кажется вы примирились с господином, уже второй день не ссоритесь, это почти рекорд.       Венти закатил глаза. Аделинда пожала плечами. Отношения ее хозяина с бардом только казались идеальными, все чаще она замечала это затишье перед бурей, и когда эта стихия обрушится на их головы, никто не знает.       — В последнее время он меньше читает нотаций, вот и спорить нам не о чем. Рекорд, ты еще тотализатор устрой, отличный дополнительный заработок.       — Ни за что, я предпочитаю верить в судьбу и ждать от нее сюрпризов без всяких материальных бонусов, — Аделинда слека улыбнулась, подмигивая барду на постели, — но если бы я делала ставку, то дала бы еще два дня спокойной жизни и очередные приключения опять свалились бы на ваши головы. Пойду накрывать стол для завтрака.

***

      Прибытие в Мондштадт одного из любимых отморозков Синьоры, можно действительно считать сбывшейся мечтой. Появлялись все шансы поймать эту дрянь и допросить, главное успеть до того, как этот подонок что-то натворит, недаром его обожала Синьора, мразью он был редкой.       Оставалось выяснить причины его появления, а так же, как долго он собирается пробыть в столице, а затем устраивать западню. Главное не спугнуть раньше времени.       Кэйя перелистнул страницу каталога, из-под тишка глядя на брата. Они выяснили какую таверну посетят крайне неудачные гости и сейчас Дилюк давал инструкции своему персоналу, за кем следить и как это делать. Что ни говори, в своей таверне Дилюк не держал лишних людей, а по всей столице имел таких информаторов. Ордо Фавониус может завидовать, пока Джинн только думает как достать информацию, свеженький доклад уже лежит у Дилюка на столе, поэтому заместитель магистра мечтала вернуть старого знакомого на службу любой ценой.       — Как ты Кли отбил? Джинн беснуется, у нее была надежда, что ради нашей сестренки, ты точно, скрепя зубами, вернешься в Ордо.       Дилюк хмыкнул. Сестренкой они очень давно называли дочь Алисы, хотя, откровенно говоря, она могла годиться им в дочки. Исключительно внешне, на самом деле Кли, как и все эльфы, взрослела куда медленнее и ей сейчас было больше ста лет. Хотя, она все еще по эльфийским меркам была ребенком и вела себя соответствующе.       — Не ты ли ей подбросил идею так меня шантажировать?       — Ну что ты, откровенно говоря, я готов был почти вступиться, — хмыкнул капитан кавалерии, — да и такой шантаж не в моем стиле.       — Джинн отказалась от этой затеи, потому что ей так сказала сама Алиса.       — И как же она об этом сказала? Письмо подделал? Хотя, нет.       — С ней связался Венти, — пояснил Дилюк, — у него есть устройство, позволяющее связываться с Алисой.       Кэйя опять заглянул в каталог. Вина, бочки, поставки… Ничего любопытного.       — Браво. Откуда у него такое устройство? Вот уж бард-то непростой, сначала Инадзума и казнь Синьоры, никто не в курсе, а он своими глазами видел. Теперь устройство от Алисы, буквально всезнающий и талантливый проныра. Не думаешь ли, что он тебя за нос водит?       Дилюк сощурился. Звучало крайне… Сравнения не находилось. Венти вряд ли будет ему врать, хотя и правды напрямую от него не дождаться. Он всегда говорил уклончиво, вел себя противоречиво и в принципе, все это заставляло ломать голову. Это он там, за дверью спальни понятный и искренний, но что в его голове, когда он одет и где-то далеко, предугадать почти невозможно.       Кэйя уловил тень сомнения на лице брата. Кажется Дилюк о чем-то задумался, возможно придется намекнуть ему еще раз, чтобы тот внимательно следил за своим любовником.       — Отстань от него, — потребовал Дилюк.       — Больно он мне нужен. Просто если тебе мало того, о чем я тебе уже сказал, то подумай, его опасается даже Джинн, а вот это, говорит о многом. Есть свидетель того, что ее и барда видели у дерева Венессы, он ее шантажировал, и наш временный магистр не заключила его в темницу, а смертельно побледнела и скрылась. Что же знает бард?       На удивление Кейи Дилюк ухмыльнулся совершенно довольно. Хотя информация должна была его насторожить. Неужели Дилюк в курсе этой ситуации?       — Вот как. Джинн действительно не особо нравится Венти в последнее время, но я не в курсе почему. Спасибо за информацию, Кэйя, — поблагодарил Рагнвиндр, присаживаясь за свой стол.       — Главное, что ты ему нравишься, по любым причинам, судя по тому что я видел, — ехидно сказал Альберих, вставая с кресла напротив стола. Лицо брата стало каменным. Шпилька была загнана в больное место совершенно удачно.