War paint

Pov Кроссфлэр Я оглянулась и увидела, как Брейкдаун подходит и садится рядом с нами, громко споря с Хало. Прошло много времени с тех пор, как мы в последний раз вместе посещали поверхность Земли. Я проигнорировала чувствительное, но ужасно веселое настроение Хало, когда она препиралась. Она все еще не могла использовать свой альт-режим, и это с каждым днем все больше и больше сводило ее с ума. Отвлечься от проблемы было самым эффективным способом успокоить ее разочарование, поэтому Мерси предложила пойти в автокинотеатр, что было достаточно странно, потому что она никогда раньше не посещала их, учитывая ее осложнения с альт-режимом. Нокаут Брейкдаун также заинтересовались, и прежде чем я поняла, мы все сидели на пыльном холме рядом с близлежащим автокинотеатром. С нашего места открывался прекрасный вид на большие экраны, и мы были достаточно далеко от любопытных человеческих глаз. — И что именно мы увидим? — красный медик выжидающе посмотрел на Хало по другую сторону от меня. — Фильм. — Фильм, ладно, но какой? Человеческие фильмы хоть сколько-нибудь хороши? Лучше кибертронских? — Гораздо лучше. Люди могут гораздо лучше выражать эмоции через свои выражения. У них большое разнообразие жанров, огромный актерский состав, в отличие от Кибертрона, и музыка сопровождает сцены. Это придает им более глубокое измерение. Я люблю человеческие фильмы, — Мерси взволнованно захлопала крыльями, когда ее оптика сфокусировалась на созданной людьми парковке. — Если ты так говоришь, — Нокаут скрестил руки на груди и выжидающе перевел взгляд на экран. Брейкдаун прошел мимо миски с энергоновыми сладостями, и я выбрала одну круглую, прежде чем отдать миску Хало, которая взяла несколько. Это был наш первый раз, когда мы вместе участвовали в таком тусовочном мероприятии, и я с удивлением отметила, что не чувствую себя не в своей тарелке. На самом деле, это было даже приятно. Момент спокойствия поселился в моей искре на этот раз, зная, что мои друзья и я заслуживаем небольшого отвлечения время от времени. Особенно сейчас, когда едва ли был день, когда я не чувствовала этот интенсивный, шпионящий взгляд, устремленный на мою спину. В последнее время меня начинает бесить Эйрахнида, ползущая на заднем плане. Я понятия не имела, что именно она искала, но ей определенно нравилось вселять страх в других. Моя паранойя снова взяла надо мной верх. Фильм был типичным боевиком с элементами научной фантастики, который заставил обоих мехов громко смеяться. Особенно над плохо объясненной технологией, которую пытались придумать люди. Мне понравились эти части, я нашла креативные, но примитивные идеи интересными, в отличие от Мерси, которая была полностью погружена в эмоциональные части, в то время как Халo громко подбадривала главного героя во время погони на машине. Да, типичный киновечер среди нас, только с двумя добавленными мехами. Опыт был довольно приятным. Нокаут и Брейкдаун быстро втянулись в созданный человеком вымышленный мир и начали задавать вопросы, когда не могли что-то понять. Мы отвечали на все с невероятной экспертизой в области человеческого сленга, обычаев, культуры и поведения. Пока это длилось, было весело, но когда это закончилось, я почувствовала облегчение и со вздохом размяла онемевшие конечности. Мы решили посидеть еще немного и подождать, пока не пройдут финальные титры. Брейкдаун не мог перестать комментировать фильм и начал спорить с Хало и Мерси о том, что надоедливый друг главного героя должен был умереть, потому что персонаж был просто раздражающим. — Ну и как? — спросила я, вопросительно глядя на красного медика рядом со мной. Почему-то его мнение мне хотелось услышать больше всего. — Интересно. Я понятия не имел, что у этих созданий из плоти так много… творческой энергии. Может, даже слишком много, особенно в части, связанной с наукой. Но тут и там было несколько симпатичных машин… Можем ли мы посмотреть еще как-нибудь в будущем? — он постучал когтем по подбородку, размышляя, затем опустил сервопривод на бок и сверкнул яркой улыбкой. — Может, в следующий раз только мы вдвоем? — Возможно. Халo и Meрси никогда не пропустят хороший фильм, - я слегка сдержанно улыбнулась и отвела взгляд, чтобы вместо этого посмотреть на своих друзей. В последнее время я поняла, что становится все сложнее удерживать зрительный контакт с Нокаутом дольше, чем необходимо.

___________

Pov Хало Мои друзья и дорогой доктор делали все, чтобы я не сошла с ума на этой неделе, и я была очень близка к тому, чтобы это сделать, не имея возможности сосредоточиться ни на чем, кроме как толкать свой мини-трейлер по пунктам назначения или снова и снова спорить со Старскримом. Поэтому, когда эти прекрасные крылья наконец-то были установлены на моей спине, и я в конце концов прошла свою первую тестовую трансформацию, я почувствовала, что все это время голодала и только сейчас я удовлетворена. Однако установка самой программы заняла больше времени, чем я ожидала. Мой внутренний хронометр отмерил десять часов в стазисе, прежде чем я, наконец, вышла в сеть и с почти совершенно другой структурой зрения. Мой процессор зарегистрировал ранее неизвестный вес на моей спине, и новые рецепторы ожили в течение секунды. Я ахнула, была парализована и шокирована новыми ощущениями сразу. Нокаут не шутил, когда предупреждал меня о побочных эффектах активации ограниченной рецепторной сети крыльев, с которой я не была знакома до своего обновления. — Хало? Хало, ты меня слышишь? — Лицо Нокаута появилось в поле зрения, и я неловко застонала, ерзая на койке. Так что это был не просто слух, что сикеры не любят лежать на спине на койке, которая для них не предназначена. — Громко и ясно, — прохрипела я и на мгновение закрыла глаза. — Могу ли я сесть? — Да, пожалуйста, двигайся осторожно, — приказал он призывным движением своего сервопривода, и я медленно поднялась, борясь с тяжестью моих острых крыльев, тянущих меня вниз. А потом я просто сидела там, глядя вперед и двигая крыльями. Вверх, вниз, вверх, вниз. Складываясь и широко раскрываясь. Ощущения были ошеломляющими. — Просто успокойся, я могу снизить емкость твоих рецепторов, если для тебя это вдруг станет слишком большим испытанием, — Нокаут предупреждающе поднял сервоприводы, и я решительно покачала шлемом, на моем лице явно отразилось восхищение. — Ни за что! Это ощущение... божественное. Он усмехнулся и подошел ближе, чтобы осмотреть работу, которую он проделал на моей спине, явно удовлетворенный результатами. Моя гидравлика работала идеально, все части двигались синхронно и в согласованном порядке, пока я тщательно, но жадно исследовала эти новые движения. — Ну, крылья действительно требуют особого обращения. Я советую тебе содержать их в безупречной чистоте и обращать внимание на суставы и сенсорные кабели. — Принято к сведению, — механически сказала я, больше сосредоточившись на других вещах, таких как мое новое программирование и автоматизированные инструкции, которые теперь лежат в глубине моего процессора, ожидая, когда их как следует изучат и внедрят в практику. Я не могла дождаться своего первого испытательного полета. Когда я обрела равновесие, наконец-то слезла с койки, я с удовольствием наблюдала, как Нокаут что-то отмечал на своем датападе. Его улыбка превратилась в понимающую ухмылку, когда он поднял глаза. — Я думаю, пришло время протестировать твою т-шестерню. Давай посмотрим, как она справится с твоей новой структурой. О да! Я ждала, что он скажет это с тех пор! Форма самолета, которая была установлена с помощью программирования, теперь визуализировалась в моей оптике, когда мои детали и шестеренки смещались и складывались, щелкая вместе, чтобы сформировать новую форму. Ощущение было знакомым, но чуждым, рутинная трансформация моего старого альт-режима теперь забыта навсегда. Мой двигатель нагрелся в предвкушении, и внезапно мне захотелось увидеть себя в зеркале. — Эй, эй, успокойся, ты между стенами! —Нокаут встал у меня на пути и неодобрительно покачал головой, на что я раздраженно хмыкнула. — Я хочу выйти на улицу! Я хочу полетать! Мне можно уже уйти? Мы ведь уже закончили процесс, да? — Пока нет. Трансформация — это одно , а полет — это другое. Ты не готова, — медик похлопал меня по носу реактивной формы, и я с нетерпеливым фырканьем трансформировалась обратно. — Почему? Все прошло безупречно! — Ты все еще едва удерживаешь равновесие. Сначала постарайся привыкнуть к крыльям. Вероятно, ты будешь ударяться ими о предметы или бить кого-то по лицу, пока твой процессор не зарегистрирует расширение твоего тела. После того, как ты освоишься на земле, то сможешь подняться в небо, но до тех пор ты на земле. Предписания врача. Твердые слова Нокаута не оставили места для мольб или «но», поэтому мои плечи разочарованно поникли, и я выдавила из себя довольно грубый ответ. Когда же наконец наступит мой день? День, когда я покину землю и поднимусь в небеса? Клянусь, что не спущусь, как только окажусь там. Никто не сможет снова стащить меня на поверхность. С моей решительностью и кислым настроением, насильно развеянным, я выскочила из медотсека, чтобы показаться во всей красе преданно ожидающей публике, которая уже давно стоит у двери. Только чтобы стать свидетелем того, как моя мечта наконец сбывается. — Попрощайся с пылью и галькой, отныне я в воздухе! — Я широко раскинула руки с такой же широкой улыбкой перед своими друзьями и коллегами Вехиконами, которые захлопали в ладоши и осыпали меня комплиментами. — Ты выглядишь потрясающе! Давай полетаем вместе! — Мерси схватила мои сервоприводы и захихикала от волнения. Я бы с радостью согласилась и побежала на внешнюю палубу, но почувствовала на спине строгий взгляд Нокаута, когда он присоединился к нашему кругу, и я смиренно вздохнула. — Пока не могу, извини, Мерси. — Ей нужно время, чтобы привыкнуть к крыльям, — коротко объяснил медик вместо меня, и Мерси быстро справилась со своим разочарованием, потому что просто пожала плечами: — Тогда позже. Но я буду той, кто будет сопровождать тебя в твоём первом полете! — И я тоже! — D7D6 поднял свой сервопривод, и два других транспортных средства с реактивными режимами добровольно присоединились. Черт, у меня будет целая охрана только для меня. Неплохо для начала! — Я, наверное, просто посмотрю на тебя с палубы, — Кроссфлэр развела руки и улыбнулась, тайно разделяя мою радость, хотя и беспокоясь обо мне, я это знала. — Ладно, ладно, все можете идти, — хихикнула я, уже предвкушая момент, когда смогу отправиться в путь самостоятельно.

