Вселикий Янус

Постановка достаточно нашумела в театральных кругах, чтобы ей досталось несколько минут в новостях культуры. Первой дала интервью Ксеня как одна из создателей и автор либретто. — Расскажите, откуда взялись такие герои? — Конечно же, это произведение выросло из той среды, тех увлечений, которые у Артема и у меня были в студенчестве. Это и тексты Профессора, и Сага, и ролевые игры по мотивам этих произведений. Игры в данном смысле — комбинация маскарада и театра импровизации. Вживание в роль. Уже тогда мы переосмыслили героев, срослись с ними и создали собственный фанон. На одной из игр мы выступили с песней-дуэтом — разговор Красной Богини с очень непростым и неоднозначным героем. Композиция оказалась очень популярной, и мы продолжили писать по мотивам прошедших игр. С тех пор успели переосмыслить персонажей еще раз. Так и родилась «Битва»… Следующим был Артем — второй создатель и композитор. — Ваше произведение очень страшное и… страстное. Там и Красная Богиня с Наиротом, и сам Наирот с Финдэ… — Корреспондент сделала паузу. — Да, — спокойно согласился Артем. — О чем вы думали, когда писали такую историю? — Я не скажу, что я «о чем-то думал», — холодно отметил Артем. — Такова судьба рассказчика, будь то писатель, композитор или другой автор. К тебе приходит история — как ко мне и Ксене, — и ты не можешь спокойно жить, пока ее не расскажешь. Спросите Тимура про творческий зуд — он у него очень прикладной… — А некоторые могли бы сказать, что это попытка заработать интерес дешевыми методами. — А, — понимающе и недобро усмехнулся Артем. — Поверьте мне. Тем, кому интересны такие персонажи или, скажем так, танцы на троих — если вы об этом, — те гораздо легче и доступнее найдут такое в такой штуке, как интернет. Для этого им вовсе не обязательно покупать билет и тащиться через слякоть и темень в театр. Даже из постели незачем вылезать. А мы тут делаем так, чтобы было зачем. — А негативных реакций не боялись? — Ну… — тонко улыбнулся Артем. — Любая обнародованная работа найдет критиков, что уж тут. — А вы не боитесь, что произведение осудят за аморальность? — Кто? — В уточнении была коварная мягкость. И почти надменная гордость — «чье мнение мне так важно, чтобы их ханжеское осуждение меня ранило?» — Церковь? — провокоционно спросила корреспондент. — В последний раз, когда я проверял, церковь говорила: «Бог есть любовь». И еще что-то там про то, чтобы не судить ближнего, всякое такое. — А вы не боитесь, что вас, вашу рок-оперу, наоборот, будут избегать? Именно из-за таких тем? — Не боюсь. Знаете, есть анекдот. Приходит человек к вратам рая и спрашивает: «А Бог всех спасет?» —- «Всех», — добродушно улыбается Петр. «Даже геев?» — не унимается человек. «Всех, — кивает Петр, тепло глядя на него, — даже дурачков». И я даже не буду начинать про тех, кому есть дело до того, чем взрослые люди занимаются в постели… Потому что это не имеет никакого отношения к истории про Финдэ и Наирота. В «Битве» у нас история про выбор. И про жизнь. Уж извините, так получилось, что то, что Наирот и Финдэ переживают вместе, — часть жизни. Если вам запомнилось именно это, возможно, это больше говорит о вас, чем о произведении… На этом интервью с Артемом быстро свернули. После Тимура и более именитых актеров в репортаж попал и Яшка. — Каково играть такого наивного героя, как Финдэ? — А он наивный? — вежливо не понял Яшка. — Конечно. Как ты думаешь, зачем Финдэ пытался спасти Наирота? — Ну а как же иначе? — Яшка удивился вполне искренне. — Наирот же злодей. Руки по плечи в крови… он сам про это поет. — По-моему, именно таким особенно нужно спасение, — заметил Яшка. — Давай будем честными. Надежда «исправить» Наирота максимально наивна. Яшка устало потер переносицу. Были бы у него очки — вдавил бы их в носолобную выемку, как Тимур. — Понимаете, — сказал он, — попытка помочь другому действительно может провалиться. С треском. С оттакенным. Но Финдэ идет на это не столько потому, что надеется восстановить человечность Наирота. Я сейчас говорю «человечность», хотя они, конечно же, эльфы, но вы меня поняли… — Да, понятно. Так зачем ему это надо? — Ему это надо не для Наирота, — размеренно сказал Яшка, — а для самого себя. — В смысле для себя? Его поход к Наироту ведь заведомо самоубийственный. То есть там есть момент, что это якобы для спасения мира, но это как-то всё очень размазанно и отдаленно. — Смотрите, — сосредоточился Яшка. — Тут вот что происходит. Финдэ не знает, может ли он помочь темному эльфу выйти из тьмы. Но если не попытается — то сам туда погрузится. Так что Финдэ постоянно напоминает Наироту о возможности спасения не потому, что наивно верит, будто тот раз — и станет добреньким и хорошим и отпустит пленника, за которым Финдэ, собственно, шел. А чтобы не утратить. Собственную. Человечность. Повисла пауза. — Потому что он не может влиять на то, кем станет Наирот, — мягко продолжил Яшка. — Но он может влиять на то, кем станет он сам. А кем он — Финдэ — станет, если не сделает всё, чтобы помочь? Как он после этого будет жить с самим собой? Мммм… По крайней мере, — добавил Яшка, слегка пожимая плечами, — так это отыгрываю я.