Лекарство для Хокаге

      Корень Анбу располагался в другой части скалы Хокаге. Там не было ни дверей, ни проёмов, ни окон — незнающему на первый взгляд могло показаться, что это лишь скала. Но чуть дальше каменной головы Четвёртого, на лысом пустыре находился металлический люк. К счастью, по долгу службы Митсу была об этом осведомлена, хоть и ни разу там не бывала.       Направив чакру в ноги, она быстро побежала прямо по каменным монументам. Она не думала о том, что израсходует слишком много чакры — в голове отстукивала лишь одна мысль: «Пробраться в архив Корня и забрать все свитки клана Узумаки».       Оказавшись перед люком, Митсу помедлила. Она решила перестраховаться: проверила вход на наличие скрытых печатей, обострила чувство сенсора, чтобы понять, есть ли кто внутри. Но, как ни странно, ни того, ни другого она не обнаружила, поэтому смело раскрыла люк и нырнула внутрь.       Узкий спуск был совсем коротким — два-три метра, а за ним длинный, слабо освещённый коридор. Митсу знала, что это не единственный вход — штаб Корня Анбу находился под землёй, под самой деревней, но известно ей было лишь об этом, так как он располагался в непосредственной близости от главного штаба Анбу.       Коридор кончался винтовой лестницей. Митсу посмотрела вниз, но так и не смогла увидеть, где та оканчивалась — настолько глубоким был спуск. Каждые три-четыре метра на каменных стенах крепились тусклые светильники, и очертания ступеней всё же были заметны. Но Митсу не решилась бежать, опасаясь навернуться в полутьме на крутой лестнице. Она начала спускаться, держась за перила, и уже скоро заметила несколько печатей, призванных обнаружить вторженцев.       «Нужно внимательнее смотреть под ноги», — недовольно подумала она.       Такие печати работали двумя способами: при физическом контакте и посредством сбора незнакомой чакры. Второе, к счастью, ей не грозило, но вот чтобы не наступить на очередную бумажку или не наткнуться на неё ладонью, которая скользила по перилам, приходилось сильно напрягать зрение.       «К чёрту Коноху, — думала она, осторожно спускаясь по металлическим ступеням, — и Хокаге к чёрту. К чёрту Данзо с его ненормальными приказами. Уроды. Не хочу здесь оставаться. Заберу свитки, соберу Наруто и уйду».       Размышляя об этом, Митсу чувствовала, как тяжелеет камень у неё на сердце. То, что она делала прямо сейчас и что планировала сделать, было не просто вне закона — это было дезертирство, а наказание за это было лишь одно — смертная казнь. Для властей Конохи было немыслимо, чтобы её же шиноби пошли против них, чтобы крали секретные техники из их архивов.       Несмотря на то, что осознание возможных последствий маячило где-то на горизонте разума, сомнений в своих действиях она не испытывала. Она была настроена решительно — эти свитки, техники и печати, что таким ужасающим способом были украдены у Узумаки, были ей необходимы. Чтобы возродить клан, Митсу потребуются все знания предков, чтобы найти выживших ей нужны все отчёты и приказы. Ей нужно больше информации, чтобы окончательно расставить всё по местам, узнать всю правду целиком. Ей нужны все кусочки мозаики.       «Моих знаний не хватит, — думала она, продолжая аккуратно наступать на ступени. — Чтобы возродить клан, защитить его, найти Деревню Водоворотов и обезопасить новый дом, мне необходимы эти печати», — твёрдо решила она.       Митсу осторожно спускалась вниз и по-прежнему размышляла о том, что она делает. На мгновение она замерла, задержавшись на очередной ступеньке, уставившись в тёмную каменную стену. Она находилась к осуществлению мечты так близко, как никогда, но вместе с тем, что-то не давало ей сделать следующий шаг.       Казалось бы, протяни руку — и вот он, восставший из пепла клан Узумаки, обладающий былым могуществом, Деревня Скрытых Водоворотов, отстроенная заново, на улицах которой бегают и играют дети. Наруто, который обретет новый, настоящий дом, где на него не будут из каждой подворотни смотреть, как на монстра, демона, где он сможет спокойно играть со сверстниками, учиться и расти. Но что-то едва уловимое засело тонкой иглой в груди, заставляя начать сомневаться.       Митсу тут же затрясла головой, пытаясь откинуть неведомо откуда взявшееся наваждение.       «К чёрту всё, — пылко подумала она, продолжая спускаться. — Мы заслуживаем жизни там, где нас не будут ненавидеть буквально все, где нам не будут лгать, а рядом будут родные и близкие люди, а не толпа предателей».       Полная решимости, Митсу спускалась дальше. Казалось, лестница никогда не закончится, но вот внизу показалась пустая площадка, и Митсу взбодрилась. Наконец, перешагнув последнюю ступеньку, она увидела перед собой дверь, увешанную несколькими бумажными печатями. Девушка хмыкнула.       Взломать подобные печати не составляло труда, если знать правильную формулу. Митсу её знала. Это были печати, принадлежавшие клану Узумаки, и она могла с лёгкостью как наложить такие, так и снять.       «Надо же, Корень Анбу, а такая слабая защита», — недовольно фыркнув, подумала Митсу.       Она снова включила чувство сенсора — нужно было убедиться, что за дверью никого не было. На её удачу она никого не почувствовала и сразу же принялась составлять формулы к каждой печати, чтобы обезвредить их. Спустя пятнадцать минут с ними было покончено, и Митсу, осторожно приоткрыв дверь, просочилась внутрь.       По-прежнему невидимая, она оказалась в длинном, пустом коридоре. Слабое освещение не позволило разглядеть, что было в конце, поэтому Митсу медленно, боясь издавать лишний шум, двинулась по нему.       По мере продвижения вперёд она чувствовала себя всё увереннее, так и не встретив никого за несколько минут. Помещение казалось будто бы заброшенным — темнота и сантиметровый слой пыли делали своё дело. Но Митсу не теряла бдительности, продолжая двигаться настолько тихо, насколько умела.       Наконец, спустя несколько минут впереди замаячил свет. Митсу чуть ускорила шаг и вскоре вышла на хорошо освещенную площадку, которая больше напоминала широкий балкон. Она огляделась. Помещение уходило ввысь на несколько этажей. Вдоль каменных стен пролегали широкие металлические трубы, а кое-где виднелись похожие балконы: какие-то поменьше, какие-то побольше. Чуть выше располагался деревянный мост, ведущий в четыре разные стороны.       