Новая Учиха

***

      Как-то одиноко…       Обито стоял напротив окна, разглядывая ночное небо, на котором медленно сгущались темные тучи. Холодный ветер приятно охлаждал кожу, и мужчина в наслаждение прикрыл глаза, подставляя лицо наружу.       Перед глазами играли яркие картинки воспоминаний о вчерашнем дне. Он словно до сих пор слышит те бурные всплески воды, красивое пение птиц, веселый лай Широ, громкий смех Саске и Сакуры и подбадривающие крики Шисуи. А в воздухе будто до сих пор витал запах полевых цветов и озерной воды.       Губы растянулись в улыбке. Наконец-то их любимое семейное место ассоциируется у него не только с печалью. Теперь у него есть новые, настоящие и приятные воспоминания, связанные с тем озером.       Все-таки я не ошибся, когда привел туда Сакуру. Она и вправду оживила то место.       Но старые и менее приятные воспоминания никуда не исчезли. Они всегда будут следовать за ним, словно тень. Но теперь ему начинает казаться, будто это уже не имеет особого значения. Он учится жить настоящим и не зацикливаться на прошлом. И у него это вроде получается.       Я всегда буду любить Яшори. И всегда буду любить Рин. Старую Рин. Ту, которая не убивала мое дитя. Которая не накачивала себя наркотиками. И которая не разбивала меня. Но пора жить дальше. Может даже завести новые отношения… может, даже с Сакурой.       Мысли о Сакуре вызывали приятную теплоту где-то в солнечном сплетении. И ему нравилось это ощущение. Однако его было будто недостаточно, ведь он знал, что может быть гораздо больше.       Хочу ее увидеть. Обнять. Посмотреть в глаза и увидеть в них уже знакомую теплоту и заботу.       Обито вспомнил о том, как они вместе засыпали и просыпались в обнимку. Как держались за руку, как он гладил ее спящую по голове, как помогал ей в трудные моменты и… как они целовались. И как она сидела у него на коленях. И как он мастурбировал, слыша ее тихие стоны.       Учиха зажмурился и, приподняв голову, втянул побольше воздуха. Он почувствовал легкое раздражение от того, что его тело так живо реагирует на подобные мысли. Словно он какой-то мелкий девственник. А он, между прочим, уже взрослый мужчина.       Да… мне точно нужны хоть какие-нибудь отношения. Или просто секс на вечер. Да что угодно. Но потом. Сейчас я… я хочу к Сакуре. Думаю, она не будет против, если я лягу спать рядом с ней.       Он не стыдился своей привязанности к Сакуре. После Рин она стала единственной девушкой, которая заставляла чувствовать его живым. И он знал, что она не причинит ему боль.       Обито вышел в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Шагая босыми ногами к комнате Сакуры, Учиха услышал отдаленный звук музыки, доносящийся с самого нижнего этажа. Мелодия была настолько тихая, что если бы не гробовая тишина вокруг, он бы даже ничего и не услышал.       Неужели это рояль?.. Саске?       У них в семье, кроме Микото — которая, собственно, и научила своего сына играть — больше никто этим не интересовался. Но так как она временно отсутствовала, первый в голову пришел именно Саске.       Как же я давно не слышал, как он играет…       Остановившись между комнатами Итачи и Сакуры, Обито задумчиво вглядывался в темноту перед собой, колеблясь между двумя решениями. Бросив короткий взгляд на дверь в спальню Сакуры, Учиха глубоко вздохнул и все-таки решил спуститься вниз.       К Сакуре я еще успею пойти.       Стараясь двигаться как можно тише на носочках, мужчина оказался на первом этаже. Музыку было слышно уже гораздо лучше, так что Обито решил не идти дальше, чтобы ненароком не спугнуть своего племянника.       Он присел на одну из ступенек, сложив руки на коленях. На его лице отражалась мягкая улыбка, полная любви и гордости по отношению к Саске. Играл он просто великолепно. Даже спустя столько времени его навык никуда не делся, и это поражало.              Обито хотел бы лично понаблюдать за его игрой, ведь ему всегда нравилось смотреть на то, как пальцы Саске плавно скользили по клавишам, а он сам по-настоящему кайфовал от процесса.       Но и этого были достаточно. К тому же, темнота вокруг позволяла Учихе ни на что не отвлекаться и сконцентрироваться только на музыке.       Несколько минут спустя мелодия стихла, а спустя еще пару минут — заиграла новая, чуть более спокойная. И даже такое короткое время в тишине Обито провел с замиранием сердца.       Ему нравилось сидеть вот так, в окружении приятной атмосферы, которая создавалась ночной темнотой и прекрасной игрой Саске. И он боялся, что больше такой возможности не будет, ведь неизвестно, собирается ли племянник возобновлять частые игры на рояли. Или это просто единый случай.       Неожиданно все мысли прервал тихий шорох из коридора. Обито невольно напрягся и перевел взгляд вперед, заметив вдали неясное шевеление. Прищурившись, Учиха смог разобрать знакомую фигуру старшего брата.       Мадара вышел из тени, придерживая в руках два стакана с виски. Он выглядел очень расслаблено и довольно сонно. Скорее всего, он — как это бывало часто — уснул у себя в кабинете и, проснувшись, пришел на звук музыки так же, как и Обито.       — Держи, — протянув брату стакан, мужчина присел рядом, облокотившись на ступеньки выше.       Обито тихо усмехнулся, прошептав:       — На ночь глядя? — взяв стакан в руки, он с усмешкой посмотрел на янтарного цвета жидкость.       Мадара пожал плечами, залпом выпив все содержимое:       — Это разве так важно? — прошептал он, чувствуя приятную горечь во рту, от которой его лицо невольно исказилось. — Тем более, я совсем чуть-чуть налил, — мужчина бесшумно поставил стакан на пол возле ног и похлопал брата по плечу. — Пей, тебе будет легче уснуть потом.       Он произнес это так, будто знал, что творится в голове у младшего. Будто знал все причины его бессонницы. И это заставило Обито задуматься, прежде чем поспешно отказаться. Не отрывая взгляд от виски, Обито немного подумал, но все же сделал небольшие глотки, пока в конечном итоге не достиг дна.       — Вот и хорошо, — Мадара одобрительно улыбнулся, прикрыв глаза.       Обито бросил на брата шутливо-укоризненный взгляд, качая головой.       