Метаморфоза

Квартира встретила их полутемным коридором и приглушённым светом из гостиной. Было тихо – слишком тихо, если учесть, что в доме помимо них жили ещё Мори, Коë и маленькая Элис. Чуя бросил сумку у входа и с облегчением стянул ботинки. — Наконец-то дома... — Чуя, ты что, так рад вернуться ко мне? — Я рад бы вернуться без тебя, вот в чём дело! Осаму лишь усмехнулся, проходя мимо. На диване с мотком пряжи устроилась Коë, а на другом конце, свернувшись калачиком, спала Элис, прижав к себе плюшевого зайца. Озаки перевела взгляд на парней и, заметив лёгкий румянец на лице брата, приподняла бровь. — Что-то случилось? — Только если не считать полоумного за моей спиной. Дазай вперил руки в бёдра, изображая глубочайшую обиду. — А я между прочим заботился о твоём младшем весь день. — Тебе ещё и медаль за это вручить? – усмехнулась девушка. — Можно просто благодарность в устной форме. Чуя устало махнул рукой и направился на кухню, намереваясь выпить что-нибудь холодное после долгого дня. И стоило ему открыть холодильник, как он замер. — ...Да ты, блять, издеваешься. На верхней полке, среди аккуратно расставленных контейнеров с ужином, стоял пластиковый стакан с лимонадом. И огромной чёрной надписью: "Для моего надоедливого соседа Чуи" — Дазай! Раздался взрыв смеха. — Уже нашёл мой подарок? Накахара сжал стакан так, будто собирался раздавить его в руках. — Какого хрена?! — Я просто забочусь о тебе. Хочешь, я ещё подпишу твою школьную форму? Рыжий выдохнул, прикрыв глаза, и пересчитал в уме до пяти. — Если ты не хочешь, чтобы этот стакан оказался у тебя на голове, исчезни с глаз моих. Немедленно. — Как грубо. Я ведь от чистого сердца... В дверях появилась Коë и, оперевшись на косяк, скрестила руки. — Вы хоть на секунду можете не вести себя как пятилетние? Чуя раздражённо бросил стакан обратно в холодильник, а шатен лишь ухмыльнулся. — Мы развлекаемся, Коë-сан. — Ну так делайте это потише, пока Элис спит. Тут оба резко сбавили тон. Накахара устало потер переносицу. — Я пошёл в душ. И если ты, гребаная скумбрия, хоть пальцем тронешь мои вещи, я клянусь – закопаю тебя во дворе. — Ну что ты, я просто оставлю на твоей кровати ещё один нежданчик. — Я предупредил! Раздался грохот – то ли Чуя хлопнул дверцей холодильника, то ли в стену. Его сестра только покачала головой и вернулась в гостиную, оставив этих двоих разбираться между собой. Тёплая вода стекала по коже, капли сбегали по ключицам, плечам, смывая усталость. Накахара закрыл глаза, позволяя шуму душа заглушить все посторонние звуки, оставив его наедине с мыслями. День выдался нудным. Точнее, нудным в академическом плане. Математика, литература, история, новые лица, изучающие его с любопытством или недоверием. Но в другой плоскости – этот день был насыщенным. Чуя невольно усмехнулся, вспоминая, как его встречали в школе. Конечно, без Дазая всё прошло бы спокойнее – без шуточек, без многозначительных взглядов, без этой непроницаемой наглой ухмылки рядом. — Чёртов придурок… – пробормотал парень себе под нос, проводя рукой по мокрым волосам. Он действительно бесил. Влезал, где не звали. Придумывал идиотские шутки, оставлял свои дурацкие