Дисбаланс

Глазунья на тарелке словно бы насмехается над ним. Эггси смотрит на нее, нахмурившись, игнорируя жар на собственных щеках. Гарри сидит рядом с ним, прижавшись к нему плечом и положив руку на его бедро, и смеется над очередной несмешной шуткой Моррисона. Кажется, тот абсолютно не замечает смущенного Анвина рядом. Катрина звонко хохочет на ответную шутку Гарри, а Виктория мягко закатывает глаза, обнимая мужа за плечи свободной рукой.Может осознанно, а может и нет, она копирует позу Гарри и Эггси. Сидя друг напротив друга, две пары, в чем-то похожие, а в чем-то абсолютно разные, разглядывают своих визави. Эггси еще больше утыкается носом в тарелку, но тут его тычут под ребра, и он резко вскидывает голову, чтобы растеряно посмотреть на Катрину. — Эдди, ты что, всю ночь не спал? — тихо шепчет девушка, стараясь говорить так, чтобы никто не услышал.Гарри, сидящий рядом, хмыкает, и Эггси краснеет еще больше. Черт, во что превратилась его жизнь за последние сутки? — В любом случае, я бы хотела пригласить тебя сегодня на прогулку после завтрака.Вместе с мамой. — Что? Нет-нет, что ты, Катрина! — мысли Эггси резко разбегаются из стороны в сторону, и он пытается быстро сообразить, как же ему отказаться от такого времяпрепровождения.Прогулка вдвоем с Катриной не так пугает его, как прогулка с Катриной и её мамой. Виктория не представляет для них с Гарри практически никакой опасности, но… от неё веет чем-то, что Эггси пока не может понять. — Я думаю, вам с ней есть, о чем поговорить и без меня! — Но… — Катрина заговорщицки наклоняется ближе, таинственно улыбаясь. — Она хочет поговорить именно с тобой. Я уже успела рассказать ей о вчерашнем случае в библиотеке. Катрина подмигивает ему.Эггси замирает на месте, а в его голове вмиг становится пусто. О, блядь. — Мальчик мой, почему ты отказываешь этой прелестной юной леди? — Гарри наконец обращает на него свое внимание и мягко поглаживает его по бедру. Эггси медленно поворачивает свою голову к нему, моля о помощи взглядом. Но Гарри не собирается ему помогать. Эггси понимает это, когда его новоиспечённый партнер подталкивает его встать из-за стола. Он кидает на него злостный взгляд, обещая устроить над ним расправу в своей голове, и с еле заметным глубоким вздохом протягивает руку Катрине. Та хихикает, прикрыв рот рукой, и принимает его ладонь, ловко вскакивая со своего места. — Возможно, я разочарую вашего мальчика, но сегодня на прогулку с дочерью отправится не моя дорогая жена, — Энтони тоже встает со своего места и выдергивает салфетку из воротника. Эггси, даже спустя несколько лет работы в Кингсман, все равно удивляется привычкам аристократов. Салфетку на воротник… словно слюнявчик. Подавив внутренний рвотный позыв, Эггси растеряно улыбается и смотрит на хозяина дома с заметным вопросом. — С самого утра у меня немного болит бедро, — Виктория ставит чашку чая на стол, и с улыбкой смотрит на мужа, — поэтому, дорогие, на конную прогулку я сегодня не очень настроена. — На конную прогулку? — тихо пищит Эггси. Улыбка медленно сползает с его лица. Гарри рядом с ним незаметно тыкает его в бок, и Эггси старается вновь улыбаться. К такому его жизнь не готовила. Нет, то есть, он обучался верховой езде во время обучения в Кингсман, но… Боже, нет. — Да, Эдди, конная прогулка! — Катрина буквально прыгает от радости. — Разве я тебе не говорила? Ах, точно! Я хотела сказать тебе вчера в библиотеке, но вы с Оливером были… заняты. Она снова хихикает. Эггси давит желание покраснеть еще больше.Краем глаза он замечает, как Гарри улыбается, опустив голову вниз. Эггси также давит в себе желание наброситься на него с поцелуями. О, черт. Он в заднице, он в полной заднице! — Ну, что ж, раз теперь все в курсе, куда мы направляемся, я считаю нужным поблагодарить всех за такой прекрасный завтрак и идти собираться! — Энтони наклоняется, чтобы поцеловать жену в щеку, и машет Катрине рукой. Та, ничего не произнося, а только хихикая, резво тянет Эггси к выходу из столовой. Обернувшись у порога, Эггси смотрит на Гарри. Харт кивает ему, мягко улыбнувшись, и провожает своего мальчика взглядом. Моррисон уходит вслед за молодыми людьми, весело насвистывая какую-то знакомую мелодию. — Они совсем как дети, да? — Простите, мэм? — Гарри вскидывает бровь и поворачивается к Виктории, не понимая, что женщина имеет в виду. Миссис Моррисон складывает грязные тарелки друг на друга, резво лавируя между отодвинутыми от стола стульями. Никакого больного бедра.