Как же я обожаю его простое отношение к подобным вещам.       Музыка продлилась недолго, и спустя несколько минут воцарилась полная тишина. Братья подождали еще несколько минут, надеясь, что, как и предыдущий раз, это была лишь временная пауза для замены песни.              Но со временем, когда до слуха снизу начали доносится шорохи и неторопливые шаги вверх по лестнице, стало ясно, что на этом все.       Обито вскочил на ноги и начал подниматься вверх. Однако, не услышав никаких звуков со стороны брата, Учиха непонимающе обернулся:       — Ты не собираешься уходить? — он устало оперся на перила, наблюдая, как Мадара качает головой из стороны в сторону. — Не думаю, что ему понравится, что его кто-то слышал. Не просто же так он решил сыграть именно ночью.       Обито говорил спешно, переживая, что не успеет вовремя скрыться до того, как Саске его увидит. Но, очевидно, Мадару это совсем не беспокоило. Не получив никакого ответа от брата, Обито махнул на него рукой и быстро побежал на третий этаж.       И как раз в этот момент Саске заметил расслабленно сидящего на ступеньках Мадару. Мужчина лениво повернул голову в его сторону, улыбнулся и подозвал парня к себе, не обращая внимание на его удивление.       — Хочешь поговорить? — спросил Мадара, продолжая говорить шепотом, чтобы не нарушать приятную тишину, когда Саске сел рядом с ним.       Парень вяло пожал одним плечом. Он не выглядел сильно усталым, но и бодрым его называть было сложно. Однако Мадара подметил приятный факт, что после игры на рояли его племянник больше не выглядел настолько уныло и задумчиво, как это было в последние дни.       Ему стоит почаще играть… Если он начнет закрываться в себе, это может стать большой проблемой для меня…

***

      В это же время на третий этаж поднялся Обито. Он немного запыхался, начиная чувствовать усталость по всему телу, связанное, скорее всего, с желанием поспать. И его слипающийся глаза это только подтверждали.       Черт… может, надо было остаться внизу? Мне интересно, что там у Мадары с Саске. Они так сблизились в последнее время… Хотя прямо сейчас меня это беспокоит в последнюю очередь. Я просто хочу лечь спать рядом с Сакурой.       И, к его великому счастью, это, наконец, свершилось. Не сдерживая собственную радость, Обито с довольной, но усталой улыбкой вошел в комнату Сакуры и прошел на цыпочках к кровати, тихонько укладываясь рядом.       Его удивило, что в комнате совсем не горел свет, учитывая, что девушка панически боится темноты. Но парень предположил, что Сакура могла уснуть до того, как на улице полностью стемнело, и просто забыла включить светильник. Либо она переборола свой страх — чему он особо не верил.       В какой-то момент эти мысли перестали его беспокоить. Теплое и совсем беззащитное тело рядом убаюкивало не меньше, чем мягкая подушка и одеяло.       Обито прижал спину девушки к своей груди, уткнувшись носом в ее влажные и вкусно пахнущие волосы. Он слышал, как она тихо и спокойно сопит, невинно сжимая простынь в кулачке.             Стало безумно хорошо, и Учиха мгновенно расслабился, засыпая. А с его лица до последнего не спадала счастливая улыбка.

***

      Однако в доме не все были настолько довольными и счастливыми. И Итачи был тому хороший пример. Парень лежал на кровати на спине, раскинув руки в разные стороны. Его пустой взгляд был направлен на потолок.       Он лежал так в такой позе не впервые. И каждый раз это ощущалось как некая медитация.       Как же паршиво…       На прикроватной тумбе стояла пустая бутылка с виски. Рядом такой же пустой стакан, а чуть подальше ведро с растаявшим льдом. Итачи был пьян, и ему нравилось это ощущение. Так ему легче перенести ту боль, которая прожигала его насквозь.       А сама причина давила на него не меньше.       Он все слышал. От странных звуков из комнаты Сакуры — а затем очень очевидных стонов — до игры Саске на рояли. А еще звук шагов, принадлежащие — как он предположил — Обито, который, поднявшись обратно наверх, зашел в комнату Сакуры и, как и ожидалось, больше не вышел.       Шлюха.       Собственные мысли отдавались горечью в голове, но Итачи ничего не мог с собой поделать. Ему просто было больно из-за того, что Сакура была для всех открыта.       В прямом смысле. Она перед всеми готова ноги раздвигать? А братья и не против даже. Наоборот, лезут к ней, словно она принадлежит им. Но это не так!       А особенную злость Итачи испытывал к Шисуи. Если раньше его тешил тот факт, что в отличие от братьев, он единственный, кто спал с Сакурой, то сейчас он понял, что это больше ничего не стоило. Их «связь» превратилась в пустышку.       И это злило. И не только из-за этого, но еще и потому, что Итачи знал, что для Шисуи эта близость мало что стоит, а Сакура достойна большего.       А достойна ли? Она просто шлюха. Жалкая и дешевая. А Шисуи лишь бы куда-нибудь запихнуть свой член. У него же нет чувств ни к кому. Абсолютно бесполезный человек. Черт… и где Сакура отличается от Изуми, а, Саске?       Вспоминая слова младшего брата о том, что Сакура особенная и очень отличается от других девушек, Итачи сжал кулаки, зажмурившись.       Ложь. Все это ложь. Как я мог послушать глупого Саске, у которого даже отношений ни разу не было?.. Да пошло оно все.       Как же ему хотелось выплеснуть куда-нибудь свои эмоции. А еще просто поговорить с кем-нибудь, чтобы, наконец, высказаться. И чтобы ему кто-нибудь подсказал, как ему действовать дальше. Ведь, судя по всему, он влюбился. По-настоящему влюбился в Сакуру.       Раньше в такие моменты рядом с ним была мама. Она успокаивала и давала советы, к которым Итачи с радостью прислушивался, но потом в итоге делал все по-своему. Просто потому, что он такой человек.       Я не мог влюбится. Не мог снова выбрать такой неудачный вариант! Почему? Почему меня тянет только к шлюхам? Черт бы их побрал. Шлюха! Шлюха! Шлюха!       Долгое время Итачи не признавался самому себе, что Сакура вызывает в нем неподдельный интерес. Сначала он чувствовал желание защищать ее, заботиться и помогать. Он готов был на многое, лишь бы она чувствовала себя комфортно в их доме. Даже братьев подговорил.       