Лидеры четвëртого поколения

      — Ну так нельзя, Бëль, ну хватит хлестать кофе, пожалуйста…       — Как пел один русский исполнитель… — мешая кофе в кружке, улыбнулась Ли — Сердце не бьëтся, но лëгкие дышат. Действую по этому же принципу. Правда, там в любви дело было…       — Бëль, ну не смешно.       — Хо, хватит сокращать моë имя.       Парень не ответил, почему-то слегка смутившись.       — Так. Сегодня едем на студию, Лим? — уточнила Крис, держа в руках ежедневник.       — Угу. — кивнула вокалистка.       — Бао и Ханна, разберитесь сегодня со своими песнями, вечером послушаем вместе и разберëмся. Мунбëль, сходи к диетологам, просили что-то там обговорить, я не шарю. Ханна… Не роди раньше времени, нам Чо Ын хвататет.       — Чего?! — шикнула Хан, не проглотив содержимое щëк.       — Да когдаж мы разберёмся с лайстиком и игрушками то, твою мать… — выдохнула лидерша, перебирая страницы ежедневника — Через полчаса выезжаем, Лим.       Девушка подавилась чаем, вскочила с места и шмыгнула в комнату.       — Разве для неё это мало?.. — уточнил Сынмин.       — Нет, просто гитару ей нужно упаковать… А мне прибрать это…       Лидерша недовольно посмотрела на пару своих вымывшихся голубых прядей и ушла в комнату.       — А мне с вами ехать? — уточнил Чан, глядя на закрытую дверь.       — Хочешь снова поругаться? — крикнула девушка из комнаты.       — Ну… Ладно…       — Да я шучу. — выйдя из комнаты с высоким хвостом, отмахнулась Катя — Твоя помощь бы не помешала. Мне кажется, мы засядем там надолго, с гитарой то.       — Нормально все будет, не переживай. Помните, что послезавтра начинается новый тур. Чтобы завтра все по стилистам разбежались, разбираться, не нужно ли подкрашиваться.       Никто даже не кивнул. Все и так знали о плане, который повторяли уже сотню раз.       И это только за сегодня…       — Твою… — шикнула Мунбëль, подавившись кофе и у быстро убежала в комнату, оставив наполовину наполненную кружку на столе.       Из комнаты послышался смех.       — А я тебе напоминала всю неделю! — выходя из комнаты с подругой, смеялась Сын-Мин.       — Да… Всем пока!       Уже через секунду в корпусе было на одного человека меньше. А Сын-Мин держала улыбку. В руках у нее был чехол с гитарой.       — Что случилось то? — спросил Минхо, держа в руках кружку подруги.       — Всю неделю ей говорю, помнишь? У тебя в четверг запись к колористу. Не забудь. Тебе нужно разобраться с волосами. Да, все в пятницу, а ты уже записана к Суëн и Соëн на снятие и окрашивание. Помнит она. Вот, пожалуйста. — махнув на входную дверь, пояснила Сын-Мин — Я готова.       — Она волосы снимет?       — Да, у неë уже много прядей отвалилось нарощенных. Стилисты обговорили, решили, что снимут и она походит со своими, только всë тот же сиренево-фиолетовый. У неë они отросли нехило…       — У тебя тоже. Ходишь, как лохматая собака. — шикнула Хван.       — Спасибо огромное, прилизанный хорëк.       — Лучше хорëк, чем собака.       — Лучше лохматая, чем прилизанная.       — Где прилизанная то?! Я голову мою!       — Да я не об этом, ну ладно.       — Какой камбэк в июле, я нихрена не успеваю… — выдохнула Крис, кидая ежедневник на диван и ушла в комнату.       Чан посмотрела на хлопнувшую дверь, а затем аккуратно взял сиреневую книжку.       Закладка слетела. Он начал листать с первой страницы.       Чуть не выронив несколько печатных фотографий, парень вгляделся. На фотках были либо Stray kids, либо Stray Girls, либо он.       