Double-edged

      Веки Люцифера распахнулись, и ему открылся вид на слабо приподнимающуюся и опускающуюся грудь Аластора. Он впервые настолько хорошо выспался за прошедшие года. Не мог даже и вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя свежо по пробуждении.       Рука демона обхватила его талию, а их тела были прижаты друг к другу под одеялом. Ему так не хотелось высвобождаться из такого тёплого объятия. "Я бы не отказался каждую ночь так спать", — с трепетом размышлял он. И почему он так долго отказывался от сближения с кем-то?       Он поднял руку, мягко проводя по лицу Аластора вниз к его шее... Его шее без ошейника. — Паймон прикончит меня! — вскрикнул Люцифер, вскакивая и паникуя. — Ммм, — промычал Аластор, глядя на него полуприкрытыми багровыми глазами. — Думаю, Паймон не похож на человека, способного на предательство.       Люцифер стал искать ошейник, крутясь и роясь на постели. — Где же... Ебаный пиздец!       Люцифер чуть не свалился с кровати, когда подскочил, склонившись назад, и не распростёрся на полу, если бы Аластор не успел поймать его, уже приловчившись.       Император прицепился к демону, обхватывая ногами его талию, и Аластор изогнул бровь. — Вы что-то потеряли, Ваше Высочество? — Что в Семи Кольцах это такое?! — выпалил Люцифер, указывая пальцем на противоположную сторону кровати. Там, на подушке, лежала Ксантия. А под ней... — Ах, не стоит переживать, дорогой. Это всего лишь я. Ну, точнее, моя тень, — Аластор начал отцеплять Люцифера от себя, отодвигая его конечности одну за другой. — Обычно она находится в моей естественной тени, но она очень настаивала пообниматься с Вашей змеёй этой ночью. Не прекращала доставать меня, пока я не разрешил ей. — Оу, — произнёс Люцифер после короткой паузы, хватаясь покрепче за шею Аластора левой рукой, когда демон отодвинул его правую. Интересно, как он называл её "своей тенью", но также относился как к отдельному существу. Он предположил, что делал то же самое с Тией.       Ксантия приоткрыла один глаз. "Этот мой", — заявила она, не вымолвив ни слова.       Люцифер вскинул брови. Посмотрев повнимательнее, он понял, что существо действительно чем-то напоминало Аластора.       Аластор вздохнул. Сдаваясь использовать традиционные методы по отцеплению от себя Люцифера, он решил прибегнуть к использованию теней. Забавы ради Люцифер позволил щупальцам схватить его и стащить с постели.       Пока его держали в воздухе, а щупальца обхватывали все его конечности, Люцифер слегка их потянул. — А они неплохие, — он протянул "у-у" с широкой улыбкой на лице. Щупальца были гладкими и холодными на ощупь и казались достаточно сильными, предполагая, что тот не использовал свои силы.       Аластор слез с кровати и щёлкнул пальцами — длинная чёрная тога с прошлого дня теперь свисала с его длинной фигуры — единственным изменением были рога, вышитые на ремешке в виде декора. — Вы себе и представить не можете, Ваше Высочество, — промурлыкал он, одно щупальце соблазнительно провело вверх по бедру Люцифера. Тот задрожал, захватывая дыхание. Он не думал о подобной возможности, но теперь раз уж так получилось...       Учтивая улыбка Аластора сменилась на радостную. — И если честно, мой дорогой... Я тоже не представляю! — он закончил громким "ха!", прежде чем опустить Люцифера аккуратно на пол. — И мы не узнаем, потому что, боюсь, Ваш дорогой советник только что вошёл во дворец.       Его игривое настроение моментально пропало. — О, о нет. Где ошейник? — спросил Люцифер, начиная паниковать во второй раз. Аластор откашлялся, и Люцифер поднял на него взгляд, отвлекаясь от поисков на полу. — Вот.       Аластор протянул ему ошейник, держа его двумя пальцами, словно едва переносил касаться этого предмета. Люцифер сразу же взял его. — Ваше Высочество! Выше Высочество, что всё это значит?!       Паймон распахнул дверь, вокруг его вытянутой руки сжималось маленькое теневое существо. Он бросил его в комнату. — Они повсюду... Что это за... штуки?       Взгляд Паймона, наконец, упал на Аластора, прежде чем двинуться в сторону тени, всё ещё расположенной на кровати и нежно гладящей голову Ксантии задней гладкой стороной когтя. — Ваше Высочество, — он прошептал. Люцифер поморщился — неодобрение его советника было совершенно очевидным, а лицо его исказилось в отвращении. — Ах, они мои, — Аластор поднял руку и щёлкнул, отчего маленькое рогатое существо тут же растворилось в тени, и теневая метла вместе с ним. — Они всего лишь прибираются. Дворец был слегка пыльным по моим предпочтениям.       Паймон смерил его суровым взглядом, но на Аластора, по всей видимости, это не подействовало, потому что его самодовольная улыбка даже не дрогнула, в отличие от Люцифера. — А подушка, привязанная к голове статуи покойного Его Величества? — протянул Паймон в изумлении.       Улыбка Аластора стала острее. — Как я и сказал, прибираются. — Ваше Высочество, где его... — Я только что собирался его надеть! — протараторил Люцифер, зацепляя ошейник на Аластора. Он ощутил укол вины при виде его гримасы. Ксантия зашипела, когда тень Ала попала из-под неё. — С Вашей стороны было бы разумным больше не снимать его ошейник, Ваше Высочество. Может, он не способен убить Вас, но он точно может убить всех остальных.