И все эти желания он оправдывал тем, что просто чувствует вину за обман со стороны его семьи. И ничего большего.       Однако затем ему вдруг все чаще хотелось находится рядом с ней. Проводить с ней больше времени, прикасаться к ее коже или даже просто смотреть на нее — ему нравилось, как она смущается, когда их взгляды пересекаются.       Потом она начала носить его футболку, и, кажется, после этого он понял, что все изменилось. Вроде бы такая мелочь, но то, что Итачи почувствовал в тот миг, когда увидел ее в своей одежде — он больше никогда не забудет. Сакура начала значить для него гораздо больше — это был неоспоримый факт. Но насколько «больше», Итачи тогда еще не понимал.       Страсть, ревность, трепет, радость, злость — она заставляла чувствовать его столько эмоций, что Итачи парой поражался, как в нем столько умещалось. А ведь когда-то он был совершенно бесчувственным и хладнокровным Анбу.       Как-то Саске спросил его, чувствует ли он что-либо к Сакуре. Это было тогда, когда брат узнал о их проведенной в месте ночи. В тот вечер Итачи ответил, что она ему просто дорога как человек, но ничего большего в этом нет. Вот только, кажется, он тогда солгал даже самому себе. И сейчас, осознав это, ему стало немного легче понимать свои чувства.       И, похоже, со временем, когда он с каждым днем начал узнавать эту девчушку все больше, его интерес перерос во влюбленность. Настоящую, большую и искреннюю. Внутри него расцвела весна, такая же розовая и яркая, как сама Сакура.       И если еще недавно Итачи мог питать надежды на то, что это взаимно, то сейчас он лишь убедился в обратном.       Все это время я думал, что мне нужно защищать Сакуру от Изуми… но, как оказалось, ее нужно было защищать от самых близких мне людей.       Итачи боялся, что если Сакура будет дружить с Изуми, то обязательно станет такой же, как она. Это являлось одной из немногих причин, почему он каждый раз гневался, когда замечал, как сильно они сближаются с каждой новой встречей.       И хоть Итачи понимал, насколько эти мысли абсурдны, он не мог ничего с собой поделать. Он просто не хотел снова испытать похожую боль, как два года назад.       Какой же это бред. В итоге она все равно стала второй Изуми. Ш-л-ю-х-а.       Итачи облизал губы и, закряхтев, принял сидячее положение, размяв шею. Сейчас все его мысли казались ему нелепыми и не особо значимыми, ибо он знал, что на утро, когда его разум протрезвеет, он найдет куча оправданий в пользу братьев и Сакуры. И в итоге вся ненависть скатится к минимуму.       Музыка, которая его успокаивала, перестала играть, а потому Итачи больше не видел причины бодрствовать. Как бы ему не хотелось просто сбежать куда подальше, он знал, что лучше поскорее лечь спать и забыть об этой ночи, как о страшном сне.       К тому же, завтра ему нужно в хорошем состоянии явиться в больницу на плановый медосмотр, на котором настояла Цунаде Сенджу, в их последнюю встречу в резиденции, когда в деревни возникли трудности с проводкой.       Откинувшись назад, Итачи лениво перевернулся на живот. Встав на четвереньки, он подполз под одеяло и удобно устроился на подушке. Отчего то он почувствовал сильное веселье и, не видев причины сдерживаться, парень просто расхохотался.       Как же меня все задолбало. Шисуи, Сакура, Обито, Саске. Пошли вы все к черту.

***

      Утренний дождь барабанил по окнам, холодный ветер свистел снаружи, но в комнате под одеялом и лежащим рядом мягким телом было тепло и уютно. Шисуи зарылся в подушку, сладко улыбаясь.       Снизу донесся грозный лай Широ, а в нос ударил приятный запах свежего завтрака. Шисуи заулыбался еще шире. Впервые за долгое время он почувствовал, что действительно выспался.       Тихо замычав, парень перевернулся на спину и, не открывая глаз, сладко потянулся. По телу разлилось приятное тепло, а в воспоминаниях всплыл фрагмент вчерашнего вечера.       Член невольно дернулся, и Шисуи хитро улыбнулся, нащупав плавные изгибы Сакуры своей рукой. Девушка была полностью укутана в одеяло, и парень знал, что это было единственное, что скрывало ее наготу.       Вчера они так и уснули в одних лишь полотенцах без единого белья. И судя по тому, что его полотенце уже давно отсутствовало, потерявшись где-то под ногами, то и ее, скорее всего, приняло такую же участь.       Может, мне удастся повторить то, что было вчера?.. Утром хочется этого даже больше. И мой нехороший стояк тому свидетель.       Лениво поглаживая ее бедро, Учиха задвигал рукой выше к талии. Движения с каждой секундой становились все настойчивее, но Шисуи не хотел спешить. Он хотел растянуть это утро по-максимуму.       Однако, вопреки его планам действовать медленно, он никак не мог избавиться от той мысли, что Сакура, совершенно голая и беспомощная, лежит рядом с ним.       А мозг, из-за того, что его глаза были закрыты, так и подкидывал разные фантазии о том, как интересно будет воспользоваться подобным преимуществом.       Мы могли бы здорово провести время вместе и… черт, что это?       Желая перейти в наступление, Шисуи направил руку к ее груди, однако вместо мягких выпуклостей парень нащупал там нечто мускулистое и довольно волосатое. Нахмурившись, Учиха провел пальцами по этому месту еще несколько раз, пока до него не дошел очевидный факт — этот «объект» не принадлежал Сакуре.       Резко раскрыв глаза и одернув ладонь, Шисуи вскинул голову вверх и посмотрел на мужскую руку, обнимающую спящую Сакуру.       — Какого черта?! — ошарашено воскликнул парень охрипшим голосом, приподнявшись на локтях.       Переводя взгляд с Обито на его руку, которую тот грел об Сакуру, Шисуи медленно приходил в ужас. В голове мгновенно пролетели все события вчерашнего вечера. И парень мог с уверенностью сказать, что ни в одном из них не было даже малейшего намека на присутствие Обито.       Я, конечно, понимаю, что вчера был не совсем в адекватом состоянии, но чтоб настолько?.. Нет, мы точно вчера уснули вдвоем. Дяди тут быть не должно… я же не могу все время страдать от глюков?              Пока парень думал и пытался сопоставить все факты, дядя тем временем по-хозяйский прижимал ничего не подозревающую девушку к себе, тихо сопя.       