Переменная Ѱ

      Не сказав и пары слов, Кей повёл его по коридорам корпуса. Сначала не хотелось прерывать тишину, но она оказалась такой некомфортной, что Иво не выдержал. Непонятно чего правда, молчания Кея и его хмурого взгляда или своих собственных мыслей, то и дело пытающихся поверить в нечто неприятное.       — Кей, мы куда?       Стоун остановился и обернулся. Похлопав глазами, улыбнулся уже привычной за пару встреч улыбкой и почесал затылок.       — В КС буфет хороший. Поедим? И нам вероятно есть о чём поговорить.       — Твоя правда, — тихо согласился псионик и двинулся следом.       Буфет представлял из себя идеально освещённое большое пространство с большими диванами, на вид удобными, между которыми белые столы. Создано ощущение чистоты и некоторый безопасности. Людей здесь не очень много, вероятно, это так всегда.       Они присели за крайний столик у окна. Иво невольно обратил внимание на маленькое прихрамывание на левую ногу. «В ногу стреляли, не смертельно, но больно». К ним подошла официантка. Кей перевел на напарника взгляд, будто спрашивая разрешения на то, чтобы сделать заказ. Иво кивнул. В любом случае он не знает, что здесь можно поесть. А сам бы он ограничился кофе. Кей заказал им пасту-суп.       Им вскоре принесли еду, которая, к удивлению, неплохо выглядела, и когда они всё-таки остались наедине, Стоун произнёс:       — Спрашивай.       Иво напрягся. Ровное положение тела стало даже неудобным на секунду. Плечи хотелось сжать, ссутулить и вообще руками закрыться, как ребёнок, на которого кричат в детском саду. Но он сидит ровно. «Прямо так спрашивать… Не будет грубо? Будет. Он сам попросил».       — Я тебе помешал, да? Злишься? — более тихо, чем привык, сказал псионик и внимательно следил за выражением лица эмпатика. Тот в свою очередь нахмурился, что сразу настораживало.       — Да, — кратко и ясно ответил Стоун.       Телекинетик кивнул. Ложку в руки брать не спешил. Думал, что ещё сказать, но ничего в голову не лезло. Потому остался один правильный вариант.       — Извини.       «Пожалуйста», — думал он про себя, но почему-то не смог сказать этого.       — Иво, уволь, — отрезал Кей несколько строго, а потом всё-таки поднял уголки губ кверху. — Ты как лучше хотел, не так ли? Так что проехали. Хотя жаль, что она убежала. Это ведь…       — Её пистолет был. И она же тебя ранила.       — Угу, схватываешь, — эмпатик поднял взгляд в тот момент, когда Иво хотел спросить что-то ещё. Но начал раньше. — Кто она, понятия не имею. Но сказали ловить надо.       — Зачем? — перебить своё любопытство не удалось, да и тем более теперь они работают вместе. Имеет право. В буфет вошла компания в форме Корпуса.       — Потом. Ешь давай.       Иво вопросительно хмыкнул, но донимать не стал. Хотя, будь он честен, очень хотелось. Что-то внутри не давало. Вероятно, воспитание. «Понял, здесь не стоит». Взяв ложку в руки, наконец притронулся к еде. Было… Действительно неплохо. Это явно выходило за привычное для народа: есть можно и ладно.       — Быстро тебя выписали. Для подстреленного, — снова попытался он завязать диалог. И на этот раз, видимо, успешнее, потому что эмпатик улыбнулся, искренне заинтересованный в таком разговоре. Ну или тоже не сильно хочет сидеть молчком.       — Мне Инквизиция хилера пригнала, — ответил он и глянул в удивлённые на миг глаза Мартена.       — Аукцион невиданной щедрости? — иронично произнёс он, и его губы изогнулись в улыбке.       — Ну что-то вроде того!       Мужчины рассмеялись, но через пару секунд разговор вернулся в нужное русло.       — Ну если серьёзно… — Кей потянулся за куском хлеба. — Я им нужен. Дело всё ещё при мне, — на секунду осёкся и снова улыбнулся. — При нас.       Иво закивал и отвёл взгляд. Что за дело пока не совсем ясно. Однако они в немом согласии решили обсудить это на улице. Люди вокруг несколько смешали. «Хрен знает почему, но я бы и сам не стал с ним говорить в такой обстановке о деле. О быте в целом можно…».

