Петрикор II: Запах земли после дождя.

За спиной послышался смешок и торопливые шаги. — Помочь? — участливо спросил Россия. — Да, открой мне дверь. Спустившись вниз по лестнице, я ощутил запах сырости и бетона. У стен стоят шкафчики, битком набитые соленьями. В самом конце виднеется крепкая железная дверь. — Детская комната для маньяка? — задорно спрашиваю, разглядывая очертания двери. — Ха-ха. — безэмоционально отвечает Иван, отворя замок, и первым входит, чтобы придержать для меня дверь. Комната внутри выглядела скорее жилой, чем подвальной: старая кровать-полуторка, тумбочка, плетеный круглый коврик в центре, куча коробок с пыльным старьем, музыкальные инструменты в потрепанных чехлах. Определенно, не пыточная. — Вы пришли раньше, чем я ожидал. — говорит Франция, сидящий на краю кровати, скрестив руки. Сапфировые глаза пронзительно смотрят в мои, внутри поднимается тревога. Беру себя в руки и ставлю поднос на тумбочку, которую Россия пододвинул напротив француза и нашел два стула для нас. — Будь моим гостем, не стесняйся. — с язвительной улыбкой произносит Брагинский наливая вино в бокал и протягивая его Бонфуа. — Передай Тони мою благодарность за ужин. — изящно отпив вино, отвечает Франциск. Он не выглядит угрожающим или злорадствующим, как я ожидал. Франция ведет себя на удивление спокойно, в выражении его лица мелькает нечто меланхоличное. — Ты ведь еще не попробовал, за что благодаришь? — спрашивает Иван. Француз опускает взгляд, кажется, будто он сейчас заплачет. — Не думаю, что смогу. — говорит Бонфуа и прячет глаза ладонью. — Разве все прошло не так, как ты хотел? Ты обманул своих друзей, обманул Испанию. Мы заперты и не сможем сорвать твой саммит. Ты победил. От чего не отпраздновать маленькой трапезой? — русский выглядит неожиданно холодным. — То, что я планировал это, не значит, что мне не больно. — всхлипывает француз и ставит бокал обратно. — Я люблю Антонио. — То есть с остальным ты полностью согласен? — со злостью выпаливаю. — Весело было притворяться моим лучшим другом и выслушивать слезливые истории о собственном парне? Может, сделать на моем теле ядовиты порезы тоже было твоей идеей? Бонфуа вытер влагу со щеки и задрал голову к потолку, останавливая слезы. — Яд был последней надеждой. Ты должен был, наконец, почувствовать страх за свою жизнь, чтобы разрушить приворот. — Что?! — с недоумением смотрю на француза. — Черт, Англия наложил на тебя приворот. — выдыхает сбоку Иван в осознании. — Не удивительно, почему рядом с ним ты испытывал такие странные эмоции. Я все ломал голову, что с тобой происходило, потому что те, чувства, которые я улавливал от тебя в присутствии Артура не напоминали нормальную привязанность или влюбленность, это была смесь ужаса с подобострастием. Твои чувства были такими сильными и разрушительными. Это была… — Одержимость. — перебил Франциск. — Англия грешил легкими приворотами со своим колониями. Он использовал их, чтобы подопечные не бунтовали против его власти, но ты был твердым орешком. И глупый юный волшебник не нашел ничего умнее чем использовать на тебе полноценное заклинание приворота. Это сработало, но, разумеется, не так, как он этого хотел. Ты стал испытывать к Англии сильное влечение, а не трепетное восхищение, как у остальных. Какое-то время, пока ты был ребенком, ты не мог оформить в слова те странные смешанные чувства, что испытывал к своей метрополии, а дальше ты уже сам помнишь: война за независимость и попытки сблизиться с Артуром любыми путями. Мы не знали, что делать. Ранее единственным способом остановить приворот была смерть, что не являлось подходящим вариантом. И тогда мы подумали: если твоей тело испытает опасность, угрожающую выживанию, инстинкты развеют морок… — И какое же у тебя тогда оправдание для Испании? — со злостью спрашиваю. — У меня его нет. Я просто эгоист, который хотел насладиться спокойным временем со своим любовником. — Зачем ты делаешь это? — чувствую как к горлу подступает ком, на плечо ложиться сильная ладонь и успокаивающе поглаживает. — Зачем говоришь о любви и притворяешься, что заботишься, если твои поступки говорят об обратном? Что за хуйня выцарапана на деревьях вокруг дома, зачем ты запер нас? Сапфировые глаза блеснули в темноте подвальной комнаты. — Мне пришлось подстраховаться. Я начал чувствовать неладное с момента приезда, ссора с Испанией лишь подтвердила опасения. Я не хотел пугать вас, но и позволить срывать саммит тоже не могу. Послезавтра за мной прилетит Англия и мы оставим вас в покое, а пока просто расслабьтесь немного. — Легко сказать. — вклинивается Брагинский. — Мои твои заложники и понятие не имеем, что вы планируете. — Мы лишь вовремя натянули паруса при изменившемся потоке ветра. Магия становиться сильнее, думаю, вы уже стали замечать. Странные сновидения, непривычные сверхъестественные способности. Скоро весь мир начнет вспоминать о древнем ремесле, позабытом на небольшое время. И тебе, Америка вместе с братом лучше держаться возле Ивана, у вас троих похожая магия, вы сможете помочь друг другу справиться с адаптацией. — Адаптацией к чему? — нервно спрашиваю. Внезапно Бонфуа словно бы вновь надевает маску равнодушного повесы. На губах появляется фальшивая улыбка и он с легкомысленным хмыком пожимает плечами. — Я уже сказал. — возражает француз. — Мне казалось ты ненавидишь магию, ты называл ее варварством. — сквозь туман в голове слышу мелодичный голос России. Бонфуа фыркает, ставя бокал на тумбочку. — А еще мы все против ядерного оружия, но все храним смертоносные ракеты. — Ты владеешь магией также как и Англия? — знаю задавать подобный вопрос глупо, но мой мозг еще не успел переварить новые обстоятельства. — Скорее это Англия владеет магией также, как и я. — ухмыльнулся Франциск и облокотился подбородком о ладонь. — Что ты сделал с нами? Запер в ведьмином кругу? — спрашиваю, поежившись. Кажется, будто в подвальной комнате похолодело на несколько градусов. — Ну, разумеется, малыш. Я не хочу нарушения своих планов, но и лишнего кровопролития не жажду. В этом кругу мы все в безопасности. — Мы в безопасности или только ты? — сквозь зубы произносит Иван. Холод становиться сильнее. — Я устал тратить время на бессмысленные вопросы, Россия. У вас с Васэгижигом есть гораздо более насущные проблемы… Уже происходил непроизвольный обмен телами? Сверх обостренная эмпатия? Чтение мыслей? — Твою мать, я так и думал, что это ваших с Англией рук дело! Какого хера вы считаете, что имеете право вмешиваться в нечто настолько личное? Зачем вообще вам понадобилось сводить нас с Россией?! — я делаю небольшую паузу, чтобы набрать в грудь воздух и продолжить гневную тираду, однако, вдруг меня окутывает чистейший ужас. Удивленно поворачиваюсь в сторону Вани, тот смотрит на меня широко раскрытыми глазами, а его бледное лицо, словно бы стало еще белее. — Ва…сэгижиг?..