Ну и пусть спит. Не хочу забивать себе голову этим.       В конечном итоге Шисуи, наплевал на это дело. Закатив глаза, он откинулся обратно на подушку и продолжил лежать, желая отгородиться от реальности. Просто еще чуть-чуть продлить время перед тем, как начать этот день.       И спустя пару минут безделья парень с раздражением понял, что спокойно отдохнуть у него так и не получится. Эйфория от недавнего пробуждения исчезла. Догадки и вопросы снова начали терзать его разум, отчего Шисуи не выдержал и одним рывком вновь принял сидячее положение.              Повернувшись к спящей парочке, парень с раздражением потрепал дядю по плечу. В конце концов, ответы может дать только Обито.       — Эй, вставай, старый извращенец! — тихо, чтобы не разбудить Сакуру, шипел он.       — Отвали, — будто зная, кто мешает его сну, с недовольством пробубнил мужчина, сменив позу.       Теперь он лежал на спине, однако его вторая рука теперь покоилась на бедре девушки — Обито совсем не хотел отпускать Сакуру.       — Может, тебе еще массаж сделать? — саркастично протянул парень, на что Обито лишь мечтательно улыбнулся. Закатив глаза, Шисуи потряс его с огромной силой, не щадя. — Обито, я серьезно, вставай. Ты как тут вообще оказался?       Улыбка мгновенно сменилась на недовольную гримасу. Обито раздраженно зашипел, пытаясь отстраниться от потенциальной угрозы его сна, двигаясь ближе к краю.       Шисуи цокнул языком, глядя на то, как половина головы дяди свисает с кровати. Он тяжело вздохнул и решил просто подождать, пока тот сам не проснется, свалившись на пол. Судя по всему, ждать придется недолго. К тому же, теперь, после небольшого всплеска эмоций, Шисуи почувствовал себя гораздо лучше и спокойнее.       И узнать причину, почему Обито спал с ними на одной кровати, больше не казалось чем-то срочным и необходимым. По крайней мере, парень понял, что может немного подождать.       Если он не свалиться с кровати самостоятельно, то его столкну я.       С этими мыслями Шисуи лег обратно на постель лицом к Сакуре. Возбуждение и стояк так же перестали его беспокоить, и теперь он разглядывал девушку абсолютно спокойно, без былого сексуального интереса.       Такая милая. Вишенка…       Еще вчера парень понял, что это прозвище ей очень подходит. Невольно переведя взгляд на ее губы, Шисуи с мечтанием вспомнил, какие приятные они были на вкус.       Протянув ладонь к не лицу, он аккуратно дотронулся до ее лица, на что девушка лишь тихо вздохнула, замычав что-то неразборчивое. Разглядывая ее красивые ресницы и жалея о том, что не может увидеть ее красивые глаза, Шисуи вдруг нахмурился.       Глаза… Я помню наш разговор. Она говорила, что вроде тоже столкнулась с наркотиками… Вчера я не придал этому значения, но сейчас… Неужели у нее действительно есть в этом опыт? Она уже употребляла?       Задумчиво глядя на девушку, но уже не так внимательно, как минуту назад, Шисуи вдруг заметил неясное движение через плечо Сакуры. Вырвавшись из раздумий, он приподнял голову и увидел, как Обито начал постепенно приходить в себя, просыпаясь. Шисуи хмыкнул, покачав головой.       И не упал, главное. А жаль, я бы с удовольствием посмотрел на это.       — Шисуи? — тихо спросил он, с прищуром глядя на племянника.       — Он самый, — шепотом подтвердил парень, возвращаясь в прежнее положение.       На несколько минут Обито замолчал, а Шисуи не видел смысла что-либо говорить. Приятная тишина нарушалась лишь шуршанием постельного белья под Обито, который воротился и ерзал на месте, то потирая глаза, то почесывая голову или руки.       — А что… — он вдруг осекся и, приподнявшись, уже более трезвым взглядом осмотрел комнату, в том числе и лежащих рядом ребят.       Его взгляд задержался на Шисуи. Он долго и пристально смотрел на него, в то время как его голова, казавшая ему слишком тяжелой, то и дело покачивалась, грозившись вот-вот упасть обратно на подушку и больше никогда не подниматься.       У него в голове шел мыслительный процесс, и когда «загрузка», наконец, завершилась, он вдруг удивленно округлил глаза:       — Ты чего тут делаешь? — с хрипотцой и очевидным непониманием спросил он, заморгав.       Шисуи не удержался от бесшумного смеха, переводя взгляд на дядю:       — Дошло, наконец. Я тебя тоже самое могу спросить, — он улыбнулся еще шире, когда на сонном лице дяди отразилось замешательство. Заметив, что он собрался что-то сказать, Шисуи поспешил его опередить: — И вообще, я имею большее права находиться здесь. Если ты не забыл, то вчера была моя очередь ее охранять, — он кивнул головой на спящую Сакуру.       И на этом, кажется, у Обито не осталось слов. Он лишь цокнул языком и поморщился, чувствуя, что его мозг сейчас не готов к принятию информации, которая требует длительных размышлений.       Он откинулся обратно на кровать, обхватив подушку двумя руками:       — Может, чуть-чуть забыл, — признал он. — Просто вчера я не хотел спать один. Вот и пришел сюда… — он громко зевнул, на что получил недовольное шиканье.       — Да тихо ты, бегемот! Она же спит еще, — он кивнул на Сакуру, недовольно хмурясь.       Обито тотчас закрыл рот рукой, будто только сейчас вспомнив, что они тут не одни. Виновато улыбнувшись, он устремил свой взгляд на Сакуру.       Она свернулась калачиком, обхватив пальцами край одеяла. Умиляясь ее сну, мужчина откинул подушку в сторону и пододвинулся к девушке, желая ее обнять и приласкать.       Однако вдруг ему на грудь легла чужая рука, останавливая несильным, но ощутимым нажимом. Недоуменно приподняв глаза, Обито увидел нервный взгляд Шисуи.       — Не надо, — только и сказал он, не зная, как еще донести до дяди, что Сакура совершенно голая.       Прямо говорить он не хотел, ибо в таком случае «правда» раскроется гораздо быстрее, чем он хотел бы.       Я бы предпочел и вовсе не рассказывать им, что мы переспали, но ведь правда рано или поздно все равно вскроется… Хотя, может быть, лучше поздно?..       