____________

Pov Мерси Одной из самых редких вещей было то, что мне поручили следить за процедурой транспортировки энергона, еще реже с нежелательной компанией Эйрахниды. Она некоторое время молчала во время нашей задачи, говоря только тогда, когда давала указания, но все равно умудрилась заставить меня чувствовать себя бесполезной рядом с ней. У нее была внешность, которая внушала уважение, у нее была оптика манипулятора, и она вела себя так, как это делают королевы. Наблюдая за ней издалека, она выглядела столь же ошеломляюще, сколь и устрашающе. Излишне самоуверенная и особенно харизматичная для женщины ее размера. Я одновременно завидовала и боялась этого. — Что-то случилось? — ее голос вырвал меня из раздумий, и я невольно выпрямилась. Я сцепила сервоприводы за спиной от стыда за то, что отвлеклась. — Нет... — Я хотела объяснить что-то подробнее, но остановилась после короткого слова отрицания, не в силах придумать ничего лучшего. Она подошла ко мне и обвела взглядом шахту с нашей высокой точки обзора, с удовлетворением наблюдая, как Вехиконы загружают свои трейлеры кубами и перевозят их на Немезис с помощью ярко-желтого лифта. Пока все шло гладко, и, честно говоря, я почти ничего не делала во всем процессе. Думаю, обязанности наблюдателя не обязательно должны быть чем-то большим, чем просто наблюдение. — Это прозвучало как полная противоположность, дорогая, — Эйрахнида сложила руки на груди и послала мне понимающий взгляд, заставивший меня вздрогнуть, как ребенка, пойманного с поличным. — Я тут подумала... — начала я, не зная, как продолжить, но она, казалось, терпеливо ждала, поэтому я не спеша собралась с мыслями, — ...я тут подумала, что делает десептикона хорошим? Ты упомянула, что я неподходящий материал, и я понимаю, почему, но тогда... что, по-твоему, необходимо, чтобы им стать? Мой вопрос удивил ее гораздо больше, чем я ожидала. Она моргнула в замешательстве. — Хочешь, я расскажу тебе, что делает десептикона десептиконом? Я выжидающе посмотрела на нее. — О, боже, кто тебя подписал? — она покачала головой с тревожным вздохом. — Прежде всего, помнишь свою клятву? — Помню. — Отлично. А можешь вспомнить, о чем там было? — Да. Звучало не очень приятно, — поморщилась я, заставив ее усмехнуться. — Ну, это то, что составляет основу десептикона. Будь безжалостна. Это единственный путь. — Эм... а как насчет более дипломатичного и менее агрессивного подхода? — Я попробовала, не совсем удовлетворившись ее ответом. Должен быть способ не делать все те разрушительные вещи, которые мы поклялись делать под знаменем десептиконов. — Тогда ты бесполезна. — Ой... — Со временем это приживется, — пожала она плечами, затем сверкнула злобной улыбкой, прежде чем перевести взгляд в другую сторону. Она рявкнула команду, застав некоторых Вехиконов врасплох и заставив их вздрогнуть от звука ее резкого голоса. Она была требовательной, свирепой и не впечатляющей. Кем-то, кем я никогда не стану. Кем-то, кем я не хочу становиться. Мне совсем не понравилось с ней работать. Закончив задание, мы вернулись на корабль, и я быстро рассталась с ней, с нетерпением вернувшись к монотонной рутине заполнения и проверки отчетов. Саундвейва не было в командном центре, но я не осталась без компании. Лазербик пролетел над моей головой и покружил, прежде чем найти отдых на моем плече, что меня не очень-то беспокоило. Я нежно похлопала его, за что получила раздраженное чириканье, но проигнорировала его. Мои мысли и внимание переключились на разговор, который шел за моей спиной на мостике. Я никогда не ожидала, что застану Хало за непринужденной беседой с Мегатроном, но, полагаю, все быстро меняется, когда она вмешивается. Или она настолько разозлилась, что пока не может летать, что теперь охотно приближается к военачальнику. Сегодня утром она проснулась с новой программой и крыльями, но пока не получила разрешения проверить свои летные способности. Я вполне понимаю ее беспокойство. Как ни странно, она не вымещала свое недовольство на Старскриме, но если подумать, он был в отъезде уже некоторое время. Его накопившиеся внешние задания теперь догоняли его. К сожалению, Халo не нашла время, проведенное со мной и Саундвейвом, очень захватывающим, и она также упомянула, что Кроссфлэр и дуэт медотсека становятся другим миром, который она хотела бы оставить разворачиваться самостоятельно. Ее коллеги Вехиконы составляли ей компанию большую часть времени, но из-за разнообразного расписания обязанностей им было трудно проводить много времени вместе. Мегатрон, который вечно что-то замышлял или просто ворчал, спокойно наблюдал за горизонтом, пока заходящее солнце окрашивало привычную мрачную атмосферу моста в более дружелюбные оранжевые, ярко-малиновые цвета. Это был редкий случай, когда экраны были выключены, а окнам позволялось быть прозрачными, чтобы показать захватывающий пейзаж неба над облаками. Хало небрежно стояла рядом с ним, с одним сервоприводом на бедре, другим висевшим сбоку. Ее оптика переместилась с одного облака на другое, затем снова на невозмутимое выражение лица Мегатрона, который, казалось, был погружен в свои мысли. Но она не будет молчать долго. Я знала ее достаточно хорошо. — Могу ли я спросить кое-что, мой Лорд? — наконец заговорила она, заслужив косой взгляд от крепкого серебристого бронированного меха. Это более или менее можно было считать молчаливым разрешением. — Какова наша цель на этой планете? Я имею в виду, что наша армия разбросана по галактикам, гораздо более сильные войска заняты большим числом автоботов всего в нескольких галактиках от нас. Почему бы нам не остаться здесь, а поторопиться догнать их и не переломить ход событий на более прибыльных фронтах? Ее храбрость меня поразила. Ты не можешь просто так пойти и расследовать намерения военачальника, не находясь в положении, когда вам это разрешено. Однако Халo никогда не была ограничена рамками или правилами. Это смелое поведение не ускользнуло от внимания Мегатрона. Его наблюдательная оптика блуждала по ее новому телу, принимая все изменения, пока он хмурился в эту бесстрашную, но уважительную оптику, которая так дерзко сцепила свой взгляд с его взглядом, как будто он никогда не избивал ее, и у нее не было веских причин бояться его. — Разве тебе никто не говорил, что хороший десептикон не просит многого? — ответил он вопросом на вопрос, в голосе звучали раздражение и предостережение. Хало дрогнула лишь на мгновение, а затем невинно сжала сервоприводы перед собой. — Мне было просто любопытно, мой Господин. Разве для новичка вроде меня не важно знать свою точную цель? Знать, за что я борюсь? Как я могу стать единой с делом, если я не вижу цели? Это все равно, что слепо стрелять в темноте. Удивление Мегатрона было очевидным, хотя бы на мгновение. Он ухмыльнулся, как будто оценил ее ответ. — И ты только сейчас пришла ко мне, чтобы спросить об этом? Могла бы прийти и раньше. — У меня... была очень веская причина не приближаться к вам, мой господин, — призналась она, чувствуя себя неловко под этим понимающим взглядом, когда она опустила оптику. Мегатрон, казалось, был удовлетворен ее реакцией, и его внимание снова было приковано к горизонту. — Мы здесь, чтобы уничтожить Прайма. — А? — Хало подняла голову, уставившись на него широко раскрытыми оптическими глазами. — Оптимус? Оптимус — причина?! — Никогда не слышала о том, чтобы сначала устранить сильного лидера слабой армии? Автоботы без Оптимуса Прайма незначительны и их легко растоптать. Теперь это звучало логично. Автоботы так сильно верили в Оптимуса, что можно было подумать, что без него они пропадут. Он был моральным компасом, твердой почвой под ногами, лидером, как никто другой. Но это неизбежно влекло за собой проблему его солдат, слишком зависимых от него. — П-правда... — пробормотала Хало, задумчиво почесывая шлем. — Я абсолютно уверен, что наши далекие войска смогут справиться с оставшимися угрозами автоботов. Как только мы закончим нашу самую важную задачу здесь, мы займемся другими сторонами этой вселенной, — тяжелый взгляд Мегатрона снова остановился на моей подруге, которая молча кивнула, понимая, что она затрагивает гораздо более серьезные темы, чем изначально намеревалась. Я притворилась, что работаю, но их разговор затянул меня, мой процессор не мог сосредоточиться на задаче в сервоприводе. Лазербик продолжал лежать на моем плече, не беспокоясь, и я старалась оставаться неподвижной, как будто любое мое движение могло его расшевелить. После молчания, которое показалось вечностью, Хало вернулась с еще одним примером своих смелых, беспрецедентных вопросов: — Правда ли, что вы начинали как шахтер, милорд? — Так и есть, — Мегатрон даже не удивился, услышав такой вопрос на этот раз. Он привыкал к бесстыдной прямоте Хало, я полагаю. — А потом вы стали гладиатором? — Как внимательно ты относишься к моему прошлому, — проворчал он, на этот раз выказав меньше признательности. — Я действительно стал гладиатором. Чемпионом арены, наряду с Саундвейвом. Ямы Каона — это место, посетить которое ты можешь только в кошмарах. На этот раз я не могла не обратить на них свой взор, вырвавшись из неподвижной позы статуи. Саундвейв? Значит ли это, что они познакомились на арене? Саундвейв тоже был гладиатором? — До меня доходили слухи о том, что происходит в Каоне. Этот город был центром восстания. — Этот город был отправной точкой многих вещей, — начал военачальник, ухмылка пряталась в уголке его рта. Ностальгический проблеск в его оптике сбил меня с толку. Он выглядел так, будто собирался рассказать больше, и он это сделал: — С тех пор, как я вышел на арену, я знал свое предназначение, и с моей славой мои слова распространились шире. Идея создания фракции еще не родилась в то время, но у меня были последователи, слушатели. Я посеял семена сомнений во множество искр и призвал товарищей-гладиаторов восстать против угнетения, от которого мы страдали достаточно долго. Настоящие прорывы начались в небольших местах, когда большие массы рабов начали петь песню завоевания и судьбы ... Ах, да. Те времена были захватывающими. Халo каким-то образом удалось настроить его на разговор, и теперь он вспоминал старые истории, первые победы и раннюю фазу становления движения десептиконов. Я не могла не восхищаться Хало за ее талант заставить нашего Господина говорить, и я увидела озорную, но также искренне заинтересованную улыбку на ее лице, когда ее любопытство смаковало каждое слово, которое покидало рот Мегатрона. Какой редкий момент между ними двумя. Редкая фотография на мостике. Затем из ниоткуда появился вернувшийся Старскрим, который вошел в командный центр с усталым вздохом, по-видимому, раздраженный и расстроенный. Его сопровождали несколько Вехиконов, которые пытались угнаться за ним и его истерикой, но безуспешно, потому что он не принимал никаких оправданий. — Я достаточно об этом наслушался, если это случится еще раз, я... — однако он резко остановился, странный пейзаж привел его в такое же шокирующее состояние. Хало и Мегатрон почти одновременно повернулись и уставились на него с легким удивлением, заставив Старскрима вздрогнуть, когда его крылья заметно опустились за спиной. — Я что, только что что-то прервал ? — и вот он, в его голосе послышался несомненный яд, который, по мнению Хало, подразумевал этот полный злобы взгляд, когда он смотрел на нее. — Ни в коем случае, — поспешила она уклониться от скрытого обвинения, каким бы оно ни было.

