The Weirwood Queen | Чардревная Королева

Часть III: Волчица в Клетке

______________

      

Конец октября — середина ноября, 299 год З.Э.

Мучительное чувство свело внутренности Кейтилин, когда она смотрела на покидающее Риверран войско. Под лютоволком Старков развевалось алое знамя с серебряным кулаком, символом Дома Гловеров. Робетт Гловер хвастался, что в мгновение ока сбросит железных людей обратно в их ненаглядное море и освободит Ров Кайлин.       Кейтилин хотела бы разделить его оптимизм. Гловер не оплакивал её сыновей так, как оплакивала Кейтилин, его не беспокоило молчание Лизы или ярость лорда Уолдера. Винтерфелл отвоёван, золото рекой текло из Западных земель, а Станниса отправили бегом обратно в Штормовой Предел.       Неудивительно, что северяне пребывали в хорошем настроении, желая отомстить железным людям. Имея несколько других вариантов, Робб приказал Робетту идти на север по Королевскому тракту. Когда они приблизятся ко Рву Кайлин, Виман Мандерли пошлёт корабли к Укусу. Потребуются недели, чтобы переправить девять тысяч человек, даже при хорошей погоде.       Когда Кейтилин покидала крепостные стены, сир Первин Фрей следовал за ней по пятам, а она взволнованно размышляла о стратегии Робба. Её сын приказал Гловеру оставить в Риверране четыре тысячи своих людей, половина из которых лучники. Что планирует Робб? Ланнистеры укрепляли власть в Королевской Гавани; у Тайвина не было причин встречаться с Роббом на поле боя. Робб также не мог двинуться на столицу; с Маргери Тирелл, обручённой с маленьким Томменом, объединённое войско Ланнистеров и Тиреллов, защищавшее город, насчитывало более пятидесяти тысяч человек. Всё, что им нужно сделать, — это дождаться возвращения Робба на Север, а затем покорить Речные земли.       — С тобой всё в порядке, моя леди? — Сир Первин обеспокоенно нахмурился.       — Я достаточно хорошо себя чувствую, — уклончиво ответила Кейтилин. — Я присмотрю за своим отцом до обеда; ты можешь идти.       С поклоном сир Первин ушёл, несомненно, тренироваться во дворе. Он покидал её только в тех случаях, когда она открыто велела это. Прошло почти две луны с тех пор, как пришли вести о гибели сыновей, и, хотя она возобновила нормальное питание, рыцарь почти не отходил от неё. Его присутствие одновременно приятно и раздражающе. Она не была истеричной девицей, за которой нужно присматривать, чтобы она не причинила себе вреда. Тем не менее Первин оказал некоторую помощь, когда Кейтилин размышляла о способах примирения Робба с лордом Уолдером.       Если бы только Лиза нашла в себе смелость, печально думала Кейтилин, направляясь в покои отца. Рыцари Долины могли бы всё изменить. Кто знал, какой короткой может быть осень; Западные земли и Простор могут голодать так же легко, как и Север, если рекруты в ближайшее время не вернутся на поля. С тридцатью тысячами свежих людей, поддерживающих Робба, даже Тайвину Ланнистеру пришлось бы согласиться на мир до конца зимы.       Наверняка был какой-то способ убедить Лизу. Кейтилин всё ещё не отправила письмо, которое написала после того, как поняла, что Хостер Талли сделал со своей младшей дочерью. Чувство вины грызло Кейтилин, когда она задавалась вопросом, что бы она сделала на месте Хостера. Она бы не стала обманом заставлять сестру пить лунный чай, но что ещё оставалось делать? Позволить Лизе выйти замуж за человека, который её обесчестил? Он не был высокого происхождения, иначе отец мог разрешить этот брак. Тем не менее даже межевой рыцарь сильно отличался от странствующего певца или неизвестного бастрада.       Отец спал, когда она добралась до него, лицо было бледным и осунувшимся. Кейтилин взялась за шитьё, продолжая размышлять о личности несчастного юноши, за которого Лиза хотела выйти замуж. Возможно, если бы она опознала мальчика, то смогла бы придумать способ убедить Лизу. Её воспоминания о Риверране до восстания были смутными, но ей больше не о чем думать, пока не вернулся Робб.       