The Weirwood Queen | Чардревная Королева

Середина ноября, 299 год З.Э.

            

Боги, как же он хотел Серсею.       Дождь барабанил по шлему, вызывая головную боль. Джейме замёрз, промок, и культя пульсировала от боли. Зачем мучиться в дороге, когда он может мечтать наяву? Лошадь вряд ли сбилась бы с пути, особенно когда они ехали в середине колонны.       На мгновение Джейме задумался, пытаясь вспомнить, когда у него в последний раз была сестра. Прошло больше года с тех пор, как он сбежал из города, оставив Неда Старка на милость Серсеи. Турнир Десницы. Да, так оно и было, она была с ним после окончания турнира. Пока Роберт самозабвеннонапивался на пиру, Джейме упивался Серсеей.       Серсея была в ярости из-за того, что Роберт не смог сражаться в рукопашной, и гнев сделал её требовательной. Она крепко зажала его лицо между ног, дёргая за волосы, пока он пировал. После того, как сестра достигла пика, она оседлала его, поцарапав ногтями его грудь. Как сладко будет вернуть её. Серсея редко брала его в рот, если ей чего-то не хотелось, но он не собирался оставлять ей выбора. Главное, чтобы она наконец перестала оплакивать Джоффри; траурный чёрный ей ужасно не шёл, придавая неприятное сходство с ожившим трупом.       Джейме улыбнулся, представив прекрасную сестру в платье ланнистерского малинового цвета. Вырез, который она так любила, обнажает ложбинку между грудей, раззадоривая обещанием того, что находится ниже под тонкой материей. Серсее всегда не нравилось, как Роберт неуклюже лапал её соски, и теперь никто, кроме Джейме, не возьмёт их в руки.       Рука, — с горечью вспомнил он, и видение исчезло. Джейме посмотрел на обрубок, рот скривился от отвращения. За это он выпотрошил бы Эдмара Талли, как рыбу.       В то время рана казалась незначительной, всего лишь порез на правой руке, который почти не беспокоил его во время плавания. Когда Джейме выбрался из реки, ему потребовалось немного времени, чтобы найти меч. В Речных землях много трупов. Он был в плохом состоянии, хотя и не таком плохом, как у рыцаря, кишащего личинками, у которого он его забрал.       Тем не менее меч есть меч, и с клинком в руке Джейме непобедим. Он добывал одежду, еду и монеты у оборванцев острием меча, смеясь над проклятиями, которыми они осыпали его. Боги не наказали его за Эйриса, и он не боялся рыжего волка, кем бы тот ни был.       Лошадей было ещё меньше, чем золота, поэтому пришлось идти пешком. Он не мог представить, как простые люди переносят скуку пешего путешествия. Поэтому он начал практиковаться в обращении с мечом. Он практиковался первым делом, когда вставал, снова, когда делал паузу, чтобы поесть, и в последний раз перед сном. Плен в Риверране притупил мастерство, но он быстро восстановил его, радуясь скорости и не обращая внимания на струйку крови из маленькой ранки.       Затем она начала гноиться.       Большая часть времени после этого была как в тумане. Джейме помнил, как взбирался на дерево, спасаясь от стаи волков; он помнил, как, пошатываясь, шёл вперёд, когда звери убежали.       Больше всего ему запомнилась эта девушка. Он не мог забыть эти глаза, голубые, яркие и решительные, когда она опускала меч. Рана загноилась, эхом отозвался голос девушки. Я поклялась сохранить тебе жизнь. Будь проклята её клятва, будь проклята Кейтилин Талли за то, что она задала этот вопрос, и будь проклят Эдмар Талли снова за то, что он нанёс ему удар. Талли в лучшем случае неплохой фехтовальщик, ему просто невероятно повезло его коснуться в бою.       Тем не менее моя удача, кажется, возвращается. Он ухмыльнулся, взглянув на пару лилейно-белых рук, обвившихся вокруг его талии, запястья которых связаны верёвкой. Должно быть, половина королевства ищет Сансу Старк, а я нахожу её беспечно купающейся.       Бриенна чуть не откусила себе язык, когда увидела девицу. Я поклялась вернуть её матери, девчонка настояла на том, чтобы отправить Уолтона Железные Икры. Когда это не удалось, Бриенна попросила Сансу поехать с ней. Джейме не разрешил. Девчонка оказалась достаточно упрямой, чтобы вернуть Сансу в Риверран, где убиты двести человек Болтонов.       Железные Икры предложил привязать девушку к запасной лошади, но Джейме отверг и эту идею. Насколько он знал, она ездила верхом, как Лианна Старк. Он видел, как волчица состязалась в беге со своими братьями в Харренхолле; девушка сама была наполовину лошадью. Нет, Джейме не хотел рисковать своим призом.       