____________

Pov Хало Когда я приблизилась к Мегатрону, у меня было много серьезных вопросов на уме, но одного его угрожающего взгляда было достаточно, чтобы выбросить их в окно. Прошло довольно много времени с тех пор, как я стояла в непосредственной близости от него, и я могу сказать, что дрожу под своей новой броней. У него не было причин снова меня избивать, но был крошечный шанс, что, возможно, он не потерпит меня, если я буду допрашивать его больше, чем хватит его терпения. И все же я просто стояла там, притворяясь крутой и задавая глупости, как будто мы в хороших отношениях. Я думаю, он ответил на мои вопросы только потому, что понимает необходимость прояснения разногласий между нами как начальником и подчиненным. Я не исключала свои глупые вопросы, чтобы найти ответы, не говоря уже о длинных. Но Мегатрон казался спокойным, вспоминая восстание, которое он начал, и я слушала с постепенно растущим интересом, пораженная ностальгическим тоном его голоса, что было редкостью. Кто знал, что я смогу заставить его говорить? Маленькая победа и не очень большое достижение, но хоть что-то. Однако он не прокомментировал мои крылья и улучшения, и это меня по-настоящему разочаровало. Затем стук высоких каблуков возвестил о прибытии расстроенного второго по команде, возвращение которого заставило мою искру подпрыгнуть от волнения. Я не могла дождаться, чтобы увидеть его реакцию на мой новый внешний вид. С этого момента ему придется меня уважать! Когда я повернулась, чтобы поприветствовать его с широкой улыбкой, я поняла, что он не так уж и рад меня видеть. — Я что-то прервал ? Честно говоря, он выглядел отталкивающе и даже обиженным, если приглядеться Оптика Старскрима метнулась от меня к Мегатрону и обратно ко мне. Нахмуренность на его лице, подозрение в его оптике едва скрывались за его быстрым восстановлением и холодным взмахом крыльев, когда он выпрямлялся. Сначала я растерялась, потом до меня дошло, и я скривилась, как раздраженный ребенок, которого поймали на воровстве. Серьезно? Он же не может думать, что я за его спиной отговариваю его от Мегатрона? Так он теперь думает? Вот вам и доверие в наших отношениях. — Докладывай, Старскрим, — Мегатрон теперь полностью повернулся к своему помощнику, который ухмыльнулся, но подчинился, не добавив ничего еще больше к неразрешенной напряженности между нами, которая, похоже, не ускользнула от внимания нашего военачальника. Зная, что лучше оставить их в покое, я быстро извинилась и покинула мостик. Выходя, я послала игривый поцелуй Мерси, которая улыбнулась в ответ и с облегчением помахала мне. Думаю, она волновалась, что наше трио в одной комнате снова приведет к более серьезным последствиям, чем в прошлый раз. Я остановилась, когда двери закрылись за моей спиной, и прислонилась к стене сбоку, решив подождать. В чем бы ни была проблема Старскрима, он не отмахнется от меня, пока мы не обсудим это. Прошло много минут, прежде чем он тоже вышел. Увидев, что я все еще стою там, его оптика сузилась, а рот сжался в тонкую линию. Затем он просто прошел мимо меня, даже не дав мне времени озвучить свой вопрос. Я уставилась вслед его уходящей фигуре, не уверенная, чувствовала ли я себя оскорбленной или рассерженной, или и то, и другое. — Эй! Старскрим! Подожди! — крикнула я ему вслед, но он проигнорировал меня и ускорил шаги. Рыча от раздражения, я продолжала следовать за ним, не переставая говорить: — Ты меня не слышишь? Эй, я с тобой говорю! — Да, я слышу твой противный голос. Ты просто не можешь закрыть свой рот, не так ли? Что ты сказала Мегатрону, пока меня не было? Я уезжаю на несколько дней, а ты уже строишь против меня заговор! — прорычал он. — Чепуха! Я ничего против тебя не сделала! — резко возразила я. — А почему я должен тебе верить? — Даже если я стояла рядом с Мегатроном два наноклика, я не предатель! — Мне показалось, что вы двое вели очень интересную беседу. — Мы просто разговаривали! По крайней мере, он нормально отвечает на мои вопросы. В отличие от тебя! Он зарычал, но оставил свой ответ при себе, продолжая идти вперед без всякого намерения останавливаться. Делая более длинные шаги, мне удалось опередить его и остановить, широко расставив руки. — Старскрим, почти все на борту разговаривают с Мегатроном, у тебя нет с этим проблем. — Но ты — непредсказуемая особь. Я не могу быть с тобой достаточно осторожен! — он обвиняюще указал пальцем мне в лицо, а его алая оптика просверлила в нем дыры. — Поверь мне ради Солуса! Я не ты , чтобы вставлять каждому нож в спину! — Я подбросила свои сервоприводы в воздух, не в силах поверить, что он не сможет этого пережить. — Вот я делаю все, чтобы оправдать твои ожидания, но ты ничего не делаешь, чтобы быть добрее! Альянсу нужны два человека! Два! Понятно? — Прежде всего, твоего союзника нужно отдать под суд, — он подошел ближе, понизив голос до устрашающего уровня. — А ты еще ничего не доказала. Я сохраняю осторожность. Тебе лучше доказать. Тон его голоса намекал на вызов, а его высокие и широко расправленные крылья говорили об угрозе. Неужели он действительно думал, что я стану предателем? Я могу быть эгоистичной и невежественноц порой, но я всегда буду придерживаться своих обещаний, несмотря на любые препятствия, которые могут встретиться на моем пути. Тот факт, что он был слеп к этому, после того как я показала такую преданность своим словам, оскорбил меня до глубины души. — Ладно, я с тобой закончила! — взбешенная до предела, я развернулась и потопала в противоположном направлении. Мне надоело его отношение, его постоянная паранойя и высокомерие. Почему я когда-либо чувствовала необходимость соответствовать его стандартам? Быть равной, когда ясно, что этого никогда не произойдет? Внутренний огонь бушевал во мне, в паре с горячей обидой. Люди, которые меня злят, совершают фатальную ошибку. Я никогда не была легко прощающим типом.