Неделю спустя она ничуть не приблизилась к опознанию подростка, когда вой из псарни возвестил о прибытии Робба. Только Серый Ветер доводил гончих до такого состояния. Кэт поспешила к крепостным валам, отчаянно желая увидеть единственного живого сына. Сир Первин уже был там, губы плотно сжаты, когда он наблюдал за их приближением.       Это был король, который приехал в Риверран, корона из бронзы и железа удобно сидела на его голове. Борода Робба исчезла, но лицо было жёстким и худощавым, осанка царственной. Серый Ветер нёсся за ним вприпрыжку, такой же свирепый и гордый, как его хозяин. Она не видела ни Нимерию, ни огромную стаю волков, которые сопровождали Робба на запад.       Рядом с Роббом ехала девушка, которая, должно быть, была его невестой. У Джейн Вестерлинг лицо в форме сердца, мягкие каштановые кудри и застенчивая улыбка. Даже без Фреев плохая партия. Старки редко женились за пределами Севера, и то только за сыновей и дочерей великих лордов Речных земель или Долины. Прабабушкой Неда была Блэквуд; его двоюродная бабушка Джослин Старк вышла за Ройса. Робб и Арья никогда бы не были обещаны Фрею, если бы не упрямство лорда Уолдера. Что касается Вестерлингов, то их дом древний, но обедневший, и, что хуже всего, они поклялись Утёсу Кастерли.       — Моего брата здесь нет, — тихо сказал Первин. Его, похоже, не удивило отсутствие Оливара. Лорд Уолдер приказал всему своему выводку и их людям вернуться к Близнецам; конечно же, он позвал оруженосца Робба. Кейтилин задавалась вопросом, был ли Чёрный Уолдер Фрей вынужден силой оттащить юношу от Робба.       — Роббу в любом случае повезло иметь такого стойкого человека оруженосцем, — честно сказала Кейтилин.       Теперь рядом с Роббом ехал десятилетний мальчик, ракушки отмечали в нём ещё одного Вестерлинга. Он с обожанием смотрел на Робба, хотя должен сосредоточиться на лошади. По копне кудрей она заподозрила, что он младший брат Джейн. Молодой рыцарь и девушка возраста Сансы также носили морские раковины, как и пожилая женщина, которая могла быть только их матерью. Рядом с ней ехал рыцарь постарше, несущий щит с тремя горшочками чёрного перца. Кейтилин отметила, что оба держались подальше от лютоволка.       Когда Робб направился к воротам, Кейтилин спустилась с крепостного вала так быстро, как только могла, сохраняя достоинство. Она не могла прилюдно обнять своего царственного сына, но могла первой встретить его во дворе. Она добралась до двора как раз перед Роббом и воспользовалась моментом, чтобы привести в порядок юбки и смахнуть влагу с глаз. Простые жители Риверрана окружили двор, их лица жаждали хоть мельком увидеть Молодого Волка.       — Леди-волчица?       Пухлая рука дёрнула за юбку, и Кейтилин обнаружила, что смотрит сверху вниз на малыша, который бежал впереди её лошади, когда она возвращалась в Риверран. Единственный изящный лист чардрева был вышит на подоле его туники, алая нить ярко выделялась на серой ткани. Кейтилин нахмурилась. Она не знала ни одного дома с таким знаком, и ни один ребёнок в таком возрасте не носил знака служения.       — Пейт, нет. — Мать ребёнка взяла его на руки, не обращая внимания на его протесты. На манжете её простого синего платья тоже красовался чардревный лист.       — Мне очень жаль, м’леди, — она присела в неловком реверансе. — Извините, что мой мальчик побеспокоил вас, и… — она заколебалась, — соболезную потере ваших малышей, — прошептала она.       Она прикусила губу, как будто собираясь сказать что-то ещё, затем побледнела, посмотрев мимо Кейтилин.       — Мама, — и голос глубже, чем она помнила, но это были глаза Робба, которые она увидела, когда повернулась.       

