Selfish Waltz

Давайте так. У Уёна никогда не было предрасположенности к игре на фортепиано. Он любил музыку и наслаждался, когда её исполняли другие. Обожал танцевать и петь. Это заряжало его. Но вот эти быстрые перебирания клавиш были далёкой и неизвестной мечтой. Не потому, что у него короткие пальцы-сардельки, нет, у него были достаточно красивые руки. Сам факт обучения нотам вызывал спазмы в животе. Вот и сейчас, Сан рассказывал, куда, какая и почему, а он просто сидел слева от него и смотрел за движением пальцев, хлопая ртом. Как рыба. Чхве искренне пытался ему что-то объяснить и постоянно поворачивался к нему лицом, чтобы понять, услышал ли его Уён. А он просто кивал на каждый вопросительный взгляд. Ну а что? Что прикажете делать, когда в голове перекати-поле? Неожиданно, Сан быстро сыграл короткую часть мелодии и замер. Повернулся в пол-оборота.  — Теперь ты, — он убрал руки с инструмента.  Уён проморгался. Бля. Он все прослушал.  — Я? — Он опустил взгляд на инструмент и даже поднял пальцы над ним, то потом передумал и посмотрел на учителя. — Давай лучше ты.  — Я же тебе все показал и рассказал, — он снова сыграл. Ой, Уён очередной раз отвлекся, — у тебя получится.  И куда улетучилась его ненависть к этому парню? Сейчас он видел перед собой совершенно незнакомого человека. Сан открывался для него с новой стороны. Ему было безумно интересно узнать его… эту часть. Вдруг. Наверное, подкупила музыка. Любимой классикой его было легко сразить наповал. Сану это удалось. Не отменяло того факта, что редкими вспышками эти пальцы вызвали страх. От понимания, что они могли сделать. Например, убить в эту же секунду или… Воу, куда тебя затянуло Чон Уён? — Земля вызывает Чон Уёна, — Сан помахал рукой у брюнета перед лицом, — мы можем сыграть вместе, чтобы ты понял и смог сам.  — Это как? — Уён сглотнул. Если он сейчас его убьет, то пусть делает это жестко.  — Все просто, — Чхве пододвинулся ближе и их бедра соприкоснулись. Боже как это глупо выглядело. Чёрные, отглаженные брюки на контрасте с синими пижамными штанами в полосочку. Убейте кто-нибудь Уёна, — я просто буду руководить, ты главное пальцы и кисти не напрягай.  Сан обнял Уёна одной рукой и коснулся тыльной стороны левой ладони, затем правой. Мягко положил свои пальцы поверх и придвинулся плотнее. Чтобы было комфортнее играть и следить за руками, он наклонился к правому плечу брюнета и нежную кожу Уёна обдало горячим дыханием. Чон сглотнул и нервно поерзал. Не хотел признавать поток мурашек по позвоночнику.  Уён повернулся в сторону Сана и встретился с его заинтересованным взглядом. Как всегда. Стоило ему посмотреть на него — он уже изучает в ответ. На шаг или три впереди. Темные глаза Чхве выглядели черными, как всепоглощающая мгла. Они манили. От них было сложно оторвать взгляд. Никто из них не прерывал эту игру. Были так близко, что можно было почувствовать щекочущее дыхание на лице. Сан резко моргнул и отвел глаза. Посмотрел на клавиши и слабо улыбнулся, пробурчал что-то себе под нос. Уён увидел ямочку на левой щеке. Так захотелось тыкнуть в нее пальцем. Но он сдержал себя. Не настолько у них хорошие отношения. Да? — Ну что, сыграем? — Сан не дождавшись ответа начал играть руками Уёна. Чон как завороженный следил за этим процессом.  Это он. Он сейчас играл. Пусть и не совсем самостоятельно, но… это было невероятное чувство, которое он не мог объяснить. Не просто воодушевление и восторг, а нечто большее. Как когда достигаешь своей мечты и вкушаешь ее плоды. Сердце в такие моменты бьется быстрее, хочется смеяться и танцевать. Именно так он себя ощущал. А ещё у него покалывало в кончиках пальцев на ногах. И не от сквозняка, гулявшего по полу, а от детской радости. В детстве он позволял себе лишь наслаждаться игрой старшего. Сидел рядом, болтая ногами, и слушал, слушал, даже если тот фальшивил. Уён всегда