Митсу глянула вниз и поняла, что находится сейчас на втором снизу уровне. Она не имела ни малейшего понятия, где располагался архив Корня, поэтому сразу поняла, что ей потребуется много времени, чтобы найти его. Она решила начать поиски с самого низа, поэтому, ещё раз проверив окружение с помощью сенсорных способностей и ничего не почувствовав, уверенно спрыгнула.       Но на самом нижнем уровне находились только полупустые комнаты с трубами и канализацией. Вздохнув, она отправилась выше. На третьем уровне была лишь оружейная, и Митсу снова взвыла от отчаяния. Время шло, поддержание печати маскировки отнимало много сил, но она и не думала сдаваться.       Наконец, она поднялась к мосту и оказалась на распутье: в какую из четырёх сторон двинуться? Задумавшись, поняла, что в любом случае придётся исследовать все направления. Сделав мысленные пометки, чтобы не запутаться, Митсу осторожно зашагала вперёд.       Коридор был длинным, без единой двери или развилки, лишь с редкими светильниками. Внезапно Митсу почувствовала чакру впереди и напряглась. Она стала ступать ещё тише и начала контролировать дыхание, чтобы ненароком не выдать себя. Пройдя чуть дальше, она увидела в этой части коридора несколько дверей, за которыми очевидно находились люди — даже её заурядных способностей сенсора хватило, чтобы это понять.       Осторожно приблизившись, она глянула в небольшое решётчатое окошко на двери. Двое мальчиков внутри лежали на кроватях, стоящих возле стен параллельно друг другу. Было похоже, что они спали: оба были повернуты лицами к стене.       За второй дверью послышались голоса. Митсу вздрогнула от неожиданности и тихо подошла к ней. Там тоже оказались двое мальчишек, но в отличии от первых, они что-то обсуждали шёпотом. Митсу прислушиваться не стала. Она уже поняла, что в этом крыле находится что-то вроде общежития, поэтому поспешила вернуться к мосту.       Она давно знала, что Данзо собирал сирот по всей Конохе, чтобы в дальнейшем сделать из них послушных воинов. Это не было секретом ни для кого, кто был связан с Анбу, но условия, в которых содержали детей, были далеко не лучшими. Митсу знала это ещё со слов Тензо — тот и сам служил под руководством Данзо раньше, до того, как перешёл в команду Какаши. И хоть он редко говорил о своём прошлом, предпочитая избегать этой темы, тех немногочисленных коротких рассказов вполне хватило, чтобы у Митсу сложилось определённое мнение о Корне и о его лидере.       Выходя из коридора и приблизившись к мосту, Митсу неожиданно замерла, почувствовав впереди чакру. Навстречу ей двигался мужчина. На его лице не было маски, а одет он был в обычную экипировку Анбу — серый жилет с чёрной безрукавкой. Выглядел он молодо, может, чуть старше Митсуне, но суровый взгляд выдавал в нём закалённого боями шиноби.       Она остановилась, как можно плотнее прижимаясь спиной к стене, задержала дыхание. Почувствовала, как сердце забилось чаще от волнения. Она находилась в штабе Корня уже больше двух часов и никого не встречала на своем пути до этого момента, поэтому сейчас её охватила тревога.       Мужчина шёл быстрым шагом, направляясь, очевидно, к жилым комнатам. Митсу не сводила с него глаз, он же, на её счастье, даже не смотрел в её сторону. Ещё секунда — и он прошёл мимо неё. Митсу прикусила губу, всё ещё не двигаясь и не дыша, одними глазами, не поворачивая головы, проследила за ним.       Внезапно он остановился. Стоял несколько секунд, не оборачиваясь, затем повернул вбок голову, бросая прищуренный взгляд в сторону Митсу. От удивления и испуга она округлила глаза, но по-прежнему полностью контролировала свои действия, не совершая даже малейших движений. Ещё с пару секунд он так и смотрел на стену, которая для него была пустой, затем снова пошёл в сторону жилых комнат.       Только когда тень от его силуэта окончательно скрылась в коридоре, Митсу позволила себе беззвучно выдохнуть с облегчением. Дыхание немного спёрло из-за того, что пришлось его задержать, но Митсу не решалась сделать желанный глубокий вдох. Кинув последний взгляд туда, где скрылся шиноби Корня, и убедившись, что там никого нет, она быстро пошла к мосту.       Оказавшись на нём, Узумаки повернула налево. Такой же затемнённый коридор, но не длинный, кончался одной единственной дверью. Никого не почувствовав внутри, Митсу осторожно потянула за ручку, но дверь оказалась заперта.       «Ну, конечно, — подумала она, закатывая глаза. — Чего я ожидала?»       Она поняла: пришло время использовать её способность по управлению формой чакры. Митсу присела возле двери, сделала глубокий вдох носом и медленно направила чакру к кончику указательного пальца. Спустя несколько секунд чакра плавно вытекла наружу, принимая форму тоненького лезвия, чем-то напоминавшего скальпель.       Риск был велик: заметь кто странное свечение у двери, её бы непременно обнаружили, но Митсу всё равно решила пойти на это — искать нужный ключ у неё не было ни времени, ни желания.       Дышала ровно и глубоко. Такой приём требовал большой концентрации — ей необходимо было не только отслеживать движение чакры, но и не позволять ей растекаться, выходить за пределы необходимого. Она смутно понимала, как именно у неё это выходит — казалось, она с детства это умела, и теперь навык был отточен до автоматизма.       Минато не раз говорил ей, что подобной способности он не встречал, и просил даже научить его, но ничего из этого не вышло. Учитель из Митсу всегда был никудышный, она не могла толком объяснить, как ей удаётся придавать своей чакре точную форму. Она просто чувствовала, как нужно.       В открытом пространстве придавать чакре форму оказалось сложнее, но в конце концов у Митсу получилось и это. Конечно, были и подводные камни — постоянно направляя чакру в пространство, выводя её из своего тела, она расходовала её куда быстрее, чем могла бы. Такой приём мог здорово подставить её в самый неподходящий момент, поэтому к нему она всегда прибегала только тогда, когда другого выбора не было.       