Гарри вмиг напрягается, но встает, чтобы помочь. Как только он касается тарелки перед собой, Виктория продолжает: — Я про наших партнеров, — женщина пожимает плечами, складывая вилки в полупустую тарелку дочери.Гарри задается вопросом, почему этим не занимаются слуги, которых в доме буквально несколько десятков, но предпочитает промолчать. — Катрина рассказала мне о том, как застала вас вчера в библиотеке. — О, мы принесли свои извинения вашей дочери, но если… — Нет-нет, Оливер! Что вы? — Виктория смеется. — Я все понимаю. Первый настоящий поцелуй! Как можно оторваться и уследить затем, кто хочет зайти к вам в комнату, правда? Гарри чувствует, как его спина превращается в каменную глыбу. Он продолжает улыбаться, не подавая вида, и поднимает тарелку Эггси со стола.Мальчик практически ничего не съел, вскользь замечает Харт. — Почему же первый? Виктория, кажется, вы что-то напутали. С вами все в порядке? — он обеспокоенно смотрит на женщину, и прямо на его глазах происходит что-то невероятное. Виктория вмиг меняется в лице. Теперь её губы сжаты в одну единую линию, пряча тот нежно-розовый оттенок помады, который Гарри видел на её губах последнюю пару дней. Брови нахмурены, а лоб пересекают несколько морщин, говорящие о возрасте этой женщины.Её поза, минуту назад напоминающая портрет одной из королев Соединенного Королевства, теперь похожа на натянутую струну. — Я прекрасно знаю, зачем вы сюда явились, Оливер. — голос женщины словно разносится по всему помещению, и Гарри пытается не поежиться. Не столько, сколько от изменившейся атмосферы в комнате, а сколько от того, что их с Эггси прикрытие, кажется, находится буквально на волоске от провала. — Правда? И зачем же? —спокойно говорит он, опуская собранные тарелки на белоснежную скатерть. В его голове уже появляются несколько планов отхода, но одна мысль не даёт ему покоя — Эггси. Что, если его увели только ради того, чтобы допросить? Будет жалко убивать милую юную Катрину, чтобы добраться до Анвина. Девушка же еще так молода, чтобы покидать этот мир. Причем насильственной смертью. — Я прекрасно знаю, чем мой муж заработал такое состояние, — фыркает Виктория совсем не в той манере, в которой она обычно себя ведет. Сейчас Гарри ясно видит перед собой кого-то, кто, как бы выразился его протеже, родился явно не с золотой ложкой в жопе. — И я также прекрасно осознаю, зачем вам двоим нужно сюда попасть. — Тогда вы, я думаю, знаете точную причину моего прибытия. — Гарри поправляет очки на переносице. — Для покупки. — Да-да, Оливер. Для покупки, — бормочет Виктория, опустив посуду на стол с громким стуком. Она щурится, пронизывая Харта подозрительным взглядом. — Я вам не доверяю. Мой муж временами может быть глупым идиотом, но не я. Вы не сможете меня одурачить, мистер. Я не понимаю, зачем вам нужен наш товар, и это меня беспокоит. Не думайте, что я спущу вас со счетов, Оливер, ведь ваши поступки… — Какие поступки, Виктория? — говорит Гарри и опирается на обеденный стол. Проанализировав ситуацию, он понял, что лучшая защита для него сейчас — это нападение. — Вы привели сюда игрушку, которая должна была нас задобрить. Мальчишка сработал только для Тони и нашей с ним дочери. Но меня вам провести не удалось. Вы оба такие… ненатуральные. От вас двоих буквально веяло неловкостью. И вы подумали, что это сработает? Я удивлена, что Катрина в принципе застала вас двоих в неподобающем виде вчера ночью. — Вы правы. — кивает Гарри, меняя тактику. — Наши отношения с Эдди до вчерашнего вечера не переходили границу дружеских. Мы перешли на другой уровень с сегодняшнего дня. — О чем я и говорила. Вы соврали нам всем, и я окажу вам огромную услугу, не рассказав об этом своему мужу. — Виктория выпрямляется, словно пытаясь казаться больше и опаснее. Но Гарри прекраснопонимает, что она уже не представляетим опасности. Его сделке с Моррисоном? Возможно. Да, если правда об их отношениях вскроется, то сделка может и не быть заключена. Но, раз уж Виктория даже не допустила мысли о том, за кого они себя выдают, то задаче Кингсман это ничем не грозит. В любом случае, они с Эггси смогут с этим разобраться. Подумав об Эггси, Гарри позволяет своему телу расслабиться.