***

      Двинувшись вдоль здания Корпуса, они наконец-то завели разговор. Светило солнце, всё было так приторно чисто, что даже слишком. Иво вливался как свой, потому на него косые взгляды не обращены. И всё же он чувствовал дискомфорт. Можно быть, не в том смысле, в котором мы его знаем. Но что-то его смущало во всём этом. Всегда.       — Так вот про девку-то ту… — Кей прошипел это и чуть оглянулся, убеждаясь, что никому кроме непосредственно их двоих этот разговор не интересен. — На псиоников покушения пошли. Вместе с нашим с тобой уже шесть. Один в Центре, четыре в Термитнике. Ещё одно на окраине. Только два были неудачными.       Слушая его, Иво невольно подмечал, как далеко друг от друга находились точки покушения. И эпицентр всего этого, конечно, в Термитнике.       — Как я понимаю… Тебя отправили подозреваемого найти. В Утконос нахрена?       — Ганс Гюлер велел. Наших, псиоников, там можно легко найти, тем более если у них есть возможность иметь неплохие стволы, то, значит, обеспеченные. Да, это не единственный приличный клуб…       — Но именно там шанс найти их будет выше всего из-за популярности, — телекинетик перебил его. Оставил в приятном смятении. Вероятно, нравится, что напарник будто читает его мысли.       — Настолько хорошо мои мысли схватываешь. Думаю, не зря мы поладили, — Кей широко улыбнулся. Иво ему в ответ.       — Явно, — было приятно, что всё обернулось именно так. Кто знает, что случилось бы, если бы его напарником стал не Кей. Вряд ли бы общались бы они так же хорошо с ходу. — Ты сказал: «Стволы». Пистолетов несколько. Сколько именно?       — По экспертизам два пистолета разных. Один из которого ты палил. Другой замечен при перестрелке в Центре.       — Псионик из последнего покушения умер в больнице. В твоей же.       В ответ он получил одобрительный кивок. Иво опустил взгляд на плитку и как-то неосознанно спросил.       — А эмпатик им накой? Вынюхивать больше некому?       — Ну вообще ты прав.       Иво выгнул бровь и посмотрел на Стоуна, который кажется был абсолютно серьёзен сейчас.       — Пси-эмпатия, при достаточном её освоении, проявляется как интуиция и предчувствие.       — Знаю. И это называется «нюхать», я правильно понял?       — Абсолютно.       — А этот твой… — порыскав в карманах штанов он достал под. Закурил, втянув в себя горячий пар. — Гюлер. Несколько дел ведёт?       — Ну да. Первое покушение на его территории произошло, а дальше под его юрисдикцию попало. Вот и работает.       Выдохнул. Дальше в его голове встал вопрос про камеры, под которые ни разу не попал ни один покушитель. «В Термитнике-то верю. Там камера не самые лучшие, ещё и не везде есть. А из Центра-то как ускользнул? Удачный риск или продуманный план? Кей… По глазам вижу — тоже мало что полезного на этот счёт скажешь. Не буду интересоваться».       — Значит, ты её, девушку эту, обнаружил. Из клуба вышел и сразу подстрелила.       — Ну да.       — Прямо-таки сразу. С чего бы? — Иво снова затянулся и надеялся получить ответ. Но его не было. Кей только улыбался. Надеется, что сам догадается? — Я не всезнайка. Говори как есть, — Молчит.       «Партизан, крэп. Аколиты в Содействии все такие? Или только мне повезло?»       Простояли ещё с минуту. Этот разговор можно было и в буфете начать. Да только как-то быстро чужие уши появились. А Кей словно этого и не хотел. Это насторожило.       — Погоди… — произнёс Мартен, в очередной раз поднося к губам пластик. — Ушли мы не просто так. Да и она не смогла бы тебя просто так вычислить, что ты из КС. Думаешь, крыса завелась? — последнюю фразу сказал почти шёпотом, очень аккуратно, словно никаких таких «теорий» и быть не может.       Однако, похоже, Кея его суждения радуют. Он снова улыбается во весь рот и кивает.       — Будем считать, что это лишь догадки.       