Девчонка со двора

      Лето 1991-го…       Размышляя над словами Фархада о дружбе и любви, сжимая в руке подаренные джурабы, Таня зашла в офис. Здесь она раньше никогда не бывала, поэтому сразу растерялась, не зная, куда идти. Внутреннее чутье подсказывало подняться вверх по лестнице, и девушка неуверенным шагом преодолевала ступеньки одну за другой.       — Я уж беспокоиться начал, что тебя в Таджикистан забрали, — ухмыльнулся Пчёла, появившийся на лестнице. Он был в оранжевом костюме, его волосы были зачёсаны назад, а на руках поблескивали часы и перстень с большим чёрным камнем.       — Не дождешься, Пчёлкин, — Татьяна, хоть сначала и засмотрелась на него, смогла взять себя в руки: она до сих пор помнила его поцелуи со свидетельницей на свадьбе Беловых, поэтому как-то шутить в ответ не собиралась.       — Чё это у тебя? — кивнул он в сторону пестрых носков.       — Фарик подарил, — Цветкова покрутила ими перед ним, — Смотри, какие красивые-е-е… — она оступилась и чуть не встретилась носом со ступеньками.       — Далеко собралась? — веселился Витя, придержав её за талию, — Под ноги надо лучше глядеть.       — Спасибо, — прошипела Таня, ускользая из его рук и поправляя школьное платье. Да уж, грациозно она умеет только падать…       — Надо Космосу сказать, чтоб тоже тебе носки подарил, а то, смотрю, у него конкурент нарисовался, — парень дразнил Татьяну, прямо как в школьные времена. Не хватало ещё, чтоб он дернул её за косичку…       — Уймись, Пчёлкин, — девушка ткнула его локтем в бок, на что он отреагировал лишь ухмылочкой.       — Так нравится моя фамилия, что только по ней ко мне обращаешься? — Виктор хитро улыбнулся, вгоняя Цветкову в краску. Хотелось провалиться сквозь землю, а длинная лестница не заканчивалась…       — Ага. Первым делом, как 18 стукнет, сразу пойду поменяю на такую же… — Таня отвела взгляд в сторону, с ужасом переваривая сказанное: теперь его шуточек точно не избежать.       — С удовольствием поделюсь с тобой своей фамилией, Танечка, так что обращайся, — он схватил подругу за плечи и развернул к себе. Не смотреть в его глаза, в которых сейчас плясали озорные огоньки, было невозможно. Словно завороженная, Цветкова изучала каждый миллиметр его лица, останавливаясь на губах, на которых застыла ухмылка, — Но кого я тогда буду называть Цветиком-семицветиком?       — Найдёшь уж, кого… — усмехнулась девушка, с трудом возвращая себе самообладание. Если взглядом можно было бы испепелить, то прямо сейчас от Пчёлы осталась бы одна лишь горстка пепла. Таня не понимала, зачем он так ведёт себя с ней, оттого и раздражалась. Еще больше из себя выводила её беспомощность перед Виктором: она превращалась в податливую марионетку, стоило ей только оказаться во власти его голубых глаз.       — А может, не надо никого искать, а? — как же его забавляла её реакция: испуг, граничащий с возбуждением, азартом и неподдельным интересом.       — А это уже у тебя надо спрашивать, Пчёлкин, — Татьяна специально снова назвала его по фамилии. Дыхание сбилось, и было слышно, с каким шумом бьётся её сердце.       Пчёла, всё еще не выпуская плечи Тани из рук, в привычной ему манере склонил голову набок. Его глаза тоже изучали её: жадно, даже как-то по-собственнически. Девушка даже выронила из рук джурабы, но не могла пошевелиться, чтобы поднять их. С каждой секундой их лица становились всё ближе, до губ оставались считанные миллиметры…       — Отпусти меня, — попросила Цветкова, заставляя Витю застыть в недоумении: она только что обломала их поцелуй?       Её голос был хриплым, дыхание рваным, а в глазах было желание. Она точно хотела этого. Но что заставило её в последний момент взять себя в руки?

