Малыш Мо, дай мне шанс

Когда твоя жизнь катится по пизде, а любое прикосновение вызывает лишь ненависть и полное отвращение, стоит задуматься: а всё ли с тобой нормально? Шань знает, точно не нормально, и давно всё перешло любые грани. Мудачьё Ли довёл его до состояния, что от людей хочется держаться подальше, избегать случайных касаний и плеваться ядом в каждого, кто хотел бы обнять и прижаться ближе. Когда остатки нормального мира рушатся, самое лучшее, что можно сделать — выстроить перед собой щит, преграду, которые не пропустят больше никого и отрежут его от всего. Одиночество — говно, скажут многие. Но Рыжий посмеётся и выбросит в ответ краткое: нихуя, одиночество — лучшее, что придумало человечество. Он привык быть один, привык перекидываться парой-тройкой фраз со своими ребятами и больше не иметь ни с кем контакта, если не брать в счёт маму. Тот самый лучик света, который пробивался сквозь любые щиты. Её касания были любимы: она мягко гладила по волосам и, едва касаясь, прижимала ватку с антисептиком к разбитому лицу, вытирая остатки крови после очередной драки. Прикосновения от драк Мо любил. Это было то, чего он не боялся и очень даже желал. Кровь закипала под кожей, а мышцы болезненно ныли от всех резких движений, при попытке увернуться от ударов, но это говорило о том, что он все еще живой. Он не умер и ощущает все «прелести» этой жизни и может дать пизды каждому, кто будет пытаться войти в его мирок. Рыжий не слабый, он просто боится, как самый обычный человек. У каждого ведь страхи есть? Подумаешь, Мо боится прикосновений. Он же не один такой, да? Даже если и один, что с того? Он все еще человек. Человек, которого сломала ебаная жизнь. Дала тот самый пинок под зад и отправила в настоящее, не скрытое под розовыми очками, показав свои острые обнаженные зубы. Мо бы и дальше продолжал такую жизнь: драки за деньги в подпольных клубах; подработка; учёба; слёзы мамы, но закрытые долги за жильё, если бы не одно волшебное «но». А «но» это звали — ебанный мажорик Хэ Тянь, желание приложить которого об любую поверхность росло с такой силой, что кулаки горели от этого самого желания. Рыжий не педик и никогда не думал, что парни будут ему внимание оказывать… Ему-то и девушки особо не оказывали это самое внимание — какая девчонка захочет возиться с раздолбаем, на «спасибо» отвечающего спокойно «иди нахуй» и живущего как псина? Будь он сам девчонкой, правильной такой, харкнул бы себе же в ебало и пощёчину ещё прописал за просто так. Но он не девчонка. И всё ещё не педик, поэтому Хэ Тянь стал частым гостем по посылу в направлении мужского полового органа. И по щам же ему не надаёшь, Мо слабее и адекватно это осознаёт, хоть и выбрасывает попытки бороться с подкатами Тяня. Он бы поржал в голосину и до хриплого смеха, будь зрителем их взаимоотношений и знакомства. А всё из-за еще двух придурков — Цзяня И и Чжаня Чженси. Последнему из которых он разбил голову камнем в драке, и удивительно, как после этого они с ним спокойно общались. Не обошлось и без угроз Хэ Тянем, которого они использовали как: «Если ты уйдёшь, Гуань, мы позвоним Тяню и скажем, куда ты пошел». Суки. Две блядские суки, которых он все же мог назвать друзьями. Как ни крути, эти двое к нему не лезли так, как это делал полудурок Хэ. Вот Цзаня можно было назвать отдельным видом искусства с его придурковатыми футболками, принты на которых с каждым днем доводили до истеричного смеха все больше и больше. То член из банана и еще чего-то, Мо уже не помнил, то надпись: «Улыбнись, если хочешь меня». В тот момент единственное, что хотел приписать Шань — «уебать». Тогда он бы улыбнулся во все свои тридцать два, ослепительно, до ямочек и скаля беззлобно клыки. А еще лучше там бы выглядела надпись: «Улыбнись, если хочешь, чтобы я уебал Хэ Тяня». Завидев такой тест, Рыжик улыбался бы ближайшую неделю. И это как минимум. Рыжий проклинал и в ту же секунду молил Хэ за появление в его жизни, но если так посудить и разобраться над всеми вопросами, в этом появлении виноват сам Мо. Прими он деньги за готовку, то он бы и не обратил внимание на Шаня. Для Тяня Шань бы стал очередным, которого интересуют лишь деньги и он готов на всё, лишь бы их получить. Наступи он единожды на гордость, подави её глубоко внутри и прими деньги, не пришлось бы терпеть компанию мажорика и двух придурков. Но осознание, что не появись Тянь, Ли бы так и продолжил свои нападки, давило на черепную коробку, разрывая мозги на кусочки. Шэ Ли продолжил бы просто ломать малыша Мо. Блять. Приплыли. Нахуй, нет никакого малыша Мо, Гуаня и Шаня. Есть только Рыжий, который вырос, научился давать всем пизды, отстаивать честь и харкать в лицо тем, кто может его спокойно зарыть, сравнять с землей.