***

       С истощающимся терпением Кэт ждала, пока Робб закончит в Большом Зале. Речники и северяне восхищённо слушали короля, когда он восхвалял победу Эдмара при бродах, делился новостями о том, сколько добычи они привезли с запада, и обещал, что его народ будет хорошо подготовлен к зиме.       Когда стюард наконец объявил о завершении, Большой Джон последовал за ним с воодушевляющим криком «Король Севера!», и северные лорды взревели на полувздоха позади него, в ответ речные лорды закричали «Король Трезубца!». Серый Ветер вторил им воем. Может, Робб и потерял Фреев, но, по крайней мере, у него есть эти сердца.       Когда лорды вышли, Робб жестом попросил Кейтилин остаться. Она подошла к помосту, где стояли Эдмар и дядя Бринден в сопровождении Вестерлингов и рыцаря-перечницы. Когда Робб нахмурился, Кейтилин поняла, что Первин всё ещё стоит рядом с ней, жёсткий и суровый. Прежде чем Робб успел что-либо сказать, Джейн спустилась с помоста, протягивая руки.       — Я многим обязана вашему дому, добрый сир, — сказала она, краснея и делая реверанс. — Ваш брат спас жизнь моему мужу.       Первин уставился на девушку с каменным выражением лица. Девушка нервно сглотнула.       — Я сожалею о своей роли в бесчестии, нанесённом вашему дому, и прошу вас сказать мне, как я могу загладить свою вину. — Её слова были отточенными, хотя и неуверенными, и Кейтилин подумала, обращалась ли она так же к Чёрному Уолдеру Фрею.       — Я подумаю над этим, моя ле… Ваша светлость, — сказал Первин, бросив взгляд на Робба.       — Она говорит правду, — сказал Робб, спускаясь с помоста и беря невесту за руку, Серый Ветер следовал за ним по пятам. — Я хотел бы поговорить с тобой наедине после ужина, сир, и лично принести извинения.       Сир Первин дёрнулся, когда Серый Ветер приблизился, с любопытством принюхиваясь. Затем, к удивлению Кейтилин, лютоволк сел на задние лапы и ободряюще лизнул дрожащую руку молодого рыцаря. Первин перевёл взгляд с короля на волка, совершенно сбитый с толку.       — Знак уважения, — пояснил Робб, когда лютоволк вернулся к нему. — До сегодняшнего вечера.       Когда Первин ушёл, Робб представил Кейтилин незнакомцам на помосте. Как и подозревала Кейтилин, трое молодых людей были братьями и сёстрами Джейн. Мальчишеского рыцаря с усами звали Рейнальд, легковозбудимого оруженосца — Роллам, а служанку — Эления. Выдающейся женщиной была леди Сибелл Вестерлинг; рыцарем был её брат сир Рольф Спайсер. Последние двое пытались быть вежливыми настолько, насколько это возможно, но Кейтилин заметила, что Серый Ветер пристально наблюдал за ними, обнажив клыки. Они, казалось, вполне счастливы покинуть зал и отправиться в свои покои, но старший брат должен был взять Роллама на руки, прежде чем он покинет Робба.       Чёрная Рыба шёл с Кейтилин, когда они покинули похожий на пещеру зал и направились в комнату для личных аудиенций наверху. Пока Эдмар требовал, чтобы принесли вино и еду, дядя крепко прижимал её к себе, бормоча слова утешения. Робб занял высокое кресло, выглядя усталым, как восьмидесятилетний мужчина. Он ещё не обнял её, и Кэт знала почему. Он боится, что один из нас или мы оба начнём плакать и никогда не остановимся.       Когда Чёрная Рыба отпустил, лютоволк подошёл и сел у ног Кейтилин. Пока её брат рассказывал дяде всю историю о битве у Каменной Мельницы, Кейтилин гладила Серого Ветра за ушами. Только после того, как слуги пришли и ушли, Чёрная Рыба прочистил горло и сказал:       — Я думаю, мы все достаточно наслушались твоего хвастовства, племянник.       Эдмар был ошеломлён.       — Хвастовство? Что ты имеешь в виду?       — Я имею в виду, — сказал Чёрная Рыба, — что ты должен поблагодарить его светлость за снисхождение. Это представление в Большом зале он разыграл, чтобы не срамить тебя перед твоими же людьми. Будь на то моя воля, я бы с тебя шкуру спустил за глупость, а не хвалил за геройство на бродах.       — Хорошие люди погибли, защищая эти броды, дядя. — Эдмар казался возмущённым. — Что, никто не одерживает побед, кроме Молодого Волка? Или я украл немного славы, предназначенной для тебя, Робб?       — Ваша светлость, — ледяным тоном поправил Робб, когда его лютоволк зарычал. — Ты принял меня как своего короля, дядя. Или ты и это забыл?       Чёрная Рыба сказал:       — Вам всем было приказано удерживать Риверран, Эдмар, не более.       — Я удерживал Риверран и разбил нос лорду Тайвину в кровь…       — Это так, — сказал Робб. — Но разбитый нос не выиграет войну, не так ли? Мы остались на западе, потому что я хотел, чтобы лорд Тайвин пришёл за нами.       Но Эдмар захлопнул ворота, в ужасе подумала Кейтилин.       — Мы все были на лошадях, — сказал сир Бринден. — Войско Ланнистеров в основном пешее. Мы планировали устроить лорду Тайвину весёлую погоню вверх и вниз по побережью, затем проскользнуть за ним и занять сильную оборонительную позицию поперёк золотой дороги, в месте, найденном моими разведчиками, где местность была бы в нашу пользу. Если бы он напал на нас там, он заплатил бы ужасную цену. Но если бы он не напал, то был бы пойман в ловушку на западе, в тысяче лиг от того места, где ему нужно было быть. Всё это время мы жили бы за счёт его земли, а не он — за счёт нашей.       — Лорд Станнис был готов напасть на Королевскую Гавань, — добавил Робб. — Он мог бы избавить нас от Томмена, королевы и Беса одним разом. Тогда мы, возможно, смогли бы заключить мир.       Эдмар перевёл взгляд с дяди на племянника.       — Ты никогда мне не рассказывал.       — Я велел тебе удерживать Риверран, — процедил Робб. — Удержи его, а не ищи собственных сражений.       — Когда вы остановили лорда Тайвина на Красном Зубце, — сказал Чёрная Рыба, — то задержали его ровно на столько времени, чтобы всадники из Горького Моста успели добраться до него с вестью о том, что происходит на востоке. Лорд Тайвин немедленно развернул войско, присоединился к Маттису Ровану и Рендиллу Тарли у истоков Черноводной и форсированным маршем направился к Падучему Водопаду, где обнаружил Мейса Тирелла и двух его сыновей, ожидавших с огромным войском и флотилией барж. Они поплыли вниз по реке, высадились в половине дня езды от города и зашли Станнису в тыл.       Эдмар стал цвета сыра, глаза метались от дяди к королю.       — Я-я…       — Ты не подумал, — тихо сказала Кейтилин. — И этого нельзя отменить. — Эдмар посмотрел на неё с выражением, средним между стыдом и гневом. — Но я знаю способ, которым вы можете загладить свою вину, если это будет угодно вашей светлости.       Робб склонил голову.       — Это оскорбление Фреев должно быть исправлено. Фрей в роли леди Риверрана смягчила бы некоторые раны лорда Уолдера. — Эдмар разинул рот, а Кейтилин проигнорировала его. — Первин — старший из сыновей Бетани Росби, а Оливар был подопечным лорда Джайлза Росби. Они не смогут унаследовать Росби, если бросят вызов короне; предложите земли Первину и, возможно, нескольким другим сыновьям. Рядом с Даром есть много пустых замков, которые можно отремонтировать.       — Замёрзшие руины не успокоят лорда Уолдера, — проворчал Эдмар. Робб неприятно улыбнулся.       — Тогда твой брак ещё важнее, не так ли, дядя?       После долгой паузы Эдмар кивнул, его плечи поникли. Ворон уже летел к Близнецам, когда Робб на следующий день зашёл в солярий Кейтилин.       Она уже приняла множество посетителей, поскольку каждый северный лорд пришёл выразить свои соболезнования. Большой Джон заключил её в крепкие объятия, в то время как Маленький Джон убедил отца разомкнуть руки прежде, чем мать короля задохнулась бы в его тисках. Галбарт Гловер и Рикард Карстарк проявили больше сдержанности, но от того их слова были не менее искренними. Мейдж Мормонт попыталась поднять настроение, пошутив, что если Теона не убьют его собратья по Ночному Дозору, то одичалая копьеносица наверняка убьёт его. Или Джон Сноу мог бы. Бастард или нет, но Джон очень любил Брана и Рикона и ему никогда не нравился Грейджой.       