Девчонка со двора

      Лето 1989-го…       — О, Танюх, привет, — поздоровался Валера, запрокинув голову к дереву, на котором сидела девушка, — давно тут сидишь, кукуешь?       — Не очень… — смущённо пролепетала она, смотря куда угодно, только не на Пчёлу, который пришёл вместе с Филом и теперь с какой-то усмешкой разглядывал её, — А вообще, сейчас без шуток, ребят, слезть помогите. Пожалуйста…       — Нахрена ты вообще туда полезла? — прыснул Пчёлкин, подходя ближе и протягивая к ней руки, — Если чё, прыгай, мы тебя с Филькой поймаем, — Валера утвердительно закивал, всем видом показывая, что всё тип-топ и никто сегодня не упадёт, — Как так-то, Тань? — не унимался он, сдерживая смех.       — Я много раз видела, как вы сюда лазаете, и решила тоже…       — Это когда было-то, в детстве? — улыбался Филатов, готовый подстраховать Таньку в любую секунду, но Виктор и без него неплохо справлялся со спасением неуклюжей подруги, — Нашла, чё вспомнить.        — Развернись, — командовал Пчёлкин, и Татьяна кое-как сделала это, намертво вцепившись в ствол, — Эту ногу сюда, — он помог переставить её в выемку на дереве, держа девчонку за пятку, — Давай дальше спускайся, вот так…       Цветкова медленно, но верно двигалась вниз, следуя указаниям друга. Когда его руки смогли обхватить её за талию, он снова сказал:       — От ствола отцепись. Не бойся, я крепко тебя держу.       Разумеется, она полностью доверяла ему, но страх был сильнее. Таня даже закрыла глаза, чтоб не видеть своё возможное падение. Ноги наконец-то коснулись земли, однако Пчёла по-прежнему держал её талию в кольце своих теплых рук.       — Ну вот, а ты боялась, — вернуться к реальности её заставил голос Валеры, раздавшийся где-то сбоку от неё.       — И ничего я не боялась… — пробормотала девушка, поворачиваясь к Виктору, — Спасибо.       Пчёлкин по-хитрому улыбнулся, всё еще не отпуская Татьяну:       — Не лазь больше, где не надо, — шепнул он ей на ухо, опаляя кожу горячим дыханием.       — Я, наверное, пойду… — Цветкова окончательно засмущалась и растерялась от такого поведения Вити, аккуратно пытаясь выпутаться из его сильных рук, — У меня дела, — очень неуверенная отговорка.       — Десять минут назад у тебя их не было, — хмыкнул Пчёла, и Валера его в этом поддержал.       — Я обещала Лариске помочь перешить старое платье, — ответила Таня, делая пару шагов назад, — А надо ещё придумать, как его переделать…       Вот тут девушка не соврала: Лариса Костенко, её подруга из параллельного класса, наверняка уже пила не первую чашку чая в компании Марьи Тихоновны, ожидая её.

      И зачем она только полезла на это дерево? Сама не знала. Цветкова как обычно бродила по району одна, шатаясь по улицам и дворам, между домами, в которых она знала, наверное, каждую трещину, каждый кирпич. Это было что-то вроде ритуала, чтобы разгрузить голову.       И вот уже который раз её путь случайно пролёг мимо беседки. По крайней мере, она старалась убедить себя, что это именно так. На самом же деле, Татьяна даже на подсознательном уровне искала встречи со своим соседом — Витей Пчёлкиным.       Но ни его, ни его друзей не было. Глупо было сидеть в самой беседке и ждать, когда кто-то придёт. Девушка уже собралась уходить, но взгляд зацепился за дерево, стоявшее неподалеку. Здесь их было много, но именно это дерево (Таня не знала, как оно называется) прочно сидело в её воспоминаниях из детства: когда-то давно, когда она училась классе во втором или в третьем, Витя снимал с этого дерева её котёнка. Цветкова притащила его, чтобы показать друзьям, а он убежал, с писком вырвавшись из слабых рук. Слёз тогда было целое море… А теперь же он снял оттуда её саму. Какая ирония…       Опьяненная воспоминаниями, Таня сама не поняла, как оказалась на дереве. Она ласково провела рукой по стволу и веткам, пребывая в каком-то неведомом ей до этого состоянии эйфории. Наверное, это и было то самое чувство влюбленности, когда дух захватывает и бабочки в животе…       Если бы Цветковой не было жалко портить дерево, она с удовольствием нацарапала бы на нём «Т + В» и нарисовала сердечко. Разумеется, где-то повыше, чтоб кто-то ненароком не увидел…

