Суицыдальный мальчик Земля

—Неужели, так быстро сдался?.. - тонкий, чуть хриплый детский голос раздался посреди мемориалов.   На улице шёл проливной дождь. Холодно, сыро, неприятно, в общем. Стоять на земле противно из-за мокрой травы, а в грязи только и обувь оставишь. Были бы дорожки хотя бы обсыпаны щебнем, или сверху покрыты тонкой фанерой. Хотя, не стоит жаловаться, ведь не бывать здесь можно целую жизнь, пока она не кончиться. Нитка либо оторвётся от катушки, или спокойно от неё сойдёт, как конец клубка. —..испытываю ли я жалость к тебе? Ну хотя бы чуть-чуть... - пробормотал тот же голос, обращаясь к самому себе, только на этот раз чуть вздрагивая и становясь тише. —Я, я, я... - он запинается, запинается от боли и ненависти к своим эмоциям. Слишком сложно их испытывать сейчас. С глаз пошли слёзы, но дождь их скрывал за собой, давая спокойно выплакаться. На душе скребутся бледные руки своими ногтями, острыми, мертвецкими. Будто сейчас душу выцарапают и кинут, как порванное полотно. Немного тошно от таких подробных образах в голове и избавиться нельзя, даже во снах. Он сглатывает слюну, пытаясь забыть те ужасные картины, над которыми он мог улыбаться. Внутри всегда было паршиво и горько, вот только на лице оставалась та маниакальная и мстящая улыбка, большие голубые глаза и бледное детское лицо. —Я надеюсь, ты это сделал по собственному желанию, а не кто-то тебя столкнул... - захлёбываясь в слезах, смог медленно проговорить в полный голос мальчик. Он пытался утереть солёные капли с лица, вместе с дождём, накапало лишь больше. —П-прошу.. не считай меня своим врагом... - печаль, сожаление, отчаяние, пульсирующая боль где-то глубоко внутри. Он громко всхлипывал, хныкал и продолжал рыдать, будто совсем маленький ребёнок, которому родители не уделяли должного внимания. Тело всё дрожит, то ли от холода, то ли из-за слабости. Больно смотреть на эту вазу. Больно и неприятно осознавать, чей прах в ней сохраняется. Так противно даже от самого себя, лишь это чувство впервые появилось в голове открыто. "—Я-я всё же.. Мх, я в-всё ещё простой ребёнок..." - мысли сплывали сами собой, будто мысли больше не его. Руки медленно сползли с лица, попросту падая вниз, и безымянно висят над землёй. По слегка красным от слёз и холода щекам скатываются капли дождя, слёзы. Вся вода смешивается и падает с подбородка. Губы вмиг поджались сильнее, дрожа. Внезапно послышались голоса, приближающиеся к нему. Мальчик моментально узнал один из них и, придерживая руками капюшон жёлтого дождевика, скорей побежал по мокрой траве подальше от дешёвого мемориала. —Ты слышал? - остановившись, один из парней чуть тревожно спросил. —Хотя, забей... Это дождь наверно, или птицы.. пошли скорей. Шаги стали слышаться отчётливее и наконец, звук прекратился, лишь падение капель уходящего ливня вызывает излишний шум. —Напомни, почему пришли в дождь? - спросил грубый, но спокойный, голос второго парня. —..почему в четверг? Тихий горький смешок, со стороны первого. Он опустился на корточки перед мемориалом и положил букет из чётных цветов. Ромашки, смешанные с красными маками и 4 гвоздики в них. Странное сочетание, но выглядит красиво, даже необычно. —Ну, понимаешь... - рука стала почёсывать мокрый затылок, а нервные смешки раздавались чуть чаще. —Тот самый, тц... День. - смешки утихли в миг, а голос стал более дрожащим и серьёзным. Парень поднялся с корточек, уступая место второму, и всматриваясь в сырую землю. Заметно руки дрожат, в отличии от остального тела. Глаза болезненно щипят. —Тогда был четверг и когда его обнаружили случайные прохожие, начинался ливень... - он, утирая с глаз капли дождя, пробормотал, будто пытаясь отделаться от ответа на вопрос. —И именно поэтому ты так ждал дождя? - вновь спросил тяжёлый хриплый голос. Второй также присел на корточки, кладя противоположно другому букету свой, который был сплошь из красных роз с обрезанными шипами. —Догадался... - тело содрогнулось. Руки в быстром темпе схватились за предплечья, приобнимая самого себя тем самым. Парень встал с корточек и подошёл к.. другу. Он аккуратно положил на плечо свою тяжёлую смуглую руку, чуть сжав его. Приоткрыв рот, из него вышли нерешительные вздохи, а затем послышалось: —..