хлопал Хонджуну и восторгался. Хотя тот кривил нос и ругал себя частенько, но, наверное, благодаря, в том числе, поддержке Чона, он не сдался. Довёл свою игру до совершенства и мог сыграть самые сложные произведения. Уён не хотел у него отбирать мечту и поэтому никогда не пытался начать. Просто верил, что не сможет, и у него нет столько сил, чтобы всё это выучить и так быстро перемещаться по клавишам. Но по сути… управляемый Саном в этот момент, Уён понял, что это не так сложно, и в общем и целом, он запомнил, как играть отрывок. Хотя нет, Чон вспомнил ноты и сразу изменил своё мнение. Он их боялся посильнее бабайки под кроватью. — Ну что? — Сан остановился и слегка придавил ладони Уёна к клавишам.  — Это было невероятно, — Уён все еще смотрел вниз и медленно моргал. Глаза бегали из стороны в сторону, прокручивая этот момент. — Почему ты никогда не учился играть, если тебе так нравится, — Сан опустил голову ещё ниже и немного вытянулся вперед, чтобы заглянуть на дальние левые клавиши. Он начал играть мелодию, которая не была знакома Уёну. Их пальцы двигались медленно и красиво.  — Всегда думал, что это нечто недостижимое для меня, — Уён бегал глазами по клавишам, смотря за тем, как Сан раскручивает песню все сильнее, добавляет и грубости, и нежности в тональность одновременно.  — Глаза всегда боятся, мозг протестует, а… — Чхве сглотнул и мелодия пошла немного на спад, стала тише и грустнее, — руки делают. Чего бы это не касалось, Уён. Иногда, главное начать, а дальше тебе станет легче. Даже не заметишь, как будешь делать это с легкостью и даже начнешь забывать, что это никогда не являлось частью тебя. Было твоим страхом.  Почему ему сейчас показалось, что это было не про него? Словно Сан хотел ему что-то сказать сквозь красивые речи. Уён продолжал следить за мелодичным движением рук. Музыка снова зазвучала громче, отчаяннее и чувственнее.  — Сегодня я стал ближе к тому, чтобы преодолеть свой страх, — у Уёна на затылке волосы встали дыбом, когда Сан шумно выдохнул ему в плечо.  — Тебе нечего бояться, когда я рядом, — голос Чхве звучал уверенно и холодно, — я измучаю каждого демона, который захочет покуситься на тебя. Самым ужасным способом.  — Ты сам, — Уён наблюдал за тем, как мелодия подходила к завершению. Это ощущалось в каждом звуке. Сильном, мощном, словно история подходила к концу, — тоже являешься демоном, который вершит судьбы людей.  — Я давно перестал им быть, — Сан усмехнулся, — скорее, я сам Дьявол.  — Потому что убиваешь их? — Руки замерли. Пальцы Уёна гудели от непривычки. Сан все еще не убирал свои ладони.  — Потому что вершу их судьбы и отправляю в Ад за те грехи, которые они совершают, — Чхве повернулся к Уёну лицом и Чон ощутил его дыхание на своей челюсти, как оно подкрадывалось к уху и вызывало мурашки по всему телу.  — То есть, ты собираешься продолжать убивать? — Чон резко повернулся в сторону Сана. Их носы соприкоснулись. Он не смел оторвать взгляда от его черных глаз.  Слишком близко. — Только тех, кто заслуживает этого, — руки Сана соскользнули и он сжал их пальцы в замок, — врагов, которые накопились вокруг. Но… я обещаю, что как только умрет Сокджин, я никогда больше не выстрелю человеку в лоб, не убью, даже если сильно захочу крови.  — Почему ты обещаешь это мне? — Чон перешел на шепот. Казалось, Сан становится над ним больше, но на самом деле, он лишь наклонился вперед. Уён дернулся корпусом назад, но Чхве будто бы двигался за ним. — Потому что я хочу, чтобы ты доверился мне, — Сан сильнее сжал пальцы и мельком взглянул на пухлые губы Уёна. Затем снова посмотрел в глаза, — нам работать вместе и неплохо бы найти контакт. Самой главной ошибкой Уёна было сглотнуть и облизать высохшие губы. Чтоб их. В следующую секунду по гостиной раздался грубый звук фортепиано. О, о таком контакте он говорил? Фальшивая нота. Левая ладонь Уёна впилась в холодные клавиши. Он не успел среагировать. Сан прильнул к его губам быстрее, чем Чон вздохнул от неожиданности удара. Чхве воспользовался моментом. Было… мокро и тягуче. Уён таял. Внутри создавалось ощущение, что его пробуют на вкус. Искусанную кожу на губах Уёна жгло от напористости. От того, как Сан кусал его и отстранялся, чтобы поймать дикий взгляд на себе.  