____________

Pov Кроссфлэр От моего внимания не ускользнуло, что Эйрахнида следовала за Meрси и даже иногда посещала Хало. Она также несколько раз приходила в мою лабораторию, без моего разрешения или в мое отсутствие, конечно. Лаборатория была моей священной комнатой, моим убежищем, моим полем для правления. Я стала собственницей этого места, и даже Вехиконы быстро поняли, что я не терплю беспорядка на своем рабочем месте. Эйрахнида, казалось, была слепа к этим неписаным правилам, хотя я была не единственной, кого она не уважала, игнорируя личные обычаи. Она наблюдала, расследовала, подделывала каждую крупицу информации, которую могла найти о нас , я была в этом уверена. Ее намерения оставались скрытыми и заставляли меня еще больше беспокоиться с течением дней. Нокаут разделял мои подозрения, в то время как Брейкдаун оставался непоколебимым в своем растущем интересе к ней. Что я нашла странным, и была не одинока в этом мнении. Медик также высказал свои жалобы относительно поведения тройного сменщика, особенно ее сопротивления обязательному осмотру. Он оказался в похожей ситуации, с которой столкнулся со мной. — Она отклоняет мои приказы. Как и ты. Иногда я вас, фем, не понимаю, — заметил он однажды, немного забавляясь. Он, похоже, не держал на нее обиды за это. Думаю, он медленно привыкал к тому факту, что у нас, «фем», есть мелкие причуды, с которыми он ничего не может поделать. Особенно, если эта фем упряма и непоколебима в своих убеждениях. Такой ход мыслей заставил меня усомниться в некоторых вещах. Считал ли он сопротивление Эйрахниды привлекательным? Пробуждала ли она в нем те же чувства, что и я? Чем больше мой процессор думал об этом, тем сильнее я ругала себя за то, что вообще проявила беспокойство по этому поводу. Разве не было бы благословением для меня, если бы он вместо этого преследовал другую фемку? Конечно. Было жаль, что у моей искры не было четкого мнения по этому поводу, из-за чего мои эмоции оставались в подвешенном состоянии. — Разве она не интересна именно этим? — невольно спросила я, немного поздновато решив, что он может обидеться, но, зная его, он, скорее всего, рассмеется и пожмет плечами. Нокаут отвернулся от экранов, которые он изучал, и уставился на меня с недоумением и хмурым видом. В его позе читалось явное неодобрение, когда он оглядел меня с ног до головы внимательным взглядом, чтобы убедиться, что он правильно расшифровал мои слова. — Если ты спрашиваешь, заинтересовала ли она меня так же, как ты, или нет, то мой ответ — нет . Она не в моем вкусе. К тому же она отчасти органическая, грубая и известная садистка. Тьфу, нет, спасибо. — Я... не это имела в виду, — я отступила в сторону, защищаясь, и поспешно отвела взгляд. Иногда я ненавидела его грубую, прямолинейную натуру. Но, по крайней мере, он был честен. Жестоко честен. — Более того, — он уставился на клавиатуру, на которой печатал, не понимая, на чем остановился, — Брейкдаун, похоже, проявляет к ней интерес. Я могу сделать много гадостей, но не отниму предмет обожания друга. Такой настрой, как бы я ни переживала за Брейкдауна, я могла оценить. Он заставил меня пожалеть, что я вообще задала этот глупый вопрос. Чуть позже после этого разговора я наконец решилась на поиски феммы, которая, казалось, была в центре всеобщего внимания в последнее время. Пришло время установить границы с ней. Не то чтобы я была настолько зациклена на том, что могу заставить ее сделать что-то или остановить ее от всего, чего она захочет, но четкое предупреждение лучше, чем ничего. Я отправилась в тот день, чтобы найти ее. По иронии судьбы, Эйрахнида, похоже, была тем типом людей, которые не любят, когда за ними следуют. Когда я появилась в ее комнате, она бросила на меня короткий взгляд, прежде чем уйти, и мне пришлось следовать за ней через несколько коридоров, пока она наконец не остановилась и не заметила моего присутствия. — Тебе что-то нужно? — она сузила свои яркие розовые глаза и устремила их на меня, скрестив руки на плоской груди, словно знала, что сейчас произойдет. Выражение моего лица, должно быть, все сказало. — Да. Несколько кликов вашего времени для личной беседы, — заговорила я, нарочно встав в дверях. Как ни странно, наша погоня закончилась в комнате для шлюзов. Она специально заманила меня сюда? — Разве я похожа на человека, замышляющего что-то личное? — она не скрывала своего презрения и нежелания. — Ты преследуешь Мерси, продолжаешь смотреть на Халo и часто навещаешь мою лабораторию. У тебя должна быть причина, и я должна ее знать. Если у тебя есть проблемы с нами, то скажи мне. Мы стараемся быть гостеприимными. — Твоя лаборатория? Быстро становимся собственниками, не так ли? — усмехнулась она, на что я только нахмурилась. — Я никого не преследую. Я просто хотела бы мило побеседовать с милой малышкой Мерси, но она постоянно убегает от меня, когда появляется возможность. Разве это не грубо? — Или просто способ сказать, что Мерси не подходит для личных разговоров, — ответила ей я, и она поджала губы, один уголок изогнулся в понимающей ухмылке. — Ты уже достаточно ее смутила. Перестань называть ее плохим материалом для дела. — Смутила? Я просто указал на некоторые ее недостатки. — Она твой товарищ. Она делает все возможное, чтобы доказать свою ценность. По крайней мере, оцени ее усилия, — мои черты лица стали жестче. Если меня что-то и расстраивало, то это определенно было что-то, касающееся Мерси. Ее развивающиеся отношения с начальником связи были достаточно плохи сами по себе, мне не нужно было добавлять Эйрхниду в список людей, которых я должна бояться. — О, точно, — усмехнулась Эйрахнида, ее оптика засияла с намеком на озорство и понимающей улыбкой, от которой у меня по спинному мозгу пробежал холодок. Что она знала? — Она могла бы прекрасно использовать себя, если бы просто делала то, для чего она создана. Сначала я думала, что это именно ее функция здесь, но я была действительно шокирована, когда узнала, что она работает в отделе коммуникаций. Какая жалость. Ее модель способна на гораздо большее в сфере развлечений. Моя оптика широко распахнулась, искра начала молотить от растущего страха. Так Эйрахнида действительно была в курсе. Без сомнения, она, должно быть, узнала очень особенный дизайн Мерси, тип тонкой оправы, редкую и гораздо более открытую броню, чем обычно, блестящий бриллиант, украшающий ее гребень, и изящно выстроенные био-светильники, покрывающие ее протоформу, все торговые марки определенной модели, созданной для развлечения. Мерси была зрелищем, отполированным драгоценным камнем в своей истинной красе. Война и время тоже измотали ее, но ее природная красота не разрушилась. — Не смотри на меня так. Любому, кто принадлежит к высшей касте, очевидно, что она куртизанка. Ты же не можешь думать, что это секрет. Куртизанка. Я отказывалась говорить это вслух, как будто это одно могло защитить мою подругу от правды. Между простым ботом для удовольствия и куртизанкой была разница. Бот для удовольствия только продавал свое тело, или, точнее, его владелец продавал свое тело. Куртизанка, с другой стороны, предлагала компанию в большем количестве способов: культура, искусство, танцы, музыка и удовольствие. За довольно высокую цену. Эти несчастные феммы были созданы, чтобы быть идеальными во всех аспектах своего существования, и их протоформы подвергались серьезным манипуляциям. Представители высших каст часто пользовались их услугами на фестивалях, гала-вечерах, встречах, конференциях и, конечно, для личных нужд. Куртизанка обслуживала только одного меха за раз, который платил ей адекватно за высококачественные удовольствия, которые она предоставляла. Эти феммы были связаны авторитетом своих тренеров, которые их квалифицировали, и эти более высокопоставленные, старые феммы продавали их мехам, которым нужна была такая компания. Это была сеть с процветающим рынком, но в нее было трудно попасть, если у вас не было хороших связей или достаточно денег. Поэтому бедные и несчастные искали ботов для удовольствия. Вот какова была жизнь в те времена, в тени общества. Один ужасный аспект нашего падшего, извращенного общества. Мерси стала бы его жертвой, если бы не ее создатели, в основном ее Перевозчик, который дал ей возможность избежать всего этого и жить в изоляции, в безопасности от проклятия индустрии. Но они заплатили высокую цену. — Ни один мех на борту не знает об этом. И они не узнают об этом, — пробормотала я сквозь стиснутые зубы, даже не осознавая, что сжала кулаки, кипя от овладевшего мной знакомого инстинкта защиты. — Поскольку у нее нет данных о ее имени, я полагаю, ты так думаешь. Какая загадка. Куртизанка, у которой нет довоенных записей о ее существовании, — Эйрахнида наслаждалась тем, как ей удавалось спровоцировать меня, основываясь на том, как ее голодная оптика воспринимала мое расстроенное выражение лица. — Какая она лицемерка, не правда ли? Ведет себя так, будто она чистейшее существо на свете. Не знаю, раздражает это или восхищает, потому что она разыгрывает из себя нечто, — продолжала фем, все еще полностью удовлетворенная своими наблюдениями. — Она не знает. — Что? — она моргнула в замешательстве, и ее высокомерная ухмылка на мгновение исчезла. — Она не знает, что она одна из них, — тихо прошипела я, словно Мерси могла это услышать, где бы она сейчас ни находилась. — Мерси воспитывалась в полной изоляции. Она не притворяется . Она действительно понятия не имеет, кем ей суждено быть. На лице Эйрахниды отразилось изумление, когда она обдумывала мои слова. Произнесение фактов вслух было более болезненным, чем тот факт, что я удерживала Мерси от ее собственной правды. — И я бы хотела, чтобы так и оставалось, — добавила я с горечью, прищурившись на фем, которая теперь была слабым звеном. Я ненавидела людей, которые знали то, чего я бы предпочла, чтобы они не знали, но теперь, когда она это поняла, делать было нечего. — Это твоя обычная привычка — хранить судьбоносные секреты от собственного amica enduras? — Эйрахнида вернула себе самообладание и снова улыбнулась с вновь обретенной уверенностью человека, который знает, что нашла ценный материал для шантажа. — Просто есть люди, которые не могут справиться с правдой, — уклонилась я от вопроса. Я хранила секреты, больше, чем мои друзья могли себе представить, и я этим не гордилась. Они делились со мной почти каждой частичкой своей жизни, в то время как я хранила свои секреты за надежно охраняемыми стенами и баррикадами. Эйрахнида усмехнулась моему ответу, и ее небрежное поведение нисколько не успокоило мои опасения. Она, несомненно, что-то для нас припасла. Что именно, мне еще предстоит выяснить. — Ну, к счастью, друзья менее интимны, чем конъюнксы. Представь себе, каково это — пытаться скрыть такие секреты от конъюнкса. Довольно сложная задача. На мгновение мне пришло в голову, откуда она вообще это знает. Я ответила, прежде чем успел обдумать это. — Оба создают больше проблем, чем необходимо. Но с конъюнксом это было бы невозможно. На мгновение я остановила свои мысли, заметив, куда она направляет этот разговор. Судя по ухмылке, которая тут же проскользнула на ее лице, я с опозданием поняла, что она обнаружила что-то, что я должна была оставить в темноте. Ее розовая оптика расширилась в маниакальном интересе, когда она полностью повернулась ко мне, заставив холодок пробежать по моему телу еще раз. Моя паранойя взяла верх надо мной, и я послала сигнал бедствия Халo и Meрси. Они должны знать, где меня найти, если ситуация станет жестокой. Я дам отпор, если это будет необходимо, и это будет некрасиво. — О, у тебя есть связь? Какой удивительный поворот. Не ожидала. — Нет у меня связи, — поспешно уклонилась я, но было уже поздно. — Ты говорила так, словно знаешь по собственному опыту, — она подошла ближе, угрожающий жест, который предупредил меня быть особенно внимательной сейчас. Она никогда раньше не подходила ко мне по доброй воле, и я тут же пожалела, что вызвала ее интерес. Что вообще происходило в ее извращенном сознании? — Это общеизвестная вещь. — Тогда ты не будешь возражать, если я... — Я увидела это лишь мельком, но энергон застыл в моих жилах, когда я заметила острые иглы, торчащие из кончиков ее пальцев. Я никогда раньше не видела ничего подобного и не хотела быть свидетелем того, на что способны эти штуки. В следующий момент раздался резкий звук, свист и выстрел оружия. И Эйрахнида, и я инстинктивно отпрянули от взрыва. Он прорезал воздух между нами и оставил дымящуюся вмятину в стене. Когда я оглянулась на нее, иглы исчезли, но мой страх остался. Знания о том, что они у нее есть, было достаточно, чтобы вызвать кошмары на следующие ночи. — Отойди и даже не думай пытаться сделать что-то смешное! — Хало стояла в дверном проеме, направив бластер прямо на другую фемму, снова заряжая оружие. Это был первый раз, когда я видела, как она его использует, и, похоже, ее прицел был не совсем точен. К тому же она прибыла быстрее, чем ожидалось. Была ли она где-то поблизости или каким-то образом могла меня найти, будет выясняться позже. — Это не я стреляю как идиотка, — Эйрахнида поднялась на свои паучьи ноги, увеличив свою высоту и устойчивость. — Чего ты хочешь от Кросс? Разве тебе мало того, что ты постоянно преследуешь Мерси и меня? — Оптика Хало сузилась, ее бластер зажужжал от сдержанности. — Извини, но то, что у тебя здесь нет фанатов, это только твоя вина. Мы пытались быть дружелюбными , а ты нам отказала. А теперь перестань быть стервой и оставь нас в покое! Эйрахнида медленно приближалась к Хало, ее оптика светилась ликованием при виде неожиданного вызова. — Посмотрите на этого маленького солдатика, — пропела она, насмешливо глядя на мою смелую подругу. — Она проявила крутой характер после того, как получила некоторые улучшения. — У меня достаточно огневой мощи, чтобы стереть твой злобный фейс с лица земли, — полностью оскорбленная, Хало ответила смелой угрозой и сделала шаг вперед, ее бластер все еще был направлен на Эйрахниду из бравады. Я могла только надеяться, что она не выстрелит. — Хало! Остановитесь немедленно! — крикнула я, стараясь, чтобы голос звучал достаточно властно, и если бы у меня была власть, я бы не допустила перерастания ситуации во что-то худшее, чем словесная перепалка. — Я? Ты позвала меня сюда! Я сейчас твой резерв! — Я не хотела, чтобы ты мне помогла. — Оставьте ее, посмотрим, что у нее есть, — Эйрахнида встала между мной и моей подругой, сгибая когти в предвкушении. Хало также превратила свою другую руку в бластер, теперь прижав их прямо к груди другой фем. — Я же сказала тебе отступить, — прошипела она, и в ее голосе звучали несомненная ненависть и нетерпение. — Хало! — мне показалось, что я снова и снова повторяю ее имя со злостью, это все равно, что кричать в стену в пустой комнате. Похоже, подать сигнал бедствия моим друзьям — одна из худших идей, которые я могу придумать в сложной ситуации. Раздался предупредительный выстрел, и Эйрахнида без секунды колебаний бросилась на Хало. Моя подруга быстро проскользнула под другую фем, уйдя от опасности, но лишь на мгновение, потому что паучиха быстро повернулась, и ее острые поддерживающие ноги вонзились в землю рядом с Хало. Моя подруга снова подняла бластеры, стреляя вверх почти вслепую. Прежде чем я успела поступить импульсивно, меня отбросило назад слоем толстой органической паутины, я не могла вмешаться или остановить их, беспомощно и тщетно пытаясь освободиться от отвратительной ткани, которая приклеила меня к стене. Вот и все; мне оставалось только смотреть и кричать, не будучи услышанной. Я свалила всю вину за инцидент на себя. Это была моя вина. Опять… — В чём твоя проблема, а?! — Хало откатилась в сторону и встала на ноги, ее оружие снова зарядилось, а оптика пылала с убийственным намерением. Я никогда раньше не видела ее такой злой, и я была почти уверена, что на заднем плане должно быть что-то большее, чем просто ненавистная Эйрахнида. — Боюсь, проблема не во мне, моя дорогая, — был насмешливый ответ, прежде чем они запутались в беспорядке своей бессмысленной драки, а я была их инвалидом-зрителем. Как бы я ни кричала и ни пинала свои ноги об стену, я не могла привлечь их внимание и не могла помешать им наносить друг другу вред. Эйрахнида получила пулю в живот, Хало истекала энергоном из своих конечностей, и последняя проиграла драку. Затем один неудачно направленный выстрел заставил все выйти из-под контроля. Все, что зарегистрировал мой процессор, это то, как шлюз слева от меня громко заклинило, когда он открылся, когда шальной взрыв ударил в панель управления, а затем весь воздух и то, что было внутри, высосало вакуумом. Я вцепилась когтями в стену, голова кружилась от давления, его сила натягивала меня на паутину, которая удерживала меня на месте, только чтобы увидеть, как и Эйрахнида, и Хало вылетели наружу. Мой крик был заглушен ветром, и прежде чем я осознала это, меня тоже потащило к отверстию, паутина рвалась в покорности стихиям. Закрыв оптику, я приготовилась к удару о раму шлюза, но вместо этого что-то ударило меня по задней панели и грубой силой потянуло меня назад, а шлюз с громким стуком закрылся. Все замерло в течение нескольких секунд, и я рухнула на пол, и мое несуществующее дыхание вышибли из меня. Когда я подняла голову в изумлении, то увидела Саундвейва, стоящего в дверном проеме, а рядом с ним ошеломленно уставившуюся на меня Мерси. — Что происходит? Кроссфлэр, ты в порядке? — она подбежала ко мне и помогла мне сесть, ее взгляд метнулся от меня к двери шлюза. Я кивнула дрожащим голосом и все еще в шоке наблюдала, как Саундвейв отделил и убрал свои щупальца от моего тела, стоя очень спокойно. Так что это он вытащил меня из врат смерти. Но мое облегчение было недолгим. То, что я сказала дальше, заставило и его, и Мерси вздрогнуть. — Да, да. Но Хало вытянуло наружу, и она не может летать.