записки на холодильнике, пытался докопаться до каждой его реакции. Но… Чуя поймал себя на мысли, что без этого всего день бы тянулся гораздо скучнее. Противно признавать, но с появлением Дазая его жизнь точно не стала тише. Даже наоборот – насыщеннее. Как бы Накахара ни пытался этого не замечать, кое-что он осознал уже сегодня: этот парень каким-то образом умудрялся встревать в каждую его эмоцию. Он открыл глаза и резко выключил воду, отгоняя странное ощущение. — Гадство, не хватало ещё размышлять о нём в душе. Выйдя из кабинки, Чуя схватил полотенце и коротко встряхнул головой, сбрасывая капли воды. В зеркале напротив отразился его прищуренный взгляд. — Так, я спокоен. Этот день закончился. Дазай, наверное, спит, а я расслаблюсь по-своему. Всё. Отдохну хотя бы вечером. Однако когда он вышел из ванной, запахло жареным. Не в переносном смысле. Запах был вполне реальным. Чуя нахмурился и быстро направился в сторону кухни. Он быстро пересёк коридор. Запах гари становился только сильнее. Сердце привычно ускорило ритм — неужели кто-то устроил пожар? Осторожно заглянув в кухню, он замер. — …Ты серьёзно? — тихо, но угрожающе протянул он. Дазай стоял у плиты в футболке и домашних шортах, держа в руках… Ложку. На сковороде перед ним дымилась некая субстанция, которая, по всей видимости, когда-то была съедобной. — О, Чуя! Ты как раз вовремя! — радостно воскликнул шатен, словно ничего странного не происходило. — Как тебе мой новый кулинарный эксперимент? — Я сейчас тебя «отэкспериментирую», дебила кусок! Ты что тут творишь?! — Готовлю ужин! — с гордостью объявил Осаму, подбрасывая сковороду в воздухе. Чёрные угольки, которые раньше могли быть едой, жалобно зашкребли по поверхности. Накахара зажмурился, сдерживая гнев. — Ты хотя бы осознаёшь, что это — не еда? — Но я так старался… — протянул кареглазый, делая трагическое лицо. — Ты даже не попробуешь? — Попробую, когда решу, что мне жить надоело! Рыжий резко выхватил сковороду из рук Дазая и швырнул её в раковину, где она с предсмертным шипением встретилась с водой. — Я всего лишь хотел сделать для нас ужин, а ты так жестоко отвергаешь мою заботу… — шатен наигранно вздохнул, прикладывая руку к груди. — Хватит трепаться, Дазай! В следующий раз, когда решишь что-то сжечь — сначала предупреди, чтобы я сразу эвакуировался! — Значит, завтра мне приготовить завтрак? Чуя в ужасе вскинул руки: — Даже не думай! Осаму усмехнулся, наблюдая, как рыжий раздражённо запихивает продукты обратно в холодильник, явно намереваясь спасти этот вечер собственными силами. — Чуя. — Чего?! — буркнул тот, не глядя на него. — Ты в одном полотенце стоишь уже добрых пять минут. Накахара вдруг затормозил. Дьявол. Он был так поглощён кулинарной катастрофой, что совершенно забыл нормально одеться. Резко повернув голову, он встретился с двусмысленным взглядом Дазая. — Ты…! — Да-да, именно ты. Великолепный, сияющий после душа. Просто произведение искусства! — Заткнись, придурок! Кухня содрогнулась от громкого шлепка, когда рыжий со всей силы запустил в него прихватку. Осаму, конечно же, увернулся, но дразнить Накахару больше не стал — по крайней мере, на ближайшие пять минут.