      Татьяна боялась, что все эти действия Виктора — игра, шутка, ложь. Что стоит им оторваться друг от друга, как он засмеется, назовёт её наивной, глупой девчонкой и до конца жизни будет припоминать ей это. Даже в её собственных мыслях она никогда не сможет понравиться ему. Что уж говорить о реальности? Таня до жути боялась быть отвергнутой, поэтому сейчас сама отвергла любовь всей своей жизни.       К тому же, Таня считала такое поведение неправильным по отношению к Космосу, после свидания с которым она исчезла со всех радаров и так и не объяснилась. Да и ломаться, строить из себя недотрогу перед ним, а потом в первом же порыве отдаться чувствам к его лучшему другу — это мерзко и низко. Холмогоров казался ей совсем не таким, как Витя: он выглядел более надёжным, более искренним, без тупых шуток и подколов… Да, Кос был импульсивным, часто сначала делал, а потом думал, но кто из его друзей (кроме Валеры, конечно) таким не был? Судьба подсказывала очевидный выбор, но… Сложно жить, когда одна часть тебя тянет туда, куда правильно, а другая — куда тебе самому хочется…       — Как знаешь, — усмехнулся Пчёлкин, не сразу признавая тот факт, что ему могли отказать, — Извини.       Парень сначала ослабил хватку, а после и вовсе убрал руки с плеч Цветковой. Жестом он снова указал на направление вверх по ступенькам, как бы приглашая продолжить движение к офису. Подняв с пола и бережно отряхнув подарок Фарика, оставшийся отрезок пути Таня преодолела уже со скоростью пули.       — Ну где вы там? — заветная дверь открылась, и оттуда высунулся Фил, — Пчёл, ну, тебя только за смертью посылать… — ворчал он, когда Татьяна, как ошпаренная, уже забежала внутрь, а её спутник всё еще поднимался по лестнице, — Чё так долго-то, ё-моё? — Виктор лишь отмахнулся, мол, ничего такого.       — Космос! — Таня утонула в объятиях друга сразу, как только вошла. Сердце, бившееся бешено быстро, постепенно восстанавливало свой ритм.       — Привет, пропажа, — он погладил её по голове, приглаживая волосы, выбившиеся из кос, — Я скучал…       — Я тоже, — Холмогоров излучал такое тепло и уют, что хотелось стоять так и обниматься как можно дольше.       — Люда, водки! — скомандовал только что пришедший Пчёлкин секретарше, которую девушка не сразу заметила за цветами на стойке. Та покорно поднесла ему поднос с графином и рюмкой уже через минуту. Проходя мимо незнакомки, она кивнула ей вместо приветствия, и Таня сделала то же самое.       — Чё это с ним? — спросил у Татьяны Космос.       — Не знаю, — Цветкова безучастно пожала плечами, — Лучше смотри, что у меня есть, — она помахала перед ним пестрыми джурабами, — Фарик подарил. Точно такие же и у Оли теперь есть…       — Ну всё, когда будет холодно — ни одна простуда тебя не возьмёт, — брюнет умилялся, как Таня искренне радуется такой простой, казалось бы, на вид вещи, — Положи пока вон на полку, потом заберёшь, не в руках же их будешь держать всё это время… — она последовала совету друга.       — Люд, поставь ты этот поднос, сам пусть себе наливает, — обратился к секретарше Филатов. Он куда-то выходил после того, как завёл внутрь Татьяну и Виктора, и только сейчас вернулся, молча наблюдая за резким и странным желанием Пчёлкина напиться, — И иди сюда давай…       — Да, Валерий Константинович? — подошедшая к одному из своих начальников девушка ждала дальнейших указаний.       — Смотри, это Таня Цветкова, — он приобнял свою подругу детства, — Очень важный человек. Если она вдруг придёт сюда — пускаешь всегда, не спрашивая нашего разрешения. Охрану я сразу уже предупредил…       — Да, хорошо, конечно, — секретарша по-доброму улыбнулась гостье. Всё-таки, не каждый день встретишь тут миловидную школьницу вместо бандитов, которых она побаивалась, впрочем, как и своих новых работодателей: она помнила, как двое из них домогались до неё, чтоб узнать местоположение Артура, прятавшегося в туалете, — Я Людмила, можно просто Люда. Если будут какие-то пожелания… чай, кофе, вода — обращайтесь.       — Спасибо, — поблагодарила Татьяна, протягивая руку симпатичной, располагающей к себе блондинке, — Ко мне можно на «ты»…       — И ко мне, — новое знакомство скрепилось крепким женским рукопожатием, — Провести экскурсию по офису?       — Мы сами, Люд, спасибо, — вежливо отказался Кос, — Лучше посиди, отдохни от Пчёлкина.       — Хорошо, Космос Юрьевич, — когда она ушла к себе, Таня услышала, как заработала какая-то компьютерная игра.       — Так, ну… сразу в директорский, что ли, пойдёмте, — Фил открыл дверь Сашиного кабинета — самого просторного в этой конторе. Там уже их ждала Тамара, которая бродила по кабинету и напевала какую-то мелодию, — Том, не скучаешь тут?       — Да нет, — улыбнулась она, возвращая на полку фигурку маленького бычка с золотыми рогами, которую до этого крутила в руках, — Но ты что-то долго, Тань.       — Надо же было по пути осмотреться, — нервно хохотнула Цветкова, вспоминая, с кем и как она тут «осматривалась».       — Садись, — Валера усадил Татьяну в кресло Белова, — пока не видит, можно и поруководить немного тут всеми…       — Круто, — удобно расположившись в кресле, девушка аккуратно провела рукой по поверхности стола, — И это всё, — она обвела взглядом весь кабинет, — ваше?       — Ну, типа того, — подтвердил Холмогоров, — Нравится?       — Еще бы, — восторженно протянула Цветкова, — Очень…       Парни переглянулись: кажется, юная Таня не совсем понимала (или специально не хотела понимать), каким путём они всего этого достигли. Вчерашней школьнице еще много чего предстояло узнать об этой жизни…