Дальше говорил, то о том, то о сем. Что Мартен теперь в некотором роде предатель для псиоников, что опасно ему не прикидываться своим в Центре и вообще о таком. Иво всё это знал и прекрасно понимал. Все риски рассчитал давно, да и с Центром знаком. Но всё-таки некоторые перспективы кажутся ужасными. Например, тот же вопрос о информации. Кто знает, когда очередь дойдёт до него, и следующей жертвой будет красивый мужчина без пяти тридцати лет.       Обсудили, кому выгодно на псиоников нападать… Точнее пытались, но к очевидному выводу не пришли. Зато точно знают, что за пистолет был у Мартена в тот злосчастный день. ПТ-2. Пистолет полицейский, однако в крупное производство не попал. На мир всего сто штук. То есть шанс мал, но именно Иво повезло попасть в процент людей, кто мог стрельнуть из него. Калибр редкий, как и на другом пистолете. Выдвинули теорию, что могли быть с одного завода. Правильная она или нет… Узнают, возможно, в будущем.       — И вот что выходит. В деревеньке на востоке тоже убийство было. К псионикам отношения не имеет. Но калибр тот же, что и у нас. Преступник задержан.       — М-м-м… — Иво вздернул головой. Было пока непонятно чем это поможет, но что-то в голове уже было. Может там и найдётся ещё одна линия череды покушений.       — Гюлер разрешение на встречу выдаст. Завтра поедем, побеседуем. Посмотрим, что это нам даст.       — Каков шанс, что практически ничего?       — Большой, — трагично произнес эмпатик.       — Прекрасно, — усмехнулся Мартен. Но возражать не будет. Надо значит надо. Он так всю жизнь живёт.       Сошлись на мнении, что преступник обязательно даст им информацию, ведь они такие обонятельные и харизматичные парни, что не устоять. Хотя Иво под эти описания мало чем походит, чисто по его объективному мнению. Обменявшись номерами, наконец-то разошлись. Иво вернулся к машине на парковке возле корпуса и задумался над словами Уэйна.       «Сделать тест? Прямо сейчас… Вероятно, не выйдет. Инструменты бы забрать с музыкалки. Давно уже обещал…»

***

      Музыкальная школа, в которой Иво ранее преподавал, а ещё раньше учился до интернета, была в центральной части того района, где он жил. Родители когда-то давно отдали его именно сюда, потому что преподавательский состав внушал большее доверие, чем в центральной школе. Да и всё же намного ближе к дому. Закончил семилетку виолончели, а вторую специальность получил в интернате, также не бросая прошлую. Но душа здесь осталась надолго. Преподаватели были строгими, однако справедливыми.       Ну и конечно, не без хороших моментов. Например, тот факт, что его приняли на работу сюда, был заслугой его учительницы музыкальной литературы. Она Иво любила ужасно, как и он её в целом. Поговорить они могли долго. Не только на тему музыки, но и вообще. После выпуска первым делом пришёл к ней. И она дала ему один совет, которым он живёт до сих пор.       Припарковавшись возле здания школы, он ещё долго не мог придумать, как же помягче сказать, где он нашёл себе работу. Он сказал, что в Центре. Но не уточнил где именно. Мало ли что они придумали себе. Но медлить нельзя. «Зная себя, и до ночи буду сидеть думать, толку-то?»       Собрав силу в кулак, вышел из авто, уверенным шагом двинулся ко входу. Охранник встретил его дежурной улыбкой, открыл турникет.       В школе только начиналась вторая смена. Ребята с разных классов, не всегда с довольным видом, сидели под кабинетами и ждали своей участи за невыученное домашнее задание или ещё за что-нибудь такое.       Проходя мимо одного из кабинетов, он увидел ребят, которых сам учил когда-то. Они абсолютно точно были рады его видеть. Сейчас их обучает другой человек, и, похоже, он не вызывает у них такого же восторга. Иво на минутку подумал, что стоит сворачивать назад. Потом осекся и понял, что не сможет. Через себя просто не переступит.       — Месье Иво! — воскликнула девочка из маленькой компании. Все ребята были семи-восьми лет. Малыши, по-хорошему, но все таланты.       — Здравствуйте, дети. На занятие? — он слегка опустился перед ними на корточки. Дети смотрели на него с надеждой, что вот-вот он скажет, что возвращается к ним и продолжит их учить. Но знали все, что нет. Такого уже не будет.       — Ага, — ответили они хором.       — С вами интереснее было! — выкрикнул мальчишка где-то у стены обиженным голосом. Иво искренне посмеялся. Обиду детей понять легко. Все же когда на замену приходит другой учитель, который в чём-то хуже предыдущего… Это звучит как предательство.       — И где вы теперь работаете? — спросила другая девочка с тоненьким тихим голосом, словно чего-то боялась.       — Я в… — Иво точно не знал как ответить. Маленькие дети вряд ли поймут, что за КС и чем он там занимается. Нет, спроси его в семь лет про «папину работу», он бы хрен что ответил. Его в то время это не очень интересовало. Вероятно, этих детей также. Потому решил ответить несколько лаконично. — Теперь людей защищаю.       Дети удивились и даже восхитились. Это, наверное, и правда повод для такой реакции.       Распрощавшись с ребятами, он двинулся к кабинету, в котором работал. Он пока что пустует. Осталось забрать некоторые вещи и больше он сюда вряд ли вернётся. Однако, дёрнув ручку, он, к своему удивлению, услышал, как кто-то другой ходил по кабинету. Отворив дверь, он к приятному удивлению увидел…       — Мадемуазель Алиас… — с теплом произнёс Мартен. На него обернулась женщина пожилых лет. Низкая, полненькая. Глаза у неё голубые, небольшие, но такие добрые. Ни у кого он ещё таких не видел. Именно этот человек когда-то принял его на учебу, ввёл в мир искусства. После интерната дал верный совет. «Ты, Иво, особенный, а не плохой. Особенный. Эта твоя татуировка ничего ещё не значит! Ты ещё о-го-го каких высот достичь можешь, даже с ней. Нос не вешай и делай как хочешь. Иди в свой колледж, мать поменьше слушай».       Нет, конечно, она не сказала забить на маму. Сказала что в его силах решать как, когда и куда ему идти. Это дорого стоит.       — Ивочка… Ой! Прошу прощения! Ныне же месье Мартен! — женщина засуетилась и отошла от синтезатора. У Иво это вызвало такой же неподдельный и тёплый смех. Они подошли друг к другу и крепко обнялись.       — Бросьте. А вы чего здесь? Не работаете же давно… — он склонил голову и посмотрел в её улыбчивое лицо.       — Да в гости пришла. Думала, тебя найду, а всё нет и нет. У тебя занятий сегодня нет?       Стало неловко. Почему именно он понять не может, но в груди что-то неприятно сжалось.       — Я не работаю больше, — он мотнул головой и сел за парту. Они были такие маленькие. Однако это было хоть что-то…       — Ох, Единый! Иво, а чего же так? Что-то случилось? — женщина поправила платье и подошла к парте, где сидел мужчина. Погладила его по плечу, располагая к себе.       — Да нет. Просто… Место получше есть. Платят больше, — он умоляюще глянул на Алиас, на что та только пуще прежнего заулыбалась.       — Ох, ну понятно. Ну если нашлось место, то, значит, хорошо всё. А куда?       — В Корпус пошёл.       Женщина, кажется, ошарашена. Приложив руку к груди, она вздохнула и протянула горькое «у». Иво поднял брови вверх, не совсем понимая, как реагировать.       — И ты туда. Что-то у меня выпускники все то в политическую жизнь идут, то в КС. Ну, что ж, главное, что б все сложилось.       Иво кивнул. Встав из-за стола, наконец-то решил собрать инструменты. Подошёл к синтезатору в другом конце класса и прошёлся пальцами по белым клавишам. Сразу вспомнил моменты, как учил ребят отличать тона и полутона, квинты и сексты. Учил с самыми маленькими детьми диез и бемоль. Помогал ставить трезвучия.       — А кто ещё? — он снял синтезатор с подставки, и положил на парту, и пошёл отключать его из сети.       — Да девочка была одна. Твоего года тоже. Ленивая бывала, но талантливая. А сейчас в Инквизиции служит. Жалко, я её долго не учила и в город переехала. Но выпустилась вроде отлично. Семь лет закончила на фортепиано. Где дальше училась, понятия не имею… Давно её не видела.       Иво с интересом слушал, одновременно складывая инструмент в чехол, ещё раз убедившись, что всё на месте. Перешёл к виолончели, которая у него скорее для красоты стояла. Давно он уже её по-нормальному не трогал. Навыки, может, и не потерял, но всё равно.       — А откуда тогда знаете, что в Инквизиции?       — Да маму её встретила недавно. Кем служит не говорит… Да я и не пойму наверное. Я ж уже не помню, как её зовут. Хоть убей, не вспомню.       — Ясно. Явно есть причины не говорить. В Инквизиции мало что в общее обозрение выносится.       Иво не стал сразу паковать виолончель. Из чехла достал смычок и застыл. Хотелось провести по струнам, высечь из них ноты, из нот мелодии, из мелодий знакомое произведение. Однако не дёрнулся даже для того, чтобы сесть. Что-то не давало. «Например, время», — пытался он утешить себя, зная, что время — оправдание глупое.

***

      Инструменты привёз домой. Расставил в свободной комнате, в которой кроме как стола с кучей бумаг, стеллажа с бумажными книгами, покрывшимися пылью, с другими досуговыми развлечениями вроде настольных игр и коллекции дорогих вин, которые когда-то собирал отец, да и кресла ничего не было. В этой комнате обычно он работал или читал, ранее комната родителей.       Здесь времени как будто не существует. Смотря на иллюстрации из старых книг, он иногда встречал глазами там зарисовки комнаты. Все они выглядели примерно так же. На кресле лежит клетчатый плед и серая подушка, не хватает только камина, и можно сажать карапузов вокруг и рассказывать им истории из детства.       Стеллаж правда не был особо старым, не выглядит очень даже, выполнен в стиле далёкого века, когда вырезали по дереву, а не создавали материал по свойствам похожим на дерево, выставляя за настоящее. Книги заполняли две с половиной полки из пяти. Стеллаж большой, так что это даже много и дорого. Учитывая сколько в их мире теперь стоит бумага. Честно говоря, у Иво всегда было желание начать писать в книгах, то есть выделять какие-то моменты, ручкой делать пометки и записи сбоку от текста. Рука не поднималась даже воду пить рядом с открытой книгой, что там говорить про то, что бы писать прямо в ней. Но он очень хотел и даже пытался, правда кончалось всё это там же, где и началось.       Винная коллекция была частично у него дома. Остальное осталось у матери. Зачем оставил сам понять не может. На первых порах создавалось ощущение, что человек ещё здесь и вернётся, чтобы поставить новую бутылку. Потом уже стало непривычно без них. Не та атмосфера в комнате.       С музыкальными инструментами здесь стало поживее. Поинтереснее. Виолончель оставил прямо возле кресла, чтобы удобно дотянуться до неё. Синтезатор перпендикулярно столу. Выглядит неплохо. Стало ещё и уютнее.       Мартен обратил внимание на время. Почти шесть. В музыкальной школе, однако, задержался, уж очень сильно его просили остаться выпить чай с конфетами. На улице потихоньку становилось темнее и холоднее. В голове снова всплыл вопрос о контроле генома. Успеет ли.       Найдя в карманах телефон, набрал Йонаса. У них всё это вроде подольше работает. Может, успеет ещё. Ответил он быстро.       — Говори, — раздалось на другом конце звонка. На заднем фоне шумели люди, значит, ещё работает.       — Смена до скольки? Мне контроль надо сделать, — без прелюдия ответил мужчина, глядя в окна.       — А у себя никак?       — Да закроют скоро. Хрен знает, пустят ли без очереди.       — Ясно, едь сюда тогда. Подожду, — перед фразой хилер выдохнул. Он явно заставил его задержаться. Но Мартен знал, как откупиться.

