То время и то место.

Близится Рождество, а Лиз в полной мере осознает те слова, сказанные ей почти месяц назад. Тихий особняк наконец оживает, Лиз все время сталкивается с новыми лицами, имена которых ей пока запомнить не дано. А еще всюду украшения в красно-зеленых цветах, а в главной гостиной стоит гигантская ель. Как ее украшали она даже представить себе не может. В попытке спрятаться от шума не в стенах своей комнаты (ого, она уже считает ее своей, быстро же освоилась), Лиз забредает на чердак. Множество старинных вещей, кое-где покрытых ровным слоем пыли, целая история, существующая на задворках. Лиз пробирается сквозь коробки и картины к выходу на крышу. И обнаруживает, что ей не единственной пришла эта замечательная идея в голову. На карнизе, свесив ноги, сидит Дэмиен со скетчбуком в руках. На улице так-то не май месяц, но ему, кажется, нормально. Вокруг шеи обвязан изумрудного цвета шарф, в который он прячет нос, старательно орудуя карандашом. Но только он замечает Лиз, сразу начинает хмуриться. — Что ты здесь делаешь? Элизабет пожимает плечами, оставаясь стоять в маленьком проходе. — Да так, искала место поукромнее. Не хотела тебе мешать. — ... Все нормально. — Я могу присесть рядом? — зная, насколько у мальца колючий характер, интересуется Лиз, склоняя голову. Тот молчит несколько секунд, а потом дергает плечом и возвращается к рисунку. Лиз воспринимает это как "делай, что хочешь", а потому присаживается рядом. Заглянув краем глаза в скетчбук Дэми, она обнаруживает там довольно детальный рисунок... ее самой. — Ого. Сходство поразительное. У тебя хорошая память, — улыбается Лиз, качая ногами в воздухе. — Я знаю, — ворчит Дэми, — Раз пришла, то сиди молча, по-жа-луй-ста. Его тон Лиз возмущает, конечно, но она лишь вздыхает и продолжает наблюдать за новыми линиями, появляющимися на листе. — Ты такой противный, — не сдерживается Лиз, за что получает презрительный взгляд. — А ты наглая. — Я?? — возмущению Лиз нет передела, — Тебя не учили старших уважать? — Я уважаю за мудрость и силу, а не за возраст, — закатывает Дэми глаза. Лиз на это ответить нечего, она лишь складывает руки на груди и смотрит на него недовольно. — Думаешь, моей мудрости и силы для тебя недостаточно? — Даже если ты мета, это не дает тебе преимущества. — Да ну? Дэмиен на это ничего не отвечает, лишь снова одарив ее презрительным взглядом. Он быстро заканчивает рисунок, а после закрывает скетчбук. Поджав губы, он снова обращает внимание на тоже притихшую Элизабет рядом. Невозможно не заметить, как ей идет зима. Она словно находится в своей стихии. И, на удивление, рядом с ней комфортно. — Если надеешься на покровительство Тодда, то он не самый надежный вариант. — Что?! Внезапное предположение выбивает почву из-под ног, этот мальчишка и правда за словом в карман не лезет. — Какое еще покровительство? Мы просто... — Не оправдывайся, я даю совет. Он антисоциален и неуправляем, я до сих пор не понимаю, почему отец все еще позволяет ему быть частью семьи, — сложив руки на груди, с умным видом вещает Уэйн. Лиз почему-то становится смешно, но она лишь закатывает глаза. — Он тоже его сын. Насколько мне известно, у вас всех множество противоречий, так что удивительно, что сейчас я вижу вашу крепкую связь. И вместо противостояния, я бы на твоем месте ценила ее, — проникновенно заглядывает Дэми в глаза Лиз. — Ты похожа на Грейсона сейчас, отвратительно, — морщится Дэмиен, но Лиз успевает заметить его покрасневшие уши. Она лишь посмеивается, хлопнув его по плечу. Затем в светлую голову приходит занимательная идея. Лиз притягивает снизу немного мокрого снега, создавая что-то вроде подушки безопасности, и спрыгивает вниз. Глаза Дэмиена шокировано расширяются, но схватить ее за шиворот у него не выходит. Но когда он видит, как Лиз уверенно приземляется в снег, лишь начинает хмуриться. — Я понял, почему ты так тянешься к Тодду. Вы оба чокнутые! — Спускайся! Помогу тебе чуть-чуть развеяться! — смеется Лиз, помахивая ладонью с земли. Уэйн сомневается мгновение, но в итоге, выдохнув, прыгает вниз. Снег его словно обволакивает, а затем быстро отпускает. Ощущение действительно приятное. А затем ему в лоб прилетает снежок. Лиз снова смеется, готовя следующий