Временные трудности

      Через несколько дней Оля окончательно справилась с недугом и начала ходить в школу. Антон вернулся в былой ритм жизни, но с одним значительным изменением – он стал чаще общаться с Ромой. Каждый вечер парни списывались в социальной сети и общались до поздней ночи. Петров постепенно выучил распорядок Ромкиного дня и всегда засекал время, когда стоит сесть за компьютер, в ожидании заветного сообщения.       Небольшое послание с текстом «Спасибо тебе большое за помощь, Оле уже гораздо легче» положило начало активным перепискам. Выписывая благодарность, Антон и не надеялся, что Рома будет столь инициативен и сам начнёт каждый вечер присылать сообщения. Узнавал как дела, делился тем, как прошёл его день, из чего в последствии и развивался диалог.       На душе ему становилось в разы легче, когда изо дня в день было кому сказать хоть слово. Человек – существо социальное, особенно такой, как Антон. Говорить с людьми ему было тяжело, заводить новые знакомства никогда не выходило внятно и продолжительно, но Рома стал исключением. Это и побуждало Антона каждый вечер бежать к монитору, лишь бы увидеть новое сообщение.       Рабочий график Ромки не менялся – с раннего утра и до позднего вечера. Но теперь томно падать на кровать и засыпать своим беспокойным сном он не стремился. День был за чётким распорядком: завтрак, четырнадцать рабочих часов, ужин, Антон. Иногда последние два пункта он объединял. Переписками Пятифанов снимал накопившейся стресс, ведь общение вводило его в неведомую страну, где всегда царит покой и нет никаких забот. Было так смешно, приятно, будто общается он со старым другом. Всего пару часов постукивания по клавиатуре и на порядок легче становилось засыпать. В другие дни Рома боролся с небольшими психологическими ломками, но сейчас времени на это не оставалось, потому засыпал без мыслей о запретном плоде.       Назревал первый за несколько недель выходной. Конкретных планов на этот день у Ромки не имелось. Лишь возникала мысль отоспаться как следует и вовсе не подниматься с кровати, но и ощущение тоски прорастало сквозь пищевод и подступало к мозгу. Заскучал.       Рома подумал, что неплохой затеей может стать связать двух своих друзей, находящихся на разных полюсах. Конечно, зрело предположение, что Бяша доволен уж точно не будет, но предпринять попытку Пятифанов считал своим обязательством.       Пятничный вечер он проработал витая в облаках, отчего часто пропускал слова коллег, хотя скорее это были лекции о безответственности нерадивого Пятифана. Всерьёз эти тирады не воспринимались. Аргументов было целое море, но надобности доказывать своё превосходство, возводить себя словами на мнимый пьедестал строительной иерархии, не было. Мало кто мог посоревноваться с Ромой в трудоспособности и ответственности, но каждый считал нужным зацепиться за малейшую оплошность. Коллектив был достаточно желчным, особенно в те дни, когда приходило время получать зарплату. Многие с большой завистью глядели на то, какое количество купюр отдают Пятифану, а какое остальным. Первое время, Ромка даже пытался объяснить, что нужно больше работать, но никому это не было нужно, потому с его стороны стало самым разумным повалить огромный груз безразличия на данный вопрос, а в моменте не реагировать на бестолковый вынос мозга.       Сегодня домой Рома ехал спешно, стремясь поскорее сесть за ноутбук. Он очень переживал, будто собирался позвать девчонку на свидание, а не просто прогуляться и познакомить товарища с Бяшей. Дома Будаев сидел за написанием курсовой работы, увлечённо глядя в экран и стуча по клавишам. Хотя написанием это назвать вряд-ли можно было. Бяша просто перефразировал взятую у старшекурсника работу, меняя местами абзацы и сменив имя в титульном листе. Пятифанов вошёл в квартиру поднесённым и тут же устремился к товарищу.       — Бяшка, погулять не хочешь? — спросил Рома, запрыгивая на кровать.       — Баб в клуб цеплять не пойду, — ответил Бяша, не отрываясь от текста.       — Ну, баб не хочешь, пацанов найдём. — Пятифанов посмеялся. Серьёзное выражения лица товарища сменилось звонким смехом. — Ладно, шучу, я и сам в клуб не хочу. Я хочу тебя с одним человеком познакомить. Считаю, что кентов надо объединять.       — Не понял, на. — Бяша развернулся на компьютерном кресле к Пятифану. — Это чё за предательство такое? Кента он себе нашёл, а я, значит, не в курсе? — обиженно проговорил Игорь.       — Вот я тебя в курс и ввожу. Не дуйся, на обиженных воду возят. Ну так поедешь или нет?       — Конечно поеду, надо же обстановку разведать, на. — Бяша вновь вернулся к написанию, пока Ромка ещё больше засиял от улыбки.       После продолжительной игры в дочки-матери с Антоном, Оля заметно заскучала. Петров не мог финансово обеспечить насыщенный досуг сестре, отчего пытался как можно больше дать своего внимания, несмотря на не отступающую рутину, которая уже полностью втянула в свой плен. Человек привыкает даже ко всему плохому и это Антон уже понял наглядно, но это касается лишь взрослых. Дети же всегда хотят разнообразия, особенно после столь продолжительного времени в однообразии. Маленькому ребёнку тяжело объяснить, что такое рационализация трат и отсутствие энергии, но Антон не бросал попыток это сделать.       Петров глянул на часы и понял, что ему вот-вот должен написать Рома. Антон подозвал сестру с собой, завлекая тем, что позже даст поиграть на компьютере. Оля заметно ободрилась и поковыляла за братом. Предположения Антона оказались верны и к моменту включения компьютера сообщение уже было в статусе входящих.       «Тоха, привет! Рассказывай, как денёк провёл?», — исходило от Ромы.       «Привет. Да день, как день, ничего особенного. А у тебя, что да как?», — спешно напечатал Петров.       «День прошёл, как хуй вошёл, нудятина», — ответил Рома, и тут же добавил: «Погулять завтра не хочешь?»        Антон задумался, вглядываясь в текст. С одной стороны, ему хотелось приятно провести время, но тут же показалось обстоятельство в виде младшей сестры, против которой может быть Пятифан.       «Я бы с удовольствием, но я же только с малой могу дом покидать», — слегка расстраиваясь, написал Антон.       «А тебе и не придётся его покидать, мы сами приедем», — последовал спешный ответ.       Взор Петрова зацепился за странное «мы», но заострять на этом внимание он не стал. Антон с довольным лицом развернулся к сестре и оповестил её, что у них будут гости. Оля заскакала по комнате от радости, пока он таял при виде столь искренних эмоций. Она сразу же забыла о том, что хотела играть. Заснуть Антон стремился как можно раньше, лишь бы только заветное утро субботы настало.       — Бля, думаешь нормально будет? — держа в руках куклу, спросил Рома.       — Та всё будет нормально. Чё ты мнёшься, как целка, будто свататься едешь, на, — посмеялся Бяша.       Пятифанов махнул рукой и стал усаживаться в машину. В транспорте разливалась музыка и вокал с ноткой фальши от друзей. Парни качали головой в такт музыке, а Бяша активно жестикулировал. Путь до знака о въезде был преодолён быстро.       Как только Игорь понял, в каком направлении они двигаются, застыл. Он повернулся к водителю и с вскинутой вверх бровью спросил:       — Я не понял, а куда это мы пиздуем?       — Ну, в гости, — нервно усмехнулся Рома.       — Это я ещё вчера понял, на, но спрашиваю куда именно. Тут же тот очкастый живёт. Или… — Бяша затих, боясь продолжать говорить дальше.       — Да, мы с ним, ну, так сказать, подружились. Общаемся уже какое-то время активно. Он нормальный пацан, я ручаюсь, — поспешил оправдаться Пятифан.       Будаев хмыкнул и буркнул под нос: «Ну-ну».              По ранней наводке от Ромы, Антон знал в какое время он должен приехать. На кухне порхал, словно Золушка, накрывая стол различными угощениями. Оля была взволнована тем, что спустя столь долгое время у них будут гости. Она убедила Антона надеть самое красивое платье и сделать причёску, которая обычно была предназначена для праздников. Когда малышка была похожа на восходящую голливудскую звезду, Антон всё ещё ходил по дому в растянутой кофте и заляпанных от готовки штанах.       Как только Петров переоделся в парадно-выходную одежду, с улицы послышалась громкая музыка. Антон прильнул к окну на кухне и увидел, как из синих «Жигулей» бодро выходят два парня. Но взгляд застыл на лучезарной Ромкиной улыбке, что побудила также заулыбаться. В проёме показались молодые люди. Рома стоял впереди, слегка прикрывая собой Бяшу. Оля встала за братом, неловким взором оглядывая гостей.       — Ой, Тоша, это же тот дядя, которому я писюн отбила, — прошептала Оля.       Рома эту реплику расслышал чётко, также как и Бяша, но оба попытались сдержать приступ громкого смеха. Хотя лица обоих быстро приобрели красноватый цвет.       — Знакомься, это Рома, теперь мой хороший товарищ, — представил Пятифанова Антон.       Оля, опуская взор, протянула парню руку. Рома осторожно совершил рукопожатие с малышкой и тепло заулыбался.       — Оленька, Тоха, хочу представить вам своего, фактически, брата. — Пятифан обнял Бяшу за плечо. — Это Бяша, лучший человек, которого я только встречал на своём жизненном пути.       — Да ладно тебе, на, раскудахтался, — посмеялся Игорь.       Антон крепко пожал руку новому знакомому, после приглашая всех в дом.       Оля, радостно приобняв парней в благодарность за подарок, побежала играть на второй этаж. Восторг от новой игрушки передался даже Петрову. Даже сам Пятифанов был поражён такой искренней радостью девочки. Она была разговорчивой, активной, улыбчивой, но не доставляла хлопот, как может показаться, когда речь заходит о детях.       — Кхм, — начал Бяша, подняв наполненную рюмку, — я хотел бы извиниться за наше с Ромкой выступление, на. Надеюсь, наш конфликт останется в прошлом. За знакомство.       — За знакомство, — ответил Антон, поднимая стакан с соком.       Бяша запрокинул рюмку, закусив фаршированным перцем. Он очень похвалил кулинарные способности Петрова, что любой шеф-повар бы позавидовал. Оказалось, что идея Пятифана познакомить друзей между собой действительно оказалась хороша, ведь разговорились они довольно бодро, несмотря на изначально предвзятое отношения Игоря. Правду говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, особенно когда это голодный студент техникума. Сегодня Рома не был многословен, всё время изучая как убранство дома, так и его жильцов. Пить он не стал, так как был за рулём, потому снять небольшое напряжение, природа которого была ему не ясна, не вышло.       На лестнице мелькнули белые волосы и застолье посетила Оля. Она подбежала к Антону и что-то негромко шепнула ему на ухо.       — Я сомневаюсь, что это будет к месту сейчас, Олечка, — тихо ответил Петров.       Бяша тут же решил разузнать суть их разговора.       — И чего ребёнок хочет? — спросил он непривычно серьёзным тоном.       Рома даже ненадолго застопорился. Антон уже приготовился ответить, но сестра его опередила.       — Я хочу показать вам свою комнату, пойдёте? — осторожно взяв Рому и Бяшу за мизинцы, спросила Оля.       Игорь тут же взбодрился и стал спешно протирать рот салфеткой, поднимаясь со стула. Малышка потащила его за мизинец, потому Ромка поспешил к товарищу и схватил Бяшу за руку, образовывая цепочку. Пятифанов бросил взгляд на Антона, протягивая ему руку, дабы закончить данный ручеёк. Петров схватился за мозолистую ладонь, слегка окунувшись в смущение и неловкость. Он пытался понять с какой силой стоит держаться за руку, чтобы это не переходило рамки дружбы и не выглядело глупо, но сам Рома об этом, видимо, не задумывался.       В комнате Оля спешила рассказать обо всём и сразу, пока парни внимательно слушали и всматривались в то, что им показывала малышка. Бяша тут же уселся на пол в позу лотоса и, с позволения Оли, брал игрушки для самостоятельного изучения вблизи. Он замечал всё больше интересных экземпляров и ненавязчиво ввязался в с ней игру. Рома увидел на стене большую подвесную полку, на которой красовалась целая коллекция металлических машинок. Его глаза засияли и он тут же приступил к осмотру каждой.       — И это всё твои? — спросил Рома, обращаясь к Антону.       — Вообще-то мои, — вступила в разговор Оля.       Пятифанов бросил на неё уважительный взор.       — А давайте гонки устроим? — с детским восторгом предложил Рома.       Так и прошла половина дня. Парни втянулись бодро, пока Оля сияла от радости с каждой минутой вместе с ребятами. Антон какое-то время стоял в дверном проёме, но поняв, что и без него всё обстоит отлично, отправился наводить порядок на кухне. Каждый раз слыша чей-то смех со второго этажа Петров убеждался, что всё в порядке.       