***

      Купив пачку дорогих и хороших сигарет, он приехал к больнице, где работал друг. Встретились быстро, сразу же пошли к аппарату.       — А что это так, кстати? Тебе ж рано, — спросил Йонас, расталкивая людей вокруг своим видом и быстрой походкой.       — Начальству надо, — ответил Иво. В больнице всё было несколько неспокойно. Как-то очень много людей для вечера. Обычно поток людей с утра идёт.       — Крэп, — ворчание Хиллера донеслось до его слуха. — Устроятся хрен знает куда и зачем, потом фигню всякую делать.       — Йонас. Не здесь, — он тут же отсек его. Сейчас, конечно, за высказывания общественность мало что скажет. Но кто знает… Кто знает, в какой момент это аукнется им.       — Ну знаешь… — он не договорил. Но явно хотел сказать что-то не очень лестное в отношении Церкви и всему, что ей подчиняется. Это и без его слов ясно.       — Подлатаешь, если что? — эти слова вырвались сами собой и прозвучали как издёвка.       — Нет, — это было несколько резко, что Иво даже сначала поверил, пока не услышал продолжение фразы. — Оставлю валятся подстреленным, что б неповадно было. Тупой вопрос, Иво.       В ответ телекинетик только посмеялся и закатил глаза.       Дойдя до аппарата, они увидели очередь. Йонас проворчал что-то про то, мол, «почему в такое время не дома» и начал всех распихивать, давая себе и другу возможность закончить раньше, чем могло бы это закончится.       Иво смог сдать тест без сильных помех, разве что парочка грубых фраз из очереди были несколько оскорбительными. Ну да хрен с ними. В любом случае он прошёл без очереди. Заслужено.       Сдача теста задача нетяжёлая. Он вложил руку в отверстие в стене. Аппарат делал всё сам. Сам отработал поверхность кожи, сам нашёл подходящее место укола и сам взял кровь. Какое-то время, и на экране загорелся зелёный. Контроль пройден удачно.       После Иво тест сдавала женщина лет тридцати. Пока он поправлял рукава рубашки, работал аппарат. Все шло как надо, и в целом ничего интересного не намечалось.       Аппарат выдал противный длинный писк. Обернувшись на него, люди увидели красный крест, перепуганное лицо женщины и то, как Йонас собирался вызвать людей, чтобы те освободили женщину от захвата руки аппаратом.       Женщину же, вероятно, всё это не на шутку напугало. Она начала бить руками по стене и креслу и словно увидела смерть, побледнела. Хотя, вероятно, так оно и было. С теми, кто не сдал контроль, проводят совершенно иные вещи. Это другие условия, общение и даже питание.       — Мадемуазель, успокойтесь, пожалуйста! Вы себе хуже делаете, — Йонас всеми силами пытался успокоить её, но та словно и не хотела слушать.       — Это какая-то ошибка! Он… Он сломан! — верещала она в ответ, не желая никого слушать.       Очередь оживилась. Кто-то возникал на счёт того, что «Хана тётке», имея под этим в виду, что, вероятно, к нормальной жизни она больше не вернётся. Кто-то просто вздыхал, а у кого-то рот не закрывался говорить на Церковь и всех к ней причастных организаций.       Среди этого балагана послышался испуганный голос девочки. Он обернулся и глянул чуть вниз. Девчонка была лет двенадцати от силы. До того, вероятно, была спокойнее, но в глазах застыли слёзы, как только она услышала, как аппарат выдал неудовлетворительный результат контроля.       — Мам… Я не хочу… — хныкнула она, и тут же женщина рядом с ней всплеснула руками.       — Ну как «не хочу»? Всё нормально будет.       — Нет! — протянула она в ответ       Иво не знал почему, но захотелось утешить её. Страх в её глазах, обкусанные губы и сжатые до костяшек кулаки показались ему болезненно знакомым. Только он на своём первом контроле был один.       Он спустился перед девочкой и по-доброму взглянул ей в глаза, уверяя её — бояться нечего.       — Это нестрашно. Я же только что прошёл. Со мной всё хорошо…       — А с ней! Она не прошла.       