____________

Pov Мерси Саундвейв обнаружила Кроссфлэр для Хало, когда я получила сигнал бедствия, и она нашла ее быстрее, чем мы, поскольку она была ближе к указанному месту. Когда мы прибыли — немного опоздав к происходящим событиям — я не ожидала найти то, что мы нашли. Моя искра пропустила удар, когда Кроссфлэр объяснила, что произошло, короткими, торопливыми предложениями. Не колеблясь, я побежала к шлюзу с правой стороны, нажала кнопку открытия и подпрыгнула в воздух, трансформируясь, когда взлетала в темные облака, которые окружали корабль, словно серое одеяло. Обещание бури висело в воздухе, и полет не был рекомендован в такой обстановке. Особенно для землян . Я доверила Саундвейву разобраться с Кроссфлэр вместо меня, и я знала, что он уже сообщил Мегатрону о драке. Вероятно, это лишь вопрос времени, когда я получу приказ вернуться и оставить спасение команде Эрадиконов. Но до тех пор я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти Хало и помочь ей вернуться в безопасное место. С датчиками на максимальной мощности я сосредоточилась на близлежащих энергетических сигнатурах, пока проносилась по небу и входила, а затем выходила из облаков снова и снова с увеличивающейся скоростью. Затем звук винта вертолета привлек мое внимание, и я изменила курс, чтобы увидеть, как черный вертолет поднялся и ушел в сторону корабля, откуда я пришла. Эйрахнида возвращалась и благополучно пережила свободное падение. Где же тогда может быть Хало? Беспокойство росло в моей искре, и отчаянные фантазии заполонили мой разум. Но прежде чем паника могла охватить меня, я уловила слабый сигнал бедствия откуда-то снизу. Я немедленно нырнула, слегка сложив крылья назад, когда прорезала темноту. Молния угрожающе танцевала справа от меня, и небо прогремело, как свирепый зверь. Мне нужно быть быстрой и осторожной, иначе я такой же мертвец, как и Халo в такой среде. Затем из облака рядом со мной вылетел тонкий реактивный самолет, и он почти столкнулся с моей левой стороной, но я увернулась в нужный момент. Последовал порыв воздуха. Хало! Это была она! Она успешно трансформировалась! Моя искра раздулась от облегчения, когда я увидела, как ее турбины поднимают ее вверх, а ее крылья расправляются, чтобы удержать ее в устойчивом положении, затем я поняла, что что-то не так, потому что она не может держать свой курс прямо. — Боже мой, слава Солусу, ПОМОГИ МНЕ!!! Какого чёрта ты летаешь прямо?! — закричала Хало по комм-линку, её сигнал постоянно прерывался из-за непогоды. — П-просто лети прямо! — крикнула я в ответ, не в силах придумать хорошее объяснение. Но, в самом деле, как можно приказать кому-то летать прямо? Это...естественно - летать прямо, не так ли? — Но я не могу! О, фраг, я УМРУ! — она больше злилась на себя, чем боялась настоящей смерти, судя по ее голосу, и я последовала за ней, наблюдая, как ветер швыряет ее. Она едва могла контролировать свой новый альт-режим в такой обстановке, и я понятия не имела, как помочь. — Сохраняй спокойствие, я постараюсь подобраться поближе и подставить тебе крыло, хорошо? — Я старалась говорить ободряюще, но сомневалась в успехе попытки приблизиться к ней, не получив при этом травму. — И как именно ты собираешься это сделать? Прежде чем я успела ответить, между нами ударила молния, отбросив Хало назад, она случайно отключила двигатель и оказалась в свободном падении. О, нет…. Я нырнула за ней, и она быстро пришла в себя, активировав двигатель. Она попыталась снова подняться, но ветер безжалостно швырял ее, а я была беспомощна и только смотрела. Почему я была такой беспомощной в то время, когда я была нужна? Затем мои беспорядочные мысли прервались, когда меня отбросило назад прибытием серого самолета, который пронесся сквозь тьму с непревзойденной точностью, трансформировался в воздухе и врезался в спину Хало, закрутив их и скрыв от моего взгляда.