Наконец, Митсу аккуратно просунула лезвие между косяком и дверью и лёгким, отточенным движением провела пальцем выше, перерезая замочный ригель. Дверь едва заметно качнуло в её сторону, и девушка неосознанно улыбнулась. Кусочек ригеля так и остался в замочной скважине. Митсу оглянулась и с облегчением выдохнула, увидев пустой коридор. Чуть приоткрыла дверь и быстро просочилась внутрь.       «Бинго!»       Это определённо был архив. Прямо напротив входа стояла небольшая картотека, а возле неё располагался обычный деревянный стол с одним, но достаточно ярким светильником. По правую сторону простирались три ряда стеллажей. Митсу с удивлением отметила, что хоть этот архив по размерам уступал главному архиву Анбу, всё же здесь было больше порядка и организованности.       «У них даже картотека имеется, — мысленно присвистнула она, подходя к ней. — Не то что у нас — лишь потрёпанный журнал».       На стеллажах аккуратными рядами выстраивались коробки, каждая со своим номером. Все они были опломбированы и стояли ровненько, будто по линеечке. Митсу открыла первое отделение картотеки и, достав плотные карточки, принялась бегло просматривать их. Все они были педантично отсортированы по небольшим отсекам. Было ясно, что архивариус очень ответственно подходил к работе и, по всей видимости, чересчур любил порядок.       Просмотрев карточки из первого отсека и ничего стоящего не обнаружив, Митсу принялась за следующий. Она читала названия и краткие содержания дел, хранящихся в архиве, но так и не наткнулась на что-либо, связанное с кланом Узумаки. Уже отчаявшись, она было подумала, что ненароком пропустила что-то, но вот, наконец, в девятом отсеке обнаружилась карточка, привлёкшая её внимание. Это определённо было то, что она искала.       «ДЕЛО № 852. УЗУШИОГАКУРЕ НО САТО, — гласил заголовок. Митсу прочитала описание: — Приказы, письма, отчёты, касающиеся дела клана Узумаки. Техники, опись печатей, свитки, печати клана Узумаки. Совершенно секретно. Выдавать только при наличии особого разрешения, подписанного лично мастером Шимурой».       Митсу набрала полную грудь воздуха, на секунду задержала его, а в следующую шумно выдохнула, даже не переживая, что может обнаружить себя.       «Ясно, вот ты и попался, Данзо, скотина недобитая, — злобно думала она. — Всё прочитаю, от корки до корки. Посмотрим, какие у тебя там на самом деле были причины стереть клан Узумаки с земли».       Она ещё раз кинула взгляд на номер дела, осторожно всунула карточку обратно и задвинула ящичек. Повторяя про себя номер дела, пошла вдоль стеллажей, бегло осматривая коробки. Спустя минут десять, оглядев весь первый стеллаж, поняла, что там нужного дела нет, принялась за следующий.       Наконец, желаемая коробка была найдена. Она стояла среди прочих, ничем не выделяясь, кроме огромных цифр на лицевой стороне. Митсу смотрела на неё пару минут, совершенно не двигаясь. Она почувствовала странное волнение, внутреннюю дрожь, но поняла спустя секунду, что улыбается. Тут же смахнула улыбку с лица и трясущимися руками взяла коробку.       Несмотря на ожидания она не оказалась особо тяжелой — Митсу спокойно удержала бы её одной рукой. Она села прямо там: на пол между стеллажей. Внимательно осмотрела пломбу на наличие печатей, но ничего подозрительного не обнаружила — это была обычная тонкая верёвочка, скреплённая маленькой металлической бляшкой. Видимо, Корень Анбу не видел необходимости накладывать печать на каждую коробку в архиве, но тем лучше для Митсу.       Она осторожно поддела верёвочку лезвием куная и перерезала её. Освободив коробку от пломбы, Митсу сняла крышку. Сразу же её взгляд упёрся в тонкую папку без названия. Она взяла её в руки и быстро пролистала — это были отчёты, какие-то письма личного характера и парочка приказов, собранные вместе. Прямо под папкой лежали несколько свитков, аккуратно уложенных друг к другу. Митсу взяла в руки первый попавшийся и прочитала: «Запечатывание предметов. Уровни второй и третий». Да, это однозначно были свитки, принадлежащие клану Узумаки.       Она быстро пересчитала их — восемнадцать штук. Это было немало, учитывая, что в одном свитке могло описываться около сотни печатей, но всё равно ей казалось, будто их должно быть больше.       «Неужели это всё, что смогли украсть из Водоворотов?» — задумалась она.       Митсу решила порассуждать об этом потом, а сейчас ей нужно было уходить из Корня. Она закрыла коробку и уже собиралась встать, как её чувство сенсора забило тревогу: к двери кто-то приближался. Девушка быстро подскочила и, аккуратно поставив коробку на место, отошла поближе к стене в конце прохода между стеллажей, прижимаясь к ней спиной. Она старалась не двигаться и дышать ровно, рассчитывая на то, что незваный гость возьмёт то, что ему нужно и уйдёт, и после этого Митсу сможет спокойно забрать коробку и покинуть Корень Анбу.       Спустя минуту послышался скрип медленно открывающейся двери. Неизвестный вошёл внутрь. Митсу услышала неторопливые шаги, и вот, на другом конце помещения замаячила тень человека, колышущаяся в свете лампы. Наконец, он вышел из тени и Митсу узнала его — это был тот самый шиноби, с которым она столкнулась в коридоре у жилых комнат.       Он стоял, не двигаясь, прямо напротив неё, но смотрел в другую сторону.       — Я слышу, как бьётся твоё сердце, — наконец, раздался мужской голос.       Он говорил, растягивая слова, будто смакуя их, ухмыляясь. Голос — тихий, но слышимый, низкий, но не грубый; такой, что пробирал до костей. Митсу ощутила прилив страха, но не могла понять, почему. Всего лишь пара произнесённых слов — но она уже почувствовала себя загнанным в угол зверем перед лицом коварного охотника.       Мужчина засмеялся так, словно для него всё это было лишь игрой.       — Ну-ну, не надо так волноваться, — произнёс он.       