На следующей странице были написаны имена участниц группы девушки и все про них.       Даты рождения, родители, братья и сëстры, здоровье, истории вкратце, травмы, увлечения, любимые цвета и цветы. Много вклееных страниц, чтобы было всë про каждую. Были страницы с Су Джин, и их было не меньше.       Пролистнув страницы про девочек, он долистал до страницы с надписью «Личный дневник».        Чан моментально захлопнул книжку.       — Ой, я не увидела. Ты если план посмотреть хочешь — переверни и читай с конца. — досадливо выдохнула Бао.       Парень перевернул книгу и начал листать.       Разорванная фотография на две части. На одной два взрослых человека и парень лет двадцати. На второй примерно четырнадцатилетняя девушка с тëмными волнистыми волосами. В уголке, на белой рамке, была написана дата — 26.02.15.       Аккуратно перелистнув, страница с именем «Пан Екатерина Камилла». Была написана дата, любимый цвет, место рождения, любимые цветы и вся страница перечëркнута.       Мягко сказано. Она была силтно исчëркана.       Пара пустых страниц, а затем «01.01.22». Первая запись, как в ежедневнике.       Перелистнув кучу страниц наугад, парень поймал надпись "Май–Июль".       Новый альбом. Коллаб с Су Джин, все песни девочек, дуэты, групповые, расписанные подробности по типу «Инструментал — гитара».       Дверь хлопнула. Крис подошла к Чану и повернулась на группу.       — Д…       — А почему мы не праздновали твой день рождения? — перебил девушку парень, всë ещë держа в руках еë ежедневник.       — Потому что я не люблю свой день рождения.       — Почему?       — Неважно.       Парень протянул ей ежедневник с вложеной закладкой на тех записях, в которых она лежала до столкновения с диваном.       — Ты читал?!       — Не совсем. Я… Прости, я не знал, что это не только ежедневник, я пролистал страницы про девочек и, наткнувшись на личный дневник, закрыл. Бао сказала, что ежедневник сзади.       Девушка сжала зубы чуть сильнее.       — И тоже листал.       — Там все зачеркнуто. Даже если бы хотел. Прости, пожалуйста… Мы всë успеем, не переживай.       Девушка мысленно отмахнулась, а в реальности помахала головой.       — Поехали.

***

      — А точно нужно с Мунбëль идти в тур? — переспросил Минхо — Ну, это же опасно…       — Минхо, мы полтора месяца назад дебютировали, мне нельзя уходить в резерв.       — Ну… Ну ты же…       — Ну ебанусь со сцены и хрен со мной.       Молчание. Шутка была не шуткой и никто не знал, как на это реагировать.       — Я тут подумал… — вздохнул Чан — Мы почти одна группа, а у нас столько непонятых и непрояснëных ситуаций. Мы друзья, но почти ничего друг о друге не зн… Ну, мы о вас, хорошо, вы о нас знаете… Может мы поговорим?       — О чëм? — спросила Катя, озвучив мысль всех девочек.       — Ну… Не знаю. Ну, проблемы какие-то. Возможно, появившиеся из-за объединения.       — Чо Ын стала более закрытой. Заметили? — спросила Сын-Мин.       — Ну… А ты как думала? Многое поменялось из-за нашего съезда. — отмахнулась Чо Ын, вжавшись в себя же.       — Но ты так закрылась… — тихо продолжила мысль Лим Со.       — Ну, понимаете, у нас в корпусе теперь не та обстановка. Раньше мы могли выйти в лифчике в коридор и спросить, что лучше надеть. А сейчас так не сделаешь. Не то что бы так делали, но это как пример…       — Поэтому ты перестала носить платья в свободное время? — удивилась Хван — Да ты легендой всех трейни была! Девушка, носящая белые платья… Ты такая необычная всегда для всех была. Чëрные длинные волосы и белые платья с цветами. Ну ты прикалываешься что-ли?       — Твою способность с всегда модельным видом никто не переплюнет. Ты была вижуалом трейни. — фыркнула макнэ.       — Но ты была другой. В чем проблема быть собой дальше и носить то, что показывает тебя.       — Да… Они открытые.       — Открытые?! Ты мои юбки видела? Меня половина девушек трейни шлюхой называли. — девушка облизнула губы и проморгалась. — И называют.       Молчание. Хëджин просто озвучила факт. Ей не нужно было сожаление или слова поддержки.       — Я так и не понял, что случилось у Хëджин с Хëнджином. — выставил Чанбин — Вы никогда сильно близко не общались, но почему-то вы резко разошлись. Ну, типа, прям вообще не разговариваете и не контактируете.       — Мой проëб. — кивнул Хван — Такой, который Хëджин не скоро простит, как я понял.       — Ей нужно перегореть, забей. — махнула Ханна — Да, Хван.       — Отвали, Хан.       — Угу, видишь? — улыбнулась девушка, глядя на Хвана и положила голову назад на плечо Джисона.       — Меня волнует одно. — выдохнула Фелиция — Мы с Чо Ын сошлись на этом…       Светлые глаза потерянно поймали подругу. Та пару раз поморгала, а затем кивнула, поняв проблему.       — Крис. Ты перерабатываешь. — объявила макнэ. Взамен она получила удивлëнный взгляд. — Ты не высыпаешься. Подолгу не спишь специально, подолгу просто вертишься, Бао говорила. Ты вечно занята. То в компании, то в компьютере. Ты не отдыхаешь. И вечно молчишь. Тебя ни о чëм не спросишь. Ты ничего не говоришь. Ты так вообще с катушек слетишь…       Лидерша закрыла глаза. Пару раз вздохнула и выдохнула. Открыла. Они подозрительно блестели.       — Просто на фоне вечной загруженности и кучи проблем я думаю о себе, жизни и семье. Поэтому я дольше делаю то, что можно сделать легко и быстро.       — Ты можешь сказать, о чем ты думаешь? Ты же взорвешься скоро. — присоединилась Бао.       — Нет. — коротко ответила старшая. — Просто забейте.       — Знаешь, я тоже раньше так делала. — улыбнулась Сын-Мин — Отмалчивалась, плакала, пока никто не видит. Это привело к куче комплексов. Ты этого хочешь? Мне недавно сказали, что я милая, когда плачу. Ты прикинь? Это не Су Джин была. Мне последний раз комплементы делала она. Я почти девятнадцать лет уже живу, но о том, что я милая, услышала впервые.       Сынмин странно улыбнулся.       — Косящие глаза блять. Мне всегда и все говорили, что я стрëмная и косоглазие нужно лечить. А тут это мило, оказывается.       — Ты мне это зачем говоришь?       — Да чтобы ты поняла, что говорить нужно. Иначе тебе ничего, никто и никогда не скажет.       Молчание. Крис сглотнула. На глаза наворачивались слëзы.       — Мне брат написал. — тихо сказала она — Впервые за… За всё время, что я не в Австралии. Он… Он поздравил меня с днëм рождения. Он был верен, что поздравил в ту дату. А это нихрена не февраль. Восьмое апреля, как вам, м?       По щекам потекли слезы, которые девушка сразу стёрла.       — Он снова назвал меня уродиной. Даже поздравляя с днëм рождения…       — Что? — переспросила Мунбëль.       — У меня же два имени. Я оба ненавижу, но вам нужно было сказать одно. Я сказала Екатерина. Второе — Камилла. Первое созвучно с фальшивка, а второе с уродина. Ощущение, что меня ненавидели ещë когда я не родилась. Как можно ребенку дать такие имена? При чëм я не шучу, они серьëзно выбирали имена, созвучные с какой-нибудь мерзостью на корейском. Ненавижу.       