Не воспринимая его слова в серьез, Обито фыркнул и, откинув от себя его руку, произнес:       — Спустись с небес, Ши. Она не твоя, чтоб ты запрещал мне к ней прикасаться, — неправильно расценив его действия, Обито все-таки сделал все по-своему, игнорируя последующие слова племянника.       Слегка приподняв одеяло, он заполз под него и с широкой улыбкой прижался к девушке всем телом, обняв ее за талию под подушкой.       Шисуи наблюдал за этим со смесью веселья и чувства вины, ведь он не должен был допустить такого казуса. Сакура вряд ли бы оценила, что ее лапали, пока она спала и не могла себя защитить.       Обито тем временем слегка нахмурился. Вместо ожидаемой пижамы парень нащупал голый живот и бока. Издав нервный смешок, постепенно окутываясь подозрениями, Обито, чтобы опровергнуть либо подтвердить их, аккуратно провел рукой выше к груди.       Глаза расширились, стоило ему почувствовать мягкость голых грудей. Шисуи злорадно расхохотался, больше не в силах сдерживаться, а Обито, не обращая на это внимание, так же несдержанно выкрикнул:       — Черт! — вспыхнув от осознания того положения, в которое он загнал себя из-за своей же глупости, Учиха мгновенно отполз от Сакуры и, выпутавшись из одеяла, поспешил прикрыть тело девушки, вернув все, как было раньше.       — А я предупреждал! — сквозь хохот напомнил ему племянник, довольствуясь происходящим.       — Да пошел ты! — быстро найдя позади себя подушку, Обито нагнулся через Сакуру и со всей силой впечатал ее в лицо Шисуи, продолжая слышать его заглушенный смех даже сквозь тяжесть. — Говнюк!       — Эй!.. — удалось расслышать парням около себя. — Ай! Кто стоит на моей ноге… — сонно и неясно, но достаточно эффективно для того, чтобы парни мгновенно прекратили ребячество, устремив все внимание к девушке.       — Извини, Цветочек, — поспешно отодвинувшись от Сакуры, Обито погладил ее по голове. — Это все этот засранец, — он стиснул зубы, посмотрев в сторону Шисуи, а после снова успокоился, стоило ему увидеть милое, но все еще сонное лицо девушки.       — Я?! — наигранно-недовольно переспорил парень, хмыкнув: — А может, мне стоит рассказать Сакуре, кто из нас действительно настоящий «засранец»? — хитро улыбнулся он, на что Обито лишь закатил глаза, стараясь не реагировать на колкости в свой адрес, которые, очевидно, продлятся еще долго.       Тяжело вздохнув, Сакура потерла глаза, не обращая внимание на перепалки двоих Учих, которые, снова позабыв о девушке, продолжили подкалывать друг друга.       Но она была этому даже рада, ведь их чрезмерное внимание с самого утра было не самым лучшим началом дня. Потянувшись, девушка прикрыла глаза и, нырнув рукой под одеяло, почесала бедро.       Задумчиво почесывая зудящую кожу, девушка не спешила вынимать руку обратно, чувствуя полное расслабление и приятную пустоту мыслей. Однако спокойствию резко пришел конец, стоило ей провести рукой по своему телу и понять, что не чувствует на себе даже трусов.       Вот черт!       Было такое ощущение, будто ее облили ледяной водой. Глаза сверкнули ужасом, но это было единственное, что выдавало ее панику. Она бы не хотела, чтобы парни заподозрили что-то неладное.       Может, они не знают?.. Да они точно не знают. Зачем же им заглядывать под одеяло, верно? Мне просто надо вежливо и спокойно попросить их выйти, и все… к слову… а что тут Обито делает? О, Ками, да какая, к черту, разница?!       Сакура издала еле уловимый писк, переводя взгляд с одного Учиху на другого, которые вдруг начали жестикулировать, показывая друг другу неизвестные ей вещи. Но Сакура их не слышала — в уши будто вату запихали.       А вдруг Шисуи уже все рассказал Обито и… Твою мать!       Рот раскрылся, и Сакура начала бездумно набирать побольше воздуха, чувствуя, как ее всю трясет.       Я переспала с Шисуи. Да даже не переспала… я просто трахнулась с ним в душе! А главное как и… в каком месте… Ками-сама! Я позволила сделать это сзади… в… в попу!       Поморщившись, Сакура мысленно кричала, внешне же стараясь сохранять спокойствие. Столько мыслей, и ни одна не приносила пользы. Наоборот, с каждой секундой ей становилось все хуже.       Мне нужно побыть одной, чтобы переварить все и… Ками! Что же я творю…       И все же Сакура нашла в себе силы, чтобы проверить собственное состояние. Сконцентрироваться при таких обстоятельствах было тяжело, но Сакура, прикрыв глаза, смогла погрузиться в себя.       Боли нет, это хорошо. Чувствую лишь странное растянутость мышц, но не более. Это радует, а то вчера задумываться о последствиях было некогда… Было слишком приятно?..       Да, несмотря на ужас, Сакура не может не признать, что вчерашняя ночь была великолепной. Немного опасной, заставляющая чувствовать страх, смелость и много желания.       И это было прекрасно.       С Итачи такого не было. В ту ночь с ним все было не менее прекрасно, и все же Сакура знала, что может быть больше. Она просто чувствовала, что это не предел. Тогда был просто «первый раз». «Стандартный» вариант секса без острых ощущений, в которых она, как оказалось, нуждалась.       И именно Шисуи помог ей это понять. И не просто понять, но еще и сумел утолить эту жажду.       Эта грань между опасностью и страстью. Между желанием сбежать и никогда не уходить. Попробовать что-то новое или не делать ничего вовсе.       Вчера она будто узнала себя саму в первый раз. Будто где-то внутри нашла в себе другую «Я», о которой лишь только подозревала, но не осмеливалась принимать.       Точнее, у нее даже начали закрадываться мысли, что это ее «Я» начинало проявляться только тогда, когда она употребляла наркотики. После всех тех разов, которые она пережила и о которых немало задумывалась, она просто не могла проигнорировать подобный факт.       И до поры до времени это все звучало довольно логично. И Сакура как-то даже задумалась о том, что ей стоит самой, без «помощи» других, принять это вещество чисто ради эксперимента.       Но теперь в этом нет необходимости. Как оказалось, она может быть «такой» не только под влиянием травы. Но и просто в нужном месте, в нужное время и, возможно, с нужным человеком. А еще ее настрой должен быть полагающий.       