The Turnaround

      Эцио стучит в дверь мастерской Леонардо несколькими быстрыми ударами, именно в тот момент, когда Дезмонд, спрыгнув с низкого здания, приземляется рядом.       Мастер-ассасин с ухмылкой смотрит на молодого мужчину:       — Мы обсудим мою награду позже.       Дезмонд притворно разочарованно стонет:       — Ладно-ладно, только помни, что у меня нет денег, — затем, понизив голос, едва слышно ворчит: — Ему ведь почти пятьдесят, какого чёрта…       Старший мужчина улыбается, ожидая у деревянной двери мастерской и прислушиваясь к звукам громких ударов, скрипу стульев и тому, как кто-то спотыкается о пол. Наконец, дверь тихо скрипит, и Эцио видит седеющую блондинистую голову Леонардо, выглядывающую наружу.       — Эцио! Чем обязан такой чести? — художник делает паузу, затем тихо шепчет, придвигаясь ближе к нему: — Значит, дело сделано? Чезаре мёртв, а Яблоко спрятано?       Эцио улыбается и похлопывает его по плечу.       — Да, друг мой, и у меня есть новости, — он отступает, давая Леонардо увидеть молодого человека, стоящего позади него. — Позволь представить тебе Дезмонда.       Леонардо замирает, сперва удивлённо вздрагивая, и его глаза расширяются:       — О, я… — он прикрывает рот рукой. — Надо было убедиться, что мы одни, прежде чем говорить о таких вещах, я… — его мысли догоняют последние слова Эцио, и он вскидывает голову. — Постой, ты сказал, что этого молодого человека зовут Дезмонд?       Эцио тепло смотрит на друга:       — Да. Тот самый Дезмонд, о котором я тебе рассказывал.       — О… — бормочет Леонардо, прикасаясь к губам в раздумье. — О! Да! Но как такое возможно? — художник переводит взгляд с Эцио на Дезмонда. — Ты выглядишь как человек. Я удивлён.       — …Спасибо, наверное? — растерянно говорит Дезмонд.       Неожиданно художник оказывается совсем близко, почти вплотную, внимательно его рассматривая, поднимая и поворачивая голову, держа за подбородок.       — У тебя на лице довольно любопытные отметины. Они напоминают мне Яблоко. Они светятся? Можно их потрогать? — возбужденно тараторит Леонардо, пока Дезмонд застывает, неуверенно глядя на него.       Эцио делает шаг назад и встаёт между ними:       — Спокойно, друг мой. Ты сможешь задать все свои вопросы позже. А сейчас дай бедняге немного передохнуть.       Леонардо останавливается и смотрит на Эцио.       — Ах да. Ты прав, — художник отступает от Дезмонда. — Извиняюсь. Я немного… увлёкся.       — Всё нормально, — хрипло отвечает он.       Эцио бросает на него насмешливый взгляд:       — Думаю, будет лучше, если я сначала поговорю с Леонардо, а ты подождешь снаружи. Объясню ему всё, что произошло, — Эцио наклоняет голову на бок. — Твои слова нужно немного изменить. Возможно, я смогу изложить это так, чтобы было проще понять человеку моего времени.       Леонардо оживляется на последних словах Эцио:       — Твоего времени? Что ты имеешь в виду? — художник ахает и переводит взгляд между двумя мужчинами.       Эцио настойчиво подталкивает его внутрь, слегка надавливая на плечи:       — Ничего, что не могло бы подождать. Я расскажу тебе всё, что знаю. Обещаю.       Леонардо позволяет себя вести, но продолжает говорить:       — Он из другого времени? Возможно из будущего? Я всегда подозревал…       Эцио громко вздыхает и закрывает дверь за собой, напоследок кивая ему.       Дезмонд растерянно замирает посреди мостовой. Он оглядывается по сторонам и замечает каменную скамью, стоящую сбоку от фасада мастерской Леонардо.       Хорошо бы, если бы они не задержались надолго. Хорошо бы…       Дезмонд плюхается на скамью, спиной ударяясь о холодный камень. Он закрывает глаза и откидывает голову на стену, довольно напевая себе под нос.