снаряд. Дэмиен сначала по привычке продолжает хмуриться, но затем отпускает себя, оглядываясь невзначай, и тоже начинает лепить снежок. Элизабет, чтобы было все честно, силы не использует, только собственные приобретенные навыки, как и Дэмиен. Они носятся по двору, прячась за углами и деревьями, пока вокруг не начинают собираться любопытные гости. К снежной баталии присоединяются и Дик, и Стефани, и даже молчаливая Кассандра. Домой они заваливаются все мокрые, но до ужаса счастливые. Альфред сетует, что им скорее нужно выпить горячего чая у камина, чтобы не простудиться. Лиз улыбается и вмиг испаряет всю воду, оставшуюся после снежной баталии. Мыши пораженно вздыхают и благодарят Лиз, но все равно отправляются в гостиную. Нужно восполнить энергию чудесным печеньем Альфреда! — Ты хорошо на нас влияешь, — усмехается Дик, убирая мокрые волосы со лба. — У меня много опыта командной работы. — Только ли командной? Ты кажешься той, у кого может быть много друзей. Друзья, верно. Совесть просыпается, нашептывая ей о том, что сейчас она тут веселится, а дома ее, возможно, уже оплакивают и хоронят пустой гроб. Сердце пропускает удар, Лиз начинает хмуриться. — Да, ты прав... Скорпион не просто команда, мы друзья и семья. — Извини, не хотел давить на больное, — тут же извиняется Грейсон, кладя руку Лиз на плечо. — Все в порядке. Ситуация сейчас... не складывается и особо от меня не зависит. Пока я сижу тут, — Лиз руки на груди складывает, в глаза ему глядя. — Пожалуй. Но мы ищем и стараемся помочь тебе вернуться домой всеми силами. Не исключено, что придется выйти даже за границы Земли. Ответить Лиз не успевает, Альфред привозит на тележке чайник, множество чашек и целую гору печенья. Что ж, на время ей снова придется отбросить тяжелые мысли, чтобы совсем в пучину не погрузиться. Члены бэт-семьи сменяют друг друга, Лиз общается, смеется и иногда переглядывается с сидящим поодаль Джейсоном. Тот в компании книги, лениво перелистывает страницы и, кажется, совсем не против ее взгляды ловить. Как ему только здешний шум не мешает погружаться в чтение? — Нам нужно определенно провести спарринг, — женщина с красными волосами ухмыляется, поддаваясь ближе. — Кейт, не подначивай ее, она умеет кровью управлять, — широко улыбается Стефани. — Честно, я бы и правда потренировалась. А то у голограмм и манекенов биологических жидкостей не то чтобы много. — А это не опасно? — любопытствует Дьюк. — Нет, если я не захочу. Я не первый год этим занимаюсь, — пожимает плечами Лиз и отпивает чай. Поверх чашки она следит за общей реакцией. Честно, она до сих пор не особо понимает, насколько все доброжелательно к ней настроены. Считают ли угрозой, способной выйти из-под контроля? Зная методы Бэтмена, очень вероятно. — Жутко! Но посмотреть хочется, — подпрыгивает на месте Стеф, — А то только Дик и Джей твои способности видели! — Тогда идем прямо сейчас. Почему нет? — резво поднимается Кейт. За ней и все остальные, подхватив Лиз под руки, тянут ту в бэт-пещеру. Альфред им вслед головой качает и слабо улыбается. Подопытной, как и хотела, становится Кейт. Встает в боевую стойку, напрягает ноги и взглядом уверенным глядит. Повезло, что в пещере есть неограниченный запас воды. Лиз прикрывает глаза, чувствуя ее течение, а затем медленно поднимает руки. Вода стеной поднимается следом, все напряженно следят за ее движениями. Взмах — и жидкость плотными жгутами летит в Кейт! Та ловко уворачивается, но и Лиз не бьет в полную силу. Одновременно Айсборн приходится уходить от атак и пользоваться способностями. Водой она подхватывает себя, обрушиваясь на Кейт сверху, но та встречает ее ответным ударом... который до цели не доходит. Вода растекается по рингу, а кулак Кейт застывает в паре сантиметров от лица Лиз. — Черт, а ты сильная. Не могу пошевелиться, — едва ворочая языком, признает поражение Кейн. Лиз довольно ухмыляется и отпускает ее. — Эй, у тебя опять кровь, — замечает стоящий позади всех Джейсон. Она хмурится, снова трет кожу под носом и видит красные капли. Похоже, все-таки с ней что-то случилось при переходе в эту вселенную, иначе объяснить слабость организма, когда она уже чуть больше десяти лет свободно владеет своей силой, невозможно! — Я в порядке. Похоже, биополе