***

      Какое странное заявление.       Почему Паймон считает, что он не способен убить Его Высочество?       Советник Люцифера тяжело вздохнул, как будто ноша правления Империей была навсегда на его плечах. Может, в каком-то смысле так и было.       Такая странная динамика между этим двумя. Аластор никогда не сомневался в верности Паймона Императору, однако сейчас задумался, что же это мотивировало. Паймон был очень способным человеком, а Люцифер — явно некомпетентный правитель, так какой смысл оставаться? — Принцесса Шарлотта попросила провести брифинг о последнем заседании Сената. У меня больше ничего нет на повестке дня на сегодня. Вы хотели бы побыть наедине или мне стоит остаться с Вами?       Люцифер несколько мгновений казался задумчивым, его взгляд блуждал по окнам и внутреннему дворику внизу. — Ах да! Я бы хотел познакомить Чарли с Аластором сегодня. Когда вы закончите разговаривать, можешь ли отвести её к пруду с утками? — Конечно, Ваше Высочество.       Поклонившись и кинув укоризненный взгляд в сторону Аластора, Паймон вышел из комнаты, закрывая за собой дверь с лёгким стуком.       Люцифер громко выдохнул. — Ну, могло бы быть и лучше, — он пробормотал сам себе, подходя к своему комоду и открывая верхний ящик. — Пруд особенно красив ранним утром. Я давно хотел тебе его показать, — радостно пролепетал Люцифер, обращаясь теперь к Аластору. — Я уже несколько дней не здоровался с Моникой. — Моникой? — спросил Аластор, заинтересованно наблюдая, как Люцифер пытался решить, что ему надеть. Он спал практически голышом — с тонкой тканью, завязанной на талии. Взгляд Аластора зацепился за странные тату на спине Императора. Шесть золотых отметин в виде коротких продольных разрезов, три на каждой стороне, начиная в основании его плеч. — Она моя любимая уточка. Когда она ещё была утёнком, я спас её от голодного рта Ксантии, и, думаю, с тех пор она привязалась ко мне. Она любит меня, терпит Чарли и ненавидит всех остальных.       Люцифер остановился на розоватой тоге и стал натягивать её на себя, Ксантия подползла, присоединяясь. Она заползла ему на ногу, исчезая под тканью, а затем снова показываясь около красно-золотого декоративного кроя верхней части тоги.       Аластор выгнул бровь. Сегодня он выглядел немного более откровенно, чем обычно, обнажив бледную часть плеча и верхнюю часть груди с левой стороны. Люцифер потянулся за ожерельем, лежащим на комоде, но Аластор тут же подошёл, прерывая. — Позвольте мне, Ваше Высочество.       Люцифер удивлённо глянул на него. — Ох. Эм... Хорошо!       Аластор взял золотое ожерелье, инкрустированное рубинами, и встал позади Люцифера. Он намеренно провёл пальцами по ключице Императора, прежде чем надеть украшение на его тонкую шею. Аластор зацепил его, но позволил своим рукам немного задержаться, проводя лёгким, как пёрышко, прикосновением от его затылка до обнажённого плеча, и только затем отступил. — Спасибо, — Люцифер покрылся румянцем и скромно улыбнулся, выглядя так же смущённо, как Аластор и предполагал.       Пять минут спустя они сидели на каменной лавке около пруда во внутреннем дворике, Люцифер подбрасывал зёрнышки уткам, голубям и воробьям, которые радостно скапливались около его копыт. — Ах, а вот и она, иди сюда, деточка! — заворковал Люцифер, протягивая руки вперёд. Аластор не мог сдержать улыбки, когда коричневая пернатая утка, крякая, переплыла через пруд, хлопая крыльями, и затем проковыляла от берега до Люцифера, плюхаясь ему в руки.       Как же так совпало, что его голубка обожала птиц.       Люцифер прижал её к своей груди, тиская, и маленькие чёрные глазки-бусинки Моники уставились на Аластора. — Так, веди себя прилично, не кусайся...       Люцифер, разинув рот, пялился в шоке, как Моника без промедления прыгнула Аластору на колени.       Демон вздохнул. Животные по какой-то богом непонятной ему причине постоянно обожали его. Что было невзаимной любовью. Аластор взял горстку зёрен в ладонь из контейнера Люцифера и поднёс к ней раскрытую ладошку. Моника клевала их, пока Император молча таращился.       В конце концов он всплеснул руками. — Моника, ну ты шлюшка, я должен был быть твоей единственной любовью!       В его глазах сверкала игривость — как минимум в его словах была доля шутки. — Пап!       Люцифер вскочил со скамьи, заслышав голос дочери. — Чарли! Иди сюда, сладкая.       Люцифер буквально излучал тревожность, теребя в пальцах золотое кольцо, насчёт которого у Аластора всё возрастал интерес. Он делал вид, что не замечает его, но с каждым разом притворяться становилось всё труднее. — Ты!       Охранница Принцессы Шарлотты перепрыгнула через спинку скамьи и приставила копьё к шее Аластора. Какая проворная девчушка, однако Аластор был уверен, что смог бы разломить её пополам, если понадобится. — Я знаю тебя! Сенатский Мясник! — та зашипела. — Его нельзя даже близко подпускать к Принцессе или Вам, Ваше Высочество, — она зарычала, кратко метнув взгляд в сторону Люцифера. — Дорогая, если бы я хотел кому-то навредить... — Аластор склонил голову, склера почернела, а его улыбка неестественно растянулась. — Я бы уже давно это сделал. — Не с этим ошейником, — она усмехнулась, тыкая кончиком лезвия по предмету. Пальцы Аластора покалывало от желания показать ей, на что семь лет тренировок в Лудусе Кармиллы способны. Он оскалился. — Ах, в моих тенях нет надобности, чтобы победить таких плебеев, как ты.       Тёмные глаза Вэгги вспыхнули от гнева, и Аластор надеялся, что она ударит и тем самым даст ему повод. Ему уже надоедала вся эта игра в хорошенького.       Рука Люцифера опустилась на рукоять оружия Вэгги, и Принцесса сделала то же самое, отодвигая лезвие от шеи Аластора. — Он мой гость, Вэгги. Пожалуйста, не угрожай моим гостям, — напряжённо произнёс Люцифер. — О-окей. Давайте все дружно глубоко вдохнём... Никто ни с кем не дерётся больше. "Должно быть, это Принцесса Шарлотта", — размышлял Аластор. Эта девушка была точной копией своего отца, вплоть до розовых кругов на щеках. Признаться честно, Аластор начинал привыкать к этому виду.       Она выглядела менее забитой и скрытой, чем её дорогой старина папаша, её жизнерадостный характер проявлялся даже в атмосфере враждебности. Простая белая тога придавала ей ангельский вид, а золотистые локоны были такими длинными, что коса почти доставала до основания позвоночника.       Вэгги убрала оружие в ножны, раздражённо хмыкнув, отошла и прислонилась к дубу, скрестив руки на груди. Она пристально наблюдала. Тень от света её Принцессы.       Сходства не ускользнули от его внимания. — Вау, — Чарли вздохнула, обняв Люцифера. — Ты правда заставил Паймона привести его сюда. Погоди, а когда ты меня спрашивал о... Ты же не имел ввиду... Оу, — она закончила в итоге, хмуря брови. Она посмотрела вниз на отца, издав нервный смешок. — То есть... — Позволь вас представить! — прервал её Люцифер, хватая её за руку. Аластор отодвинул Монику с колен, умещая её на своё место и вставая. Птица ни на сантиметр не сдвинулась за всё время перепалки. — Знакомься. Аластор, — произнёс Император, и Аластор поклонился. — Рад встретиться с Вами, Принцесса Шарлотта. Очень рад. — Пожалуйста, зови меня Чарли, — ответила она дружелюбно, но настороженно. Она указала Аластору, чтобы тот выпрямился.

