Как карта ляжет

«I solemnly swear that I am up to no good». Я обещаю, что ничего хорошего не замышляю.

"Ч-ч-черт! Подрагивают уголки губ у Поттера, значит, можно ожидать прямой в челюсть. А кулак у Гарри вполне себе ничего. Потом придется новые зубы выращивать, а я этого с детства не люблю. Вонючего книзла ему за пазуху! Чего он так нервничает? Ничего не понимаю! Он же сам хотел..." Драко понял, что молчать не следует. — Гарри, успокойся. Я тебе все расскажу. Это была случайность. — Да-а-а-а? — деланно удивился Гарри. — А случаи, видимо, разные бывают? — Ну, не перебивай ты, — взмолился Драко, — а то я так тебе ничего объяснить не смогу. — Ты хотел сказать, что не успеешь? Ладно, — вдруг почти спокойно отозвался Поттер, — рассказывай. Он полулежал, опираясь на локоть, не пытаясь принять сидячее положение. У Драко немного отлегло от сердца, хотя, как выяснилось впоследствии, преждевременно. — В общем, это было поручение Основателей, — понизив голос, сообщил Драко, почему-то оглядываясь на пустой портрет. — Кого именно из них? — перебил его Гарри. Драко замялся. — Это было мое поручение, мистер Поттер, — из-за багета выступил Салазар Слизерин с непроницаемым выражением на лице. — Впрочем, Годрик тоже не протестовал. Из-за того же багета вышел Гриффиндор с несколько виноватым видом. Хотя... в уголках его глаз прятались смешинки. — Гарри, я считал, что ваше мужество вполне может выдержать такой удар. — При чем здесь мое мужество? — возмутился Поттер. — Или... или вы имеете в виду мужество, которое... которое... вашу мать! Глаза его округлились от возмущения. "Они намекают, что я этой ночью потерял свое мужество... или это как-то не так называют, о, черт!" — Нет, нет, вы его не потеряли, мистер Поттер, тем более, что были практически без сознания и не могли влиять на ход событий, — покровительственно заметил Салазар. И Драко с готовностью закивал, словно получил от него необходимую поддержку. — А как вы узнали, что это произошло? — агрессивно поинтересовался Поттер. — Там присутствовал Хагрид и ваши друзья, Грейнджер и Забини, а также Кровавый барон. Поттер мысленно схватился за голову. Только этого не хватало! Еще и эти попали в свидетели крайне неоднозначного события. Стыд-то какой! Гарри повернулся к Драко и с возмущением воскликнул: — Чертов хорек! Зачем тебе потребовалась драклова куча свидетелей, чтобы оттрахать меня в задницу?!! Немая сцена озадаченных Основателей и обалдевшего Драко была ему ответом. — Э-э-э-э... — растерялся Гарри, медленно соображая, что ляпнул совсем не то, что от него ожидали услышать. — Салли, — Годрик потянул Слизерина за рукав, — пошли отсюда. Эти два молокососа еще из подросткового возраста не вышли, а мы их уже в спасители магического мира записали. Пошли, говорю, а то от градуса невыносимой неловкости сейчас полотно картины вспыхнет! Как ни странно, Салазар, которого только что назвали Салли, покорно пошел за Годриком, лишь таращась через плечо на Поттера, как на диво дивное. — Чего я такого сказал-то? — упавшим голосом поинтересовался Гарри в пространство, которое еще несколько мгновений было плотным, хоть ножом режь, а сейчас опустело и даже как-то сдулось. Вот черт! Драко сделал движение, чтобы подняться. — Стой! — схватил его Гарри за полу халата. — Я ничего не понимаю, Драко! Не уходи, а то у меня сейчас мозги вскипят! — Было бы чему кипеть, — сухо ответил Драко, отдирая его руку. — Бульон будет постный. Он отобрал наконец полу своего халата и встал с кровати. — Драко, — умоляюще вскричал Гарри. Он попытался вскочить на ноги и, издав сдавленный вопль, вновь рухнул спиной