Митсу поняла, что обнаружена, и её план уйти с документами незамеченной, провалился. Но она всё ещё надеялась избежать столкновения, поэтому медленно двинулась вдоль стены, по-прежнему прижимаясь к ней спиной. Она рассчитывала обойти следующий стеллаж и проскочить за спиной шиноби Корня. Нужно было отвлечь его, создать клон, пустить по ложному следу и можно было вернуться в архив, чтобы забрать коробку и сбежать.       — И куда это ты? — тут же отреагировал мужчина. — Я слышу каждый твой шаг, твоё дыхание, слышу, как шуршат твои волосы, как кровь бежит по твоим венам.       Она замерла и зажмурилась. Почему-то этот незнакомец внушал ей неописуемый ужас одним лишь голосом. Он неспешно двинулся в её сторону, но Митсу стояла как вкопанная, боясь шевельнуться.       — Всё ещё скрываешься? — ухмыляясь, произнёс он. — Хочешь поиграть? Обожаю такие игры.       Митсу поняла: держать печать больше нет смысла — он не даст ей просто так уйти, даже если не будет видеть её. Она приложила ладонь к груди и в следующую секунду стала видимой. Мужчина, до этого неторопливо шедший к ней, остановился, глядя на непрошеного гостя. Его улыбка, больше подходящая на злобный оскал, стала шире.       — Появилась, наконец. — Он прищурился, всё ещё улыбаясь. — И что же девчонка Хатаке Какаши забыла в Корне Анбу? Неужели захотела присоединиться к нам?       Митсу ощутила какую-то странную дрожь в коленях. Ей было страшно, но она старалась контролировать эмоции, чтобы не выдать испуг. Как могла, сохраняла спокойное выражение лица, нахмурившись и плотно сжав губы, но не спешила ответить на вопрос. Мужчину же это, походу, только забавляло.       — Ну, что же ты молчишь, птичка? Чего тут разнюхиваешь?       Хищным взглядом он окинул стеллажи и стоящие на них коробки и тут же заметил одну с оборванной пломбой. Он резко посмотрел на Митсу и победно оскалился.       — Рыскала в моём храме порядка и думала, что я ничего не замечу?       Он медленно подошёл к коробке, которую Митсу поставила на место, и дотронулся до разрезанной верёвочки, покрутил в пальцах металлическую пломбу.       — Значит, собираешь информацию о своих предках? — Мужчина исподлобья посмотрел на Митсу, и по её спине прошёлся холодок — слишком диким был взгляд. — Как очаровательно. И много уже успела нарыть?       Митсу продолжала молчать. Нутром чувствовала, что надо бежать, но не могла сдвинуться с места. Пытаясь выровнять дыхание, она понемногу справлялась с той волной ужаса, что накатила на неё при появлении этого жуткого типа. По всей видимости, он был архивариусом, но Митсу никогда бы не подумала, что человек, который просто копошится в бумажках, может внушать такой животный ужас.       Он смотрел на неё, даже не моргая, не отрывая взгляда, словно пытался вывернуть её наизнанку, но стоял на месте. Митсу прикидывала, как ей обойти его, но уже поняла, что столкновения избежать вряд ли получится. Медленно она достала катану из-за спины. В ближнем бою она была далеко не лучшей, нередко проигрывая в спаррингах на тренировках. Но у неё было одно преимущество — её фуиндзюцу.       «Если уж ему известны подробности моей личной жизни, то и о моих способностях он наверняка знает, — рассуждала Митсуне. — Обойти его не получится, но если удастся усыпить бдительность, притворившись, что атакую мечом, может, тогда смогу коснуться и наложить печать обездвиживания. Мне нужно лишь пару секунд…»       Увидев, как Митсуне направила лезвие на него, мужчина рассмеялся.       — Рассчитываешь улететь, птичка? Ну-ну, давай. Хочу посмотреть, как ты трепыхаешься.       В следующую секунду Митсу бросилась к нему, но он резко отскочил назад, продолжая скалиться. Он не вынимал оружия и двигался будто играючи. Страх уже не сковывал движения — стоило лишь сделать первый взмах катаной. Но лёгкая дрожь где-то в коленях всё равно никак не унималась. По всей видимости, противник каким-то образом чувствовал это, потому что в его поведении не было ни намёка на серьёзность. Митсу ещё дважды совершила выпады в его сторону, замахиваясь катаной, но он всё так же рывками двигался назад, и она лишь рассекала воздух.       Он упёрся спиной в стену — дальше отступать было некуда. Но это был шанс для Митсу: справа от неё стояла пресловутая картотека, слева — дверь на выход. Она мельком бросила взгляд на дверь, не поворачивая головы, но мужчина заметил это. Он зацокал языком и покачал пальцем.       — Ну-ну, ты же не думаешь, что так легко сможешь убежать? Я просто не хотел, чтобы мы повредили мои бесценные документы.       Митсу презрительно фыркнула. Мужчина вновь рассмеялся.       — Давай так: ты сложишь оружие и пойдёшь со мной, — начал он. — Я обещаю, что тебя не убьют. Хотя… — протянул он. Развёл руками и выпалил: — Нет, увы, этого я обещать тебе не могу. Ну, если ты не будешь сопротивляться, будет не слишком больно.       Он ухмыльнулся, растягивая губы в ехидной улыбке. Митсу смотрела на него ещё пару секунд, а затем резко метнулась к двери. Но её там уже не было — на её месте теперь находилась лишь сплошная каменная стена. Она остановилась, как вкопанная. За спиной раздался злорадный смех.       — Какая же ты наивная, птичка! — восторженно воскликнул мужчина.       Секунда — и он ринулся на неё, обнажая танто. Митсу почувствовала это спиной и моментально направила чакру в ноги. Сделала мощный рывок к стене, где раньше была дверь, и, подпрыгнув, оттолкнулась от неё, уходя от атаки сверху. Она оказалась у него за спиной и уже замахнулась катаной, но он резко повернулся и парировал удар. На несколько секунд их лица оказались напротив, и Митсу успела заглянуть в его глаза.       От его взгляда ей стало не по себе: слишком кровожадным он казался. Она тут же отскочила назад, держа меч перед собой. Мужчина по-прежнему вёл себя несерьёзно, слегка наклонив голову, опустил танто и с дикой улыбкой уставился на неё. Но не говорил ни слова, будто бы хотел сполна насладиться этим сражением.       Митсу понимала, что он не даст так просто себя коснуться. Ей нужна была лишь секунда, чтобы составить формулу, но для этого необходимо было подобраться к нему вплотную. Тесное пространство играло ей на руку, давая противнику меньше возможностей для манёвров.       