      Витя молча присоединился к компании. Разумеется, не очень трезвый разум тянул его к девчонке, «удачно» пошутившей о смене фамилии. Татьяна напряглась, когда он подошел к ней со спины и оперся локтями о спинку кресла, на котором она сидела.       — Куда, по итогу, идём-то? — спросил Пчёлкин, как будто несколько минут назад не устраивал тут никаких сцен.       — Я думаю, вы лучше меня знаете хорошие места, — Таня развела руками в стороны, — А куда Саша уехал, не в курсе?       — Он отзвонился, сказал, что по делам поехал, — ответил Фил, — Потом вместе с Олей приедет, куда мы скажем.       — Может, в клубешник какой? — предложил Кос, доставая из кармана пиджака «Marlboro», и, закуривая, кинул пачку на стол. Татьяна инстинктивно потянулась к сигаретам, попыталась вытянуть одну, но Виктор накрыл её руку своей:       — Руки убрала от пачки, Цвет-ко-ва, — он отсмаковал каждую букву её фамилии, — Это для взрослых дяденек.       — Сам-то давно взрослым стал, дяденька? — хмыкнул Холмогоров, возвращая предмет искушений обратно к себе в карман. Пчёла проигнорировал это и продолжил:       — Вы думаете, её в таком виде, — парень потрепал её косичку с бантиком, — туда пропустят? Давно у нас малолеток в школьных сарафанах у клубов хлебом-солью встречают? — Таня обернулась на него с не очень добрым взглядом, поправляя волосы.       — Ну, тогда в ресторан, — отозвался Филатов, и Тамара активно закивала в его поддержку.       — Если ты щас скажешь, что культурных советских граждан Кондрашка хватит при виде за столом школьницы с алкоголем и сигаретой в руках, то я убью тебя, Пчёлкин, — увидев, что Витя снова собрался возмущаться, Цветкова пошла на опережение, даже не дав ему раскрыть рта.       — Именно это я и хотел сказать, — прыснул он со смеху, и все остальные тоже, — А вообще, может, лучше просто погуляем, как раньше?       — «Как раньше» — это сначала в кафе-мороженое, а потом во дворах водку пить и приключения на задницу искать? — Валера улыбнулся и обнял посмеивающуюся Тамару. Фил совсем недавно сделал ей предложение, поэтому ребят ещё не отпустило это приятное чувство эйфории, когда кажется, что кроме них и их счастья больше не существует никого вокруг.       — Судя по всему, мои прогулки с вами заканчивались как раз на первом пункте, — Таня развернулась вместе с креслом к Пчёле, как бы требуя объяснений.       — А чё ты на меня только смотришь? Не я один тебя с собой дальше гулять не брал, — он кивнул в сторону друзей и вернул свой взгляд к девушке, — Зато сейчас у тебя есть прекрасная возможность после кафе-мороженого попасть на продолжение банкета, — Виктор подмигнул ей, — По крайней мере, мороженое поесть тебя точно пустят. И мы, так сказать, тряхнём стариной…       — Главное, не рассыпьтесь, — смеялась Татьяна, — Ну, мне идея нравится, а вам? — поинтересовалась она у друзей, вставая и освобождая насиженное место, куда через секунду плюхнулся Витя. Пройдясь немного, Таня остановилась рядом с Холмогоровым, ожидая от него ответа.       — Я за, — подтвердил брюнет, аккуратно приобнимая за плечи объект своих воздыханий. Наблюдая за этими двумя, Пчёлкин ощутил непонятно откуда взявшееся постепенно нарастающее чувство нервозности.       — Мы с Томкой за любой кипиш, — просто сказал Филатов, чмокая Тамару в щёку. Ему кто-то позвонил, и он, взяв трубку, вышел из кабинета. Скорее всего, ему звонил Саша, потому что из коридора из было слышно, как Валера перечисляет, какие конкретно горячительные напитки привезти. А ещё он просил захватить гитару, что не могло не радовать.       — Осталось только выбрать кафе-мороженое, — Цветкова прижалась ближе к Косу, продолжавшему её обнимать: всё-таки, она очень скучала по нему за время своего «заточения». Парень не врывался бесцеремонно в её личное пространство, как Витя, не позволял себе лишнего. Сегодня, сейчас, в эту самую минуту это добавляло ему привлекательности.       — Предлагаю, раз уж мы снова решили вернуться в детство… — Холмогоров многозначительно посмотрел на Татьяну, вспоминая их совместный вечер у озера, — пойти в «Космос» на Тверской.       Пчёла хмыкнул. Стоит ли говорить, что предложение Коса имело успех?