Чхве коснулся лица брюнета правой ладонью и медленно провел большим пальцем по щеке. Каждое касание губ Сана вызывало разряд тока по телу Уёна. Бешеное сплетение языков заставляло Чона видеть звезды под веками. Пиздец. Это было что-то нереальное… Чхве отпустил левую руку брюнета и привстал. Он уперся левым коленом во внешнюю сторону бедра Уёна. Навис над ним и не разрывая поцелуя обхватил его лицо обеими ладонями. Притянул ещё ближе и Уён выгнулся вперед. От неудобства положения тел, Чон перекинул правую ногу и поставил ее на землю. Стало ещё теснее. Грубее. Уёну показалось, что он преисполнился в этот момент. У него сперло дыхание. Если бы он стоял, то давно бы упал. Колени тряслись, даже сидя. Настолько сильно на него влиял обычный поцелуй. Возможно, потому что у него давно никого не было, но… нет, это все был Сан. Все дело в нем. Он опьянял его каждый раз, когда они оказывались слишком близко друг к другу. Уён набрал воздуха в легкие, когда Сан разорвал поцелуй. Чон приоткрыл дрожащие веки и посмотрел ему в глаза. Его грудь быстро поднималась и опускалась. Черт. Он не мог дышать из-за вида перед ним. Красивые руки и плечи, идеальное тело, облаченное в черную одежду. Сан был и правда похож на настоящего дьявола. Но сейчас Чон бы не отказался умереть от его ладоней, которые держали его. Уён медленно моргнул и посмотрел на Чхве из-под век. Сан резко сорвался, как цербер с цепи, и повалил Уёна назад. Чон успел только пискнуть. Брюнет уперся ладонями в край пуфика и крепко сжал пальцами мягкую подушку из бархата, чтобы удержать равновесие. Тело навалившееся сверху было слишком тяжелым. Цеплялся из последних сил. Сан целовал жадно и грубо. Будто бы Уён мог сбежать от него в любую секунду и Чхве хотел насытится им, пока имел такую возможность.  У Уёна начинала кружиться голова от опьяняющих чувств. Он перестал соображать и просто отдался происходящему. Как они до этого дошли? Похуй. Если захочет, то покроет себя матом за совершённое позже. Сейчас его волновало только одно — бабочки в животе. Сан отстранился и Чон громко промычал себе под нос нечто несвязное. Это вызвало низкий смех из горла Чхве. Они пересеклись глазами и Уён потянул парня на себя за воротник рубашки. Сан тут же вновь накрыл его своим весом. Медленными и невесомыми касаниями языка спустился к шее и вызвал приятный звук из горла Чона, когда коснулся места между челюстью и ушком. Уён запрокинул голову вниз и коснулся волосами пола. Его извивало от удовольствия, а Сан наслаждался этим. Руки Чхве хаотично гуляли по телу Уёна: пальцы ловко залезали под рубашку и касались горячего живота, сминали бедра. Будто бы владели им. Блять. Когда колено Сана оказалось у Уёна между ног? Оно дразнило и посылало разряды по позвоночнику, заставляло пальцы дрожать. Чхве ещё грубее вдавил Уёна в пуфик своим весом и брюнет не смог сдержать глубоко стона, который вырвался из горла. Сан тут же заткнул его рот очередным голодным поцелуем, отбирая весь доступ к кислороду. Куда ещё лучше, чем это? Стоило этой мысли пробраться в голову Уёна, как Чхве жестко и рвано качнулся вперед. Нежно поцеловал Уёна в кадык и у Чона закатились глаза от наслаждения. Пиздец, нахуй. Уён сейчас сойдет с ума. И пойдет нахуй, в прямом смысле слова. Нужно остановиться, пока не поздно. Все вокруг пропитывалось их рваными вдохами. Градус в помещении повышался. Становилось слишком жарко и одежда начала прилипать к вспотевшему, разгоряченному телу Уёна. Хотелось избавиться от нее и