VII. Битва за малое

Осень сэра Роланда не задалась с самого ее начала. Первыми стали чертовы разбойники. Раньше эти субъекты обладали моделью поведения крыс, разбегаясь кто куда при появлении рыцарей из Кэр-Параваля. Те, с которыми он сейчас имеет дело — заметают следы друг друга и даже не боятся рисковать собственной жизнью, нападая на королевский конвой, лишь бы отбить взятых под стражу. Три дня назад кто-то тайно проник в подземелья и освободил две группы разбойников из темниц, где те дожидались суда. Роланд ума не мог приложить, как, и главное — к чему такое самоотверженное поведение. Он почти что не спал сегодня ночью, пытаясь понять, откуда растут ноги у орудующей в лесах преступной группы, был зол и раздражен… Но рано утром простому слуге удалось его добить. Малолетний мальчишка сообщил, что Верховный король ожидает Роланда сегодня в своей приемной, когда у него будет время. Роланд просто выпал в осадок. Они… Они практически никогда не разговаривают с Питером, ограничиваясь сухими приветствиями, когда это действительно необходимо. Роланд отвечает напрямую Каспиану, а уже Каспиан, чисто по протоколу — Верховному королю. Рыцарь понимает, о чем сегодня пойдет разговор. Принц, который все свободное время проводит с его дочерью. Скорее всего, не только свободное. Из-за огромной нагрузки в замке, Роланд не может утверждать, но он почти уверен, что принц Уильям прогуливает занятия, чтобы успевать добраться до их дома и навестить Кериду. Если летом король закрывал на подобное поведение глаза, сейчас — время, когда принцу нужно учиться и уделять урокам много времени. Ему уже четырнадцать. Через два года, по традиции, на Уильяма лягут определенные обязанности, связанные с короной. Роланд ожидал, что парень будет его раздражать. Ведь внешне он — едва ли не точная копия отца в юные годы. Кроме глаз. Однако, чуть присмотревшись к младшему принцу, Роланд не нашел в нем присущих Верховному королю раздражающих черт характера. Парень всегда вежлив и учтив с ним, часто предлагает свою помощь. Единственное, чем он похож на отца… Это то, как быстро он определился со своим выбором, что касается сердца. И как смело сразу же отправился завоевывать понравившуюся даму. Роланд пытался об этом не думать, но… Каждый раз, когда он, в свой выходной, бывал дома и Керида с Уиллом тоже околачивались там же, не оставляя друг друга ни на минуту… Роланд невольно засматривался на них и воображение рисовало ему яркими красками, что было бы, если бы он сам в молодости обладал подобной смелостью. Если бы он сразу открыл свою симпатию Джен вместо того, чтобы бросать в ее сторону несмелые взгляды и думать, что она ведь никуда не денется и можно еще повременить с признаниями. Рыцарь глубоко вдыхает, титаническим усилием заставляя себя постучаться в двери приемной Его величества. Когда его приглашают войти — послушно заходит внутрь, закрывая за собой дверь. Роланд — словно натянутая струна, которая вот-вот лопнет от перенапряжения: сжатые в тонкую линию губы, участившееся дыхание, недоверчивый взгляд. Питер откладывает в сторону какие-то бумаги, указывает рукой на кресло по другую сторону своего рабочего стола: — Пожалуйста, присядь. Рыцарь повинуется, не переставая сверлить короля напряженным взглядом. Питеру чувствует тяжелую атмосферу вокруг, вздыхает: — Я так полагаю, ты знаешь, о чем сейчас пойдет речь. Роланд рвано кивает, не разрывая зрительного контакта: — Моя дочь отвлекает принца Уильяма от его обязанностей и я должен ограничить ее от двора. Питер удивленно приподнимает брови: — Нет… Нет, что ты. У тебя — замечательная девочка. Очень вежливая и милая, у нее отменные манеры и доброе сердце. Я могу сказать о ней только хорошее. Рыцарь на несколько секунд впадает в ступор, после чего выдавливает из себя едва слышное слово благодарности. Питер устало потирает пальцами уголки глаз: — Нет, я позвал тебя поговорить не из-за этого. Я слышал… Вчера Уилл привез Кериду домой на несколько часов позже обещанного, не предупредив и без веских на это причин. Леди Видиваль очень волновалась и эта выходка дорогого ей стоила. Роланд мрачнеет, не зная, стоит ли ему говорить правду. Все-таки решается и медленно начинает: — Да, эм-м-м… Сегодня утром приходил целитель, ей пока что трудно вставать, частые головокружения от пережитых волнений… — рыцарь замолкает, ощущая себя неуютно. Питер тяжело кивает: — Если я могу что-то для нее сделать… — Ей нужен только покой, через несколько дней все должно пройти, — заверяет его Роланд. Питер поджимает губы, явно все еще находясь в потоке собственных мыслей: — Я имел сегодня очень серьезный разговор со своим сыном, он строго наказан за свою выходку. Роланд немного приподнимает голову, отвечая полным недоумения взглядом. Питер же продолжает: — Но я позвал тебя сюда, чтобы сказать, что ты не должен смотреть на то, что Уильям — принц. Тебе следует четко обозначить для него свои границы и показать, что приемлемо, а что — нет. Рыцарь щурится: — Ваше величество? Король вздыхает: — Если мой сын решил, что он хочет ухаживать за Керидой, ему следует уважать и слушаться тебя в том, что позволено, а что — нет. Я абсолютно понимаю твои чувства и чувства леди Видиваль. Керида пока еще совсем ребенок и это нормально, что вы, ее родители, переживаете и не одобряете ночных прогулок без взрослых гоблин-знает-где. Поэтому, если у тебя появится подозрение, что подобное может повториться — говори ему прямо, что можно, а что — нет. Роланд не знает, что ответить. Снова заставляет себя кивнуть головой. Питер смотрит прямо на собеседника: — И если он вдруг начнет возникать — говори мне, я разберусь. — король отводит взгляд. — Не подумай, что я его выгораживаю… Но, Уилл, честно, обычно не конфликтный и довольно покладистый парень. Мне кажется, что Керида просто слишком сильно вскружила ему голову и он перестал видеть границы дозволенного. — То есть… — наконец выдавливает из себя Роланд. — Вы не хотите, чтобы я забрал Кериду и они перестали видеться? Питер не сдерживает тихого смешка. Прикрывает рот ладонью и качает головой: — Нет. Я не собираюсь устраивать трагедию и чем-либо мешать развитию этих нежных первых чувств. Роланд, продолжая пребывать в определенного рода ступоре, немного отклоняется назад: — Я не понимаю… Питер вздыхает, поднимает глаза на своего собеседника: — Роланд… Не смотря на все нынешние обстоятельства, скажу честно: я не думаю, что между мной и тобой когда-либо завяжется дружба или же даже ее подобие. Но я просто хочу, чтобы ты знал, — король на мгновение замолкает, набирая воздуха в легкие, — я не собираюсь каким-либо образом перекладывать на детей наши с тобой личные притязания. И если… Если их чувства выдержат испытание временем и они решат, что хотят быть вместе навсегда — у них уже есть мое на то согласие. Что касается тебя, — Питер пожимает плечами, — тебе решать, одобрять это все или нет. И я пойму и приму любую твою позицию. Поблагодарив короля за уделенное ему время и пожелав ему хорошего вечера, рыцарь на едва гнущихся ногах покидает приемную Верховного короля.