      — А чё там придумывать-то? — Фил вновь отвлек её от мыслей о Пчёлкине, — Длину покороче, да вырез поглубже, и твоя Лариска уписается от счастья, отвечаю…       — Боюсь, её мама не разделит твоего оптимизма… — хмыкнула девушка.       Они с Ларисой были слишком разными. Костенко была яркой, громкой и иногда даже слишком смелой в общении с противоположным полом. Прошлым летом она успела подкатить ко всем Танькиным друзьям, кроме Сани Белова, служившего в армии. Однако успехом её попытки не увенчались: потому что малолетка.       Сама же Таня была полной её противоположностью: тихая, скромная, неуклюжая, даже в мыслях не допускающая того, что кто-то узнает о её влюбленности в Виктора — уже взрослого парня, которому наверняка уже были интересны не только поцелуи и прогулки под ручку при Луне, а нечто большее.       Цветкова не помнила, когда и при каких обстоятельствах влюбилась в него. Это происходило постепенно, дозированно, незаметно для окружающих и её самой. Сейчас казалось, что она любила его всегда, отчаянно надеясь хоть когда-нибудь получить взаимность или хотя бы призрачное её подобие.

      Очарованная Пчёлкиным, Таня не заметила, как на машине прямо к беседке подъехал Кос.       — Космос, где тачку упёр? — девушка проследила взглядом за высоким брюнетом в костюме. Ей всегда нравилось, как он одевается, его стиль, отличный от остальных ребят, у которых в арсенале имелись лишь трико с олимпийками. Цветкова мечтала однажды научиться шить и такие костюмы, и чтоб они были не хуже магазинных.       — А так, пацаны, «Линкольн»… — растягивая слова и поглядывая на единственную девчонку в компании, произнес Холмогоров. Недолго ему удавалось сохранять эту вальяжность, потому что уже через несколько секунд они с Пчёлой бесились, как малые дети, — Такая только у меня и у Майкла Джексона.       — Майкл Джексон — голубой негр… — усмехнулся Витя, глядя на кривляния друга.       — Ну и что? — вступился Филатов, — Что, у голубого негра не может быть клёвой тачки, что ль?       — Ну, — протянул Кос, подтверждая, — А ты, Пчёлкин, расист, получается…       Таня не стала дослушивать, чем закончилась их шуточная перепалка. Вместе с Валерой они обступили машину, разглядывая узоры. Цветкова провела пальцем по огненным завиткам.       — Кос, — позвал Фил, — костер сам рисовал?       — Энди Уорхол, — произнес парень, не надеясь, что кто-то из его друзей вообще слышал такое имя.       — Кто-кто?       — Американский художник… — подала голос молчавшая до этого Танька, отвечая на вопрос Филатова.       Космос знал, что Таня умная и всё такое, но всё равно, каждый раз, когда она демонстрировала свои знания там, где, по идее, не должна была, искренне удивлялся. Прям как сейчас…       — Нравится? — он лучезарно улыбнулся, заметив её интерес к росписям на его «Линкольне».       — Да, — честно призналась девушка, — очень красиво.       — Санька Белов приехал, рубль давай! — к ним на велосипеде подъехал мальчишка, которого Танька часто видела на районе, но до сих пор понятия не имела, как его зовут, — Гони рубль! — кричал он так, что хотелось даже закрывать уши. Мало того, он чуть не сшиб её с ног.       — Чего? — Пчёла зачем-то завел Цветкову себе за спину.       — Рубль гони! — мальчуган вытянул вперед руку.       — Гони, гони, гони рубль! — весело поддакнул Космос, отбегая в сторону и утягивая за собой Фила и Таню.       — На, — Витя достал из кармана несколько конфет, — за папу, за маму и за бабушку… — он отсчитал три штуки и вложил их мальчику в руку, — Кушай!       — Гад ты, Пчёла! — пацан, ожидавший денег, расстроился, но угощение всё-таки забрал.       — Потеряйся! — крикнул Пчёлкин уже уезжающему мальчишке, — Конфетку будешь, Тань? У меня ещё есть.       — Буду, — девушка протянула руку, и в ту же секунду она заполнилась целой горстью конфет, а не одной, как изначально планировалось, — Спасибо!       — Обращайся, — подмигнул ей Виктор, вновь вгоняя в краску.       — Прокатиться не хочешь? — кивая в сторону тачки, спросил Кос у Цветковой, — С ветерком до дома подброшу, всё равно по пути.       — Неудобно как-то… — замялась Татьяна, — Да и вам к Сане надо ехать…       — Ничё не знаю и не хочу слушать, — Холмогоров подошел к ней и взял за руку, — Прошу, мадемуазель… — он сделал пригласительный жест, открывая переднюю дверь.       Таня впервые ехала в такой машине, да ещё и на переднем сиденье. Ей доводилось видеть разные автомобили в папиной автомастерской, но нечто подобное она видела впервые. Наверное, в самом деле, такой «Линкольн» был только у двух человек…       Насвистывая какую-то песенку, Космос проехал мимо Пчёлкинского с Цветковой дома и, даже не моргнув глазом, продолжил движение в сторону многоэтажки, где жил Белов.       — Саня будет рад видеть тебя тоже, — аргументировал он свой поступок и, откровенно фальшивя, затянул песню группы «Кино», — М-м-м, восьмиклассница-а-а… — Холмогоров перевёл взгляд на Таню, как бы обращаясь к ней, а затем опустил его ниже, невольно начав рассматривать её ноги, которые, к её несчастью, покрывали не особо длинные шорты.       — Вообще-то, уже не восьмиклассница, — пролепетала она, прикрывая руками колени и краснея. Кос на это лишь хмыкнул и вернул всё внимание к дороге.       Дальше до дома Белова ехали молча. Выйдя из машины, Цветкова, пока Космос что-то искал в багажнике, обратилась к Пчёле:       — Я всё-таки домой пойду, Вить. Перед Лариской неудобно, правда… Потом как-нибудь свидимся с Сашей обязательно.       — Ладно, — согласился он, — иди, только опять никуда не вляпайся, хорошо?       — Хорошо, — девушка помахала ему на прощание и зашагала в сторону дома. Ненадолго остановилась и обернулась на Холмогорова, орущего в рупор, и на Белова, выглянувшего с балкона…

