Ведьма с остановившимся сердцем

Жизнь — это

Не козырная карта в рукаве,

А умение сыграть

При плохой раздаче.

Эван Лазар.

— Долгорукова…       Появление Маши на стороне врага было неожиданным. Она уверенно подошла к этому… Я даже не знаю, как это назвать. Не лич, но и не человек. Пусть будет хероборина, по-другому мне никак его не описать. Я бы еще поняла, если бы она хоть как-то была бы отрицательно настроена о отношению к этой хероборине, но нет. В глазах ни одной эмоции, но и империуса нет. Удивительно. Пригрела возле себя змеюку. — А! Узнали друг друга!       Как же не узнать… Мария Долгорукова собственной персоной. Ярослава Бессмертная или же Огнеслава. Мы знаем друг друга уже очень и очень давно, поэтому встреча и неприятная. Две уже бывшие лучшие подруги, которые оказались по разные стороны баррикад. — Поттер, план тот же. Берем наших и валим отсюда. Хватаешь Диггори и сразу мне за спину. Что бы тут не произошло, ничего не бойся. Решим всё. На счет три. Раз. Два. Три!       Парень резко схватил Седрика, я Крама, а дальше все как в замедленной съемке. Лорд приказывает нас остановить, Маша кидает какое-то заклинание в нас, которое в итоге попадает в меня. Адская боль по всему телу, которая распространяется с огромной скоростью. Не круциатус, а что-то пострашнее…       Слегка выдохнуть удалось лишь тогда, когда я осознала, что мы уже на той самой точке, откуда начали последнее испытание. Боль никуда не ушла, однако Кощей уже осторожно поддерживает меня, потому что сразу увидел труп ученика Хогвартса, Крама без сознания и меня в полнейшем шоке от происходящего. Руки трясутся от судорог, глаза бегают из стороны в стороны, ноги подкашиваются, а никто будто не обращает внимаения на всё это. Поттер у них единственный, кто вообще участвовал в турнире. Мы так… Его массовка. Как меня бесит это всё.       Помню, как в меня кидали диагностические, помню ужас и страх на лицах родителей, а дальше какое-то заклинание от мамы, еще одна волна боли, мой собственный крик, пробирающий до глубины души, и тьма. Не помню точно, что было дальше, но очнулась я уже в лазарете Колдовстворца.       Рядом сидел папа, за ним сразу Егор с Сашей и Кощей, присутствовала неподалеку мама, которая уже с кем-то успела начать ругаться. Первое ощущение — нехватка воздуха, будто бы кислорода больше нет. Папа бережно берет меня за руку, что-то тихо мне говорит… Взгляд не может нормально сфокусироваться, то я в деталях вижу абсолютно всё, то картинка плывет так, будто бы я под чем-то сильнодействующим… — Яра, ты меня слышишь?       Пытаюсь что-то сказать, но вместо слов появляются какие-то хрипы, поэтому лишь киваю и смотрю на маму в ожидании хоть каких-то объяснений моего настолько дурного положения, что я даже говорить не могу, а кости все будто только-только срослись после множественных переломов, потому что я могу подвигать руками, ногами и головой, но всё дается с огромным трудом. — Кивни, если доверяешь всем в помещении.       Еще раз оглядываю посетителей, немного сомневаюсь, но всё же киваю. Опять на те же грабли, Яра. Когда-нибудь ты перестанешь так делать, но только не сейчас. Это другие грабли, новые модели, я уверена. — Девочка моя, хорошая моя… Заклинание, которое в тебя прилетело, было очень мощным. По задумке создателя, оно действует только на богов, поэтому ты и ощутила такой кошмар из всех видов боли.       А, ну это многое объясняет, я бы сказала. Существует заклинание похуже круциатуса, которое доставляет боль только богам. Идеально. — Даже будучи без сознания, ты кричала от боли, когда мы снимали заклятие. Весь Колдовстворец стоял на ушах из-за крика. Егор с Сашей ни на шаг от тебя не отходили… Голос вернется. Может завтра, может через неделю, максимум месяц, кроха. Ты помнишь, кто на тебя наслал это?       В голове прокручиваются последние воспоминания, а на глазах появляются слезы. Я хочу забыть тот день как самый страшный сон. Забыть и никогда не вспоминать о нем… — Долгор… Кхм!       Даже одно слово прохрипеть не могу… Не хило, видимо, я так орала от боли, мне как-то жалко других учеников, которым пришлось терпеть это выступление… Уши наверное завяли у всех. — Маша? Долгорукова?       