***

— Итак... Почему именно он здесь? — спросила Чарли, оборачиваясь, чтобы посмотреть на Люцифера.       Император открыл слова, но ни рта не вышло... Погодите, как-то не так говорится... — Он мой, эм... Он мой...       Он просто не мог извернуть свой язык так, чтобы сказать "наложник". "Парень" звучало как-то глупо...       Аластор вздохнул, и Люцифер молился, что он его спасёт. — Я буду составлять компанию Вашему отцу. Некоторое время. Он живёт здесь в некой изоляции... Общение окажет лишь положительное влияние на рассудок.       Чарли задумчиво кивнула. — Да, но... немного странно выбирать себе в собеседники гладиатора.       Люцифер чувствовал, как его душа сжималась в шарик. Пожалуйста, пойми намёк, дорогая. — Общение хорошо влияет и на тело, — продолжил Аластор, криво и насмешливо улыбаясь.       Брови Чарли взлетели вверх, а губы округлились в тихое "оу". — Итак, В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, — Люцифер произнёс чересчур громко. — Он будет находиться во дворце некоторое время, и я не хотел, чтобы ты испугалась. Вот и всё, — он плюхнулся обратно на скамью и подбросил больше зёрен, чтобы хоть чем-то занять руки. Аластор присоединился к нему, подбирая Монику — эту предательницу — и усиживая её снова на коленях.       Но он должен был признать, они выглядели чертовски мило.       Чарли втиснулась рядом с Люцифером, и тот подвинулся, прижимаясь бедром к бедру Аластора. Очень неплохо накаченному бедру Аластора. "Я буду вести себя совершенно адекватно", — успокоил сам себя Люцифер. — Итак, раз уж я здесь, — начала Чарли, присоединяясь к кормёжке птиц. — Я только что обсуждала с Паймоном недавние заседания Сената и... и кажется, будто очередное Истребление снова одобрят.

***

      Утка на коленях Аластора крякнула, вспорхнув крыльями, когда тот чуть крепче стиснул её, и уместилась обратно. Неисправимые ублюдки.       Так как его мать была мертва, у Аластор едва ли были причины переживать на этот счёт. Он боролся против истреблений лишь ради неё и общего желания устройства стабильности в обществе — но и об этом он больше не заботился.       Однако на языке всё ещё горчило. — Я не могу позволить этому случиться, — прошептала Чарли, опуская голову на плечо Люцифера. — Разве у Его Высочества нет права вето? — спросил Аластор, проводя когтем вдоль спины этой Моники. У птицы будто отказали инстинкты самосохранения, и она лишь с радостью устраивалась у него на коленях. Он начал задумываться, что, может, клыки Ксантии успели организовать этой птичке лоботомию до того, как Люцифер спас её. — Много чего поменялось с твоего времени в Сенате, — отозвался Паймон, хмурясь. — В чисто законном смысле, да, есть. В практическом — нет. Отсутствие Его Высочества на протяжении многих лет подорвало как уважение, так и силу его положения, — его тон был деловитым, без всякого осуждения, но Люцифер всё равно выглядел так, словно хотел зарыться в землю пруда и никогда не возвращаться. — Я ненавижу политику, — промямлил Люцифер. Чарли успокаивающе погладила его по спине, когда тот опустил голову, скрывая лицо ладонями и упираясь локтями в бёдра. Из-за такого расположения Ксантия оказалась на одном уровне с Моникой, и змеиные инстинкты взяли верх, когда та оглядела птицу, замерев, как хищник.       Как бы увлекательно ни было наблюдать, как Люцифер копается в своих мыслях, пока его змея пожирает его любимую уточку, Аластор отодвинул Монику подальше от клацающих клыков Ксантии. Змея надулась, сворачиваясь обратно. Люцифер даже не заметил, зарываясь в собственном стыде. — Его Высочество мог бы символически наложить вето, но никто бы его не поддержал, — закончил Паймон.       Чарли выпрямилась, влезая в разговор. — Я тут думала... Может, мы сможем поменять взгляды Сенаторов до голосования. Покажем им, что даже если кто-то и является проклятым, это не значит, что они сразу плохие или меньше заслуживают места в нашем городе. — Мм? — Аластор изогнул бровь. — И как же Вы достигнете такого результата?       Чарли снова встала, сцепляя ладони от восхищения. — Я хочу собрать парочку проклятых... Мы их обучим, я научу их, как быть ценными членами общества, а затем мы пойдём в Сенат и покажем им всем.       Аластор рассмеялся. — Я серьёзно, — она нахмурилась.       Серьёзна и очень наивна. — Не обращай на него внимания, Чарли. Его мнение здесь не имеет значения, — проворчала Вэгги, всё ещё облокачиваясь о дуб.       Ах, оптимизм молодёжи. — Я желаю Вам удачи в Ваших начинаниях, Принцесса. Достучитесь до сердец бессердечных.       Он звучал незаинтересованно, но Аластор всегда что-то замышлял. Он мог бы использовать намерения Принцессы ради своих целей. У него был уникальный опыт как члена высшего общества и как демонопроклятого. Он мог бы внести неоценимый вклад в план, если бы захотел. — Пап, я могу... поговорить с тобой немного? Наедине? — Конечно, утёночек мой, — Люцифер улыбнулся, и Аластор предположил, что тепло в его взгляде было предназначено лишь для его дочери. Ему придётся аккуратно ступать там, где вовлечена она.       Взгляд Люцифера упал на Аластора, и та теплота нагрелась на парочку градусов. — Ал, не мог бы ты оставить нас наедине на некоторое время? Я найду тебя, когда мы закончим.       Аластор не преминул коснуться бедром Люцифера, вставая, просто чтобы вызвать эту восхитительную лёгкую дрожь. Он отправил Монику обратно в пруд, и она громко крякнула, присоединяясь к своим менее общительным собеседникам. Аластор повернулся к Люциферу и поклонился. — Конечно, Ваше Высочество. Рад был встретиться с Вами, Принцесса Чарли.