      — Я даже не сомневался, что вы по простому пути не пойдете, — опоздавший на праздник Белов осмотрел сверкающую вывеску кафе, в котором не был несколько лет, года так с 87-го, а может, и того раньше. Он ожидал от Тани каких угодно пожеланий, но никак не детский утренник, плавно переходящий в дворовую пьянку с песнями под гитару.       На подошедших Сашу и Олю глазели несколько счастливых лиц, двое из которых испачкали щёки и губы цветной начинкой мороженого. Тамара вытащила из сумки пачку с салфетками и заботливо протянула их Филу и Косу.       — Прости за опоздание, — виновато улыбнулась Ольга, — На репетиции задержали…       — Ничего страшного, — девушки обнялись, — Я просто рада, что все мои друзья в итоге сегодня со мной.       — А мы-то как рады, — Белов чмокнул в щеку свою подругу, — На пару слов отойдем? — Цветкова кивнула. Судя по всему, они с женой не собирались себе что-то здесь покупать, раз по его взмаху руки все тут же собрались и вышли ко входу.       — Что такое? — она шла за ним, нервничая и оглядываясь на ребят, оставшихся у кафе-мороженого.       — Я с батей твоим разговаривал сегодня, — Таня задержала дыхание: в её представлении это не могло окончиться чем-то хорошим, — Увезти тебя, совсем ничего не объяснив, было бы неправильно. Всё-таки, он уже в возрасте, сама должна понимать… — она кивнула. Отыграться за почти месяц в неволе, конечно, хотелось, поизводив Сан Саныча неведением и ожиданием, но не настолько, чтоб с ним что-то случилось, — В общем, я всё порешал: ругать тебя больше не будут.       — Боюсь представить, что ты с ним сделал… — усмехнулась Татьяна: девушка не знала, что такого должно было случиться, чтоб её отец вот так вот просто отпустил эту ситуацию.       — Просто поговорил, — заверил Белый, — Объяснил, что ты уже выросла, и нет ничего постыдного в том, что ты можешь гулять с мальчиками и проявлять к ним интерес так же, как и они проявляют его к тебе.       — И сколько же раз после этого он послал тебя на три веселые буквы? — Цветкова, хоть и улыбнулась, нервно стала наматывать одну из двух своих косичек на палец.       — Четыре, — Саша поджал губы, сдерживая смешок, — Но ты не забывай, что обычно я не сдвигаюсь с места, пока не достигну цели, — парень вспомнил, как долго пытался вернуть расположение Оли после того, как она узнала о его розыске и вообще перестала с ним общаться. Однако сейчас бывшая Сурикова приходится ему женой: всё же, он добился своего, — Кроме того, я выпросил, чтоб ты осталась у нас с Олькой с ночевой, так что можешь гулять хоть до утра…       — Ты серьёзно? — с сомнением спросила Татьяна, но в её голосе чувствовалась радость от надежды, что всё это правда, а не какой-то сон.       — Серьёзнее некуда, — Белов похлопал её по плечу, — Сегодня твой день, Тань. Я просто добрый волшебник, который немного подсуетился, чтоб ты нормально отдохнула…       — Что-то мне подсказывает, что этот праздник жизни обошёлся волшебнику многим больше, чем в пятьсот эскимо, — губы Цветковой дернулись в ухмылке.       — Не думай об этом, — очаровательно улыбнулся Саша. Ему, действительно, с боем пришлось отстаивать подругу у её же отца. Но ведь у каждого человека есть слабости, устоять перед которыми он не в силах… и Александр Александрович не был исключением, — И не вздумай решить, что ты мне что-то за это должна. Единственное, у меня есть небольшая просьба…       — Для тебя всё, что угодно, Сань, — Татьяна облегчённо выдохнула: хоть что-то она сможет сделать для своего друга детства.       — Пожалуйста, всегда оставайся собой. Той Таней, которую я знаю… — Белый хотел поговорить с ней по поводу Космоса, но не решился. Это оказалось не так-то просто, даже сложнее, чем договориться с Цветковым-старшим, — Которую знают Кос, Витя и Фил…       — Хорошо, — девушка глянула на друзей: Валера с Тамарой пытались успокоить слишком весёлого Пчёлкина, который что-то увлечённо им рассказывал и махал руками. Холмогоров с Суриковой стояли по разные стороны от этой троицы, иногда посматривая на них и посмеиваясь, — Нас уже заждались…       — Вижу, — Белов улыбнулся, — Надо из тачки всё выгрузить и засесть где-нибудь во дворах, — сказал бригадир Филатову, когда они с Татьяной вернулись к компании.       — Не замерзла? — участливо спросил Космос, стоило только Тане оказаться рядом с ним.       — Есть немного, — подтвердила она, поёживаясь от холода. Брюнет тут же снял с себя плащ и накинул ей на плечи, — Спасибо, — смущенно пробормотала Цветкова, ныряя в широкие длинные рукава. Плащ едва ли не волочился по земле: миниатюрная девушка просто утонула в нем.       — Обращайся, — Кос поймал на себе странные взгляды двух своих лучших друзей. Настороженный — Саши и ухмыляющийся — Вити.       Фил с Пчёлой выгрузили из машины пакеты, в которых праздник так и звенел. Белый же вытащил с заднего сиденья гитару в футляре и закинул её себе на плечо. Оля с Томкой молча шли позади всех.       — Готова увидеть настоящий праздник? — крикнул Пчёлкин, оборачиваясь к Тане. Её губы растянулись в улыбке, и она уверенно кивнула, шагая навстречу приключениям.