***

— Малыш Мо. — Тянь слишком близко, Шаню приходится вжаться в постель и отползти подальше, шумно сглатывая и опираясь локтями на постель, он хочет подняться, но ебучие ноги не слушаются, они словно прилипли к постельному белью. — Уйди. Сука, если ты это сделаешь, я тебя убью к херам. — Мо орет во всю глотку и выбрасывает руку, сжатую в кулак, прямиком мажорику в лицо, чувствуя, как сердце вот-вот выскочит из грудной клетки и отправится в свободный забег. Но руку перехватывают, сжимают длинными пальцами и прижимают рядом с головой, так же как и вторую. Глотку сжимает, и Мо с ужасом понимает, он не может и глотка воздуха сделать, да что там, он ощущает себя рыбой на суше — может лишь беспомощно открывать и закрывать рот, мутнеющим взглядом рассматривая лицо Хэ, которое слишком близко. Он везде, руки гуляют по телу, но при этом все еще удерживают руки самого Рыжего, заставляют дрожать и зажмуривать с силой глаза. Чтобы не видеть Хэ, не видеть ничего, что там происходит. Сухие губы, на его собственных губах выбивают из колеи окончательно, но происходит то, чего Рыжий ожидал меньше всего — он подрывается на постели в своей комнате. В штанах до ужаса тесно, на губах фантомное ощущение поцелуя. Блять. И как он до этого пиздеца докатился? Что привело его к таким блядским снам и к таким реакциям на сны? Дрожащие руки нащупывают телефон, Мо снимает блокировку, в очередной раз вогнав в кожу стекло от разбитого экрана, и быстро находит контакт «уебок». Мило, кратко и точно не ошибешься. Принимает сидячее положение, опираясь спиной на стену. Пальцы начинают печатать сообщение, приходится часто пользоваться автоисправлением, ведь дрожь мешает не допускать ошибки. [06:11:08] Вы: Пошел нахер, мудила. [06:12:36] уебок: И тебе доброго утра, малыш Мо. Ответ приходит сразу, Мо шумно выдыхает, пробегаясь взглядом по строчке ответного сообщения и откладывает телефон на стол, поднимаясь с кровати. Душ. Ему срочно нужен душ, желательно такой, чтобы стояк сам собой исчез и не пришлось бы думать о том, что у него встал на, сука, поцелуй во сне. И ладно, если бы на простой поцелуй, с красивой грудастой девчонкой… А не с Хэ Тянем. Прошмыгнуть в душ мимо, собирающейся на работу, мамы, не составляет труда — ему не нужны лишние вопросы. Закрыв за собой на защёлку дверь, Мо прижимает ладони к лицу, выдыхает, подняв взгляд к зеркалу. С отражения на него смотрел уставший и такой невыносимо заебанный человек. Это было не удивительно — сколько ночей он не может нормально спать из-за Хэ? Семь? Десять? Четырнадцать? Мо не знал. Он просто потерялся во времени, недосып бил по разуму и поедал воспоминания, путая их между собой, превращая в неразборчивую кашу. — Блять. — Гуань прижимается к холодному зеркалу лбом, руками оперевшись о раковину и сжимая её, до белых костяшек и с губ хрипло слетает: — Ненавижу. И неясно, кому именно адресована эта вспышка ненависти: Рыжему ли, к тому, до чего он докатился, или Хэ Тяню, который, безусловно, помогал, но и загонял Гуаня в тупик чувств и ощущений, с которыми было нелегко справиться. Точнее, невозможно. Они охватывали, душили, как змея добычу. Лезли иглами под кожу и заставляли сердце болезненно сжиматься от ужаса. Мо отрывается от зеркала, опускает руки и касается резинки пижамных штанов, оттягивая их. Язык скользит по пересохшим губам. У него реально встал. Встал на этот грёбаный поцелуй во сне. Кому рассказать — обхохочешься. А если рассказать, с кем он целовался во сне, — роль главного педика района в кармане. Блядь. Он убьёт этого мажорика, как только представится возможность. Убьёт медленно и мучительно, чтобы тот ощутил всё, что чувствует Мо. Но рука не поднимется убить Хэ Тяня. Рыжик привязался к нему и ненавидел себя за это. Как можно было привязаться к тому, кто изначально вызывал только негативные эмоции? Как там говорят: от любви до ненависти один шаг? Лучше бы Мо этого не знал. Продолжал бы