Она снова бросилась на него, держа перед собой лезвие, но не собиралась атаковать — надеялась, что он снова заблокирует удар, подставляя какой-нибудь участок своего тела. Но противник явно не собирался сближаться. Он в один момент присел, опуская ладони на каменный пол, и уже через мгновение Митсу почувствовала его чакру, стремительно несущуюся к ней. Увы, ограниченное пространство, которое она считала своим преимуществом, сыграло против неё. Она не успела уклониться, и через пару мгновений её лодыжки опутали каменные оковы. Митсу стремительно полетела вниз, навстречу холодному полу. Успев сгруппироваться, она всем телом шлёпнулась о твёрдую поверхность. Руки, которые она скрестила перед грудью, отдавали тупой болью. Она тут же выпрямила их, надеясь встать на ноги, но получилось только на колени.       Мужчина, довольно ухмыляясь, сделал шаг к ней. Он присел на корточки, но всё ещё дальше, чем ей нужно было, чтобы дотронуться до него. Она кинула на него быстрый взгляд и тут же собрала чакру в ладони, направляя её к кончикам пальца. Лишь миг — и тонкое голубое лезвие срезало толстые каменные кандалы с правой ноги. Митсу перехватило дыхание — краешком лезвия она чиркнула себя по коже, оставляя неглубокую, но всё же болезненную царапину. Она мысленно порадовалась, что не попала по сухожилию — всё-таки с лезвиями чакры нужно было быть осторожнее.       Но мужчина не стал дожидаться, пока она освободится полностью. Он тут же набросился на неё, повалив на спину. Всё ещё прикованную к полу ногу резко пронзило болью — Митсу даже показалось, что она слышала, как щёлкнул сустав. В горле застрял немой крик боли, а в глазах словно замерцало. Руки она машинально откинула назад, и едва они коснулись пола, как запястья тут же обхватили такие же каменные оковы. Митсу оказалась в ловушке.       Мужчина восседал над ней, вдавливая её плечи в пол. Она не могла пошевелить руками, не могла разрубить кандалы, её катана лежала в метре от неё, но у неё не было возможности дотянуться. Дыхание сбилось, и в голове проскочила предательская мысль, что сейчас она и умрёт, но Митсу тут же отмела её. За несколько секунд она перебрала множество вариантов, как ей выбраться из патового положения, но так и не смогла найти подходящий.       Мужчина наблюдал за ней с удовольствием. Митсуне пристально уставилась на него, используя возможность рассмотреть его получше. Злобный оскал ярко контрастировал с аккуратными и даже мягкими чертами лица. Тёмные волосы были коротко подстрижены и аккуратно уложены. Митсу даже показалось, что увидь она его в обычной жизни, даже сочла бы привлекательным. Если бы не наткнулась на кровожадный блеск в глазах и диковатую улыбку.       Он чуть наклонил голову набок, тоже разглядывая её. Заиграл желваками, но по-прежнему ухмылялся. Затем, спустя несколько секунд медленно нагнулся к ней, так, чтобы его лицо оказалось прямо напротив её.       — Скажи мне, а вот вы с Хатаке тоже в такие игры играете? — с желчью в голосе спросил он.       Было заметно, как сильно он наслаждался своим превосходством. Каждое его слово сочилось ядом, взгляд прожигал насквозь, а беспомощность Митсу доставляла ему удовольствие.       Она с силой задвигала челюстью, чувствуя, что теряет контроль над эмоциями. Нога болезненно ныла, а в груди нарастал ком злости и отчаяния, который разъедал лёгкие с каждой секундой. Слова мужчины взбесили её — какое он вообще имел право говорить о ней и Какаши, да ещё и так неприкрыто издеваться.       — Как очаровательно, — полушёпотом произнёс он, наблюдая, как весь спектр негативных эмоций отразился на лице Митсу. — И как же ему удалось обуздать непокорную Узумаки? М-м? Знаю! — воскликнул он с наигранным озарением. — Его сенсей научил этому. Как думаешь, а со мной Какаши поделится своей тактикой?       — Да пошёл ты, козёл ненормальный! — выпалила Митсу, не в силах больше сдерживаться.       — Ну наконец-то птичка запела. — Он улыбнулся шире, обнажая белоснежные клыки. — Какой чудный голосок.       — Отпусти меня, придурок!       Мужчина рассмеялся.       — Ну-ну, мы же только начали. Знаешь, а ведь мне всегда было любопытно познакомиться с Узумаки. Я столько про вас читал. — Он обвёл глазами архив. — Как вас вырезали, как скот, и как визжали ваши детишки, словно поросята. А говорили: один из сильнейших кланов, наравне с Учиха или Сенджу! Ха-ха-ха-ха!       Он заливисто засмеялся, запрокидывая голову. Спустя несколько секунд, наконец, прекратил и снова посмотрел на Митсу.       — А на самом деле лишь стадо баранов, безмозглая скотина, которая ничего из себя не представляет.       — Заткнись! — выкрикнула Митсу.       Где-то в груди, чуть ниже сердца, начало больно жечь, задевая лёгкие. Ей казалось, будто ещё чуть-чуть, и она выдохнет огонь — единственную стихию, которой ей удалось овладеть. И ей бы очень этого хотелось, но увы, она была далека от идеального владения огненным стилем, как например, Итачи, и без складывания ручных печатей вызывать огонь не умела.       Но грудную клетку с каждой секундой, с каждым брошенным этим мужчиной словом, разрывало от жара. Митсу чувствовала физически, как языки пламени ярости поднимаются от живота к сердцу, как они сдавливают ребра.       — Как же я расстроился, когда Четвёртый Хокаге выбрал эту суку Узумаки! — продолжал свою тираду шиноби Корня. — Вокруг было столько достойных для Хокаге женщин, но он женился на безродной, чокнутой стерве, которая не годится ни на что, кроме как быть тупорылым сосудом для монстра!       — Закрой рот, ублюдок!       Но тот только вошёл во вкус и останавливаться явно не собирался. Видимо, ему доставляло нестерпимое удовольствие поливать грязью всё вокруг, умело манипулируя эмоциональным состоянием Митсу, нещадно давя на её болевые точки.       — Хотя, знаешь, из неё даже джинчурики вышел никудышный! Это ж надо было! Сдохнуть и выпустить зверя на деревню. Чёртова сука! Из-за неё погибло столько людей. А лучше бы их с Четвёртым щенок подох!       — Свинья! Хоть слово ещё скажешь — и тебе конец!       — Чего это ты так взъерошилась, птичка? — спросил он, всё ещё удерживая за плечи Митсу, которая уже дергалась в попытках скинуть его с себя. — Что, правда глаза колет?       