***

      Аластор не смог бы спланировать всё более идеально, даже если бы постарался.       Заполучить услугу от Принцессы Шарлотты — Чарли — как отобрать леденец у ребёнка. Ему нужно всего лишь немного наладить контакт, прежде чем затрагивать эту тему.       Гуляя по тропинкам в саду, Аластор наслаждался работой своих теневых приспешников — они превосходно подстригли заросший сад за ограниченное количество времени. Эта часть территории выглядела более-менее прилично.       Он сел на каменную скамью, стоявшую напротив потрескавшегося высохшего фонтана, который, несомненно, знавал лучшие времена, и достал из-под тоги маленькую сумочку. Он материализовал её до того, как Люцифер нацепил на него тот треклятый ангельский ошейник, — в конце концов никогда не знаешь, когда тебе что-нибудь может понадобиться.       Он достал перо и чернила, раскрыл пустой свёрток бумаги, поместив его поверх скамьи, которая послужила импровизированным столом, и принялся писать.       Пять минут спустя он полюбовался на свою работу, а затем убрал принадлежности в сумку. Он засунул сложенный лист бумаги за пояс тоги и направился обратно к главному зданию.       Его уши навострились и склонились влево, заслышав странное шебуршание в кустах. Его голова повернулась в сторону звука — какой-то мужчина перелезал через живую изгородь, и ветка запуталась в шнуровке его сандалий, а тот пытался освободиться. — Вокс? — ошеломлённо спросил Аластор. — Что в Семи Кольцах ты тут забыл?!       У его безбашенности совсем границ не было, что ли? Он что, позволил себе зайти на территорию дворца Императора, просто чтобы увидеться с ним? Он поставит на кон свою жизнь и статус Сенатора ради чего? Сказать привет, блять?! — Я пропустил один день тренировок, а потом прихожу и узнаю, что тебя, блять, похитил чёртов Император?! — Вокс ответил также энергично, всё ещё сражаясь с кустарником.       Аластор фыркнул, даже не дёргаясь, чтобы помочь ему. — Никто меня не похитил. Меня не вынесли в ночи, а вежливо сопроводили.       Вокс, наконец, высвободился, облегчённо выдохнув, и отряхнул остатки растений с тоги. — Да всё равно. Я просто... Просто хотел убедиться, что ты в порядке, — объяснил он, смягчяя голос, когда его взгляд прошёлся по телу Аластора.       Аластор раздвинул руки в стороны и показательно прокрутился в роскошной тоге. — Как видишь, на мне ни царапинки.       Выражение лица Вокса оставалось мрачным, когда тот подошёл ближе, вставая перед ним. — А он тебя... — Вокс уставился себе под ноги, неловко переминаясь. — Ну знаешь... — Что, Вокс? — спросил Аластор, начиная кружить вокруг него с ухмылкой на лице. — Трахнул ли он меня? Это ты хочешь знать?       Вокс двинул плечом. — Мы оба знаем, что ты в этом не заинтересован.       Теперь, стоя позади него, Аластор наклонился, чтобы прошепать ему в ухо. — А точно ли мы оба знаем? — издевался Аластор, улыбаясь лишь шире, когда Вокс вздрогнул. — Или ты настолько высокомерен, считая, что моё отсутствие интереса к тебе включает и всех остальных? — Ой, да пошёл ты, Ал. Я ни разу не видел, чтоб ты посмотрел на классные титьки или на задницу мужика, а теперь ты пытаешься убедить меня, что тебе этого хочется?       Аластор замолчал, стоя сбоку от Вокса, и глянул вниз на его задницу. Мэ.       Вокс говорил правду — Аластор и не собирался туда смотреть. Он завершил круг, останавливаясь перед Воксом, и сложил руки за спиной. — Тебя это едва должно волновать. А вот что точно должно тебя касаться, Сенатор, так это скверная возможность второго Истребления, о котором ты забыл упомянуть, мм?       Вокс скрестил руки на груди, словно защищаясь, и в его глазах вспыхнуло удивление. — А что бы это поменяло, если бы я тебе рассказал? Как будто ты что-то можешь сделать, будучи... — он не закончил предложение, отводя взгляд в сторону.       Аластор сухо рассмеялся. — Не то что бы я мог что-то поменять и до этого, — прошипел он в ответ. Неважно, что имел в виду Вокс. Будучи... демонопроклятым? Арестантом? Гладиатором? Наложником Императора?       Даже будучи добропорядочным гражданином и Сенатором, его единственный голос ничего не решал.       Он знал, что Вокс считал его хрупким. Тот всегда пытался увернуться от обсуждения смерти его матери и вообще чего-угодно, произошедшего в тот период времени. Возможно, он хотел оберечь его, не давя на больное. Как будто Аластор мог зайти ещё дальше. Посмешище. — Что ж, ты как раз вовремя со своим незаконным визитом. Я планировал вскоре встретиться с тобой, но твой приход избавляет меня от лишних хлопот.       Вокс уставился на него и ткнул пальцем в свою грудь. — Со мной?       