____________

Pov Хало — Делай все, что я прикажу, — прошипел Старскрим, довольно раздраженный и злой, что я как-то могла понять. Он появился из ниоткуда и теперь свободно катался на мне, и я была на самом деле счастлива, что он рядом. Но я едва могла сдержать проклятия из-за того, как его пятки впивались мне в спину, а его когти крепко сжимали края моих крыльев. — Я с тобой не разговариваю! — рявкнула я со злостью, все еще злясь на него за все произошедшее ранее. — Тогда я могу просто улететь и оставить тебя разбиться насмерть, потому что , очевидно , ты не умеешь летать, — он обнажил зубы, наклонившись опасно близко к моей кабине, прежде чем потянуть мое левое крыло вверх, и все мое тело дернулось и повернулось вправо, избегая неожиданного удара молнии. Было больно. Все болело, и больше всего болели мои крылья. Я понятия не имела, что просто оставаться в воздухе может быть так больно. Его дополнительный вес на мне не помогал. — Ладно, хорошо, ты прав, я облажалась! Я не умею летать, но тогда хотя бы признай, что это не моя вина! — боясь, что он действительно оставит меня в покое, я подчинилась. Мне нужно было, чтобы он отвез меня обратно на корабль в целости и сохранности. — Сосредоточься на своем курсе. Увеличь скорость и поднимись выше. Я буду маневрировать, — Старскрим проигнорировал мои слова и, верный своим словам, повел меня по кругу, когда я следовала его инструкциям. Мерси летела далеко впереди нас, задавая обеспокоенные вопросы каждые два наноклика, но я заверила ее в своей безопасности. Ну, насколько это вообще возможно для наземного в шторм и в воздухе. Я должна была признать, что не так я представляла себе свой первый полет, особенно со Старскримом, сидящим у меня на спине и выкрикивающим мне команды. Все и так было достаточно некомфортно. Затем мои турбины начали отставать. — Сохраняй скорость, — тут же заметил Старскрим, и я застонала от боли и изнеможения. — Я устаю и... — Продолжай в том же духе, мы почти у цели, — он не принял никаких оправданий и сказал это резче, чем когда-либо прежде. Я напряглась, борясь с ветром и размытым зрением. Мои сенсоры начали выходить из строя, крылья визжали от боли, а двигатель потерял мощность, чтобы продолжать. Если мне придется лететь еще немного, я просто потеряю сознание, я была на сто процентов уверена. Затем из-за густого облака появился корабль, и моя искра запульсировала от облегчения, когда он приблизился. Наконец-то, я не могу дождаться, когда у меня под ногами будет твердый пол. Старскрим инструктировал и направлял меня, а я следовала его командам без единого слова, слишком измотанная, чтобы устроить словесную драку. Если бы его не было со мной, меня бы закидали шлаком. Сомневаюсь, что Мерси смогла бы мне так помочь, и это заставило меня задуматься, насколько опытен Старскрим в этом своем маневре. — Ты теперь сама по себе, — я почувствовала, как он отпустил меня, когда мы достигли корабля, и на мгновение я запаниковала, когда его вес внезапно исчез, и он трансформировался надо мной, грациозно приземлившись на верхнюю палубу. Я инстинктивно последовал за ним, но из-за отсутствия опыта чуть не разбилась во время приземления. Моя броня была покрыта шрамами и слегка помята, но это было ничто по сравнению с эйфорией, которую я испытала, коснувшись пола. Наконец-то я была стабильна, вне опасности и в безопасности. Затем боль ударила. Я снова согнулась в двуногом режиме, каждая часть меня ныла, когда я это сделала. Старскрим подбежал ко мне с явным презрением и раздражением на лице. — Даже я приземляюсь лучше с половинчатым крылом и сломанной навигационной системой, — съязвил он, но его слова пролетели мимо моего сознания, поскольку я была полностью сосредоточена на своем ужасном состоянии. Мерси приземлилась в нескольких футах от нас и побежала в нашу сторону с явным облегчением и беспокойством. Я едва осознала ее присутствие. Мое тело дрожало, суставы моих крыльев горели, и я пыталась хлопать ими внутрь и наружу, боль только усиливалась и не прекращалась. Я стояла на коленях, мои сервоприводы были уперты в пол, моя оптика широко раскрыта, а мои воздухозаборники застряли в моем горле. Я была беспомощна, кричала внутри и теперь хотела войти в стазис и позволить небытию окутать меня своим онемением. Но нет, мои рецепторы были вполне живы и воспринимали боль на максимальной мощности. — Хало! Хало, что случилось? Посмотри на меня! — Мерси опустилась на колени рядом со мной и попыталась помочь мне встать, но я вздрогнула от ее прикосновения и судорожно застонала. — М-мне больно... — выдохнула я слабым и дрожащим голосом. Я подняла оптику, чтобы посмотреть на Старскрима, который теперь внимательно наблюдал за мной, нахмурившись. Почему-то у меня было чувство, что он знает, что со мной происходит, — Мои крылья... они болят... Старскрим, это так больно... я... Мой голос затих, когти впились в поверхность, крылья начали дребезжать, тело сотрясала дрожь, пока мой процессор практически не отключился, и я оказалась на грани потери сознания. Несколько минут я не чувствовала и не ощущал ничего, кроме онемения и боли, но меня явно тащили обратно в медотсек, потому что я проснулась и обнаружила, что меня окружают разочарованные голоса, среди которых самым громким был Нокаут. — Могут ли все заткнуться на секунду?! Она проснулась. Кроссфлэр и Meрси наклонились в мое поле зрения, беспокойство и облегчение нахлынули на них одновременно, когда они атаковали меня вопросами, которые закончились словесным беспорядком в моем сознании. Затем это снова ужалило. Мои крылья болели. Я резко села, заставив всех отпрянуть, и мои крылья снова затрещали, напряжение снова нарастало в моем теле. — Что с ней? Нокаут, что происходит с Хало?! — Кроссфлэр схватила меня за руку и не могла оторвать от меня свою оптику от беспомощности. — Я уже говорил вам, — Старскрим вошел в круг, теперь все внимание было сосредоточено на нем, когда он обвел присутствующих своим многозначительным, на удивление серьезным взглядом, — Паралич полета. Это не редкость среди новичков, которые все еще учатся летать и делают это неправильно. — Мы можем ей чем-то помочь? — Мерси держала меня, нежно похлопывая по спине, но не могла унять боль. — Нет. Ты не можешь. — Может, я мог бы помассировать ее крылья, это обычно помогает летунам снять напряжение в их теле, — предложил Нокаут, видя, что сейчас никакое успокоительное не поможет. Я сомневалась, что прикосновение ко мне сейчас принесет мне пользу. Я имею в виду, что у меня болело буквально везде, я была чувствительна к самым легким нажатиям. — Оставьте это мне, — прервал его Старскрим, и даже я посмотрела на него так, будто у него выросло две головы. Он быстро добавил, увидев взгляды: — Только летуны знают, как с этим справиться. Нокаут, твои знания в этой области базовые и конечные. — Эм... тут спорить не о чем, но... — нерешительно он перевел взгляд с меня на Стасркрима. Кроссфлэр нахмурилась и сузила оптику, как всегда, а я просто сидела там, довольная тем, что они со мной делали, лишь бы это спасало меня от этого шлакового ада, в котором я сейчас находилась. — Вы свободны, — сикер бросил выразительный взгляд на Нокаут, который вопросительно посмотрел в сторону Брейкдауна. Кроссфлэр уже шагнула вперед, чтобы возразить, но Старскрим поднял сервопривод и повторил, подчеркивая каждое слово: — Вы все свободны. Мерси нежно коснулась моей руки, прежде чем пойти за довольно неохотной Кроссфлэр, которую заверил Нокаут, хотя он и не был полностью уверен в том, что Старскриму можно доверить справиться со мной в одиночку. Ее проблема, вероятно, была в том, что он хотел сделать это в уединении, и я также задалась вопросом, почему. Я вздрогнула, когда дверь захлопнулась, и Старскрим приблизился с протяжным вздохом, словно последнее, чего он хотел бы, это лечить меня. Грохот моих крыльев теперь звучал громче, чем несколько мгновений назад, когда все эти голоса заглушали его. Это начало сводить меня с ума. — Я помогу тебе только один раз, но считай, что это первый и последний случай, — Старскрим жестом приказал мне повернуться, и я неуверенно повиновалась, развернув ноги так, чтобы они повисли по другую сторону койки, и теперь повернувшись к нему спиной. — Ты сказал, что такая реакция не редкость. О чем еще мне нужно знать? — спросила я напряженным и чуждым мне голосом. — Много. Больше, чем ты сейчас можешь запомнить, — он наклонился и осмотрел мой позвоночник с близкого расстояния, пока что только с помощью оптики. Я посмотрела на него поверх плеча и недоверчиво прищурила оптику. Это был первый раз, когда мне было не по себе от того, что он меня осматривает, с тех пор как мы заключили союз. Хотя этот союз теперь имел очень мало значения, учитывая, как он отказывался относиться ко мне с уважением и доверием. — Могу ли я? Этот вопрос звучал настолько глупо, но в данной ситуации означал что-то необъяснимо серьезное, что я повернула голову и уставилась на Старскрима, странно нахмурившись. — Ну, разве ты не говорил, что будешь лечить мои крылья? — Твое невежество показывает, как мало ты знаешь о воздушных обычаях, — выражение его лица стало кислым, взгляд — острым. — Мы никогда не трогаем крылья друг друга без прямого разрешения. — У тебя есть мое разрешение, просто сделай так, чтобы боль ушла, — я сдержалась и отвернулась от него, надувшись. Да, я, возможно, необразована в этом отношении, но меня воспитывали как наземного, ради Солуса! Он не может ожидать, что я буду знать все о воздушных обычаях и привычках после смены альт-мода изо дня в день! — Это займет некоторое время. Не двигайся слишком много, — приказал он своим обычным командным тоном, который в последнее время начал меня расстраивать. Будет ли он когда-нибудь говорить со мной как с человеком, а не как с солдатом, подчиненным или тем, на кого можно смотреть свысока? Я надеялась на перемены с его стороны, но теперь я не была уверена, что смогу заставить его измениться таким образом. Ни сейчас, ни когда-либо. Старскрим схватил меня за основание крыльев и, прежде чем я успела возразить, поднял их вверх. — ОЙ!! Какого черта, я думала, ты должен был помочь! — закричала я, выпрямляясь и видя звезды от боли, которую это вызвало. — Заткнись, я знаю, что делаю, — он продолжал растягивать сустав, затем вручную двигал моими крыльями, чтобы они закрывались и открывались, одновременно рисуя их по кругу. Я думала, что заплачу. Что бы он ни говорил, это совсем не помогало. Это просто делало все в десять раз хуже. Старскрим еще раз расправил мои крылья, а затем позволил им вернуться в нормальное положение. Когда они успокоились, я почувствовала, что изменения и невыносимое жжение прекратились, хотя онемение и тупая боль остались. Мех продолжил, теперь работая с каждым крылом по отдельности. Он начал с моего левого. Он установил сервоприводы на внешней и внутренней стороне и слегка надавил, затем повторил это, пока не достиг вершины крыла, а затем снова проделал это вниз. Прикосновение было лекарством для моих болевых рецепторов, и я задалась вопросом, откуда взялся его опыт. Он когда-нибудь делал это с другими? Как много я не знаю о своем новом теле? — Сикеры часто так делают? — внезапно спросила я, чувствуя желание заговорить, потому что молчание затянулось слишком надолго. — Это зависит от обстоятельств, — был его резкий ответ, явно не говоривший ни слова. — Каких? — Я думал, ты со мной не разговариваешь, — насмешливо заметил Старскрим, и я фыркнула, надувшись. — Это было час назад. Ты меня как бы спас, так что теперь я у тебя в долгу. Самое меньшее, что мы снова поговорили. Спасибо , кстати. Старскрим ответил бы: «Мне не нужна твоя благодарность», но вместо этого промолчал и сосредоточил свое внимание на том, что он делал. Мне пришлось признать, что его сервоприводы творили чудеса, и как бы сильно я ни сомневалась в его помощи в начале, теперь мне определенно понравился этот небольшой сеанс, и я была бы не против повторить его когда-нибудь позже. — Я считаю, что мы квиты, — пробормотал он тише, чем прежде. Квиты? С чего бы нам быть квиты, если я никогда его раньше не спасла? Он имеет в виду то время, когда я заступилась за него и была избита? Я бы вряд ли посчитала это чем-то, что загонит его в долги. После еще одной короткой паузы я повторила свой первый вопрос, и он раздраженно зарычал, видя, что моя настойчивость сильна. Если я хотела чему-то научиться, я это выучу, неважно, сколько времени или денег это стоило. Он должен был уже это понять. — Напарники обычно делают это друг для друга. Бывают моменты, когда напряжение в вашем теле просто не уходит... и небольшой массаж крыльев всегда помогает. — Ты теперь будешь моим напарником? Старскрим едва не подавился следующим словом, резко остановившись. — НЕТ, — последовал быстрый отказ, в форме, которая звучала довольно оборонительно. Я бросила вопросительный взгляд через плечо, и он ответил резким взглядом и строго направленным на меня пальцем. — Ты не можешь просто так спрашивать о таких вещах! Это термин, который ты не понимаешь, и эти отношения слишком близки для меня. — О. Я этого не знала. У тебя когда-нибудь был напарник? — любой бы уже оставил эту тему, но только я осмелилась обратиться к нему за дополнительными ответами. — У меня их было двое, — он на мгновение замолчал, как будто хотел рассказать мне что-то еще, и это вызывало у него противоречивые чувства. — Но мне они не нужны ни сейчас, ни когда-либо еще. — Что с ними случилось? Старскрим отпустил мои крылья и громко зарычал, разворачиваясь на каблуках. — Мы не будем вести этот разговор. — Мы должны это сделать! — крикнула я ему вслед, намереваясь вытянуть из него максимум. — Ты единственный, кто может объяснить мне эти вещи! Мы оба знаем, что мне нужна помощь, и я стану полезным союзником, только если полностью осознаю себя. — О, ты снова увлеклась союзом? — он слегка повернулся, и его голос насмешливо остановился, уходя. — — Я думал, ты сдалась. Вот оно. В его оптике, которая теперь бродила по моим чертам, ища доказательства. Так вот чего он искал. Настойчивости. Верности за пределами слов и приказов. С ним, будучи большим придурком, которым он был, торчать долгое время можно было назвать самопожертвованием. Он толкал меня, унижал, издевался, раздражал и оставлял меня в разногласиях, неуверенную, сбитую с толку специально, чтобы посмотреть, поверну ли я назад. Если я отступлю, если я отступлю или откажусь от него . Все это время я была так не уверена в том, что он намеревался сделать, теперь я наконец поняла: Старскрим точно знал, что он делал все это время. — Я никогда не сдаюсь, — на этот раз мой голос был твердым и искренним, лишенным неуверенности. Если это то, что он просит меня предоставить, я могу это сделать. Последовательность и настойчивость. Может, и не стопроцентное соответствие его стандартам, но он ведь должен привыкнуть и к моим, не так ли? — Хорошо. Тогда подготовь хорошее оправдание для твоего допроса, потому что Лорд Мегатрон будет ожидать, что ты объяснишь этот инцидент, — Старскрим повернулся, теперь намереваясь уйти. Он не был достаточно быстр, потому что я уловила проблеск его довольной улыбки и небольшой намек на удовлетворение в его оптике. — Ты будешь там? — крикнула я ему вслед, и между моими словами прозвучал еще один вопрос. — Я буду, — был его короткий ответ, но он сказал более чем достаточно. Двери за ним закрылись, и я ухмыльнулась как идиотка. Да, возможно, наше взаимодействие было довольно грубым, но иметь дело с ним оказалось для меня настоящим испытанием и способом самосовершенствования. Каждый раз, когда Старскрим расстраивал меня до такой степени, что я думала сдаться, я видела его больше — и, что удивительно, больше себя. Я поняла, что мне нужно больше, чтобы сдаться. И было еще кое-что: я чувствовала себя расслабленной, вся боль ушла, и в моих крыльях поселилось удовлетворение.