      — А что за девчонка с вами была? — спросил Белый, когда уже всеобщая радость от встречи немного поутихла и все сели в машину, — С балкона видел, как Пчёле махала.       — Так Танька же, — Валера еще раз обнял друга, теперь сидящего рядом с ним на заднем сидении автомобиля. Словно и не было этих двух лет…       — Цветкова, что ли? — удивился Белов, когда получил в ответ утвердительный кивок, — Ничё себе, не узнал бы…       Таню правда сложно было узнать. Когда Саша уходил в армию, к нему на проводы вместе с родителями приходила пухлая низенькая девчушка. Сейчас же она вытянулась, похудела и, как он про себя подметил, стала похожа на девушку. На красивую девушку…       — Только не рыпайся лишнего, Сань, — улыбнулся Кос, — Я уже давненько на неё глаз положил, — предупредил он друга, видя, как тот заинтересовался хорошо знакомой таинственной незнакомкой.       — Так она же моя типа родственница, забыл? — напомнил Белый. Они правда приходились друг другу родственниками, пусть не по крови, но всё же: Екатерина Николаевна, тётя Саши, когда-то была замужем за младшим братом тёти Маруси, матери Тани. И пусть они давно развелись, с семьёй Цветковых женщина сохранила тёплые, дружеские отношения.       — Не забыл, но мало ли…       — Это ты, Космос, не рыпайся, — встрял в их беседу Пчёлкин, — Она ж мелкая ещё.        — Мелкая не мелкая, а скоро вырастет, — со знанием дела заключил Холмогоров, — Вон Лариска, подружайка её, в прошлом месяце за милую душу готова была мне в штаны залезть, и ничего…       — Ну ты сравнил тоже… где Танька, а где Лариса… — рассудил Валера, — Небо и земля, считай.       — По кино и кафе её водить мне никто не запрещает, — сказал, как отрезал, Кос, — А там дальше посмотрим, чё да как.       — Ну-ну, — хохотнул Пчёлкин, — скорее, это мы посмотрим, как она тебя отошьет.       — Я чё-то не понял, Пчёл… — Космос нервно сжимал руль двумя руками, — Чё ты начал-то щас?       — За дорогой следи лучше, — буркнул Виктор, отворачиваясь к окну, — ловелас чёртов…       Белый с Филом переглянулись, не понимая, какая кошка только что пробежала между их друзьями. Однако долго грузиться на этот счёт не пришлось, ведь ребят ждал вечер, полный приключений…