Может быть, с опытом все будет происходить само собой. А вообще, все это так странно… Но теперь уже не кажется таким ужасным, как пару минут назад. Блин, что бы это ни было, я все равно ни о чем не жалею. И ко всему прочему, мне даже удалось поговорить Шисуи. И точно так же узнать его с другой стороны.       — Так все, давай закончим! Мне уже надоело, — вскинув руку вверх, Шисуи отвернулся и поморщился, будто у него болит голова.       Сакура вышла из раздумий, осознав, что с момента ее пробуждения прошло не больше трех-четырех минут, за время которых поток ее мыслей был настолько быстрым, что казалось, будто прошла целая вечность. Каждую мысль она обдумывала и прочувствовала, пытаясь убедить себя, что все хорошо.       Переводя взгляд с одного на другого, Сакура пыталась прочитать их мысли по лицам.       — Да… — выдохнул Обито, прикрыв глаза, — Не так я хотел начать утро, — поникло начал он, но вдруг, оживившись, хлопнул в ладоши и посмотрел на Сакуру. — Итак, доброе утро, Сакура-чан. Как спалось? Как самочувствие?       «И почему ты голая?» Очень хотел бы я спросить…       Обито поджал губы, сдерживая улыбку. Он знал, что если задаст этот вопрос, то это и без того неспокойное утро будет еще более бурным.       — Все прекрасно, — слишком неестественно и с тихим писком вырвалось у нее, от чего даже Шисуи перевел на нее подозрительный взгляд. Прочистив горло, Сакура натянула улыбку еще шире, не желая представлять, как, возможно нелепо это выглядит, и добавила: — Я правда не ожидала увидеть тебя у себя в кровати, — хмыкнула она.       На этот раз стало неловко Обито. Он глубоко вздохнул и тихо рассмеялся:       — Даже не спрашивай, — он качнул головой и устало потер глаза.       — Ладно, не буду, — быстро согласилась она и, не незаметно поерзав под одеялом, прочистила горло: — Что ж… я бы в душе пошла… — начала она неловко, избегая зрительного контакта и тех мыслей, которые возникали у нее после слова «душ». — Вы не могли бы выйти?       Возникло недолгое молчание. Парни переглянулись и мгновенно согласились, решив не упоминать, что прекрасно знают причину ее нервозности.       Обито перекинул ногу через подушку и неспешно встал. Шисуи захотел последовать его примеру, однако он успел лишь дернуться перед тем, как вспомнил, что тоже голый.       Вот дерьмо.       Наблюдая за дядей, парень мысленно молился, чтобы тот молча покинул комнату без каких-либо вопросов. Но это все же был Обито, а значит, без лишнего любопытства не обойдется.       Схватившись за дверную ручку, но так и не открыв дверь, Обито обернулся через плечо и, кинув вопросительный взгляд на племянника, спросил:       — Ты идешь?       Переглянувшись с Сакурой, которая, кажется, поняла, что у них одна и та же проблема, Шисуи неуверенно кивнул и так же неуверенно ответил:       — Ага… Ты иди, а я тебя догоню, — он втянул побольше воздуха, поджав губы, стараясь не выдать свое положение, но при этом донести взглядом до дяди, что ему стоит побыстрее выйти.       Обито прищурился, оглядев общую картину целиком. Шисуи сидел, оперевшись на обе руки. Одеяло давно скатилось с него, открывая вид на голый торс, на который Обито ранее не обращал внимание, при том, что прекрасно знал о любви Шисуи к различным пижамам.       Он редко спит без футболки или хотя бы майки…       Сакура же лежала все так же неподвижно, смущено краснея, будто в чем-то провинилась. С каждой секундой ее рука все сильнее сжимала край одеяла, а глаза нервно бегали по комнате. И, конечно же, он не мог не думать о том очевидном факте, что она голая.       А с чего бы Сакура спать полностью голышом? Тем более в присутствии мужчины.       Губы у обоих искусаны, взгляд, как и движения — нервные… у Сакуры даже маленький засос видно на ключице. Да они по одному только виду выглядят уже как любовники, трахающийся всю ночь. Все ясно.       Не желая ничего говорить, Обито кивнул самому себе и молча покинул комнату, не понимая лишь того, как не смог заметить этого всего еще в самом начале. Возможно, в таком случае ему удалось бы избежать неприятного чувства, что он, очевидно, третий лишний.

***

             Стоило двери закрыться, как Шисуи мгновенно выдохнул, расслабившись.       — Пронесло, — ухмыльнулся он, посмотрев на Сакуру, у которой веселья было явно меньше.       — Он все понял, да? — будто бы и не дыша, спросила она, глядя в одну точку.       Растерявшись, Шисуи пожал плечами, не зная, какие слова подобрать. Он оглядел комнату задумчивым взглядом. Теперь реальность обрушилась на него холодным потоком воды, а надеяться на приятное утро он уже и забыл.       — Это бы произошло рано или поздно, в этом нет ничего плохого, — озвучил он свои мысли вслух, продолжая разглядывать комнату.       Сакура кивнула, но лишь для галочки, ведь эти слова ее совсем не впечатлили. Слишком банально.       — Что теперь?.. Я имею ввиду, что теперь с нами? С тем разговором и…       — Ничего. Забудь. То, что было в ванной, останется в ванной, — быстро отрезал он, прикрыв глаза.       Больше всего он боялся именно этого разговора. Каких было тысяча в его жизни. Каждая девушка тихо, якобы незаметно и аккуратно пыталась выпросить у него хоть капли реакции. Нежности. Внимания.       Но каждая из них оставалась в итоге ни с чем. И ведь он не чувствовал себя виноватым за это, ибо с самого начала предупреждал всех, что это не больше, чем просто секс. С Сакурой же с самого начала было все не так. Их знакомство, свидание, общение и в итоге секс. Все было иначе, но не настолько, чтобы это можно было назвать «началом любви».       Нет. Как бы и что бы он не говорил, Шисуи не видел в Сакуре «ту самую». Она была особенной — это факт. Но он знал, что она принадлежит не ему. А кому-то другому из его братьев. И он был этому только рад.       Возможно, что-то внутри него жалеет о произошедшем вчера, но это «что-то» не настолько большое, чтобы он начал забивать себе этим голову.       Я не знаю, понимает ли Сакура, что это был только секс. А те флирты или заигрывания были лишь небольшой игрой, которая завлекала нас обоих?.. Это все было несерьезно. Моя обычная манера общения. Мой характер. Ничего особенного.       