жить в привычном ритме и не выбивался бы из зацикленных дней: проснуться, добраться до школы, отучиться, узнать, есть ли сегодня бои и с кем, или отстоять смену в кафе. А на выходных провести день лицом в подушку, забыв обо всех и вся. Холодная вода вызывает волну мурашек, которые скользнули прямо по позвоночнику к пояснице, следом за каплями. Рыжик настраивает температуру, чтобы не окоченеть под ледяным потоком и не сжариться под слишком горячим. Мо, будто боясь, дрожащей рукой прикасается к все еще возбужденному члену, обхватывает его в кольцо пальцев. Первое движение по всей длине неуверенное, как бы на пробу. С губ слетает стон, а второй рукой приходится упереться в стену, склонив голову под струи воды. Она стекает по затылку, проходится по плечам и лопаткам. За первым движением следует еще одно, пальцы сжимаются с силой, дыхание учащается. Прикрывая глаза, Шань прикусывает губу. Насколько это вообще нормально, стоять в душе и дрочить на… А кем ему, собственно, приходится Тянь? Друг? На друзей определенно не надрачивают в душе, и они не снятся в недоэротических снах. С губ срывается обрывистый выдох, движения размашистые, более рваные и сбитые с ровного, поставленного изначально, ритма. В мозгу всплывает картина, как Тянь в мясо разбивает лицо Ли, сверлит его ледяным взглядом, от которого порой хотелось свернуться в клубок и самой настоящей псиной покорно заскулить у ног Хэ. Он умел подчинять и подминать под себя, используя не только тупую боль, а залезая прямиком в мозг и заполняя собой все мысли. Рыжик даже думал о том, что Хэ чертов демон. Ему не хватало только рожек и хвоста сзади с крылышками. Или как там демоны на самом деле выглядят? В любом случае, Мо уверен, Тянь подошёл бы под описание на девяносто девять процентов. — Надеюсь, после смерти, для тебя найдут особенный котёл в аду, за каждую мою нервную клетку. — Слова переплетаются со стонами, звучат в унисон хлюпающим звукам от движения руки по члену и Рыжий в один миг выгибается, вода брызгает ему прямо в лицо, приходится замутить глаза, а тёплая сперма оказывается на руке. Так же быстро утекая в слив, вместе с водой. Ноги ватные, в глазах плывет, губы потрескались от укусов, а щеки пылают от оглушительной разрядки. Рыжему даже не верится, что такой финал можно получить от обычной дрочки. Похоже, теперь в разы чаще его утро будет начинаться подобным образом, ведь каждый день сопротивляться естественному процессу — стояку по утрам — становилось сложнее. Что естественно, то не безобразно, как обычно говорят. Самое главное, чтобы никто и никогда не узнал о том, кого Мо вспоминает, когда рука гуляет бесстыдно по собственному члену. Пушистое полотенце оказывается обмотанным вокруг бёдер, вторым Рыжий вытирает свои волосы, чтобы проще их было уложить — не успеют высохнуть и будут как у домовёнка Кузи, ведь зарасти успел, подстригаться бы уже было пора. Когда с утренними процедурами было покончено — зубы почистить успел, расчесаться и умыться прохладной водой для облегчения — Мо направляется в комнату, вытягиваясь до громкого хруста в спине, будто сломал себе что-то от этого действия. Комната встречает его полумраком, виной тому были плотные, закрытые шторы, которые не пропускали и грамма света. Рыжий скидывает полотенце на стул, натягивает боксёры и комнату озаряет свет телефона, который включился оповещая хозяина о новом сообщении. Большими буквами было написано «уебок» и даже сетка трещин не мешала это увидеть. Интересно, что ему надо? С этой мыслью, Мо потянулся к телефону, бегая взглядом по строчке пришедшего сообщения. [06:50:42] уебок: Малыш Мо, не хочешь сегодняшний вечер провести вместе? [06:51:38] Вы: Отвали, я сегодня занят. И Мо молился всем богам, чтобы сегодня сообщили о наличии места на бои, потому что смен в кафе у него, увы, не было. А блядскому мажорику нужны действительные причины отказа. Привык ведь, гад, получать всё, что хочется.