Если неладное заподозрила лишь Виктория, то его мальчик в безопасности. Пока. — Я благодарю вас за это, мэм. — Харт медленно кивает, слово соглашаясь с женщиной. Сейчас его задача убедить её в том, что единственнаяложь с его стороны — это их отношения с Эггси. — Но если я узнаю, что вы соврали моему мужу еще каким-либо образом, Оливер, — Виктория вскидывает подбородок, — то, поверьте, вам не придется даже задумываться о том, как искупить вину. Вы будете мертвы. — Я понял, еще раз благодарю. — Гарри вновь кивает, и решает брать крепость ненужной болтовней. — Знаете, первоначально наши отношения с Эдди действительно не переходили черту. Но я, как и вы, мог заметить неразрешенное напряжение между нами. Возможно, что эта поездка помогла нам наконец-то его решить. Конечно, врать вам и Энтони ради сделки не было моей целью с самого начала. Но товар, который производит ваш муж, нужен мне. Образец XDF-129 мигом поднимет весь оборот моей компании, если вы понимаете, о чем именно я говорю. — Я понимаю. — Виктория наконец вновь принимает привычный вид женщины, сидящей на шее богатого мужа. Она принимается за уборку тарелок и приборов с другой части стола и забирает посуду у Гарри. — Поэтому Эдди был самым лучшим вариантомдля меня. Получение его в моей постели, словно на золотом блюдечке, было лишь следующим шагом. — Золотое блюдечко, мистер Эллингтон? Да вы просто образец словесных метафор, — насмешливый голос громко доносится с другого конца помещения. Уильям стоит на пороге столовой, небрежно оперевшись на дверной проем. Напряжение, котороетолько пять минут назад покинуло Гарри, вновь наполняет его целиком и полностью. Харт оборачивается в сторону молодого парня и брезгливо морщится, ярко показывая свое отвращение к этой персоне. Да, это непрофессионально. Да, это невежливо. Важно ли это все для Гарри? Нет. — Проспали завтрак, Уильям? — говорит он, ничуть не попытавшись скрыть своего отношения в голосе. Молодой человек лишь громко хмыкает и подходит ближе. Виктория показательно игнорирует их двоих, и, молча забрав малую часть посуды, уходит в коридор. — Да, представляете. — Уильям мерзко улыбается, подмигивая. — Всю ночь мечтал об одном мальчишке. Вы, кажется, знакомы. Его зовут Эдвардом. Никого не напоминает, да? Но в вашем возрасте, мистер Эллингтон, нормально забывать людей, я все понимаю. — Заткнись, паршивец. — тихо говорит Гарри с рычащими нотками. Как смеет этот малолетний щенок что-либо говорить об Эггси? — А что? Старые нервишки начинают шалить, да? Не волнуйтесь так сильно, инфаркт не за горами, сэр. — последнее слово Уильям буквально выплевывает из своего рта. Гарри в секунде от того, чтобы дать этому мальчонке по лицу. В комнате нет никого, кроме них двоих, и он практически уверен, что если этот парень выйдет из столовой со сломанным носом и смещенной челюстью, то его только поблагодарят за это. Вдох. Выдох. В любом случае, бить по морде — это прерогатива Эггси. Гарри же пользуется более элегантными методами. А этот маленький идиот даже не стоит того, чтобы тратить на него свое время и силы. Гарри смотрит на Уильяма сверху вниз, и ухмыляется. В глазах молодого человека на секунду мелькает растерянность, но через миг они снова наполняются мерзкой напыщенностью. — Вам не стоит так разговаривать с тем, кто сейчас имеет больше влияния на вашего дядю, чем вы, — говорит Гарри, и наклоняется ниже, к уху Уильяма. — Иначе уже твои нервишки начнут шалить, щенок. Дисбаланс, который окатил Уильяма, как ведро с холодной водой, когда Гарри медленно выходит из столовой с улыбкой, ощущается еще долгое время.