Меджер Сервин уже выразил соболезнования, поскольку несколько месяцев находился в Риверране, оправляясь от ран, полученных на Зелёном Зубце. Мейстер считал чудом, что он продержался в плену достаточно долго для обмена заложниками. Сир Вилис Мандерли, вернувшийся при том же обмене, давно ушёл. Вскоре после взятия Скалы Робб послал ворона, приказав сиру Вилису отправиться на какое-то задание.       Пока Робб распоряжался принести им горячий сидр, Кейтилин рассматривала его лицо. У глаз и на лбу появились новые морщинки, те же самые, что и у неё, от печали. Горе тяжёлым грузом лежит между нами, потому что никто другой не знал Брана и Рикона так хорошо. Она подумала, слышали ли Санса и Арья о смерти своих братьев.       — Куда ты отправил сира Вилиса? — спросила Кейтилин, решив не падать духом перед сыном. Серый Ветер уткнулся мордой в колено Робба, когда Робб нахмурился, сбитый с толку, проводя рукой по волосам, которые упали ему на плечи. Он выглядит таким усталым.       — В Браавос и Вольные Города, — наконец сказал Робб. Кейтилин моргнула, сбитая с толку.       — Браавос? Почему?       Робб посмотрел на Серого Ветра, его рот был сжат. Лютоволк тихо фыркнул и лизнул его руку.       — Тебе когда-нибудь снились странные сны?       Это зависит от того, что подразумевается под «странными». Ей снилось, что её семья в безопасности в Винтерфелле; снилось, как она собственноручно перерезает поганую глотку Теона; снилась Санса в платье из листьев, поющая в кольце чардрев.       — У меня были такие, — сказала она. Робб снова провёл руками по волосам.       — Мне всё время снится, что Бран наблюдает за мной, — сказал он наконец, его голос был едва ли громче шёпота. — Он говорит мне держать Серого Ветра поближе и не беспокоиться о том, что Нимерия сбежит. Мои сны о чардревах, похожих на дев, таких сильных метелях, что стада застывают на месте, о… — он сглотнул. — О людях, которые не являются людьми, с кожей бледной, как молоко, и глазами, похожими на осколки горящего льда.       В Долгую Ночь пришли Иные, так сказала старая Нэн. Но это сказки, бабушкины страшилки для непослушных детей… Кейтилин посмотрела на лютоволка, тяжело дышащего у ног сына. Ободрённый молчанием, Робб продолжил:       — Грядëт тяжёлая зима, я знаю это. Сир Вилис должен купить как можно больше зерна и стекла; лорд Мандерли согласился снабдить сына серебром, а мы вернём им золото Ланнистеров. То золото, которое не потрачено на еду, пойдёт женщинам на изготовление одеял и зимней одежды, а мужчинам — на охоту за мехами.       — Даже со всем золотом, которое вы захватили на западе, будет ли этого достаточно?       Робб улыбнулся, на мгновение по-мальчишески:       — Не волнуйся, мама. У нас будет много золота.       

***

       Когда Робб отправился на юг, его знамёна безвольно повисли под проливным дождём. Кэт наблюдала за их отъездом с отцовского балкона, завернувшись в толстый плащ. Несмотря на дождь, лорды в хорошем настроении. Роллам Вестерлинг практически пританцовывал в седле, в то время как Рейнальд гордо нёс знамя Робба.       Леди Сибелл не хотела, чтобы они отправлялись на юг. Она довольно красноречиво умоляла Робба оставить их с сестрой, но Робб отказался. Вместо этого он оставил сира Рольфа Спайсера присматривать за Джейн, а Кейтилин присматривать за сиром Рольфом и леди Сибелл. Они не понравились Серому Ветру, и это было причиной для тревоги. Она не говорила об этом Роббу, но видела, как он взглянул на лютоволка, когда тот крался за ними.       Хотя она внимательно наблюдала за происходящим, прошла неделя без чего-либо, что дало бы ей повод для подозрений. Сир Рольф проводил время во дворе или с другими лордами, всегда стараясь избегать сира Первина. Леди Сибелл по большей части оставалась в покоях, шила и читала со своей дочерью Эленей.       