***

Дазай, как обычно, ускользал от Чуи с грацией циркового акробата, смеясь и поддразнивая его. — Чуя-чан, тебе не идёт злость, знаешь? Ты же мой маленький, миленький… Но договорить он не успел. Накахара, взвинченный до предела, наконец-то поймал его за ворот футболки и резко дёрнул на себя. — Хватит бегать, гнида! — Ох, так ты хочешь быть грубым? Голос Дазая вдруг изменился. И прежде чем Чуя успел сообразить, что происходит, его резко прижали к стене. Спина ударилась о холодную поверхность, руки в одно мгновение оказались прижаты к бокам. Дазай нависал над ним, совершенно близко — слишком близко. Чуя замер, ощущая, как бинтованные пальцы плотно обхватывают его запястья. — Ты… — он пытался возмутиться, но слова застряли в горле. Проклятье. Почему Дазай так смотрит? Не с обычной насмешкой, не с раздражающей ухмылкой, а… Внимательно. Пристально. Глаза карие, глубокие, слишком выразительные под мягким светом настольной лампы. — О, ты покраснел, Чуя, — протянул Дазай с хитрой улыбкой. — Пошёл ты. Чуя дёрнулся, но хватка Дазая была крепкой. — Ты же так хотел меня поймать. Ну вот, лови, — голос Осаму стал ниже, чуть тише. — Или тебе нравится, когда я ловлю тебя? — Заткнись! Чуя чувствовал, как уши пылают. Чёрт, почему этот идиот так спокойно говорит подобные вещи?! И почему его сердце так дико стучит? Дазай чуть склонил голову набок, будто размышляя над чем-то. Затем медленно наклонился ближе, их лица разделяли буквально сантиметры. Чуе показалось, что воздух внезапно стал тяжёлым. — Ты совсем не сопротивляешься, Накахара, — прошептал Дазай. — Ты меня держишь, идиот! — М-м, а ты уверен, что это единственная причина? — Я тебя сейчас…! Но Чуя так и не закончил, потому что в этот момент дверь снова приоткрылась. — Эй, вы закончили свои любовные разборки, или мне ещё подождать? Коë. Чуя почувствовал, как вторая волна жара накрывает его лицо. Дазай же, не убирая рук, просто посмотрел в сторону и улыбнулся: — Коë-сан, прости, мы тут немного заняты… — О, я вижу. Девушка смерила их оценивающим взглядом, но в голосе явно слышалась сдержанная усмешка. — Всё, хватит с меня на сегодня. Удачи вам, мальчики. И, как ни в чём не бывало, она снова скрылась за дверью. Тишина. Чуя так и остался стоять прижатым к стене, слишком ошеломлённый, чтобы сразу среагировать. А потом он наконец осознал, в какой ситуации находится, и его мозг будто взорвался. В следующий момент Осаму пришлось спасать свою жизнь, потому что Чуя вмазал ему лбом по носу и набросился на него с такой яростью, что даже стены задрожали.

***

Выходные выдались тёплыми, что, безусловно, радовало Чую — наконец можно нормально отдохнуть. Точнее, можно было бы, если бы не одно досадное обстоятельство. — Зачем ты вообще здесь, Дазай?! Рыжий с раздражением посмотрел на Осаму, который стоял рядом с ним на стоянке и самодовольно улыбался. — Разве это не очевидно, Чуя? Я хочу провести время с тобой! — Пошёл ты. Тэтте и Тачихара, стоявшие чуть поодаль, обменялись взглядами. — Эй, Чуя, он всегда такой… — начал было Тачихара, но осёкся, подбирая слово. — Придурок? — с лёгкой улыбкой подхватил Тэтте, прислоняясь к своему мотоциклу. — Точно, — согласился Мичидзо, хмыкнув. — Вот видишь, даже твои друзья сразу поняли, какой я классный, — Дазай довольно кивнул. Чуя закатил глаза так, что, казалось, он сейчас увидит свой мозг. — Слушай, а может, ты тогда сядешь к кому-нибудь другому? — Нет. — Почему?! Дазай сделал невинное лицо: — Ты единственный, кому я доверяю свою жизнь. Чуя чувствовал, что у него дёргается глаз. — Ты не садишься ко мне на байк. Точка. Но, как выяснилось, нет, не точка. Стоило Чуе отвернуться на секунду, чтобы проверить крепление зеркала, как Дазай уже восседал позади него, удобно устроившись и без тени смущения обхватывая его за талию. — Какого хрена?! Тачихара и Тэтте еле сдерживали смех. — Чуя, ты же не бросишь меня? — невинно спросил Дазай, крепче сжимая его куртку. — Сука, я тебя сейчас точно брошу, — процедил рыжий, силясь не сбросить паразита прямо на асфальт. — Ладно, вы поедете, или мы тут до вечера стоять будем? — лениво протянул Тэтте, заводя двигатель. Чуя выдохнул, стараясь не обращать внимания на дурака за спиной. «Спокойно. Просто сделай вид, что его нет». Он нахлобучил шлем, запустил мотор — байк рыкнул, дрожа от мощи, — и, резко нажав на газ, рванул с места. Дазай же только весело рассмеялся, крепче прижимаясь к Чуе. — Ого, ты и правда умеешь водить, коротышка! Накахара зло стиснул зубы. Этот день явно не сулил ему спокойных выходных. Чуя сжал руль так, что побелели пальцы. Мотоцикл, будто предчувствуя его раздражение, рычал низким басом, разрезая ветер. Чуя любил это ощущение — свободу, скорость, ревущий мотор под ним. Но не в этот раз. Не с этим банным листом на хвосте. — Эй, Чуя, а ты всегда так агрессивно водишь? — голос Дазая прозвучал прямо у него над ухом. — Если бы я был чуть агрессивнее, ты бы уже валялся на дороге, — буркнул Накахара, раздражённо выкручивая газ. — Фу, как грубо, — Осаму нарочно прижался плотнее. Чуя вздрогнул. — Не вздумай, Дазай, — прошипел он. — Что? Я просто хочу, чтобы мне было удобно, — с улыбкой ответил бинтованый, а затем… Прижал подбородок к плечу Чуи. — Блять, отвали от меня! — Чуя, ты что, возбудился? — Я тебя скину, клянусь богом! Смех Дазая почти заглушал ветер. Чуя проклинал всё. Особенно тот момент, когда решил вообще приехать сюда сегодня. Впереди, у заправки, Тэтте и Тачихара остановились, давая сигнал рыжему, что пора сделать привал. Накахара, с трудом сохраняя терпение, резко затормозил, чуть не швырнув Дазая вперёд. Тот с лёгкостью соскочил, потянулся, как будто только что не сводил рыжего с ума. — Ну что, покатаемся ещё? — с самодовольной ухмылкой спросил он. Чуя дёрнул его за воротник: — Слушай меня, урод. Или ты ведёшь себя нормально, или катись на своих двоих, понял?! — Да-да, конечно, Чуя, я обещаю быть паинькой, — кивнул шатен. Его взгляд, правда, говорил обратное. Тэтте фыркнул. — Я так понял, твой товарищ с нами надолго? — Похоже на то, — уныло протянул Чуя, наблюдая, как Дазай, улыбаясь, заказывает себе банку колы в автомате. Юноша зажмурился. «Терпение, Чуя. Просто терпение.» После короткого привала компания снова тронулась в путь. Суэхиро и Мичидзо уехали вперед, оставляя Чую и Дазая наедине. Рыжий надеялся, что Осаму хотя бы пару минут помолчит и просто насладится поездкой. Но нет. — Чуя, у тебя приятный шампунь, пахнет чем-то дорогим. — Я сейчас специально врежусь в столб, и нас обоих не станет, Дазай. — Ты не можешь причинить мне вред, ведь я тебе нравлюсь. Чуя резко затормозил. Дазай чуть не слетел с байка, но в последний момент поймал его за плечи, удержав равновесие. — Ты чего… — Заткнись и слезь. Осаму моргнул, а потом, всё с той же самодовольной ухмылкой, спрыгнул на землю. — Что, не хочешь меня больше возить? Накахара молчал. Его взгляд упёрся в узкую тропу, ведущую в сторону