      Несколько часов спустя уже изрядно выпившая компания вовсю горланила песни под гитару в каком-то старом дворе. Им было совершенно плевать, что думают о них жильцы окрестных домов. Татьяна, Ольга, Тамара и бригада наслаждались этой жизнью по полной. Пели в основном парни, а девушки втроем переместились чуть поодаль, чтобы поболтать или даже посекретничать. В сравнении с мальчишками, как их ласково весь вечер называла Цветкова, они были относительно трезвыми, даже несмотря на то, что шампанское постепенно заменилось на коньяк.       — Еще раз огромное вам спасибо, девочки, что приходили ко мне… — уже который раз благодарила совсем недавно приобретенных подружек Таня. И если друзей мужского пола у своей дочки Сан Саныч даже близко не подпускал к квартире после того свидания с одним из них, то к Томке, Оле и Ларисе он относился нейтрально: ну, пару раз пришли, посидели, чаю попили, да и ладно. А ведь они много разговаривали с ней, поддерживали… Так ещё больше и сдружились.       — Не за что, — махнула рукой Белова, а затем отломила несколько долек горького шоколада, — Это меньшее, что мы могли сделать…       — Выпускной завтра же? — переспросила Тамара, тоже уже непонятно в какой по счету раз.       — Пятнадцатого, послезавтра… — Цветкова пересела поближе к парням и, схватив Пчёлкина за руку, посмотрела время на его часах: стрелка уже давно пересекла отметку в двенадцать, а это значило, что 14 июня 1991 года уже полноправно вступило в свои права, — А нет, уже завтра, — цокнула она языком, возвращаясь, оставив Виктора в некотором замешательстве, — Так что ты права, Том…       — Завидую я тебе, Тань, — Оля с мечтательным видом продолжала уплетать шоколадку, — Будешь кружиться в вальсе в красивом платье…       — Не буду, — с грустью сообщила выпускница, — Лёшка Макаров, с которым я должна была танцевать, вчера ногу сломал… — разумеется, она не знала, что послужило причиной его перелома, зато Кос с Пчёлой, краем уха услышавшие об этом, напряглись: одноклассник Татьяны, с которым она всю жизнь просидела за одной партой, пошёл по их стопам. Он участвовал в каких-то разборках, после чего «добрые» люди столкнули его со второго этажа одной из местных заброшек. Парень, по сути, отделался лёгким испугом, ведь всё могло быть намного хуже, — Так что, чтоб не быть без пары, классуха предложила мне просто что-нибудь спеть, но я пока еще не решила…       — Ты поёшь? — одновременно изумились девушки: Цветкова совсем почти не подпевала сегодня, только изредка тихо что-то мурлыкала себе под нос.       — Еще как! — громогласно заявил Валера, тоже включившись в обсуждение, — Стесняется, правда, только…       — И очень зря, между прочим, — подметил Холмогоров, — Наш последний звонок помнишь?       — Помню, — Таня прыснула от смеха, и Саша с Витей последовали её примеру.       — А что там было? — девчонкам не терпелось узнать подробности.       — Я хотела исполнить что-то нормальное, современное… — пробормотала их подруга, — Но моя классная дама решила, что я должна спеть для них «Лесного оленя».       — Хорошая песня, чё ты? — подкалывал её Пчёлкин, — Но кто из нас четверых олень, мы так и не поняли…       — Споёшь что-нибудь? — попросила Тамара, когда смех от шутки друга немного стих.       — Угу, — отозвалась она неуверенно, кидая взгляд на Белова, — Маэстро, «Ягоду-малину», пожалуйста…       — Не стесняйся, — шепнул Татьяне на ухо Пчёла, когда Саша заиграл сложными переборами знакомую многим мелодию. Он никогда не понимал, почему обладательница такого сильного природного голоса почти никогда не пела и очень редко выступала на публике.