____________

Pov Кроссфлэр — Клянусь, они когда-нибудь меня погубят, — проворчала я себе под нос, нехотя следуя за Нокаутом и Брейкдауном. Первый убедил меня в том, что мне нужно прочистить голову, и он знает хороший способ снять стресс, последний увязался за мной, потому что хотел узнать, куда мы идем на этот раз. Вчерашний инцидент с Хало и Эйрахнидой оставил меня напряженной и взбешенной, и любой, кто говорил со мной, быстро понимал, что я не лучший выбор для разговора. Я сорвалась, и хотя я пыталась найти свой внутренний покой, каждая попытка оказалась бесполезной. Такие инциденты не должны повториться. Никогда. Слава Солусу, Старскрим быстро оценил ситуацию, иначе Хало бы разнесла в пух и прах. У меня был с ней очень серьезный разговор после того, как она выздоровела, и она поклялась, что больше не будет такой безрассудной, но сколько раз я это слышала? Больше, чем я могла сосчитать. Эйрахнида была наказана, но не так сильно, как следовало бы. Я имею в виду, что дополнительные обязанности не заставят ее серьезно задуматься о своих действиях, и хотя Мегатрон, казалось, благоволил нам, он также указал, что не должно быть никакой дискриминации, Хало также получила дополнительные обязанности. Может быть, именно это и раздражает Эйрахниду: то, что все благоволят нам, а не ей. Я вспомнила про иглы. Каково было их предназначение, или почему она собиралась их использовать, осталось загадкой, о которой я, вероятно, не узнаю, не от нее. Нам придется держать оптику наготове для возможного возмездия. Она не оставит это дело, не отомстив, я была в этом уверена. Я проклинала себя за то, что подала этот сигнал бедствия. Мне следовало справиться с угрозой в одиночку. — Возможно, ты права, — Нокаут подошел к пульту управления мостиком и быстро набрал координаты. Через несколько мгновений для нас открылся закрученный портал, окрасив мрачную, темную комнату в синий и зеленый цвета. — Но постарайся отвлечься от них и их проблем. Поверь, иногда полезнее беспокоиться только о себе. Я поморщилась и последовала за ним в наземный мост с Брейкдауном на буксире. Он говорит это легко, будучи самовлюбленным. Хотя он принял тот факт, что я глубоко забочусь о других вокруг меня, он считал пустой тратой усилий и откровенной глупостью отдавать так много от меня бескорыстно, рискуя не получить ничего взамен. Сначала я даже не могла понять такие мысли, но чем больше времени я проводила среди десептиконов, тем яснее становилось, что здесь ничего не дается бесплатно. Никакой помощи, информации, дружбы, обещаний без чего-то ценного взамен. Так работало их общество, и Нокаут был связан этими правилами. — Не думаю, что могу себе это позволить. Я и так достаточно эгоистична — вздохнула я, смирившись с правдой своего нынешнего положения. — Я этого еще не заметил, — прокомментировал Брейкдаун, бросив на меня озадаченный взгляд, и я вознаградила его легкой улыбкой. Иногда он мог быть непреднамеренно милым. Мы вышли из портала, наши ноги коснулись пыльной, твердой земли. Лучшего времени и быть не могло: мы прибыли на закате, в самую прекрасную часть дня на этой планете. Простота и чистая красота пейзажа, нарисованного заходящим солнцем, никогда не переставали меня удивлять. Мерси, Хало и я часто сидели и смотрели на него мирными вечерами. Это была одна из многих вещей, по которым я скучала из нашей довольно небогатой событиями предыдущей жизни. — Знакомо? — Нокаут указал на дорогу, и я прищурила оптику, узнавая территорию и этот хорошо знакомый запах. — Да... но зачем ты нас сюда привел? — ахнула я, внезапно испугавшись его намерений. — Я догадался, что ты захочешь пойти домой и навестить своих друзей-органиков. Кажется, ты их очень ценишь, — Нокаут послал мне понимающий взгляд и гордо поднял подбородок, словно хвастаясь своими навыками наблюдения. Я наблюдала, как он сворачивается в свой альт-режим с озадаченными чувствами. Я была искренне удивлена, благодарна, но в то же время сомневалась в его искренности, как всегда, когда дело касалось его. С ним никогда не знаешь. — Неееет, мы и правда в гостях у людей? — заскулил Брейкдаун, трансформируясь и подкатываясь к своему другу. Я последовала его примеру, и мы лениво двинулись по дороге. Дом, мой предыдущий дом, уже был виден вдалеке. — Я тоже не хочу в это верить, — я встала рядом с ним, позволив Нокауту взять на себя инициативу, как он всегда любил делать, и мы втроем приблизились к деревянному дому, тень от которого на земле становилась темнее и длиннее по мере того, как солнце опускалось ниже за горизонт. Брейкдаун подъехал ближе и связался со мной по личному каналу связи. — Он делает все возможное, чтобы произвести на тебя впечатление, — сказал он с заметной улыбкой в голосе. — Он продолжает меня удивлять, должна признать, — пробормотала я, отрицая ту часть себя, которой нравилось, когда Нокаут на самом деле прилагал усилия, чтобы сделать для других то, что он обычно не делал. Это показало, что он способен меняться, но ему, безусловно, потребуется некоторое время, чтобы проявить настоящие признаки искры перемен. Если это вообще возможно... Я очнулась от своих мыслей, когда заметила Джеймса, уже стоящего во дворе. Он, вероятно, услышал двигатели и пришел проверить. На плече у него висела винтовка. Как будто он мог остановить десептикона с ее помощью. Или двумя в данном случае. Любая пуля, вероятно, просто отскочит от толстой брони Брейкдауна, сводя все усилия сопротивления на нет. У моего друга-человека на лице было легко узнаваемое хмурое выражение, которое предупреждает незваных гостей, чтобы они убирались. Но как только он понял, что я сопровождаю два других автомобиля, его выражение сменилось на замешательство. Нокаут замедлился, и я взяла на себя инициативу, ценя тот факт, что он позволил мне обогнать его, что было редкой возможностью, когда едешь с ним. Когда я наконец свернула во двор, Джеймс отошел в сторону и позволил мне припарковаться, но он с недоверием в глазах следил за моей компанией, делающей то же самое. — Добро пожаловать домой, — он прихромал ко мне и нежно положил руку на мой капюшон, в его нежных человеческих глазах мелькнула маленькая искорка нежности. Клянусь, ни один кибертронец не мог бы смотреть с такой любовью и заботой, как человек. Наша механическая оптика была просто физически неспособна на это, и иногда я завидовала этим плотским созданиям за их способность выражать эмоции и целые миры глазами, без слов. Мой капюшон сдвинулся назад, швы разошлись, и раздались металлические щелчки, когда я перешла в двуногий режим и опустилась на колени рядом со своим другом-человеком, подарив ему такую же нежную улыбку. — Я скучала по тебе, — все, что я сказала, и он похлопал по моему сервоприводу, который лежал у меня на колене, прежде чем переключить внимание на два других трансформирующихся автомобиля. Нокаут и Брейкдаун поднялись в полную высоту, и сдавленное «о, черт!» вырвалось изо рта Джеймса, когда он с благоговением уставился на них. — Ты теперь с двумя парнями? Где девчонки? Ожидаемый допрос начался, и я усмехнулась на двусмысленный, неодобрительный тон его голоса, который явно подразумевал, что ему не понравилось то, что он уже увидел. Хотя я не могу его за это винить. — Хало и Мерси в порядке и вернулись на корабль. Извини, что покинула их из-за суеты и не выходила на связь с тех пор, но мы были... заняты. Кстати, эти ребята — Нокаут и Брейкдаун, — я объяснила все максимально кратко, но не смогла подвести итог событиям за полтора месяца, потому что у меня определенно не нашлось нужных слов. — И они здесь, потому что...? — одна из его бровей высоко поднялась. — Просто увязались, — ответил Нокаут, небрежно пожав плечами. — Чтобы следить за ней? — Джеймс не был глупым человеком, он быстро сложил дважды два. Выражение его лица не было впечатлено, когда он встретился взглядом с удивленной оптикой Нокаута. Мои спутники, конечно, не ожидали столкнуться со свирепым человеком, который и глазом не моргнет, сталкиваясь с кибертронцами. Джеймс видел слишком много, чтобы бояться, и я с гордостью назвала его другом. — У него большой рот для его размера, — Брейкдаун поднял кулак, показывая, что ему не нравится тон, который позволил себе человек. — Кроссфлэр, тебе здесь не место. И им тоже, — Джеймс проигнорировал замечание. — Я предупреждал тебя. Как только ты дашь клятву верности, я больше не смогу заботиться о тебе. Это может показаться жестоким, но здесь больше не место ни для тебя, ни для Мерси, ни для Хало. В его глазах была боль, может быть, даже отрицание, но я понимала его рассуждения. Я всегда знала правила, по которым должна играть, и последнее, чего бы я хотела, это причинить вред ему или Эми. — Я знаю. Но у меня был шанс увидеть тебя снова, и я им воспользовалась. Обещаю, с этого момента мы будем держаться на расстоянии, — тихо ответила я, стараясь, чтобы голос звучал успокаивающе. — Это место может оставаться нейтральным, и мы, десептиконы, не будем проявлять к нему никакого интереса, — заговорил Нокаут, словно поддерживая мои слова, и сделал несколько шагов вперед, его оптика внимательно изучала моего маленького друга-человека. — Или ты боишься, что мы убьем незначительного человека без причины? — Ты не такой страшный, каким себя воображаешь, — Джеймс сдержался, сохраняя спокойствие и голос. Однако его ответ вызвал гневный взгляд медика: — И насколько я знаю, десептиконы не в дружеских отношениях с моим видом. Так что не жди, что я тебе