Антон думал, что сегодня нужно успеть съездить в город, чтобы получить денежный перевод по почте, забрать из ломбарда кольцо, продлевал хранение которого он уже не впервые, но как рационализировать время мыслей совсем не было. Антон осторожно заглянул в комнату, где все, дружно усевшись кто где, смотрели «Черепашек-ниндзя». Он негромко постучался, чтобы обратить на себя внимание, и подозвал Ромку.       — Чего хотел, Тох? — подойдя ближе, спросил Пятифан.       Антона обдало новой волной неловкости от столь краткой дистанции между ними.       — Мне этот… В город надо. Я думал, может, когда вы ехать обратно будете, то подбросите. Но, если это трудно, то…       — Да не вопрос, — перебил Рома. — Чего ждать-то? Поехали сейчас, заодно малую твою покатаем. Классная она у тебя, — широко улыбаясь, произнёс Пятифан.       Антон кивнул и проводил Рому взглядом. Сейчас Пятифанов ощущался, словно старший брат, в объятиях которого, даже метафоричных, хочется спрятаться и всё время находить там покой. Именно поэтому, когда Рома был рядом, Антону и становилось столь неловко, а также не хотелось, чтобы он отходил дальше. «Аура у него такая, что-ли», — думал про себя Петров.       Бяша понёс Олю к машине на спине. Ромка усмехался в стороне, ожидая пока Антон запрёт дом на замок. Внутри Пятифана созрела идея и, как только Петров обуздал механизм, он резво подхватил товарища на руки.       — Пусти, дурачок, — сквозь смех говорил Антон. — Я же тяжёлый.       — Не тяжелее мешка цемента, — произнёс Рома, слегка подбросив друга в более удобное положение. — Экстренная доставка брата к сестре, — торжественно объявил он, подходя к машине.       — Тоша невеста, Тоша невеста! — высунув голову из окна, сказала Оля.       Бяша, сидя в машине, заливался звонким смехом.       Почувствовав твёрдую почву под ногами, Антон отвёл от Ромы слегка стыдливый взор и присел на заднее сиденье к сестре. Пятифанов завёл транспорт и, втиснув в магнитолу кассету любимой группы, прибавил звук. Оле очень понравилась музыка, которую слушали парни и она втянулась в ритмичные движения головой, вместе со старшими. Антон ощущал небольшую неловкость, ведь откровенно недолюбливал столь агрессивный стиль музыки, но спустя пару песен понял, что также начинает подключаться к общей атмосфере. Обстановка сложилась такая, будто знакомы эти люди между собой уже много-много лет и встретились через долгий промежуток разлуки.       После банка следующей точкой был ломбард. Рома активно вызывался пойти с Антоном, хотя последний испытывал от этого действа дичайший стыд. Его волнение отображалось на лице и читалось, как ясный день. Но Рома не понимал в чём причина такого поведения, ведь, если приходишь из ломбарда выкупать, значит финансово на это способен. На последние деньги люди заложенные вещи не выкупают, а предпочитают отправить их в небытие. В голове Пятифана зрел замысел, потому на уговоры Антона подождать на улице он не соглашался ни при каких обстоятельствах.       Антон дрожащей рукой протянул договор сидящей за небольшим окошком девушке. Она приветливо улыбалась, но когда за спиной у Антона возник крайне грозный Рома, улыбка с её лица постепенно сползла. Хотя грозным этот вид был ровно до того момента, пока не взглянешь в его глаза. Девушка озвучила сумму, получившуюся после пересчёта. Антон потянулся к карману, но Рома осёк его действия слабым хватом за запястье. Взгляд Петрова излучал откровенное недопонимание. Лица парней находились близко другу к другу, так как Пятифан нагнулся к кассе, отчего можно было ощутить дыхание с запахом сигаретного дыма и лёгким душком мяты. Рома сопроводил свои действия добродушной улыбкой и потянулся к карману, плавно проведя по Антоновой руке пальцами. Пятифан выудил из кошелька нужное количество валюты. Петров находился в непонятном трансе, из которого вышел только покинув здание ломбарда.       Со стороны Ромки это был больше красивый жест для себя, нежели для новообретённого товарища. Грудь сама собой расправилась, дышать стало полегче. Детей заводить он не планировал, уж больно боялся потом пожалеть, но подобные проявления внимания (слова «забота» Пятифан даже мысленно старался избегать) давали себя почувствовать в роли отца, дяди или же старшего брата. Мнимое отцовство без обязательств, ответственности и с возможностью в любой момент от него отказаться – отличный вариант.       — Рома, ты… Ты с ума, что-ли, сошёл? — говорил Антон так, будто только открыл глаза после долгого сна.       — Пока не, а что? — Рома зажал в зубах сигарету и пожал плечами.       Антон сообразил, что говорить с Пятифаном бесполезно, а потому тут же бросился к карману с деньгами и стал протягивать их Роме.       — Я всё равно не возьму, — даже не поворачиваясь к Петрову, ответил Пятифан.       — Я не могу так, Ром, забери.       Ромка помотал головой.       — Это, — задумался он на пару секунд, — подарок на Новый год.       — Праздники уже месяц как закончились окончательно.       — Ну, с опозданием, уж не серчай, — пожал плечами Рома. — И ничего не месяц. Крещение, вон, было пару недель назад. Это же тоже считается праздником.       Пятифан понимал, что говорит полный бред, но делал это лишь бы заговорить собеседнику зубы и нагрузить лишней информацией, только бы больше не поднимать тему финансов.       — Спасибо, — еле слышно произнёс Антон, глядя на курящего. В его глазах читалась искренняя благодарность, то и дело просились слёзы.       — Не за что, Тошик. — Пятифан потрепал друга по торчащим из-под шапки волосам.       Закончив с остальными делами и немного покатавшись по городу, проводя деревенским экскурсию, остановилась компания у большого парка, который являлся главной достопримечательностью. В какой-то момент прогулки, Роме и Антону показалось, что гуляют они с двумя детьми, будучи молодыми родителями. Бяша с Олей на перегонки скатывались с горки, играли в догонялки, прятки и тому подобные игры. Рома с улыбкой покуривал в стороне, пока Антон тщательно следил за процессом.       — Никогда бы не подумал, что Бяша на самом деле такой шубутной, — сквозь смешок произнёс Петров.       — Да-а, он ещё тот кадр, — подтвердил Пятифан. — Он-то пацан хороший, просто мы в своё время увлеклись дурнёй, вот и повело.       — Как вы вообще на это решились?       Ромкино лицо тут же посерьёзнело.       — Ну, если начинать издалека, то росли мы с ним в одном дворе, семьи бедные, детство девяностых, сам понимаешь, что время нелёгкое. Как выросли, то Бяша поступить очень хотел, а я ж дуб дубом в учёбе. Я неофициально работал, да и понятия, что такое официальная работа, не было ни у кого. Много где таскался: то грузчиком, то на стройке, даже уборщиком было дело, физически, в общем. Потом в армию загремел, а вернулся, как говорят, ни к селу, ни к городу. Вышел на Бяшку, а он в то время уже активно «карманником» был. Пару раз мы с ним попробовали дело вместе провернуть. А там, сам понимаешь, вкус лёгких денег, ни в чём себе можно было не отказывать. Мы у ломбардов часто тёрлись, оттуда люди с деньгами выходят. Так тебя и выцепили. Но последние месяцы совесть кусалась, ничего не клеилось. Да и появилось ощущение, что в моей жизни что-то делается не так. — Ромка сдвинул брови и бросил окурок в сторону. — Как там говорят… Карму чистить нужно было.       Антон неспешно переваривал рассказ.       — Непросто всё. Почему сейчас учиться не пойдёшь? Так ведь тебе самому легче будет, работать можно неполный рабочий день, а тем, кто служил, обычно поступить легче. Там стипендия, общага. Конечно, в квартире приятнее, но зато не так накладно. Потом уже будет профессия, а это даёт какую-никакую, но гарантию на стабильную работу.       В ответ Пятифанов махнул рукой.       — Я уже привык. Ты не подумай, что я тебе жалуюсь на свою тяжёлую жизнь. Просто дал развёрнутый ответ. — Рома заметно ускорил речь в оправдании. Внутренне он уже минимум трижды прикусил себе язык, так как явно сболтнул слишком много.       — Нет, Ром, всё хорошо. Если хочешь, мы всегда можем поговорить. В душу с ногами я тебе лезть точно не буду, пока ты сам не захочешь, — повернувшись и глядя собеседнику в глаза, произнёс Антон.       На лице Ромки блеснуло лёгкое удивление.       — Спасибо, Антон, — негромко ответил Пятифан, переводя взор себе под ноги. — До сих пор странно осознавать то, как мы познакомились.       — Ну, я уж точно выбил тебе почву из-под ног, — усмехнувшись от собственного каламбура, произнёс Петров.       — Да у вас это семейное! — улыбаясь, воскликнул Рома. — Вопросы словами решать надо, а вы драться сразу.       — Нечего было руками лезть и в дом забираться по ночи, — фыркнул Антон.       — На рынке признаю, есть косяк. А в дом… — Рома неоднозначно замялся, стараясь найти внятное оправдание своим тогдашним действиям. Но лучшим ответом показалось сказать правду: — Ты просто выбесил меня своим молчанием. Я тут, вон, приехал, значит-са, извинился дважды, а ты воротишь носом. Плюс я в тот день был злой, как собака, совершил импульсивный поступок. Хотел просто выехать покататься, а приехал, ну… Куда приехал. Пообщаться, вот.       — А ты ко всем, кто тебя игнорирует, совершаешь экстренный выезд на дом? У нас так даже скорая помощь не работает. — Антон усмехнулся.       — Говорю же, импульсивный поступок, без подтекста.       — Ладно-ладно, убедил.       Вечерняя пора опустилась вскоре, затмевая хлопающие жёлтыми глазами многоэтажки. В компании все были порядком подуставшие, вяло расстелаясь на сиденьях. Оля и вовсе дремала на плече брата, потому ехал Рома осторожно, не превышая скорости. Всю дорогу стояла тишина, музыку не включали, дабы не тревожить детский спокойный сон, да и говорить было не о чем. Хрупкая ладонь Петрова скользила по голове сестры, поглаживая немного растрёпанные волосы. Ромка ловил каждое движение друга через зеркало и неосознанно представлял образ заботливого Антона в отношениях. Также в голове мелькали воспоминания о их первой встрече, где Петров гордо закрывал собой малышку от «злого дядьки». С виду такой незащищённый и хрупкий, поэтому, наверное, и один.       Рома осторожно притормозил у калитки и тут же покинул транспорт, подходя к задним дверям. Бяша вытянул руку с пассажирского сиденья, придерживая Олину голову, чтобы Антон мог выйти. В этот момент Пятифанов осторожно взял девочку на руки и велел Антону открывать двери. Петров аккуратно стянул верхнюю одежду с сестры, после чего Рома уложил её в кровать, накрывая одеялом. Антон поцеловал сестру в макушку и тихо покинул комнату. Парни вышли к калитке, оба устало и слегка грустно улыбаясь.       — Спасибо за этот день, было правда классно, — произнёс Антон, глядя Роме в глаза.       — Да фигня, я сам рад, что всё так вышло, — сквозь смешок ответил Пятифан.       — Вы вообще классные, на, — сказал Бяша, выходя из машины для прощания. — Я думал ты задрот какой-то, а на деле крутой пацан. — Игорь легонько пнул Петрова в плечо, улыбаясь.       Обменявшись рукопожатиями, Рома вышел за калитку и направился к машине.       — Ром, — негромко произнёс Антон в спину Пятифану, на что тот обернулся, — вы как доберётесь, то хоть сообщение брось, что всё хорошо.       Ромка кивнул и скрылся в транспорте.       Петров ещё долго провожал их взглядом, пока внутри разрасталось пламя приятных эмоций. Ему очень не хватало друзей. Посёлок для него умер после выпуска десятого «В» класса, а помимо своих одноклассников общаться было не с кем, ведь особого интереса к остальным людям Антон не питал. Все казались просто фоновыми персонажами, создающими вид бурной школьной жизни. Но Рома стал новым дыханием в понятии «дружба». С сегодняшнего дня к нему присоединился ещё и слегка безбашенный и дурашливый Бяша. Образовался приятный и крайне узкий круг общения, чему можно было только порадоваться.       — А чего ты мне раньше не сказал, что с Антохой закорешился, на? — прервав нависшую тишину в транспорте, спросил Бяша.       Рома пожал плечами, затрудняясь ответить.       — Не знаю. Подумал, что ты против будешь.       — Я бы и был против, на, — подтверждая Ромкины догадки, произнёс Игорь. — Но он пацан хороший и сеструха у него классная. Всю жизнь о братане или сестре малой мечтал.       — Так чего мелочиться, заделай себе киндера, — посмеялся Ромка.       — Ой, не-е. Батей быть неинтересно, а вот братом старшим, — Игорь поднял указательный палец вверх, — это уже совсем другой статус.       Пятифан лишь посмеялся, погружаясь в собственные размышления. Он чувствовал, что с Антоном они постепенно сдруживаются, но также подметил и то, что Петров почти не говорит о себе. Чаще всего, их общение было на крайне обобщённые темы, чему до этого Пятифан не придавал особого значения. Но именно сейчас эта мысль стала чем-то вроде снега на голову, ведь означало то, что доверие Антона нужно будет каким-то образом завоевывать, чтобы он стал открываться. Правда, понятия о том, как это делается, Рома не имел.