Аластор закатил глаза. — В отличие от остальных жителей этого богом забытого города Принцессу, видимо, действительно волнует положение дел, — произнёс Аластор, доставая свёрток бумаги из-под пояса. Он развернул бумагу и отдал Воксу. — Мне нужно тридцать копий. Не раздавай их, пока я тебе не скажу... И убедись, что одна останется для магазинчика Рози, само собой. Можно попросить и твоего сутенёра кинуть одну копию в его бордель. Как обычно, те же самые места.       Вокс вскинул брови, проходясь взглядом по бумажке. — Ты... правда думаешь, что это сработает? — Думаю ли я, что это привлечёт горстку проклятых, чтобы способствовать осуществлению плана Принцессы? Да, — Аластор склонил голову, весело прищурившись. — Думаю ли я, что Сенату будет дело до каких-то манерных проклятых, выступающих перед ними? Конечно же нет, — Аластор продолжил, издав едкий смех. — Таракан в дорогой тоге всё ещё таракан.       Вокс свернул бумажку и заткнул её за пояс. — Ты... считаешь себя тараканом? — Нет, но моё мнение не имеет значения. Сенат посчитает меня таковым, даже если бы я не был слегка колючим с некоторыми Сенаторами. Подозреваю, что большинство видели меня в таком свете ещё до того, как я стал демонопроклятым. Просто из-за моего происхождения.       Вокс вздохнул, мотнув головой. — Хорошо. И... Что я получу взамен?       Аластор почувствовал, как гнев вспыхнул внутри, но он удержал себя в руках. — Разве тебе было недостаточно наебать меня и украсть мою газету, старина? — спросил он, тон его голоса ровный, несмотря на его злость.       Вокс нахмурился. — Ты себя сам наебал- Это был не я, — он стиснул зубы, тыкая пальцем в обвинении. Аластору так и хотелось сделать шаг вперёд и откусить этот чёртов палец. — Чего ты хочешь, Вокс?       Рука Вокса упала, и он уставился себе под ноги, его щёки покраснели. "О боже", — подумал Аластор. Вокс собирался попросить его о чём-то глупом, уж точно. — Ну... Я бы не отказался от объятия.       Аластор прижал два пальца к виску. — Ты хочешь обняться? — повторил он с раздражением в голосе. — Да, и по-настоящему. Пока я тебя обнимаю, никаких язвительных комментариев и не веди себя как придурок, — его взгляд потускнел, когда тот вспомнил что-то далёкое. — Как в тот день, когда тебя избрали Сенатором... Такого рода объятие.       Конечно же Аластор помнил тот день. Уже казалось, будто это было вечность назад. — Ты ничтожен. — Я же сказал, никаких язвительных комментариев. — Во время объятия. Мы ещё не обнимаемся.       Вокс раскинул руки в стороны и стал ждать. "Прямо как в старые времена", — с горечью подумал Аластор и шагнул в объятие.       Руки Вокса обхватили его, и Аластор напрягся и затем заставил себя слабо коснуться спины Вокса. Вдох, выдох.       Вокс пах алкоголем и сигаретами — свидетельство того, как низко пал Сенатор за последние несколько лет. Аластор подозревал, что одержимость Вокса им до такой степени, что тот чуть сам не стал гладиатором, была единственной вещью, которая поддерживала его состояние.       Аластор сглотнул подступившую к горлу желчь. Предательство Вокса перечеркнуло все мягкие чувства, который он когда-либо питал к нему. Теперь всё, на что был способен Аластор, — это холодное уважение, которое смягчалось лишь обманчивой теплотой ностальгии.       Он мысленно досчитал до десяти, прежде чем сделать решительный шаг назад. — Тебе... действительно всё это надо? — спросил Вокс, указывая на территорию дворца.       Аластор отряхнулся, недовольный мыслью о том, что в следующий раз, когда он прикоснётся к Люциферу, часть этой мерзости может передаться ему. Выражение лица Вокса помрачнело, когда он проследил за его движением. — Давай скажу так. Моё общение с Императором дало мне толику понимания — возможно, даже сочувствия — в отношении некоторых твоих неприятных поступков. — Правда, что ли? — пробормотал Вокс, только сильнее хмурясь.       Аластор находил сексуальный интерес Вокса в нём отвратительным. В молодости он в основном держал всё при себе, чтобы сохранить их дружбу. А с началом Истреблений Вокс стал сильнее налегать на вино, и из-за отсутствия какой-либо сдержанности это привело к возобновлению его одержимости Аластором, которая так и не ушла.       Но теперь, представляя, как губы Люцифера обхватывают его член, как его ручки гладят его хвост — если Император вдруг начнёт отвергать его так же, как Аластор Вокса всё это время...       Возможно, лучше не думать об этом. — Если ты чувствуешь это... это притяжение, которое чувствуя я, находясь рядом с Императором, — Аластор посмотрел на свои раскрытые ладони, сжимая их в кулаки. — Что ж, Вокс. Тогда я, наконец, могу понять, почему ты иногда ведёшь себя столь иррационально.