помочь Сану сделать тоже самое. Посмотреть на фигуру, скрывавшуюся под тканями. Мир перестал существовать. Голова шла кругом. Уён не мог сосредоточить свой взгляд, когда приоткрывал глаза, чтобы посмотреть на Сана. Все расплывалось от наслаждения и накала чувств, скопившихся внизу живота. Разумом он понимал, что нужно прекратить. Остановиться, пока все не зашло слишком далеко. Это было неправильно. Но кому, какая нахуй разница? Ещё этим утром Уён с пеной у рта кричал и возмущался, что ненавидит, а сейчас лежал под Саном и принимал все мокрые поцелуи, словно без них он бы перестал существовать. В порыве чувств, Сан облокотился правой ладонью на фортепиано, чтобы удержать напор собственного тела, но забыл, что инструмент не был прикрыт крышкой. Клавиши издали противный, тонкий звук.  Они оба вздрогнули и тут же оторвались друг от друга. Сан дернулся и отпрыгнул вверх. Уён лишь вжал шею в плечи от отрезвляющего писка. Шум сбитого дыхания пропитывал каждый уголок комнаты. Будто бы вокруг не были метры и метры помещения гостиной. Они все ещё находились в собственном пузыре жара и похоти. Уён продолжал чувствовать касания Сана на себе. Его руки и губы. Блять. Язык на своей шее. Это сумасшествие. Уён все еще лежал и опирался локтями позади себя. Блять. Господи, храни того человека, который сделал пуфик размером с половину его. Чон взглянул на Сана, который смотрел куда угодно, но не на него. Избегал взгляда. Прикусывал припухшие, красные от поцелуев губы. Уён мог поклясться, что услышал шестеренки в голове Чхве. Он что-то сделал не так? Нет, он точно не мог. Но почему, так резко похолодело? — Я, — Сан потупил глаза в пол и отодвинулся, убирая ногу с пуфика. Он буквально стоял над Уёном и возвышался, как скала, — это было ошибкой, прости. Я не хотел. Ошибкой?.. Что? Не хотел? Что за хуйня? Что-то подобное Уён уже слышал. В прошлом. Это заставило все приятные ощущения в теле испариться за доли секунд. Искры из глаз пропали. Пузырь лопнул и реальность ударила в виски. В гостиной повисла тишина, нарушаемая лишь идущими антикварными часами. Слова Сана, как выстрел, прошли насквозь Уёна. Лучше бы, он сказал, что было весело и круто, но больше не повторится. Типо, спасибо за поездочку, но мне пора выходить на этой остановке. Тогда, возможно, Чон и понял его. Взгляд Уёна скользнул по комнате, задержавшись на клавишах фортепиано. Да, после этого он точно вряд ли играть станет. Может быть Сан был прав, да, им не стоит больше позволять себе подобное. Да… нашли контакт и сразу же разорвали его. Злость, как огонь, вспыхнула в груди Уёна, разгораясь с каждой секундой. Внутри всё кипело. Он почувствовал, как вены на висках пульсируют от напряжения. Челюсти сжались. Пиздец, Сан, тебе пиздец.  Заставил почувствовать к себе нечто большее, чем ненависть и отвращение, а потом… Уёна, как ледяной водой окатило. Он поднялся с места. Поправил свою рубашку и поднял глаза. Слабость в теле накатила новой волной, напоминая о том, что он недавно пережил. Все воодушевление спáло. Пошло оно все в одно место. Нахуй. Он пообещал Сану палку в жопу за все его грехи. Теперь хотелось исполнить это ещё больше. Бога нет. А Дьявол, только что отказался от него. — Да, ошибка и больше не повторится, — Чон усмехнулся, — говорят, охранники ходят на расстоянии метра от объекта защиты… — Уён… — Чхве перебил его, но Чон не дал ему договорить. Так же, как и он ему. Прервал речь в ответ. — Так что, будь добр, соблюдай дистанцию впредь, — Уён прочистил горло, — как верный пес, исполняющий долг. И он развернулся. Не попрощавшись вышел из комнаты. Вылетел таким же штормом, как и влетел некоторое время назад. Он коснулся своих губ пальцами, а потом смазал их о рукав рубашки. Блять. Нет. Все резкие реакции Уёна на Сана, на его действия и образ. Нет. Нет. Нет.  Уён точно чувствовал нечто большее, чем просто влечение.