Жар в груди стал нестерпимым. Она уже не чувствовала боли в ноге — ощущала лишь, как тепло уходит из рук, перетекая под сердце, увеличивая и без того большой шар гнева.       — Или ты из-за этого зверёныша рассердилась так? — Мужчина снова склонил голову набок, издевательски хмыкнув. — Знаешь, как я хочу прирезать этого маленького демона или оторвать его крохотную бошку каждый раз, когда вспоминаю, сколько жертв, сколько разрушений было после нападения Девятихвостого! И с удовольствием сделал бы это, если бы не чёртов демон, который вырвется наружу, если я перережу ему глотку.       — Я убью тебя! Разорву голыми руками! — заорала Митсу.       Она уже не чувствовала ничего, кроме огромного пламени, охватившего всё её туловище. Она дёргалась, пытаясь вырваться, но хватка была слишком крепкой. Митсу готова была зубами вгрызться ему в глотку, свернуть ему шею. Он же лишь довольно улыбался, получив ту реакцию, которую и хотел.       — Ты? Ты-ы-ы?! Убьёшь меня? — Он снова засмеялся, но в этот раз смотрел прямо на Митсу, округлив глаза. — Посмотри, в каком ты положении. А ведь я даже не прикладывал огромных усилий, чтобы тебя уложить! Ты такая же слабая, никчёмная, бесполезная, как твоя стерва-сестра!       Пламя внутри обжигало настолько, что хотелось вопить, неистово и долго. Оно, играясь, сжигало лёгкие, схватило в тиски сердце, стучало по ребрам, норовя разорвать грудную клетку изнутри. Внезапно Митсу поняла — это чакра. Этим огненным шаром, скопившимся под сердцем и так больно давящим, была чакра. И это был её шанс.       Если она умела выпускать из собственного тела цепи, полностью состоящие из чакры, значит, и клинок могла. Ей уже даже не нужно было концентрировать чакру в определённом месте, но всё ещё необходимо было придать ей форму.       И это было легко, как никогда. Она представила, как широкое лезвие чакры выскакивает у неё из груди, и через три секунды шиноби Корня, который всё это время вёл свой гневный монолог, наконец, замолк. Радостная улыбка на его лице померкла, а из спины сияло голубым свечением лезвие.       Оно испарилось через несколько секунд, оставляя рану открытой. Кровь тут же заструилась прямиком на серый жилет Митсуне. Мужчина закашлялся и отхаркнул кровь прямо в лицо девушки. Она зажмурилась на секунду, но затем снова открыла глаза и посмотрела на него. Ей хотелось понаблюдать за угасающей жизнью, отражающейся в его бездонных зрачках.       Руки мужчины задрожали, он упал прямо на Митсу и его тело обмякло. В это же мгновение каменные кандалы превратились в пыль, и девушка тут же скинула с себя мёртвого шиноби.       Горячий шар внутри постепенно сходил на нет, и теперь боль в ноге была более ощутима. Не обращая внимания на труп возле себя, Митсу потянулась к набедренной сумке, чтобы достать эластичный бинт и перевязать ногу, но внезапно её взгляд зацепился за другое. Каменная стена перед дверью, которую заблокировал её противник, начала осыпаться. Пару секунд Митсу, не думая ни о чём, смотрела на неё, как завороженная, но вдруг снаружи послышались голоса, и как только преграда полностью исчезла, дверь резко распахнулась.       Двое молодых на вид парней стояли на пороге, в недоумении уставившись на Митсу. Ей потребовалась лишь секунда, чтобы понять, что ситуация хуже некуда. Стараясь не обращать внимания на боль в ноге, она тут же вскочила и отпрянула за ближайший стеллаж, заметив, что один из вошедших уже достал танто, увидев труп товарища.       Катана Митсу всё ещё валялась возле входа, и она не могла взять её, рискуя быть убитой. Она направила чакру в голеностопный сустав, пытаясь как-то совладать с приступами острой боли. Первый тут же показался из-за стеллажа, бегом направляясь к ней с клинком наперевес. Он был молод, может, ровесник Митсу или на пару лет моложе. Его движения были грубыми и предсказуемыми, и ей ничего не стоило уйти от атаки, пригнувшись. Удар просвистел в нескольких сантиметрах от её головы.       Митсу тут же развернулась к нападавшему. Он быстро понял свою ошибку и поэтому, повернувшись к ней лицом, уже не спешил атаковать. Сзади послышались шаги второго. Она кинула на него быстрый взгляд. Такой же юнец. Он остановился, направив свой танто лезвием на неё.       — Ты кто ещё, мать твою, такая? — громко воскликнул он. — И что тут происходит?       Первой мыслью было, что они достаточно неопытны, раз задают такие вопросы. Она подумала, что будь на их месте тот, кого она убила, уж он-то церемонится на стал бы. Но другой, который атаковал первым, явно не желал тратить время на разговоры.       Он кинулся на неё. Второй, видя порыв товарища, сделал то же самое. Митсу быстро сформировала лезвие из чакры вокруг правой руки. Зажатая между стеллажами, она не имела много пространства для манёвра, поэтому прямого столкновения было не избежать. Первый уже замахнулся своим мечом, но Митсу разрубила его лезвие своим. Чакра всегда была острее металла.       Второй атаковал со спины, и ей пришлось заблокировать удар, подставляя руку. Встретившись с клинком чакры, его танто задребезжал, но, впрочем, уцелел. Она хотела воспользоваться шансом коснуться его, чтобы наложить печать обездвиживания, но тот тут же считал её действия и отскочил назад.       — Не дай ей дотронуться до себя! — крикнул он товарищу.       Митсу ругнулась про себя. Она снова почувствовала чакру под ногами — один из противников успел сложить ручные печати и отправить в её сторону каменную ловушку. Она попыталась подпрыгнуть, но высоты потолков было недостаточно для высокого прыжка, и вырвавшаяся прямо из пола земля быстро схватила её за ногу, становясь твёрдым камнем. Митсу снова грохнулась на пол.       «Да вашу ж бабушку! Почему они все владеют стихией земли?!» — мысленно возмутилась Митсуне.       Она попыталась перевернуться, но удалось лишь встать на колени. Камень стремительно обволакивал её ноги, уже доходя до середины бедра.       «Вот тебе и шиноби подразделения Анбу, мастер фуиндзюцу, — горько усмехнулась она, думая о себе. — Дважды в одну и ту ловушку. Мда-а, ближний бой — явно не моя сильная сторона».       