***

      Люцифера будто окатили ледяной водой из ведра.       Он нашёл Аластора, закончив разговаривать с Чарли, и наткнулся на тесные объятия, которые длились пиздецки долго, с тем, кого Люцифер сразу же распознал.       Спарринг-партнёр. Турист на винодельне. Его подозрения были подтверждены — в его интересе к Аластору было нечто большее, чем демон рассказывал. Эта сволочь не только зашла на чужую территорию, так ещё и распускала руки на наложника Императора. Люцифер мог приказать казнить его за такой поступок.       Люцифер только хотел выйти из своего укрытия среди кустов, чтобы самому высказать недовольство, как эти двое отошли друг от друга. И пылающий огонёк злости Люцифера тут же потух, как только он услышал слова Аластора, от которых его мысли стали такими же туманными и бессвязными, как и дымок от потухшей свечи гнева. Его... его тянет ко мне?       Сердце Люцифера подпрыгнуло в груди от такого признания. Даже Ксантия, казалось, покраснела.       Люцифер выглянул из-за листьев кустарника. Вокс выглядел расстроенным из-за слов Аластора. Отлично. — Если ты искал такого рода близость, ты всегда мог... быть со мной, — мягко пролепетал он. "Да пошёл ты", — Люцифер оскалился. — Я никогда не буду с тобой, Вокс. Не так. "Туда его!" — Но... как ты можешь быть уверен, когда мы даже не пробовали? "Потому что он мой" — В семнадцать я поцеловал тебя и меня тут же вырвало.       Люцифер замер. Они знали друг друга ещё в молодости — целая история, о которой он даже не знал. Они целовались. Сомнения закрались в его голову, и Ксантия успокаивающе лизнула его щёку, находясь на его плечах. — Это было почти двадцать лет назад, и я всё ещё уверен, что дело было в еде.       Аластор раздражённо вздохнул. — Когда ты смотришь на то дерево, как ты знаешь, что не хочешь его трахнуть? — спросил Аластор, указывая на дерево слева от Люцифера. Император наклонился пониже. — Эмм... Потому что это дерево? — Я чувствую то же самое, когда смотрю на тебя. — Ну охуеть можно.       Аластор пожал плечами, а Люцифер хихикнул, чувствуя, как на него снизошло облегчение. Обе головы повернулись в сторону звука. Упс.       Люцифер встал, чертыхаясь про себя, когда веточка куста зацепилась за его тогу. Ксантия сползла вниз на его руку, когда тот избавился от ветки. Он выпрямился и откашлялся. — Надеюсь, я не прерываю, — объявил Люцифер, подходя уверенной пружинистой походкой. Он шёл так, словно не его только что застукали за слежкой в кустах. Вокс побледнел и тут же согнулся в низком поклоне.       Аластор удивлённо выгнул бровь. — Конечно же нет, Ваше Высочество. Пожалуйста, позвольте мне представить Вас. Вокс, ценный Сенатор и текущий издатель газеты, которую основал я, — "Смутное Время".       Люцифер был слишком низок, чтобы беспечно обнять Аластора за плечи, поэтому он обнял его за талию. Он ощутил, как Ал издал беззвучный смешок, а одна его рука коснулась спины Люцифера.       Император сжал губы в тонкую линию, оценивая мужчину, который был так же заинтересован в Аласторе, как и он сам. Он был достаточно красив, его ледяные голубые глаза не отрывались от копыт Люцифера в знак покорности. — Что привело Вас сюда, Сенатор? Не припоминаю, чтобы отправлял Вам приглашение.       Вокс неловко переминулся с ноги на ногу, всё ещё кланясь, так как Люцифер не приказал ему выпрямиться. — Я пришёл проверить своего друга, Ваше Высочество. — Вторжение на территорию дворца, чтобы проверить друга... Сомнительный выбор. Будучи Сенатором, Вы должны знать, к каким последствиям это может привести.       Он молча кивнул. Люцифер стиснул зубы, всё ещё взбешённый тем фактом, что Аластор недавно обнимался с этой сволочью. Как бы сильно он ни хотел выкинуть его в другое Кольцо, если он действительно был другом Аластора, Люцифер не хотел оплошать. — Аластор, как думаешь, какое наказание будет подходящим?       Аластор задумчиво промычал, и Вокс поднял взгляд, уставившись на Аластора, озабоченно сморщив лоб.       Если уж он так переживал за ответ, возможно, они и не были друзьями. — Мой дорогой друг всего лишь допустил ошибку, — начал Аластор, и Люцифер нахмурился от такого выбора слов.       Будет ли странным, если он начнёт прямо сейчас целоваться с Аластором?       Возможно, да, будет странным.       Аластор уставился прямо на Вокса. — Ошибку, которую он не допустит во второй раз. Не так ли, Вокс? — Всё верно, — ответил он без промедления.       Люцифер сжал губы, заставляя себя сохранить золотой цвет глаз, и глубоко вздохнул. — Хорошо. Тогда пройдёмся до передних врат. Вместе. Чтобы убедиться, что Вы не потеряетесь по пути назад.       Аластор последовал за Люцифером, укорачивая шаг, чтобы Император мог всё ещё прижиматься к его боку. Люциферу это нравилось. Ему нравился Аластор.       А тот парень ему не нравился.       Люцифер глянул через плечо, удостоверяясь, что Вокс следует за ними — и смотрит.       Так и есть.       Люцифер опустил руку на хвост Аластора и провёл по нему раскрытой ладонью из-под него и вверх до кончика. Хвост энергично завертелся, а уши Аластора навострились от удивления.       Вокс стал кашлять, прислонив кулак ко рту, видимо, поперхнувшись слюной.       И чтобы уж точно добить, Люцифер во второй раз погладил хвост, в этот раз впиваясь в мягкую шерсть когтями и сжимая посильнее. Уши Аластора склонились назад, а дыхание спёрло, и его улыбка стала напряжённой.       Люцифер глянул назад, чтобы увидеть реакцию Вокса...       Свирепый взгляд. Он скалился, словно готовясь зарычать. Завидует. Под пристальным взглядом Люцифера он тут же придал своему лицу нейтральное выражение.       Люцифер ухмыльнулся. Он провёл в последний раз по хвосту, чтобы уж точно вбить в него понимание его положения, но пальцы Аластора скользнули вниз и обхватили его запястье.       Он поднёс его ладонь к губам, смягчяя отрицание мягким прикосновением губ к его коже. — Пожалуйста, воздержитесь от возбуждения меня в присутствии других, Ваше Высочество, — прошептал он с хрипотцой.       Желание забурлило в венах Люцифера, и внезапно он осознал, что не может быстро избавиться от этого незваного гостя. Глубокий вдох. Никаких рогов. Никакого хвоста.       Люцифер громко откашлялся, когда они подошли к воротам, и единственные два стража во всём роскошном дворце обернулись на шум. — Э-эй, Раззл, Даззл, — Люцифер махнул ладонью, чувствуя себе менее дружелюбно по отношению к ним, чем обычно.       Они были близняшками, практически неотличимы, если их не знать. Волосы Даззла были на тон темнее, и сейчас говорил он. — Ваше Высочество, нас эм... зовут Рустикус и Декимус... Бла-бла-бла. — Почему вы впустили этого мужчину во дворец? — прервал Люцифер. Может быть, он бы потрудился обращаться к ним по именам, если бы они потрудились действительно охранять дворец.       Даззл моргнул, пялясь то на Вокса, то на Люцифера. — Потому что у Сенатора была назначена встреча, Ваше Высочество. — Когда я в последний раз общался с кем-то без Паймона?       Раззл и Даззл уставились друг на друга. А затем синхронно поклонились. — Приносим наши извинения, Ваше Высочество. Такого больше не повторится.       Люцифер всегда считал, что его выражение лица было похоже на Михаила, когда злился. Но иногда ему приходилось притворяться, что он не являлся самым большим слабаком на всём континенте.       Он долго и сурово смотрел на них. Они беспокойно переминались с ноги на ногу, почтительно опустив глаза. Люцифер вздохнул. Он никогда не был хорош в роли плохого парня. — Пройдёмся по списку. Кому дозволено входить и выходить из дворца беспрепятственно?       Раззл поднял руку, как будто ждал, что его спросят. — Вперёд, Рустикус, — сухо подтолкнул Люцифер. Имя Раззл звучало в тысячу раз круче.       Его глаза загорелись от правильного произношения его имени. — Ваше Высочество, Принцесса Шарлотта, Паймон, Вэгги и Ниффти... Ваше Высочество, — закончил он с некоторой неловкостью в голосе.       Люцифер хотел бы добавить и Аластора в этот список, но буквально чувствовал гнев Паймона от мысли об этом. — Очень хорошо. Я дам вам знать, если что-то поменяется. А теперь, выходи.       Люцифер махнул Воксу, и тот прошмыгнул мимо, как собака, поджав хвост. Он оглянулся через плечо, бросив на Аластора прощальный взгляд. Однако Аластор этого не заметил — он был занят разглядыванием Люцифера. "И правильно, что он смотрит на меня"       Люцифер сцепил их пальцы и потянул Аластора обратно во дворец.