пошли... - буркнул он чуть нежнее, а рука медленно сползла вниз. —Венера, нет, постой-... - резко послышался голос первого, который казался более встревоженным и даже будто напуганным. —Минуту. Одну минуту... - с надеждой в глазах смотрел на яркие огненные зрачки, которые совсем не потускнели за горькое время. Рыжий тяжело вздохнул. Смиряясь с просьбой и отворачиваясь обратно на мемориал, ему остаётся лишь стихнуть. Руки сложились на уровне груди в прежней позе. —Одна минута, Марс. - строго прошептал Венера, чуть стискивая пальцы в злости, но не она, не она... Русый замотал положительно головой, подходя ближе к мемориалу и присаживаясь на корточки. Рука медленно потянулась к лежащим вот прямо рядом с вазой двум цветочкам ландышей, таких просто не раздобыть в это время года. Редкость даже в цветочных магазинах. А ведь цветы живые, на удивление не вянут. —..чудо... - совсем тихо, даже самого себя не услышав, прошептал парень, оглаживая лепестки. —Красивые... - на лике появилась искренняя улыбка, очень тёплая и спокойная. Через ровно минуту, оба покинули место, но было видно, что расставаться с занятым местом на кладбище — очень трудно. Голубые потускневшие глаза выглядывали из темноты под небольшим деревом, которое похоже на липу. —Ушли?.. - прошептал самому себе Луна, потирая глаза указательными пальцами. —..вроде. Мальчишка уже снова хотел приблизиться к мемориалу, однако, и сам не понимает, зачем без конца приходит туда. Излить душу, Пожалеть себя, Поговорить со страдающей душой… —Слабак. - резко раздался мужской хриплый голос, будто знакомый. —..как и твоя мать. - щёлканье зубами, а затем неприятный скрежет ими. Оба букета цветов придавила и затоптала тяжелая мужская нога в затёртой чёрной туфле. Затем, та же конечность, резко пнула красиво завёрнутые погибающие растения в сторону. —Тц... Ни капли моего характера. - резко процедил он сквозь зубы. Мозолистые сухие руки сжались в кулаки до белых костяшек. —Неблагодарный.. мать, твоя мать-! - выкрикивал всё громче мужчина, а затем резко остановившись с гневом посмотрел на стоящую вазу, а позади небольшую старую чёрно-белую фотографию в кривой рамке, закрытую треснутым с боку стеклом. На ней изображён слабо улыбающийся покойный. Глаза пустые, оттенки серого еле отличаются друг от друга. Но бледность и худоба слишком хорошо выделяются. Слегка взлохмаченные, но живые волосы не блещут густотой, только и не совсем тонкие. —..весь в маму... - жар и злость резко вышли из него, руки разжались, глаза нервно зажмурились. —И, кажется, ни капли меня. - снова забормотал мужчина.   Проходит ещё минут 20. Луна по-прежнему прячется за деревом. Он уже мёрзнет от моросящего дождя и ветра. Дождевик и лёгкая одежда под ним совсем не сохраняют тепло. Бледная кожа вмиг покрылась мурашками от нового порыва ветра. Он изредка оглядывается через ствол на мемориал, там по-прежнему стоит неизвестный для мальчика мужчина. И даже идей нету, кто это. Может дядя? Или… "—Нет-нет, нет! Он.. он уже давно умер. Не может это б-быть…" - моментально стали нестись внутри слова. Отрицание, отрицание, отрицание... Это страх. Страх, что это именно он. Тело сжалось в клубок, опустившись на корточки. Лицо вжалось в колени, а руки спрятали голову. Он боялся, как без причины. —Эй.. выходи. - резко послышался голос совсем рядом. Мальчика передёрнуло на месте, и он свалился задней точкой прямиком в грязь травы. Голова резко поднялась на тяжёлый голос. Луна тихо пискнул, замерев на месте. Перед ним стоит высокий мужчина в потрёпанном, мокром, чёрном костюме, под которым виднеется такая же тёмная рубашка. —Хватит, тебя видно и слышно, а я не идиот. - пробурчал он, закатывая глаза. —Пошли.