***

      Леонардо быстро схватывает суть, и это нисколько не удивляет Эцио. Однако, Дева Мария, как же много у него вопросов…       — Боюсь, я знаю только основные детали, мой друг, — старается успокоить его Эцио. — Тебе придётся спросить Дезмонда, чтобы узнать больше.       Леонардо встаёт с низкого табурета, на который сел в начале их разговора.       — Тогда так и сделаю, — говорит он, подходя к двери и широко распахивая её, выглядывая наружу. — Дезмонд, вот ты где, прекрасно! Ах, прости, я тебя разбудил? Заходи, заходи. У меня много вопросов к тебе, теперь, когда Эцио всё рассказал.       Эцио слышит тихое шарканье, пока в дверях не появляется фигура Дезмонда. Леонардо приглашает его внутрь и возвращается к своей табуретке, указывая на свободное место рядом.       Дезмонд неуверенно входит и садится на предложенный табурет.       — Я… постараюсь по возможности ответить на всё, но не уверен, что смогу быть очень полезным. Я не такой умный, просто из будущего, — говорит он, пожимая плечами.       Леонардо только отмахивается, хмурясь.       — Чепуха, ты очень даже умён, судя по тому, что мне рассказал Эцио, — при этих словах и Эцио, и Дезмонд слегка краснеют. — Для начала, я бы хотел взглянуть на твою руку, если ты не против, — глаза художника устремляются к спрятанной под перчаткой руке Дезмонда.       Тот, всё ещё сонный, рассеянно разминает шею и придвигается к краю своего табурета.       — Без проблем, — говорит он, снимая кожаную перчатку с руки и протягивая её Леонардо, чьи ладони уже готовы принять её.       — Поразительно! — восклицает мужчина. — Твоя рука действительно выглядит так, будто она покрыта золотом… — его взгляд медленно скользит от запястья Дезмонда к локтю, задерживаясь на рукаве, который всё ещё скрывает оставшуюся часть. — Могу я?.. — спрашивает Леонардо.       — К-конечно, — отвечает Дезмонд, слегка смущаясь от внимания другого мужчины. Получив разрешение, Леонардо аккуратно закатывает рукав Дезмонда и ахает, увидев неровный край золотого орнамента. — Невероятно, совершенно невероятно. Как оно светится? За счёт чего?       — Эм… Наверное, какая-то технология Ису? — слегка растерянно предполагает Дезмонд.       — Ису? — Леонардо задумчиво хмурится. — Ах, Первая Цивилизация, да? — Дезмонд кивает, и художник снова возвращает свой взгляд на золотую руку, внимательно её осматривая и ощупывая.       Эцио сидит напротив них, опираясь рукой на длинный деревянный стол, заваленный чертежами, красками, недоделанными скульптурами и ещё бог знает чем.       Он наблюдает, как Леонардо приходит в полный восторг. В противоположность ему, Дезмонд сидит довольно напряженно, сильно покраснев. Старший ассасин хмыкает. Дезмонд, казалось, был очень взволнован предстоящей встречей с Леонардо. Но теперь, когда он здесь, он едва говорит, отвечая только на прямые вопросы, и сидит, словно проглотив палку. Он ведёт себя словно влюблённый по уши ребёнок.       Брови Эцио слегка приподнимаются, и он напрягается. Неужели…       Дезмонд, похоже, замечает перемену в позе Эцио, и медленно отрывает взгляд от бормочущего Леонардо. Его лицо озаряет слабая улыбка, но при взгляде на Эцио она быстро гаснет, и в глазах мелькает тревога.       Старший ассасин пытается успокоить Дезмонда, улыбнувшись ему. Дезмонд отвечает ему улыбкой, заливаясь ещё более ярким румянцем. Было ли это смущением оттого, что его поймали? Эцио не уверен, но прежде чем он успевает об этом подумать, Дезмонд снова поворачивается, чтобы ответить художнику. Эцио молча наблюдает за их разговором, но Дезмонд продолжает каждые пару минут бросать на него беспокойные взгляды. Ассасин с некоторым стыдом признаёт, что рад, что внимание Дезмонда всё ещё направлено на него, а не только на Леонардо. Какое мелочное чувство.       Глаза Эцио полузакрыты, а разум затуманен, когда слова Леонардо проникают сквозь пелену в его голове:       — Эцио упоминал богиню Юнону, — начинает Леонардо. — Ты здесь, чтобы… остановить её, так? У тебя есть план?       Эцио открывает глаза, потягиваясь, и откидывается назад, принимая более удобное положение. Леонардо больше не прикасается к Дезмонду (Эцио краснеет при мысли об этом), сидя расслабленно на своей табуретке. Удобно вытянув ноги, он поглаживает большим пальцем чашку, стоящую на столе рядом с ним. Эцио замечает бутылку вина поблизости и задаётся вопросом, когда они успели её достать.       Дезмонд, держа свою чашку и краснея от чего-то помимо смущения или волнения, Эцио был в этом уверен, вздрагивает:       — Я… честно говоря, не знаю. Просто плыву по течению. Надеюсь, что всё получится, — его глаза, слегка расфокусированные, опускаются в пол. — У меня есть новые силы и знания. Возможно, мне стоит раздобыть ключи Масиафа. Достать Яблоко из библиотеки Альтаира… Это могло бы усилить мои способности.       Брови Эцио приподнимаются:       — Библиотека Альтаира? Ещё одно Яблоко? Ты знаешь, как до них добраться?       Леонардо и Дезмонд вздрагивают, удивлённо оборачиваясь к Эцио.       — А, Эцио, ты проснулся, — говорит Леонардо. — Хочешь вина? У Дезмонда такие забавные истории.       Эцио пожимает плечами и кивает. Художник, спотыкаясь, поднимается, берёт с ближайшей полки ещё одну чашку и наливает вино для Эцио.       — Да, — бормочет Дезмонд, всё ещё глядя в пол. — Кажется, я знаю много всего. Но, — его затуманенные глаза поднимаются к Эцио, — я не уверен, что с этим делать… — он делает большой глоток вина и едва слышно добавляет: — Как, например, с Софией…       Он отворачивается и закрывает глаза, обмякая над своей чашкой. Эцио хочет спросить, кто такая София, но не решается тревожить его в таком состоянии.       Леонардо, всё ещё стоящий на ногах, смотрит на своего подвыпившего товарища:       — Что ж, его истории были смешными. Полагаю, мы достигли момента, когда они становятся скорее грустными, чем весёлыми.       Он поднимает свою чашку со стола, держа её в воздухе, а затем осушает её до дна. Эцио моргает, а затем поступает так же.