от главной дороги. — Ты же не думаешь завести меня в лес, чтобы избавиться от тела, да? — с опаской поинтересовался шатен. Чуя закатил глаза. — Там вид хороший. Пошли. Он припарковал байк у обочины и первым зашагал в сторону холма. Дазай, всё ещё довольный, последовал за ним. Тропа вывела их к старому смотровому пункту. Маленькая деревянная площадка с шаткими перилами стояла на самом краю холма, открывая потрясающий вид на Йокогаму. Внизу, словно игрушечные, разбросались крыши домов. Вдалеке сияли небоскрёбы, а над морем уже загустели вечерние краски. Чуя упёрся локтями в перила, глубоко вдохнул солёный воздух. — Раньше сюда редко кто ходил, но мне всегда нравилось это место, — тихо сказал он, глядя вдаль. — Ты романтик, Чуя, — Дазай прислонился рядом. — Да не особо. Просто здесь… Тихо. Осаму покосился на него, а затем легко, но заметно коснулся его руки пальцами. Чуя вздрогнул. — …Что ты делаешь? — Ничего. Просто проверяю, холодные ли у тебя руки. — Зачем тебе это знать?! — Из чистого любопытства, конечно. Накахара хотел что-то сказать, но в этот момент за горизонтом зажглись первые городские огни. Шатен усмехнулся, но больше не дразнил. И они просто стояли рядом, наблюдая, как мерцающий город медленно погружается в ночь. Тишина между ними затянулась, однако на этот раз она не раздражала Чую. Обычно Дазай либо слишком много болтает, либо бесит его одной своей физиономией. Но сейчас он молчал — и, что удивительно, даже не пытался его подначить. Голубоглазый косился на него, надеясь уловить на лице Осаму привычное хитрое выражение — но нет. Дазай просто смотрел на город. Чёрные глаза отражали слабый свет далёких неоновых вывесок, губы чуть тронуты спокойной усмешкой. Чуя отвёл взгляд, раздражённо тряхнув головой. — Ладно, хватит эстетики. Возвращаемся, пока Тачихара не начал меня донимать звонками. Дазай не сразу пошевелился. — Знаешь, Чуя… Рыжий настороженно глянул на него. — Ты действительно хотел провести этот день без меня? Рыжий нахмурился. — А ты как думаешь? — Не знаю, ты ведь мог бы запросто сказать мне "вали к чёрту", но не сделал этого. Это была правда. И от этого Чуе стало ещё злее. — А ты когда-нибудь делаешь то, что тебя просят?! Парень усмехнулся. — Только если мне самому этого хочется. Накахара закатил глаза, но спорить не стал. Они развернулись и зашагали обратно к мотоциклу. Когда они вернулись на трассу, друзья Чуи уже ждали их возле небольшого придорожного кафе. — Где вас носило? — возмущённо поинтересовался Тачихара. — Смотрели на звёзды, — с абсолютно серьёзным видом ответил Дазай. Тот закашлялся. — Ты просто конченый. — Да ладно, Накахара, не бойся признаться, что тебе понравилось! Он врезал локтем шатену в бок и, не обращая внимания на его приглушённый смешок, шагнул в сторону парней. — Забудьте, этот идиот несёт херню. Давайте уже купим что-нибудь пожрать, иначе я с голодухи начну на деревья карабкаться. Тэтте и Тачихара переглянулись, но промолчали, явно понимая, что Чую лучше не раздражать. А Дазай, потирая место удара, продолжал довольно ухмыляться — будто этот день и правда прошёл именно так, как он хотел. Ребята не торопились возвращаться. После короткого перекуса в кафе Тэтте предложил заехать на старый пустырь у реки — место, где они с Тачихарой частенько зависали, обсуждая свои дела и тренируясь в гонках. Чуя сразу поддержал идею. — Хоть подышим нормально, а не будем в пробках топтаться. Дазай театрально вздохнул. — Ну