Тишина. Фелиция смотрела в одну точку. Необычно для неë, но неудивительно.       — Какой ужас… - пояснила свой ступор она — А мне не нравилось моë корейское имя… Но у тебя они правда красивые. Просто для корейцев… Ну, согласна, родители у тебя придурки…       — Этот гений попросил денег. — продолжила рассказа лидерша, кивнув Ли — Мол, у тебя есть, помоги, пожалуйста. Дай.       — О, блять. Ну, а у тебя есть хуй, а мне так захотелось что-то оторвать, не поможешь? Пусть идёт лесом, придурок.       Молчание. Девушки сдерживали смех. Парни в легком шоке смотрели в стены.       — Это было… — начал Минхо.       — Неожиданно. — закончил Сынмин.       — Но я согласен. — добавил Чанбин.       — Спасибо за оценку, но я не спрашивала. — шикнула Мунбëль. — Дальше.       — Я правда ужасная дочь?.. — резко спросила девушка — Я сбежала от них, зарабатываю деньги и не помогаю…       — Так, ты. — шикнула Ханна — Плохая дочь тут я. Я сбежала из дома, до этого споря с родителями о своëм будущем, а сейчас пошла наперекор их словам и стала айдолом. Вот плохая дочь. А на тебя плевать всю жизнь хотели.       — И вообще, бросай эту тупую идею с отменой своего дня рождения — шикнула Чо Ын — То, что твоя недо-семья его не праздновала — не значит, что это нормально. Мы будем праздновать рождение лучшей матери и богини, ясно тебе?       — Тогда день рождения Мин Сон мы тоже будем справлять. — глядя на Мунбёль, предупредила Крис.       — Справляйте день рождения Минхо. Мой не нужно.       — Ещë как нужно. Тебе в этом году будет… Сколько тебе?       Мунбëль удивлëнно посмотрела на Сын-Мин.       — Ну ахуеть. Двадцать один.       — Ну вот. Было бы шестьдесят — ещë бы можно было не справлять… — улыбнулась Лим. Ли на неë смотрела всë ещё с удивлением — И ты сильно не выëживайся, сама не знаешь, у кого когда день рождения.       — Знаю я.       — Ну-ка. — улыбнулась Бао. — В прошлый раз ты сказала, что у меня день рождение в июле. Удиви.       — У тебя одиннадцатого августа.       — А остальные?       — Ну… У Чо Ын восьмого февраля. У Крис двадцать шестого. У Хëджин… Двадцать пятого марта… Су Джин первое апреля. Тебя сказала. Фелиция четырнадцатого сентября, Ханна пятнадцатого, Ты… Двадцатого..? А нет. Двадцать второго.       — Отлично. Может я и не две тысячи четвертого, а две тысячи первого года рождения? — улыбнулась Чо Ын.       — Ага, а я Ханны оказывается старше. — шикнула Фелиция.       — Ну почти. Отстаньте.       — А ты то почему не празднуешь? — переключила спор дат Ханна — Крис понятно, а с тобой что?       — Гимнастика. — улыбнулась Мунбëль. — У меня такая крутая дата, всë время выпадающая на какие-нибудь сборы, соревнования, конкурсы. Для родителей в первую очередь было важно то, что я делаю, чем моë рождение. Вернее то, что я получаю… У меня иногда желание было, после того, как я перестала заниматься, выбросить все награды к чëртовой матери. Только мама истерику такую закатит, что окажется, что я вообще никому не нужна и вообще, скажи спасибо, что тебя воспитали.       — Много?       — Много. Ненавижу мою последнюю награду. Это была последняя капля. Мне занизили баллы за то, что я держала ленту в левой руке и за то, что я не улыбалась во время программы. Я с отрывом в один грëбаный балл встала на второе место. Мне не хватило двух баллов, и я бы была первой… Сука, да не нужна там улыбка. Да блять, какая разница, где лента?! Вы знаете мою программу? Так было задумано изначально. Вот просто… За что…       Девушка давно потеряла взгляды друзей и просто смотрела в стол, чуть ли не плача.       — Не стоит начинать. — завершила девушка, достаточно успокоившись.       Сын-Мин слегка улыбнулась.       Хван дëрнулась. Второй раз. Вскочила с места и начала прыгать, тряся свою одежду.       — Да блять, что это! — повышая визг к грани, закричала она.       Фелиция была ближе всего к Хван и, встав, она помогла вытрясти из одежды паука.       — Это паук. — усмехнулась беловолосая, спокойно садясь рядом с небольшим восьминогим чудовищем.       Хëджин уже снова была на диване, но в этот раз гораздо дальше от края. Небольшой пробел у стены девушка заняла, и буквально вжалась.       — Такой маленький…       — Какой маленький, он огромный! — истерично выдохнула Хван.       — Не… Огромные, это в Австралии. А этот маленький. Только откуда он…       — Да с улицы поди принесла, она же гуляла сегодня. — махнула Крис.       — Выкинь, пожалуйста… — простонала Хëджин, закрываясь ногами так, чтобы ничего не видеть.       — Не, я не настолько их не боюсь. — шепнула Фелиция и, встав, хлопнула ногой по пауку. — Могу даже носки выбросить эти, успокоишься?       — Нет.       Ли хмыкнула и, действительно сняв носки, ушла в комнату и вернулась через минуту.       — Меня иногда триггерит в последнее время. — выдохнула Хан — Я всю серию концертов боялась, что родители придут. Щас снова серия, меня аж трясëт… Нет, ну они плевать на меня хотели давным давно, знаю, но всë же, вдруг…       — Да забей. Они с твоего исчезновения даже не пытались тебя искать. Им просто на тебя плевать. — очнувшись, сказала Хëджин.       — Прямо, как твоим на тебя?       Хван смотрела на подругу пару секунд, а за тем слегка улыбнулась.       — Да. Абсолютно. Только у меня вторые есть, которые меня любят, а у тебя?       Хан сжала зубы.       — У меня Катя есть.       — У меня тоже.       — Джисон.       Хëджин слабо улыбнулась.       — Допустим выиграла.       — Суни-и-и! — улыбнулась Мунбëль, обнимая кота, запрыгнувшего на неë. — Дуни-и! — второй кот. — Дори!       — Нет, ну ты глянь. Алло. Отец я. Вы нормальные? — возмущённо прошипел Минхо. — Ли Мунбëль, вы похитили моих кошек.       — Ничего подобного. — фыркнула младшая, окружëнная котами целиком и полностью.       Через пару минут молчания около девушки легли ещë Мина и Муна.       Минхо обиженно смотрел на всех кошек.       — Предатели.       — Сима, кс-кс-кс! — крикнула Чо Ын.       Серая кошка сразу вбежала в гостинную и запрыгнула на диван. Девушка кивнула на Минхо.       Кошка подошла к сидящему парню и начала тереться об его руки. Получив в ответ ту же ласку, легла на его ноги и тихонько замурчала.       — Спасибо. — улыбнулся Минхо, глянув на макнэ.       — Вы видели скандалы в комментариях? Первые видео, загруженное в нашем тиктоке и шортсах — коллабы Бао и Чанбина. Мы постепенно закидывали наши совместные танцы по парам, а теперь, после первого видео с коллабам с другой группой, все переругались… — листая что-то в телефоне, проговорила Ханна — Ну и мразь…       — Ты про самый залайканый? — улыбнулась Бао — "Почему Ëнджун танцует с этой уродиной"? Я все читала.       — Нельзя так говорить. Танцевала ты, а не тот, кто комент писал. Сфигали уродина. — глядя на подругу, сказал Чанбин.       — Да смешно просто. — улыбнулась Со — С этого аккаунта под всеми видео всякий бред. Под нашим он написал "Коллаб уродов". Под Хванами "Жалкая пародия. Желаю скорейшего изгнания из группы, страшила". А под Ким и Лим "Сынмина раздвоили?"       — Всë таки stay самый агрессивный фандом… — выдохнула Ханна. — Много коментариев, что мы поганая пародия, терпения мальчикам и вообще, сдохните быстрее…       — Не. Самый агрессивный фандом — slay. — улыбнулась Мунбëль — Я видела пост с Сын-Мин, где девушка восхищалась красотой своей биаски. Там фото с концерта было. В комментариях кто-то начал писать, что скизы в миллиард раз лучше, JYP стал помойкой и вообще, что за бред в идее этой группы. А авторка поста покрыла коментатора восьмидесятиэтажным матом, сказала, что Stray Kids безусловно прекрасны, но Stray Girls ни разу не хуже, и кинула его в чëрный список, забанила, запретила личные сообщения, комментарии, лайки, просмотры, и кинула жалобу на него. Я такого человека видела, и не раз, но блять, одно дело в зеркало смотреть, а другое встретить ТАКОЕ. Я ахуела.       — Погоди. Теперь я ахуела. — улыбнулась Сын-Мин — Биаска? Ты не ошиблась именем?       — Нет.       Девушка пару раз моргнула. Открыла рот, чтобы что-то сказать, закрыла и продолжила удивлëнно смотреть в одну точку.       — Я вообще не понимаю всей этой фигни с тем, что ты вылитый парень. У тебя фигура песочные часы. Где парень блять? — Бао тыкнула в живот подруги.       — У меня песочные часы?..       — Да.       — Ахуеть… Серьëзно? Я просто в этом не разбираюсь совсем.       — Серьёзно…       Девушка странно улыбнулась.       — Я спать. — сказала она и ушла в комнату.       — Что это было? — не поняла Бао.       — Счастье. — улыбнулась Мунбëль — Как бы она не отнекивалась, что ей плевать, она рада, что хоть что-то женское в ней есть.       — Кстати. Я так и не поняла, букет ромашек тогда, что за акция у Чонина? — улыбнулась Ханна — Колись. — глядя на парня, добавила она.       — Просто купил букет…       — Я, на самом деле, всë ещë в афиге. Мне последний раз цветы дарил брат, на… Сколько мне было… На шестнадцатилетие.       — Да вы мутные какие-то. Когда вы сойдëтесь, стесняшки? — улыбнулся Джисон.       Чонин отвернулся. Чо Ын слегка съëжилась.       — Хватит. Она после таких шуток и зажимается. — шикнула Бао. — Любовь моя, улыбнись.       Чо Ын улыбнулась.       — До сих пор работает! — воскликнула Со.       — Да ну смешно же… — пытаясь сдержать улыбку, пояснила Ян.       — Вы как хотите, а меня трясëт. Я спать. — пытаясь встать, не трогая кошек, съехала Мунбëль.       — Так тебе может укрыться? — предложил Минхо, кивая на сложеный плед.       — Да меня не от холода. Усну — легче будет.       — А. — понял Ли.       — Да блин, даже не шесть лет. Люди по двадцать лет курят, а я пять с половиной продержалась. Обидно.       — А ты хотела, чтобы до конца жизни? Ну давай, пару месяцев и выполнишь.       — Если ты со мной будешь так разговаривать, Ли, я забью на обращение в виде имени. Мне не нравится. Всем спокойной ночи.       Хлопок двери.       — Я разве что-то не так сказал?       — Хватит еë подкалывать. Она еле держится, а ты еë подначиваешь. — шикнула Хëджин, открывая бальзам — Лучше вообще не разговаривай, чем так.       Девушка накрасила губы, пока на неë смотрела Ханна.       — Прости, но нахуй тебе в пол двенадцатого красное сосало?       Чо Ын подавилась воздухом от смеха и закрыла рот, чтобы не мешать новой ссоре.       — Это бальзам…       — Красный?       — Это розовый, дальтоник.       — Почему он цветной?       — Потому что. Отвали. Я спать.       За полчаса все постепенно рассосались по своим комнатам и к полуночи стояла полная тишина.