этого мира не совпадает с моим, — отшучивается Лиз, махнув рукой, и собирает воду с ринга, отправляя ее обратно. — На самом деле, это звучит интересно, можно было бы провести тесты, — кивает Тим, кажется, не на шутку воодушевляясь. — Не надо. Просто буду держать себя в руках и не взаимодействовать с кровью, — качает головой Лиз. Но что-то не так. Голова начинает кружиться, а последнее, что она видит — каменистый потолок пещеры и шокированный взгляд Джейсона. Приходит она в себя на койке в лазарете. Чувство отвратительное, которого Лиз, наверно, и не чувствовала никогда. Что с ней происходит? Она ведь не умрет по-настоящему? По позвоночнику пробегают мурашки. Приподнявшись, Лиз смотрит на хмурых Дика и Джея, а так же обеспокоенно крутящуюся снаружи Стеф, которую пытается удержать на месте Тим. Лазарет не для большого количества народа. — Как себя чувствуешь? — задает резонный вопрос Дик, смотря на монитор рядом с кроватью. Только сейчас Лиз замечает датчики на своей руке. — Слабость и тошноту. Долго я в отключке была? — Не больше пятнадцати минут. Обнадеживает. Интересно, если она продолжит насиловать свой организм, интервал увеличится? Стоит ли ей повременить с использованием сил направо и налево? — Наверно, тебе стоит прекратить, — словно читая мысли, произносит Джейсон, складывая руки на груди. Сердце невольно удар пропускает, что рядом стоящий прибор фиксирует, а Дик вопросительно бровь выгибает. Лиз косится на него и ни за что не признается, что это не страх _не_ пользоваться способностями. — Согласен. Тут отдохнешь или отнести тебя наверх? — Я не хрупкая ваза, чтобы носить меня. Сама дойду, — а еще внутри вспыхивает иррациональная злость. Снова ее считают слабой. Айсборн открепляет датчики, возможно, слишком нервно и с излишней злостью. Вскочив на ноги, ее слегка ведет в сторону, и под рукой удобно оказывается локоть Джейсона. — Не глупи. Не понесу, но провожу, — закатывает глаза Джейсон, поддерживая ее. Хочется накричать на него, оттолкнуть. Противоречивые чувства заставляют едва ли не задыхаться. Зачем, зачем Тодд проявляет к ней такое внимание? Это неправильно, она вернется домой, а он останется здесь... С другой стороны, а кто ей запрещает почувствовать к себе капельку тепла? Болезненный развод с бывшим снова дает о себе знать, Лиз нервно сжимает ладони в кулаки и прикрывает глаза, шумно выдыхая воздух. — ... Ладно. Не торопясь, они доходят до комнаты Лиз, и Джейсон останавливается перед дверью. Смотрят друг на друга, глаза в глаза. — Джейсон. Подумай, надо ли оно тебе, — устало выдыхает Лиз. — Скажи мне. Всего одно слово и я прекращу. Загвоздка в том, что Лиз не хочет, чтобы он прекращал! Здравый смысл и чувства борются в ее бедной светлой голове, чаша весов то и дело перевешивается с одной стороны на другую. — Я могу исчезнуть в любой момент, — пытается воззвать к разуму Айсборн, но продолжает цепляться пальцами за ладони Джейсона. Когда она успела схватить его? — Но можешь и остаться навсегда. Это правда. Никто абсолютно нихрена не знает, не может предугадать точный исход событий. Хочется с размаху удариться головой о стену. Хочется заплакать навзрыд, напиться вдрызг и просто отпустить себя. Лиз упирается лбом Джейсону в грудь, чувствуя, как его ладони скользят по ее спине. Они широкие и горячие, касаются так правильно. Словно они и правда были созданы друг для друга. На языке чувствуется фантомная сладость, смешанная с горечью. Неопределенность душит, перекрывая поток гребаного кислорода. Джейсон прижимает Лиз к стене, приподнимает ее лицо за подбородок, находясь в опасной близости. Его горячее дыхание обжигает губы, заставляет полумертвых бабочек вспорхнуть в животе с новыми силами. Но Лиз с сожалением накрывает его губы ладонью, жмурясь. Они стоят так мгновение, пока Джейсон с тихим вздохом не отстраняется. — Слишком быстро, да? — Определенно. Лиз смотрит на него с сожалением, а затем скрывается за дверью своей комнаты, прижимаясь к ней спиной и сползая медленно вниз. Ей Богу, она словно снова стала школьницей, у которой коленки перед старшеклассником подгибаются! А ведь это она здесь старшая! Еще пара их встреч, и выстроенная стена точно обрушится. Возможно, прямо на бедовую голову Айсборн.