Он просто нашел в ней что-то схожее с собой. У них похожие желания, и он не против, чтобы они их иногда вмести осуществляли, как, например, вчера. Но это никогда не дойдет до чего-то большего.       Ведь это «что-то большое» уже зародилось у него с другой женщиной. И хоть он пока не может себе в этом признаться, этот внутренний протест не дает ему покоя.       — Для тебя ведь это совсем ничего не значит, так ведь? — вдруг спросила девушка, нарушив тишину.       Она не знала, зачем задает эти вопросы, если даже не уверена, что хочет знать на них ответы. И действительно ли ее это волнует? Неужели Шисуи разжег в ней некий огонь?       — Ты мне очень дорога, Сакура. Как человек — очень дорога. Не думай, что ты всего лишь одна из тех девушек, с которыми я спал. Нет. У нас с тобой есть особая связь — я думаю, ты ее тоже чувствуешь — но да, все, что касается секса, для меня мало что значит. Это просто… просто секс. Я не хочу причинять тебе боль, — он осмелился посмотреть ей в глаза, но Сакура упорно игнорировала данную попытку, сверлив взглядом стену, — поэтому не стоит ждать от меня чего-то. Я не хочу притворяться кем-то другим или…       — А кто ты настоящий? — Сакура встретилась с ним взглядом, едва заметно нахмурившись. — После вчерашнего мне только и остается, что задавать тебе такие вопросы.       Шисуи кивнул и задумался, переводя взгляд на вид из окна. Затем вдруг усмехнулся, и, наконец, произнес:       — Настоящий «Я» будет просто делать вид, будто вчера ничего не произошло. По крайней мере, мое отношение к тебе никак не изменится. Вот и все. Ничего сложного вроде, не так ли? — он повернул голову к ней, наклонив голову набок.       — Да, — согласилась она, чувствуя тяжелый ком в горле.       Почему я так реагирую? Это же я напросилась на секс вчера. И я всегда знала, что Шисуи не будет меня любить. И я его тоже не люблю. Просто… я действительно почувствовала между нами связь после того разговора… И тот необычный секс будто все только укрепил. Но, похоже, Шисуи больше не собирается мне открываться. Видимо, это было лишь мимолетная слабость с его стороны… А я уже размечталась… подумала, что нашла наконец то, что мне так не хватало. Я так хотела ему помочь! Узнать его поближе и побыть рядом… Черт, опять я лезу со своей помощью туда, куда не просят. Видимо, мне действительно стоит забыть.       Пока Сакура думала, Шисуи тем временем быстро сполз с кровати, нашел в ванной комнате свои влажные вещи и, нацепив их на скорую руку, направился в сторону двери.       Наблюдая за его широкой спиной, Сакура чувствовала, как нос и глаза защипали от грядущих слез.       — Я же предупреждал, что не буду таким, как Итачи. И что, возможно, тебе будет больно, — с искренним сожалением произнес он напоследок. — Не думай об этом, Сакура. Это все лишь мелочь по сравнению с тем, что еще может случиться.       Дверь захлопнулась с тихим скрипом половиц. Стоило девушке остаться одной в комнате, как по ее щеке покатилась невидимая слеза. Она закрыла глаза и, обхватив колени руками, тихо зарыдала себе в руки.       Я так запуталась. Мне кажется, я просто противоречу самой себе.

***

      Как же мне этого не хватало!       Двигаясь по коридору больницы в сторону своего старого кабинета, Сакура не переставала улыбаться, наслаждаясь уже давно знакомой суетой вокруг.       Это все навеивало на приятные воспоминания до того, как она ушла в отпуск.       Добрые коллеги, которые при виде ее — удивленно охали, а затем приветливо здоровались. Благодарные пациенты разного возраста, начиная от детишек, заканчивая пожилыми людьми, которые, несмотря на ее долгое отсутствие, узнавали девушку, что частенько спасала им жизнь.       В этом месте атмосфера была совершенно другой. И на контрасте с теми сплетниками из клана Учих, здесь люди были словно ангелы. Она будто попала в совсем другую вселенную — находясь столько времени в квартале Учих, она просто забыла, как прекрасно было в ее привычном «мире».       И хотя тут есть свои «крысы» и «змеи» среди коллег, я все равно по всем безумно соскучилась! С Учихами уж точно никто не сравнится… к тому же, тут я могу дать отпор. Я на своей территории. Наконец-то.       — Сакура-чан! — воскликнула увидевшая ее с другого конца коридора Шизуне. — Не верю своим глазам! — расхохоталась она и, усадив больную бабулю, которой помогла проводить утренние процедуры, на ближайшую скамейку, быстрым шагом направилась к давней подруге.       — Я и сама не верю, Шизуне-сан! — так же весело отозвалась Сакура, шагая к ней на встречу.       Девушки встретили друг друга широкими объятиями и радостными эмоциями, которые проявлялись в виде тихого писка и смеха.       Но большего они себе позволить не могли, ибо проходящие мимо пациенты нуждались в тишине и покое.       — Так, пошли-ка за мной, — схватив Сакуру за руку, Шизуне повела ее в свой небольшой кабинет. — У нас тут пока тихо, работы мало, так что нам никто не должен помешать. Сможем посплетничать нормально. И учти, — она повернула к ней голову, пригрозив пальцем, — я от тебя не отстану, пока не услышу все в подробностях!       Расхохотавшись, Сакура согласно закивала:       — Хорошо-хорошо!       Довольно хмыкнув, Шизуне — у которой адреналин из-за радостной встречи превышал выше норму — вдруг резко остановилась, из-за чего Сакура едва ли не врезались ей в спину.       — Ой, извини… — она виновато улыбнулась и, вынув из кармана ключи, вручила их Сакуре. — Так, ты иди ко мне и… — она вдруг осеклась, — надеюсь, ты помнишь, где мой кабинет находится? Не заблудишься, а? — захихикала девушка, на что Сакура лишь закатила глаза и пнула ее локтем. — Ну все-все, не дуйся. Я бабулю до палаты провожу и сразу к тебе. А ты пока чай поставь. Печенки в шкафу.       — Поняла, — кивнула Сакура, после чего Шизуне быстрым шагом вернулась к пожилой пациентке.       Задумчиво глядя на ключи в своей руке, девушка по памяти дошла до кабинета, больше не обращая внимание на людей вокруг.       Интересно, а о… Яшори и Рин есть информация в больнице? Тогда в архив Конохи идти не придется. Ну, только если наткнусь на что-нибудь интересное.       