К лёгкому разочарованию Кэт, Джейн Вестерлинг к ним не присоединилась. Маленькая королева стала неотступной тенью Кейтилин. Джейн ела неизменно рядом с Кейтилин, аккуратно кладя в рот небольшие кусочки мяса, до боли напоминая этой манерой Сансу, и осторожно задавала вопросы о северных обычаях. Джейн молилась в Септе, зажигая свечи Воину за Робба и Матери за добрых братьев, которых никогда не встретит. Джейн сидела в гостиной лорда Хостера, время от времени спрашивая совета у Кейтилин по поводу камзола, на котором она вышивала лютоволков.       Кейтилин думала, что состояние лорда Хостера может расстроить девушку, но она, похоже, привыкла к запахам и звукам комнаты больного. Да, маленькая королева ухаживала за раной Робба, но она не была ни целительницей, ни мейстером.       — Как тебе удалось исцелить короля, который забрал твою крепость? — спросила Кейтилин однажды поздно вечером, когда в окна барабанил дождь. — Мой сын красив, но наверняка была и какая-то другая причина.       Джейн застенчиво улыбнулась, и история выплеснулась из неё. Да, Робб красив, очень красив. Но она была в ужасе, когда началась атака, боялась, что замок будет предан огню, а обитатели убиты. Завывания Серого Ветра не были похожи ни на что, что она когда-либо слышала, и она видела, как он перегрыз горло рыцарю, которого она знала с рождения.       И всё же, когда сражение закончилось, Робб достойно принял их капитуляцию, не давая своим разгорячённым боем людям спуску. Ни к одной служанке не приставали, ни у кого не срывали драгоценности с шеи. Ужасающий лютоволк покрыл влажными поцелуями смеющегося оруженосца Робба, каким-то образом зная, что тот спас жизнь его хозяину. Итак, когда рана Робба начала беспокоить его, Джейн беспокоилась за храброго молодого короля.       — Наш мейстер был занят с тяжело ранеными, и Робб не хотел забирать его у тех, кого можно спасти, — в глазах Джейн сверкнул неприкрытый восторг. — Целительству меня обучала мать, и именно она предположила, что я могу ему попытаться помочь. — Глаза Кейтилин сузились. Если уж мать научила Джейн целительству, то леди Сибелл могла бы и сама ухаживать за Роббом. Или я шарахаюсь от теней, стремясь по любой причине не доверять ей? Но как ещё Джейн и Робб могли остаться наедине?       — Как… — Она замолчала, когда встревожились псарни. Робб ещё не может вернуться. Но они никогда так не выли, за исключением тех случаев, когда рядом оказывался лютоволк… Кейтилин поднялась на ноги, сердце бешено колотилось, шитьё упало на пол.       — Моя леди? — робко спросила Джейн.       — Нимерия, — выдохнула Кейтилин.       Взмахнув юбками, она выбежала из комнаты. Была только одна причина, по которой Нимерия могла оставить Робба, только одна причина, по которой она могла вернуться в Риверран. Когда Кэт добралась до крепостных стен, Эдмар был уже там, выкрикивая непристойности в адрес группы оборванных разбойников. Дождь прекратился, но даже при этом грязь по щиколотку глубиной. Они собрались в круг, скрывая одного из них от посторонних глаз. Солнце опускалось за горизонт, полная луна едва виднелась над головой.       — Иные бы вас побрали! Берик Дондаррион мёртв; убирайтесь, пока мы не нашпиговали вас стрелами!       — Какая неожиданность, — протяжно произнёс певец, сжимающий деревянную арфу.       — Помолчи, Том, — хрипло осадил его рыцарь в потрёпанных доспехах. — Кейтилин Талли там или нет?       — Это тебя не касается…       — Здесь, — крикнула Кейтилин.       — Мама?       Кейтилин схватила Эдмара так сильно, что чуть не сбила его с ног.       — Опустите мост.       — Кэт…       — Тише! — Она зашипела, встряхивая его, когда вой лютоволка эхом разнёсся по воде.       Кейтилин слетела с крепостного вала, не дожидаясь, послушается ли брат. Она поскользнулась и упала на грязном дворе, намочив юбки. В одно мгновение она вскочила на ноги и побежала к воротам. Как только мост опустили, она бросилась через него к кучке мужчин в разномастных доспехах. Разбойники расступились, маленькая фигурка бросилась ей навстречу, и Кейтилин заплакала от радости, крепко обнимая свою дочь.