конечно, рыжий хулиган не может прожить день без адреналина. — Я тебе сейчас покажу, кто тут хулиган! Но Осаму уже запрыгивал на заднее сиденье Чуиного байка, а Суэхиро с Мичидзо завели свои моторы. Пустырь встретил их тишиной и запахом тёплой пыли. Старые асфальтовые дорожки давно растрескались, кое-где из земли пробивалась трава. Здесь редко ездили машины — место стало практически заброшенным. — Атмосферненько, — протянул Дазай, рассматривая местность. Тэтте хлопнул по рулю. — Ну что, покатаемся? Тачихара тут же включил фары и выдал напарнику боевой взгляд. — Давай, посмотрим, кто из нас сдал позиции. Накахара скрестил руки на груди, глядя на них с кривой ухмылкой. — Победитель уже давно обозначен. Мичидзо фыркнул. — Да-да, не забудь сказать это, когда будешь глотать пыль позади меня. Осаму усмехнулся. — Я, пожалуй, посмотрю на вас со стороны. Чуя тут же злорадно усмехнулся. — Трус? — Нет, просто не хочу лишний раз рисковать жизнью, когда еду с тобой. Рыжий едва не задымился от возмущения. — Ты вообще понимаешь, кто перед тобой?! — Конечно. Человек, который вот-вот полезет в драку только из-за одного замечания. Чуя сжал кулаки. — Ты…! Тэтте поспешно вмешался. — Ладно, хорош, ребята! Может, просто прокатимся все вместе? Тачихара театрально закатил глаза. — Как скажешь, миротворец. Езда по пустырю была совершенно другой. Свобода, ветер в лицо, отсутствие машин и захватывающий рёв моторов — всё это пробуждало в Чуе азарт. Тэтте уверенно вёл вперёд, Тачихара периодически выписывал опасные виражи, Накахара наслаждался скоростью, а Дазай… Чуя оглянулся через плечо. Тот по-прежнему держался за его куртку, но не кричал, не цеплялся сильнее, не ныл. Его шоколадные волосы развевались, а в глазах читалось что-то странное — словно он и вправду наслаждался этим моментом. Накахара снова отвернулся, ощущая лёгкое тепло где-то внутри. — Готовься к резкому повороту, Дазай. — Доверяю тебе свою жизнь, Чуя. — Да заткнись ты уже. Резкий поворот. Чуя уверенно наклонил руль, входя в вираж с привычной лёгкостью. Осаму же не издал ни звука, хотя Накахара был уверен — любой другой пассажир завопил бы от страха. — Ты что, совсем бесстрашный? — крикнул Накахара, прерывая шум мотора. — Я просто привык к опасности. Голубоглазый юноша тихо усмехнулся. — Ну тогда держись крепче, умник. Чуя резко дал газу, и мотоцикл буквально взревел от ускорения. Они носились по пустырю ещё добрых полчаса, пока Суэхиро не предложил передохнуть. Парни слезли с байков, усаживаясь прямо на бетонные плиты у реки. Вода лениво блестела в лунном свете, ветер ерошил волосы, а воздух был свежим и приятным после долгой гонки. — Отлично скоротали время, — выдохнул Мичидзо, вытягивая ноги. — Не спорю, — добавил Тэтте. Накахара задрал голову к небу, наслаждаясь моментом. Рядом сел Дазай, по привычке вытянув ноги и опершись на руки. — Признаю, Чуя, водишь ты неплохо, — сказал он, глядя на реку. — Ты ещё сомневался? — Я всё ещё жив. А так... Да, немного сомневался. Чуя фыркнул и слегка толкнул его в плечо. — Только благодаря твоей удаче, Дазай. Тот ухмыльнулся, но ничего не ответил. Накахара поймал себя на мысли, что впервые за долгое время так расслабился. Без мыслей о школе. Без мыслей о прошлых проблемах. Без мыслей о похищении сестры. Просто ночь, река и двое старых друзей рядом. А ещё Дазай, который нагло завалился рядом и явно никуда не собирался уходить. — Ладно, пора двигать, — объявил Тэтте, лениво потягиваясь.