О Боги, хоть кто-то понимает меня с полуслова! Егорка, я тебе так благодарна! Медленный кивок и отдых. Старшие ругаются, спорят, а нам по барабану. Эти двое еще на стадионе что-то заподозрили, а потому и не удивлены сейчас.       В глазах Егора видно сожаление. Он будто извиняется за себя и за Рому, который встречается — а встречается ли? — с этой предательницей. Саша же выглядит сломленным, а я как овощ. Я ни бе, ни ме, ни какуреку не могу сказать. Собрались как-то грустный вампир, сломленый царевич и овощ. Какое-то плохое начало истории… Ужас какой… — Так. Егор, следи, чтоб этот ребенок не пытался колдовать сегодня. Ядро не так сильно пострадало, но рисковать не хочется. — Да, Марена Сергеевна.       Родители… Сейчас пойдут лютовать и стирать память девчонке. Мне бы кто стер все воспоминания о ней. Я знать её не хочу больше. Пусть хоть что она мне скажет, я пошлю её на три заветные буквы, известные каждому уважающему себя человеку.       Только взрослые скрылись, оставив нас одних, я заплакала. Больно еще раз осознавать, что человек, который был с тобой в трудные минуты, с которым вы натворили столько фигни, смог предать тебя… — Яра, тебе чего-нибудь хочется?       Да. Слинять отсюда побыстрее куда-нибудь туда, где меня никто не знает, где я смогу быть просто Ярославой. Эта Огнеслава принесла мне столько проблем в жизни, что я уже сомневаюсь в том, что иметь родителей-богов хорошо…       Я провела не мало времени в раздумиях и пришла к выводу, что… Я заблокирую в самой себе Огнеславу. Она будет всё той же частью меня, но уже не сможет как-то повлиять на мой разум. Это решение было принято на эмоциях, но в соответствии с тем состоянием, в котором я оказалась из-за самой себя. — Яра, я думаю, что тебе сейчас нужно услышать кое-что.       Егор посмотрел на Сашу и дождался кивка, после чего подошел ко мне поближе и прошептал на ухо так тихо, что очень сложно было разобрать слова. — Город Форкс, улица Valley Court, 12. — Спасибо… — Голос постепенно возвращается к нашей вечной. Рад, что тебе становится лучше. Прости нас, что не доглядели за ней. Подозрения были… Но мы думали друг на друга, если честно. — Нормально…       Им не за что извиняться. Это обычное явление, когда ты ошибаешься в людях, никто, кроме тебя, в этом виноват быть не может. Просто ты доверился не тому, кому бы стоило. Бывают моменты, когда с виду человек добрый-хороший, а на деле оказывается редкостной гадиной.       Парни стали рассказывать, что творилось в мире, когда я потеряла сознание на один долгий месяц. Они рассказали, как поднялись абсолютно все на трибунах, увидев мое падение, как испугались директора, поняв, что всё пошло не по их задумке. В общем, хаос и страх. Всё это было как в страшном сне…       Вернулись родители с Кощеем. В их глазах читалось некое сожаление. Прояснить ситуацию решил Кощей. — Яра, ты получишь аттестат задним числом, Долгорукова отчислена, на неё завели уголовное дело по статье о государственной измене. Не всем это понравилось, конечно, поэтому тебе стоит хотя бы на время покинуть Россию. Николай II просил принести тебе искренние извинения от всей династии. — В этом нет его вины, но извинения приняты.       Кто-то был со мной согласен, кто-то нет, но меня это не волновало. Меня учили твердо стоять на своем. Я и не собираюсь менять свое мнение. Я не тот человек, которого можно убедить в его ошибочности суждений. Идти нужно до самого конца.       Решено. Я уеду в Америку. Куда-нибудь подальше отсюда. Я не смогу здесь нормально жить. И это понимают все, кто видит меня в таком печальном положении… Надеюсь, что хотя бы в одном штате Америки я смогу восстановиться от такого… Поражения.       Поражение… Трусливо сбежала с поля боя. Хотя если так посмотреть, то причиной этому стали Поттер и Крам. В любой момент их могли укокошить, а в итоге всё бы повесили на меня. А так на меня не повесили ни-ху-я. Не смогли, как говорится. Если бы я и убила кого-нибудь, то уж точно бы потом не дрожжала как банный лист. Это и ежу понятно.       Не знаю, рано говорить или нет, но прощай Россия-матушка, жди меня Америка?