Он всё ещё не мог поверить, что поймал её. Сначала он подумал, что девушка была какой-то лихорадочной фантазией, то, как она стояла там, в озере, кроваво-красные волосы прилипли к груди и животу. Затем Джейме услышал, как арбалетчик кричал на неё, и предположил, что она была дочерью какого-нибудь рыбака, которой не повезло купаться, когда мимо проходила их колонна.       Наконец-то он подошёл достаточно близко, чтобы разглядеть лицо.       Как Джонквиль в пруду, но совсем одна. На полминуты он подумал, не притвориться ли, что не узнал бедную дрожащую девушку. Затем вспомнил, как сильно Серсея хотела её. Пусть Флориана и звали дураком, возможно, он был лучшим рыцарем, чем я. Но Серсея — не сказочная девица, она не простит, отпусти я Сансу.       Ему всё равно, как, ради семи адов, девушка оказалась там, и она не спешила ничего объяснять. Старковская девчонка едва ли произнесла хоть слово с тех пор, как он забрал её. Они одели её в изодранные остатки того ужасного розового атласного платья, а Бриенну одели в запасную мужскую одежду. В какой-то момент девушка попросила иголку и нитку, чтобы хоть немного заштопать подданные когтями медведя лохмотья, но он не мог вспомнить, чтобы она говорила что-то другое. Даже Нед Старк говорил больше, чёрт бы его побрал.       Солнце почти село, когда Железные Икры объявил дневной привал. Пока мужчины разбивали лагерь, Квиберн сменил повязку на культе Джейме. Бывший мейстер вёл себя странно по-отечески для человека, вступившегов Кровавых Скоморохов. Чистый срез, одобрительно сказал он, осматривая обрубок в Харренхолле. Не сложись всë так удачно, гниль распространилась бы выше и убила бы тебя.       Час спустя Джейме выразил свою благодарность, попытавшись убить девушку. К сожалению, она была слишком большой и сильной, чтобы он мог утопить её в ванне. Вместо этого он сам чуть не утопился, когда потерял сознание от натуги. И девушка, конечно, спасла его. Потому что она дала клятву. Еë упрямство привело Джейме в ярость, и он сказал ей именно то, что он думает о клятвах, и, кроме того, то, чего он никогда никому не рассказывал.       Теперь Бриенна сидела у костра, неловко сгорбившись над едой. Рядом с ней сидела Санса Старк, чьё самообладание было таким совершенным, как будто она ела жареного лебедя на банкете, а не солонину в глухом лесу.       Насколько они были разными, девушка и путница. Там, где Бриенна толстая, Санса Старк стройна. Там, где волосы Бриенны ниспадали на плечи ломкой выцветшей соломой, волосы Сансы заплетены в ярко-рыжую косу до талии, переливающуюся в свете костра. Там, где рот Бриенны широк, губы толсты, рот Сансы аккуратной формы, а губы — красивого розового цвета.       Джейме смутно осознавал, что эти губы шевелятся, голос приглушён, когда она обращается к Бриенне. О чём они говорят, подумал он. Если они рассказывают истории об убийстве короля, им следовало пригласить меня. Джейме фыркнул, сделав глоток вина. Нет, он единственный присутствующий цареубийца. Верить в то, что Бриенна перерезала Ренли горло так же нелепо, как и обвинять Сансу Старк в успешном покушении на Джоффри.       В своих снах он восседал на Железном троне. Ему снова семнадцать, он цел и красив. Серсея сияла, когда приближалась к трону, изящно перешагивая через труп Эйриса.       «Молодец, брат, — выдохнула она. — Теперь никто не сможет разлучить нас».       Её руки были тёплыми, когда она высвобождала его член, волосы сияли, как золото, когда она приподнимала юбки. Когда он погрузился во влагалище, он посмотрел в её зелёные глаза, эти прекрасные зелёные глаза — и затем повсюду были глаза, глаза мёртвых. Тёмно-фиолетовые глаза Рейгара осуждали; холодные серые глаза Неда Старка сочли недостойным. Какое право они имели так смотреть на него?       Затем он увидел янтарные глаза, такие мягкие, такие разочарованные.       «Я никогда не знал, что сделает отец», — взмолился Джейме.       «Ты знал, что я вышла замуж за принца, — беззлобно упрекнула женщина. — Ты знал, что твой отец хотел его женитьбы на другой».       «Я не играл никакой роли в том, что было сделано».       «Ты не сыграл никакой роли в том, чтобы остановить это».       И Джейме снова оказался в той комнате, в той ужасной комнате. Его глаза охватили всё в одно мгновение. Младенец у огня, чей череп превратился в кровавое месиво. Рыцарь в белых доспехах лежит мёртвый на полу, пронзённый тысячью ран. Гигант распростёрся рядом с ним, его грудь вздымалась, когда он пытался подняться. На другом конце комнаты заплакала женщина, и он посмотрел в глаза Элии из Дорна.