Закрыв за собой дверь, Сакура кинула ключи на стол, поставила чайник, предварительно проверив, есть ли там вода, и плюхнулась на кресло-качалку.       Надо бы еще с Цунаде-самой встретиться… Надеюсь, я смогу вернутся на работу в прежнем режиме. Может, отвлекусь от всего того, что творится в доме… Я сегодня так сбежала оттуда… Даже не позавтракала. И все это без предупреждения. Но сейчас меня это меньше всего заботит.       — А вот и я! — шумно ворвалась Шизуне в кабинет, из-за чего Сакура едва заметно вздрогнула, но затем сразу же улыбнулась. — Вода закипела? — повесив халат на крючок, женщина аккуратно поднесла руку к крышке чайника, проверяя, идет ли пар. — Ой, да, закипела. Отлично! Щас напьемся от души!       Что происходило дальше, Сакура помнила достаточно смутно. Почти что сразу ей пришлось отвечать на вполне ожидаемые вопросы по типу: «как это произошло?», «влюбилась уже в кого-то?» или «кто из Учих понравился больше всего?»       Казалось, будто у всех, с кем она общалась, был один мозг. Ино, Изуми, и вот теперь Шизуне. И Сакура знала, что вскоре и Цунаде устроит ей настоящий допрос. Эти однотипные вопросы очень утомляли, но девушка не жаловалась. Наоборот, она с пониманием относилась к этому, ведь знала, что подруги лишь пережевали за нее.       — Эх, Сакура, я бы тоже так хотела… А то сижу вот тут одна, до сих пор не замужем. Хотя мне уже почти тридцать, — уныло подперев щеку рукой, Шизуне вяло дожевывала свое печенье. — А у тебя такой выбор. И ты будто даже не рада… Хотя, может, это не так уж и радостно, как кажется, да? Наверняка есть «пообычнее эффекты»?.. — как настоящий медик предположила она, переводя взгляд на Сакуру.       Хмыкнув, Харуно кивнула:       — О, да, еще как есть, — уклончиво ответила она, не желая вдаваться в подробности.       — Я уверена, ты со всем справишься! — тепло улыбнулась Шизуне, накрыв ее руку своей. — И хоть я не знаю, насколько хорошие или плохие у вас отношения, я просто искренне рада за тебя. Ты очень изменилась за эти почти четыре недели… С одной стороны вся светишься, но с другой я вижу, что тебя что-то беспокоит, — она сжала ее руку крепче. — Но я не стану допрашивать тебя. Если захочешь — расскажешь. Помни, что я всегда буду на твоей стороне!       Эти слова растрогали Сакуру даже больше, чем она ожидала. Наверно, из-за случившегося за последнее время она стала очень эмоциональной и чувствительной. У нее уже просто нет сил держать эмоции при себе.       Шмыгнув носом, Харуно цокнула языком и потянулась к Шизуне за объятиями.       — Вот надо было тебе говорить такие милые вещи, а? Не видишь, я итак вся в соплях, — уткнувшись ей в плечо, тихонько засмеялась Сакура сквозь слезы.              Шизуне лишь молча улыбнулась, крепко прижимая девушку к себе. В таком положении они просидели еще пару минут, потихоньку успокаиваясь.       Грустная атмосфера быстро испарилась, отчего Шизуне не выдержала и тихо, но с любопытством спросила:       — А кто из них лучше в постеле, а? — едва сдерживая смех, начала она. — И не смей говорить, что не спала с ними! — она отстранилась от Сакуры и с хитрой улыбкой посмотрела ей в глаза. — Я все вижу по тебе. Ты точно уже не девственница.       — Ками! Шизуне, прекрати! — откинувшись на спинку кресла, Сакура закатила глаза и прикрыла горящее лицо ладонями.       — Ну уж нет! Колись давай! — злорадно смеялась женщина, шлепнув Сакуру по колену.

***

      Ответ Шизуне так и не получила. Сакуре удалось кое-как выкрутиться. И в этом ей помогло то, что в кабинет постучала новенькая медсестра, которая хотела передать отчеты за неделю.       Тогда-то Сакура и выпросила у Шизуне ключи от медицинского архива, где хранилась вся информация о пациентах, со словами, что обязательно вернет их на место, как только закончит.       — Как же тут пыльно… — роясь в кипе бумаг с фонариком в руке, Сакура уже в который раз громко чихнула, закашлявшись.       Из этого темного и маленького помещения, которым никто и никогда не занимался, хотелось выйти как можно быстрее. Уборки здесь проходили настолько редко, что в некоторых местах уже скопилась паутина.       Вот выйду отсюда и просто потребую, чтобы сделали тут генеральную уборку. Мы в больнице находимся или где?       Выдвигая ящики, которые распределили по буквам, Харуно искала имя Яшори в отсеке с буквой «Я». Она была благодарна, что хоть с бумагами в этой комнате было все как положено. Даже несмотря на то, что парой в этом отсеке ей попадались имена на совершенно другие буквы, которые она великодушно ставила на место.       Если не найду по имени, то начну искать по фамилии. Скорее всего, она была Учихой.       Но, к счастью, этого делать не пришлось. Чуть ли ни в самом конце ей все-таки попалась нужная папка с нужным именем. Направив фонарик чуть выше, чтобы детально разглядеть папку, Сакура удивилась, насколько она была тонкой по равнению с другими.       Тут наверняка мало информации. Не больше нескольких листков.       Раскрыв первую страницу, девушка поняла, что ее догадки подтвердились — по счету всего два листочка. В первом же документе ей попалась небольшая биография о девочке.       Не особо вчитываясь в текст, Сакура хотела как можно скорее спуститься к строчке о родителях — это ее интересовало больше всего.       Так… Место рождения — наша деревня… Дата рождения — девятого августа… Дата… Смерти?       — Погибла через два дня после рождения?.. — зачитывала вслух Сакура, чувствуя поток холодных мурашек по спине. — Причина смерти… Убийство?..       Твою мать…       Оторвавшись от документа, девушка уставилась на стену напротив себя невидимым взглядом. Она предполагала, что девочка, скорее всего, мертва, но никак не ожидала, что смерть пришла за ней настолько быстро и жестоко.       Кто мог убить младенца?.. Кому это надо?.. Так, ладно…       Набравшись спелости, девушка продолжила изучать материал, пока, наконец, не дошла до самого важного для нее пункта: информация о родителях.              Чичи: Учиха Обито — место жительство: Страна Огня; деревня; Конохагакуре «квартал Учих: Особняк главной ветви…»       Хаха: Учиха (Нохара) Рин — информация отсутствует . /Пропала без вести 5 лет назад/       О, Ками-сама…