Она с огорчением вспомнила, что ей так и не удалось одолеть Какаши в рукопашном бою, без использования каких-либо техник. Фуиндзюцу было её козырем, но капитан всегда говорил, что нужно уметь сражаться, не используя дзюцу — мало ли, что могло произойти в реальном бою. Тогда Митсу слабо могла представить ситуацию, в которой бы не смогла пользоваться техниками, но сейчас как раз оказалась в такой.       Конечно, её главным оружием была её чакра, которая могла стать смертоносным клинком в мгновение ока. Поэтому она никогда не уделяла достаточного внимания тайдзюцу, зная, что всегда может воспользоваться своим секретным приёмом. Но она не хотела убивать. Из-за этого даже на миссиях чаще использовала техники печатей, чем собственную чакру, обездвиживая противников и перекладывая бремя убийства на товарищей по команде. Прибегать к оружию ей приходилось всего несколько раз — чаще она выступала в роли сенсора и маскировщика — и даже в те разы она отдавала предпочтение не катане хоть и прекрасно понимала, что такой расход чакры способен быстро истощить её.       Но сейчас у неё не было выбора. Принципы отошли на второй план, а в голове ясно отстукивала лишь одна мысль: либо убьёт она, либо убьют её — простейший инстинкт, желание выжить любой ценой перед лицом неминуемой смерти.       Камень уже полностью поглотил ноги, подползая к торсу. С двух противоположных сторон на неё неслись шиноби Корня, замахиваясь своим оружием, готовясь нанести ей смертельный удар. Митсу резко вскинула руки в стороны, направляя каждую из них в сторону противников. Вдох — и она выпустила по клинку чакры из каждой ладони, удлиняя лезвия, чтобы те наверняка поразили ничего не подозревающих парней.       Те не успели даже моргнуть, не то, что замедлиться или увернуться. Митсу почувствовала, как обмякли их тела, и клинки чакры растворились в воздухе. В ту же секунду рассыпался и камень, который уже дополз до талии. Она упёрлась ладонями в пол, опустив голову и тяжело дыша. На глазах почему-то проступили слёзы. Травмированная нога, не напоминающая о себе, пока Митсу была заточена в камне, снова больно заныла.       Девушка, наконец, села на пол, пытаясь отдышаться и одновременно нашарить эластичный бинт в сумке. Её голова опустела, и в данный момент она думала лишь о том, что нужно поскорее перебинтовать ногу. На минуту она, утомлённая сражениями, даже забыла, зачем вообще пришла сюда. Но стоило закончить с перевязкой, мысли будто бы вернулись в прежнее русло.       «Ерунда, — подумала Митсу, поднявшись с пола и наступая на больную ногу. — Почти не чувствую. — Её взгляд упал на одного из убитых ею шиноби. Он лежал в неестественной позе, а под ним стремительно увеличивалась лужа крови. Митсу выдохнула и посмотрела на стеллажи. — Где коробка?»       Осознание произошедшего ещё не в полной мере дошло до неё, и она, обогнув труп, пошла вдоль стеллажа в поисках нужной ей коробки. Найти её оказалось просто. Митсу взяла её в подмышку и быстрым шагом направилась к выходу.       Мёртвый мужчина и огромное количество крови вокруг красноречиво описывали то, что произошло здесь несколько минут назад. С поразительным хладнокровием и абсолютным безразличием на лице Митсу подошла к нему и подняла свою катану, валящуюся рядом. Кончик лезвия был испачкан успевшей дотечь до него крови. Не испытывая совершенно никаких эмоций, она вытерла кровь о штанину и убрала катану в ножны на спине. Выдохнув, направилась на выход.       Закрыв за собой дверь, она остановилась. Осознание медленно подползало к разуму, но всё ещё не было достаточно сильно, чтобы заставить задуматься о последствиях. Покачав головой, словно убеждая себя в том, что сейчас не время думать об этом, Митсу поспешила по коридору. Она безумно желала поскорее покинуть штаб Корня.       Но, как назло, впереди, когда она уже почти вышла к мосту, замаячил чёткий след чакры. Кто-то шёл ей навстречу.       «Да что ж такое! Именно сейчас нужно в архив, да?» — Митсу закатила глаза.       Она уже собралась наложить печать маскировки, приложив руку у груди, но не успела: из-за поворота вышел молодой мужчина. Он остановился и, замерев на пару секунд, уставился на Митсу, соображая, что тут происходит. Он кинул взгляд на коробку со вскрытой пломбой, затем на залитый кровью форменный жилет Анбу. В недоумении перевёл взгляд на лицо девушки, но спустя секунду уже достал танто и ринулся на неё.       Митсу взвыла от отчаяния. Ей не хотелось больше сражаться, не хотелось убивать. Но и обдумывать, что делать, не было ни сил, ни времени. Да и ясно было, как день: он не даст ей просто так уйти, ещё и со сведениями из архива.       Она резко пригнулась, приседая, не выпуская коробку из рук, и выкинула свободную руку в сторону. Тут же выпустила чакру, и она моментально превратилась в острый клинок. Мужская рука с мечом пронеслась над её головой, и противник оказался сзади. Он повернулся к ней лицом в тот же миг, когда Митсу подскочила на ноги. Парень, не останавливаясь, замахнулся так, будто пытался отсечь ей голову, но Митсу, поворачиваясь к нему, в ответ резко взмахнула рукой, объятой чакрой, снизу вверх по мечу противника. С лёгкостью, словно сталь была бумагой, она перерубила танто у основания.       Обрубок с характерным звуком упал на пол и отскочил куда-то в сторону. Парень, распахнув от шока глаза, застыл с вытянутой рукой, сжимая гарду и крохотные остатки своего оружия. С таким он, очевидно, ещё не сталкивался, поэтому на секунду впал в ступор, и Митсу воспользовалась этим. Быстрым движением она рассекла рукой воздух перед ней — лезвие из чакры перерезало противнику глотку. Он резко схватился за горло, выпуская из рук то, что осталось от его меча, и оно звонко упало на каменный пол.       Клинок из чакры растворился, и, несколько секунд прохрипев, парень, наконец, закрыл глаза и ничком повалился на пол. Митсу прикрыла глаза, стараясь сдержать подступившие слёзы. Она сделала глубокий вдох, но это не помогло — пульс с силой отдавал в висках. Открыв глаза, она посмотрела на руку — брызнувшая из перерезанного горло кровь попала на тыльную сторону ладони. Небрежно обтерев ладонь о штанину, девушка развернулась и резко рванула на выход.       