поверю. Как ты вообще заставил моих девочек присоединиться к тебе, я не могу этого понять. — Не стоит недооценивать обаяние десептиконов, — Нокаут выпятил подбородок. — Мы предложили им то, в чем они нуждались: место среди себе подобных. Что ты, человек, можешь знать о наших потребностях и желаниях? —:Возможно, не так уж много, но автоботы были бы лучшим выбором. Они, по крайней мере, пытаются не допустить участия человечества в вашей бессмысленной войне, — в этот момент Джеймс в отчаянии посмотрел на меха, затем повернулся ко мне и продолжил тише: — Ты знаешь, что тебя обманули? Сначала мой рот плотно закрылся, затем скривился в гримасе, и я неохотно кивнула, признавая неприятную правду. — Да. Халo довольно быстро это поняла. — И ты все еще с ними?! — вскинул руки крошечный человечек. Его внезапная вспышка застала меня врасплох, и я слегка отпрянула, как ребенок, которого отругали за то, что он сделал что-то плохое, о чем он не знал. — Эй, мы неплохая команда, — Брейкдаун плюхнулся на корму, устав стоять и подобрав несколько больших камней, чтобы поиграть с ними. — У Мегатрона могут быть высокие ожидания, Старскрим временами бывает стервозным, но все остальные из нас хорошие ребята. Как будто вы вообще не найдете таких людей среди других. — Это все равно не объясняет, почему вам нужно завоевывать нашу планету, — заметил Джеймс, и я отошла в сторону, чтобы позволить ему разбираться с Брейкдауном, что само по себе было зрелищем, достойным внимания, поскольку ни один человек не осмеливался добровольно приближаться к десептикону. — Успокойся, малыш, мы пока никого не обидели, — Нокаут поставил перед Джеймсом пед, встав у него на пути, чтобы привлечь внимание моего человека. — Пока ... Мне не нравится это слово, — мужчина выдержал суровый взгляд меха. — Но сколько времени пройдет, прежде чем вы начнете разрушать города и убивать невинных, которые не имеют никакого отношения к вашей войне? — Ты не в том положении, чтобы разговаривать, — Нокаут опустился на одно колено и указал острым пальцем в сторону Брейкдауна. — Кто начал ковыряться в другом, когда некоторые из твоих мясистых друзей схватили беднягу Брейкдауна и отобрали у него один из оптических приборов, а? Вы, людишки, уже объявили бы нам войну, если бы мы сделали это с кем-то из вас, и все же мы, десептиконы, терпим эту бесстыдную жестокость, потому что мы пока не хотим выступать против человечества. Джеймс на минуту потерял дар речи, его взгляд блуждал по глазной повязке Брейкдауна, которая постоянно напоминала меху о его неудаче и всегда напоминала мне о том, как я помогала ему подлатать себя после того, как он дотащился до медотсека, благодаря удивительно общительному Старскриму. Это был первый раз, когда я ощутила вкус больного, жестокого любопытства человечества, которое я не хочу исследовать дальше или становиться его объектом. Уголок рта Брейкдауна опустился вниз, когда воспоминания промелькнули мимо его единственной функциональной оптики, и он сузил ее, сосредоточившись на крошечном человеке, который разделял вид с теми, кто его препарировал, но он не сделал ни одного движения. Если бы он пожелал, он мог бы раздавить Джеймса своим могучим молотом в мгновение ока. — Я не знаю, кто это сделал. Но они не имели права лишать тебя глаза. И ты не имеешь права лишать кого-либо из нас, — наконец заговорил мой друг-человек. — Я знаю, что такое потеря. Граната оторвала мне ногу, когда я был на дежурстве в Афганистане. Но в этом виноват враг. Человечество и кибертронцы — не противники. Давайте оставим все как есть. Джеймс похлопал себя по левому бедру, и там, где заканчивались джинсы и виднелась часть лодыжки, можно было разглядеть протез ноги. — Ничего не могу обещать, — Нокаут выпрямился и скрестил руки на груди, хотя мое внимание было приковано к его оптическому взгляду, к тому легкому намеку на признательность и крошечное уважение, которое было направлено на моего отважного человеческого товарища, в это почти невозможно поверить. И тут нас прервали бегущие шаги и громко хлопнувшая дверь, расстроенная Эми поспешила остановиться рядом со мной и начала лихорадочно жестикулировать руками: — Джеймс, что ты делаешь?! Отойди от них, это...! — Десептиконы, я знаю, — был быстрый и спокойный ответ мужчины, который тут же заставил Эми замолчать. — ...Т-ты знаешь? — Конечно. Ты думаешь, я не узнаю его, когда увижу? — Н-но... я заметила их через окно и... подумала, что мы в опасности, — она растерянно переводила свой взгляд с него на меня, а затем на двух мехов, и узнавание наполнило ее глаза, когда она посмотрела на Нокаута. — Нет такой опасности, с которой я не смогу справиться. Все в порядке, ты же знаешь, — вздохнул Джеймс и подошел к ней, обняв ее успокаивающе, а она крепко обняла его в ответ, все еще сохраняя озадаченное выражение лица, продолжая смотреть на конов широко раскрытыми глазами. — Джеймс... — Да? — Тогда я сделала глупость. — Что? — он отпустил ее и нахмурился, глядя на нее. — Я запаниковала и позвонила автоботам, — со стыдом призналась она и зарылась руками в свои спутанные волосы. — О, только не говори мне..., — я выпрямилась во весь рост, обменявшись отчаянным взглядом с Нокаутом, прежде чем мы услышали, как в нескольких футах от нас ожил открывающийся портал. Брейкдаун тут же вскочил на ноги, молоток был наготове, и довольно мирная атмосфера наполнилась напряженным ожиданием боя. Невероятно, как все может измениться от одного момента к другому. Появились два силуэта, а затем Балкхед и Би вышли на бетонную площадку, направив бластеры и разрушительные ядра в нашу сторону, готовые к действию. — Похоже, мы прибыли вовремя, — прокомментировал Балкхед Бамблби, который согласно пискнул в ответ, но я поправила его менее восторженно: — Прибыли в худшее из времен. — Я с нетерпением ждал встречи с тобой, Балкхед, — Брейкдаун сделал довольно большие шаги вперед, на его лице появилась ухмылка, и людям пришлось убежать с его пути, чтобы не быть раздавленными. — После того, как ты так долго был прикован к этому пауку, ты, конечно же, хотел этого, Брейкдаун, — Балкхед тоже не отступал, но сдерживал свой энтузиазм на минимуме. — О, тот самый Бамблби, — внимание Нокаута также было полностью сосредоточено на другой гоночной машине, находившейся в поле зрения, и он угрожающе зарычал в сторону разведчика: — Ты все еще должен мне за эту дверь . Бамблби дико запищал в ответ, его крылья-двери агрессивно затрепетали, и я уже пожалела, что пришла сюда, потому что не было способа предотвратить эту драку. Почему все не может пройти гладко хотя бы раз? Почему автоботы всегда появляются везде, где им не следует? — Эй, эй! Ребята! Немедленно остановитесь! — Я протопала между двумя сторонами, держа сервоприводы в обоих направлениях и бросая строгие взгляды на обе стороны, которые, казалось, не оценили моего вмешательства. — Уйди с дороги, Кроссфлэр, мы справимся, — Нокаут выхватил из ниоткуда свой электрический жезл, который вытянулся и зажужжал, обещая массу боли тому, с кем столкнется. — Кроссфлэр, ты можешь присоединиться к нам и оставить их. Оптимус знает, что сделали коны, и мы знаем, что ты хотела встать на нашу сторону. Джеймс и Эми останутся под нашей защитой, так что тебе не придется беспокоиться о них, — крикнул Балкхед с другой стороны, удивив меня внезапным предложением. — Не слушай их, ты знаешь, где твое место» — предупредил Нокаут. — Они только и делали, что обманывали вас все это время, так зачем же вам их слушать? Би посигналил, более дружелюбно спрашивая меня, но тут в игру по перетягиванию включился Брейкдаун: — Ты давала клятву, разве ты не помнишь ее?! — ЗАТКНИТЕСЬ!!! — заорала я, заставив всех замолчать разом. Они мне надоели. Я ненавидела сталкиваться со своими плохими решениями, но я всегда брала на себя последствия с чувством ответственности. Мои шансы сменить сторону уже иссякли, и думать сейчас было слишком поздно. Автоботы тоже должны это понять. — Никто не переходит на другую сторону, этот дом и его люди останутся нейтральными отныне и навсегда, я покончила с тобой , с тобой , с тобой и с тобой тоже, — я указала на каждого из них, пронзая их оптикой, заставляя всех заметно съёживаться, только Нокаут осмелился выдержать мой убийственный взгляд и обидеться. — А теперь идите и наслаждайтесь избиением друг друга в другом месте, потому что если вы испортите это имущество, я сама прикончу вас всех своими голыми сервоприводами! После моей угрозы и приказа раздались разочарованные гудки, но в конце концов мехи покинули двор и побежали друг на друга дальше по дороге. Тем временем я принесла глубочайшие извинения Джеймсу и Эми, которые с тревогой смотрели на меня, когда я уходила раз и навсегда, зная, что это последний раз, когда я их вижу. Мне пришлось уйти из их жизни, так будет лучше для них. Если я этого не сделаю, я продолжу подвергать их опасности и не буду жить с осознанием того, что причинила им боль. Прямо или косвенно, это не имеет значения. Вдалеке слышались громкие взрывы и звуки столкновений, а воздух наполнял рев двух мощных двигателей гоночных автомобилей, что обычно меня возбуждало, но теперь мне было все равно, когда я повернула ь к ним спиной и связалась по каналу связи с Саундвейвом, чтобы тот предоставил мне портал наземного моста. Все никогда не шло так, как я хотела, и куда бы я ни шла, я приносила с собой разочарования и печаль. Даже если я этого не хотела. Но таково было проклятие этой жизни, которую я выбрала.