на перину. На глазах его выступили слезы. Драко сделал движение, чтобы уйти, но, заметив предательский блеск под ресницами Поттера, остановился. — Ты чего себе напридумывал, Гарри? — нарочито сухо спросил он, повернувшись к Поттеру. — А что я должен подумать? Проснулся, половину не помню, а в заднице словно стадо гиппогрифов резвилось. — Давай посмотрю! — Перебьешься! Ага, в себя приходит. Это уже хорошо. Но чего он так взъелся? — После того, как мы с тобой из гостиной Гриффиндора вышли, ты что-нибудь помнишь? — Э-э-э... нет... хотя, кажется, ты меня на свежий воздух звал... Расскажешь? Драко обиженно молчал. — Ну, Дра-а-а-ко! — Ладно, только не перебивай. Помнишь, на первом курсе Дамблдор назначил нам совместную отработку? — Было такое. И что? — насторожился Гарри. — Как мне объяснили Основатели, это было специально подстроено. Ты не прошел магическую инициацию встречи с единорогом, и тебе ее попытались устроить под видом приключения, только не знали, что оно окажется таким опасным. — Магическая инициация встречи с единорогом? — Ну да. Всем юным волшебникам, магические способности которых выше общего уровня, устраивают такую встречу. Единорог — это квинтэссенция доброй магии, и встреча с единорогом как бы закрепляет ее и страхует мага от впадения в абсолютное зло. Похоже, Гарри забыл о боли в заднице. Он повернулся к Драко, впитывая его слова и одновременно вспоминая события той страшной ночи. — Та-а-ак, а как же поиски Хагрида? — В этом и проблема! — оживился Драко, почувствовав, что Гарри заинтересовался его объяснениями больше, чем своей дорогой пятой точкой. — Хагрид не успел сообщить Дамблдору об обнаруженных каплях крови единорога и тем самым подверг наши жизни опасности. Он ничего не знал об инициации и тупо выполнил приказ Дамблдора привести нас с тобой к единорогу. — Нас? — Ну, как я понимаю, главное было привести к единорогу тебя, а я шел в довесок. Директор сомневался, что я проходил эту инициацию, и хотел подстраховаться. Он не знал, что я уже инициирован. — А кто тебя... — Гарри замялся. — Ну не Люциус же. — Нарцисса, — сухо ответил Драко, поджав губы. — И она очень поплатилась за это, насколько я знаю. Люциус ее наказал. — Извини. — Ничего, это было давно. Так вот, из-за этого непонятного призрака, который убил единорога, инициация не состоялась. — И Основатели решили провести ее теперь? Но зачем было скрывать это от меня? — Возраст, Гарри. Ты уже не ребенок. А для инициации требуется психика, не изуродованная психологическими надстройками. Даже в том твоем возрасте эта затея была рискованной. Тебе было уже одиннадцать лет, и у тебя уже были собственные понятия добра и зла. Поттер задумался. Психологические надстройки — это что? Что отличает психику ребенка от психики взрослого? — Ну, не молчи, Драко, и что дальше? — Ну-у-у-у... ты был в стельку пьян... — О, черт, ты хочешь сказать, что пьяный и малый — это одно и то же? Драко сделал глубокомысленное выражение лица. — Ну, в самом общем случае сублимация сознания большим количеством алкоголя низводит разум до состояния неразумного дитя, которое можно наставить на путь добра общением с единорогом... — Драко! Хватить пиздеть! Он меня инициировал? Да? Объясни мне тогда, пожалуйста, почему после общения с единорогом у меня жопа болит? Драко на мгновение опешил от вопля Поттера, а потом, оглянувшись по сторонам, словно кто-то мог их подслушать, сдавленным шепотом сообщил: — Ну, как же... Все же видели, как ты его спьяну за хвост дернул и на четвереньках к замку пополз, а он тебя догнал — и рогом, рогом... — Что-о-о?! — Да, Гарри, три раза подряд!