Может, помнишь тот сказочный сон?

Позабыт он тобой или нет?

Плыл над полем малиновый звон,

Занимался малиновый свет.

      Её пение обволакивало, завораживало, а каждый звук проникал под кожу и забирался даже в самые потаённые уголки сознания. Когда Цветкова тихо подпевала бригаде на свадьбе Беловых, такого эффекта не было. А сейчас… наверное, даже жильцы домов, заслышав её, передумали вызывать милицию, чтоб утихомирить расшумевшуюся компанию.

Ягода-малина нас к себе манила,

Ягода-малина летом в гости звала.

Как сверкали эти искры на рассвете,

Ах, какою сладкой малина была!

      Таня, осмелев под действием алкоголя, к третьему куплету уже пела дуэтом с Виктором — самым пьяным из всех ребят. На трезвую голову её вообще вряд ли заставили бы открыть рот. А теперь она не то что не боялась петь, она вообще ничего не боялась, сидя рядом с Пчёлкиным и взяв его под руку.       — Ты мне слово одно подари, — практически прошептала девушка, глядя в чарующие голубые глаза.       — Над которым не властны века… — вторил ей мягкий бархатистый голос. А потом они вдруг замолчали, и наступила тишина. Такая странная, уютная тишина. Непонятная совершенно…       — Забыла, как там дальше… — с глупой улыбкой пролепетала Цветкова, поворачиваясь к друзьям, — Мне больше не наливать, — со смехом предупредила она, вставая с лавочки и высвобождаясь из сладкого плена. Нужно было успокоить вновь разыгравшиеся чувства…       — Почему ты прячешь такой талант, Тань? — недоумевала Ольга, восторженно глядя на подругу, — Тебе выступать надо! — Белова кинула на своего супруга осторожный взгляд. Тот лишь хмыкнул, вспоминая, как он обалдел, когда увидел жену поющей в ресторане во время переговоров с Фариком. Возможно, Саша до сих пор злился на неё, но сегодня решил этого не показывать.       — Не знаю, — пожала плечами Татьяна. Она вытащила «Marlboro» из кармана огромного плаща, который одолжил ей Холмогоров, — Дальше школьной сцены я нигде не выступала, да и то редко, поэтому даже как-то не задумывалась об этом…       — Ты где-то училась? В музыкалке? — поинтересовалась Тамара, до сих пор пребывавшая в легком шоке.       — Нет, само как-то, — просто ответила Цветкова, закуривая. Её совершенно не беспокоили знания о пагубном влиянии никотина, в том числе и на голос, — Я никогда не была связана с музыкой. Я бы и завтра не пела на выпускном, если б не осталась без пары…       — Я иногда тебе поражаюсь, Танюх, — Филатов выдернул зажатую меж её пальцев сигарету и потушил, игнорируя возражения, — У тебя нас целых четверо, а ты говоришь, что танцевать не с кем. Что мы, вальс, что ли, не спляшем?       — Ты-то спляшешь… — хохотнул Белый, оказываясь в воспоминаниях. Дача Царёвых, море алкоголя, пловчихи и развратный танец Фила с одной из них на столе…       — Если хочешь, я могу пойти с тобой, — оживился Космос. Его глаза тоже опьяняли и притягивали к себе, только совсем иначе: забота, восхищение и какая-то особая нежность теплились в них.       — Хочу, — улыбнулась Таня. Всё складывалось как нельзя удачно: им было просто необходимо остаться наедине и поговорить.       — Ну вот и разобрались, — Валера похлопал друга по плечу, — А с поступлением как у тебя? Как там его? Институт…       — Легкой промышленности, — напомнила девушка, — Пока не знаю, но хочу попасть либо на художественную обработку текстильных изделий, либо на швейное производство…       — Он же совсем рядом с нами! — обрадовалась Оля, — Скучно точно не будет, хоть каждый день сможем встречаться, если поступишь. А ты поступишь, я уверена.       — Спасибо, — Цветкова крепко обняла подругу.       Праздник закончился еще очень нескоро. Засыпая, Таня счастливо улыбнулась, вспоминая, как уже под утро она вместе с четой Беловых брела в сторону высотки на Котельнической и как они с Ольгой испугались, когда на мосту Саня залез на парапет. Этот акробатический этюд, по мнению девчонок, мог стать для него последним, поэтому они быстро стащили его обратно на землю.       Один из самых лучших дней в жизни Татьяны канул в небытие, когда девушка провалилась в сон. Сколько их ещё будет, таких дней?