Иво улыбнулся и оглядел толпу, несколько взволнованную. Все ждали, когда приедет Корпус, и женщину уведут куда подальше. И попытался прикинуть, сколько в теории людей увозят с отрицательными результатами.       — Ну, насколько мне известно,, таких людей мало. Да и вообще ничего страшного не случилось. Она просто заболела.       В коридоре послышались глухие шаги. Из темноты, словно злодей в фильме, вышел человек в синей форме, похожей на инквизиторскую.       — Здравствуйте, Корпус Содействия, сохраняйте спокойствие… — его голос растворился в шуме очереди.       — Её забирают… Если она болеет, лечить должны врачи.       — Чтобы лечить такие болезни нужны другие люди. А в твоём возрасте таким вообще не болеют, — заверить ребенка в чём-либо — задача во истину сложная. Тем более, когда он сам видит, что сейчас происходит. По лицу её видно, что мужчине она верит. — Как тебя зовут?       — Арлет.       — Я Иво.       — Ну кто там следующий?! — крикнул кто-то из толпы, и мама Арлет начала подниматься с места. В глазах снова образовался страх.       — Давай я постою с тобой? — обратился псионик к девочке, подавая руку. Она немного поколебалась, но согласилась. Мать одобрительно кивнула, и он повёл её к анализатору. Девочка запрыгнула в кресло и с опаской предложила руку в аппарат. Не прошло и пяти минут, как он выдал зелёную метку и девочка с огромной благодарностью на лице ушла к маме.       Осталось только дождаться Йонаса. Пройдя чуть дальше по коридору, он увидел программу новостей по телевизору, сменившая передачу какого-то церковника. Миловидная барышня устроилась в студии и вещала свою программу с серьёзным лицом, практически не меняя своего положения.       — Политическая жизнь Нью-Пари пошатнулась три месяца назад, в январе. Прошлый Приор сложил свои полномочия в Новогоднюю ночь, тогда все жители приняли свой «подарок» — остаться без Приора, — проговорила она и экран переключился на съёмку задания Инквизиции. — В эти же сутки мы увидели восхождение иного лица. Совершенно новое для всей жизни Инквизиции и народа. Женское, но с твёрдой рукой. Сегодня ровно три месяца, как Лу Рид стала главой Инквизиции, доверенным лицом Викария и новой дорогой для будущего, к которому мы все стремимся, — на экране показали, как девушка в форме Инквизиции принимала на себя полномочия Приора, как участвовала в политической жизни и просто некоторые её фотографии мелькали под разговор ведущей. Лу Рид. Высокая девушка, лицо с острыми чертами. Голубые глаза иногда скрыты под линзами очков, а длинные светлые волосы собраны в аккуратные строгие прически. — В моих интересах и интересах всей Инквизиции обеспечить безопасность всего народа. Чистых, нестабильных и псиоников. Всех. А также провести народ к пониманию многих других вещей, которые раньше были несколько, не побоюсь этого выражения, дикими.       Дальше послушать не смог. Увидел, как Йонас выходит уже в нормальной одежде и движется к нему. На секунду он тоже глянул на телевизор.       — Че завис? На Приорку засмотрелся? — с издёвкой спросил хилер, и они вместе с ним направились к выходу.       — Да кого… Просто глянул.       –Да не осуждаю, она красивая.       Иво слегка толкнул его в плечо, но отвечать ничего не стал. Спросить-то с этим нельзя. Приор у них нынче — красавица, однако если судить по слухам, не без характера.       — И что ты, куда? — спросил Иво, доставая ключи от машины из кармана наспех надетой джиновски.       — Мы с ребятами собраться решили. У меня выходной завтра. С нами?       — Не-а, домой поеду. Замотался слегка.       На том и разошлись. Иво, конечно, подбросил его до места, куда ему нужно было, сам поехал домой. Где его снова встретила хозяйка тишина. Где, скорее всего, он снова будет говорить сам с собой или включит тупую передачу по ТВ на фон. Лишь бы не оставаться в тишине.