Спустившись на два уровня ниже, она оказалась в том самом коридоре, по которому прошла сюда. Митсуне даже не думала о маскировке — и так потратила приличное количество чакры и решила, что терять уже всё равно нечего. На её руках уже и так висело четыре трупа.       Она бегом направилась по коридору, даже не стараясь двигаться тише и не обращая внимания на боль в ноге — лишь бы побыстрее убраться отсюда. Голова потяжелела, слёзы застилали глаза, и она периодически вытирала их тыльной стороной ладони. Кровь первого убитого ею шиноби размазалась по лицу, и Митсу до безумия хотелось умыться, лишь бы смыть её с себя.       Осознание того, что она натворила, волнами накатывало на разум, то накрывая полностью, заставляя слёзы литься с новой силой, то отступало, позволяя доминировать желанию поскорее покинуть штаб Корня. Наконец, Митсу увидела впереди дверь, ведущую к винтовой лестнице и выходу отсюда, и с облегчением выдохнула.       Она сделала шаг и резко дёрнулась в сторону — сзади в неё летел кунай. Уклониться не составило труда. Обернувшись, Митсу увидела двух шиноби, спешащих к ней. Она покрепче сжала зубы и на совсем короткий миг прикрыла глаза; сделала глубокий вдох и резко бросилась навстречу. Сейчас сделать это было легко. Ужасающе легко.       Это были мужчина и женщина, у обоих на макушке виднелись маски Анбу, а одеты они были в белые плащи до пола — видимо, только вернулись с миссии и, обнаружив труп парнишки в коридоре, тут же бросились по следам убийцы.       Первой стала женщина. Уйдя от её удара, Митсу нырнула ей под руку и вонзила клинок чакры в спину между лопаток. Сделав два шага, женщина тут же рухнула на пол. Мужчина, видя, с какой лёгкостью убили его товарища, потеряв самообладание с остервенением ринулся на Митсу с танто наперевес, но она подняла руку в его сторону и просто удлинила клинок, направив больше чакры. Он даже не успел добраться до неё — так и повалился, застыв в неестественной позе.       Митсу тряхнула рукой, и клинок испарился. Кончики пальцев покалывало от напряжения. Она поспешила к двери. Резко распахнула её и громко хлопнула, закрывая за собой, хоть и старалась делать это потише. Полными слёз глазами, взглянула на уходящую вверх винтовую лестницу, и прикусив губу, стремглав понеслась по ней, на выход из штаба Анбу.       Она не считала времени, проносясь через несколько ступенек сразу, не обращала внимания на покалывание в руке и на усиливающуюся в ноге боль. Адреналин гнал кровь по венам, заставляя сердце колотиться, как ненормальное, а мозг не думать ни о чём, кроме того, что нужно как можно быстрее убраться отсюда. Митсу не думала даже о печатях на ступенях — попросту забыла о них. Наконец, добралась до коридора, а за ним и до узкого подъёма наверх. С силой толкнув люк, сначала выбросила наружу коробку, которую всё это время крепко сжимала левой рукой, прижав к телу, а затем вылезла сама.       Снаружи шёл дождь. Митсу закрыла за собой люк и встала на ноги, стараясь не опираться на больную. Она пошла вперёд, подходя к самому краю скалы Хокаге и, остановившись прямо над каменной головой Четвёртого, посмотрела вниз.       Темнота ночи поглотила Коноху, но тут и там мелькали огоньки горящих светом окон. Ливень с силой стучал по крышам, заливая пустые улицы. Митсу оглядела открывающиеся виды. Высокая, массивная стена, окружающая деревню, сверху казалась маленьким заборчиком, широкая главная улица — узкой тропинкой, а дома и здания — крохотными игрушками.       Вдалеке справа — лес смерти, в котором она когда-то давно проходила экзамен на звание чунина, а рядом кладбище, где она бывала лишь пару раз после смерти Кушины и Минато.       Закрыв глаза, Митсу запрокинула голову вверх, давая холодным каплям умыть грязное лицо и спрятать слёзы. Она попыталась сглотнуть злосчастный ком, застрявший где-то в горле, но во рту было до ужаса сухо. Капли стекали по лицу, путались в волосах, пропитывали грязную жилетку. Но Митсу не чувствовала холода, не дрожала, и вообще не двигалась.       Выкрасть секретные документы из архива и так было серьёзным преступлением, и избежать после него казни было практически невозможно, но был хотя бы шанс, что её не будут так тщательно искать после побега. Но убийство шиноби… Ещё и служащих Анбу… Ещё и шестерых…       Остудив голову, Митсу наконец начала размышлять о том, что происходило в последние несколько часов. Стоило ей оказаться в относительной безопасности, как все инстинкты выживания тут же отступили, уступая почётное место пугающим представлениям о её возможном будущем.       Её ждал лишь один исход — смерть. Она и так понимала это, когда труп первого убитого повалился на неё, но сейчас это осознание было острее, ранило глубже. Для чего тогда всё это было? Зачем она проникла в архив Корня и выкрала документы? Чтобы после всех этих жертв тоже умереть?       Такой расклад Митсу не устраивал, хоть где-то в уголке сознания предательский голосок совести без остановки повторял, что она это заслужила. Она старалась не прислушиваться к нему, но он упорно настаивал на своём, и Митсу закричала.       Крик боли и отчаяния растворился в шуме ливня, не рискуя быть услышанным. Громкие рыдания слышала лишь сама Митсу. Она кричала, плакала, старательно вытирая слёзы, которые и так смывало дождём. Но она всё равно тёрла глаза, словно делала это на автомате.       Немного успокоившись спустя несколько минут, Митсу заметила, что сидит на коленях. Когда она успела опуститься на них? Спокойствие было мнимым, и через пару секунд Митсу снова зарыдала. Она слышала свой плач будто со стороны, и ей показалось, будто воет где-то раненный зверь. Она снова запрокинула голову. Руки, словно тряпичные, опустились вдоль туловища.       Капли хлестали по лицу, закатываясь в уголки глаз, попадая в рот. Погода будто вторила её состоянию — так же мрачно, так же непроглядно было сейчас у неё на душе.       Митсу не знала, сколько прошло времени, когда она, наконец, прорыдалась. Поднявшись с колен, она снова охватила взором всю Коноху. Внутри стремительно нарастала паника.       «Что же мне теперь делать?»