***

      Зима 1999-го…       — Кос? — тихо позвала Таня, зайдя в палату, предварительно постучав, — Можно?       — Конечно, можно, Тань, чё спрашиваешь-то? — не шевелясь, хрипло произнес Холмогоров.       — Как ты себя чувствуешь? — она присела на стул рядом с больничной койкой.       — Лучше всех, — на его губах заиграла горькая ухмылка, — Особенно, когда пытаюсь посмеяться — вообще отпад.       — Ничего, это пройдет… — Татьяна осторожно погладила его по плечу, — Не рановато тебя поперли из реанимации?       — Рановато, — подтвердил друг, — Как очнулся, понял, что никого ко мне не пускают, сразу скучно стало, а вас всех побыстрее увидеть хотелось…       — Дай угадаю: Саня подсуетился?       — А то как же, — цокнул языком Космос, — Если что, врачи по первому требованию прибегут, — он не стал уточнять, что означало это «если что». В лучшем случае, ему просто стало бы хуже, а в худшем… Кос не хотел даже думать об этом.       — Саша сказал, что ты звал меня, — начала Цветкова после неловкой паузы, — Пришла бы раньше, если б меня не накачали таблетками…       — Звал, — он медленно вдохнул, набирая в легкие побольше воздуха, — Поговорить хотел, — улыбнулся, — Испугалась, а, Тань?       — Ты ещё спрашиваешь, Холмогоров? Да я сама чуть не померла, когда вас… когда Макс… — девушка помнила тот вечер как в мельчайших деталях, так и смутно одновременно: она не знала, как объяснить это чувство, это состояние… Глаза снова наполнились слезами, когда в памяти возник Витя с перерезанным горлом на каталке скорой помощи…       — Тише, Тань… — Космос не мог смотреть на то, как она плачет, — Всё будет хорошо. Мы еще вместе с Пчёлой тебе надоедать будем…       — Ага… — она неопределенно пожала плечами. Тыльной стороной ладони вытерла слёзы и посмотрела на друга: тот был бледным, но пытающимся бодриться.       — Я очень благодарен тебе, Тань… — Цветкова мягко улыбнулась ему, — за всё. Считай, нас с Пчёлкиным с того света вытащила.       — Брось, Кос, — у нее промелькнула мысль о том, что о спасении её мужа говорить еще рано, но тут же отогнала её, — Я очень растерялась, не знала, что делать…       — Ты тогда курить выходила, да? — зачем-то спросил он, на что Татьяна кивнула, — Тебе же врачи запретили…       — Какая теперь уже разница? — девушка развела руками в стороны, — Если б не вышла, то не знаю, что тогда было бы…       — Не думай об этом. Всё наладится, слышишь?       — Слышу, — Цветкова нервно стала перебирать свои пальцы.       Она взглянула на свои руки: на них снова была кровь. Как вчера, когда она, вызвав скорую, помчалась к Вите и Космосу и пыталась им помочь. Таня тряхнула головой, отгоняя эти ужасные воспоминания. Её сознание вернулось в палату Коса, который обеспокоенно смотрел на неё. А руки уже были чистыми…       — Не пугай так, Танюх, — Холмогоров перехватил её руку и сжал так крепко, насколько сейчас мог, — Ты с минуту молча пялилась на свои руки и не реагировала на то, что я тебе говорю… Всё нормально? Может, врача позвать?       — Нет-нет, я… просто задумалась… — не говорить же ему, что, по мнению самой Цветковой, у нее начала съезжать крыша, — Всё хорошо, не переживай. Я, наверное, засиделась уже у тебя, тебе отдыхать положено… — она встала, засуетившись, — Я рада, что ты с нами, Космос…       — Стой ты, уходить она собралась, — Татьяна остановилась в трех шагах от двери, — Я давно хотел тебе кое-что сказать, Тань…       — Что, Кос?       — Я люблю тебя, Пчёлкина. Уже лет десять, как люблю…