***

      То есть его голубка могла и кусаться, если бы захотела. Всего лишь мимолётное представление и, по меркам Аластора, довольно слабенькое, но всё равно очаровательное.       Как только они пропали из поля зрения двух неуклюжих стражников, Аластор увёл их с главной тропинки, утягивая Люцифера в туннель, сделанный из разросшейся глицинии, прорастающую сквозь гниющую деревянную решётку. Заросли были настолько густыми, что уже не нуждались в опоре, а прекрасные цветы лаванды покачивались на лёгком ветерке.       Он притянул Императора в объятие, и когти Люцифера сразу же впились в хвост Аластора. Оба резко вдохнули, эрекция Аластора дёрнулась, касаясь живота Люцифера, и демон крепко зажмурился, пытаясь удержаться и не наброситься на того, как зверь.       Сегодняшняя демонстрация Люцифера вызывала некоторый трепет — начиная с того, как Император позволил Аластору вынести приговор Воксу, и заканчивая последующими бесстыдными прикосновениями, явно предназначенных для того, чтобы подразнить.       Аластору было интересно, накинулся бы Люцифер на него прямо на тропинке. И он бы позволил ему — реакция Вокса была бы бесценна — но в итоге всё сошло на нет.       Однако сейчас такого не произойдёт. — Вы ревнуете, Ваше Высочество? — прохрипел он, надеясь, что Люцифер коснётся своими пальцами его передней части. Хотя это было бы неудобным, учитывая слои ткани на пути.       Люцифер поморщился, сжимая сильнее. Аластор простонал, и удовольствие пробежало мурашками по коже вверх от основания его хвоста. — Почему бы мне ревновать? Я буду тем, кого ты будешь трахать, — ответил Люцифер с грязной улыбочкой на лице. Аластору нравились подобные намёки на то, что под ангельской внешностью скрывается более дьявольская личность.       Он опустил голову, прислоняясь к шее Императора. — Мм, правда? — прошептал он, проводя языком по коже. Он знал, что Люцифер надел тогу, что обнажала его плечо, именно для такого доступа, поэтому продолжил прикусывать и лизать, говоря. — Скажите, Ваше Высочество, в чём причина задержки? Разве Вы не привели меня сюда для того, чтобы доставить Вам удовольствие?       Аластор опустил руку на живот Люцифера, беря в ладонь его эрекцию сквозь ткань. Тот ткнулся ему в руку, издав грязный распутный стон, и рога Аластора слегка выросли, когда желание поглотило его.       Аластор представлял ситуацию так, что он был всего лишь пешкой, подчиняющейся прихотям Императора, а не так, словно он сам был в отчаянии и изо всех сил старался овладеть Люцифером прямо здесь на открытом пространстве. Чтобы он был полностью в его власти. — Думаю... — пробормотал Люцифер, его кадык дёрнулся, когда тот неуверенно сглотнул. Аластор отодвинулся, замечая странность в его голосе — неожиданное эмоциональное отрешение. — Нам стоит подождать до ночи.       Щёки Люцифера пылали ярко-золотым, и он тяжело дышал от переполнявшего его возбуждения. Однако он отказывался от единственной вещи, в которой нуждался сам. Он не казался Аластору человеком, которому бы понравились подобные игры в терпение.       Аластор сузил глаза. — Почему?       Люцифер нервно лизнул губы. — Или эм... Мы могли бы попробовать с повязкой на глазах, — промямлил он, задумчиво хмуря брови.       Аластор склонил голову набок. — Для чего, Ваше Высочество? Вы уж точно не стыдитесь своего тела. Я его уже видел, и его ни с чем не сравнить.

***

Ни с чем не сравнить.       Аластор и представить не мог. — Как минимум нам стоит пойти внутрь, чтобы нас не увидели, — Люцифер покраснел, комплимент заставил его щёки гореть.       Аластор провёл ладонью вверх и вниз, гладя член Люцифера сквозь ткань, и от трения все его разумные доводы пошли к чёрту.       Аластор понятия не имел, насколько Люцифер хотел зайти дальше в их отношениях — слиться с ним воедино настолько, насколько их физические формы позволяют. Это было притяжением, которое отрицало любую логику.       Но Люцифер знал, что его самоконтроль мог сорваться.       Багровые глаза Аластора мягко сияли в тени, отброшенной растениями и цветами, преграждающим путь свету. — Стражники вне поля зрения, Вокс ушёл, Ваша дочь и Паймон не будут гулять по заросшему саду в этой части, и я очень сомневаюсь, что Ваша единственная горничная наткнётся на нас здесь. — Откуда ты знаешь, что у меня одна...       Аластор обхватил его подбородок пальцами. — И если боги смотрят, — он продолжил, не давая Люциферу задать вопрос, и наклонился, едва касаясь его губ своими. — Тогда моя голая задница может передать им привет.       От представления Люцифер хохотнул, а затем простонал, когда Аластор поцеловал его. Люцифер не был из тех, кто отказался бы от небольшого богохульства, и, безусловно, осознавал притягательность предложения Аластора. Он не мог придумать другого предлога отказать, а когда Аластор схватил его за задницу и прижал их бёдра друг к другу, Люциферу больше не хотелось об этом думать.       Он постарается сдерживать себя, а если уж он облажается, то это будет проблемой Люцифера в будущем. Ему что теперь — никогда не заниматься сексом с Аластором?       Ага, конечно.       Свободной рукой, не обхватывающей левую ягодицу Люцифера, Аластор взял его за пальцы и поднёс к своей шее, прижимая их к холодному металлу ангельского ошейника. — Сними мой ошейник, Люцифер. Позволь мне дать тебе всего меня, — он прохрипел в его губы.       Люцифер помнил, как тени Аластора скользили по его коже, и взвесил риски. Несмотря ни на что, вероятность того, что его секреты не раскроются, была очень мала, поэтому почему бы и нет? — И, — Аластор добавил, вскинув бровь и отстраняясь, чтобы указать вниз позади себя. — Мои тени могут развлечь твою более озорную часть, хмм?       Глаза Люцифера распахнулись, когда он понял, что Ксантии больше не было на его руке. — Ксантия! — он испуганно ахнул, наклоняясь всем телом к Аластору и видя, как она обвилась вокруг его хвоста и талии. Она, должно быть, скользнула туда, когда он сам касался его там. — Чёрт, прости... Она, э... влюблена в тебя, — произнёс Люцифер, пытаясь сохранять невозмутимое выражение лица. Это было признанием в его собственных чувствах, но Аластору не нужно было это знать.       Люцифер протянул руку и ткнул по ошейнику. Он раскрылся, тихо кликнув, и Император телепортировал его на прикроватную тумбочку. Аластор ничего не ответил, его тень отделилась от него и освободила его хвост от одной очень плохо себя ведущей змеи.

***

Ах.       Аластор склонил голову и резко вдохнул, когда силы вновь нахлынули, как ливень в пустыне.       Он едва обращал внимание на то, как его тень веселилась с Ксантией. Всё существование Аластора сузилось до очаровательного существа перед ним.       Что бы ни было причиной колебаний Люцифера ранее, она исчезла, и он подхватил Аластора за ноги, опуская в высокую траву. Разросшаяся зелень прижалась под его весом, лежать было на удивление удобно — но не так удивительно, как та непринуждённая демонстрация силы.       Люцифер залез на него верхом, щупальца Аластора отмахнули ткань, и обнажённые бёдра Императора показались на его талии. Не так он себе представлял позу, но, увидев божественное совершенство Люцифера на фоне цветов, он решил позволить им остаться в такой позиции.       Из этого нужно было нарисовать картину. В его полураскрытых губах, пылающих щеках и взъерошенных золотых волосах прослеживалась внеземная красота, которую сложно было описать словами, а Аластор был хорош с ними.       Люцифер уместил ладошку в середине груди Аластора и надавил, металлические когти на его перчатках вонзились ровно настолько, чтобы защипать. Он стиснул зубы, сузив глаза. — Если ты когда-нибудь займёшься этим с кем-то ещё, не дай мне тебя поймать, — Люцифер сказал ему с чертовски серьёзным выражением лица. Не ревнует, хмм?       Аластор ухмыльнулся, его тени медленно скользили вверх и вниз по бёдрам Императора в эротической ласке. — Это угроза, Ваше Высочество?       Взгляд Люцифера смягчился. — Я не так уж много беру для себя, Ал. Но... — Люцифер провёл по члену Аластора пальцем снизу вверх. Он поднял пристальный взгляд и встретился с его собственным. — Я забираю тебя.       Аластор надеялся, что Люцифер не слышал, как бешено колотится его сердце.       Ему это нравилось.       И его терпение было на исходе, когда задница Люцифера находилась в такой близости, а его собственннические слова эхом отдавались в голове Аластора. — Разве нам не нужна... — Аластор отвёл взгляд, чувствуя себя чересчур неловко. Он вспомнил свой разговор с Воксом. — Смазка? Или растянуть тебя заранее? — он даже понятия не имел, куда деть свои руки, и решил уместить их на талии Люцифера, что снова заполонило его разум представлениями о том, как он толкает его вниз на свой член.       Люцифер широко улыбнулся. — Мило, — он хихикнул, поднося тонкую руку к губам, чтобы сдержать смех. — Само собой всё это необходимо, если бы ты был со среднестатистическим парнем. — Ах. Но ты не... один из таких, — Аластор хрипло ответил, его член пульсировал, когда Люцифер подстроился под него, а кончик члена гладиатора касался его дырочки.       Чёрт побери, он сейчас с ума сойдёт.       Люцифер стал соблазнительно медленно опускаться. — Даже... близко нет, — Люцифер стиснул зубы, и Аластор простонал, когда головка его члена вошла полностью внутрь.       Ангелы что, предварительно смазаны? Аластор не знал, но тело Люцифера было таким тёплым и влажным, и ему потребовались все частички его самообладания, чтобы не оторвать бёдра от земли и не войти в него целиком.       Люцифер начал подниматься, и Аластор захотел пересмотреть своё хорошее поведение. — Ты с Императором Семи Колец, крошка.       И без предупреждения Люцифер опустился до конца, хлопнув задницей по бёдрам Аластора, когда тот с громким стоном запрокинул голову. — Боже! — захрипел Аластор, теневые щупальца подсознательно выскользнули и обвились вокруг Люцифера, удерживая его на месте. Он отпустил талию Люцифера, чтобы не расцарапать его кожу, и вместо этого впился в траву и грязь, пока его тело заставляло его переосмыслить свои выборы в жизни.       Он чуть ли не слышал нагнетающий мрачный смех Ру, эхом раздающийся в голове. "Вы всё равно сблизитесь", — как сказала она. И Аластор, сходя с ума от жара, охватившего его член, подумал, что она, возможно, имела это в виду в более глубоком смысле.       Его взгляд встретился с глазами Люцифера, и все его мысли оборвались.       Они были красными.